Сингулярность

      Из зеркала глядел некто с красными веками и ужасно помятым лицом. Лицом младшеклассника… очень старого младшеклассника. Юнги горестно простонал и взялся за щетку. Голова после вчерашнего болела так, что не хотелось не то что чистить зубы, даже двигаться… Или дышать… Двумя бокалами шампанского всё не ограничилось, после светского раута он не сразу пошёл домой. Забрёл на свою беду в какой-то полупустынный бар и добрал там уже куда основательнее… Вот тебе и трезвая жизнь. Закончилась внезапно и скоропостижно. Он всё-таки кое-как привёл себя в порядок. Почистил зубы, умылся и даже решился сбрить дурацкие редкие волоски, которые за ночь пробились на подбородке. Не просто старый младшеклассник, но ещё и бородатый младшеклассник… Если эти три волосины вообще этично называть бородой. Выбравшись из ванной он вспомнил о прокатном костюме, но почти тут же облегченно выдохнул. Даже будучи так основательно навеселе он успел аккуратненько развесить казённое имущество по стульям. Только вот по разным… Пиджак красовался на спинке любимого рабочего стула, сорочка притаилась на кресле в спальне, а брюки, зачем-то старательно вывернутые наизнанку, обнаружились на кухне. Собрав весь набор, невольно усмехнулся своей новой привычке раздеваясь гулять по квартире. Из кармана выпала золотая карточка. VIP Приглашение. Он поднял её с пола. Ещё раз прочитал своё имя и погладил тиснение. В мыслях сразу ожил вчерашний вечер. Дурацкая ссора с Намджуном, картина «Суета сует» и голубоволосый Тэхён… И его горестно поджатые губы. Словно Юнги действительно сделал что-то не так… Сделал? Наверное. Обхамил и свалил. Но кто сказал, что он должен быть помягче? Он ведь просто сказал то, что в данный момент думал о Намджуне. Юнги поморщился и смущенно потер переносицу. Если быть уж совсем откровенным, то парнишка не заслужил таких слов… Намджун может быть да, а вот парнишка — нет. Голубые перья волос и странная слишком открытая улыбка. Блики на пиджаке. Образ Тэхёна слишком живо встал перед глазами. «Инопланетянин», — хмыкнул про себя Юнги и зашагал на кухню. Нужно было поскорее накормить это бренное тело, чтобы унять так не кстати зародившуюся внутри дрожь. Какой-то дурацкий трепет у сердца… зверское похмелье не иначе.       Оказывается Намджун звонил. Да ещё и не один раз. На экране смартфона высветилось не меньше десятка пропущенных. Неужели не сердится? На него не похоже… На кухне оказалось солнечно. Спасибо огромным окнам, которые Юнги так и не решился занавесить шторами, когда сюда переехал. Ему нравилось солнечное тепло, он мог часами греться в его лучах и щуриться от удовольствия. Зачем вообще выходить на улицу, если у тебя есть персональное нагретое местечко? Всегда можно просто налить себе Колы и устроиться на полу, прогреть свои косточки словно на пляже… Сейчас правда было не до Колы. Он выгрузил из холодильника упаковку с яйцами, зелень, оставшийся бекон и принялся готовить. Когда на сковородке уже весело зашкворчала яичница - в дверь позвонили. Менеджер? С него станется заявиться в такую рань. Вот только сегодня они не договаривались… Может быть случилось что-нибудь непредвиденное? — Иду! — крикнул он по дороге, когда кто-то снова принялся трезвонить в дверь, — Хёнджин~ши, пожалейте соседей! Но это был не Хёнджин. Широкая улыбка оглушила с порога, стоило только распахнуть дверь. Тэхён. И никаких тебе парчовых пиджаков, голубая челка топорщилась из-под обычного капюшона обычной толстовки. Только глаза вспыхнули обезоруживающей теплотой, той самой, которую вчера уже успел увидеть Юнги. — Ты чего здесь? — хрипло пробормотал он и почему-то отступил назад. Сердце тяжело бухнуло о рёбра, а потом заскакало как ужаленное, — Намджун послал? — Здравствуйте, — смущенно выдохнул Тэхён и вежливо поклонился, заморгал удивленно услыхав про Намджуна, — Нет, я сам. — Зачем, — вопрос получился отрывистым и каким-то жалким. Действительно зачем приходить к тому кто тебя оскорбил? Не верх ли глупости. — Я платок принёс, — тихонько пробормотал Тэхён. — Что? — совсем растерялся Юнги. — Платок. — Какой ещё… — Этот, — Тэхён осторожно извлёк из кармана знакомый кружевной лоскуток. Совершенно чистый и аккуратно свёрнутый, — Вы вчера обронили… Щеки резко обдало жаром. Обжигающая волна стыда накатила так резко, что сразу стало нечем дышать. — Я его постирал и погладил, — всё ещё смущенно шептал Тэхён, — Он просто на полу валялся, я его не сразу увидел… — Постирал, — пролепетал Юнги, в голове сразу всплыло, как он вытирался этим платком, как комкал его почти весь вечер в кулаке… Этот идиот что отстирывал его сопли? — Боже…- простонал Юнги, — Прости. — Да ничего, Намджун хён уже почти и не сердится, — понял его по-своему Тэхён, — Так что не переживайте. Это ведь была моя идея. Мне понравилась ваша музыка, вот я и попросил хёна… Глупо, правда? Простите, — он сунул в руку Юнги платок, — Я лучше пойду… Он действительно развернулся и даже пошёл. Как-то нехотя, втянув голову в широкие плечи. Высокий, тонкий, неловкий до безобразия. И ужасно грустный… — Погоди, — хрипло окликнул его Юнги. И когда парнишка всё-таки остановился и обернулся, добавил, так словно шагнул в пропасть, — Может быть хочешь позавтракать со мной? У меня яичница…       Это было странно, сидеть на кухне, купаясь в лучах солнца, впервые не в одиночку. Тэхён споро уплетал яичницу, а Юнги смотрел. Он совсем забыл о собственной порции остывающей в тарелке. Парнишка был странным. И дело было даже не в этом крокодильем аппетите, просто Тэхён всё время казался каким-то нездешним. Сказочным. Словно шагнул из какой-то иной реальности в эту серую и обыденную… — Можно мне кетчуп? — вскинул он на Юнги глаза. — А? — заартачился тот, не сразу поняв смысл вопроса. — Кетчуп, — повторил парнишка и облизал губы. Юнги невольно проследил за розовым языком скользнувшим по пухлым губам, — Очень вкусно, но с ним было бы вкуснее. Можно? — А, да, — слишком поспешно подорвался Юнги. Выудил из холодильника искомую упаковку, бухнул на стол. Тэхён благодарно улыбнулся, принялся выдавливать соус на тарелку. — Значит Намджун не знает, что ты здесь? — всё-таки решил завязать разговор Юнги. — Нет, — покачал головой Тэхён, — Он в студии. Пока он занят, я решил поехать сюда. А когда он закончит я уже успею вернуться. — Он что не выпускает тебя из дома? — пошутил Юнги. Но парнишка серьезно на него посмотрел, неопределенно пожал плечами. Сразу стало уже не очень смешно. — А вы правда тоже из Тэгу? — видимо решил переменить тему Тэхён. Юнги кивнул и всё-таки осторожно взял палочками кусочек яичницы, отправил в рот. — Правда. Но я давно уехал, — между жеваниями пробормотал он, — Сразу после школы. — А это когда было? — смешно наморщил лоб парнишка, — В каком году? — Ты бы ещё спросил сколько мне лет, — фыркнул Юнги. — А сколько? — тут же зацепился Тэхён, — Тридцать? Юнги чуть не подавился от возмущения. — Тридцать?! Откуда такие цифры?! — Ну, я подумал, — замялся Тэхён, — Хёну двадцать пять… А вы выглядите… — Старее? — Нет! — испугался парнишка, — Я хотел сказать более… зрелым? Приехали… здравствуйте. Никто и никогда ещё не называл Юнги зрелым. Скорее уж путали с подростком или в крайнем случае называли студентом, но чтобы вот так… зрелым. С такими темпами можно уже начинать искать у себя седые волосы. — Сам ты, — обиделся Юнги, — Зрелый. Мне всего-то двадцать семь. — Тоже немало, — серьезно откликнулся этот грубиян. Сразу захотелось отобрать у него кетчуп и выгнать из-за стола. Юнги принялся хмуро поглощать свою остывшую яичницу, чтобы снова не скатиться до оскорблений. — Значит вы приехали сюда после школы, — решил перейти в более мирное русло Тэхён, — А я вот совсем недавно… Меня привёз хён. До этого я нигде не был. — И когда он тебя привёз? — хмыкнул Юнги, — Что-то я не припомню тебя на прошлой вечеринке. — Смотря когда она была, — улыбнулся Тэхён, — Я здесь всего неделю. Ах, вот оно что, неделю! Тогда понятно почему Намджун так над ним трясётся. На светские рауты таскает, просит его записать… Не утихла ещё новизна чувств, не приелись удовольствия… Юнги поймал себя на этих подленьких мыслишках и поморщился от отвращения. Может, конечно, Намджун никогда не отличался постоянством в своих отношениях, но кто сказал, что этого мальчишку ждёт то же самое? — В Сеуле так странно, — между тем продолжал делиться своими впечатлениями Тэхён, — Совсем не так как дома. Люди всё время куда-то спешат, торопятся. Двигаются слишком быстро… — Ничего, привыкнешь, — попытался успокоить его Юнги. Но парнишка только неуверенно повёл плечами. — Мне, конечно, здесь нравится, — протянул он, — Но я не успеваю… Хён называет меня тормозом. Последняя фраза прозвучала так доверительно, словно Тэхён рассказал какую-то сокровенную тайну. Он даже слегка придвинулся через стол, карие глаза заискрились в солнечном свете. Юнги засмотрелся. Снова появилось то самое чувство нереальности происходящего, словно они оказались вдвоём на далекой пустынной планете. — У тебя правда красивый голос? — этот вопрос почему-то сам собой сорвался с языка. Юноша удивлённо заморгал, гладкий лоб снова пошёл морщинками. — Намджун сказал, что ты поёшь. — Я? Нет, — пролепетал парнишка, — Я не умею. — Но он попросил тебя записать. — Ну, — совсем смутился Тэхён, опустил глаза и снова устроился на стуле ровно, — Ему просто кажется, что я мог бы… Но я ни разу не пробовал… — Не пробовал петь? — удивился Юнги. Тэхён смущенно помотал головой, только сейчас стало заметно, что над верхней губой у него осталась капелька кетчупа. Юнги вздохнул. А он-то надеялся… Выходит Намджуну просто застила глаза его влюблённость… -…только на ферме, — приглушённо пробормотал Тэхён. — Что? — Говорю, я пел только дома, на ферме, — поднял он глаза, — Когда убирал за коровками… Сено им накладывал, чистил подстилку… А чтобы скучно не было, пел. Юнги усмехнулся, перед глазами слишком живо встала картинка: Тэхён в резиновых сапогах орудует вилами и поёт, а со всех сторон на него восхищенно пялятся коровы. Он даже помотал головой, пытаясь избавиться от этого отчётливого видения. — Пойдём, — решительно поднялся он из-за стола. — А? — не сразу понял Тэхён. — Пойдём со мной, — вздохнул Юнги, — Я, конечно, не корова, но тоже хочу послушать, как ты поёшь. Тэхён вспыхнул щеками, но всё же с готовностью вскочил из-за стола, чуть не опрокинув стул.       Идти далеко не пришлось, маленькая студия находилась прямо здесь же, в квартире, и была настоящей гордостью Мина Юнги. Он оборудовал её сам. Для этого пришлось заново обшить стены, провести вентиляцию, установить аппаратуру, которую, кстати говоря, он тоже покупал и выбирал сам. Но всё это того стоило, в итоге он получил настоящую рабочую комнату. Теперь не нужно было тратить время на поездки, достаточно было просто пройти по коридору и сразу оказаться здесь. В родной атмосфере. Он распахнул перед Тэхёном небольшую пластиковую дверь и пропустил парня вперёд. — Заходи. Моя скромная обитель. Тэхён осторожно переступил порог. Юнги жадно следил за его реакцией, он ещё никому не показывал это место. — Здесь… красиво, — задумчиво прошептал Тэхён, оглядываясь по сторонам. Прошёл глубже, погладил подлокотник небольшого диванчика, который Юнги поставил здесь специально, чтобы отдыхать в перерывах. Подойти к пульту юноша не решился, лишь настороженно оглянулся на Юнги. — А где рояль? — Рояль? — не понял Мин. — Ну, или пианино, — смутился Тэхён, — Я почему-то думал, что он обязательно должен быть…- и решился предположить, — Это потому что здесь тесно? Юнги поморщился, молча прошёл к пульту, щелкнул кнопкой «ON» и только тогда нехотя бросил: — Я больше не играю. — Но почему?! — тут же всполошился Тэхён, — Вы же гений! Хён показывал старые видео и… — В том-то и дело, что они старые, — хмыкнул Юнги, — Это было давно. В другой жизни. Он отрывисто глянул на удивленно застывшего парнишку и скользнул пальцами по кнопкам встроенного синтезатора. — Теперь я играю на этом. Тэхён медленно подошёл. Он больше ни о чем не спрашивал, но на лице его читалось глубокое замешательство. — Это лучше рояля, — улыбнулся, глядя на него Юнги, — Здесь можно настроить любой эффект, звук получится каким захочешь. Юноша кивнул голубой челкой и осторожно погладил белые клавиши. Юнги почему-то засмотрелся на его длинные красивые пальцы, невольно вспомнив их вчерашнее рукопожатие. Теперь стало понятно почему рука парнишки показалась ему такой крепкой и шершавой от мозолей, Тэхён ведь фермер. Вилы, лопаты, возня с землёй… это всегда накладывает отпечаток. Вот только… Тэхён не походил на фермера, как ни крути. Если, конечно, не считать его рук. В остальном его фигура, его лицо, производили совсем иное впечатление. Он походил скорее на айдола или модель. Слишком утончённый, слишком… «Чувственный?» — Что ж, — вздохнул Юнги, — Давай попробуем тебя записать. Юноша вскинул на него свои выразительные карие глаза и вспыхнул щеками. — Для начала спой что-нибудь, — предложил Юнги. Тэхён заартачился, затравленно заметался глазами по сторонам. — К микрофону, — попытался помочь ему Юнги, — Сначала пройди к микрофону. Юноша послушался, заспешил в нужную сторону, ухватился за чёрную хромированную поверхность. — Аккуратнее, — засмеялся Юнги, — Свернёшь ему шею! Тэхён совсем испугался, отдёрнул руки. Юнги лишь вздохнул. — Так, — он приблизился к парнишке и аккуратно направил головку микрофона, — Давай по-нормальному. Выдохни и попытайся расслабиться. Ты никогда не пел в караоке? — Пел, — тихо отозвался Тэхён. — Это то же самое, — улыбнулся Юнги, — Я могу включить тебе музыку, какую хочешь? Тэхён медленно облизал губы, глянул настороженно. — Весёлую? — прошептал он. — Ты спрашиваешь? — Весёлую, — уже увереннее кивнул парнишка. — Весёлую так весёлую, — хмыкнул Юнги и прошёл к пульту, защелкал рычажками и кнопками. Комнату наполнила залихватская мелодия. Что-то из трота, одна из тех убойно весёлых песенок, под которые как раз часто поют в караоке. Юнги подрыгался в такт и оглянулся на притихшего парнишку. Тэхён замер с каким-то нечитаемым выражением на лице. — Пой! — крикнул ему Юнги. Тэхён вздрогнул, моргнул. Неуверенно выкрикнул что-то вроде «Эгей-гей!», осёкся и сконфуженно замолчал. — Понятно, — хмыкнул Юнги щелкнув кнопками. Музыка стихла. — Это нам не подходит… Он задумчиво побарабанил по столешнице и снова глянул на парнишку. — Спокойнее? — Наверное…- прошептал Тэхён. На этот раз мелодию он подобрал лучше, текучие звуки баллады наполнили комнату. Тэхён чуть отмяк, глянул уже спокойнее и осторожно взялся за микрофон. «Ну вот», — обрадовался про себя Юнги, — «Кажется это то самое…» Но он ошибся… Первым желанием было зажать уши, а потом и вовсе заставить парнишку замолчать. Он пел надрывно, нестройно, слишком пронзительно для тонкого композиторского слуха Юнги. Нежные барабанные перепонки сразу запросили пощады. — Достаточно! — поспешно крикнул ему Юнги, — Это тоже не подходит! — Плохо? — пролепетал Тэхён. Мин предпочёл промолчать. Он принялся снова подыскивать подходящую мелодию…       Целый час они пробовали то одну, то другую песню, но Тэхён только и делал что лажал. То пел не попадая в ноты, то просто съезжал в визгливость, которая терзала уши Юнги снова и снова. В конце-концов Юнги не выдержал и щелкнул тумблером пульта. — Всё. Тэхён виновато мялся у микрофонной стойки. Его щеки горели пунцовым румянцем, а серая толстовка промокла от пота. Юнги устало тёр виски, от всех этих музыкальных экзекуций у него ко всему прочему разболелась голова. — Намджун сказал, что ты поёшь… — Нет, — покачал головой парнишка, — Он сказал, что у меня хороший голос. — Одно и то же, — отмахнулся Юнги. Больше всего ему сейчас хотелось остаться одному. Почему-то было обидно и как-то пронзительно грустно, словно его обманули. Он чувствовал болезненное разочарование оттого, что Тэхён оказался самым обычным посредственным мальчишкой, которому всего лишь повезло с именитым любовником. Нет у него никакого голоса, а уж тем более слуха. — Давай на сегодня закончим, — как можно спокойнее произнёс Юнги, — Придёшь как нибудь потом, попробуем ещё… Конечно не будет никакого потом, это он уже решил для себя точно. Может быть он посоветует Намджуну обратиться к какому-нибудь хорошему звукооператору или даст контакты учителя по вокалу… Но… Он всё-таки глянул на парня. Несмотря на серую толстовку он всё ещё сиял своим собственным цветом. Тем самым, который заставил увидеть его в толпе на выставке. Всё такой же яркий, нездешний и волшебный… Юнги захотелось застонать от обиды. Даже здесь обман, иллюзия, весь этот мир давно выцвел и если где-то мерещатся цветные пятна, то это лишь отголоски того чего уже нет.       Юнги поднялся из кресла. Выключил кнопку «ON». Не глядя больше на парня, поманил его за собой. — Пойдём. Но Тэхён стоял. Он намертво вцепился дрожащими руками в стойку, и лишь умоляюще смотрел на Юнги своими глубокими коричневыми глазами. — У меня нет времени на игры, — устало вздохнул Юнги, — Ну, же… И тогда парнишка вдруг запел. Без музыки, с выключенным микрофоном, просто запел. И Юнги так и замер на месте с вскинутой в пустоту рукой.