Неделя Лотуры

      Они нашли его и вернут его домой. Пусть это временное пристанище, но другого у них всё равно нет, так что они пока будут считать Гарнизон домом. Лотор был плох, очень плох. Аллура даже подумала, что они не успели. И лишь едва заметный пульс говорил об обратном.       — Аллура? — раздалось в ушах, когда они летели назад, прочь от Разлома. Она вздохнула. — Ты меня слышишь?       — Да, Лэнс.       — Как он?       — Я… не знаю. Я надеюсь, что он всё ещё жив.       — Но ты ведь сделала для него то же, что и для меня… тогда… Помнишь?       — Конечно, помню, Лэнс. Но ты… с тобой было проще. Хотя в какой-то момент я думала, что потеряла тебя.       — Почему он не очнулся?       — Наверно, потому что он был там слишком долго, — Аллура бросила взгляд на безжизненное тело чуть позади себя. Львы не предполагали дополнительных мест для пассажиров, поэтому Лотор, или то, что он него осталось, просто лежал рядом с её креслом, чтобы она могла его видеть хотя бы краем глаза.       — Но ты ведь попробуешь снова?       Она промолчала, по щекам потекли слёзы.       — Аллура? — она не ответила, закусив губы, чтобы сдержать рвущееся наружу рыдание. — Я знаю, что ты сможешь. Слышишь? Не сдавайся! — и Лэнс отключился.       — Никогда, — прошептала она уже самой себе и снова бросила взгляд на Лотора. — Борись. Борись… пожалуйста.       В Гарнизоне Лотора разместили в отдельном помещении, он был под неустанным наблюдением персонала. Аллура готова была не отходить от него сутками напролёт, но не могла выносить его неподвижности. Некогда сильное и гибкое тело истощилось, щёки впали, так что были видны острые скулы, губы побелели, он еле дышал. Аллура гипнотизировала его грудь, глядя, как она слабо приподнимается и опускается.       Кома, как говорили земные врачи, не поддаётся логике, человек может выйти из неё через день или двадцать лет. Но Лотор не человек. Аллура снова пыталась призвать на помощь магию Алтеи, но безрезультатно. Она так долго и с такой силой передавала ему часть своей энергии и силы, что сама чуть не лишилась чувств. Её остановил Лэнс, он принёс ей перекусить, потому что она не пришла к ужину. И когда увидел, в каком она состоянии, силой оторвал её от Лотора.       — Зачем ты остановил меня? — спросила она со слезами на глазах.       — Так ты ни его не спасёшь, ни сама жива не останешься. Аллура, ты не должна так себя истязать. Пройдёт время, и он очнётся.       — Откуда тебе знать? Ты его всегда ненавидел!       — Ненавидел?.. — Лэнс отвернулся. — Нет… ревновал, да, не доверял, тоже да, но ненавидеть… Никогда. Ты должна отдохнуть, пойдём, я провожу тебя.       — Не надо, я хочу ещё побыть здесь.       Лэнс недовольно поджал губы и прищурился.       — Не волнуйся, я больше не буду пытаться вернуть его к жизни. Очевидно, что я бессильна здесь.       — Ну хорошо, — нехотя отступил Лэнс.       Аллура дождалась, пока он уйдёт, и его шаги затихнут вдали. Она задёрнула жалюзи на смотровых окнах и приглушила свет. Потом подошла к постели Лотора. Показалось ей, или он выглядел лучше, чем раньше?       Места на постели почти не было, но она всё же умудрилась прилечь рядом с ним. Она провела пальцами по его руке, такой безжизненной сейчас.       — Вернись ко мне, пожалуйста. Вернись ко мне, — повторяла она снова и снова, пока не провалилась в сон.       Время шло, ничего не менялось. Аллура теряла надежду. Она снова превращалась в тень от себя прежней, как в те дни, когда ей повсюду мерещился Лотор. Какое-то время после того, как они спасли его, она воспрянула духом, но теперь опять проваливалась в бездну.       Однажды ей и команде Вольтрона надо было оставить Гарнизон на несколько дней. Когда они вернулись, Аллура по заведённой привычке направилась в больничное крыло. Ей не нравилось, как смотрели на неё остальные паладины: с примесью беспокойства и сожаления. Ей казалось, что никто из них не верит, что Лотор очнётся.       — Мисс Аллура! — она резко вскинула голову. — Мисс Аллура, — к ней подбежала одна из медсестёр больничного крыла. — Ваш друг… Л-лотор?       — Что с ним? — сердце сжалось в тревоге: неужели?..       — Он пришёл в себя.       — Я должна его видеть! — Аллура бросилась бежать по коридору. Она не слышала топота ног позади — её команда, узнав новость, поспешила за ней, — не обращала внимания на то, как волосы выбиваются из причёски, как горят лёгкие от быстрого бега.       — Мисс А-аллура!.. — едва доносился до неё позади голос медсестры. — Он… вы должны знать…       Но Аллура не слушала, она влетела в больничное крыло; игнорируя людей, которые пытались её остановить, отворила дверь палаты и застыла, не чуя ног под собой.       Он и правда очнулся. Сидел на постели. Бледный, худой, покрытый морщинами, словно старик; белые волосы потеряли былую густоту и блеск и тонкими прядями лежали на плечах и спине. Лотор смотрел ввалившимися глазами в одну точку.       — Лотор… — Аллура поспешила к его постели. Он не отреагировал. — Лотор!.. —       — Аллура, — мягко окликнули её.       — Да? — она повернулась и встретилась взглядом с врачом, который занимался Лотором.       — Он всё ещё очень плох и слаб. Он не реагирует на происходящее. И хотя то, что принц…       — Император. Он император, — поправила Аллура машинально.       — Да, верно… император, — повторил врач, и Аллура в который раз вспомнила, что у землян иные представления о власти и должностях. Его императорское величество Лотор здесь вряд ли имеет какой-то вес. Как и ее титул принцессы и наследницы трона Алтеи. — Так вот, то, что он пришёл в себя, — это хороший признак. Но в остальном… ничего не изменилось. Он не ест, не пьёт, отказывается говорить, иногда мы сомневаемся, что он вообще нас слышит. Поэтому… не питайте иллюзий.       — Хорошо, — Аллура медленно кивнула, стараясь не показать, как больно ей, будто только что вонзили кинжал в сердце, убивая надежду.       Она снова повернулась к постели Лотора и пошла к нему. Присела на край кровати, осторожно дотронулась до руки, погладила длинные пальцы. Если бы она не знала, что это его рука, то, возможно, решила бы, что она принадлежит какой-нибудь старухе.       — Лотор? Ты слышишь меня? — тихо позвала Аллура. Он не пошевелился. — Это я… Аллура… ты помнишь меня? — и снова никакой реакции. — Лот… — голос сорвался, и она поспешно прикрыла рот рукой, чтобы спрятать рыдание. Обернувшись, Аллура увидела, что они в палате одни: врач вышел, видимо, не желая им мешать. И тогда она, опустив голову, позволила себе быть слабой. Слёзы текли по её щекам, и она время от времени смахивала их тыльной стороной ладони правой руки, левую ни на тик не отрывая от пальцев Лотора.       — Прости меня. Слышишь? Прости! Это всё моя вина. Я должна была… выслушать тебя. Я… не должна была позволять гневу… ослеплять меня. Честно… иногда мне кажется, что во мне… тоже есть корни галра — так я не сдержана. Но теперь ты в безопасности, — она говорила и говорила. Все те слова, что накопились за месяцы разлуки. Но Лотор оставался недвижим, ни единым движением он не показал, что хотя бы слышит её. — Я слишком люблю свой народ. Понимаешь? Каждый раз как слышу, что они страдают, я… не могу сдержать себя. Твой отец… он уничтожил нас. Но ты… ты… О, Лотор, я всё не так поняла! Я поверила не тому человеку, только потому что она была больше алтеанин, чем ты. Я не должна была так поступать с тобой. Прости меня!.. Лотор?       Она вдруг поймала на себе его взгляд. Холодный, отстранённый. Едва только радость от того, что он слышал её и, наверное, понял, отразилась на её лице, как он зашевелил губами.       — Сли… шком… поздно… ты… предала… меня. Предала… Прощай…       Внутри Аллуры всё похолодело. То, как он говорил с ней… словно она ему больше никто, словно он больше не захочет видеть её. Лучше бы он злился, лучше бы он кричал, лучше бы ненавидел. Она вглядывалась в его лицо, надеясь увидеть там хоть что-то кроме ледяного безразличия.       Лотор отвернулся и уставился в одну точку, и сколько бы Аллура ни звала его, ни обращалась к нему, ни просила поговорить с ней, ни умоляла выслушать ещё раз, он больше не отозвался, словно её здесь и не было.       Обессилев, Аллура поднялась. Она не знала, что ещё может сказать или сделать, между ними была пропасть. Пропасть из непонимания, отчаяния и гнева. Чёрная дыра его безразличия засасывала её. Возможно, им никогда не удастся преодолеть это. Аллура посмотрела на него в последний раз и вышла из палаты.