Родительское послание
«Родительское послание» — термин, с которым Голд по специфике своей работы сталкивался почти что каждый день. Ведь все те, кого они на профессиональном языке называли субъектами, транслировали миру лишь то, что переняли у родителей Родительское послание — это то, что наши дети возьмут от нас помимо нашей воли. Как бы мы не воспитывали их, надеясь, что они будут лучше нас, они всё равно будут такими же, как мы. Клаус Майклсон был едва ли не лучшим подтверждением этой теории. Будучи не кровным сыном тирана, Никлаус впитал от него чуть ли не всё плохое; он признавал это и никак не пытался исправить, оправдывая свою жестокость и агрессию средой, в которой он рос. Ничего не пытаясь изменить в себе, Клаус прикладывал неимоверные усилия, чтобы изменить жизнь Хоуп, сделать её лучше своей собственной, прервать эту порочную цепь родительских посланий, что уже не одно поколение несли в себе лишь ненависть и злость, ведь и Майкл когда-то был маленьким мальчиком, зверем его сделали взрослые. На сей раз Голд сменил свою загадочную полуулыбку на совершенно искреннюю — картина, за которой он наблюдал, не могла не радовать. Ребекка сидела на качелях и раскачивалась, держа Хоуп на руках, Реджина стояла рядом и о чём-то рассказывала подруге, а Клаус играл с Бэем в футбол. Из-за хромоты Голд не мог себе этого позволить, Клаус же с удовольствием устраивал товарищеский матч в каждый из своих приездов. Однако сейчас внимание Кристиана привлекал не сын, а маленькая племянница Ребекки. Хоуп Майклсон, милая трёхмесячная девочка с огромными глазами, такими же, как у отца. Ангел во плоти, мир она видит лишь ярким, а понятие «зло» ей недоступно вовсе. Она окружена заботой и любовью отца и тётушки, и у неё есть все шансы вырасти хорошим человеком, но точно такие же шансы есть и на то, что ангел станет дьяволом — ведь нельзя забывать о том, что она потомок многочисленных злодеев из страшных историй. Так возможно ли разорвать этот круг? Или подобное всегда рождает подобное? Его опыт доказывал обратное: дети серийных убийц почти всегда возвращались новыми монстрами. Однако, раз ему самому повезло и он не стал похожим на отца, который пил, бил, а затем просто бросил его, хотелось верить, что и у Майклсонов есть шанс. — Папа! — в этот момент Бейлфаер заметил отца и подбежал к нему, на звук обернулась и Реджина. — Доброго вечера, мистер Голд, — Клаус тоже подошёл к гостю, отбросив в сторону футбольный мяч. — Позволь спросить, — Кристиан вновь хитро прищурился, — когда же я увижу смелую барменшу? Клаус стыдливо закашлялся, не зная, как реагировать на столь открытое вмешательство в личную жизнь. Он хотел было поинтересоваться, с чего Голд вообще решил, что Камилла может здесь появиться. — Когда Ник наконец расскажет ей о Хоуп, — эмоциональная сестра, как всегда, опередила его и вклинилась в разговор. — Надеюсь, это случится прежде, чем Хоуп закончит школу. Голд подавил тяжёлый вздох. Ему одному, похоже, была известна истинная причина — это не что иное, как ещё одно «родительское послание», застрявшее в сознании Клауса, и звучало оно так: «Неродная мать будет её обижать». — Ребекка, как ты думаешь, тебя любил отец? — неожиданно спросил Голд. — Нет, — твёрдо ответила девушка, ни секунды не раздумывая. — Если Майкл и любил хоть кого-то, то это была Фрея… — Поэтому она так неразборчива в мужчинах — ей так же, как и тебе, не доставало отца, и она ищет, кем бы его заменить. Дело не в степени родства, а в умении любить, которым Майкл просто не обладал. По задумчивому выражению лица Клауса Кристиан понял, что, кажется, попал в самую цель, и продолжил говорить: — Посмотри на них. — Мужчина обратил внимание ошарашенного и, кажется, лишившегося дара речи Клауса на Реджину; теперь уже она играла с Бэем в мяч. — Она ему не родная. Никлаус смерил Голда взглядом; молодому человеку казалось, что, стоит ему хоть раз появиться на Вистерия Лейн, как Голд в поисках правды, ускользнувшей от агентов несколько лет назад, вытрясет из него всю душу. Но нет, до сих пор мужчина не задал ни единого вопроса о тех событиях и, кажется, совсем не собирался ворошить прошлое. Вместо этого он дал ему такой необходимый совет. — Насколько бы лучшая жизнь ждала меня, будь вы моим отцом? — задумчиво произнёс Клаус, снова посмотрев на Бэя. — Я тоже был не самым лучшим отцом, особенно в те дни, когда умерла жена, — откровенно произнёс Кристиан и быстро перевёл больную тему. — У тебя ещё есть шанс дать ей самую лучшую жизнь, — улыбнулся Голд, — но ты не сможешь, если не будешь счастлив сам. Возможно, никто никогда не узнает, что свой последний совет Кристиан Голд дал даже не Клаусу, а самому себе. — Реджина, идём домой, — позвал мужчина, наконец вспомнив, что пришёл во двор Майклсонов в поисках своего сына и девушки. — Может, поужинаете вместе с нами? — вместо Реджины отозвалась Ребекка.***
По дороге домой Реджина задумчиво молчала, и прервать это молчание Кристиан решил только, когда они подошли к его дому. — Что-то не так? — спросил мужчина. — Знаешь, я столько раз думала об этом… — Миллс нахмурилась. — Насколько бы другой была моя жизнь, будь у меня другая мать? — Не факт, что было бы лучше, могло быть и хуже, — усмехнулся мужчина. — Кора не ангел, но есть те, кто способен переплюнуть и её, поверь. Уже не первый раз Реджина порывалась спросить у него, откуда он так хорошо знает её мать, но всё время откладывала; промолчала и в этот раз, а Голд тем временем продолжал говорить: — Мы не сможем исправить те ошибки, которые допустили наши родители, но можем не повторить их с собственными детыми. — Знаешь, говорят, что дети, которых не любили… — Становятся взрослыми, которые не умеют любить. — Кристиан закончил фразу за неё и добавил: — Это не твой случай. — Откуда тебе знать? — вновь нахмурилась она. Сначала Голд хотел сказать о её отце, который любил её без меры, за себя и за Кору, потом напомнить, что, не умей она любить, Бэй бы не был к ней привязан так сильно. В итоге, решив не рассуждать о вещах, что и так очевидны, просто приблизился и прошептал: — Я чувствую…***
Ребекка уложила племянницу и спустилась в гостиную. Погружённый в тягостные мысли Клаус лениво потягивал текилу и не сразу заметил присутствие сестры. — О чём думаешь? — наконец спросила та. — Родная мать оставила Хоуп под дверью, словно котёнка в коробке. С чего бы чужой женщине любить её? — вопросом на вопрос ответил Майклсон, наморщив лоб. — Наша собственная мать предпочла нас чудовищу, но я никогда никого не предпочту Хоуп! — И что, ты всю жизнь проживёшь один? — Ребекка чувствовала, как ярость, что живёт в душе брата, вновь хочет вырваться наружу, и уже готова была принять удар. — Если потребуется — да. — Он допил жидкость и поставил пустой стакан на журнальный столик. — Я должен защищать её чистое сердце. Наши никто не защищал, и посмотри на нас! — Ты будешь лучшим отцом, чем был наш, — заверила Ребекка, будто бы знала это наверняка. — Конечно, сестра, — подмигнул Клаус и улыбнулся. — Наш был монстром, загубившим не одну жизнь — я стану лучше него, хотя бы ему назло.***
Наши дети обязательно что-то унаследуют от нас, и это не всегда то, что нам хотелось бы. Реджина Миллс взяла от матери одну из главных её черт — непокорность. Она не хотела покориться матери так же, как она не хотела покориться обстоятельствам. Кора выросла в бедности, она не могла позволить себе и половины того, что хотела. Сверстники то и дело смеялись над её заношенной и уже десятки раз штопанной одеждой, но родители лишь снисходительно улыбались, повторяя, что главное в жизни совсем не это. Повзрослев, Кора обесценила всё, что считалось ценным в её семье, навсегда решив для себя, что любовь — это слабость, и что главное, чтобы её собственные дети ни в чём не нуждались. Осыпая их всевозможными материальными благами, она и не заметила, как дочери стали нуждаться совсем в других вещах — в любви и понимании. — От моей горе-сестрёнки так и нет вестей? — спросила Зелина, присаживаясь напротив матери. Кора лишь отрицательно покачала головой. — Её не могут найти даже люди Сальваторе, как в воду канула. На самом деле Зелине даже нравилось отсутствие сестры. Она наконец вышла на первый план. Она всегда считала себя красавицей — рыжие локоны, яркие зелёные глаза… Да и глупа она не была, но мать всегда пеклась о младшей, Реджине. И Зелине даже казалось, что её не любят, но это было не так. Хотя бы потому, что на самом деле Кора не любила никого. Всё было намного проще — за Зелину она всегда была спокойна, та никогда не упускала выгоды, а вот если не подталкивать Реджину к цели, сама она ничего не добьётся. — Если она так и не найдётся, попробую обратиться к старому знакомому, слышала, он руководит отделом ФБР, — задумчиво произнесла Кора, отпивая из кружки чай. — Перед этим неплохо наведаться в Сторибрук снова, но это всё потом, пока у нас есть дела поважнее.***
«Люди Сальваторе», которые, как полагалось, искали беглянку, так и не смогли найти её из-за одного человека, который сидел у разожжённого камина, смотрел на огонь и отхлёбывал жидкость из стакана. — Кэролайн! — крикнул Деймон, сделав очередной глоток. — Кэролайн! — Что? — блондинка спустилась на зов и, уперев руки в бёдра, встала напротив мужа. — Это самый паршивый бурбон! Девушка взяла в руки стеклянную ёмкость, принюхалась, затем попробовала и произнесла искренне и по-детски, словно ребёнок, сделавший удивительное открытие: — Это не бурбон, это чай… — Принеси бурбон, пожалуйста, — взмолился мужичина, а затем исполнил танец бровями, это ему удавалось особенно. Деймон хоть и не общался с семьёй, через третьих лиц узнал о том, что люди отца ищут некую девушку. С помощью своей тёщи Элизабет Форбс, что была местным шерифом, он отыскал её первым и спутал отцовской службе безопасности все следы. — Зачем ты это делаешь? — спросила однажды его жена. — Затем, что наш отец был чудовищем, он мучил нас многие годы, в итоге обратив Стефана в такого же ублюдка! Реджина хорошая девочка и, чего бы от неё ни хотела моя семья, она этого не заслужила…***
Бэй уснул раньше, чем Кристиан дочитал последнюю страницу. Мужчина аккуратно отложил книгу и посмотрел на спящего сына. Лицо мальчика освещалось светом ночника, он еле слышно что-то бормотал во сне. Кристиан вдруг подумал о том, какое послание он сам оставит сыну. Жизнь в вечной скорби? Голд знал, что сын должен понять одну истину. Скучать по умершим — это нормально, но и жить дальше — тоже. Но с кого ему брать пример и где этому научиться, если его собственный отец не очень-то следует этому правилу…***
Наши родители, сами того не подозревая, оставляют в нашем подсознании массу посланий. Их множество, они по-разному трактуются нами и по-разному влияют на нашу жизнь, но самое распространённое из них звучит так: «Я никогда не буду таким, как ты!» Однако не всем удаётся сдержать эту клятву. Одни губят свою жизнь алкоголем, наркотиками и преступлениями. Другие становятся подобием своих тиранов, но есть и те, которые выживают, стараясь стать лучше ради тех, кто, совершенно точно, будет лучше них.