— Ась, вставай, уже четвёртые сутки идут. Ты не ела толком и с постели не встаёшь. Тебе нужно развеяться.
Глеб уселся на пол около кровати, вглядываясь в окно и плывущие по небу облака. В этой комнате время текло медленнее, а окружающий мир замедлялся.
— Не хочу, — прохрипела девушка, не чувствуя своего тела от бесконечного пребывания в постели. — Ничего не хочу.
— А выяснить зачем тебя убить пытались?
— Плевать.
Ася прикрыла глаза, пытаясь осознать длительность четырёх дней. Всё это время Глеб не пытался навязывать ей своё общество, лишь приносил лекарства, воду и какую-то еду, которую Ася неизменно не принимала. Все четыре дня он не пытался завести разговор. Он оставил её в покое, и она наверняка могла бы затеряться в бесконечности этих дней и в этой постели, умирая от истощения, если бы он не нарушил её покой.
— Что случилось? — тяжело выдохнув, спросил Глеб. С тяжелым сердцем он прокручивал в голове мысль о том, что у неё глубокая депрессия и что ей нужен доктор или хотя бы кто-то, кроме него.
— Больше ничего не чувствую, — безжизненным голосом произнесла Ася, переворачиваясь на спину и глядя в потолок. — Абсолютно ничего. Ничего…
— Я знаю, — выдохнул Глеб, потирая веки. — Это ненадолго.
— Я ничего не хочу, — всё тем же мертвым голосом ответила девушка. — Даже смерти твоего брата. Кто бы мог подумать.
— Я могу что-то сделать для тебя? — повернув голову к Асе, спросил Глеб и невольно нахмурился. Вид у неё был просто ужасный. Будто мертвец лежит на его кровати и разговаривает.
Ася сглотнула, всерьёз раздумывая над его вопросом. Что с ней происходит? Она понятия не имела. Хотела бы она вновь почувствовать скорбь или страх? Этого она тоже не знала. Ведь совсем недавно она будто бы чувствовала это всё. Но сейчас она уже всё равно не помнила этого. Господи, как же тяжело.
— Возьми мою руку, — не глядя на парня, Ася слегка приподняла свою руку и, затаив дыхание, ждала его действий.
Глеб на секунду замер, глядя на ее бледные тонкие пальцы. Наверняка, они очень холодные. Выдохнув от усталости, он потянулся к ней ближе, чтобы выполнить просьбу, но как только он подвинулся слишком близко, Ася резко поднялась на локтях и отпрянула, отчего Глеб замер, остановившись.
Ася слышала как стучит её сердце и этот звук заглушал всё вокруг. Как просто оказалось вызвать в ней панику. Из-за осознания собственной беспомощности на её глазах тут же выступили слезы. Ей было больно и обидно. Такая слабая. И такая сломанная.
Он даже не успел коснуться её…
— Нет, — прошептала она сквозь ком в горле. — Нет… Нет.
— Я не трону тебя, — глядя в её перепуганные глаза, также тихо произнёс Глеб, пытаясь её успокоить.
Ася беспомощно замотала головой и рыдания вырвались из её груди. Больше сдерживать их не было сил. Она уткнулась в колени, обнимая их и стараясь не дрожать.
Глеб тут же почувствовал порыв приблизиться и обнять её, но осёк себя, сжимая руку в кулак.
— Ася, послушай, ты в безопасности, помнишь? Я не причиню тебе вреда и не трону тебя, если ты этого не хочешь. Посмотри на меня. Эй, посмотри, — Глеб поднял руки, вкрадчиво глядя в заплаканные глаза девушки. — Я не трону тебя. Всё хорошо, ладно?
— Пожалуйста… — всхлипнула Ася.
— Тебе нужно успокоиться, — твёрдым голосом проговорил Глеб.
Ася неотрывно глядела в его глаза, боясь шелохнуться. Он часто хмурился, и это отличало его от брата. Брата она запомнила вовсе не с таким выражением лица. Но всё же она периодически видела в нём тот самый образ. В едва заметных морщинках, мимике и жестах. В изгибе губ. В ухмылке. В манере речи.
Она всхлипнула вновь, успокаиваясь. Он не делал ни малейшей попытки приблизиться. Не выглядел угрожающе. Только смотрел в ответ, ожидая её дальнейшей реакции.
Ася наконец отвела взгляд и перевела его на окно. В этой квартире в моменты, когда она просыпалась, она глядела только в него, наблюдая за тем, как живет город с высоты. За этим занятием она проводила целые часы, а затем засыпала вновь, желая не проснуться или хотя бы сделать это как можно позже. Легко было прятаться от реальности во сне. Когда она спала, ей не было страшно или больно. Мысли не заполняли голову. Если бы она могла, она спала бы всё время своего существования.
— Ты был тут все эти четыре дня? — тихо спросила она после долгого молчания.
— Да, — Глеб еле слышно выдохнул и принял более расслабленную позу на полу.
— Почему?
Глеб отвернулся к окну, не зная, как ответить. Ему казалось, что любой ответ выведет её на слёзы или злость. А ему сейчас так сильно этого не хотелось, тем более что только что ему пришлось пережить приступ очередной истерики от суицидницы.
— Думаешь, что я покончу с собой? — продолжила Ася, глянув на парня, который уже не переводил на неё взгляда. — Не веришь мне…
— Я не знаю, — прохрипел Глеб.
— А брату своему веришь?
Глеб резко повернул голову, тут же встречаясь с ней взглядом.
— Тебя бы тут не было, если бы верил, — напряжённо ответил он, замечая, что она явно пытается всмотреться в его лицо. Уже не в первый раз. Она разглядывала каждый сантиметр, видимо, пытаясь убедить себя, что он не Рома. Что перед ней другой человек. Глеб нервно усмехнулся уголком губ.
— Но и мне ты не веришь.
— Я тебя едва знаю.
— Да, — прикрыв глаза, кивнула Ася. — Тогда почему я тут?
— Потому что я абсолютно без понятия, что мне делать, — Глеб поджал губы, чувствуя непреодолимое желание покурить.
— Мне жаль.
Глеб недоуменно свёл брови к переносице, думая, правильно ли он услышал.
— Серьёзно? — наконец спросил он.
— Да, — Ася перевела взгляд на потолок, и по её щекам потекли тихие слёзы. — Мне жаль, что наши судьбы столкнулись. Мне жаль, что я не могу вырезать из себя ненависть к тебе и брату, чтобы в конце концов не чувствовать отвращение к себе и своему телу. Жаль, что ты меня спас из моей квартиры. Я просто больше не хочу просыпаться…
— Знаю.
В комнате повисло долгое молчание. Глеб вновь вглядывался в окно, сжимая в руках телефон. Ему звонили миллион раз. И ни один из них он не взял трубку.
— Пытаешься разглядеть во мне брата? — вновь почувствовав на себе изучающий взгляд, спросил Глеб. Ася не ответила, но и взгляда не отвела. — Как твоя рана? Болит?
— Иногда.
— Я могу взглянуть? — Глеб вновь повернулся к девушке.
— Нет.
— Это был больше вопрос из вежливости, — слегка закатив глаза, Глеб встал с пола и пересел на край кровати, кивая на Асю. — Мне нужно убедиться, что ты нормально обрабатывала рану. Иначе она загноится, и ты умрешь, а меня убьёт док. Или ещё хуже — мне придётся везти тебя в больницу…
— Я в порядке, — отрезала Ася, грозно глядя на Глеба и сжимая в руках край одеяла. То, что он пересел на кровать, сильно напрягло её.
— Ася, я не он. Я не буду тебя трогать, — чуть громче и настойчивее продолжил Глеб. — Слушай…
Глеб выдержал паузу, вглядываясь в лицо девушки. Сделав глубокий вдох, он скрестил пальцы и аккуратно продолжил.
— Может я и не пойму никогда, что ты чувствуешь…
— Ты так делал когда-нибудь? — перебила его Ася, впаиваясь взглядом в ненавистные черты лица парня. — Пользовался пьяной девушкой?
Глеб шумно выдохнул, прикрывая глаза.
— Ты же всё равно не поверишь моим словам, — еле слышно проговорил он, опуская взгляд и глядя на свои пальцы.
— А тобой когда-нибудь пользовались? — Ася чувствовала себя так, будто начинала задыхаться. — Такие как вы вообще когда-нибудь чувствовали себя униженными и использованными как грёбаная вещь?
— Все мы иногда так себя чувствуем, малыш, — грустно усмехнулся Глеб, ожидая новую порцию слёз. Каждый раз ему было сложно их выносить. Каждый сука раз. Потому что виновником слёз он чувствовал себя и только себя. — Хочешь отыграться?
Он резко поднял на неё взгляд, приподнимая бровь. Она кусала губы в бессильной злобе и ненависти. А потом нервно усмехнулась.
— Ты понятия не имеешь…
— Вот я перед тобой, — Глеб перебил её шипение, вкрадчиво глядя в глаза. — И я пообещал тебя не трогать. Но ты можешь. Можешь бить меня, кричать, кидать в меня тарелки… я бы привёл для этого Рому, но боюсь, что его вид ты вынесешь еще хуже, чем мой.
— Ты просто идиот, — нервно выдохнула Ася с безумной улыбкой. — С чего ты вообще взял, что я захочу касаться тебя? Даже для того, чтобы ударить. С чего ты взял, что можешь мне помочь?! С чего ты… господи, как я зла на тебя!
Ася перешла на крик, не в силах сдерживать свои эмоции и уткнулась в одеяло. Через секунду она услышала, как Глеб быстро встал с кровати, а после его шаги по квартире. Когда он вернулся, она подняла голову и увидела в его руках что-то чёрное.
— Возьми, — протягивая ей предмет, выпалил Глеб. — Пользоваться умеешь?
Ася недоуменно смотрела на его руку, понимая, что в ней лежит пистолет. Настоящий пистолет, который этот псих протягивал ей.
— Ты рехнулся?
— Возьми, — строго повторил Глеб.
— Я похожа на человека, который будет стрелять в кого-либо?
— Ты похожа на человека, которому нужна помощь.
— Нет, — Ася замотала головой, боясь, что Глеб начнёт приближаться в попытках всучить ей оружие.
— Хорошо, — прикрывая глаза, ответил Глеб, затем подошёл к её тумбочке и положил пистолет в ящик. — Видишь? Я тебе верю. Сейчас верю. И оставляю тебе пушку, чтобы ты чувствовала себя безопаснее, не думая о том, что ты воспользуешься ею для того, чтобы покончить с собой.
Глеб вкрадчиво глядел на Асю, наблюдая за её распахнутыми и непонимающими глазами.
— Я не насиловал девушек, — четко произнося каждое слово, сказал Глеб. — И мне абсолютно незачем пользоваться пьяными девушками, поверь. Так что нет. Я никогда так не делал.
Ася сглотнула, отводя взгляд от его пронзающих зелёных глаз.
— Но ты защищаешь того, кто делал так, — прошептала она.
— Хочешь вмазать мне пару пощёчин за это? — усмехнулся Глеб.
— Иди ты, — выдохнула Ася, бросая взгляд на тумбочку. Осознание того, что там лежал пистолет ставило её в тупик. Она будто не могла поверить, что он и вправду принёс ей пистолет. Может, он ненастоящий? — Я никогда не стану тебя касаться.
— Учти, второго шанса не будет, — вяло усмехнулся Глеб и в его руках тут же зазвонил телефон. Он хмуро глянул в экран и, бросив взгляд на Асю, вышел из комнаты, чтобы ответить.
***
Соня буквально не могла спать из-за нервозности. Глеб вместе со шлюхой пропали на четыре дня, но она чувствовала, что не может расслабиться. Чувствовала, что в любой момент сука может вернуться в её жизнь и разрушить её. От этого осознания и непонимания мотивов Глеба, она злилась на Голубина с каждым днём всё сильнее.
Она имела смутный план по возвращению всего в привычное русло: добиться того, чтобы суицидницу отправили в психушку, откуда ей будет сложно давать какие-либо показания и забыть о ней навсегда. Но доктор Голубина никак не хотел ей помогать, а идти в больницу с полицией она пока не хотела, ведь так она рисковала и тем, что они узнают про Рому. Её это жутко нервировало, но она не сдавалась. Поэтому она поехала в больницу ещё раз, намереваясь добиться сотрудничества от дока. Она чувствовала, что его можно склонить на свою сторону.
— Мне нужен доктор Василий Ни…
— Доктор Тереньтев не принимает, — Соню перебила девушка на ресепшене, улыбаясь во весь рот. Её явно предупредили о Соне.
— Но это важно, это касается его пациентки, которую он почему-то отпустил…
— Доктор не сможет вас принять, сожалею.
Улыбка этой девушки начинала серьезно бесить Соню. Она злостно смотрела ей в глаза и не собиралась уходить.
— А если она покончит с собой? Ему всё равно?
— Девушка, — успокаивающим голосом начала девушка с ресепшена. — Доктор Терентьев очень занят, но отлично ознакомлен с делами всех своих пациентов. Думаю, что если он отпустил пациентку, значит для этого были причины.
—Вы всё равно от меня не отделаетесь. Только в следующий раз её привезут сюда на скорой и уже будет поздно.
Соня злобно фыркнула и резко развернулась, в гневе отходя от стойки. Почему не получалось никак отделаться от этой тупой истории?! И всё из-за Глеба.
— Вы здесь по поводу Аси? — вдруг услышала она где-то сбоку и по инерции недовольно посмотрела на мужчину, который задал вопрос.
— Вы кто? И какое вам дело? — бросила она, не останавливаясь и направляясь к выходу.
— Дело в том, что ей очень нужна помощь. Она пропала несколько дней назад, и я пытаюсь ее найти. Я её дядя. Я пытался выяснить о ней хоть какую-то информацию, но мне тоже отказали в разговоре. Дело в том, что она психически нездорова, и я очень о ней переживаю, ведь у неё недавно умерла мать. Извините за такой рассказ, который я вылил на вас, но я уже в отчаянии…
Соня ещё раз взглянула на мужчину, подмечая в этот раз, что он был очень прилично одет, не вызвал страха, а его рассказ вообще казался надеждой на избавление от этой суки.
— Что ж… она действительно сумасшедшая и пыталась покончить с собой в доме моего парня. Так что теперь брат парня нянчится с ней, лишь бы она ничего с собой не сделала, — Соня вышла с мужчиной на улицу и сложила руки на груди, глядя на него уверенно и дерзко. — Мы оказали вам услугу, присмотрев за ней. Не понимаю, как вы допустили то, что она оказалась в совершенно чужом доме…
— Я очень благодарен вашей семье, — по-доброму улыбнувшись, ответил мужчина. — К сожалению после смерти матери она стала вести себя непредсказуемо и сбежала. Я провёл тогда всю ночь в поисках. И вот они привели меня в эту больницу…
— Очень вовремя. Забирайте её, мы больше не можем нести ответственность за её жизнь. Но учтите, что её сумасшествие сейчас в фазе обострения. Она постоянно несёт какую-то чушь. Каждый день. Выдумает всё на ходу. Мы уже наслушались за эти дни. Про вас она, кстати, тоже говорила. Говорила, что вы её били и насиловали. Конечно, я понимаю, что это не похоже на правду. Тем более теперь я увидела вас вживую и убедилась в том, что это бред, ещё больше, — Соня с суровым видом достала сигарету, закуривая.
— Несомненно, — задумчиво и грустно протянул мужчина. — Мне очень жаль, что меня не было рядом всё это время, чтобы ей помочь. Она действительно нуждается в лечении и наблюдении у врачей. Я могу забрать её прямо сейчас.
— Отлично, — Соня пыталась держать себя в руках и не дрожать от боязни упустить свой шанс. Она вытащила телефон и нервно набрала Глебу. — Я уточню адрес, и мы сможем поехать туда прямо сейчас.
***
