Цветы на могиле наших чувств

Июнь сменился июлем, пока парни были заняты переездом Лёши к Диме. В один вечер совместно решили, что лучше перебраться сейчас, чтобы потом не суетиться в самый разгар знакомства Лёши с университетом. На следующий же день перевезли какие-то вещи, а уже через неделю Горелов полностью обосновался в еще недавно чужой квартире. Конечно, с переездом Лёши ожидались дополнительные затраты, как минимум за воду точно, ведь уже в первый день парень засел в душе на полтора часа, а Дима успел подумать, что он утопился, хотя и слышал тихое пение за дверью ванной комнаты. Горелов заявил, что нужно больше столовых приборов, что мало вещей для уюта и что он не понимает, как Дима может жить без гирлянд на стене в такой скучной комнате. Спорить с парнем сил особо не было, да и все наверняка оказалось бы бесполезным, так что Дима просто смирился, приглашая Лёшу закупиться всем нужным на досуге. — Цветы! — кудрявый подбежал к зеленым росточкам и начал с интересом рассматривать каждый маленький листик. — Дим, цветы нужны. — Зачем? Дима, и когда жил в отчем доме, не особо понимал надобность растений в квартире. В «родной» квартире все было вполне логично, ведь мама занимается садоводством и, возможно, все эти зеленые благоухающие лепестки — обычное хобби. Подростком, наблюдая за тем, как мать пересаживает цветы из горшка в горшок, с какой любовью разговаривает с ними, Дима так и не смог проникнуться симпатией к растениям, а когда переехал на съемную квартиру, просто не видел в них смысла. — В каждом доме должны быть цветы! — заявил Лёша упрямо, словно сам был поклонником фиалок. — Ухаживать ты за ними будешь? — мужчина устало пробежался глазами по стенду со всеми имеющимися в наличии цветами и задержал взгляд на самой верхней полке, высматривая яркие фиолетовые бутоны. — Они же тоже живые, нельзя же купить и забыть о них. — Буду, — парень выпрямился и повернулся к мужчине, будто чувствуя свое превосходство и зная, что Дима позволит купить все, что только захочет молодой манипулятор. — Я за мамиными цветами ухаживал, когда ее в больницу положили, так что я без цветов не могу — привык уже. Сразу же вспомнилась аватарка Горелова в ВК, где он с венком из одуванчиков на голове. Наверное, никто и никогда, даже сам Лёша, не узнает, что Дима рассматривал эту фотографию по ночам, когда очень сильно скучал. Взглядом проходился по излюбленным чертам, хотел повернуть чужое лицо прямо в камеру и заглянуть в зеленые глаза. Возможно, ожидал, что картинка оживет и Горелов сможет сказать нежные слова, но все это было лишь мечтаниями, с которыми Дима мог лучше засыпать. Медбрат недоверчиво оглядел и Лёшу, и ростки позади него. Внутри сражались два зверя, но как всегда, победил тот, который обожал потакать всем желаниям Горелова и просто таял от радостной улыбки парня, когда тот заполучал желаемое. Дима тяжело выдохнул и направил тележку в сторону отдела для кухни, молча разрешая взять хоть все горшочки со стенда, лишь бы Лёша чувствовал себя уютно в маленькой съемной квартире. *** —Почему мы не можем взять просто белые тарелки? Простояв в отделе с посудой около десяти минут, ни на минуту не прекращая спор с Лёшей, мужчине очень сильно захотелось покинуть этот центр, оставив парня именно здесь, чтобы он смог проникнуться любовью к белым вещам. — Это скучно! Вот, смотри! — Лёша показательно сунул тарелку с розовыми бабочками чуть ли не в лицо медбрату. — Вот будешь завтракать из этой тарелки и заряжаться позитивом! — Хорошо, Лёш, — Дима спокойно взял в руки точно такую же тарелку, что находилась в руках у кудрявого, только в упаковке, и положил ее в корзину, следом потянулся за стандартной белой. —Ты будешь заряжаться позитивом бабочек, а я — белого минимализма. Пойдет? Лёша надул губы и отбросил кудри назад. Было видно, что парень недоволен, ведь еще дома он говорил, что хочет купить все парное, якобы похожие бытовые предметы укрепят их связь. Он молча нагнулся над обеими тарелками, о чем-то размышляя, пока Дима наблюдал за его слегка подрагивающими уголками губ. Наблюдать за Лёшей в целом было очень интересно: весь спектр эмоций парень мог показать буквально за десять минут, если помочь как раз-таки вызвать те самые эмоции. Когда-то излишне спокойный, а когда-то взрывной, словно одним своим голосом может взорвать весь Петербург. Подобно коту, Лёша, накинувший на себя большую Димину футболку, которая даже самому Диме была велика, сидел на табуретке и наблюдал за происходящим за окном, пока мужчина заваривал чай ранним утром. В тот же вечер парень дразнил: сначала полез с объятиями к Соловьёву, а затем внезапно схватил подушку и начал бой, задорно крича, что за его сердце сперва нужно побороться. Как ни странно, победу одержал Дима, одним движением завалив Горелова на диван и прижав в области бедер. — А вилки у нас тоже разные будут? — Лёша поднял голову на мужчину, тем самым выводя его из своеобразного транса и воспоминаний. — Я хочу обычную, без рисунков. Юноша сделал еще более задумчивую мину, глядя в тележку словно в пропасть, а затем смирился, уходя искать столовые приборы. Вилок с рисунком, который мог бы понравиться Лёше, к сожалению или к радости, не было, поэтому все последующие ложки и ножи были с белыми рукоятками, так как Горелов ну очень хотел соблюдать известную только ему одному цветовую гамму. Из центра выехали с крупным пакетом и маленьким жасмином в руках у Лёши, который еще не успел распуститься. На душе медбрата было спокойно и легко, как минимум от радостного светловолосого, который с заботой оглядывал растение и что-то шептал ему. Лёша был похож на Димину маму, только при виде него у мужчины не возникало желания врать и делать вид, будто все в порядке. Как бы сильно иногда Дима не хотел познакомить парня со своей семьей, а именно с мамой, ведь от отца можно было ожидать все что угодно и не самого приятного, но он боялся. Женщина писала сообщения в мессенджер и требовала встреч, телефонных разговоров, писала о своих изменениях и о смене мнения о Диме и его предпочтениях, но мужчина все еще не мог поверить ее словам. Казалось, стоит только приехать и она вновь начнет говорить о женитьбе и о том, что Дима просто запутался в себе, так что постоянное откладывание встречи — единственный вариант подготовить себя морально, а также подготовить Лёшу к тому, что родители Димы не воспримут все так же просто, как Евгений. Пока было возможно наблюдать за ярким Гореловым и ограждать его от стресса, Дима был готов ко всему, что было в его силах. ***  — Лёша! Таблетки! Пока кудрявый заканчивал собирать сумку со своими вещами, Артур тихо шепнул Диме на ухо, что Горелов может легко забыть про принятие препаратов, поэтому следует на всякий случай напоминать ему о них, дабы избежать неприятных ситуаций. В тот момент Дима подумал, что подросток преувеличивает и просто слишком сильно волнуется о брате, но Лёша тем же вечером спокойно отправился спать, совершенно позабыв о таблетках. С того дня Дима контролировал каждый приём, да и Лёша сам признал, что так ему будет намного легче, а медбрат подумал, что приютил не возлюбленного, а озорного ребенка. Лёша прискакал на кухню быстро и отдал свой смартфон мужчине, заставляя того оторваться от книги. На телефоне расписание сапсанов до Москвы, а цена на один из поездов, отбытие которого на следующей неделе, выделена красным цветом и показывает, что билеты продаются по скидке. — И что это? Пришлось подождать, пока Лёша запьет таблетки, но за это время в памяти успело всплыть, что Горелов еще с зимы хочет посетить Москву, только вот после Нового года не зарекался о своем желании. — Я ждал, пока билеты будут по скидке, и вот! — кудрявый отставил кружку подальше от края тумбочки, а блистеры от таблеток кинул в специальную вазочку на кухонном столе. — Десятое июля, скидки появились! Давай съездим? — Это все, конечно, хорошо, — Дима задумчиво отобрал в специальном поле день еще позже, ровно через неделю, чтобы посмотреть, сколько денег придется потратить только на дорогу туда-обратно. — Но деньги, Лёшка, мы откуда возьмем? — Я же копил… — сконфужено промямлил Горелов, переминаясь с ноги на ногу. — На дорогу хватит. — А проживание? А питаться ты чем там будешь? А деньги на музеи, выставки и прочие развлечения? — Дима помотал головой и отложил смартфон на тумбочку, предварительно выключив его. — Только заплатили за квартиру, не могу же я все отпускные потратить сразу! — Если всего на дня четыре? Это даже не неделя! — Лёша схватил телефон и быстро набрав пальцами что-то, что Дима увидеть не мог, повернул экран снова к старшему. — Я хостел нашел уже! Недорогой совсем! — казалось, в парне говорит отчаяние и желание побывать где-нибудь, кроме Петербурга и медицинских центров. — А развлечения… Да кому они нужны? Мы же просто погуляем по улицам, столицу посмотрим! Хостел действительно недорогой, хотя и находится близко к центру, да и комнаты приличные. Дима с недоверием глянул на парня, который внимательно наблюдал за его реакцией, сложив руки в молитве. Соглашаться сразу было бы глупо, тем более Дима бы потом переживал, что хорошенько не обдумал все плюсы и минусы данной поездки, а поступил как импульсивный подросток. — Я подумаю, дай мне сутки, — Соловьёв с важным видом забрал книгу, которую спокойно читал до Лёшиного прихода на кухню, и удалился. Прекрасно понимая, что теперь найти в этой квартире место, где он сможет почитать и не попасть под пристальный взгляд Лёши, молящий уступить и согласиться на поездку, будет очень сложно, он направился в гостиную. — Ты у меня лучший, Дим! — послышалось вдогонку. Как только Дима скрылся в коридоре за углом, Лёша болезненно стиснул зубы и согнулся пополам, крепко держась за край тумбочки. За то время, пока приступы боли начали посещать парня все чаще он понял, что достаточно сделать несколько вдохов и выдохов, как боль проходила, оставляя после себя только неприятную тяжесть в груди. Парень смотрел точно под ноги, боясь выпалить стон полный боли и стараясь контролировать каждое движение, чтобы Дима, услышав шорох, не заподозрил лишнего. «Сначала в Москву, а потом уже в больницу.»