Ребёнок моего падавана

Асока не стала заходить домой и сразу же после школы пошла домой к Эрике, где уже ждала её Зэйна. Она заметно волновалась в преддверии такого ответственного мероприятия и потому даже обрадовалась тому, что пойдёт не одна. Правда тогрута её слегка укорила: - Что же вы с пустыми руками идёте? В больницу обычно чего-то передают, ведь там больных просто ужасно кормят, как в тюрьме, честное слово. Старая Зэйна при этом как-то странно взглянула на Асоку и покачав головой, ответила с выражением превосходства старшего над неопытностью молодого: - Ну ты даёшь, красавица, неужели думала нас в палату пропустят? Как бы не так! В нашей больнице правила акульи, за стерильность голову оторвут. Скажи спасибо, если в окно посмотреть разрешат. Асока и правда ощутила себя неловко от этой отповеди. Вроде бы Зэйна не сказала ничего грубого или обидного, но при этом ясно дала понять насколько она, Асока Тано, далека от реального мира. И верно сказала, между прочим, поскольку всю сознательную жизнь проведя в храме джедаев и зная только те правила, что диктовал Орден, почти ничего не знала о существовании за его пределами. Нет, в храме тоже было всё то, что нужно для нормальной жизни - комфортные помещения для сна и досуга, столовая с хорошим питанием, медкорпус с высокими медицинскими технологиями, да и обучение шло насыщенное и разнообразное, такое же, как и сама работа джедая. Но всё равно это была не настоящая жизнь в прямом её понимании, а некое государство в государстве со своим уставом, правилами и укладом. А сейчас Асока попала в совершенно другой мир, в котором всё это совсем другое и которому совершенно неважно и то, какая Асока есть, и то, кем она была прежде. И потому оценивать и судить её будут только по правилам и законам этого мира, иначе никак. Поэтому сейчас Тано почти впервые в жизни не нашлась с ответом, а лишь кивнула, давая понять, что услышала и приняла к сведению. Больница оказалась не так далеко, сразу же за поселком, так, что они спокойно дошли пешком, хотя погода опять была пасмурной и на грани дождя. Она была небольшой, всего в два этажа, состоявшей из двух крыльев, соединённых холлом на уровне второго этажа. Само здание было белым, сложенным из блоков, с одним входом в правом крыле. Зэйна прошла внутрь, велев Асоке остаться снаружи. Тано снова кивнула и оставшись одна, стала обозревать двор, наблюдая за идущими к дверям служащим больницы в наброшенных плащах поверх белых халатов, а так же тогрутов в обычной одежде, очевидно таких же посетителей, таких же, как и она. Внезапно ей представилось, что это она лежит здесь, в родильном отделении, а сегодня появился на свет её сын. А вот и Энакин спешит к ней, сорвавшись с миссии. Она видит его, вот он, бежит по двору в чёрном плаще, развевавшемся по ветру. Какое взволнованное у него лицо, он так хочет увидеть их обоих. Но вот наваждение прошло и Тано увидела, что это вовсе не Энакин сейчас бежал по двору, а совсем незнакомый ей молодой тогрут, совсем даже и не похожий на Скайуокера. Разве только плащем, да и то не совсем, у Энакина был чёрный, а у этого мужика - темно-синий. Тут как раз вышла и Зэйна, вовремя, нечего сказать. - Ну как там дела? - спросила Асока, когда женщина приблизилась - Что вам сказали? - Сказали, что всё хорошо, - охотно ответила та, довольно улыбаясь - Ребёнок хороший родился, здоровый, крепкий, вес на уровне, рост тоже. Потому сказали, что мать молодая и неиспорченная. Конечно, Эрика с роду ни вина, ни сигарет даже не нюхала. Пойдём к окну, она сейчас подойдёт. И крепко взяв Асоку за локоть, Зэйна решительно направилась к третьему окну первого этажа во втором крыле. Там, судя по всему, и была палата. Так и есть, Эрика уже стояла возле стекла, держа на руках завернутого в белую пелёнку мальчика. На девушке сейчас была застиранная голубая сорочка, лицо выглядело усталым, но как и всегда, удивительно спокойным и радостным, словно светящимся изнутри. Сам же малыш был уже не такой жёлтый, кожа немного потемнела, а тонкие лекку и монтраллы ярко обозначили свой цвет. Он, как и его мама, смотрел сейчас на пришедших навестить его, пытаясь понять, кто это такие и чего ради интересуются им. Асока смотрела на них и отчётливо видела и понимала, как далеки сейчас Эрика и её сын от всего остального мира. У них он был свой собственный. Взгляд девушки, такой чистый и светлый, говорил именно об этом, о том, насколько выше она находится всех бед и проблем этой большой и страшной реальности. Да и зачем они ей вообще, эти проблемы, когда в её жизнь пришла такая радость - она родила сына. И это событие сейчас пересиливало всё остальное. И даже потом, уже идя обратно, Асока не переставала думать об этом ощущении, о том, способна ли она такое испытать. Одно только смогла понять - до сих пор ничего подобного в жизни у неё не происходило. Не было события, что разом перевернуло бы её жизнь, став в ней главным, отправной точкой ко всему дальнейшему. Хотя, нет, было не так давно, месяца четыре назад, но закончилось совсем не счастьем, а пустотой в душе, а ещё болью, такой, что даже теряя остроту, всё равно остаётся в душе, продолжая там ныть и не давать покоя. А ведь и у Эрики была похожая история, только чуть другая, но суть такая же и Асока не зря узнала, где живёт её любимый, совсем не зря. И когда Тано уже оказалась дома, с неба хлынул долгожданный дождь, проливной и холодный, как сплошная стена. Всю ночь он продолжал шуметь, навевая особые сны, вот только Асока заснуть долго не могла, всё продолжала представлять себе то, что сейчас делает Эрика. Стоит ли она возле окна, слушая дождь и тихое сопение маленького сына, а быть может и спит, видя во сне их общее будущее. Интересно, как она его видит?

***

На следующий день Асоке пришлось уйти с последнего урока, объяснив это плохим самочувствием, для того только, чтобы пойти в другую сторону посёлку, туда, где располагалось здание местного управления, а рядом с ним - высокий коттедж с красной крышей. Вот он-то и нужен был Тано, точнее, тот, кто сейчас вероятно был там, скорее всего, один. Ведь именно поэтому девушка пришла сюда так рано, чтобы застать его одного. Калитка забора была не заперта, входная дверь тоже, поэтому пока тогрута безпрепятственно проникла в прихожую, кстати сказать, и правда роскошную, отделанную редкими породами дерева, а в раздвижном шкафу висели яркие плащи и накидки. Но никого из живых существ в прихожей не оказалось, поэтому девушка прошла дальше, не испытывая ни доли страха, давно уже отвыкнув от подобных условностей, в Ордене ей и не такое приходилось проделывать. Как и ожидалось, в первой по очереди комнате Асока ощутила присутствие кого-то живого и решительно открыв дверь, она увидела того, кого искала. Идя сюда, тогрута пыталась представить себе, какой он на деле, этот шилийский мачо, похож ли он не корусантских красавцев, или так, бледная пародия. А теперь увидела перед собой довольно высокого тогрута со светло-оранжевой кожей, высокими монтраллами и лекку по пояс, имеющими сходный цвет с кожей, огромные голубые глаза в окружении пушистых длинных ресниц. Он лежал на низкой кушетке, одетый только в спортивные штаны и Асока смогла увидеть его точеный пресс и даже на взгляд крепкие и литые мышцы. Он смотрел в датапад и настолько увлёкся тем, что было на экране, что не сразу заметил, что находится в комнате не один. А когда понял это, то отложил гаджет в сторону и с удивлением, сопряженным с нарастающим возмущением уставился на возмутительницу его спокойствия. Асока же, увидев наконец его и его жизнь, тоже начала испытывать нечто похожее на праведный гнев. Он тут, значит, жирует в шикарном доме, а бедная Эрика с их ребёнком вынуждена будет существовать в тесном домике без удобств на скромную пенсию бабушки. - А ты ещё кто и что тебе тут надо? - спросил наконец Сэм, а это был именно он - Я могу и охрану позвать. Асока даже в лице не изменилась, ха, знал бы он, с кем говорит, прежде, чем выдавать столь нелепые угрозы. Она была сейчас само спокойствие, но это было лишь внешнее. - Так вот, значит, какой, отец-молодец, по имени подлец, - совершенно спокойно произнесла тогрута, глядя на него в упор. - Я повторяю, кто ты такая? - спросил мальчишка уже более настойчиво - Если не скажешь, я точно вызываю охрану. - Давай, - без тени улыбки ответила Тано - А пока она сюда бежит, я успею тебе сказать, что ты стал отцом. Эрика Горин вчера родила вашего сына. - То есть... Как... Уже... - пробормотал Сэм, запинаясь и краснея, куда только весь его гонор делся. - А вот так, - парировала Асока, глядя на него - Я уже его видела, красивый такой, вылитый ты, жаль только не нужен тебе совсем. - Заметь, это сказал не я, - более менее связано произнёс Сэм - Я любил её, хотел с ней быть, но родители... - Крис её тоже любит, - вовремя вспомнила Тано - И у него тоже родители. - Я готов был жениться, но родители... - снова сказал Сэм - Я хотел, правда, но потом... - Перехотел, когда про ребёнка узнал? - помогла ему Асока - Даже так, что улетел подальше от Шили. - Нет, просто испугался, - попробовал объясниться парень - Не хотел сразу отрываться от привычного... И тут вот Асока поняла, что понимает его. Отрываться от привычного помимо воли. И так остро ей вдруг захотелось сейчас оказаться в родном и привычном ей мире. На милом Корусанте, в своей комнате в храме. И поняв, что сказать ей больше нечего, девушка молча помахала рукой и ушла, провожаемая недоуменными глазами Сэма.