Вторая тень Водопада

      Всё утро до встречи с Какаши Сакура провела слоняясь по огромной резиденции. Её мысли одолевал этот треклятый цветок. Он снился ей всю ночь, представляясь в разных калейдоскопичных образах. Проснувшись, девушка не выпускала из рук карандаш и на каждом свободном листке бессознательно наносила очертания этого цветка. Он её беспокоил. Буквально нутром она ощущала, что цветок является чуть ли не ключом к их миссии. И, как назло, упоминаний об этом растении не было ни у неё, ни у Шизуне. Просто так спросить в Конохе она не могла, чтобы не вызвать подозрений, поэтому оставалось надеяться, что в секретных архивах она сможет раздобыть информацию. Облокотившись на кухонный стол, делая глоток жасминового чая, Сакура решила отвлечься и перевести мысли в другое русло. Сегодня ей предстояло провести день с Хатаке. А о чём с ним говорить, даже и не знала. Странная была «игра». Он за ней следил, она держала его поблизости. Она хотела просто… Она совершенно не знала, чего хотела и какого общения она хотела с ним. С одной стороны, Сакура Харуно — житель деревни Водопада, куноичи, имеющая обязательства, явившаяся сюда с миссией ранга А. С другой стороны, она — Сакура Харуно, житель Конохи, член команды Семь, очень соскучившийся по своему сенсею. Узнай Такума о её душевных терзаниях, заставил бы медитировать несколько дней без перерыва, а вдогонку устроил бы долгий разговор на тему «Кто я». — Контроль, Сакура. Крайне сердитый голос зазвучал где-то справа у холодильника. Не ожидавшая чужого присутствия девушка резко отпрянула от стола, пролив немного чаю из кружки. По голосу и манере речи, это однозначно был Такума, но, развернувшись на источник звука, Харуно увидела своего друга, заливающегося хохотом. Много раз он пародировал Кагэ, видя как отрезвляюще действуют на неё эти слова, и передразнивать того вошло у него в привычку. — Ну сколько можно, Хару! — на этих словах девушка, приложив немалую силу, отвесила смачный подзатыльник. По инерции мужчину увело к холодильнику, где он ещё раз приложился головой о железную дверцу. Поднимаясь на ноги, он не прекращал смеяться, потирая ушибленное место и всем видом намекая — оно того стоило. — Как провела вечер, злючка? — Кстати, что это было? — расслабившись и снова облокотившись о разделочный стол, спросила девушка. — Что ты задумал? — Я? — округлив глаза от удивления, указывая на себя пальцем спросил Хару. — Ничего. — Видимо, ты не распробовал мой удар, — откладывая чашку, девушка поправила перчатки. — Сейчас исправлю. — Ну, не надо, — замахав перед собой руками, ответил Хару. — Просто хотел, чтобы ты хорошо провела время и чтобы вы поговорили. — И почему ты подумал, что в жаркий день посреди торговых рядов, с приближённым к Цунаде — это то самое сочетание хорошего разговора и приятного времяпрепровождения, которое мне требовалось? — Он ведь твой учитель, — пожал плечами мужчина, отвечая на раздражённый тон подруги. — Ты говорила, что он умён. Много раз восхищалась тем, как он тебя поддерживал и заботился о тебе. — А ещё я говорила, что он жутко непунктуален, ленив и похотлив, — перебила она. — Судя по твоим рассказам, я подумал, что он был для тебя важным человеком. Я знаю, что тебе нелегко быть здесь. Я знаю, что тебе трудно принять всю ситуацию и ещё труднее играть роль преемницы. Поэтому я подумал, что если ты с ним поговоришь, тебе станет чуточку легче. Сакура почувствовала укол. Её кольнуло чувство вины за то, что, до конца не разобравшись в ситуации, она хотела обругать своего друга. Это был один из тех самых разговоров, к которым она привыкла в Такигакурэ. Уютных разговоров с ним. Устало выдохнув, замечая на себе виноватый взгляд зелёных глаз, Сакура решила не продолжать атаку. Он просто беспокоился о ней. — Стало немного легче, спасибо, — она подарила лёгкую улыбку, делая очередной глоток чая. — Я, кстати, тебе вчера кое-что не отдал, — потянувшись в карман, Хару достал маленькую белую коробочку. Приняв маленький подарок, девушка не смогла не заметить, как настроение её друга резко сменилось на возбуждённое. «Ей-богу, у этого мужчины эмоциональный диапазон размером с плотину». Открыв подарок, она увидела аккуратную подвеску на серебряной цепочке. Это был маленький белый кролик. Она поняла, что тогда, на рынке, он отошёл, чтобы купить его, заприметив на одном прилавке. Непонимающе уставившись на Хару, девушка захлопала глазами. — Ты рассказывала, что к нам тебя привёл белый кролик. Я хочу, чтобы ты всегда знала, какой путь тебе выбрать. Какой путь будет правильным. Поэтому хочу, чтобы ты всегда прислушивалась к белому кролику. Он просто сиял от счастья. Будучи преисполненным радости, в те моменты, когда он мог побаловать Сакуру, Хару всегда изнутри светился счастьем. Так и сейчас, он ждал её реакции и очень хотел сказать ей эти слова. Действительно, Харуно много раз рассказывала ему эту историю. В моменты, когда ей было хорошо, она вслух благодарила белого кролика, а в моменты, когда приходилось несладко, чертыхалась на милого зверя. Этот искрящийся свет, исходивший от Мацубара, заразил и её. Обняв друга, она крепко сжала его, чтобы наполниться этим теплом. Когда Хару помог ей сразу надеть этот незамысловатый кулон, смысл которого стал их маленькой тайной, он озадаченно обвёл её взглядом с ног до головы. Сейчас было обеденное время, жара стояла невыносимая, Харуно сегодня предстояло вновь встретиться с Какаши. То есть пройтись по городу под открытым солнцем. В самое пекло. А одета она была так, словно боялась промозглого ветра. Сегодня она решила надеть церемониальную накидку, в которой вошла в деревню. Под ней, он был уверен, была самая лёгкая одежда что она смогла найти у себя в гардеробе. Но накидка была из достаточно плотного материала, и он готов был поставить сто рё на то, что она взмокнет, стоит ей покинуть пределы здания. — А так ли обязательно прятать печати? — Нет, просто не хочу лишних расспросов об их природе, — непринуждённо пожала она плечами, допивая чай. — Тогда придётся отвечать и на другие вопросы, а мне пока что-то не хочется. — А перчатки зачем? — кивая в сторону рук, поинтересовался он. Хоть они и были обрезаны по пальцы, выбор, очевидно, был странным. — Ну, утром появилась ещё одна печать. — Твоё тело стало вырабатывать слишком много чакры и слишком быстро. Что будет, когда для них не останется места? — Не знаю, и что делать — тоже не знаю. Хару был встревожен. Её тренировки с Такумой, были, очевидно, результативными, но их ранее радостные плоды, стали сильно беспокоить всех. Раньше печати появлялись не чаще одной раз в полгода, а сейчас, как грибы — чуть ли не каждый день. Радовало хотя бы то, что она научилась сохранять эту энергию в печати. До того момента, как она освоила этот приём, чакры было так много, что она буквально разрывала девушку изнутри. — Может быть, тебе стоит связать фуиндзюцу с Амару? — неожиданное предложение весьма заинтересовало Харуно. — А это может сработать. В мире Амару чакра будет в сохранности и далеко от меня. Его габариты и мощь позволят передать бо̀льший запас ему и разгрузить своё тело. Порассуждать об этом ей предстояло позже, так как в дверь постучали. Она поглядела на часы, и стало понятно, что за ней пришёл Хатаке. Улыбнувшись озорно взирающему на неё другу, девушка скользнула к входной двери. — Какаши, я не перестаю удивляться, — настежь отворяя дверь и придерживая её рукой, лучезарно улыбнулась девушка. — Великий Копирующий ниндзя и вовремя! — Великая будущая Такикагэ и такая невежливая, — в ответ усмехнулся Какаши, оглядывая девушку. — Боюсь, сегодня по прогнозу не ожидается осадков в виде снега или дождя. Нетрудно догадаться, что ему показалась странной одежда, что она выбрала. Более того, глядя на него, можно было определить, что выглядела она весьма и весьма подозрительно. — Мне просто так удобнее, — легко пожала плечами Сакура, отмахиваясь от услышанного. Она поймала его взгляд на своём лице. Он однозначно заметил отсутствие одной печати. Невозможно не увидеть то, как внимательно он смотрит на пустующую скулу. Помолчав буквально пару секунд, он задал вопрос: — Если бы знал, что у нас официальная встреча, оделся бы подобающе, — как бы намекая на то, что на прогулке по городу в церемониальной накидке люди то и дело будут озираться на преемницу Такикагэ. — И когда же это вас… то есть тебя заботили такие формальности? Не припомню… — наигранно подставляя палец к подбородку, она устремила взгляд в потолок. — С тех пор, как я понял, что у Цунаде ты переняла не только техники и обаяние, но и характер. Эта женщина умеет убеждать, — маска скрывала его лицо, хитай-ате — один глаз, но отчего-то этот мужчина выглядел очень очаровательно. И сказанное тоже почему-то было очаровательно. «А он всегда был таким?» Ничего в его образе не могло способствовать формированию таких мыслей в её голове. Сегодня на нём была такая же обычная одежда, как и вчера. Серебряные волосы слегка растрёпаны, единственный глаз, который было видно, чуть прикрыт, словно он очень хочет спать. Хотя ей казалось, что тон его голоса был немного нерешительным, она отбросила эту мысль. — Ты одна? — вопрос, как отрезвляющая пощёчина, вернул её в реальный мир. «Точно, это игра. Играй, Сакура». — Только Хару дома. Такума-сан и Рейджи-сан удалились для встречи с представителями торгового квартала по вопросам поставок. — Не знал, что у них запланирована встреча. — Не знала, что вас интересуют не мои передвижения, а их. Эта фраза была сказана с лёгкостью и непринуждённостью, но взгляд изумрудных глаз был прикован к нему. Где-то глубоко внутри Какаши смог найти похожий хищный взгляд среди глаз многочисленных врагов, которых встречал на пути. Отличался он разве что небольшой игривостью. Словно кошка по весне, она мурлыкала эти слова. Делая это так искусно, как будто всю жизнь училась опьянять мужчин своим голосом. Какаши напрягся. Он вообще в последние несколько дней часто напрягался, когда встречался с ней или думал о ней или смотрел на неё издалека. Что-то странное было в её поведении и его реакции на него. Он не знал, что именно это за чувство и чем оно вызвано: её новым статусом, её возвращением, подозрениями Цунаде или её появлениями у окна. Но он не мог понять, опасное оно или нет.

***

      «Да пропади эти печати пропадом!» Было жарко. Очень жарко. За те полтора часа, что они гуляли по городу, она успела сотню раз пожалеть обо всём на свете из-за невыносимой жары и тех капель пота, которые щекотали её, скатываясь по спине. Раньше она любила это тепло, она и сейчас его любит. Просто обстоятельства и её выбор формируют ситуацию обратного отношения к тому, что раньше было любимо. Прямо сейчас у плотины контроля стояла армия и что есть мочи колотила по ней. Она чувствовала эту вибрацию, оттого что нервничала, но ничего не могла с этим поделать. Она по-прежнему не хотела говорить о печатях и готова была сделать это только в двух случаях: если захочет сама или если будет обязана. Какаши хоть и замечал растущее напряжение, проявляющееся в рваных фразах или увеличенном объёме подтруниваний над его возрастом, старался не заострять на этом внимания. Его сильно не прельщала перспектива ненароком стать катализатором её взрывного характера, отмечая как достойно она держится при сложившихся обстоятельствах. Скорее, его даже забавляло смотреть на то, как злится его бывшая ученица. Хатаке вёл Сакуру через те места, которые появились или изменились за последние четыре года. Он показал ей новый корпус академии, который пришлось возвести из-за увеличенного потока желающих пойти учиться на шиноби, а также из-за больших потерь, случившихся на войне. Когда они проходили мимо здания, дети облепили их со всех сторон, сжимая в тесное кольцо. Им было так любопытно поздороваться с будущей Такикагэ. Хотя бы раз увидеть её лицо, ведь это большое событие. Не каждому шиноби в жизни удается увидеть главу другой деревни. А так как в Кагэ отбирались лучшие из лучших, встретить одного из них означало познакомиться с легендой, не меньше. Хоть Сакура себя таковой и не считала, ей было приятно разговаривать с детьми. Хатаке с интересом наблюдал за тем, какой простой и беззаботной становится она, когда разговаривает с детьми. Она легко и непринуждённо общалась с молодым поколением, и он не мог не замечать, как пространство обволакивает тёплый свет, который излучает её широкая улыбка. Позже и он присоединился к бурному обсуждению. После академии они посетили новый парк, искусно созданный знакомой рукой. Почерк Ино был разбросан по всей деревне, но здесь, в парке, она превзошла саму себя. Неизменно любимые девушкой фиолетовые оттенки служили её визитной карточкой, которая сразу бросалась в глаза. Её любимые гиацинты разных цветов формировали великолепный ковёр, который витиеватыми узорами покрывал весь парк. Как сказал Хатаке — это самый большой проект Ино, и он ещё не закончен. Также они прошлись вдоль нового здания административного центра и восстановленного квартала Сенджу, где располагался древний архив. Сакура осторожно интересовалась у Какаши о том, как изменился квартал и почему его решили отреставрировать. Ответ на свой вопрос она получила весьма расплывчатый, как и предполагала. Он не разбрасывался ценной информацией с теми, кому не доверял. А значит, она ещё не победила в «игре». Когда день стал постепенно близиться к закату, Харуно предложила Какаши зайти в одно место, которое ей очень хотелось посетить. Согласившись на её просьбу, в этот раз Хатаке пошёл вслед за ней. Уже через несколько поворотов он понял, что они направляются к ней домой, и с каждым новым шагом улыбка на лице Сакуры становилась всё шире, а звук её сердца таким громким, что он отчётливо слышал этот ускоренный ритм. У порога своей квартиры девушка остановилась. Вот дверь, которую она закрыла четыре года назад. За ней, как в сейфе, были заперты воспоминания, которые она за это время очень осторожно и строго дозированно позволяла себе прокручивать в голове, за исключением тех моментов, когда они вырывались, вызывая очередной приступ. Дверь, где хранятся самые лучшие моменты её жизни. Дверь в её дом. От этой мысли стало тепло, а после сразу вспомнился диалог, который у неё состоялся в Водопаде с Хару: — Ты чувствуешь, что здесь твой дом, Сакура? — Ещё не знаю, Хару. — А в Конохе? — Этого я уже не знаю. Она хотела это узнать. Хотела узнать, чувствует ли она себя тут по-прежнему как дома. Но, к сожалению, она не могла этого сделать. Не потому что не хотела. Сейчас она была максимально собранна и сконцентрирована, чтобы разобраться с этим. Просто формально дом мог быть уже не её. Развернувшись в обратную сторону, девушка хотела было уйти. Какаши резко схватил её за запястье. Его движение заставило девушку дёрнуться обратно и оказаться очень близко к нему. Слишком близко. Запрокинув голову вверх, она удивлённо посмотрела на своего сенсея и в какой-то момент, не понимая почему, перестала дышать. — Ты разве не хочешь зайти? — прерывая молчание, которое затянулось немного дольше, чем они оба рассчитывали, спросил он. — Хочу, но у меня нет ключей, да и квартира разве ещё принадлежит мне? — А ведь я считал тебя умной девочкой, Сакура-чан. Он усмехнулся, говоря эти слова, и она почувствовала на своей коже жар от его слов. Возможно, это была температура, но она не смогла сдержать румянец, вспыхнувший на её щеках. Хатаке отстранился от неё, и Сакура увидела, что он потянулся рукой в карман, доставая от туда связку ключей. Выбрав один, он подошёл к двери и отворил замок. «У него есть ключи от моего дома?» Шокированная, она продолжала смотреть на то, как Какаши привычным жестом открывает дверь, заходит в её квартиру, разувается, а затем куда-то кладёт ключи, и не могла справиться с удивлением. Сердце, и без того отплясывающее зажигательные ритмы, начало стучать ещё сильнее. Заметив, что его ученица всё ещё не пересекла порог, шиноби привёл её в чувство своими словами: — Неужели ты думаешь, что мы могли позволить что-то сделать с твоей квартирой, чтобы по возвращении ты осталась без дома? Хотя я уверен, Наруто с радостью пустил бы тебя к себе. Она прошла внутрь с непомерно тёплым чувством в груди, закрывая за собой дверь. Она много раз представляла, как возвращается домой и видит, что обитель зачахла. Ожидала, что дом придёт в запустение, покроется пылью, да и запах будет затхлым. Но, к удивлению, в квартире царила идеальная чистота. На книгах не было пыли, углы не украшала паутина, ни одна дверь не скрипела, а запах был не просто освежим: в доме пахло вишней. Состояние её квартиры было очевидно лучше, чем до дня её ухода. Замечая, что в голове у Сакуры формируется вопрос «Не понимаю», Какаши облокотился о барную стойку возле кухни и тихо произнёс: — Мы договорились, что каждый будет раз в месяц приходить сюда, чтобы поддерживать дом в чистоте. Мы хотели, чтобы, вернувшись после долгого путешествия, ты не утруждала себя уборкой. Подойдя к стойке, о которую облокачивался Какаши, Сакура увидела веточку вишнёвого дерева с распустившимися цветами. Это были её любимые цветы, она вспомнила, как проедала Яманака всю плешь, требуя чтобы она ввела в свой ассортимент эту позицию. В Конохе из-за жаркого климата они не приживались, потому Ино не могла ввести эти деревья, пока не нашла способ провести их ассимиляцию. Веточка не была иссохшей, а количество воды в вазе говорило о том, что кто-то, и скорее всего Ино, поскольку она единственная знала, что они ей нравятся, совсем недавно был здесь. «Надо бы поблагодарить её». Какаши через плечо наблюдал за тем, как осторожно она протягивает маленькие пальчики к распустившимся цветкам. Наблюдал за тем, как, закрывая глаза, девушка нежно улыбается, мысленно благодаря Ино за цветы. Она определённо не знала, что это он исправно приносил их каждый месяц. Он был уверен, что Сакура думает, будто это заслуга её подруги. Но сказать правду не решился. Ему стало интересно, улыбалась бы она так же нежно, если бы знала, что это не Ино. Дело было дрянь, он задавался странными вопросами, которые раньше и в голову бы ему не пришли. А ведь не произошло ничего такого, что могло бы так сильно и регулярно выбивать его из колеи. Сакура, тяжело выдохнув, развернулась от стойки, вставая прямо напротив Какаши. Сложив руки на груди, она сделала к нему шаг, оказавшись так близко, что это расстояние он счёл весьма опасным для его последующих мыслей. — Я не заслуживаю такого отношения, — посмотрев в пол, сказала она. — Вы все так верили в меня, а я просто ушла, оставив вас? Как вы с этим справились? — посмотрев на него, она слегка сморщилась. Сакура удивлялась, как легко ей даются эти разговоры. Не переставая себе повторять, что, возможно, именно потому, что она говорит с ним, ей так легко. Будь на его месте кто-то другой, разговор мог бы и не заладиться. — Ты правда хочешь услышать ответ? — осторожно спросил Какаши, дожидаясь весьма решительного кивка. — Было сложно, Сакура. Мы узнали, что ты не на миссии, когда уже поздно было бросаться по следу. Больше всего нас злило наше бессилие, ведь у нас не было ни одного ответа. А потом месяцы мучительного ожидания. Мы до последнего надеялись, что ты выйдешь на связь. Потом пропал твой отец, и мы снова забили тревогу, — на этих словах Какаши проследил за реакцией Сакуры и понял, что данная информация не была для неё новостью, — и, как мне кажется, ты приложила к этому руку, — девушка виновато прикусила губу, отчего Какаши снова напрягся. — А в какой-то момент мы решили, что ты вернёшься тогда, когда захочешь, и смирились с этой мыслью. Но, Сакура, это было нелегко. Она сама напросилась на этот разговор. Словно мазохист, жаждала испытать свою плотину на прочность. Ей было больно от того, что она услышала, но от осознания, что всему этому послужил её выбор, ей стало ещё больнее. Сейчас Какаши разговаривал с ней как-то иначе. Вечно собранный, не подающий признаки эмоций в моменты подобные этому, он был неравнодушен. Его слова звучали честно и открыто. Но в них не было ни злобы, ни сожаления, ведь он обещал — без него. В комнате повисла тишина. Не было слышно даже шороха её громоздкой накидки. Глядя друг другу в глаза, каждый пытался найти что-то своё. Ответ на сокровенный вопрос, который витал между ними. Сакура очень остро ощутила, как ей хочется прикоснуться к сенсею. Не так, как прежде. В очередной раз пристыженная этим серым взглядом, она чувствовала себя безоружной, хоть и была сильна как никогда. Ей захотелось коснуться его лица. Эта мысль сильно взбудоражила и напугала её. Вокруг них не было никого, и это ощущение ещё больше подогревало её желание. Она видела, как он на неё смотрит, не как всегда, не так, как она рассчитывала, ввязываясь в эту игру. — Несладко вам пришлось, да? — торопясь сменить тему, чтобы не дать мыслям и желаниям разрастись, сказала Харуно. — Ну, в какой-то момент ребята нашли способ сублимировать эмоции от твоего ухода. Начали делать ставки на то, кем ты вернёшься. К сожалению, никто не угадал. — А какие были варианты? — резко рассмеявшись от понимания, что несмотря на все перемены, что-то по прежнему оставалось неизменным, она сделала маленький шаг к Хатаке. — Наруто ставил на то, что ты будешь разорять таверны своей сокрушительной силой, Саске ставил на то, что ты будешь заведовать библиотекой или научным направлением, а Ино и Хината — что станешь главой больницы. — А ты тоже играл? — она неосознанно сделала ещё полшага к нему, задавая вопрос. — Можно сказать, меня заставили, — оглядывая её ноги, а после, оценивая расстояние между ними, ответил Какаши. — Охотно верю, когда дело касается азартных игр, Наруто не остановится ни перед чем, чтобы тебя победить, — шутливо ответила девушка, наклоняя корпус ближе к нему. — И на что поставил ты? — На то, что ты вернёшься, — он выдержал небольшую паузу, прежде чем выдать свой ответ. Она была так близко к его лицу, что он сквозь маску чувствовал её дыхание на своей коже. Её щёки снова залились румянцем, но на этот раз она не отпрянула от него, как делала обычно. Она продолжала смотреть на него, немного хмуря брови.  — Почему ты был так в этом уверен? Даже я не была… — Это твой дом, Сакура, и всегда им останется, несмотря на путь, который ты выбрала. Снова повисло молчание. Казалось даже, кто-то выключил солнце, ведь, невзирая на разгар невыносимо жаркого и солнечного дня, стало очень темно. Весь остальной мир обрушился, и остался только он, а после — только его слова, сказанные низким будоражащим голосом. Таким говорил только он. За всю жизнь она ни у кого и близко похожего тона не встречала. А сейчас он вообще казался каким-то магическим. Игра ли была это или подлинный разговор — распознать было сложно. Но то, что она находилась от него на расстоянии поцелуя, она понимала чётко. Когда-то давно Цунаде в одном из многочисленных туров по кабакам, будучи в пьяном дурмане, сказала: дом там, где люди. Отчего-то сейчас рядом с ним она ощущала себя дома. Ей казалось, что она совсем близко от ответа на вопрос, с которым сюда зашла. Когда его взгляд скользнул вниз, к её губам, она инстинктивно сделала то же самое. Это было неправильно и очень… очень опасно. Казалось, она стоит перед пропастью, и ей нужно сделать всего шаг, чтобы та забрала её. Но она слишком долго училась контролю, а также знала, что её сенсей великолепный актёр. — Когда-нибудь я хочу рассказать тебе о том, почему ушла и как на самом деле жила эти четыре года, — положения своего она не поменяла, лишь с трудом оторвала взгляд и посмотрела ему в глаза. — Почему именно мне? — Потому что ты единственный, кто всегда меня слушал, — её голос был неестественно низким и тихим, словно она выдавала какую-то страшную тайну. Хотя именно о ней она и говорила. — А ещё ты всегда обо мне заботился и, отчего-то мне кажется, ты продолжаешь это делать. Это был очень странный и очень важный разговор. Так он твердил себе, пока её зелёные глаза обволакивали его натренированный разум. Он уже давно не чувствовал себя смущённым, давно не испытывал ощущения, когда женщина находится так близко к нему, и то, как он может напрягаться, когда она слишком близко. В равной степени его беспокоило то, что он так реагирует на неё. На девочку, которая была ребёнком, когда он впервые её встретил. «Это же Сакура. Малышка Сакура», — повторяя себе вновь и вновь, он пытался найти объяснение тому чувству, что она прямо сейчас вызывала в нём. Рядом с ней, в эту самую минуту, он не чувствовал себя с малышкой Сакурой. Он ощущал невыносимо горячее дыхание и пронзительный взгляд взрослой женщины. К его большому счастью, их незапланированный тет-а-тет нарушило появление неожиданных гостей. В дом вошли Саске и Наруто. Судя по тому, что в руках у парней были пакеты, они руководствовались логикой, что Сакура захочет посетить свою квартиру, и захотели её подготовить. Обнаружив, что квартира отнюдь не пуста, Наруто заполнил своим приветственным криком всё пространство. Неспешно и даже неохотно отпрянув от своего сенсея, Сакура поприветствовала пришедших в ответ. Саске молчаливо оценил ситуацию и заметил странное напряжение между Харуно и Хатаке. Однако не стал делать на этом акцент, прошёл в комнату, поприветствовав их и положив пакеты на стол. Наруто поспешил объяснить, что они тут делают, но Хатаке прервал его, поясняя, что уже поведал об этом Сакуре. Она хотела было угостить их чаем, как в былые времена, но остановилась на полуслове. В последний день она выкинула всю еду и очистила все полки, чтобы ничего не испортилось или не завелись паразиты. Заметив, с какой досадой она оглядывает кухонный шкаф, Саске неспешно прошёл на кухню. Разогрев чайник, он достал из шкафа стеклянную колбочку. Открыв её, он выпустил на свободу насыщенный запах жасмина, который сразу заполнил комнату. Пока Саске заваривал чай, Наруто доставал из пакета сладости, раскладывая по тарелкам, приглашая Сакуру к столу. В её же доме. Всё это время она молчаливо наблюдала за ними. За тем, как по-хозяйски они вели себя у неё на кухне. За тем, как мастерски Учиха орудует гайванью, разливая чай по чашкам. За тем, как Узумаки искусно протирает тарелки, перед тем, как разложить на них то, что они купили. Их поведение в её квартире очень трогало её сердце, так, что она невольно поднесла к нему ладонь, слегка сжимая её. «Они и правда меня так ждали». Не то что бы в это не верилось. Просто знать и видеть — это совершенно разные вещи. Присаживаясь за стол, куноичи отдалась в ласковые руки своих воспоминаний. Вот уже в который раз. С чаем они управились быстро, в то время как Наруто расправился со сладостями ещё быстрее. Узумаки рассказывал, что последние пару дней провёл вместе с Хиаши Хьюга, а также поспешил поделиться тем, как не нравится ему поведение отца Хинаты. Из-за того, что Хьюга после войны стали заниматься торговыми отношениями, а Наруто как раз постигал эти азы, ему часто приходилось сталкиваться с этим кланом. Радости встречи и совместные деловые визиты с Хиаши не доставляли. Мужчина был настолько не рад его компании, что, как мог, старался избегать юношу, попросту не сообщая ему о том, где и когда пройдёт встреча. Скорее всего, это было вызвано особым отношением Хинаты к белокурому герою деревни. Мало какому отцу понравится, что возле его дочери трётся такой-то дурень. А Хиаши был не из самых простых отцов. Сакура также узнала, что сейчас Хиаши по запросу Цунаде занимается заключением контракта на покупку новых лекарственных снадобий, которые будут работать в несколько раз лучше солдатских пилюль. Информация была очень любопытной, и Сакура мысленно сделала пометку запомнить её. Почувствовав на себе прожигающий взгляд Саске, девушка решила перевести тему, чтобы не быть пойманной на выведывании закрытой информации, которую с такой лёгкостью разбалтывает Узумаки. — А как твои отношения с Хинатой? От этого вопроса цвет лица блондина стремительно сменился на пунцово-красный. Он замахал руками в попытках отвертеться от догадки девушки или же в попытке избежать ответа на вопрос. — Сакура-чан, с чего ты взяла, что между мной и Хинатой есть отношения? — Некоторые вещи, Наруто, вполне очевидны, — улыбнулась она, примостив подбородок на ладони согнутой в локте руки. — А как твои отношения с Такикагэ?! — выбрав лучшую тактику из имеющихся в его скудном арсенале, парень решил перевести разговор и переключить внимание. — Очень хорошо, живём душа в душу, — за столько лет она уже привыкла, что ей приписывают с ним роман. И если раньше её это жутко возмущало, то сейчас стало обыденным делом. Поэтому её голос звучал очень легко и непринуждённо. — Сакура, он же старый! — явно обеспокоенным голосом ответил он ей, сильно размахивая руками в разные стороны. — Не старый, а опытный, Наруто. Он меня многому научил. — А отчего же тогда я не опытный, а старый? — вдруг раздался голос Какаши, который резким движением наклонился к ней. — Вы — нечто особенное, Какаши-сенсей — подмигнув ему, пряча задорный взгляд за розовыми волосами, девушка игриво приложила указательный палец к губе. Заметив, как Узумаки скривился, явно вырисовывая в голове какие-то образы, и с учётом двух похотливых учителей в его истории, можно было с уверенностью сказать — пошлые образы. — Ну, боги, Наруто, что ты там себе напридумывал? У меня с Такикагэ исключительно дружеские отношения, — глядя на сильно удивлённого друга и заинтересованный взгляд остальных, Сакура поняла ещё одну вещь. Она стала говорить так же двусмысленно, как и Такума. Когда всеобщее волнение от возможной недосказанности прошло, она уже рассчитывала выдвигаться обратно, так как сегодня ей предстояла очередная тренировка с Такумой. Однако планам девушки не суждено было сбыться, поскольку, словно читая мысли, громкоголосый друг напомнил ей о том, что она обещала ему сегодня спарринг. «Чёрт! Я совершенно об этом забыла». Последующие пятнадцать минут прошли в неуспешных попытках отказаться, ссылаясь на разные реальные и выдуманные обязательства. Но решимости просящему было не занимать, поэтому ни один аргумент не пришёлся ему по вкусу. Всё же если Наруто задавался целью, остановить его было практически невозможно. Если было дано обещание, его надо было выполнять, уж сколько бы сильно не хотелось этого делать. «О чём я вообще думала? От Такумы не было прямого запрета демонстрировать силу. Это всё же моя прихоть. Но почему так скверно всё получается?» Размышляя об этом, она стояла посреди тренировочного полигона, который им выдала Цунаде. Какаши, выдвинувшись из её квартиры, предлагал открытые полигоны, но Сакура настояла на том, чтобы заниматься тут. В конце концов, ей всё равно предстояло бы прийти сюда на свою тренировку, хотя возможно, она бы уже не потребовалась. Из всех присутствующих предвкушение не скрывал только Наруто, хотя по глазам остальных было видно, что они весьма заинтересованы. Коль скоро выдался шанс размяться с кем-то, кроме Такумы, Рейджи или Хару, девушка подумала о том, что она никогда не сражалась против Шарингана или Риннегана. Упускать такую возможность было нельзя. — Ну что, Сакура, я буду с тобой биться! — радостно воскликнул Узумаки. — Наруто, я бы хотела сразиться против Кеккей Генкай. Мне была бы гораздо полезнее практика с Саске, чем с тобой, не против? — её предложение сразу расстроило друга, так предвкушающего бой. Но он так сильно хотел увидеть, как изменилась Сакура, что всего после нескольких возражений уступил. Учиха уже был готов сделать шаг вперёд, особенно учитывая то, как смело девушка вызвала его на спарринг, но его опередили. — Я, полагаю, тоже подойду, — выйдя к ней в центр поля, сказал Какаши, останавливаясь примерно в десяти шагах. И снова эта игра. Сакура готова была биться об заклад, что он решил лично убедиться в том, что за печати появились у неё на лице и куда пропала одна из них. Она видела это в его взгляде. Видела этот вызов, с которым он вышел на поле: «Покажи, что ты теперь умеешь», — вот о чём он думал. Спарринг с тем, кто умеет копировать твои техники, тоже весьма неплох. Сакуре было интересно, сможет ли кто-то другой управлять тем, чему она училась эти годы, и на сколько хватит запасов неподготовленной чакры. Кивнув ему в ответ, она по традиции осторожно сняла хитай-ате с символикой деревни Водопада, а также сняла с себя белую накидку. Освободив своё тело от этой, без преувеличения, бани, Сакура почувствовала, как свежий воздух гуляет по её телу. Продлилось это ощущение всего лишь пару мгновений, после чего тело выровняло свою температуру с уличной. Под удивлёнными взглядами команды, девушка подошла к Наруто и передала ему предметы, которые сняла. Мужчины не отрывали от её тела взгляд. Самый чувствительный из них сразу раскраснелся, ведь она была одета в очень короткие шорты, а вместо кофты у неё была перевязанная бинтами грудь. Для самой Сакуры вид достаточно обыденный. Она всегда так одевалась на тренировку, чтобы было удобнее двигаться, однако сейчас перед ней был не привыкший к этому Такума. А старые друзья, которые наблюдали девушку в нижнем белье, чем и служили для любой куноичи бинты. Пытаясь преодолеть смущение, мужчины старались собраться и не смотреть так откровенно на её тело. Но не могли, ведь оно всё было покрыто печатями. Становясь в стойку боевой готовности, Сакура видела, как Какаши взглядом проходится вдоль каждой из них. Вот его взгляд прослеживает печать, что идёт от плеча и спускается вдоль руки к локтю, а от локтя, огибая руку, следующая спускается к кисти. От ключицы ещё одна пряталась за бинты, а из-за спины другая тянулась через талию к животу, и так всё ниже и ниже до самых кончиков пальцев ног. Радовало, что печати появлялись симметрично друг другу с каждой стороны, поэтому его взгляд достаточно быстро вернулся к её глазам. — Насмотрелись, Какаши-сенсей? — поддразнивая его, интонационно чеканя последнее слово, девушка застыла, распределяя по всему телу чакру, большую её часть направляя в ноги и кулаки. Они бросились навстречу одновременно молниеносно, скрещивая кунаи, отражая быстрые и точные атаки. Они проверяли друг друга на скорость, абсолютно не уступая в ней. Удар. Блок. Подсечка. Разворот. Снова удар. Шаг за шагом они прощупывали тактику боя соперника, постепенно наращивая скорость. Сакура набрала побольше чакры в кулак. Блокируя нанесённый им справа удар, девушка оттолкнулась от земли, отпрыгивая на несколько шагов назад. Какаши не открыл свой Шаринган, а значит пока она не представляла для него угрозы. Быстро сложив печать кролика, куноичи незаметно проткнула себе палец и бросилась с открытым ударом на Какаши. Он легко блокировал такую очевидную атаку в лоб из прямой стойки. Она опустилась чтобы нанести удар по бедру, но он вовремя отпрыгнул, легко маневрируя. Ход был обманным, так как её целью было не ранить, а брызнуть кровь за его спиной. Быстро выпрямившись, она снова занесла руку для удара, а после, сложив печать лошади, оказалась позади него заводя кулак, усиленный чакрой. Несмотря на то, что он не ожидал её исчезновения, он успел отпрыгнуть до того, как её кулак задел его лицо и по прямой траектории направился в землю, вызывая сокрушительное разрушение. Он заметил, что её удар был сильнее. Намного сильнее обычного, а также что даже самые быстрые шиноби без помощи дзюцу не могли так быстро перемещается. Такое умел только его учитель Минато, используя технику Летящего Бога Грома. Открыв Шаринган, он просканировал Сакуру. Такое количество чакры он видел разве что у Наруто в режиме Мудреца. Она буквально переполняла её, а по своей форме выглядела куда более сжато, нежели обычно. Сложив печати техники Земляных Волн, Какаши ударил о землю, которая сразу стала дестабилизироваться и струиться, в попытке сбить Харуно с ног. Вовремя направив чакру к ногам, девушка с силой ударила о землю, направляя обратную волну. Подпрыгнув, чтобы защититься от падения, он в полёте призвал пять теневых клонов, которые окружили девушку. Все шестеро сложили печати Высвобождения земли, замуровывая Сакуру в земляную тюрьму, укреплённую тем, что её создали шестеро человек. Какаши знал максимальную силу Сакуры, и даже если учесть возросшую силу её удара, пробить эту стену с одного она не сможет. Ей потребуется время. — Техника призыва, — послышался её голос из-за стены, после чего она разрушила огромные стены словно карточный домик, оставляя за собой облако пыли. Какаши не сразу понял, зачем она призывает Кацуё, пока не улеглась быстро оседающая пыль. Позади Харуно стоял огромный белый волк с многочисленными красными полосами, смахивающими на те печати, которые были на ней самой. Волк грозно оскалился, подаваясь вперёд, как всегда завыв перед боем. Где-то вдалеке был слышен очень удивлённый крик Наруто. Вслед за протяжным голосом зверя в маленьких вспышках стали появляться волки поменьше, заполняя собой поляну. Какаши насчитал около пятнадцати. Когда они разом двинулись на него, он сложил печати, призвав ещё семь теневых клонов. Бросившись врассыпную, стая погналась за ними. Теперь, когда на поляне были звери, у неё не было необходимости разбрасывать чакру с кровью, она могла потянуться к любому из животных и оказаться рядом с ним. Почувствовав, что её резко схватили за ногу, девушка отпрыгнула, свободной ногой, наполненной чакрой, развеивая клона, а второй тем временем быстро появился перед ней со святящимся Шаринганом. Осознав, что такой зрительный контакт может свидетельствовать только о предстоящем гензюцу, девушка быстро произнесла: — Чё дендо тай, — в момент, когда он применил гензюцу, оно безболезненно прошло сквозь Сакуру и вернулось к нему. Когда клон застыл, закрытый в своей же технике, она нанесла ему удар с правой, развеивая его. Она быстро огляделась в поисках настоящего Какаши, раскинутая сеть подсказала ей, где он. Потянувшись к ближайшему к нему волку, Сакура в одно мгновение оказалась подле него, выворачивая кисть в направлении Хатаке, который в этот момент отбивался от волка. Заметив её по левое плечо, мужчина быстро отбросил зверя, перехватывая её руку и уводя удар в сторону. Резко развернув её спиной к себе, мужчина сильно прижал её, не давая возможности пошевелиться. — Ты меня удивила, Сакура-чан, — поддразнивая, прошептал Какаши ей в ухо. Она покраснела, а по её телу пробежалась дрожь, концентрируясь где-то внизу живота. Она знала что он, делает — он пытается выбить её из равновесия, заставить утратить контроль. Чего она не могла допустить, так это его потери. — Я ещё многое могу, Какаши. Не сдерживайтесь, сенсей, — дразня его, манерно проговаривая последнее слово, она потянулась к волку, что стоял позади него. Пошатнувшись от её исчезновения, он обернулся назад, чтобы ответить на удар, предполагая, что он поступит оттуда. Появившаяся Сакура занесла руку для удара и всего лишь в паре сантиметров от того, как Какаши отбил бы удар, снова исчезла, появляясь с той же скоростью справа от него и рассекая кунаем его плечо. Он не ожидал, что она сможет буквально в полёте снова сменить траекторию, и это был первый удар, который он пропустил. Но не успела она снова исчезнуть, как один из клонов Какаши, подпрыгнув высоко, метнул в неё сюрикен. Хоть она и успела сделать шаг в сторону в последний момент, он всё же задел её по касательной, оставляя неглубокий порез на правой ноге. — Один — один, Сакура-чан. Они снова схлестнулись в схватке, пока стая разбиралась с его клонами, Амару помогал ей, периодически отвлекая внимание Какаши. Копирующий ниндзя был хорош. Настолько хорош, что он быстро разобрался с её техникой телепортации. Призвав своих нинкенов, он проделывал с ними тот же трюк, что и Сакура со стаей. Они мелькали в разных частях полигона так быстро, что Наруто и Саске только по лязгу метала могли определить, где конкретно они находятся. Учиха пришлось активировать Риннеган, чтобы отследить течение боя, поскольку без него это не представлялось возможным. Несмотря на то, что Какаши удалось скопировать эту технику, ему сильно не хватало такого уровня контроля чакры, какой был у Сакуры. В результате чего его чакра стремительно начала истощать запасы, чего, собственно, она и добивалась. После очередного блока Хатаке отпрыгнул от неё, а последний обессиленный нинкен отправился обратно в своё измерение. — Да вы, никак, выдохлись, Какаши? — радостно прокричала Сакура, чтобы он услышал её. — У тебя тоже почти закончилась чакра, — осмотрев её Шаринганом, констатировал он. — Как планируешь заканчивать бой? — Вы в этом уверены, сенсей? Не отводя взгляда от своего оппонента, девушка сконцентрировалась на одной из печатей. После этого внутри почувствовался хлопок. Исчезла одна линия, которая тянулась от её шеи к локтю, а её тело снова наполнилось чакрой. Просканировав Шаринганом, Какаши был сильно удивлён, что количество её чакры было точно таким же, как где-то в середине битвы. Оценив количество её печатей и остатки своей чакры, Какаши понял, что бой надо заканчивать, к тому же все клоны уже вернулись с опытом битв с её волками. Сконцентрировавшись, Какаши сжал запястье правой руки, набирая всю чакру молнии для смертоносного Райкири. Понимая, каким будет удар, девушка отозвала стаю, оставляя только вожака. Пока её сенсей заканчивал оценку точки удара, она отправила Амару в нападение, а сама сложила печать техники Чё дендо тай в сочетании с сетью чакры. Какаши виртуозно обогнул бежавшего на него волка и в несколько быстрых шагов оказался возле Сакуры. Девушка стояла совершенно открыто, концентрируясь на чём-то. В последний момент он хотел увести удар в сторону, так как Райкири могло убить Сакуру, но оставшийся за спиной волк тяжёлой лапой толкнул его в направлении Харуно. Искрящийся шар концентрированной чакры молнии влетел в грудь девушки, после чего в ней должна была остаться как минимум дыра. Но она не просто оказалась невредима, она ещё и не пошатнулась с места, усиливая ноги. Молния словно прошла сквозь неё, не оставив ни единого следа, чего ему не доводилось видеть прежде. В следующую секунду тело Какаши пронзила яркая вспышка боли, словно это его ударила молния. По ощущениям можно было подумать, что это его кто-то ударил слабой, но всё же болезненной Райкири. Шаринганом он успел заметить, как молния, направленная в Сакуру, опустилась вниз к земле, а после вернулась по той же траектории к нему. Отлетев, как от удара высоковольтным зарядом, Какаши собрал остатки силы, чтобы подняться. Он увидел это Шаринганом. Увидел, что она сделала, и не мог понять, где она этому научилась. Перехватывая левой рукой кунай, Какаши поднял его на уровень лица, принимая защитную позицию. Он знал, что сейчас девушка нападёт тайдзюцу, и ему следовало отвести этот удар. У неё исчезла ещё одна печать, теперь уже на левой голени, а это означало, по его домыслам, что она израсходовала много чакры. Оставалось заставить применить её эту технику ещё несколько раз, чтобы она осталась без сил. Отскочив от волка, что напал со спины, Какаши метнулся в сторону Харуно, которая уже неслась навстречу. Нанося удар по скошенной траектории сверху вниз, он оставил глубокий порез на её щеке, и резко опускаясь для разворота на коленях, обогнул её. — Чидори. За его спиной слабо полыхнул свет — в руках Сакуры мерцала чакра молнии небольшим, но всё же сгустком. Повалив мужчину на землю, Сакура приставила руку к его горлу, коленями упираясь в его ладони, не позволяя ему сделать и крохотное движение. Бой был окончен. Она тяжело дышала, находясь всего в нескольких сантиметрах от его лица. Несмотря на, казалось бы, лёгкость в битве, которую она проявляла, сейчас можно было заметить, что ей было совсем не просто. Выражение её красного лица демонстрировало эмоции, которые отдалённо напоминали боль, но он не мог понять, почему ей может быть больно. На ней было всего две царапины. Они явно не могли давать такую реакцию. Но больше всего мужчину беспокоили две вещи: первая — это то, что Сакура владела стихией молнии и смогла сама овладеть Чидори, хоть оно и было намного меньше, чем то, что делал он или Саске. Второе — это то, что она буквально сидела на его бёдрах, так сильно прижимаясь к нему, что ему, как мужчине, становилось весьма неловко. — Сдаюсь, — сказал он, и она погасила руки. Но не встала. Освободив его ладони, она устало уперлась руками в его грудь, пытаясь перевести дыхание, медленно, но верно, возвращая обычный ритм. Заметив растерянный взгляд Какаши, она сказала: — Спасибо за спарринг, Какаши, мне было приятно провести его с тобой. — Мне тоже, Сакура. Ты весьма меня порадовала. Они посмотрели друг на друга так, словно говорили о чём-то другом, но не о битве. Она оглядела его плечо, которое задела. Это определённо была победа. Не каждый день удаётся пустить великому Копирующему ниндзя кровь. И этот порез служил подтверждением того, что она не впустую потратила годы на тренировки. Направляя свою чакру в ладонь, девушка прикоснулась к порезу, начиная целительный процесс. От этого Какаши немного вздрогнул, что не ускользнуло от её взгляда. Удивительно, как быстро он смог научиться технике обратного призыва. Не зря его называли гением. Ей на это освоение потребовалось около полугода. Конечно, ему удалось управиться за такой короткий срок не без помощи Шарингана. «Вообще-то, я могу кое-что с этим придумать», — подумала она, глядя на то, как он закрывает глаз повязкой. — Сакура, могла бы ты встать с меня? Голос ниндзя был хриплым и настолько низким, словно он изрёк его из самых глубин. Осознав, что она до сих пор сидит на нём в такой непристойной позе, Харуно быстро поднялась и уставилась глазами в землю. К тому моменту уже подошли Наруто и Саске, наблюдавшие за спаррингом. Ожидать восторженной реакции от Наруто было логично, но вот что удивляло девушку, так эта улыбка на лице Учиха. — Сакура, так вот чему ты училась это время! Это просто потрясающе! Я не знал, что ты владеешь стихией молнии. У тебя же, вроде, сродство с водой? А почему тебя не убило Райкири? — с молниеносной скоростью выпаливая утверждение за вопросом и вопрос за утверждением, Узумаки хватался за голову и при очередном утверждении указывал пальцами в разные стороны. — Какой шумный, — отозвался волк, подойдя к компании. — А-а-а. Точно, у тебя же ещё и собака есть! — на этих словах Амару, усевшись на задние лапы, оскалил пасть и издал пугающий рык, отчего Наруто нервно поёжился. — Амару не собака, Наруто. Амару — Оками, и мой друг, — включая до боли знакомый нравоучительный тон, она укорительно ответила другу. — Спасибо за помощь, Амару, как стая? — Всё в порядке, не беспокойся. Почесав вожака по ноге, девушка сказала, что ей нужно с ним кое-что обсудить чуть позже. После попрощалась с ним, отпуская обратно под всё ещё удивлённый взгляд голубых глаз. — Ну, так что? Молния? — спросил Саске. — Да, хоть её и хватает для моей техники, но осваивать какие-то приёмы с ней мне даётся очень сложно. Мой учитель не владеет этой стихией, вот и разобраться с ней самостоятельно сложно. — Как ты выучила Чидори? — спросил Какаши. — Я очень наблюдательна. Много раз видела, как вы с Саске используете её. Теоретических знаний мне хватило, чтобы начать практиковаться, а-а… Схватившись за бок, девушка почувствовала резкую боль. Так всегда бывало, когда она использовала технику Чё дендо тай. Чем сильнее была техника противника и чем быстрее она возвращала ему её, тем больнее ей было. У каждой техники есть нюансы. У её была обратная отдача, по такому же принципу, что работает и её техника. — С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил Какаши. Одобрительно кивнув в ответ, Сакура хотела ответить, но не успела этого сделать. Приближаясь к команде, шёл мужчина, медленно аплодируя. Шагая плавной и неторопливой поступью, в обычном для тренировок облачении, наполовину оголённый, приближался Такума. Медленные хлопки его аплодисментов звучали так же, как разбивающиеся о ровную гладь воды капли, разрезающие глухую тишину. Девушка напряглась. Она знала, что он не любит, когда кто-то приходит на тренировки. Вообще-то, это было табу по обоюдной договорённости, а сейчас тренировочный полигон разрушен и совершенно не подходит для тренировок, да ещё и трое её друзей находятся тут. Но больше всего пугала мысль о том, что конкретно так тревожит Такуму. То, что она раскрыла технику, или то, что она сейчас поясняет её слабые стороны, а может быть то, что она спарринговала со своим прошлым учителем. А возможно, его злило то, что она бездумно потратила много чакры перед основной тренировкой. В голову лезли абсолютно разные мысли от вполне обоснованных до абсолютно безумных. А может, его вообще ничего не беспокоило, и она просто напридумывала себе. — Так, так, так, интересно получается, — подходя всё ближе, Такикагэ приветственно кивнул остальным, после чего опустился к ноге Сакуры, на которой виднелся порез. Привычным для него жестом он провёл по ране рукой, легонько касаясь её кожи, обхватывая свободной рукой её ногу. Таким образом он всегда показывал, что тренировка окончена и она может отдохнуть. Так он показывал, что не будет её ругать, поэтому она слегка прикрыла глаза и облегчённо выдохнула, растягивая губы в мягкой улыбке. Мужчины не понимали, что происходит. Точнее то, что происходило, выглядело весьма и весьма двусмысленно. Буквально пару часов назад Сакура уверяла их, что между ней и Такикагэ нет никаких отношений, кроме дружеских, а сейчас они наблюдали за довольно интимной сценой. Саске отвёл взгляд от своей сокомандницы и посмотрел на Какаши, желая увидеть его реакцию. Он хотел проверить, правильно ли понял ту атмосферу в её квартире. И, надо заметить, сделал он это не зря. Риннеган смог отследить, что внутри Какаши бурлили эмоции, которые он блестяще контролировал и не подавал виду. — Я пришёл забрать тебя на тренировку, — отрываясь от её ноги и поднимаясь на ноги, Такума устремил свои золотые глаза на неё. — Я только что спарринговала, это можно считать за тренировку, — решительно ответила она. — Ты же понимаешь, что эта была не та тренировка, что тебе нужна, — чуть наклоняя к ней голову, сказал он, намекая на то, что понимали лишь они двое. В то время как для остальных эта сцена всё ещё была двусмысленной. — Ах да, мои любимые стимулирующие методы, — не отводя от него взгляд, улыбнулась девушка. — Не сочтите за грубость, но нам с Сакурой нужно остаться наедине, — Оомори вежливо обратился к присутствующим. — У нас начинаются тренировки. — Какаши, встретимся завтра в обед в парке? — перед тем как старая команда ушла, девушка окликнула своего сенсея, понимая что им есть, что обсудить, а также надо было продолжать игру. — Конечно, Сакура. Уважительно попрощавшись с Такикагэ и его преемницей, мужчины вышли с полигона. Группа покидала высокие стены в молчании. Каждый думал о своём, либо о том, что его волновало или интересовало. Отойдя буквально на пару сотен метров, они почувствовали, как по земле пробежала дрожь, а в воздухе запахло высоким содержанием чакры. Неудивительно ощущать такую силу рядом с полигоном, где тренируется Кагэ с преемником. И всё равно было совершенно необычно понимать, что этот преемник — Сакура. Отойдя достаточно далеко, чтобы убедиться, что их никто не услышит, Наруто сказал: — Саске, если ты когда-нибудь надумаешь так же обжимать по-дружески мои ноги, я тебе это с рук не спущу, — запрокидывая руки за голову, задумчиво сказал он. — Ты о чём, добе? — Да о том, что я, конечно, не знаток, но мы Сакуре тоже друзья, и что-то я не припомню чтобы мы так же себя с ней вели, — устремляя голубые глаза к небу, ответил он. — Разве так ведут себя просто друзья? — Определённо, нет, — холодно ответил Какаши. Он больше не напрягался. Теперь его голос заставил напрячься его учеников. «Зачем я об этом думаю? Сакура, ты невозможна!»