***
— Просыпайся, любимая. Голос проник сквозь дымку в разум Алисы, но она не смогла узнать его сразу. Острая боль в голове прорвалась сквозь слои подсознания, заставляя её слабо застонать. Тяжело дыша, стараясь унять агонию, Алиса попыталась привстать, чтобы осмотреться. Но всё было тщетно. Она с трудом могла двигаться. Пошевелив сначала руками, а затем ногами, она поняла, что привязана и не может вырваться. Боль сковала каждую её мышцу. Она застонала и заставила себя открыть глаза. Потемневший от плесени потолок возвышался над ней. Одинокая тусклая лампочка едва держалась на хилом проводе, вяло освещая жёлтые влажные стены. В воздухе висели испарения алкоголя и плесени. Алиса вздрогнула. Она снова заперта здесь. В маленькой коморке, возле винного погреба, с которой были связаны её самые жуткие воспоминания. «Нет. Только не снова. Я не смогу пройти через это ещё раз» — замотала она головой, отчего в ней зашумело пуще прежнего. Мысли путались, не давая ей до конца осознать, что происходит. Алиса не могла вспомнить, как здесь оказалась. Но затем пришло осознание. Кухня. Поздняя ночь. И Николас, который что-то вколол ей, прямо перед тем, как она отключилась. Осталось лишь понять, что Николас мог ей вколоть, и сколько она пробыла без сознания. — Наконец-то, ты очнулась, сладкая, — невнятно произнёс голос, который Алиса надеялась больше никогда не услышать. — Я соскучился. Она сумела повернуть голову вбок и обнаружила Николаса, возвышающегося над ней и сжимающего в одной руке бутылку джина, а во второй стаканчик с мутной жидкостью внутри. Когда Алиса увидела его лицо, кровь застыла в её жилах. Она пыталась сесть, встать, сделать хоть что-нибудь, чтобы сбежать от него. Но всё было напрасно. Она была полностью обездвижена, и полностью в его власти. Её сводный брат сделал глоток из бутылки: — Ты никуда не уйдёшь, любимая. Не без своего наказания, — прошептал Ник, склонившись над ней. От него ужасно пахло алкоголем, и Алиса поняла, что выпил он уже достаточно много, а значит, они здесь давно. Она надеялась, что кто-то уже заметил её исчезновение. Скользнув взглядом вниз, вдоль своего тела, Алиса осмотрела свою одежду, благо, она всё ещё была на ней. Она лежала в нескольких дюймах от земли, на кровати с тяжёлой металлической рамой. А запястья и лодыжки были привязаны толстой грубой верёвкой к её углам. Пустая коморка у винного погреба, в которой они находились, выглядела заброшенной и безжизненной. Кажется, кроме Ника ей больше никто и не пользовался. Алиса начала дрожать, но попыталась заставить себя дышать ровно, чтобы хорошенько всё обдумать. Она сомневалась, что сможет убедить его её отпустить, но бутылка в руках Николаса выглядела полупустой, а сам он весьма пьяным. Возможно, если она будет тянуть время, то он напьётся и, в конечном итоге, отключится. Алиса незаметно пошевелила запястьями, чтобы понять насколько крепко, они были связаны. После чего поняла, что освободиться из этих оков ей будет очень трудно. Ник так крепко связал её, что в пальцах чувствовалось лёгкое онемение. — Мне было так одиноко, пока ты спала, что я вынужден был спасаться алкоголем, — пожаловался он, сделав ещё один глоток прямо из горла. — Но у меня есть кое-что и для тебя, — поделился Ник, с приторной улыбкой на губах. Присев на край матраса, он наклонился к ней, приставив к её губам стаканчик с неизвестной жидкостью внутри, и приподнял её голову рукой, чтобы она не подавилась. Отказываясь пить что-либо с его рук, Алиса замотала головой. Часть жидкости расплескалась, что сильно разозлило Николаса. Бросив бутылку джина о стену, из-за чего она с громким ударом разбилась, он вернулся к ней с полной решимостью в глазах. — Не хочешь по-хорошему, сладкая, будет по-плохому, — пообещал Ник, оседлав её на кровати. Нажав пальцами с двух сторон от её рта, он заставил её раскрыть губы, силой вливая в неё противное на вкус вещество. Алиса захлёбывалась не в силах проглотить всё сразу. Часть жидкости пролилась мимо её рта, намачивая подушку под её головой. Заставив её выпить всё до последней капли, Николас удовлетворённо ухмыльнулся, комкая в руке пластиковый стакан. — Моя девочка, — похвалил он, прошептав в её губы, методично поглаживая по волосам. Оставив лёгкий поцелуй на губах, Ник слез с неё, и отошёл к стене, где на полу валялась чёрная спортивная сумка. Тело Алисы охватил жар. Она испытывала его не в первый раз и знала, что последует за ним дальше. Рыдания подступили к её горлу и начали её душить. Сейчас, глядя на Николаса, Алиса видела сумасшедший блеск в его глазах, который не единожды видела в глазах больных психиатрического отделения больницы Северного Йорка, в которой сама провела не одну неделю. У Ника точно было не всё в порядке с головой. Как жаль, что она не поняла этого сразу, в их первую встречу. Ведь пойми она это раньше, могла бы избежать множества ужасных вещей, которые произошли с ней после. Возможно, если бы Алиса заметила сразу, что он сумасшедший, то не стала бы наивно верить его обещаниям, и вестись на провокации. Сколько бы ни прошло времени, и как бы Моника и Хелен в один голос не твердили, что она ни в чём не виновата, Алиса всё равно винила себя в случившемся. Ведь у неё было столько возможностей оттолкнуть его, ударить, сделать хоть что-нибудь. Но она не смогла… Отвернув голову в сторону, чтобы не видеть расплывчатый силуэт Николаса перед своими глазами, Алиса заплакала, чувствуя, как вещество, которым он её напоил, завладевает её разумом. В памяти начали проступать обрывки воспоминаний. Их первая встреча… закрытая терраса… После первого посещения казино, Алиса избегала встречи с Вильгельмой и часто проводила время вне своей комнаты, чтобы её было труднее найти. Она много работала, сидя в библиотеке или других мало посещаемых частях дома. Закрытая застеклённая терраса особенно ей приглянулась. Часто Алиса находилась в ней одна и всю ночь, смотрела на звёзды или читала книги. В тот вечер, она тоже сидела одна на террасе с бокалом вина в одной руке и книгой в другой. Алиса читала уже знакомый ей роман Стивена Кинга «Мизери», но только на немецком языке. Изучение нового языка проходило для неё не слишком затруднительно, но всё же дополнительная практика в чтении ей была не лишняя, да и сам роман ей очень нравился. Алиса пробегала глазами одну и ту же страницу уже в который раз, не в силах сосредоточиться на прочитанном. Все её мысли занимали лишь слова бабушки. «Алиса, у тебя нет выбора». «Ты моя единственная внучка и единственная наследница». Алиса вздрогнула, но совсем не от холода. На террасе было достаточно тепло, чтобы она могла, покинувши постель в одном спортивном топе и шортах, накинуть на плечи любимую клетчатую рубашку и спуститься вниз. После возвращения из казино, она много думала о своём будущем и том, что предложила ей Вильгельма. Алису не пугали трудности и новые знания, которые ей необходимо будет получить, чтобы управлять таким большим бизнесом. И всё же она боялась… Страх разочаровать бабушку, сковывал Алису изнутри. Она всегда разочаровывала свою маму, как бы ни старалась и сколько бы ни училась. Поэтому боялась, что в случае с Вильгельмой всё повторится. Пока что бабушка относилась к ней очень тепло и по родному. Алиса смогла впервые почувствовать себя в кругу семьи. Но после провала, который непременно её ждал, если она не согласится заняться тем, что ей было совсем не свойственно, Вильгельма наверняка отвернётся от неё так же, как всегда делала мама. А Алиса не могла этого допустить. Смотря на мерцающие огни уличных фонариков, Алиса сидела в удобном плетёном кресле. От навернувшихся в отчаянии на глазах слёз, огни расплывались, превращаясь в яркие пятна, но она этого не замечала. — Ну, здравствуй, сестрёнка, — раздался холодный голос у неё за спиной. Вздрогнув от неожиданности, Алиса резко обернулась, едва не расплескав на себя остатки вина. В дверях стоял высокий молодой парень. Она видела его впервые и никогда не слышала, чтобы бабушка или дядя, говорили о родственнике её возраста. А то, что они родственники, Алиса поняла с его приветствия. Иначе, почему бы ещё ему было называть её «сестрёнка»? — Ты кто? — спросила она настороженно. У него были русые волосы, тонкие, словно выточенные черты лица, а взгляд жёсткий с некой насмешкой. От его взгляда Алисе стало неуютно, словно её с ног до головы окатило холодом, несмотря на стоявшую жару на террасе. — Меня зовут Николас, — ответил он, измерив её взглядом. Алисе впервые в жизни захотелось прикрыться. До того неприятные ощущения возникали у неё от такого бесстыдного рассматривания её тела. Подогнув под себя ноги, она оттянула края рубашки, прикрыв ею обнажённые бёдра. — А ты, значит, здесь абсолютно одна? — спросил Николас, окинув её недобрым взглядом, который полоснул её, словно лезвие. Алиса не понимала, что он от неё хочет и зачем пришёл. Но ещё хуже было от того, что она не понимала, какой реакции от неё он ожидает. Эмоции других людей для неё по-прежнему оставались загадкой, и она могла действовать лишь интуитивно. Сейчас её интуиция подсказывала ей, что лучше уйти в свою спальню и лечь спать, заперев перед этим дверь на замок. Потому, Алиса встала с кресла и направилась к двери, ведущей с террасы в дом. Ещё один шаг, и она смогла бы вырваться из-под его, заставляющего дрожать, взгляда. Но такой вариант Ника, кажется, не устраивал. Он перегородил ей дорогу, заслонив собой дверь. — Куда ты так спешишь, сладкая? — спросил он, плотоядно облизнувшись. Они стояли так близко, что Алиса могла бы рассмотреть какого цвета его глаза. Вот только его расширенные зрачки практически затопили радужку глаз, так что невозможно было точно определить, какого они цвета. — Ты так сладко пахнешь, — прошептал Ник, положив руки ей на плечи и сделав глубокий вдох, блаженно прикрыл глаза. — Что это? — спросил он, открыв свои глаза, где начал виднеться холодный голубой ободок вокруг большого чёрного зрачка. Алиса понимала, о чём он говорит. Эйдан не раз говорил ей, что от неё пахнет лавандой. Но сама она этого запаха за собой не замечала. И тем более ей не хотелось говорить об этом с едва знакомым парнем. — Пропусти меня, — попросила Алиса, стараясь оставаться сдержанной и равнодушной. Его глаза манили и притягивали к себе, заставляя всматриваться в них не отводя взгляда. Алиса тонула в них сама того не понимая. Поймав себя на том, что слишком долго рассматривает его, она опустила взгляд, но он тут же споткнулся о колкую линию его губ. А затем вернулся обратно — к глазам, которые неотрывно за ней наблюдали. — Зачем же ты хочешь убежать от меня, сестрёнка? — с некой издёвкой спросил Ник. — Давай познакомимся поближе. Хочешь, я покажу тебе дом? — предложил он. Почему-то Алисе показалось, что в его понимании показать дом, это значит провести экскурсию по его собственной спальне. — Нет… спасибо… — как можно вежливее ответила она, сделав неловкую попытку проскочить мимо него в дверь. Но безрезультатно. Он твёрдо стоял на ногах и даже не подумал сдвинуться с места, но руки с её плеч убрал. А в следующее мгновение Ник схватил её за руку и силой усадил обратно в кресло, нависнув над ней сверху. Слабая попытка Алисы сопротивляться была им абсолютно проигнорирована. Он был намного сильнее её, а ещё ей казалось, что его подпитывала непонятно откуда взявшаяся у него злость, направленная именно на неё. — Откуда ты только взялась? — прошипел Ник, наклонившись к её лицу. Его лицо исказила гримаса злости, но он всё равно оставался симпатичным. Алиса не могла этого отрицать, какие бы негативные эмоции он у неё не вызывал. — Приехала на всё готовенькое? — снова спросил Ник. — Я не понимаю о чём ты… — сжавшись на кресле в один нервный комок, прошептала Алиса. Её сердце неистово заколотилось, спина покрылась предательскими капельками пота, страх пронзил всё тело, словно разрядом тока… Взяв Алису за руку, Ник рванул её на себя, заставив её встать с кресла, и развернул к себе спиной, плотно прижавшись сзади. Алиса снова дёрнулась, чтобы уйти, но он держал её крепко, всем телом прижимаясь к ней. — Посмотри вокруг, — прошептал Николас ей на ухо так близко, что казалось, будто его шёпот проходит сквозь неё. — Это всё моё! И ты не сможешь у меня это отнять. Алиса совершенно не понимала, о чём он говорит. Перед её глазами был большой внутренний дворик с садом и бассейном, который освещали уличные фонари. Но ничего из этого ей не было нужно. Она приехала в Швангау лишь потому, что ей больше не было куда идти. Ей не нужен был этот дом, бизнес. Она не ждала любви и заботы, которую получала от бабушки и дяди. Всё это случилось само собой, и Алиса не думала, что чем-то это заслужила. Она не знала, что делать и как реагировать. Поэтому просто застыла, надеясь, что так он от неё скорее отстанет. Николас заметил то, что она перестала сопротивляться и замолчала, смиренно ожидая своей участи. — Так-то лучше, — удовлетворённо прошептал Ник. Его горячее дыхание ползло по её щеке, а рука неожиданно скользнула по груди. — Гораздо лучше, не так ли, сладкая? Алиса напряглась всем телом, но ничего не сказала и никак не отреагировала. Прикосновения Ника не были ей приятны, но она не знала, что сделать или сказать, чтобы он прекратил. Этот парень не был похож на того, кто перестанет что-то делать, услышав простое: «Нет!». Но казалось, ему и не нужна была её реакция. Николас наслаждался её беспомощностью. Медленно выдохнув, он обдал ухо Алисы горячей волной, а потом, как будто этого было мало, сжал в руках её правую грудь. — Отпусти меня… — прошептала Алиса, не зная, что ей делать. — Уверена, что это то, чего ты действительно хочешь, сладкая? — спросил Ник с очередной усмешкой на губах. Его рука пробралась в вырез её не застёгнутой рубашки, где грудь была прикрыта лишь тонкой тканью спортивного топа. Подушечкой большого пальца Ник обманчиво ласково очертил её сосок, прежде чем с силой сдавить его между пальцев. Он сжал сосок, а затем немного его оттянул. От удивления и осколка удовольствия, которое ударило по Алисе, она отклонилась чуть назад. Ник был возбуждён. Она отчётливо это почувствовала своей пятой точкой обтянутой короткими спортивными шортами. Но чтобы у неё не осталось сомнений, Николас дополнительно потёрся об неё. Алиса понимала, что должна что-то сделать, чтобы это прекратить. Но застыла, парализованная страхом. Ещё никогда ей не доводилось находиться в подобной ситуации. Единственным парнем, который к ней прикасался, был Эйдан. И делал это он только с её полного согласия. Другие же мальчики сторонились её и никогда не проявляли такого рода внимания. Никто не учил Алису, как отвечать на домогательства. А что это были именно они, сомнений у неё не возникало. — Не надо… — прошептала Алиса, всхлипнув, и только сейчас поняла, что по её щекам текут слёзы. Застыв за её спиной, Николас больше не двигался, а его пальцы больше не терзали её грудь. Он опустил руки ниже, сжав её талию. Его дыхание по-прежнему ощущалось жаром на её шее. Алиса дрожала от страха, не зная чего ожидать далее. Но Ник неожиданно отстранился, и отпустил её. А затем она услышала звук его отдаляющихся шагов, и слова, которые обожгли её на прощание: — Ещё увидимся, сестрёнка. Едва его шаги скрылись в глубинах дома, она сорвалась с места и побежала в спальню. Поднявшись в комнату, Алиса закрыла дверь на замок, а затем долго принимала душ. Она до красноты тёрла кожу, пытаясь жёсткой мочалкой стереть со своего тела следы его прикосновений. Но всё было безуспешно. Они словно отпечатались в её душе. Следующие пару дней, она редко покидала комнату, обдумывая, что делать дальше с предложением бабушки. События, произошедшие на террасе, Алиса выбросила из головы, стараясь забыть их, как страшный сон. Проще было не думать об этом, чем пытаться найти причины чужих поступков и своей реакции на них. Алисе не хотелось расстраивать Вильгельму, но другого выхода она не видела. Заниматься семейным бизнесом, она не собиралась, потому сама пошла к бабушке, чтобы сообщить ей об этом. Алиса вошла в кабинет Вильгельмы с твёрдым намерением сказать ей, что не будет продолжать изучать курсы менеджмента, ходить на которые начала только из-за скуки, и что семейный бизнес её нисколечко не интересует. Но бабушка не стала слушать её заготовленную речь. Казалось, Вильгельма и не ждала от неё другого решения. Едва взглянув на неё, бабушка тепло улыбнулась, и предложила ей присесть. После чего налила Алисе кружку её любимого ромашкового чая, и, в своей мягкой манере, убедила подумать обо всём ещё раз, взвесив все «за» и «против». Вильгельма больше не настаивала и не давила на Алису, чтобы та приняла всё как должное и смерилась со своей участью. Увидев страх в глазах внучки, когда та вошла в её кабинет, она поняла, что ей не стоило так сильно наседать на неё с принятием правильного решения. Она всё так же видела в Алисе себя. Потому была уверена, что Алиса сможет принять верное решение, которое устроит их всех. После разговора с бабушкой, Алисе стало немного легче. Камень ответственности, висевший на ней с момента их посещения казино, вдруг исчез, и она почувствовала, что вольна выбирать сама. Теперь Алиса не боялась, что бабушка осудит её или откажется, если она провалится. До того, как увидеть Ника в компании своего отца в гостиной, казалось, Алиса даже забыла о его существовании, и о случившемся на террасе. Наверное, ей стоило рассказать обо всём Вильгельме или Хогану. Но она смолчала и отправилась на встречу с Ником в полном одиночестве, чтобы забрать то, что он у неё отнял. Вещи, которые были дороги её сердцу, и которые она не могла потерять. Из лёгкой дрёмы всплывших воспоминаний, Алису вывел громкий звук чего-то упавшего на пол. Она вытянула шею, пытаясь увидеть, что делает Ник. Но всё, что она смогла разглядеть, это его ноги у стола. Николас остановился перед ним и, сильно покачиваясь, стал подбирать и ронять предметы с металлическим лязгом, который заставил её сердце биться сильнее. «Что он собирается сделать со мной?» — пролетела мысль в голове Алисы. Воспоминания об их прошлой встрече, Алиса пыталась навсегда стереть из своей памяти, и с помощью Хелен ей это практически удалось. Но сейчас, находясь в том же месте, в окружении тех же запахов и звуков, она не могла сопротивляться видениям прошлого. После двенадцати ночи, когда в доме все уже мирно спали, Алиса спустилась на закрытую террасу, где её ожидал Николас. В помещении царил приятный полумрак, созданный с помощью настенных фонариков. Ник стоял в футболке и джинсах возле столика, накрытого на двоих. Он явно ожидал, что она придёт. Сейчас на его губах не было ухмылки, а лишь милая озорная улыбка, которую Алиса совсем не понимала. Обхватив себя руками, она стояла у двери, не решаясь пройти внутрь. — Ну, что ты там застыла? — спросил Ник мягким голосом и улыбкой на губах. — Проходи. Несмотря на явное приглашение, Алиса не сдвинулась с места. Сейчас она чувствовала себя более уверенно, стоя перед ним в домашних штанах и длинной рубашке. Но не спешила выполнять его просьбы. — Отдай мне кулон, и я уйду, — недовольно сказала Алиса, протянув ладонь, ожидая, когда Николас вложит в неё цепочку. Но он лишь улыбался и не спешил ей ничего возвращать. Алисе не нравилось всё происходящее. Она вовсе не хотела находиться с Николасом наедине, даже если сейчас от него не веяло опасностью. Опустив вытянутую ладонь, Алиса бросила на него хмурый недовольный взгляд. — Я пришла лишь потому, что ты обещал вернуть мне мой кулон, — сказала она. — Но раз это не так, то мне нет смысла здесь оставаться… — добавила Алиса, развернувшись к нему спиной, чтобы покинуть комнату. — Нет, Алиса. Постой, — попросил Ник, сделав к ней шаг и легонько коснувшись её плеча. Она повернулась к нему лицом, подняв в немом вопросе бровь, и стала ждать, чего же он от неё хочет. — Останься… — попросил он несмело, а затем добавил. — Пожалуйста… Алиса замерла в удивлении, рассматривая лицо своего сводного брата. Он был совсем не похож на того парня, с которым она познакомилась несколько дней назад на этой же террасе, или на того, кто сегодня днём забрал у неё кулон. Сейчас перед ней в нерешительности замер симпатичный молодой парень, который боялся встретиться с ней взглядом. Никакой кривой ухмылки на губах или ненависти во взгляде, которые она видела в нём раньше. — Я хочу извиниться, — сказал Ник, подняв на неё полный вины взгляд. — Прости, я вёл себя, как полный кретин во время нашей первой встречи, — проговорил он вполне искренние извинения. Алиса не знала, как ей на всё это реагировать. Ей нужен был лишь её кулон и больше ничего. И оставалась на месте она только лишь из-за надежды его вернуть. — Ты сможешь простить меня? — спросил Ник полным раскаяния голосом. — Верни мне мой кулон, — ответила Алиса, проигнорировав его вопрос. — Да, конечно… — вздохнул он, опустив голову. Алисе показалось, что он был расстроен её ответом, но её это не сильно беспокоило. Пошарив рукой в кармане джинс, Ник вытащил на свет её цепочку со знаком бесконечности и кольцом. — Наверное, тот, кто подарил тебе его, очень для тебя дорог. Алиса кивнула, и, облизав губы, потянулась рукой, чтобы забрать своё, но Ник тут же спрятал его в ладони. — Отдай! — взмолилась она в отчаянии. — Я отдам тебе его взамен на услугу, — выставил условие Ник. — Какую? — недовольно спросила Алиса, надув обиженно губы. Она терпеть не могла, когда кто-то отнимал то, что по праву принадлежало ей. — Посиди со мной немного, — попросил Николас, кивнув головой в сторону накрытого стола. — Давай просто выпьем и поболтаем, — пытался он её уговорить. — Я учусь в Лондоне в премерзком месте, куда ходят лишь одни снобы, детишки аристократов. И мне на самом деле не хватает общения с нормальными людьми, — пожаловался он. Алиса задумалась, можно ли считать «нормальной» её, особенно после того, как она похитила Эйдана и провела больше месяца в психиатрической клинике. Но, похоже, её новоиспечённый брат не знал об этих событиях её жизни, так как относился к ней совершенно обыденно. Решив, что бокал вина ей не помешает, она молча прошла к столу, не сводя с Николаса подозрительного взгляда. Она не забыла, как он относился к ней раньше, и не доверяла ему. Но желание получить обратно кулон, пересилило здравый смысл. Удобно расположившись в плетёном кресле, Алиса взяла в руки бокал, наполненный вином. На столе стояла та же бутылка вина, которое она пила в их первую встречу. Оно имело приятный виноградный вкус с цветочными нотками. Не слишком сладкое, но и не слишком крепкое. Идеальное, по её мнению. «Неужели Николас запомнил, что я тогда пила?» — задалась вопросом Алиса, сделав небольшой глоток. — Расскажи мне о себе, — попросил Ник, развалившись в кресле напротив неё. — Эдгар никогда не упоминал о том, что у него есть дочь, потому я был крайне удивлён, увидев тебя в доме и узнав, кто ты, — пояснил он своё ранее поведение. — Я думал, ты приехала, чтобы забрать его у нас… — Мне не нужен Эдгар… — ответила Алиса, перебив его. — И всё остальное тоже не нужно, — добавила она. — Только мой кулон. — Я рад, что мы это выяснили, — улыбнулся Николас, сделав глоток из своего бокала. Он выглядел на самом деле милым, и Алиса позволила себе расслабиться в его компании. Николас много говорил, иногда что-то спрашивал о её жизни, и каждый раз пополнял её бокал. Алиса сама не заметила когда перестала ощущать тревогу рядом с ним. Ей было хорошо и весело. И она совсем забыла о цели, ради которой пришла на террасу. Внезапно её тело охватил неистовый жар, заставивший её вспотеть и начать обмахивать себя руками. Тепло распространялось в каждой клеточке её тела от кончиков пальцев на ногах до головы, заставляя её гореть изнутри. Алиса не понимала, что с ней происходит. Никогда раньше вино не действовало на неё подобным образом. Мысли всё больше путались, а в горле пересыхало, заставляя её вновь и вновь облизывать сухие губы, увлажняя их языком. Её взгляд затуманился. Она больше не осознавала где находится, и что происходит вокруг неё. Был лишь жар, заставляющий её тело гореть. — Так жарко… — застонала Алиса, начиная расстёгивать пуговицы на своей рубашке. — Почему здесь так жарко… Когда она сумела расстегнуть пуговицы, то тут же спустила рубашку с плеч, но это не сильно помогло. Ничего не могло остудить охвативший её пожар. Алиса застонала, когда почувствовала холодные пальцы, разминавшие её шею. Это было до одури приятно, и она полностью отдалась ощущениям, радуясь временной передышке. А затем она ощутила холодный воздух, который коснулся её кожи. Ткань рубашки сползла вниз по её телу. Кто-то умело освобождал её от одежды, но Алиса не осознавала, что с ней происходит. Только чувствовала. Сперва лёгкие касания ледяных пальцев к её шее и плечам, которые приносили желанное облегчение, а затем губы. Такие же ледяные, требовательные. На шее, порозовевших щеках, ключице, и наконец-то губах. Они дразнили и заигрывали, заставляя её самой тянуться за поцелуем. В её мыслях было лишь одно имя, которое эхом проносилось вновь и вновь, заполняя собой всё её сознание.«Эйдан»
Алисе так хотелось чувствовать его рядом с собой. Его руки, губы, которые умело доводили её до исступления, заставляя желать большего. Чужие губы завладели её собственными губами, покоряя её себе. Пальцами она зарылась в волосы парня, притягивая его к себе ближе и углубляя поцелуй.«Эйдан»
Алиса мысленно стонала его имя, видя его перед своими закрытыми глазами, и была не в силах открыть их, чтобы взглянуть на него на самом деле. Его запах окутывал её со всех сторон, смешиваясь с её собственным. — Ты такая сладкая… — услышала она чужой шёпот, разительно отличавшийся от голоса её любимого. Резко открыв глаза, Алиса увидела лишь белые пятна, не позволяющие ей рассмотреть что-либо перед собой. Но затем начали проступать очертания лица человека, который находился перед ней. Это был не Эйдан… Паника мгновенно овладела ею, а неконтролируемый ужас затопил разум. — Нет… — с трудом выговорила она, начав отталкивать от себя парня. Но он не поддавался. Её попытки были слишком слабые. Алиса с трудом могла управлять своим телом. — Всё ещё пытаешься бороться, сладкая? — спросил Ник с плотоядной улыбкой на губах. Он с лёгкостью перехватил её ладони, и завёл их ей за спину, удерживая одной рукой. Пальцами второй руки Ник провёл по её щеке, где одиноко скатилась слеза. — Не плачь, сестрёнка, — проворковал он, стирая её слезу. — Скоро ты уснёшь, и тебе приснится твой самый сладкий сон, — пообещал он, поцеловав её в уголок рта. Взяв со стола бутылку, Ник вылил остатки алкоголя в её бокал и поднёс его к её губах. Она не могла сопротивляться. С каждой минутой силы всё больше покидали её, не оставляя шанса избежать участи, которую приготовил для неё Ник. В следующий раз, когда она очнулась, ей уже не было жарко. Холод сковывал её тело. Она была обнажена и крепко связана, без малейшей возможности пошевелиться. В воздухе пахло сыростью и алкоголем так резко, что её начало подташнивать. Алиса испугалась, что её вырвет, но приступ тошноты быстро утих. Единственная работающая лампочка несильно освещала помещение, поэтому ей мало что удавалось рассмотреть. Алиса видела лишь спинку железной кровати, и чувствовала, как переплетения её решётки впивались ей в спину, а значит, под ней не было даже матраса. Фигуру Николаса, она заметила не сразу. Он стоял немного в стороне, не позволяя свету попадать на него. Но она видела его взгляд, направленный на неё. Жадный, пожирающий, и обласкивающий её с головы до ног. Сделав шаг, Ник вышел вперёд, позволяя верхнему свету упасть на него. Но лучше бы Алиса его не видела. Голубые льдинки его глаз были охвачены сумасшествием, на губах кривая самодовольная улыбка, и, что пугало её больше всего, он был полностью обнажён. Ей не впервые доводилось видеть нагое мужское тело, но смотреть на Николаса решительно не хотелось. Алиса зажмурилась и отвернулась, пытаясь со всем сил убедить себя, что всё происходящее лишь плохой сон. — Ох, сладкая, — сильное желание сделало его голос жёстче. — Ты даже не представляешь, что я собираюсь с тобой сделать. Глаза Алисы в ужасе распахнулись: — Нет! Не надо! Не подходи ко мне! — повторяла она вновь и вновь, вертя головой. Николас забрался на кровать, располагаясь между её насильно разведённых бёдер. — Посмотрим, сколько ты сможешь мне дать, — прошептал он, касаясь губами её запястья, прямо в месте давно заживших порезов. — Тебе нравилось наносить их? — спросил Ник, переходя к шрамам на другой руке. — Нравилась эта боль? Он не дал ей времени на ответ, прежде чем опустился ниже и, склонив голову, впился зубами в шёлковую плоть её бедра, оставляя свою метку. Алиса напряглась под его губами, её тело задрожало, и она ахнула. Даруя ему, хриплый признак страсти и боли. Она изогнулась на простынях то ли пытаясь избежать его губ, то ли прижимаясь ближе. Тело снова охватил непонятно откуда взявшийся жар. У неё было такое ощущение, словно вместо крови по венам течёт раскалённый металл. Проведя языком по изгибу её бедра, он начал кружить им по выступающим тазовым костям как акула. Затем, с животным рыком, он впился зубами в нежную кожу. Алиса дёрнулась и вскрикнула, а затем на долгий миг, задержала дыхание. По щекам побежали ручейки слёз. — Да, сладкая. Пусть моя метка проникнет глубоко, — произнёс Ник и провёл языком по повреждённой плоти. Сила, испепеляющая и необузданная, разгоралась в нём, разрывая в клочья его самоконтроль. Как только он жёстко схватил её, вокруг его пальцев, на коже Алисы, появились белые ореолы. Завтра у неё будет по пять синяков на каждом бедре, наблюдать которые она сможет ещё не один день, и вспоминать о нём. Прищурив глаза, Николас, словно хищник, дюйм за дюймом исследовал её тело. Как только он расположил свои бедра между её, лёгкая улыбка задела уголки его рта. Алиса замерла: наблюдая и ожидая, затаив дыхание. — Пожалуйста…. Не надо… — взмолилась она, захлёбываясь слезами. Натянутые верёвки больно впились в её кожу, натирая и разрывая её, отчего страх всё больше наполнял её тело. Ей не спастись от него, не убежать, не выбраться. С оглушительным рёвом, Николас скользнул в неё одним мощным толчком, погрузился на всю длину. Он вколачивался в неё раз, другой, снова и снова, пока ему на глаза не попался воспалённый красный рубец на груди Алисы, который он оставил ранее, когда разрезал на ней одежду. Он не хотел её ранить. Раньше у него не было подобных фетишей. Но увидев тонкую струйку крови, он не смог остановиться. Поэтому тут и там, по всему телу Алисы были маленькие, кровоточащие, совсем не глубокие царапины, которые он дополнял своими укусами. Его жажда пометить Алису боролась с потребностью трахать её. И он снова погрузился в неё, скрежеща зубами, затем с гортанным рычанием вышел. — Я ещё не закончил с тобой, — съязвил Ник и навис над её телом. — Чёрт, я даже ещё и не начинал. Скользнув губами по её небольшой груди, он целовал её нетронутую кожу, а затем, издав низкий стон блаженства, вонзился зубами в её плоть чуть выше соска. — Нет! Хватит! Мне больно! — завопила Алиса, натягивая удерживающие её верёвки. — Кричи громче, сладкая, — прошептал он в её губы, оставив на них металлический привкус её крови. — Мне нравится слушать тебя. Немного приподняв голову, Николас смотрел, как покраснела метка его зубов на её белоснежной коже. Проведя пальцем по отметине, он поднялся выше, а затем набросился всепоглощающим поцелуем на её мягкие приоткрытые губы. Он прикусил нижнюю губу Алисы, и сильно потянул неё, прежде чем отстраниться. Прижался губами к её изящной шее и, прикусывая кожу, дюйм за дюймом, оставлял цепочку багровых меток. Алиса всхлипнула и закричала. Эти звуки ещё больше разжигали его потребность. Николас опустился ниже, ища участок шелковистой плоти, нуждающийся в его обладании. Взгляд остановился на ключицах. Он прикусил тонкую косточку, и крик Алисы раздался эхом по комнате, резонируя в его ушах. Ник почувствовал слабый привкус меди на языке. Он отстранился, изучая свою работу. Капля, или две, темно-красного цвета, проступили на её, молочного цвета, плоти. — Ты так прекрасна, — благоговейно сказал он, рассматривая результаты своих стараний. — Теперь ты только моя и ничья больше. Качнувшись назад и встав на колени, он расположил свой член напротив её входа. — Пожалуйста… хватит… — охрипшим голосом умоляла Алиса. Но Ник лишь улыбнулся и погрузился в неё одним жёстким толчком. Он врезался в неё снова и снова, и это продолжалось бесконечно долго, пока её сознание снова не помутилось. На мгновение она смогла уйти от этого кошмара и забыться в небытие. Когда она пришла в себя во второй раз, то почувствовала ужасную боль во всём теле. У неё болело абсолютно всё. Даже кончики волос, казались слишком чувствительными. Нависший над её животом Ник был слишком сосредоточенным. Алиса плохо видела его лицо и что он собирается делать, но раз она всё ещё была связана, это значило, что её мучения не закончились. В слабом свете лампочки, Алиса увидела мелькнувшее лезвие ножа, занесённое над её телом. Почувствовав холод от прикосновения метала, она задрожала всем телом. — Ты очнулась? — как-то удивлённо спросил Ник, подняв на неё свой взгляд. — А я тут как раз собираюсь оставить тебе маленькое напоминание, чтобы ты всегда помнила, кому принадлежишь, — сказал он, а затем поцеловал её в живот. Как только Ник надавил на лезвие чуть больше, по комнате разнёсся пронзительный, полный мучения крик Алисы. Она тянула верёвки, изворачивалась, но никак не могла избежать того, что делал с ней Ник. Оставаясь предельно сосредоточенным, он буква за буквой выводил слово, наличие которого на её теле, заставило Алису возненавидеть себя, и сделать всё возможное, чтобы больше его никто не увидел.«Mein»
Ник заклеймил её, словно какую-то породистую лошадь, которая принадлежала лишь ему. Сколько времени это продолжалось, и как долго и много раз он её ещё насиловал, Алиса не знала, и была рада этому неведению. Перетруженный страданиями мозг, позволил ей находиться в бессознательном состоянии всё это время. На утро Алиса проснулась в своей постели. На ней не было крови. Она была одета в свою обычную пижаму. Но боль во всём теле ясно давала понять, что всё произошедшее не было сном. А посмотрев на себя в зеркало, Алиса увидела ужасные следы меток, оставленных на ней Ником, и поняла, что никому и никогда не расскажет о том, что случилось с ней в коморке у винного погреба. Конечно, позже она рассказала обо всём Хелен и Монике, но лишь потому, что они пообещали хранить её тайну и помогали ей во всём. Но даже они не видели постыдных шрамов, которые оставил на ней Ник. И сейчас, всё ещё роясь в своей сумке, он, видимо, собирался закончить начатое. Алиса дрожала. У неё было лишь одно преимущество — Ник был более чем просто пьян. Он едва мог стоять, и открыл новую бутылку, продолжая пить. С другой стороны, он был чёртовым психом. Она не знала, чего он от неё хочет, что ей нужно сделать, чтобы это закончилось. Что бы она ни делала в прошлом — это ей не помогло. — Пришло время показать, насколько ты по мне скучала, любимая, — сказал Ник, взмахнув ножом, а затем разрезал рукава её свитера, напоминая каждым движением лезвия у кого вся власть. Затем он сорвал одежду с её тела и, откинувшись назад, уставился на девушку. Похотливая ухмылка исказила его лицо. — Посмотри на все эти следы, — прошептал он, очерчивая пальцами каждый оставленный им шрам. — Моя… — гаркнул Ник, накинувшись на её губы грубым поцелуем, и сжав в руке волосы, чтобы она не отвернулась. Встав с неё, Николас поправил член в штанах. Алиса почувствовала, как тошнота подкатывает к её горлу. Сдерживая рвотные позывы, она старалась не вздрагивать, когда он наклонился и провёл толстым пальцем по буквам на её животе. От запаха джина, исходившего от него, она едва дышала. — Давай снимем эти штаны, чтобы ты могла показать мне, что не трахалась с другими, пока меня не было рядом! — рявкнул он, засунув нож под резинку её штанов. Алиса ахнула от ужаса. Тело застыло, словно камень. Разрезав ножом штаны Алисы, Ник быстро раскромсал ткань на обеих ногах, и отбросил её через плечо. Холод впивался в её кожу, но она его едва чувствовала охваченная огнём от вещества, которое он заставил её выпить. Алиса задрожала, лёжа привязанной и обнажённой. Каждая клеточка в теле Алисы умоляла её бороться. Но беспомощная и во власти Николаса, она должна была играть по его правилам, пока страх и ярость кипели в ней. Опустившись на колени рядом с кроватью, Ник блуждал по её телу голодным взглядом. — Моя девочка… — шептал он, изучая следы от порезов, которые оставил собственноручно в их прошлый раз. — Ты принадлежишь мне и только мне! — вдруг прошипел Ник, схватив её за лодыжку и больно сжав. — Никто больше не смеет прикасаться к тебе! Пытаясь справиться с паникой, Алиса сделала глубокий вдох. Она знала, что должна делать, но её время истекало. Не важно, как сильно она его ненавидела или как плохо ей было. Но Алиса должна была заискивать перед ним, чтобы всё это побыстрее закончилось. Подняв голову, она заставила себя сочувствующе посмотреть на него: — Ты прав, — прошептала Алиса. — Я только твоя и ничья больше… Ник моргнул, а затем прищурился: — Нет! Ты врёшь! — взревел он, сжав её подбородок. — Я видел так ты прижималась к этому актёришке! Словно сучка в период течки! — Я совершила ошибку, — нашлась с ответом Алиса. — Но я поняла, что мне нужен только ты, — испытывая невероятное отвращения от произнесённой ею лжи, она старалась выглядеть искренней. Алиса решила, что раз она не может избежать того, что её ждёт, то должна сделать так, чтобы всё поскорее закончилось. Она не хотела проходить через всё это снова. Было бы гораздо проще, если бы всё закончилось для неё здесь и сейчас. Она хотела этого и была готова. Ей незачем было больше жить. В один момент Алиса поняла, что это её единственный выход. Заставить Николаса закончить начатое и убить её. Она молча наблюдала, как выражение лица Ника смягчается от тоски и выпивки после произнесённых ей слов. — Правда? — он с любопытством посмотрел на неё и жёстко обхватил её бедро. Алиса не хотела вздрагивать. Но когда она дёрнулась, ярость моментально вспыхнула на его лице. — Ты трахаешь мне мозг, сладкая. Что ж, я не настроен сегодня на длительную прелюдию, — ухмыльнулся Ник. Он навис над ней и угрожающе поднял руку. Алиса знала, что будет дальше, но не было никакой возможности остановить его и избежать пощёчины со всего размаху. Боль пронзила щеку, словно открытый огонь, растекаясь вверх по лицу и вниз к шее. Алиса стиснула зубы, отказываясь кричать. Если она не может бороться, ей придётся всё вытерпеть. Сделав глубокий вдох, она пыталась замедлить учащённое сердцебиение и сумасшедшие мысли. В голове всё перепуталось, когда он снова поднял руку. Она подавила панику. — Пожалуйста… — взмолилась Алиса. — О чём ты просишь, сладкая? — заинтересовался он. — Хочешь, чтобы я тебя наказал за то, что ты плохо себя вела? Или хочешь, чтобы я тебе хорошенько трахнул, дав понять, что лучше, чем подо мной, тебе не будет ни с кем другим? — Пожалуйста… убей меня… — прошептала Алиса, глядя ему в прямо в глаза. Удивлённый её словами, Николас отскочил от неё, не в силах поверить в то, о чём она его просит. — Нет, любимая… я не могу… — прошептал он, упав возле неё на колени и погладив её по голове. — Я не могу этого с тобой сделать… Ты нужна мне… — Но я хочу умереть… — уверяла его Алиса, глотая слёзы. — Пожалуйста, дай мне умереть… я хочу ощутить покой… Дрожащей рукой Ник сжимал в пальцах нож-бабочку, надавливая лезвием ей на горло. Чувство эйфории от того, что скоро всё закончится, и она, наконец, будет свободна, наполняло тело Алисы. Ей не страшно и уже не больно. Одно движение руки Николаса и всё закончится. Не будет больше боли и страданий. Лишь тишина и покой. Ей больше никто не сможет сделать больно. Лезвие скользнуло по её ключице, и Алиса почувствовала, как кожа отделяется от кости, а тело пронзает обжигающая боль. Из её горла вырвался пронзительный крик, отбившийся от стен и вернувшийся к ней. — Ты действительно была особенной, — прошептал Ник, всматриваясь в её глаза, где потихоньку ускользала жизнь. — Моя сладкая любимая девочка, — он накрыл её губы в ласковом поцелуе. Тьма постепенно заполняла сознание Алисы. Она начала отключаться… исчезать. И это было самое прекрасное чувство, которое ей доводилось испытать за последнее время. Последним, что она слышала, были непонятные крики и выстрелы. А затем она провалилась в темноту, где не было ничего, кроме умиротворения, которого ей так не хватало при жизни.