Недописанный текст той песни

      Глеб устало спустился по ступенькам вниз, чувствуя себя будто после марафона. Будь его воля, так и ехал бы дальше. Но приходится останавливаться. И продолжать что-то делать.       — Тём? — позвал Глеб, давая понять другу, что с расположением мыши на новом месте закончено.       — На кухне, — коротко ответил парень и Глеб поплелся в сторону голоса. Завернув в арку, отделяющую гостиную и кухню, Глеб увидел Тёму, как всегда сидящего за ноутом. Тот поднял взгляд на друга и радостно улыбнулся. — Ну как?       — Понятия не имею, вроде улеглась, — Глеб плюхнулся на диван, сразу же откидываясь на спинку и опрокидывая голову назад. В висках стучало от усталости.       — Я попросил Таню приготовить вам всякой там туфты вкусной, так что не стесняйся, — Тёма указал рукой в сторону плиты.       — Ого, — протянул Глеб, всматриваясь в кучу тарелок, наполненных домашней едой. — Мощно. А Таня сама где?       —Ушла, — пожал плечом Тёма, будто это было очевидно.       — Вы с ней?.. — Глеб приподнял бровь, наблюдая за расползающимися в усмешке губами Тёмы.       — А ты ревнуешь что ли? — Тёма засмеялся, глядя на невозмутимое лицо Глеба. — Нет, ничего серьезного. По крайней мере, мне это не нужно. Но готовит она офигенно. А ты со своей новой подружкой? Просто зависаете, спасаясь от головорезов или ещё устроили себе экстремальный роман?       — Скорее я пытаюсь доказать себе, что спасу её и замолю грехи прошлого, — выдохнул Глеб, бросая взгляд на полку, где обычно у Тёмы стоял алкоголь.       — Очень честно, — кивнул друг, проследив за взглядом Глеба. — Если хочешь — можешь пить, но только без пьяных дебошей.       Глеб фыркнул, закатывая глаза.       — Никогда не устраивал пьяных дебошей.       — Глеб, твои пьяные дебоши несколько отличаются от дебошей обычных людей, да. Но тем не менее, — Тёма выдержал паузу. — Мне будет не до того, чтобы нянькаться с вами.       — Договорились, — слегка закатив глаза, Глеб встал с дивана, направляясь к полке с выпивкой. Сначала он думал повыбирать, но на глаза попалась бутылка виски и он решил, что это отличный вариант, тем более учитывая его состояние. Открыв бутылку, схватил стакан и плеснул, а затем пошел обратно на диван, предвкушая расслабление. — Мне надо как-то заставить её поесть.       Рухнув на мягкие подушки, Глеб осушил первый стакан, тут же наливая себе ещё.       — А я пока понятия не имею, как.       — Шантаж, уговоры, компромисс? — хохотнул Тёма, всё ещё пялясь в экран ноута.       — Если бы я ещё знал, на что давить, — уголком губ улыбнулся Глеб и его лицо сделалось безнадежно усталым. — Или что предлагать взамен.       — Так просто спроси, — пожал плечом друг.       — Не могу. Я не могу к ней подступиться. Она как пугливая мышь, только протянешь ей руку, она вроде подойдет на шаг, но потом снова дёрнет к себе в норку. И так каждый раз. — Глеб шумно выдохнул, прикрывая глаза и отпивая ещё виски.       — А ей действительно есть чего бояться? — Тёма оторвался от экрана, будто бы его всерьёз заинтересовала эта тема.       — Ну, — протянул Глеб, перебирая в памяти все причины, по которым Ася шугалась всего на свете, как огня. — Мне упорно хочется верить, что меня-то уж точно ей бояться не стоит.       — Она приехала с тобой сюда добровольно?       — Конечно.       — Это ли не показатель? Я бы не попёрся хрен знает куда с тем, кому не доверяю хотя бы немного. Если конечно ты мне ничего не забыл рассказать и она не ехала сюда под дулом пистолета, — Тёма улыбнулся, возвращаясь в свой маленький мир, заключенный в экран ноутбука.       Глеб хмыкнул, улетая в свои бессвязные мысли и наслаждаясь тишиной. Но вдруг они с Тёмой одновременно напряглись, услышав звуки с верхнего этажа.       — Она плачет? — Тёма был то ли напуган этим фактом, то ли удивлён. А может и то и другое вместе.       — Тебе бы стоило почаще всё-таки общаться с живыми людьми. А то скоро начнешь их шугаться как огня, — на каком-то автомате проговорил Глеб, не думая особо, что говорит, и встал с дивана.       Тёма слышал, как Глеб напряжен, хоть и пытался скрыть это. Но даже та скорость, с которой парень рванул наверх, выдала его с потрохами, на что Тёма лишь усмехнулся.       Почему она опять плачет? Глеб надеялся, что она проспит до завтра и не будет устраивать концертов. Поднявшись на второй этаж, он с колотящимся сердцем остановился у двери. Почему было так страшно? Почему её плач вызывал столько паники? Он буквально был готов ринуться к ней во время секса с собственной девушкой, лишь бы успокоить и узнать, что с ней всё в порядке.       Набрав воздуха в легкие, Глеб дёрнул ручку и приоткрыл дверь. Ася лежала спиной к двери, обняв подушку, а её тело содрогалось лёгкой дрожью. Парень бессознательно сжал ручку двери ещё сильнее.       — Прости, — прохрипел парень, слегка откашливаясь и чувствуя вину. Он обещал ей, что никто сюда не войдёт… так что это первое, что пришло ему в голову, как только он нарушил своё обещание.       Девушка вздрогнула и резко села на кровати, всё ещё сжимая в руках подушку.       — Ч… Что? Ты о чём? — всхлипнула Ася, вытирая слезы тыльной стороной ладони и Глебу показалось, что ей сразу стало чуть лучше.       — Я обещал не подниматься сюда, — Глеб выдержал небольшую паузу и со вздохом добавил: — Но я услышал… Короче, решил проверить тебя.       — Всё нормально, — бросила девушка и шмыгнула носом. Признаваться в том, что ей опять страшно в одиночестве, совсем не хотелось.       — Блять, давай только без этой чуши, — Глеб сделал шаг в комнату, выплëвывая эти слова, но тут же заметил как плечи девушки напряглись. — Всё далеко не нормально, и мы оба это знаем, — уже мягче продолжил он. — Может, я могу что-то…       Глеб не успел закончить, как по щекам девушки вновь потекли слезы.       — Мне очень страшно… — сдавшись, еле слышно выдохнула девушка. — Постоянно…       Глеб почувствовал, как по его телу пробежали мурашки. Что-то очень пугающее было в её тоне и слабости. Словно перед ним не человек, а привидение, которое годами скитается между небом и землёй, никак не находя покой. Он сжал ладони в кулаки, чтобы прогнать холодок, бегущий по его спине.       — Я могу побыть здесь, если это поможет.       Девушка молчала где-то полминуты, глядя в пол и теребя подушку.       — Да. — наконец коротко кивнула Ася, всё ещё не желая пересекаться со взглядом блондина.       — Мне посидеть рядом, пока ты не уснёшь или…       — Просто… — тут же перебила его девушка. — Просто сядь туда, — Ася тыкнула пальцем в угол комнаты, где стояло кресло с пледом.       Глеб проследил за её рукой и, серьёзно кивнув, выполнил её просьбу, прикрыв напоследок дверь. Ему вдруг стало неловко, будто бы он вторгся в её пространство и будет сидеть здесь, напоминая ей обо всех ужасах, что произошли с ней. Но она ведь сама попросила… сама захотела, чтобы он остался. В голове что-то диссонировало и это бесило Глеба.       — Ты ему доверяешь? — спустя несколько минут молчания, спросила Ася, вырывая Глеба из своих мыслей.       — Тёме? Он помог мне найти тебя после больницы. Знаю его тысячу лет. Не переживай на его счёт, — догадываясь, о ком говорит Ася, ответил он.       — А Саше?       Этот вопрос удивил Глеба, заставив пару секунд обдумывать сказанное.       — Почему ты спрашиваешь?       — Ты так злишься, когда я говорю о Паше. Говоришь, что ему плевать на меня. Это не так. Но мне кажется, что тебе самому больно от отношений, поэтому ты так хочешь злиться на мои. Она ведь изменяет тебе.       Ася говорила слова осторожно и не спеша, наблюдая за реакцией Глеба. Но его лицо оставалось невозмутимым.       — Я знаю. Я ей тоже.       — И вас это устраивает? — Ася искренне была удивлена. И признанием Глеба и тем фактом, что они всё ещё встречаются.       — Мы берём от отношений каждый то, что нам нужно. Так что… да. Как ты поняла, что она изменяет?       — Засосы на шее после вечеринок. Предположила. У меня был опыт нахождения на вечеринках и в клубах, знаю, чем там всё обычно заканчивается.       Глеб готов был поклясться, что Ася сдержала рвотный позыв, говоря об этом.       — Что ты берёшь от… отношений? — чуть тише продолжила Ася.       Глеба забавляло её любопытство.       — Мне с ней комфортно. Интересно. Ну и секс. С ней обычно лучше, чем с прошмандовками, которые норовят облизать меня с ног до головы только потому что я это я.       Ася скривилась, отвернув голову от парня. Глеб не хотел чувствовать вину за то, что поднял эту тему с ней, потому что был раздражён. Потому что мышь говорила о его жизни слишком блять правильно. Его бесило, что она увидела его отношения с Сашей такими, какими они на самом деле и были. Непрочными, грязными, манипулирующими и созависимыми. Да, если бы они могли, то давно бы собрали остатки гордости и честности, чтобы сказать все друг другу в лицо. Но было легче притворяться, что ничего нет. Что Саша не спит со своими бесконечными друзьями-наркоманами. Что Глеб не трахает сук, которые визжат от его присутствия. Что они не сломанные больные люди. Что всё нормально.       — Прости, — Глеб едва услышал это слово, вглядываясь в лицо Аси. Она была похожа на измученную куклу, настолько неестественным выглядело её бледное исхудавшее лицо.       — За что?       — Что полезла в твоё личное. Я не хотела слышать этого. Не стоило спрашивать.       Глеб усмехнулся, остановив свой позыв закатить глаза. Да плевать, пусть спрашивает что угодно. И плевать, что его бесили её рассуждения.       Подперев голову рукой, он не скрывая разглядывал её, цепляясь взглядом за доказательства его провала в уходе за ней. Выпирающие острые плечи, впалые щёки, тонкие руки… даже у моделей, которых он трахал, кажется было больше веса. Ну и выглядели они по-другому. Удивительно было видеть эту разницу. Утонченная худоба моделей возбуждала.       Худоба Аси вызывала желание срочно отвезти её в больницу.       — Ну, а что там с твоим парнем? — выгнув бровь, спросил Глеб , жалея, что не захватил виски с собой.       Ася повела плечом в немом «да ничего».       — М-м, ведёшь нечестную игру — дразнящим голосом протянул Глеб.       — В смысле? — нахмурилась девушка.       — Я ответил на все твои вопросы. Твоя очередь, — блондин наклонился вперёд, кладя свои локти на колени и сцепляя руки в замок.       Ася заметила, как у парня от любопытства и нетерпения заиграли желваки и нервно хмыкнула. Он явно давно ждёт задать этот вопрос.       — Что именно ты хочешь знать? — недовольно вздохнув, спросила Ася.       — Где он? Почему не с тобой, когда тебе очевидно нужна помощь? — Глеба раздражало, что приходилось объяснять такие простые вещи.       — Незадолго до смерти мамы мы с ним поссорились. Мама видела, как я злилась на него и поэтому было сложно не рассказать ей о ссоре. Когда она узнала причину, то мы и с ней поссорились. Она считала, что мне нужно с ним расставаться. А я считала, что разберусь сама. Ну я и… в общем, я на неё тогда сильно накричала. А Пашу заблокировала везде. Хотела побыть одна. Потом произошло убийство и мне было не до него. Я вообще не помню первых дней после смерти мамы.       — Из-за чего же вы с ним поссорились? — Глеб буквально чувствовал, как Ася издевается над ним, расхаживая вокруг да около причины ссоры.       Девушка пару секунд смотрела Глебу в глаза, сама не до конца веря в это. Так долго она выдерживала зрительный контакт с ним только тогда, когда сильно злилась на него. Сейчас же она скорее чувствовала себя как зверушка в цирке под прицелом тысячи любопытных глаз.       — Паша достаточно ревнив, — наконец отчеканила она. — Боялся, что я изменяю ему.       Ася произнесла последние слова, слегка закатывая глаза. Но вернувшись взглядом к лицу Глеба, она увидела его выгнутую в немом вопросе бровь.       — Я не изменяла.       Почти агрессивно. Почти нервно. Ася чувствовала себя уязвимо.       Глеб зажевал улыбку, явно позабавленный её строгим тоном.       — И в чём же тогда конфликт? Бедный мальчик так и не смог тебе поверить?       — Хотел проверить мой телефон, — выпалила Ася, чувствуя подступающий гнев на Глеба.       — Оригинально, — Глеб закатил глаза и брезгливо поморщился. —Сколько вы с ним были вместе?       — Мы ещё не расстались, — хмуро запротестовала девушка, подметив его «были».       — Так сколько? — Глеб явно для себя решил иначе.       — Полтора года. И мы НЕ расстались, — повторила Ася, всё ещё глядя на него в упор.       — Ого… — медленно, явно издеваясь, кивнул Глеб и откинулся на спинку кресла, закидывая ногу на ногу. Он слегка запрокинул голову назад и теперь смотрел на свою собеседницу сверху вниз из-под опущенных век. — И почему тебе так надо это мне доказать?       — Потому что меня бесит, что ты уже решил всё за меня! — Девушка сердито свела брови, чувствуя, как тело напрягается и сразу же становится холоднее от этого.       — Ну а тебе то что с этого?       — В смысле? Просто бесит!       — Почему? — уже даже не пытаясь скрыть издевательскую ухмылку, настаивал Глеб.       — Потому что это не так. Мы. Не. Расставались.       — Да, он просто хотел покопаться в твоем мобильнике. Просто ссора. Просто забил хуй на то, чтобы поинтересоваться, жива ли ты вообще за все эти дни.       — Да, просто ссора. Ты меня тоже часто выбешиваешь. И кстати так и не вернул мой телефон. Что, тебе значит можно телефоны отнимать?       — Я не твой парень.       Ася осеклась, сначала не понимая, почему он это сказал.       — Доверие так не строится. Между парнем и девушкой.       — Господи, кто бы говорил о доверии! — Ася уже набрала воздуха в легкие, чтобы высказать Глебу про все его недомолвки с Сашей, но он перебил её.       —Тише, тише… Я просто говорю, что думаю.       — А я не спрашивала твоего совета.       — И всё же… — Глеб недовольно выдохнул. — Он знал где ты живёшь. — Это скорее было утверждение, а не вопрос. Теперь блондин смотрел в упор.       — И?       — То есть зная это, он, даже узнав о смерти твоей матери, не удосужился приехать и узнать как ты?       — Я же говорю, я забло…       — Да-да я помню, и я в курсе, что блокировка номера обычно никак не мешает ездить по городу. Или я что-то путаю?       — Я же говорю: я хотела побыть одна. Скорее всего он и решил, что я не хочу его видеть. — Ася сама того не планируя, вдруг встала на защиту Паши.       — А это так?       — Что?       — Ты действительно не хотела, чтобы тебя кто-то поддержал в такой ужасный период твоей жизни? — Блондин изогнул бровь, намекая на то, что он и без неё знает ответ на этот вопрос.       — Нет. Я не знаю. Я не отвечала ни на чьи звонки, ясно? Мне нужно было побыть одной. Я не…       — Ты всё отлично знаешь. —Глеб снова перебил её и Ася заметила, что его издевательское настроение сменилось раздражением. — Люди, которые идут напиваться в бар в одиночку и которые потом не могут себя защитить, точно нуждаются, чтобы рядом кто-то был. Тебе нужна была помощь тогда.       — Хочешь сказать, Паша виноват в том, что не защитил меня от братца-насильника? Так? — прошипела Ася, чувствуя, как бурлит кровь и бешено бьётся сердце.       — Тебе так сильно хочется верить, что я оправдываю Рому, что ты не в состоянии уловить истинный посыл, — вздохнул Глеб, наблюдая за её покрасневшими щеками. — Паше на тебя насрать.       — Тебе-то что? — хотелось орать на этого придурка, который сидит и учит её разбираться в отношениях, пока его собственная девушка хер пойми где. Хотела бы Ася проорать ему это в лицо, но чувствовала, что это сделало бы её слабой.       — Вообще-то мне похуй ровно до тех пор, пока на горизонте не маячит угроза его присутствия здесь. А маячит угроза только по одной причине: ты норовишь связаться с ним.       Ася отвернулась к окну, больше не в силах выдерживать эти взгляды. Почему-то на глазах снова выступили слёзы. Когда же они кончатся в её организме?       — Хорошо, — обнимая коленки, еле слышно пробормотала она. — Я дождусь, когда всё уляжется и просто уеду к нему. Тебя мы не потревожим своим присутствием в твоей жизни.       Глеб молча смотрел на неё, чувствуя, как хочется ей ответить. Что-то грубое. Сука. Какая же тупая сука. Как будто он её отпустит. Чтоб потом узнать, как она порезала себя нахуй рядом со своим ненаглядным. Как можно быть такой?!       — Как твои раны? — вместо этого, решил спросить он. Если не получится отвлечься, то это чревато очередной истерикой. — Обрабатываешь?       — Раны? — резко спросила Ася, всё ещё прокручивая в голове сказанное Глебом.       — Да, у тебя ни сантиметра без какого-нибудь синяка или ранения. Типо как дырка в животе и порезы на запястьях, — Глеб встал с кресла, саркастично выплевывая эти слова, и подошёл к кровати.       — Болят. И не надо так делать, — чётко проговаривая каждое слово ответила Ася.       — Как — так?       — Загонять меня в ловушку, — Ася сверлила взглядом его фигуру в кромешной темноте, к которой глаза так сильно привыкли. — Подходить. Наседать. Пугать.       — И в мыслях не было, — Глеб уселся на край кровати, не желая отходить. В глубине души он знал, что врёт. Конечно, хотел. Именно это он и делал: загонял в ловушку. Она бесила его и он шёл. Вперёд. Зная, что сильнее…       Ася поджала губы, а затем сразу же начала кусать их от нервозности.       — Прекрати, — Глеб полез рукой в карман джинс, нащупывая пачку сигарет. — Ты и так выглядишь, как мертвец. Раскусанные в кровь губы лучше точно не сделают.       Достав сигарету, он начал крутить её в пальцах, предвкушая затяжку.       — Тебе тут всё ещё страшно? Ты ведь поэтому плакала, — продолжил после небольшой паузы Глеб, неотрывно наблюдая за губами Аси, которые она так и норовила прикусить.       — Мне страшно одной, — уже было плевать, в чём признаваться. Тем более сейчас Ася думала только о том, как близко был Глеб. Это сильно напрягало. И пугало. Потому что казалось, что он сейчас сорвется со своего места и…       Девушка зажмурилась, пытаясь не думать. Но память только подкидывала доказательства правильности её переживаний. В самый первый день он обнял её, но она не хотела. Она говорила, что не хочет, но он не послушал. Потом он взял её на руки. Это было слишком тяжелым испытанием. И он трогал её руки, когда она плакала… Хотя она тысячу раз говорила ему не подходить к ней.       — Я могу остаться на всю ночь, если захочешь. Только покурить схожу, ладно?       Ася хмурилась, размышляя о своём. Одной было страшно. С Глебом было тревожно и непредсказуемо. Мысль, что ей нужно остаться одной хотя бы на пять минут его перекура пугала не меньше, чем его присутствие на кровати. Она чувствовала, как начинала сходить с ума от этих противоречий. Поджав губы, она подняла взгляд на Глеба, не в силах ответить.       — Совсем не хочешь, чтобы я уходил? — спросил парень, выдерживая этот пронзительный взгляд. — Пойдём вместе. Заодно ты поешь.       Ася нахмурилась, выражая несогласие, но Глеб поднялся с кровати, игнорируя её эмоции и протянул руку.       — Ты поешь, мышь, — настойчиво повторил Глеб. — А я покурю. Потом мы вместе вернёмся и ты поспишь.       Ася протяжно выдохнула, прикрывая глаза. Выбора практически не было. Игнорируя протянутую руку, она самостоятельно встала с кровати, засовывая ноги в тапочки и обнимая себя.       Когда они спустились и Ася встретилась взглядом с хозяином дома, то тут же остановилась, настороженно рассматривая его.       — Это Тёма. Не переживай, он тебя не обидит, — Глеб чуть было не положил руку ей на плечо, но вовремя осекся. Постоянно хотелось поддержать её, чтобы она чувствовала себя безопаснее, но приходилось напоминать себе, что обычные методы только сделают ей хуже. Не обнимать. Не сжимать плечи. Не подходить близко…       Тёма дружелюбно махнул рукой, улыбнувшись Асе, на то она лишь сдержанно кивнула и отвела взгляд, наблюдая за Глебом.       — Садись, — руководил он, провожая её к столу. Взяв тарелку и накидав туда всего понемногу, поставил перед Асей, подвигая поближе. — Ешь.       Девушка хмуро разглядывала еду перед собой, не понимая, зачем было столько класть. Она бы лопнула от такого количества еды. Взяв вилку, она начала вяло ковыряться в тарелке, потому что Глеб стоял над душой, ожидая, пока она не съест что-то.       — Ты кажется хотел покурить, — процедила она, не поднимая глаз. Интересно, он сам верил в то, что стояние над ней коршуном поможет ей съесть что-то?       Глеб закатил глаза и шумно пошел к выходу, на что Тёма усмехнулся, слегка качая головой.       — Он тебя не обижает? — услышала Ася и удивленно посмотрела на Тёму, не ожидая от него каких-либо вопросов.       — Н-нет, — она не была уверена, что именно он имел ввиду, но в любом случае болтать с ним по душам была не настроена.       — Не хотел тебя пугать этим вопросом, — Тёма смущенно улыбнулся, складывая руки в замок и дружелюбно глядя на девушку. — Прости. Если что-то понадобится, говори, хорошо?       Ася непонимающе смотрела на него в ответ. Как будто бы ждала подвоха. Он разговаривал с ней так, будто бы… будто бы она была умалишенной, а он заботливым доктором. Это пугало. Блять, абсолютно всё в этом мире теперь пугало её.       — Давно ты дружишь с Глебом? — нужно было отвлечься от своей нарастающей тревоги, так что Ася задала вопрос, переводя взгляд на пляшущий оранжевый огонёк за стеклянными дверьми. Глеб стоял, наслаждаясь сигаретой. Даже не смотрел в телефон, вместо этого впивался взглядом в ночное небо.       — Лет шесть, — протянул задумчиво Тёма. — Он хороший парень. Своеобразный, но хороший. Так что тебе не стоит переживать.       Ася нервно хмыкнула. Да, если бы она могла не переживать…              — Он рассказал тебе про… — Ася осеклась, не зная, что именно сказать. Поджав губы, она злостно думала о том, что лучше бы не начинала этот разговор.       — Он почти ничего про тебя не рассказал, — Тёма решил взять инициативу в свои руки. — Только что помогает тебе. Я отслеживал твой звонок на его номер, когда он искал тебя. Он рассказал, что вас могут искать какие-то психи. Это всё, что я о тебе знаю.       Тёма склонил голову вбок, слегка приподнимая брови. Он выглядел как воплощение аккуратности и трепетности. Но Асю всё ещё напрягало такое «идеальное» поведение. Она хотела сказать ему. Сказать «его брат изнасиловал меня». Но эти слова только крутились в голове, их невозможно было сказать. Посмотрела бы тогда Ася на реакцию парня. Стало бы его лицо другим? Удивился бы он? Или нет?       Наконец тишину прервал звук открывающейся двери.       — Мышь, ты издеваешься надо мной? — Глеб оказался рядом слишком быстро, обдавая Асю холодом, которым он успел пропитаться. — Ты ни черта не съела. Тебя кормить с ложечки?       Ася уставилась в свою тарелку, не зная, что ответить. Почему-то пререкания не шли в голову, а может она просто боялась язвить, иначе могла бы остаться одна.       — Отстань от неё, мы болтали, так что она не успела поесть, — неожиданно вступился Тёма и Ася сильно нахмурилась, поднимая на него взгляд. Да что вообще происходит?!       — Болтали? — хохотнул Глеб, усаживаясь за стол напротив Аси. — И как?       — Твой друг сказал, что ты хороший парень, — еле слышно пробормотала Ася, чувствуя на себе прожигающий взгляд Глеба. Она всё ещё смотрела в тарелку, не в силах выдерживать зрительный контакт.       — Чудесно, — бросил Глеб с явными нотками иронии. — А он не сказал тебе блять поесть?       На последней фразе он повернулся к Тёме, вопросительно глядя на друга.       — Хватит наседать на меня, — Ася сжала руки в кулаки и пользуясь тем, что Глеб перестал сверлить её взглядом, подняла глаза на парня. — Я не смогу поесть пока ты будешь продолжать это делать.       Глеб закатил глаза, шумно выдыхая.       — Как пожелаешь, — деланно произнёс он и встал из-за стола, перемещаясь на диван к Тёме и хватаясь за свой оставленный ранее стакан.       — Расслабься, чел, — Тёма сразу же подвинулся ближе к Глебу, чувствуя, что тот на взводе и попахивает конфликтом. А значит, надо было отвлечь друга, чтобы Ася пока поела. — У меня кстати осталась та книжка, которую ты не дочитал в тот раз. Могу отдать.       Глеб отмахнулся, явно витая мыслями в другом месте, и опрокинул стакан.       — Я бы забрала, — неуверенно, но тем не менее достаточно четко произнесла Ася и Тёма переключил внимание на неё. — Всё равно скорее всего тут будет нечего делать, а голову занять хотелось бы…       — Только после того, как ты поспишь, — осёк её Глеб, поворачиваясь к Тёме. — В прошлый раз она взяла мою книгу и не спала всю ночь, читая с фонариком.       Тёма прыснул, на что Глеб закатил глаза. Никто тут не воспринимает эти проблемы серьезно, судя по всему.       — Когда-то ты тоже так делал, — весело ответил Тёма, глядя на друга.       — Я не был при смерти тогда. А она — почти ходячий мертвец.       — Эй, не очень-то тактично так говорить, — явно продолжая попытки разрядить обстановку, воскликнул Тёма.       — Всё нормально, — Асе не нравилось чувствовать себя ребеночком, которого защищают из-за жалости, так что она решила просто закончить это.       Глеб хмыкнул, наливая себе ещё один стакан и что-то говоря Тёме. Ася оказалась один на один со своей звенящей тишиной в голове, абстрагируясь от их разговора, потому что надо было что-то съесть. Во-первых, потому что так Глеб останется с ней на ночь. А во-вторых, он был прав. Она чувствовала себя слабее с каждым часом. Голова сильно кружилась, а руки подрагивали. Бледная кожа неестественно обтягивала кости, заставляя отводить взгляд от запястий, лишь бы не думать об этом. Ася не могла даже вспомнить, сколько дней точно не ела. Это было тяжело. Положить вилку в рот. Так тяжело. Одновременно её пожирало чувство голода изнутри, а тошнота заставляла морщиться от одной только мысли о процессе приема пищи.       Схватив пальцами вилку покрепче, она намеревалась впихнуть в себя хотя бы что-то. Пришлось даже зажмуриться, чтобы получилось. Господи, как же это было… жалко.       С трудом проглотив пару вилок еды, не дыша и не жуя, Ася вскочила из-за стола, опираясь о него руками и нервно дыша.       Разговор парней оборвался от её резких движений и две пары глаз уставились прямо на неё.       — Всё, — выпалила Ася, предвкушая очередную перепалку с Глебом. — Я всё.       Глеб сверлил её взглядом, усердно размышляя о чём-то, а Тёма напряжено смотрел на парня, будто бы постоянно переживая за то, что тот сорвется и поведет себя грубо.       — Твоего «всё» явно недостаточно, — наконец сказал Глеб, кивая в сторону её тарелки.       — Не могу я больше, — сквозь зубы процедила Ася.       Глеб закатил глаза, шумно выдыхая.       — Как скажешь, — бросил он, ленно вставая с дивана. — Готова идти?       Ася кивнула, настороженно наблюдая за Глебом. Казалось, что в любой момент он может передумать и бросить её, оставляя одну за то, что она нормально не поела. Но он отправился к лестнице, вопросительно глядя на неё, и она дёрнулась с места, торопливо шагая.       — Твои бинты, — Глеб пропустил её вперед, открыв дверь спальни, и махнул на запястья Аси. — Их не нужно поменять?       — Нет, всё в порядке, — Ася тут же потерла запястья, морщась от неприятных ощущений. Раны заживали долго.       Девушка сразу же залезла на кровать, укрываясь одеялом и поднимая коленки к груди. Не успела она подумать о том, где будет Глеб, как он следом уселся на подушки около неё.       — Что опять за ответ «всё в порядке»? Считаешь, я должен поверить в него? — выгнув бровь, Глеб наблюдал за её настороженным выражением лица и широко раскрытыми глазами, которые неотрывно наблюдали за ним.       Ася промолчала, и Глеб подвинулся ближе, заставляя её замереть и не дышать.       — Тише, — Глеб вдруг коснулся кончиком носа её уха, отчего Ася вздрогнула и начала бороться с желанием отпрянуть. — Я просто посмотрю.       От него пахло алкоголем и сигаретами, но не слишком сильно, как это было с Ромой… тем не менее, организм Аси тут же ответил на этот запах тошнотой.       — Ты выпил, — Ася проглотила слово «пьян». Глеб рассматривал забинтованные запястья Аси, размышляя, взять ли их в свои руки, чтобы рассмотреть поближе. — Мне это не нравится. Это пугает.       Глеб почувствовал, как кольнуло в груди от этих слов. Ну почему, неужели он до сих пор не заслужил её доверия?       — Я не хочу обижать тебя, — Глеб проскользил взглядом от рук Аси выше, по плечам, затем к шее и наконец к лицу. — И не сделаю ничего, чего бы ты не хотела.       От неё вкусно пахло. Это было странно, но Глеб отчетливо понимал, что она пахнет чем-то домашним. Та, что скитается по чужим квартирам и вечно бежит, пахла домом для него. Просторная футболка, которую она так и не переодела, добавляла запаху чего-то родного и привычного, но не перебивала его. Глеб поймал себя на мысли, что специально пытается вдыхать поглубже, чтобы чувствовать его.       — Уверен? — сглотнув, Ася поймала его взгляд, требовательно ожидая ответа. Он был слишком блять близко. Так близко, что она чувствовала как его дыхание легким потоком касается её кожи, слегка щекоча. И ей было страшно от мысли, что она не отодвигается дальше. Почему она терпит? Потому что боится? Или потому что наоборот, пока ещё паника не одолела её и она испытывает себя? В любом случае это было плохо. Потому что это была непредсказуемая ситуация.       — Да, — Глеб прикрыл глаза, всё ещё наслаждаясь её запахом рядом. Хотелось наклонить голову и попробовать вдохнуть его у шеи: казалось, что так будет ещё насыщеннее. — Так что, могу я посмотреть твои запястья?       Глеб повернул руку ладонью вверх, протягивая Асе. Самому пытаться трогать девушку не было смысла, это он уже понял. Но можно было попробовать «отдать» контроль в её руки и предложить пойти на контакт на таких условиях.       Ася сверлила ладонь взглядом, не понимая, боится ли она её или хочет положить свою руку. Снова нервно сглотнув, она начала повторять себе, что все в порядке. Это безопасно. Безопасно. Безопасно. Безопасно…       Приподняв одну руку, она очень медленно поднесла её к ладони Глеба, а затем так же медленно уложила запястье, чувствуя тепло его кожи там, где не было бинтов.       Глеб слегка сжал запястье и еле заметно кивнул, приближая руку Аси ближе к лицу, чтобы рассмотреть, попутно аккуратно разбинтовывая руку.       Закончив с бинтами, он сжал челюсть. Затянувшиеся раны полосами покрывали запястья, напоминая им обоим о том дне. Брат благополучно уснул, пока Ася сидела на холодном кафеле, полосуя себя найденными в ванной лезвиями. Почти получилось…       Глеб сразу же вспомнил, как год назад вбежал в свою ванную, находя там тело в крови. Он так и не попрощался с ней. Так и не попрощался.       — Глеб, — напряженный голос Аси вернул его в эту реальность и он понял, что сильнее сжимает её запястье. Она беспокоилась. Но не пыталась одернуть руку.       — Прости, — Глеб ослабил хватку, но руку не отпустил, продолжая разглядывать рубцы, а затем и вовсе провёл большим пальцем по очертаниям будущих шрамов. — Прости…       — Тебе больно? — Ася понятия не имела почему, но это было именно так. Она видела боль на его лице. Но было слишком безумно предполагать, что он разделяет её боль.       Глеб непонимающе посмотрел в её глаза и тут же отвёл взгляд, осознавая, как пронзительно серые глаза смотрят в душу.       — Я… потерял, — он говорил с большими паузами, давая себе время, чтобы надышаться перед каждым новым словом и сопутствующим воспоминанием. — Её. Она сделала то же самое с собой.       — Кто? — Ася видела, как он продолжал рассматривать её раны, поэтому поняла, что он имеет в виду. Кто-то в его жизни уже покончил с собой…       — Ника. Моя девушка. Девушка, которую я любил.       Ася медленно свела брови к переносице, не чувствуя рук. Голос Глеба выражал слишком много боли и она проникала и в её организм, заставляя сердце сжаться.       — Мне… — голос Аси сел, предательски затыкая её. Вдруг стало понятнее. Почему он так злился на неё в первые дни. Он злился на её попытку лишить себя жизни. Он злится на Асю за то, что та напомнила о его девушке. — Мне очень жаль.       Это удивило её. Удивило, что у Глеба могла быть такая история, которая сильно ранила его и что вся его злоба на Асю была из-за раны. Но в то же время эта рана не отменяла ответной злобы Аси. Она всё ещё знала, что разозлится на него, если он начнёт снова наседать на неё и в чём-то обвинять.       Глеб лишь печально хмыкнул, не ответив.       — Свежие бинты есть? — прохрипел он через время и Ася тут же дёрнулась к рюкзаку, воспользовавшись возможностью. Достав мази и бинты, она скопом вывалила всё на кровать и глянула на Глеба, боясь, что он начнёт пытаться сам забинтовать её.       — Я перебинтую, — выпалила она, хватая пачку, но Глеб остановил её мельтешение, аккуратно взяв её запястье обратно в руку.       — Сначала мазь, мышь, — он наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц. Её лицо было напряжено, а взгляд устремлен на их руки. Но она не одергивала её. И не кричала, чтобы он не трогал её. Это был прогресс? Глеб мысленно усмехнулся этим мыслям. — Могу?       Ася стрелой перевела взгляд на лицо Глеба, напрягаясь ещё больше.       — Я могу сама, — пропищала она.       — Я не спрашивал, что ты можешь, Ась, — он старался звучать мягче, хоть и чувствовал себя невероятно уставшим. — Я спросил, могу ли я обработать твои раны?       Ася неуверенно кивнула, сглатывая.       Глеб взял тюбик, аккуратно выдавливая мазь на запястья, а затем так же аккуратно и не спеша начал размазывать её пальцами по израненной коже. Ася сморщилась, ожидая болевых ощущений, но Глеб действительно старался. Она наблюдала за его движениями, думая о том, что скоро одернет руку, но этого не происходило. Его пальцы массировали кожу еле ощутимыми прикосновениями, а вторая рука придерживала ладонь Аси. В какой-то момент она вдруг поняла, что большим пальцем второй руки он успокаивающе водил по тыльной стороне ладони. Неосознанно. Весь его взгляд был на ранах, которые он аккуратно обрабатывал.       Закончив с одной рукой, он взял в руки вторую и начал проделывать те же манипуляции.       — Вторая для верности? — печально хмыкнул он.       — Что? — Ася вынырнула из своего напряженного наблюдения, переводя взгляд на свисающие белые прядки волос, которые закрывали глаза Глеба от её взора.       — Вторую руку резала для верности? — повторил Глеб, массируя кончиками пальцев запястье.       — Я практически ничего не помню с той ночи. Так что я не помню, о чём именно думала, когда делала это. Может и не о чём, — поговорила Ася.       Глеб нахмурился, будто бы чувствуя вину за то, что спросил. Закончив наносить мазь, он взял бинты и быстро перебинтовал запястья.       — Засыпай, — откинувшись обратно на свои подушки, сказал он, протяжно выдыхая от усталости.       Ася всё ещё не могла поверить, что он прикоснулся к ней и она выдержала это. Как будто это было не с ней.       — Обещай, что не уйдёшь, — неуверенно укладываясь, прошептала она. Почему-то казалось, что как только она уснет, он уйдёт. И от этого было страшно позволить себе уснуть.       — Я не уйду отсюда, пока сама не попросишь, — хмыкнул он, укладываясь вслед за ней и наблюдая за её сонным лицом.       Ася вздохнула, закрывая глаза и чувствуя на себе его внимательный взгляд.