Погода для свитера / Sweater Weather

Не прошло и половины периода, а лед уже был обагрен кровью. Всего одиннадцать минут от начала игры. Кэрроу уже успел агрессивно сыграть с высоко поднятой клюшкой с Финном, на что Сириус разорался на судью, держа капу в руке в перчатке. Сириус был от Ремуса через целый каток, плюс вокруг бушевала толпа, поэтому тот не расслышал ни слова. Все, что он мог, это наблюдать, как тот загоняет что-то судье — сегодня был Крауч, и это хорошо, Крауч обычно был справедлив. Он, без сомнения, ратовал за более длительное наказание, указывая на потеки крови, струящиеся из губы Финна, которую разбил ему Кэрроу. Ремус напрягся, когда увидел, как Снейп волочится, резко останавливаясь на другой стороне катка, чтобы присоединиться к разговору. Взгляд Сириуса ожесточился, они со Снейпом напряженно смотрели друг другу в глаза — к большому удовольствию толпы, — пока Крауч не положил руки им на грудь и не оттолкнул их друг от друга. Затем он выкатился на лед с микрофоном и объявил ему двухминутное удаление. Сириус выругался снова. Ремус все услышал. Кэрроу с ликованием на лице занял место в штрафном боксе, и, возвращаясь к скамейке запасных, Сириус ударил перчаткой по его стеклу. Кэрроу зашипел в ответ. — Вот же хуйня, — сказал Сириус, перелетая через борты и садясь на скамейку запасных; заменили его, Джеймса и Финна. — Бред сивой кобылы. — Прошло всего десять минут, все в порядке, Кэп, — попытался Финн. — Посмотри на свой гребаный рот, Харзи. Кровь — это тебе не пара минут, — Сириус покачал головой. Ремус взглянул вверх, уже зная, что на большом экране показывают Сириуса во всей его ярости. Тренер наклонился, крепко положив руку на плечо Сириуса: — Если ты так злишься, почему бы тебе не перестать устраивать им показательное шоу, а? Ремус минуту наблюдал, как скрежещет челюсть Сириуса, прежде чем тот кивнул. — Да, тренер. Артур был прав. Ремус это знал. Но, ох, так ли Ремусу нравился ледяной нрав Сириуса? Драки не всегда были лучшим вариантом для игры, но Ремус каждый раз затаивал в груди дыхание и смотрел с горящими щеками, как Сириус бил кого-нибудь в лицо или кидал перчатки. Сириус был отменным бойцом и обычно именно он побеждал. Ремусу всегда приходилось потом подлатывать Сириуса в раздевалке, где тот молча злился. Иногда он представлял себе эти картинки, когда был один. Это было глупо, но по сути вообще все здесь было глупо. Это увлечение было, наверное, самой глупой ситуацией, в которую он мог попасть. Что же тогда плохого было в том, чтобы позволить себе помечтать о Сириусе, сбрасывающем кипящую энергию, прежде чем вернуться в игру? Ремус был бы тут как тут ради него. Сириус был бы без перчаток, и его руки, горячие как и его нрав, притянули бы Ремуса, толкнули бы его спиной к одной из кабинок, и тогда… Но не на катке. Ремус выругался себе под нос и снова переключил внимание на игру. Он не думал об этих вещах на катке, и уж тем более, когда Сириус сидел прямо перед ним. После этого игра не стала более гладкой. Малфой забил первую шайбу в конце первого периода за две минуты до конца. При этом он окатил снегом Кейси прямо в лицо, слегка ударившись коньком по защитному щитку. Логан подрался с ним за это, а на скамейке запасных Лео выглядел так, будто готов туда выйти, в защитных щитках или нет. Змеи получили преимущество в этой схватке, и Снейп снова забил. Счет в 2:0 был вовсе не тем, к чему они прямо сейчас стремились, и во время первого перерыва между первым и вторым периодами в раздевалке ощущалась тяжесть этих голов. Они сидели в своих кабинках относительно тихо. Некоторые парни сидели с полотенцами на шее и закрытыми глазами, восстанавливая энергию. Джеймс ковырял тейпы на плече, но не принимал помощь Ремуса. Было тревожно тихо, пока не вошел Тренер и несколько раз не хлопнул в ладоши, как будто всех будил. — Стартанули тяжеловато, правда, но мы играем хорошо. Все сегодня в наших руках, да, мы просто не доводим дело до конца. Теперь это не имеет значения, это просто передышка, все ясно? Артур немного поговорил, и это, казалось, взволновало некоторых из парней, но только когда Сириус встал, парни действительно выпрямились, глядя на своего капитана. — Ладно, парни, — сказал Сириус, почесывая затылок. Его волосы были влажными от пота и завивались на висках. Он снял майку и занял свое место в центре комнаты в коньках, хоккейных штанах и щитках. Они выглядели как дополнительный внешний скелет. Они делали его немного похожим на супергероя, высокого и гордого. Несколько долгих мгновений он молчал, и Ремус затаил дыхание. Затем Сириус сказал: — Нахуй Змей. Раздалось несколько смешков, несколько возгласов «ура». Сириус указал на Джеймса, который радостно постукивал по своей кабинке, а затем громче выкрикнул: — Нахуй Змей! Настроение на этот раз раздалось эхом практически по всей комнате. Ремусу это нравилось, ему нравилось, как люди отзывались Сириусу. — Кого нафиг волнует, что произошло в прошлом сезоне. Нахуй Снейпа, нахуй мою лодыжку, нахуй Кэрроу и запястье Дюмо. Нахуй Риддла… ну, просто нахуй Риддла. — Психопат, — проворчал Кейси. Сириус рассмеялся, и это прозвучало немного безумно, как будто он все еще тяжело дышал, как будто в его сознании они все уже вернулись на лед. — Слушайте, — продолжил он. — Тремзи сегодня в ударе. Защитники, вы должны помочь ему довести дело до конца. Мы должны держать шайбу подальше от углов и знать, где находится каждый из нас, ладно, ребята? — Нахуй Змей! — закричал Финн, и поднялся шум, когда они снова начали готовиться к началу второго периода. Сириус и Джеймс стукнулись перчатками и шлемами, и Джеймс шлепнул Сириуса по заднице перед тем, как уйти, Сириус был последним в очереди. Как всегда. Снейп сделал бросок в одно касание на шестой минуте после начала второго периода, и парни стали кататься тяжелее, а Змеи — с еще большей остервенелостью. Кэрроу сегодня представлял настоящую угрозу, как и Риддл. Семь минут спустя Логан вышел из защиты в атаку и начал вести, Ремус аж наклонился вперед с нетерпением, пока его бедра не прижались к бортам, как будто он сам собирался перепрыгнуть через них на лед. Риддл поднял свой блокиратор, делая движение «Иди сюда», насмехаясь над Логаном, когда тот подходил ближе. — Давай! — Сириус кричал со скамейки. — Возьми ее, Тремзи, возьми! И Снейп появился из ниоткуда и ударил Логана клюшкой по конькам. Логан полетел, споткнувшись и ударившись спиной о борта. Грудь Ремуса сжалась, и он инстинктивно начал пробираться со скамейки к раздевалке, но Логан практически вскочил на ноги, когда судья дал свисток. Он хотел кричать, но Сириус уже делал это за него. — Подножка! Это блядская подножка! — закричал Сириус, и судья сделал ему жест, что он уже это понял, и приказал ему успокоиться. Снейп даже не заикнулся, просто без всяких сожалений пробрался к штрафному боксу. — Ты тупорылый ублюдок, — выплюнул ему Джеймс, пока они с Сириусом пробирались через борта, — ты не видишь дальше своего гребаного длинного носа, Нюниус? Снейп с каменным лицом закрыл дверь штрафной, но Малфой, как обычно, откатился. На фоне льда он выглядел странно, его светлые волосы, спадающие на плечи, почти сливались с ним. — Не ему тут вообще-то очки нужны, а, Глиняная Башка*? Джеймс фыркнул, громко рассмеявшись: — Иди покрась лучше волосенки свои, Люциус. Сириус стукнулся кулаком в грудь Логана, когда он вернулся к скамейке, и Ремус сразу же его окружил, как только он сел. Он перегнулся через плечо Логана и брызнул в рот водой. — Эй, ты в порядке? Выглядело не очень хорошо. Логан встряхнул волосами и снова надел шлем. — Я в порядке. — Точно? Я должен это проверить, или ты честно мне отвечаешь? Потому что, если ты придешь ко мне завтра с каким-либо сотрясением мозга, я назло тебя отстраню на лишнюю неделю. Логан засмеялся: — Лупс, я в порядке. Я бы тебе сказал, я же не Сириус. Ремус слегка рассмеялся. — Ладно-ладно. Пей побольше воды. — Oui, maman. (1) Ремус нахлобучил ему шлем и повернулся обратно ко льду. Он ожидал увидеть Сириуса лицом к лицу с Малфоем, как обычно при игре в большинстве, но когда он повернулся, это было… — Блять, — выдохнул Ремус. Регулус и Сириус смотрели друг на друга с разных концов круга вбрасывания. Было странно видеть идеальное зеркальное отображение Сириуса напротив него самого, но в зелено-серебряном, а не красно-золотом. Волосы Регулуса сейчас были длиннее, но глаза, нос, губы были такими же. Однако в стальном взгляде, которым Регулус смотрел на Сириуса, не было ни тепла, ни духа Сириуса. Это была чистая, безжалостная решимость. Рот Ремуса сжался в жесткую линию, и он посмотрел на Снейпа, неподвижно сидящего в ложе. Ему стало интересно, откуда Регулус взял это выражение. Ремус смотрел, как Сириус колеблется, прежде чем наклониться, чтобы подготовиться к вбрасыванию шайбы, и понял, что братья впервые столкнулись друг с другом в НХЛ. Это была идеальная стратегия отвлечения и запугивания. Это было жестоко. Это было так типично для Змей, что Ремусу захотелось закричать. Ремус увидел, как губы Сириуса шевельнулись, говоря что-то, на что Регулус не отреагировал. Вместо этого взгляд Регулуса был устремлен на шайбу в руке судьи. Когда судья бросил ее, взгляд Сириуса все еще был на лице его брата. Ремус услышал, как Артур выругался, когда Регулус выиграл вбрасывание, отбив шайбу Люциусу, который легко перебросил ее Яксли. Толпа была в диком восторге. Яксли на мгновение столкнулся с Джеймсом, который сумел вернуть ее обратно и дать пас Сириусу, который перебросил ее Финну и снова Сириусу. Регулус двигался со своим братом нос к носу, и они вдруг оказались единственными двумя игроками на льду, сражаясь друг с другом, как, по мнению Ремуса, они делали бесчисленное количество раз на катке, который, по слухам, был у семьи Блэк в подвале их семейного дома. Они были в некотором подобии тупика, оба знали сильные и слабые стороны друг друга всю свою жизнь. Тренер орал со скамейки запасных, кричал, что они теряют время, но ни Сириус, ни Регулус не уступали друг другу ни дюйма пространства. Ремус услышал, как Сириус издал вопль разочарования и, наконец, взял клюшку в одну руку, контролируя шайбу, в то время как другая действовала как блокиратор, сдерживая Регулуса достаточно долго, чтобы тот, наконец, обошел его. Он бросился по льду, оттаскивая шайбу назад к себе. Малфой маячил перед ним, и он передал шайбу Джеймсу, а затем крутанулся вокруг Люциуса как раз вовремя, чтобы Джеймс успел отбить шайбу. Сириус едва успел коснуться ее, как та была перенаправлена в сторону Риддла. Шайба пролетела мимо его перчатки, и прозвучал гудок забитого гола. Ремус закричал, вскидывая руки вверх, а скамейка запасных буквально взревела. Джеймс, Финн и Брэди в знак празднования стали стучать шлемами по бортам. Когда Сириус подлетел к скамейке запасных, протягивая кулак в перчатке, чтобы ударить каждого из ребят поверх бортов, он поймал взгляд Ремуса и удерживал его все это время, вместо того чтобы смотреть на того, кто его поздравляет. Ремусу безумно нравился Сириус сразу после гола. Красные щеки, широкая улыбка, как будто он никак ее не мог сдержать. Ремус до сих пор помнил, как впервые увидел эту улыбку. Дело в том, что в самом начале Сириус не улыбался. Ремус думал, что это для него обычное дело. Когда он только приехал с драфта и с беспрецедентным количеством внимания к себе, которое он получал с десяти лет, он был тихим и холодным. Все, что он говорил, даже когда вокруг не было камер, выходило отрывисто. Ремус — ну, не то чтобы ненавидел его с самого начала, но он был так разочарован тем, что это тот Сириус Блэк, о котором он смотрел так много часов видео, на которого пытался ориентироваться в своей игре, что едва мог дышать. Он равнялся на Сириуса, даже если они были примерно одного возраста. Сириус всегда казался больше, лучше. Ремус наблюдал за тем, как он раскрепостился за два года, а потом еще два года имел удовольствие знать того человека, которым Сириус был сейчас. Но он помнил ту первую улыбку, как будто это было вчера. У Сириуса всегда было такое удивленное выражение лица, когда он забивал гол, а Джеймс и другие парни набрасывались на него, смеялись вместе с ним, даже когда он был холоден к ним. У Ремуса всегда, и по сей день, щемило сердце при воспоминании об этом выражении на его лице. Он позволял Джеймсу себя обнимать, но при этом ошарашенно моргал через плечо, обхватывал Джеймса за спину, словно не зная, как правильно это делать. Наконец, когда два года назад они добились места в плей-офф — первый раз в жизни Сириуса и Джеймса, — чары развеялись. Сириус забил победный гол в игре против Вашингтон Кэпиталз, прозвучал гудок забитого гола, стадион Хогвартса взорвался вокруг него, а Джеймс врезался в него. И Сириус улыбнулся. Улыбка пересекла его лицо, как шланг, включенный на полную мощность, как солнце поздним вечером. Лицо будто осветилось, глаза зажмурились, и он вцепился в Джеймса, как в спасательный круг. Возможно, так оно и было, какое-то время. Защита, которая, казалось, могла сломаться в любой момент. Но теперь Сириус доверял им, Ремус это знал. Они больше не были его выходом из трудного положения, они были его жизнью. Ремус увидел эту улыбку, ту самую улыбку, только на этот раз она была направлена прямо на него. Сириус перелез через борты и секунду постоял, прежде чем сесть, глядя прямо на Ремуса. Ремус тяжело сглотнул. — Великолепно, — это все, что он смог сказать, и даже для него самого это прозвучало задушенно. Ухмылка Сириуса смягчилась, и он сел, наклонив голову назад, чтобы посмотреть на Ремуса. — Спасибо, — сказал он. Ремус прикинул про себя, как однажды он сможет сказать Сириусу, что он вовсе не гол имел в виду. Второй период так и закончился, счет был по-прежнему 3:1, и в раздевалке медленно утихала эйфория от гола Сириуса. Ремус наблюдал по камерам, как Сириус дает интервью в перерыве Рите Скитер, репортеру Львов. Он снял шлем, взял его под руку, и все время откидывал волосы назад, чтобы пот не капал ему в глаза. — Сириус, — говорила Рита со своей обычной знающей улыбкой. У нее были забавные — и хорошо известные всем — отношения с командой. Они без конца подшучивали над ней, она редко задавала вопросы, напрямую связанные с игрой, но она оставалась здесь больше по традиции. Увидеть Львов без Скитер — или Комарика, как называли ее парни (Джеймс), — было бы все равно что увидеть Снейпа в роли их капитана. — Можете ли вы рассказать нам, каково было видеть своего младшего брата на льду? И при этом играющего за Змей, не иначе? — Да, это был он, точно, — сказал Сириус. Ремус чуть не рассмеялся от такого типично сухого ответа. — Он талантливый игрок, всегда им был. Я был рад видеть, как его выбрали на драфте этим летом. Он будет отличным дополнением к лиге. — А то, что он играет за Змей? — подтолкнула Рита, подняв брови. — Змеи — такая же команда, как и любая другая, — ответил Сириус. — И как вы думаете, что вам нужно будет сделать, чтобы вырваться вперед в третьем туре? Сириус снова откинул волосы назад, и у Ремуса зачесались пальцы сделать это за него. — Ну, — сказал он, — мы должны сосредоточиться на том, чтобы забрасывать шайбы глубоко и, знаете, попадать по воротам там, где это возможно. Рита выглядела не слишком довольной типичными ответами Сириуса, но у нее не было времени. Интервью в антракте обычно длились всего минуту или две, если вообще длились. — Спасибо, мистер Блэк, — прохладно сказала она с жеманной улыбкой. Сириус улыбнулся ей самой крошечной из улыбок. — Ага. Как только Сириус прошел мимо камер, он снова поймал взгляд Ремуса и показательно сильно закатил глаза. Ремус фыркнул и догнал его, когда тот направился обратно в раздевалку, чтобы отдохнуть перед третьим периодом. — Вот же дебильная игра, а? — сказал Сириус. Ремус кивнул. Ему приходилось очень высоко поднимать голову, когда Сириус был в своих коньках. Они добавляли два или три дюйма к его шести футам трем дюймам. — Мы их сделаем, — сказал Ремус. Сириус поднял бровь. — Ты так думаешь. — Мы лучше, чем они. Во всех отношениях. Сириус рассмеялся: — С этим не поспоришь, думаю. Куда ты идешь? — Сириус выглядел озадаченным, когда Ремус пошел прочь из раздевалки. — Надо проверить Тремзи. Он говорит, что все в порядке, но… ты же знаешь, каким бывает Логан. Он любит играть больше, чем воздух. Сириус кивнул: — Мне знакомо это чувство. Ремус послал ему язвительную улыбку: — Да, знаю. Сириус отмахнулся от него, опустив руку, и Ремус рассмеялся. — Увидимся там, — сказал он, затем остановился. — Эй. Сириус наклонил голову. Ремус не был уверен, что это уместно спрашивать, даже не был уверен, что ему стоит говорить об этом прямо сейчас, пока удача не повернулась к ним лицом, но… он переживал за Сириуса больше, чем за игру. Он всегда о нем заботился. — Ты в порядке? Со всем этим. Со своим братом, они оба знали, что это значит. Сириус быстро кивнул, и Ремус понял, что пора отступать. Он просто улыбнулся и снова сказал: — Увидимся там. Сириус стукнул кулаком в грудь Ремуса, прямо над его сердцем. — Хорошо, что ты рядом, Лупс. Это немного озадачило Ремуса, но он улыбнулся и направился к своему кабинету, где его с надеждой ждал Логан. Сириус приблизил их на один гол к тому, чтобы сравнять счет, буквально спустя 10 секунд от начала третьего периода, сделав такой красивый обводящий удар, что Джеймс поцеловал его в макушку. Ремус издал такой удивленный и громкий вопль, что у него потом заболело горло. Тренер возбужденно кричал налево и направо, говоря им всем, чтобы они продолжали в том же духе. — Allez (2)! — Крикнул Сириус после гола, подскочив к стеклу, когда Джеймс врезался в него. Это было… — Великолепно, — сказал себе Ремус. — Чертовски великолепно. 3:2. Еще один гол, и будет овертайм, если он им понадобится, если только они не смогут… Паскаль и Логан вылетели на лед, и Ремус практически мог слышать, как Марлин и Фрэнк в ложе называют их линией отца и сына. Они вбросили шайбу в зону Змей, и Паскаль прижал ее ко льду, чтобы он мог перебросить ее через борта Логану, который проиграл ее Яксли. Снейп ждал на своем конце, когда Яксли вернет шайбу обратно. Защитники старались изо всех сил, Снейп и Малфой зажимали шайбу между собой, но Кейси спас положение. Он остановил один бросок своим блокером, а другой — набалдашником клюшки. Финальная шайба отскочила от штанги, прежде чем он смог отбить ее перчаткой и вывести из игры. Он поднялся с колен, и Ремус засмеялся тому, как он похлопал по месту на столбе, которое остановило шайбу. Он всегда так делал, как будто благодарил свою помощницу. Это было мило и сладко, и пресса ела это как шоколад. — Эй. Ремус посмотрел вниз на то, как кто-то постукивает его по его бедру, Сириус смотрел на него сверху. — Хм? — Сказал Ремус и инстинктивно потянулся, чтобы взять руку Сириуса в перчатке, как будто она была повреждена. Он понял, что делает, и опустил ее, щеки покраснели. — Не мог бы ты передать мне iPad? Я хочу посмотреть воспроизведение моего последнего маневра. — О, да, конечно, — Ремус передал ему iPad и с легкой гримасой наблюдал за тем, как волосы того падают на экран. Внимание обоих вернулось к игре только тогда, когда толпа увеличилась вдвое. Кэрроу, предположительно, ударил Олли, и теперь они стояли лицом к лицу, схватившись руками за края футболок друг друга в попытке удержать друг друга в вертикальном положении и одновременно сбить с ног. Остальные на линии разделились на пары, не давая друг другу мешать драке. — Черт возьми… — Сириус поднялся на ноги, стуча своей клюшкой. — Сделай это, Халла! Львы действительно заработали еще одну игру в большинстве, когда Олли получил пенальти, и Сириус с ухмылкой сунул iPad обратно Ремусу, а затем последовал за Джеймсом через борта, чтобы забить еще один гол и сравнять счет. До конца основного времени оставалось десять минут. Они боролись за шайбу. Они боролись изо всех сил, и сердце Ремуса замирало в горле все время, пока он смотрел, как идут часы. Но когда оставалось всего сорок шесть секунд, Малфой сумел передать Снейпу пас для броска, и с этого момента все было кончено. Толпа бесновалась, шипела и стучала по стеклу за скамейкой Львов так сильно, что у Ремуса зазвенело в ушах. Ремус видел, как Кейси, опустив клюшку на лед, разочарованно покатился от своих ворот. Сириус ждал его на льду, подбадривая кулаками, хлопая по спине и кивая в знак одобрения. Он осторожно прикоснулся своим шлемом к шлему Кейси, и они тихо сказали друг другу несколько фраз, прежде чем он, наконец, уехал последним. Однако перед тем, как покинуть лед, Сириус бросил взгляд в сторону скамейки Змей. Ремусу понадобилось мгновение, чтобы понять, что он, должно быть, искал Регулуса, но младший Блэк не смотрел в его сторону. Ремус увидел Регулуса между Малфоем и Кэрроу, который выглядел чрезвычайно довольным. У всех на лицах застыл акулий оскал. Ремус попытался поймать взгляд Сириуса, но Сириус опустил глаза на лед.

~

Ремус наблюдал, как парни загружаются в автобус и едут в отель, чтобы улететь утром. Все они, конечно, были в своих костюмах для игрового дня, но выглядели они более помятыми, чем раньше. Плечи у всех были опущены. Ремус сделал бы все, чтобы это исправить. Нахуй Снейпа. Нахуй его бросок с далекой дистанции. Нахуй Змей.

~

Ремус лежал в своей постели и смотрел какую-то передачу по Animal Planet, когда в его дверь почти беззвучно постучали. Если бы Ремус втайне не надеялся на это — может быть, даже ожидал этого, — он бы, наверное, вообще не услышал стука. Но он надеялся. Он открыл дверь, а там стоял Сириус в трениках и футболке. На ногах у него были только носки, как будто он спустился в холл именно по этой причине и планировал остаться. — Привет, — сказал он. Ремус уставился на него, слегка улыбаясь. — Привет. Сириус улыбнулся в ответ, затем провел рукой по волосам. Они были пушистыми и темными от душа и выглядели гладкими на ощупь, когда проскальзывали сквозь его пальцы. — Хочешь потусоваться? — спросил Сириус. Это заставило Ремуса вспомнить, что он должен отойти в сторону, чтобы впустить Сириуса, и он сделал это рывком. — Да, конечно. Сириус подошел к кровати и сел, вытянувшись на левой стороне, той самой, которую он выбрал в последнем отеле, где они останавливались вместе. Он слегка хихикнул, глядя на телевизор. — Ну, конечно же, ты смотришь это. — Это расслабляет, а что такое? — сказал Ремус. — Я не смеюсь, — язык Сириуса слегка высунулся в улыбке, дразня. — Я просто наблюдаю. Ремус закатил глаза, укладываясь обратно на кровать. — О, так ты наблюдаешь, — сказал он, подражая легкому акценту Сириуса и заставляя его смеяться. Он подтянул колени к груди и откинулся на подушки. — Мне жаль насчет игры. Сириус безразлично дернул плечом, но его глаза потемнели. — Бывает. Отстойно ли, что это случилось именно сейчас? Да, но… ты знаешь. — C’est la vie? (3) — предложил Ремус, и Сириус фыркнул. — Это точно, — сказал он. Они оба с минуту смотрели, как лоси на экране спокойно пьют на водопое. Ремус думал, что в любую минуту оттуда выскочит лев или что-то в этом роде. Он оказался прав, когда из травы показался лев. — Эй, c’est moi (4), — Сириус указал на льва, когда Ремус бросил на него недоверчивый взгляд. — Это я. — О, теперь ты собираешься убить лося? — Только если лось — Змея. Ремус рассмеялся: — Точно. Лев, поедающий змей. Логично. Сириус вздохнул, сделал паузу на мгновение, а затем сказал: — Блять. Ремус еще немного развернулся к нему. Если Сириус хочет поговорить, он не против. — Это всего лишь одна игра. — Да, но это было похоже на игру. Игру, в которую я вернулся, игру, в которой я доказал всем… — Чушь собачья. Сириус засмеялся, но смех был неуверенным. — Я знаю, знаю, просто… блять. — Блять, — согласился Ремус. — Эй, я хотел спросить… и ты не обязан отвечать… — Ненавидит ли меня мой младший брат? — Сириус взглянул на Ремуса. — Ну, — Ремус заколебался. — Не совсем такими словами, но… да. Сириус посмотрел вперед, глаза расфокусировались, пока он думал об этом. — Он никогда не выходил из-под влияния моих родителей, — начал он, затем провел рукой по волосам. — Ненавидит ли он меня? Нет, надеюсь, что нет. Я имею в виду, что не так давно я был таким же, как он, разве нет? — он нахмурил брови. — Только у меня были парни. Джеймс, Буран… — он посмотрел на Ремуса, — ты. Ремус почувствовал удар сердца, когда Сириус снова отвел взгляд. — У него есть Снейп и Люциус. Он не ненавидит меня, но он будет думать, что ненавидит. Он будет вести себя так, как будто ненавидит. В течение долгого времени. — Ты этого не знаешь, — попытался Ремус, но Сириус покачал головой. — Я знаю. Потому что это то, что я бы сделал, будь я на его месте, а он на моем. Наши родители… Но Сириус прервался, казалось, не в силах вымолвить и слова. Его взгляд все еще был устремлен вперед, но теперь он был более сфокусирован. В его глазах было что-то такое, от чего у Ремуса защемило в груди. — Мне жаль, — тихо сказал Ремус. Сириус наконец посмотрел на него и выдержал его взгляд. Его глаза немного смягчились, и он сжал губы в меланхоличной улыбке. — Merci. (5) Они лежали близко друг к другу на кровати, и Ремус видел медленно развивающийся темно-фиолетовый синяк на предплечье Сириуса от неприятного удара. Не думая, он протянул руку и провел по нему пальцами. Сириус вздохнул, и Ремус вдруг вспомнил о своей маленькой теории. Он поднял взгляд на лицо Сириуса, а Сириус уже смотрел в ответ. — Ты прикладывал лед? — спросил он. Сириус кивнул. — Да. Ремус снова посмотрел вниз и кивнул. — Хорошо. Он расправил пальцы, прижав ладонь к нежной коже, и мягко провел большим пальцем по синяку. Он понял, что это, скорее всего, немного больно, но когда он хотел отстраниться, рука Сириуса накрыла его собственную. Ремус застыл на месте, но потом Сириус просто сжал его руку и снова отстранился. — Как Джулиан? Ремус прочистил горло, пытаясь быстро прийти в себя, и вернул руку обратно, прижав ее к груди. Он издал нервный смешок, и Сириус вопросительно наклонил голову. — Он бы умер, если бы узнал, что ты только что спросил об этом. — Умер бы? Ремус закатил глаза, продолжая ухмыляться. — Отвали, ты же знаешь, кто ты такой. Сириус рассмеялся. — Да. Я, должно быть, довольно знаменит, если у Ремуса Люпина есть моя футболка. Ремус застонал и снова опустился на подушки, закрыв лицо руками. — О боже, не могу поверить, что он это сказал. Ты не должен был об этом узнать никогда. Сириус повернулся на бок, явно наслаждаясь происходящим. — Моя домашняя или нет? Ремус захрипел, его голос заглушали руки. — Домашняя, конечно. — О, ну раз конечно, то извини, — на этот раз Сириус подражал акценту Ремуса. Ремус выглянул из-под своей толстовки. Сириус опирался на одно предплечье и слегка склонился над Ремусом, мягко улыбаясь. Боже. Ремус хотел поцеловать его. — Я никогда не видел, чтобы ты ее носил, — Сириус поднял брови, глядя в глаза Ремуса. Ремус вскинул руки: — Ну, я же ношу форму, не так ли? — Ну, это же спортивный костюм. — Я… это не… ладно. Сириус расхохотался, сморщив нос, и Ремус толкнул его в плечо, чтобы не притянуть его к себе и не поцеловать. — Ладно, это спортивный костюм. Но он классный. На нем логотип Львов. На нем есть мое имя. В нем удобно. По крайней мере, мне не нужно надевать костюм и галстук на каждую игру, как это делаешь ты, — Ремус пожал плечами, прочищая горло. — Это позволяет мне чувствовать себя частью команды. Сириус издал неопределенный звук. — Ты и есть часть команды. Ремус бросил на него неодобрительный взгляд. — Я часть коллектива. — Нет. Ты такая же часть команды, как и я. Ремус улыбнулся, покачал головой и снова посмотрел на телевизор. — Как скажешь. Ремус оглянулся только тогда, когда на его руке оказалась рука Сириуса и снова сжала ее. Его глаза были светло-серыми, почти такими же, как его футболка. — Это правда, — сказал он. — Правда, Ре. Ремусу пришлось слегка пригнуть голову. Он мучительно покраснел, а в горле внезапно запершило от эмоций. — Спасибо, Пэдс, — ему удалось не подавиться, и он послал Сириусу улыбку. — Это много для меня значит. — Ты скучаешь по этому? — спросил Сириус. Ремус сразу понял, что он говорит о хоккее. Ему не нужно было даже задумываться над ответом. — Каждый день, — сказал Ремус. — Ничто не сравнится с этим. — Я все еще хочу посмотреть, как ты играешь. Сириус все еще склонялся над Ремусом, но теперь он расслабился на кровати, и они лежали рядом, положив головы на руки поверх простыней и одеял. Сердце Ремуса билось только от одного этого. Он подумал, привыкнет ли он когда-нибудь к Сириусу Блэку. Он надеялся, что нет. — Может как-нибудь, — Ремус улыбнулся. — По крайней мере, скажи мне, на какой позиции ты играл. — На правом фланге. — Хорошо, значит, когда ты будешь играть, мы сможем быть на одной линии. Ремус облизнул губы, глядя вниз на футболку Сириуса. Он выдохнул, прежде чем заговорить. — Я думаю об этом. На что это было бы похоже, — он бросил короткий взгляд на Сириуса и коротко улыбнулся. — Мы были бы хорошей командой, я думаю. Сириус широко улыбнулся, как будто эта мысль сделала его счастливым. Он слегка приподнял голову, словно воображая это. — Так и есть. Мы никогда не узнаем, если ты однажды не сыграешь со мной, — сказал он, а затем ткнул своей ногой в носке ногу Ремуса и так и остался там, лодыжка на лодыжке. Ремус облегченно хмыкнул, глядя вниз, где на кровати между ними лежала рука Сириуса. — Почему ты сейчас не тусуешься с парнями? — спросил он. Сириус издал нечленораздельный звук и вжался лицом в подушку, закрыв глаза. Ремус слегка улыбнулся. — О, так ты просто устал? А я-то думал, что ты хочешь потусоваться со мной. — Хочу, — сказал Сириус, на его лице появилась сонная улыбка. Его ресницы коснулись щек, темные, как его волосы. Ремус молчал. Он все еще привыкал видеть эту сторону Сириуса. Эта его версия без всякой защиты. Он улыбался с закрытыми глазами. — Я действительно хочу проводить с тобой время, — снова сказал Сириус. — Я хочу, чтобы ты играл со мной в хоккей. Ремус тихонько засмеялся, прикусив губы. — Ну, хорошо… выиграй Кубок, а там посмотрим. Сириус застонал и слепо потянулся к лицу Ремуса. Его пальцы нашли губы, и он прижался к ним. — Ne pas le sort! (6) — сказал Сириус, затем приоткрыл глаз и фыркнул в лицо Ремуса. — Да не сглажу я! — сказал Ремус, обхватывая пальцами запястье Сириуса. Сириус засмеялся и позволил ему это. Ремус заколебался, но не отпустил. — Ты и твои чертовы сглазы. Все эти ваши суеверия. — Это правда существует. Реально, я видел сглазы, — Сириус рассмеялся сквозь слова, и это заставило Ремуса тоже рассмеяться. — Неужели? — спросил Ремус. — Да, — пальцы Сириуса сомкнулись вокруг запястья Ремуса, и они просто смеялись друг над другом. — Я же рассказывал тебе. Я просто ищу удачу. Глаза Сириуса были серьезными, а пальцы ощущались теплом на точке пульса Ремуса. Воздух в комнате стал тяжелее, как будто он как-то прижимал их друг к другу. Ремус хотел… чего-то. Он хотел знать, чего хочет Сириус, но не хотел спрашивать, чтобы не разрушить чары того танца, который они сейчас исполняли. — Знаю, — мягко сказал Ремус. — И я сказал… я сказал, что ты должен дать мне знать, когда найдешь это. То, что ты ищешь. Сириус выдохнул, глядя на их руки. Каждый из них обхватывал пальцами запястье другого, не совсем крепко, но достаточно близко. Тепло от них распространялось вниз, туда, где лодыжка Сириуса лежала на его собственной. — Возможно, я ищу не то, чего от меня ждут, — Сириус сделал еще один вдох. — Не то, чего все ожидают. Ремус медленно сжал пальцы вокруг запястья Сириуса. Он посмотрел на темный синяк на предплечье Сириуса, оставленный ранее, и слегка провел большим пальцем по нежной коже на внутренней стороне запястья, более бледной, чем остальная часть. — Что в этом такого плохого? — мягко спросил он. Сириус снова закрыл глаза и, казалось, совершенно не шевелился под прикосновениями Ремуса. — Я не знаю, — наконец сказал он, затем: — Я должен дать тебе поспать. — Все в порядке, Сириус… — Нет, я должен, это… — он внезапно сел, полностью отстранившись. Он перекинул ноги через край кровати, отворачиваясь от Ремуса. Ремус смотрел на мышцы его спины, натренированные и напряженные под футболкой. — Это нечестно по отношению к тебе, — пробормотал Сириус. Ремус тоже сел, подтянув колени под себя. — Сириус, я даже не устал. — Нет, не… — Сириус встал. Он провел рукой по волосам раз, два, затем повернулся к Ремусу. Его глаза были шире, чем раньше, сонное довольство и открытость давно исчезли. — Я не имел в виду… Ремус покачал головой, отчаянно пытаясь придумать, как исправить ситуацию, заставить Сириуса сесть обратно. Он не мог даже смириться с мыслью, что еще несколько недель Сириус будет игнорировать его, ходить вокруг него на цыпочках, как в прошлый раз. Он не мог. — Я, — начал Ремус, сердце у него сжалось в горле. — Ты не имел в виду что? Сириус сделал шаг вперед, затем назад. Он засунул руки в карманы. — Ничего, — сказал он, шаркая носком по полу. — Ничего, я… увидимся завтра, да? За завтраком. Ремус сглотнул. Он был разочарован, но не знал, чего ожидал. Это, несомненно, будет лучше, чем что-либо другое в долгосрочной перспективе. Они были двумя друзьями, проводящими время вместе. Они могли забыть о любом недопонимании, которое только что произошло, даже если они оба знали об этом. — Да, — туманно сказал Ремус. — За завтраком. Рука Сириуса была на двери, когда он повернулся. — Спасибо. Ремус встал. — Тебе не нужно постоянно благодарить меня. Сириус послал ему небольшую улыбку, но на этом все. Дверь за ним захлопнулась, и Ремус остался с мерцающим телевизором и на еще более шаткой почве, чем до этого.

~

Дом Сириуса выглядел так, будто сам он не приложил усилий для его украшения, и, по всей видимости, жены других парней пришли раньше, развесили гирлянды вокруг его двери и разложили несколько тыкв вдоль дорожки и ступенек. Ремус осмотрел участок, пока отъезжало такси. Он опаздывал почти на час, и подъездная дорожка уже была забита черными Range Rover и Bentley. Ремусу пришлось протиснуться между зеркалами заднего вида, прежде чем он смог добраться до дорожки, чтобы подойти к двери. Она была закрыта, из дома доносились голоса и музыка. Он услышал внутри тоненькие голоса детей Паскаля и тренера Уизли и слегка улыбнулся, подняв кулак, чтобы постучать. — Иду! — крикнул голос изнутри. Ремус подождал мгновение, подпрыгивая на носках, прежде чем дверь распахнулась, открывая… Блять. — Ре! Я уж думал, ты не появишься! Собирался уже поисковой отряд посылать! Сириус практически выкрикнул эти слова. Он был явно более чем навеселе и одет с ног до головы как пожарный. На голове у него была каска с приклеенной цифрой двенадцать, написанной на листке бумаги, тяжелые брюки и куртка. Ремус ничего не знал о пожарных, но Сириус в форме определенно ему нравился. Это была просто другая форма. — Я… сорри. Не мог найти свой бумажник, — это была правда, но Ремус вовсе не виноват, что это прозвучало как неуклюжее оправдание, когда он уставился на темные пятнышки на челюсти и щеке Сириуса, где он вымазал лицо чем-то похожим на сажу. Блять. — Ну заходи, судья. Ремус рассмеялся и посмотрел вниз на свой собственный костюм. Он одолжил черно-белую полосатую рубашку судьи, надел темные джинсы и прикупил свисток на шею. Ничего особенного, но он знал, что некоторые ребята посмеются над этим. Войдя внутрь, Ремус огляделся. Он бывал в доме Сириуса всего несколько раз, на вечеринках, подобных этой, но ему каждый раз нравилось, как менялась обстановка. Ремус улыбнулся про себя. Она никогда не менялась сильно. Сириус жил один в этом огромном доме, и он, как правило, выглядел так, словно в него зашел дизайнер, поколдовал, и Сириус оставил его таким. Здесь не было никаких картин, как в доме Джеймса и Лили или Паскаля. Это было просто… место, где Сириус ночевал. Это немного печалило Ремуса, и он был искренне рад тем вечерам, когда команда наполняла светом и смехом большие лестницы, кухню и гостиную. — Отличный костюм, Лупс. Очень забавно, — сказал Кейси, когда Ремус последовал за пожарной каской Сириуса на кухню. Кейси поднял свое пиво, его девушка Натали была рядом с ним. Натали была одета во все черное, с рогами дьявола на голове и темным макияжем, а Кейси был весь в белом и выглядел так, словно его силой заставили надеть маленькие крылышки на плечи и ободок на волосы с пушистым нимбом. Ремус рассмеялся. — Буран в образе ангела. Никогда бы не подумал, что увижу этот день. Кейси одарил его саркастической улыбкой, а затем более мягкой улыбкой Натали. — Меня убедили. — Нет ничего смешнее иронии, — сказала Натали и подняла свой бокал за Ремуса. Ремус улыбнулся ей, но его быстро отвлекла теплая рука на спине. — Ре, хочешь пива? Вина? — спросил Сириус, подтаскивая Ремуса ближе к себе и к стойке с бесчисленными напитками. — Есть пунш, который принесла девушка Олли, или я могу тебе что-нибудь приготовить. У нас есть содовая… водка, ром, все, что захочешь. Ремус хмыкнул, просматривая варианты. — А у тебя что было? Сириус скорчил гримасу и захихикал. — Всего понемножку. — Понемножку? — воскликнул Кейси. — Ремус, капитан пьян. — Джеймс первый напился! — запротестовал Сириус. — И если бы Джеймс прыгнул с моста, ты бы тоже прыгнул, — в комнату вошел Паскаль, на каждой его руке висело по одному ребенку. Он улыбнулся Сириусу: — Мы знаем, mon ami (7). Привет, Ремус. Я вижу, ты сегодня за главного, а, судья? Ремус взял бутылку имбирного пива и ром, собираясь что-нибудь намешать, пока их не выхватил из рук Сириус, отмахнувшись от него, и принялся делать это сам. Ремус улыбнулся, пожав плечами. — Главнее некуда. Паскаль посмотрел между ними, на его лице появилось забавное, веселое выражение. — Как и должно быть. — Папа, я хочу еще. Ремус посмотрел вниз на Кэти, одну из двух дочерей Паскаля, и Марка, его старшего сына. — Кэти, ты уже съела два кекса, а завтра вечером ты идешь на вечер «кошелек-или-жизнь», ma puce (8). — Конфеты это не кексы! — она засмеялась, крепче прижимаясь к нему. — Марк тоже хочет еще. Паскаль окинул их насмешливо-строгим взглядом. — Сириус сказал, что нам можно еще! — защебетал Марк, оббегая стойку и обнимая Сириуса за ноги. — Да неужели? — Паскаль поднял брови на Сириуса. — Теперь вы отвечаете за моих детей, mon capitaine (9)? Сириус пожал плечами, тепло улыбнулся и положил большую ладонь на голову Марка. — Ты же знаешь, что я не могу им отказать. Сам виноват, что оставил их со мной. Паскаль покачал головой, но улыбка грозила расплыться по его лицу. Он поднял палец. — Всего один, — сказал он, и Кэти с Марком с визгом бросились бежать туда, где, по предположению Ремуса, в столовой был накрыт стол с едой. Паскаль взял еще пива и хотел было последовать за ними, но указал на Ремуса. — Проследишь, чтобы он получил за это наказание, а? Ремус поднял перед ним свой только что смешанный напиток. — Будет сделано, Дюмо. Он посмотрел на Сириуса, поднял свой свисток и слегка дунул. Сириус рассмеялся с такой ослепительной ухмылкой, что Ремус, как бы он ни хотел, не смог отвести от нее взгляд. Вечеринка продолжалась до самой темноты. Несколько гостевых спален Сириуса достались нескольким спящим детям Дюмо и Уизли, а все остальные — и члены команды, и сотрудники — разбрелись по дому Сириуса. Ремус осознал, что довольно много выпил, по его венам растекалась легкая, радостная волна. Кроме того, поднявшись наверх в поисках свободного туалета, он оказался в незнакомом коридоре. Он попробовал одну дверь, которая оказалась чем-то вроде бельевого шкафа, и другую, которая, к счастью, оказалась пустой спальней. Он прошел через нее в ванную и, выйдя обратно, уже собирался уходить, когда его внимание привлекла фотография на комоде в другом конце комнаты. Потом еще одна. И еще одна. Ремус пересек комнату, обойдя кровать, и присмотрелся к ним. На первой фотографии были изображены два темноволосых мальчика, одетых, похоже, в хоккейные майки. Они обнимали друг друга за шею и скалились в камеру. Ремус узнал бы это лицо где угодно, даже в другом времени. — Сириус, — сказал он себе под нос, и его взгляд переместился на другого мальчишку, чуть младше. Регулус. Следующая фотография была гораздо более свежей. На ней были запечатлены Сириус, Джеймс, Лили и родители Джеймса на Рождество возле рождественской елки. Были еще снимки Сириуса с Лили, Сириуса с Джеймсом. И еще несколько фотографий его и Джеймса. Ни одна из них не была вставлена в рамку, они были просто аккуратно разложены, как будто на них часто смотрели. Там был снимок Кейси и Сириуса, обнимавших друг друга, с банками пива в руках в каком-то баре, смеющихся и с зажмуренными глазами. Ремус наклонился вперед, чтобы рассмотреть те, что были сзади, стараясь не задеть их своим напитком. Там была еще одна фотография Лили, несколько фотографий Логана, Паскаля и Финна, резвящихся в самолете или автобусе, а потом… Ремус поставил свой бокал на место и потянулся вперед, чтобы поднять одну из фотографий, которая была наполовину скрыта от глаз. Это был он. На фотографии он стоял, прислонившись к стене раздевалки и разговаривал с Грюмом. Он откинул голову назад, смеясь над чем-то, и возился с мотком липкой ленты в руках. Ремус не знал, сам ли Сириус сделал эту фотографию или откуда-то ее взял, но при мысли о том, что Сириус смотрит на нее, в груди у него что-то потеплело. А еще его разум лихорадочно заметался, снова и снова спрашивая почему. — Нарушение, — внезапно раздался голос позади него, заставляя его подпрыгнуть и развернуться. Он положил фотографию обратно на комод. Там стоял Сириус. На нем уже не было каски и куртки пожарного, он остался только в белой футболке и штанах со светоотражающими вставками. Футболка красиво оттеняла его загорелую кожу, и Ремус сглотнул, из-за алкоголя в его организме было труднее, чем обычно, все это игнорировать. Сириус криво ему улыбнулся. — Две минуты за шпионство. — Я искал ванную комнату, — заикаясь, пробормотал Ремус. — Прости… — Я шучу, Лупс, — Сириус сел на кровать. Его кровать, подумал Ремус, вздрогнув. Он забрел в комнату Сириуса. Пространство внезапно стало заряженным, теплым и наэлектризованным. — О, — глупо сказал Ремус. — Верно, — затем он откашлялся. — Они просто привлекли мое внимание и… и до этого я не видел ни фоток у тебя дома, ни чего-либо еще. Я не знал, что это твоя комната, Пэдс, правда... я не хотел… Сириус провел рукой по волосам, и Ремусу почти захотелось крикнуть ему не делать этого , потому что, ну честно, его руки… — Не волнуйся, правда. Я… — Сириус, казалось, задумался на минуту. — Думаю, это единственная комната, в которой я действительно провожу много времени, кроме кухни. Фотографии… для меня. — Извини, — снова беспомощно сказал Ремус, но слегка улыбнулся сердитому взгляду Сириуса и сел рядом с ним. — Нравится вечеринка? — спросил Сириус. Ремус кивнул. — Выпивки более чем достаточно. Сириус засмеялся: — Я заметил. Увидев смущенный взгляд Ремуса, он протянул руку и провел большим пальцем по щеке Ремуса, остальная часть ладони обхватила его подбородок. — Ты покраснел, — он опустил руку. — У тебя такое бывает, когда ты пьешь. Ремус почувствовал, что краснеет еще больше от того факта, что Сириус это заметил. Но, опять же, возможно, Сириус заметил его так, как никогда раньше не замечал. Он… возможно… флиртовал. У него в комнате стояла фотография Ремуса. И Грюма. Он был тактильным… но, правда, со всеми. Ремус вздохнул. Он просто не понимал. — Это сексуально, — сказал Сириус, а затем его улыбка сникла, так резко сникла, как камень, упавший в колодец. — Эээ… — он посмотрел вниз. — Извини. Типа… нет, я имею в виду… Ремус практически уставился на него с бешено колотящимся сердцем. Сексуально. «Сексуально» — это не дружеское слово. — Ничего страшного, — сказал Ремус, едва слыша себя поверх гула сердца. — Чересчур много выпивки, как ты и сказал, — Сириус попытался засмеяться, но его глаза оставались серьезными. Ремус поднял руку. Зависнув на мгновение, он положил ее на бедро Сириуса, немного выше, чем обычно было принято. — Сириус, — сказал он, и когда Сириус посмотрел на него, отрывая широко раскрытые глаза от руки Ремуса, он кивнул. — Все нормально. Сириус моргнул. Ремус видел, как он пытается сглотнуть, и судорожно вздохнул. Сириус покачал головой. — Да, — сказал Ремус. — Правда. Затем глаза Сириуса расширились. Он сидел так, пока не вспомнил, как снова дышать, и сказал: — Ты…? Ремус на секунду замер. Вот он, собирался рассказать секрет, который никогда никому не рассказывал, одному человеку, перед которым, как он думал, он никогда не раскроется или, по крайней мере,который узнает об этом последним. Но он не собирался допускать недопонимания. Не в данной ситуации. Если Сириус сидел здесь и думал, что ему не могут нравиться мужчины из-за его карьеры, Ремус не собирался сидеть и смотреть. Он так же тихо кивнул в ответ. Сириус тяжело вздохнул. — Вот почему ты больше не играешь в хоккей? Сердце Ремуса сжалось. Конечно, это было то, за что ухватился Сириус. Он покачал головой, успокаивающе потирая большим пальцем бедро Сириуса. — Нет. Нет, Пэдс, я больше не играю в хоккей, потому что я не шесть футов три дюйма, как ты. Моя… моя ориентация не имела к этому никакого отношения. Никто не знал. Никто не знает. Глаза Сириуса снова расширились. — И ты говоришь мне? Ремус на мгновение прикусил нижнюю губу. — Ну, да. Да, думаю, да. — Почему? — задыхаясь, спросил Сириус. Ремус посмотрел на него, приподняв брови. — Мне не стыдно за это или что-то в этом роде. Я подумал… разве ты не…? Сириус быстро отвернулся, снова опустив глаза. Его грудь и спина быстро поднимались и опускались под футболкой, и Ремус осторожно переместил руку с бедра Сириуса на его спину. Сириус весь горел, а сердце бешено колотилось. Он был в панике. — Сириус, все в порядке. Ничего страшного, я никогда никому не расскажу, я просто… я поднял этот вопрос, потому что подумал, может быть, ты… Сириус резко встал, и рука Ремуса упала на кровать. — Я… это нехорошо. Я не могу. Ремус почувствовал себя так, будто кто-то только что выбил коньки из-под него и отправил обратно на холодный твердый лед. Он не понимал, что это значит, что это нехорошо. Быть геем? Быть с Ремусом? Он взглянул на Сириуса и старательно кивнул, ощущая, будто его ударили хлыстом. — Верно, — выдохнул он. Он определенно собирался заплакать, когда выберется отсюда. На мгновение он подумал о том, чтобы пройти весь путь до дома пешком, просто чтобы успокоиться. — Верно, да, окей. Сириус издал болезненный звук из глубины горла, а затем внезапно упал на колени перед Ремусом и обхватил заднюю поверхность голени Ремуса, затем его бедра. — Нет, Ремус, послушай, — взмолился Сириус, его глаза были темными и печальными. — Ремус. Ремус посмотрел на него, теперь совершенно сбитый с толку. — Я слушаю. — Это придётся держать, — Сириус ненадолго прикрыл глаза, а затем снова открыл их, — в секрете. Скрывать, и это так сложно. Это было бы несправедливо по отношению к тебе. Ремус, если бы мои родители узнали… я имею в виду, если бы кто-нибудь узнал… Ремус моргнул, глядя на Сириуса, слова застряли у него в горле. — Ты говоришь… Сириус тяжело кивнул и заговорил шепотом, как Ремус. — Да. Да, я хочу тебя. Я хотел тебя, mon dieu (10), хрен знает, как долго. Ремус испустил вздох облегчения и потянулся, чтобы прикоснуться к щеке Сириуса, ему нужно было почувствовать его, чтобы убедиться, что это правда… И Сириус поймал его запястье, взгляд отчаянно печальный. Он покачал головой, отталкивая руку. — Я тоже хочу тебя, — смущенно сказал Ремус. — Сириус… И тогда Ремус действительно услышал то, что сказал Сириус. Слишком сложно. Ремус снова погрузился в себя, и Сириус опустил руку. Они сидели вместе, казалось, вечность: Сириус стоял на коленях с болезненным выражением лица, взгляд Ремуса был опущен. — Ремус, — наконец прошептал Сириус дрожащим голосом. — Пожалуйста, пойми. Мне не стыдно хотеть тебя, я просто… моя семья. Я… мне страшно. Ремус медленно кивнул. Он понимал. Конечно, он понимал. Это решение имело для Сириуса гораздо больший вес, чем для него самого, но даже если Сириус принял решение, Ремусу было нужно, чтобы он кое-что знал. — Я знаю, что это будет сложно, — начал он. Сириус издал тихий, облегченный звук и собирался заговорить, но Ремус прервал его. — Мне было бы все равно, — более твердо сказал Ремус. Сириус резко вдохнул. Ремус посмотрел на него. — Ты того стоишь, — Ремус сжал губы в печальной улыбке, — для меня ты того стоишь. — Он встал, обходя Сириуса. На мгновение он положил руку ему на плечо. — Просто имей это в виду, окей? Ремус спустился вниз и вызвал такси. _________ *Глиняная Башка — в оригинале Pot-head, от фамилии Поттер, что переводится как «гончар». 1 - Да, мамочка. 2 - Давай! 3 - Это жизнь? 4 - Это я. 5 - Спасибо. 6 - Смотри не сглазь! 7 - Мой друг. 8 - Милая. 9 - Мой капитан. 10 - Боже мой.