***
Рождество, 2002 Когда Драко переместился в квартиру Гермионы следующей ночью, она оказалась пуста. Он вздохнул, сел на диван и начал листать один из журналов, что лежали на соседнем столике. Должно быть, сбежать от друзей оказалось труднее, чем планировала Гермиона. Несколько минут спустя Драко услышал голоса за дверью. — Чёрт, — пробормотал он, бросаясь в свободную спальню. Малфой захлопнул за собой дверь в тот момент, когда щёлкнула, отворяясь, входная. Журнал все ещё был у него с собой, поэтому он сел на кровать и продолжил чтение, надеясь, что Гермиона вскоре вышвырнет того, кто за ней увязался, кем бы он ни был. Такое уже случалось несколько раз. После болезни её друзья стали чуть более навязчивыми, чем обычно, но Драко всегда успевал спрятаться вовремя. И хорошо, что квартира Гермионы не была подключена к каминной сети, иначе у него не было бы столько времени подготовиться, прежде чем её друзья решили бы к ней заскочить. Это, кстати, было одной из причин, почему она не любила данный вид связи. «Представь, что чьи-то головы возникают из ниоткуда прямо посреди моей квартиры, когда им заблагорассудится. Ну уж нет, спасибо». Драко напряг слух и уловил, что это Гарри с Джинни увязались за Грейнджер. Он отложил журнал и прислушался к их разговору. — Не нужно провожать меня домой, я могу добраться и самостоятельно, — произнесла Гермиона. — Ты уверена, что хочешь провести этот вечер в одиночестве? — спросил Гарри. — Все в порядке, Гарри, — Драко представил, как она успокаивающе сжала его плечо. — Сегодня был прекрасный день, но я устала и просто хочу расслабиться под бокал вина. — Ладно, тогда позвони своему тайному бойфренду и пожелай ему Счастливого Рождества, — вставила Джинни. Драко навострил уши, устроившись на кровати. — Джинни, не говори так, — сказал Гарри. Малфой ухмыльнулся — а эта Уизли хороша. Он даже предположил, что та догадывается о личности «тайного бойфренда». — Гермиона не стала бы прятать своего парня, — заспорил Поттер, и Драко представил, как Гермиона заливается румянцем. Она была ужасной лгуньей. — В любом случае доброй ночи, Гермиона. Ты пойдёшь завтра на ланч с Луной и Рольфом? Голоса стали утихать, и Драко решил, что Гермиона с гостями переместились в холл. Малфой снова сосредоточился на журнале. После того, как Гермиона выпроводила Гарри с Джинни, она вернулась в гостиную и наткнулась на Драко, который, скрестив ноги, читал Придиру. Он взглянул на неё, послав ей легкую улыбку, которую она тут же вернула ему. — Видел статью о секретной команде Алхимиков Кингсли? Думаю, тебе бы она понравилась. — Видел, — он бросил журнал на ночной столик и встал, чтобы поймать Грейнджер в дверном проёме. Прижав ладони к её шее, Драко притянул Гермиону для поцелуя. Затем, отстранившись, поинтересовался: — И когда ты собиралась рассказать мне о своём тайном бойфренде? Гермиона покачала головой и, пройдя в гостиную, присела на диван. — Не думаю, что должна была. Не уверена, что эти отношения продлятся до конца года. Драко нахмурился, задумавшись, а не правда ли это. — Ну ладно, у нас есть ещё целая неделя, — он присел рядом с ней, и она тут же прижалась к его боку. Малфой обвил рукой её талию, оставляя поцелуй на макушке. — Как прошёл твой день? — голос Гермионы звучал приглушённо, так как она говорила, уткнувшись ему в грудь. — Паршиво. А твой? — Было здорово, хотя и слишком громко, — призналась она. Драко кивнул — он мог себе это представить. Гермиона сказала, что соберётся не менее тридцати человек, а Драко знал, что у Уизли не такой уж и большой дом. Это звучало жалко. Но, конечно, не настолько плохо, как провести вечер Рождества в компании своей матери в гигантском поместье, рассудил он. — Ну что ж, ты готов к своему подарку? — Гермиона выскользнула из его объятий, перемещаясь к ящику стола. Сделав вид, что обыскивает его, она пробормотала: — Только удостоверюсь, что этот подарок именно для тебя, а не для другого моего бойфренда… Драко нахмурился, он понимал, что это шутка, но сама мысль, что Гермиона найдёт кого-то другого, вызывала в нём страх. Он был уверен, что есть миллион парней, которые подходили бы Грейнджер лучше, чем он. Волшебники, что воевали на правильной стороне. Даже те, кто вовсе не был вовлечён в войну, стали бы для неё лучшей партией. Может быть, Крам. Он мог бы прилететь и увезти её на своей бестолковой профессиональной метле. Но нет, уже прошло два месяца, а Грейнджер всё ещё с ним. И каждый раз, видя его в своей квартире, у Гермионы был такой вид, словно она не ожидала, что он снова здесь появится. Драко старался не думать об этом слишком много, чтобы снова не впасть в панику, и удивительно, но он до сих пор не облажался. Гермиона присела к Драко на диван, держа в руках его подарок. Она рассмеялась, заметив его надутые губы, а затем села верхом ему на колени, обвив своими ногами. — Ну брось, я бы никогда не изменила тебе, даже из принципа, — ей понадобилась секунда, чтобы послать ему предостерегающий взгляд, и Драко закатил глаза. — Я правда с тобой счастлива. — И почему твой голос звучит так удивлённо, когда ты говоришь это? — с сомнением произнёс Малфой. Гермиона пожала плечами: — Честно говоря, вспоминая, каким ты был в начале, я ждала, что ты будешь отталкивать меня или станешь капризничать, или что-то в этом роде. Но что удивительно, ты превосходный бойфренд, — она погладила его по щеке. Драко повернул голову вслед за её рукой и усмехнулся. Авторская заметка: Ты погорячилась с этим, Гермиона. — Хочешь получить свой подарок? — она держала в руках маленькую коробочку, обвязанную лиловой лентой. Драко выхватил презент, пока Гермиона слезала с его колен, с нетерпением разглядывая его. Он намеренно медленно начал развязывать ленту, и Гермиона, фыркнув, схватила коробочку, распустила ленту, открыла крышку и вновь вручила подарок ему в руки. — Какая ты агрессивная, — пробормотал Малфой себе под нос, а затем заглянул внутрь коробки и нашел там маленький флакон. — Летучий порох? — он в недоумении вытащил пузырёк наружу. Гермиона взволнованно кивнула. — Мне на ум приходит пара мыслей: во-первых, летучий порох стоит денег, — он укоряюще поднял бровь, — А во-вторых, ты не пользуешься каминной сетью. — Я знаю, что летучий порох стоит денег, и технически это не подарок. Я подключила свой камин к сети, а это бесплатно. И теперь ты можешь перемещаться прямиком ко мне домой из своего поместья. Ты всегда жалуешься, как далеко тебе нужно отойти от своего дома, чтобы аппарировать, а затем ещё пройти четыре лестничных пролёта и всё такое, — Гермиона закатила глаза. — А как же твои проблемы с неприкосновенностью личной жизни? — Ну, я планирую открыть проход только для тебя и, конечно, не собираюсь говорить об этом своим друзьям, иначе они будут появляться в моём доме всякий раз, когда им захочется. Драко чуть придвинулся к девушке и заправил непослушный локон ей за ухо. Он не мог вспомнить, получал ли когда-либо настолько продуманный подарок. Он знал, насколько Гермиона ненавидит каминную сеть, но она собирается сделать исключение ради него. — Прекрасный подарок, — сказал он, вложив в ответ все свои чувства. Гермиона улыбнулась ему, и он поднялся, чтобы достать из мантии подарок для неё. Обернувшись, он заметил, как Гермиона подпрыгивает на диване от волнения — ей не терпелось узнать, что же приготовил для неё Драко, не потратив при этом денег. Драко тоже был взволнован, так как потратил всю неделю на подготовку. Он протянул ей простую коробку, размером примерно с ту, что она сама подарила ему, но без ленты. Гермиона улыбнулась и сорвала крышку, обнаружив внутри идеальное шоколадное пирожное. — Я сам его приготовил, — объяснил Драко, когда Гермиона достала сладость из коробки. — Что?! — Гермиона пыталась заинтересовать его кулинарией неделями, а он всё продолжал отказываться. Она задумалась: где он мог испечь это пирожное. И как. — Ты сам испёк его? Не домашний эльф? — спросила она, сузив глаза. — Ну мне же лучше знать, — произнёс Драко, закатив глаза. На самом деле ему помогали два эльфа, но они только подсказывали ему что и как делать, не притрагиваясь к продуктам, потому что Драко знал, что Грейнджер задаст ему этот вопрос. — И я приготовил его маггловским способом, — добавил он, — кроме глазури, я пытался раз пять, потом бросил и всё-таки воспользовался палочкой. Но всё остальное я приготовил без помощи магии. — Правда? — Гермиона засветилась, и Драко почувствовал гордость, он не знал, придётся ли ей по душе такой подарок, и был рад, что не ошибся. — Пирожное — это только часть подарка, ещё я выучил пару блюд и попробую приготовить их тебе на следующей неделе. Я мог бы приготовить и сегодня, но решил, что ты поужинаешь у Уизли. — О Боже, Драко, серьёзно? — она засияла, и Драко широко ухмыльнулся. — Конечно, я улавливаю намёки, Гермиона. — Спасибо, — девушка вернула взгляд к пирожному, — Могу я попробовать его? Оно съедобно? — Тебе понравится. Я практически уверен, что ты не отравишься. Я дал его попробовать домашнему эльфу, прежде чем… Она ударила его по руке, теперь с опаской поглядывая на пирожное. — Я шучу, Гермиона, просто попробуй. Она откусила большую часть от лакомства, затем медленно прожевала, стараясь не выдать своих чувств. Драко показалось, что она пытается спровоцировать его, поэтому он молча стал ждал её вердикта, сложив руки на груди. Она разглядывала его некоторое время, прежде чем взорваться смехом: — Это на самом деле неплохо. — Нечего так удивляться, — проворчал Малфой. — Правда, — она подкинула ему остатки пирожного, — попробуй сам. Драко проигнорировал предложенный десерт, вместо этого сжал её подбородок пальцами и глубоко поцеловал. Обведя языком её губы, он смог с лёгкостью почувствовать вкус пирожного, и Гермиона отстранилась, снова рассмеявшись. — И правда, — усмехнулся он, — восхитительно. Гермиона быстро доела остатки десерта, затем наклонилась к нему и произнесла: — Счастливого Рождества, Драко. Малфой кивнул, ощущая, как удовлетворение растекается в груди. Она была права — это действительно счастливое Рождество.***
Январь 2003 Гермиона была рада, что выходные подошли к концу. Не только постоянная тоска по родителям омрачала их, но и друзья, которые на время остались без работы, регулярно привлекали её внимание. И, если бы не постоянные намёки Джинни на «тайного бойфренда», Гермиона бы не отказывала им во встречах так много раз. Она была рада вернуться в свою рутину вместе с Драко. Он готовил им ужин три раза в неделю, постоянно улучшая свои навыки кулинарии. Гермиона говорила ему, что это словно готовить зелье, но Драко уточнял, что, за исключением приготовления рагу, это мало было похоже на Зельеварение. Также он признавал, что выпечка чем-то схожа с Алхимией, так как она тоже включает в себя некий способ трансформации одного в другое, но всё остальное — обычная готовка. На самом деле Драко был совсем не против проводить время на кухне. Гермиона определенно ценила это, и он был рад оказаться полезным. Он также начал писать справочник по разрушению проклятий, чтобы задокументировать всё, чему они с Гермионой научились, пока обезвреживали тёмные артефакты в его доме. Это занимало его на то время, пока Грейнджер была на работе, так как ему уже наскучило изучение маггловской части Лондона, учитывая, что он уже прочесал вдоль и поперёк улицы близ её квартиры. И было слишком холодно и сыро, чтобы бесцельно бродить вокруг дома, не используя при этом водоотталкивающие и согревающие чары. Он удивлялся, как магглы выносят жизнь в таком городе без возможности колдовать, чтобы создать себе более комфортные условия. Драко стал чаще оставаться у Гермионы на ночь, но всё ещё один или два раза в неделю ночевал дома. И Гермиона пыталась установить закономерность, но, казалось, это происходит абсолютно в случайном порядке. Драко не рассказывал, что он оставался дома в те моменты, когда депрессия накрывала его, и он был ещё не готов делиться с ней этой частью себя. Во вторник утром Гермиона металась по спальне в то время, как полуголый Драко рассматривал её, опираясь на подушку и точно зная, что она так рьяно ищет. Гермиона подняла волшебную палочку с прикроватного столика, пробормотав: — Акцио, ботинок! — обувь вылетела из своего укрытия из-под ноги Драко и легла в руки Грейнджер. Она быстро обулась, а затем бросила на Драко укоряющий взгляд: — Твоя уловка бы удалась, если бы я не владела магией. Драко подпёр подбородок руками и максимально соблазнительно надул губы: — Ты действительно собираешься бросить своего голого парня ради работы? Гермиона закатила глаза: — Ты не голый, ты в нижнем белье, и вообще-то я это делаю каждое утро, — она обернулась к зеркалу, зачёсывая наверх волосы. — Я могу раздеться, если это изменит твоё решение. — Кому-то из нас нужно работать, Драко, чтобы мы могли покупать то, что захотим. Наши запасы денег не бесконечны, — Гермиона покачала головой, возвращая непослушную прядь на место. Драко поднялся и подошёл к ней, обвивая руками со спины и глядя на неё в зеркало: — Что насчёт того, что я оплачиваю эту квартиру, ты увольняешься с работы и проводишь всё своё время только со мной? — О, ты так хорошо меня знаешь, — с сарказмом произнесла Гермиона, снова закатывая глаза. Драко усмехнулся и начал покрывать поцелуями её шею. Она позволила себе на минуту расслабиться, а затем повернулась к нему лицом: — Мне правда нужно идти, но я могу отложить дела в четверг. Что насчёт утреннего секса? — она провела ладонями по его животу, прежде чем слегка оттолкнуть. Драко покачал головой и саркастично протянул: — Запланированный секс. Очень романтично, Гермиона. — Или запланированный, или никакой, — бросила она через плечо, выходя из комнаты. Драко последовал за ней, наблюдая, как она хватает свой плащ из гардероба, а затем притянул к себе для последнего поцелуя: — Я согласен. Гермиона, верная своему слову, конечно, выполнила обещание в четверг. Авторская заметка: Я не собираюсь описывать эту сцену, так как эта история не того формата, но я уверен, что ты помнишь её. Я был намерен показать тебе, насколько восхитительным может быть утренний секс. Не стесняйся и возьми паузу, чтобы остудиться от воспоминаний того дня. Я буду здесь, когда ты вернёшься. Наши дни: Гермиона перелистнула страницу, так сильно закатывая глаза, как только возможно. Но всё же позволила себе слегка усмехнуться, вспоминая то утро.***
Драко опаздывал на завтрак с матерью, поэтому в спешке возвращался через камин в свою комнату. Он как раз придумывал разумное оправдание своей задержке, наблюдая, как взметнулось пламя в камине. Но стоило ему ступить в свою комнату, как он подпрыгнул от неожиданности, увидев перед собой мать, что стояла, уперев руки в бока, определённо ожидая его. — Мама, — вопросительно произнёс Драко. Он увидел, как она приподняла бровь, и, проследив за её взглядом, заметил, что в спешке неправильно застегнул пуговицы. Он отвернулся и начал расстёгивать их, чтобы вновь застегнуть правильно. — Драко, — протянула она и прислонилась к стене, все так же наблюдая за ним, приподняв бровь. — Я могу чем-то тебе помочь? — Драко, наконец, справился с пуговицами и повернулся, пытаясь скрыть своё смущение. — Ты опоздал на завтрак, и я пришла проведать тебя. — Я выходил, — он увидел, как дёрнулся её рот, не понимая, расстроило это её или рассмешило. — Думаешь, я глупа? Думаешь, я не замечаю, что ты отсутствуешь в поместье большую часть ночей и выходных? Что ты подключил свой камин к сети? Есть только одно объяснение такому поведению, — она приблизилась к нему. Драко вздохнул, скрестил руки на груди и взглянул на неё с нечитаемым лицом. — Ты встречаешься с кем-то, — продолжила Нарцисса, — и так как ты держишь это в секрете, я смею предположить, что она недостаточно хорошая партия для тебя, — его мать уставилась на него. Драко закатил глаза, услышав её последнюю реплику. Его мать бредила. Разве она не видела, какой бестолковый её сын? Это он недостаточно хорош для любой девушки, особенно для Гермионы. Казалось, мать услышала её имя в мыслях своего сына: — Пожалуйста, не говори, что это Грейнджер, грязнокро… — Мама, — угрожающе прервал её Драко. — Ладно, магглорожденная, — с неохотой исправила себя она. — Почему ты решила, что это она? — То есть ты не отрицаешь? — глаза Нарциссы сузились, но Драко промолчал. — Увидев вас вместе, я сразу заметила притяжение между вами. Утешает только то, что я не читала о вас в газетах, значит ты не настолько глуп, чтобы открыто объявлять об отношениях с этой отвратительной… — Хватит, мама, — Драко разозлился. — Я права? Ты встречаешься с ней? — она выглядела одновременно и довольной, что разгадала его секрет, и возмущённой своим открытием. Драко вздохнул. Он мог соврать, но был ли смысл? Правда бы всё равно вскрылась. И не было никакой вероятности, что Нарцисса собиралась с кем-либо делиться своим знанием. — Мне привести тебе сотни причин, почему эти отношения недопустимы? — Я уже слышал их раньше, мама. Можешь уйти, пожалуйста? Мне нужно принять ванну и переодеться. Её глаза расширились, затем она обвела его взглядом с ног до головы и резко произнесла: — Пожалуйста, скажи, что она предохраняется. Нет ни одной возможности, что я одобрю отпрысков этой грязной... — Мама, я сказал тебе уйти, — проговорила Драко сквозь стиснутые зубы. — Драко, послушай, — угрожающим тоном произнесла его мать, который он слышал от неё всего несколько раз и никогда не направленным в его сторону, — Я знаю, ты был одинок, и если ты нуждаешься в небольшой встряске, что создаёт для тебя эта девушка, тогда ладно. Пусть это останется в тайне. И никаких детей. Но уверяю тебя, стоит твоему отцу выйти из тюрьмы, как он положит этому конец. Драко смотрел, как она выходит из комнаты, возможно, намереваясь послать его отцу сову. Он быстро переоделся и переместился снова в Лондон. Пришло время купить себе жильё.***
Март 2003 Следующие два месяца пролетели, словно миг. Драко наслаждался этим ощущением: будто он находится под Империусом. Всё вокруг виделось ему прекрасным и расплывчатым, и решения с лёгкостью сходили с его губ. Он просто следовал за Гермионой, и это неизменно казалось ему правильным. Но вместе с тем он никогда не делился с ней подобными мыслями, полагая, что она не оценит сравнение их отношений с состоянием под Непростительным заклятьем. Авторская заметка: Мысленно я назвал это время Периодом счастья, и оно оказалось полной противоположностью моего Тёмного периода.***
Гермиона лежала на груди Драко, водя пальцами по его коже и слушая его размеренное дыхание. Она почувствовала, как он вздрогнул, стоило ей обвести пальцем вокруг его соска, поэтому сместила траекторию и двинулась вдоль его живота. Драко глубоко вздохнул, вбирая в себя её опьяняющий аромат, и закрыл глаза, наслаждаясь поглаживаниями. Иногда она так выводила послания для него, но сейчас, сосредоточившись, он понял, что её пальцы движутся совершенно бесцельно. Такие моменты, когда можно было после секса понежиться с ней в кровати, были самыми любимыми у Драко. Он бы даже сказал, что это был словно сам секс, но на самом деле эти интимные минуты ему были даже больше по душе. Каждый раз, стоило их сексу завершиться, Гермиона упорхала на несколько минут в ванную комнату, чтобы очистить себя и надеть белый шёлковый халат, затем снова взбиралась на кровать, прятала лицо на груди у Драко, а он обхватывал её рукой и прижимал ближе к себе. В это время они вели беседы по душам, разговаривали, прикасаясь друг к другу, но никогда не заглядывая в лица. Именно во время одного из таких разговоров Гермиона призналась, как злило её то, что она известна, как магглорожденная подруга Гарри Поттера. И это задевает её до сих пор, спустя столько лет, что многие её достижения отчасти приписывают Гарри. Драко также как-то признался, что ненавидит своего отца, и не уверен, правильно ли это. Предполагается, что дети должны безоговорочно любить своих родителей, но что делать, если Драко не чувствует ни любви, ни заботы по отношению к своему отцу? Тогда же он сознался, что страшится того момента, когда Люциус выйдет из Азкабана. Авторская заметка: Когда-то мы могли подолгу нежиться в кровати и разговаривать. На меня всегда снисходило умиротворение в такие моменты, ведь я мог рассказать тебе всё, что захочу. И если бы я когда-нибудь решился поведать тебе о моём Тёмном периоде, это бы случилось именно в один из таких дней. И я подумал, что в разгар нашей следующей ссоры, может, нам лучше стоит сорвать наши одежды и нырнуть в постель. Ведь, когда мы ссоримся и я вижу твоё расстроенное лицо, я злюсь и огрызаюсь. Возможно, будет лучше, если вместо этого я буду обнимать тебя. Кажется, в таких условиях, я смогу говорить с тобой более открыто. Признаюсь, я хотел провернуть это в прошлый раз, но представил, как ты закатываешь глаза, полагая, что я склоняю тебя к сексу, поэтому прикусил язык.***
И не всегда эти разговоры были о печали. — Мне нужно кое в чём признаться, — неожиданно произнёс однажды Драко. Он почувствовал, как напряглась Гермиона, и его сердце сжалось. Даже после нескольких месяцев отношений с ним, она всё ещё ожидала от него худшего. Он постарался скрыть боль в голосе: — Ничего ужасного. Хотя это тебе решать, — добавил он. — Теперь мне даже интересно. — Бывает, когда тебе неинтересно? — поддразнил он. Он почувствовал, как она улыбается, и продолжил: — Иногда, может пару раз в неделю, я просыпаюсь среди ночи и не могу больше заснуть. Не потому что мне снятся кошмары или что-то вроде того. Просто я больше не хочу спать. — Какое-то отстойное признание, это случается с каждым. — Расслабься, ведьма, это ещё не признание. Так вот, когда это случается, я поворачиваюсь к тебе и смотрю, как ты спишь, иногда часами, прежде чем меня снова не начнёт клонить в сон. Гермиона подняла голову, чтобы взглянуть на него, но он продолжал рассматривать потолок. — Что ты делаешь? Зачем? — Ты красивая, даже с этим кошмаром на голове, — он усмехнулся, и она слегка его ударила. — Ты выглядишь умиротворенной и не переживаешь о работе или обо мне. И, когда я смотрю, как ты дышишь, я всегда думаю: удача на моей стороне, ведь я просыпаюсь среди ночи рядом с тобой. Она снова улыбнулась, и он почувствовал это: — Что? — Интересно слышать про удачу от волшебника, что имеет бесконечный запас золота. — Вот как? Могу отдать всё тебе, — быстро произнёс Драко. Он никогда не задумывался об этом раньше, но стоило ему сказать эти слова, как он понял, что так и будет. Он был готов умереть ради неё, что говорить про какое-то золото. — Правда? — Гермиона была удивлена, — Согласен стать бедным? Никаких больше нарядов, домашних эльфов, и тебе нужна будет работа. Драко пожал плечами, прижал её ближе к себе и просто ответил: — Согласен. Он снова почувствовал её улыбку и улыбнулся в ответ, а затем несколько минут прошло в тишине. — Драко? — Хм? — Я люблю тебя. Сердце его затрепетало, но тут же резко замерло, стоило ему задуматься о последствиях её признания. Она любит его? Как? Почему? Он не заслуживает этого. И он, конечно, тоже отчаянно любит её, и ему следует сказать ей об этом прямо сейчас. Её слова повисли в воздухе, и ему нужно было ответить ей, но он не мог, слова просто не шли. — Гермиона… — неуверенно начал он. — Ты можешь не отвечать, — быстро сказала она, и Драко почувствовал, как она глубже зарылась в него лицом, возможно, смущённая своим порывом. — Я просто хочу, чтобы ты знал. — Почему? — спросил он. — Просто так. Вскоре после этого Гермиона заснула, но Драко не мог, её признание всё ещё крутилось в его голове. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Драко отодвинулся, затем встал с кровати и спустился на кухню выпить воды. Он склонился над раковиной и вгляделся в своё отражение. Почему я не могу сказать ей, что чувствую? Он вспомнил, как давным-давно так же стоял над раковиной, когда сбежал в ванную комнату в Мэноре после приступа паники при мысли, что она оставит его. Он тогда всё удивлялся, почему Гермиона тратит на него своё время. И вот он здесь и точно знает, чего хочет. Гермиона любит его, а он любит её. Быть с ней — лучшее, что он мог вообразить в своей жизни. Любовь к ней проникла глубоко в его тело, въелась в кости. Он влюбился в неё ещё до того, как они начали встречаться. Но вот сама мысль выразить эти чувства словами была неправильной. Словно он не заслужил произнести это или не знал, как это сделать, или слова вдруг потеряют смысл, если он попытается их высказать. Драко вернулся в постель, отметив, что Гермиона спит, так же, как и много ночей до этого. В конце концов, чего он ожидал? Это он собирался быть тем, кто облажается. Их связь казалась нерушимой до сих пор, но тут явно формируется трещина. Или она уже сформировалась, а Драко просто не почувствовал этого, и, может, именно поэтому он не может ей признаться в чувствах. А может, он сам предсказывает появление данной трещины. В любом случае это происходило, и вскоре фундамент, что по их мнению был прочным, начнёт рушиться.***
Май 2003 Это была их прогулка по Шотландии, и Драко был не в настроении. Гермиона привыкла, что обычно это длилось недолго, поэтому даже не расстраивалась. Каждый подвержен приступам тоски, хоть и казалось, что Драко больше других склонен к ним. Гермиона задумывалась, всегда ли он был таким или это побочный эффект, который он вынес с войны. Она думала, что знает, что беспокоит его в данный момент. Пребывание в маггловском мире столь долгое время влияло на него. Он больше, чем кто-либо, ценил магию. И, должно быть, ему трудно так часто отказываться от неё, так как они продолжали хранить их отношения в секрете. Они поссорились по этому поводу ещё на прошлой неделе. Драко спрашивал, почему Гермиона всё ещё настаивает на сокрытии их отношений, а у неё не нашлось достойного ответа. Их отношениям было уже шесть месяцев, и она не планировала скрывать их так долго, но Гермиона нервничала. Им было так хорошо вместе, и она понимала, что как только мир узнает про них, их связь окажется под угрозой. Но также она понимала, что это не может больше так продолжаться, понимала, что должна выбрать между столкновением с толпой и противостоянием Драко. Их ссора началась в тот момент, когда один новый Аврор по имени Джонсон настоял на том, чтобы проводить Гермиону до дома после собрания их отдела в пабе, недалеко от её района. Она не позволила ему зайти в квартиру, и хорошо, так как Драко сидел на её диване, совершенно не беспокоясь быть найденным. Она даже предположила, что он хотел бы обнаружить себя. Джонсон пригласил её на свидание, и Гермиона вздрогнула, понимая, что Драко слышит их разговор. Она отделалась от коллеги и бросилась внутрь, сталкиваясь со злым Драко. — Извини, что прервал вас. Мне уйти, чтобы ты могла его вернуть? — Холодно поинтересовался он. — Не будь смешным, я уже давно говорила, что никогда не совру тебе. — О, спасибо, что нашла повод его отшить, — продолжил Драко, затем сказал, явно пародируя её: — «Прости, у меня столько сегодня дел». Это ты меня имела в виду? То есть я всего лишь некая задача, которую нужно решить? Обуза? Гермиона закатила глаза и подошла к нему, обвивая его шею руками: — Не злись, пожалуйста. Что ты хочешь, чтобы я сказала? И это неправда. Ты не некая задача, с которой нужно разобраться, ты — единственное, с чем я хочу иметь дело. И я люблю тебя, — она потянулась за поцелуем, но он увернулся. — Когда я стану поводом, чтобы отшивать мужчин? Когда ты собираешься объявить, что любишь меня? — спросил он с такой редкой мольбой в голосе, прижимаясь своим лбом к её. — Я боюсь, чем это обернётся для нас. — Ты же из Гриффиндора. — И мне все равно страшно. — Думаешь, мы не справимся? Она не ответила, и этого было достаточно. Гермиона думала, что это небольшое путешествие, этот день вне дома поможет им разобраться. Но Драко все ещё был в плохом настроении, и, если быть честным, она не винила его. Драко нахмурился, видя, как Гермиона вышагивает перед ним. В последнее время он часто был не в духе и много думал об этом. Прежде всего он устал от мира магглов. Он не желал магглам смерти или чего-то подобного, но скучал по магии. Например, сегодня Гермиона захотела добраться до вершины этой чёртовой горы. Ладно, но гораздо же легче было бы долететь до неё, чем часами взбираться пешком. Несколько месяцев назад Драко переехал в квартиру за пару кварталов от её жилья, но всё ещё не сказал ей об этом. Во-первых, потому что он не мог сказать причину своего переезда, так как ещё не признался Гермионе, что его мать знает про их отношения. Казалось, Гермиона одержима мыслью продолжать держать их отношения в секрете, и он бы не хотел, чтобы она злилась, что его мать раскрыла их. Также было очевидно, что Нарцисса абсолютно не переносит его девушку, о чём напоминает ему при любом удобном случае, и Драко не хотел бы высказывать это Гермионе. Но сейчас он уже слишком долго держал в секрете свой переезд и переживал, что не оберётся проблем, если признается. Так он держал эту новость в себе и думал, что чем дольше он скрывает, тем хуже делает. И последнее, что его расстраивало (больше всего), — он до сих пор не осмелился признаться Гермионе в своих чувствах. Он часто громко проговаривал эти слова наедине с собой: «Я люблю её. Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер. Любовь — вот, что я чувствую к тебе». Он испробовал все варианты, но так и не сказал ни один из них человеку, которому они на самом деле предназначались. И каждый раз, когда она говорила ему о любви, он внутренне съеживался и ненавидел себя ещё больше. Начал моросить дождь, и Гермиона услышала, как Драко вздохнул позади неё. Он ненавидел дождь. Особенно в образе маггла. Это был его основной повод для жалоб. И, к сожалению, сейчас они находились на маггловской территории и не могли использовать водоотталкивающие чары. Гермиона решила попробовать объяснить Драко, как романтизируют дождь в маггловских фильмах. Она не знала, слушает ли он, но всё же продолжала: — Это бессмысленно на самом деле, но так много людей считают, что попасть под дождь очень романтично. Да, это неудобно и холодно, и, конечно, никто не выглядит привлекательно промокшим до нитки. — Может, вернёмся? — прервал Драко, и Гермиона обернулась, чтобы взглянуть на него. — Нет, мы почти дошли, — она указала рукой вперёд, неуверенная, что сказала правду, но они уже так долго шли, что могли видеть вершину горы. Драко скрестил руки и остался стоять на месте: — Мы не обязаны выполнять все пункты из твоего списка дел. — Пойдём же, — начала упрашивать Гермиона. — Мне неудобно, тогда я использую водоотталкивающие чары. — Нет, иначе нас могут обнаружить, мы должны выглядеть промокшими, если вдруг магглы пройдут мимо нас по тропинке, — Драко нахмурился, но всё же безропотно продолжил путь. — Тебе пора избавиться от одержимости непременно выполнить свой глупый список дел, — через несколько минут произнёс Малфой. Гермиона закатила глаза, начиная спорить с ним и продолжая при этом подниматься вверх: — Он не глупый, и я уже многое из него успела сделать. Грейнджер обернулась к Драко и добавила: — Знаешь, это одна из причин, почему мы сейчас вместе. Я хотела пойти в Мэнор, чтобы снова увидеть гостиную, и если бы я не решилась выполнить этот пункт из моего «глупого списка дел», мы бы сейчас не встречались, — она остановилась и произнесла со слабой улыбкой: — Поэтому он не так уж плох, верно? — Я так не думаю, — проворчал Драко. — Боже, какой ты противный, Драко, — она отвернулась и продолжила путь, но заметила, что Малфой не следует за ней. Она обернулась, Драко стоял на месте, полностью промокший, так как дождь усилился за это время, и хмуро уставился на неё. — Давай завершим нашу прогулку вместе, — позвала она его. — Нет. — Давай, я же знаю: ты лучше, чем хочешь казаться. — Ещё один провальный пункт из твоего списка дел, — отозвался он. — Что? — Перевоспитать Пожирателя Смерти, уверен, у тебя был такой пункт. Гермиона покачала головой и приблизилась к нему: — Ты сейчас хочешь поссориться со мной? — То есть ты не отрицаешь. Гермиона усмехнулась и повысила голос, чтобы её можно было услышать за стеной дождя: — Потому что твоё обвинение нелепо. Естественно, я с тобой не потому что пункт «перевоспитать Пожирателя Смерти» был в моём списке. И даже если бы был, я бы выбрала Пожирателя попроще, — она ткнула пальцем ему в грудь, но он зло отбросил её руку. — Например, Нотта, да? Гермиона расстроено покачала головой: — О, Боже, не будь смешным. Давай просто закончим это, вернёмся и… — С меня достаточно, — и Драко аппарировал. Гермиона оглянулась, но к счастью рядом никого не оказалось, и она агрессивно продолжила свой путь. Она доберётся до вершины, с ним или без него. В любом случае ей нужно время остыть. Взобравшись наверх, она не увидела ничего стоящего из-за дождя, но всё равно сделала несколько снимков, а затем аппарировала в домик, который они арендовали на выходные. Вернувшись, Гермиона услышала, что Драко в душе. Она высушила себя заклинанием и села на кровать дожидаться его. Она была намерена разрешить их спор, чтобы они могли насладиться остатком их путешествия. Через некоторое время Драко вышел из душа с нечитаемым лицом в одном лишь полотенце. Он коротко кивнул ей, направляясь в её сторону. — Тебе лучше? — спросила Гермиона. Драко пожал плечами. Она встала и потянулась руками к его плечам: — Ты никогда не был ещё одним пунктом в моём списке дел. Если что, у меня был пункт «избегать Пожирателей Смерти любой ценой», а ты вынудил меня нарушить его. — Ладно, — сказал он, потом вздохнул и притянул её в свои объятия. Он всё ещё был мокрым после душа, но это было неважно. Гермиона была рада, что они так легко помирились. — Драко? Он отклонился, чтобы взглянуть на неё. — Я знаю, что эти вылазки в маггловский мир порядком достали тебя, и я не виню тебя, это и меня достало. Думаю, пора открыть миру наши отношения. — Правда? — он просиял. — Прости, что так долго тянула. Я думала, что когда-нибудь наступит идеальное время, чтобы нам выйти в свет, но это глупо, неважно, когда мы расскажем, это всё равно будет тяжело. Поэтому почему бы не сейчас? Драко смотрел на неё странно, затем дотянулся до палочки, что лежала на кровати, направил её на голову Гермионы и пробормотал: «Агуаменти». Не успев даже среагировать, Гермиона тут же полностью промокла. — Эй, — она отпрыгнула от него, откидывая с лица мокрые волосы, — Я думала, мы закончили ссориться. — Закончили, — согласился Драко с ухмылкой, едва сдерживая смех. — Тогда зачем ты облил меня водой? — Ты сказала, что у магглов это считается очень романтичным, а я собираюсь сказать нечто романтичное. — Ты очевидно не понял смысл… — Я же мокрый, — отметил он. — Потому что ты только вышел из душа, — отрезала она. — Можешь заткнуться и послушать меня? Гермиона скрестила руки на груди, и Драко подумал, что так она похожа на мокрую кошку, и это сравнение придало ему смелости. Он коснулся ладонями её лица и произнёс: — Гермиона, ты сводишь меня с ума. Сама мысль рассказать миру о том, что я встречаюсь с обожаемой лучшей подругой Гарри Поттера ужасает меня, но мне всё равно, я люблю тебя. Больше чем что-либо или кого-либо в своей жизни. Стоило ему произнесли последние слова, как он почувствовал, насколько они правильны. Его мучения оказались совершенно беспочвенны, ведь это признание вышло таким же лёгким, как само дыхание. — Правда? — спросила Гермиона, внезапно полностью забыв о воде. Он кивнул: — Прости, что заставил тебя ждать. — Я тоже тебя люблю, — она прыгнула к нему в руки, и он с лёгкостью её поймал. — Я знаю, ты уже говорила мне это, — самодовольно произнёс он. — Но ты все ещё засранец. — И это тоже. Авторская заметка: Вот так я бы хотел закончить эту историю: Драко и Гермиона рассказали миру о своей любви, и все приняли её, ведь это было так очевидно, насколько сильно они любили друг друга. А затем они жили долго и счастливо. Но всё пошло не так. Это лето стало катастрофой. Мы начали с наших друзей, потом рассказали моему отцу, который к тому времени вышел из тюрьмы. К осени наши ссоры случались еженедельно, а затем стали ежедневными. И, когда я решил, что хуже, чем ссориться каждый день, уже быть не может, оказалось — может, когда мы перестали ссориться вовсе.