Сингулярность

      Градусник показал 39,5 и Юнги мысленно подивился тому, что он не лопнул вообще. Тэхён горел, точнее просто пылал, к загорелой коже невозможно было прикоснуться. В маленьком пространстве студии, казалось всё раскалилось до красна. — Вот, выпей, — Юнги сунул парню под нос чашку с замешанным лекарством, — Это должно быстро сбить температуру. — Спасибо, хён, — прошептал Тэхён и жадно припал, принялся поспешно глотать не замечая как горячая жидкость обжигает язык. Юнги осторожно придержал чашку. — Не торопись. Тэхён послушался — допил медленно, глянул на Мина виновато. — А теперь это, — продолжил старший, он осторожно прилепил на лоб охлаждающий компресс. Мимоходом коснулся горячей щеки. Непонятно зачем, будто просто хотел убедиться, что градусник не врёт. Не врал, пальцы тут же обожгло так, что пришлось отдернуть руку. — Я вызову врача. — Не надо! — испугался Тэхён, — Пожалуйста, хён, не надо! Я очень редко болею и всегда выздоравливаю очень быстро! Я крепкий! По правде, мне уже стало лучше! — в доказательство своих слов он попытался подняться с дивана, но тут же хлопнулся обратно. — Сиди уж, — проворчал Юнги, — Лучше ему, как же… Тэхён виновато растёкся, задышал как загнанный олень, отрывисто и хрипло. По правде стоило ещё что-нибудь сделать, чтобы облегчить состояние парня, но Юнги растерялся. Он смотрел на Тэхёна и всё больше погружался в молчаливую панику, когда не можешь ни сдвинуться с места, ни что-либо сказать. Неосознанно он ловил каждый вдох и выдох парня, и будто бы дышал вместе с ним. Потом словно опомнился, ломанулся из комнаты, отыскал в ванной новенький капроновый тазик и наполнил ледяной водой. Поскакал обратно, расплёскивая по дороге содержимое. Когда-то давно мама спасала его именно так, просиживая ночами рядом и бесконечно меняя мокрые тряпочки. Почему-то сейчас это вспомнилось так явно… — Нужно всё снять! — с порога бросился он к парнишке. Но Тэхён уже совсем распластался по дивану, замер в какой-то немыслимой позе, раскинув руки. Юнги торопливо бухнул тазик на пол, подошел, осторожно коснулся крепкого запястья. — Ну же, не раскисай! Тоненькая жилка забилась в пальцы так отчаянно быстро, что Юнги вмиг охватил ужас. Мальчишке плохо, по-настоящему плохо, и он совершенно не знает как ему помочь. Он всё-таки потянул с него футболку, с трудом приподнял обмякшее тело, кое-как снял, отбросил в сторону, стараясь не смотреть на загорелую кожу и трогательно розовые соски. Интересно, он вообще ему это потом простит? Это бесцеремонное вмешательство в личное пространство… Мальчишка застонал, когда Юнги принялся обтирать его холодной тряпкой. Нежное лицо нахмурилось и обиженно сморщилось. — Потерпи, — тихонько попросил его Юнги, — Это должно помочь. По хорошему стоило бы перенести Кима в спальню, туда где прохладнее и можно открыть окно, но Мин чувствовал, что просто не сможет его поднять. Или поднимет, но запросто грохнется где-нибудь по дороге. Несмотря, на свою худобу Тэхён был крупненьким. В голове не к месту всплыл момент, когда они обнялись в холле, в нос даже ударил запах мокрой шерстяной толстовки. Ким на полголовы его выше, не меньше… Он сменил нагревшиеся тряпочки и всё же попытался приподнять бесчувственное тело. Осторожно просунул руку под колени, второй обхватил за плечи… Тэхён даже не сдвинулся. Он оказался действительно очень тяжелым. И горячим… Завалился на Юнги, уткнулся доверчиво носом в шею, задышал, до мурашек обжигая своим дыханием. — Ладно, — сконфуженно пробормотал Юнги и вернул парня на диван. Он вдруг почувствовал себя бесконечно беспомощным. Стало обидно чуть ли не до слёз. Рядом с ним плохо человеку, а он даже не может сделать такую простую вещь — отнести в комнату… — Что ж, — он осторожно уложил Тэхёна, подсунул ему под голову небольшую диванную подушку, — Придётся так. Для того, чтобы в студию попало хоть немного прохладного воздуха он приоткрыл дверь и включил вентиляцию на полную. А вот включать кондиционер побоялся, это могло только усугубить состояние больного. Теперь оставалось только бесконечно мочить тряпочки и ждать. Ждать когда уже подействует это чертово лекарство. Он мягко обтирал щеки и лоб Тэхёна, украдкой разглядывая его. Раньше как-то не решался. Даже почти не смотрел в лицо. Просто замечал тот самый цвет, который так ярко проступал во всём облике. А теперь… он словно увидел его по-новому. Обиженно поджатые губы, напряжённо сведённые брови, но даже это не мешало понять, что Ким чертовски красив. Природа наградила его теми сглаженными и нежными чертами, которые всегда располагают к себе. Его красота была тёплой, как может быть тёплым весеннее солнышко. А солнышко Юнги любил, не зря специально оставил себе его кусочек на кухне, выделил уютное местечко. Вот и Тэхён оказывается походил на такое местечко, если вообще целесообразно сравнивать… Мин даже всерьез задумался откуда могли появится такие ассоциации. Человеческий мозг необъяснимая штука. На носу Кима притаилась крохотная родинка и это тоже было новое открытие. Просто родинка, ничего особенного, даже какая-то неуместная, забавная, но почему-то внутри что-то ощутимо ёкнуло, когда взгляд наткнулся на неё. И эти тонкие ключицы, загорелая кожа… Юнги протирал их бегло, слегка касаясь, целомудренно отводя взгляд, но всё равно выхватывал случайные подробности: подрагивающую у горла жилку, тонкий шрам протянувшийся от шеи к ключице, ещё одну родинку у самого соска… Он не желал этого, но глупый разум зачем-то складывал всё это в свою копилку, словно какие-то запретные ценности. — Пить, — вдруг тихонько попросил Тэхён, — Хён, пить… Юнги вздрогнул, словно его застали за чем-то недозволенным. Сердце зашлось в торопливом беге. Потом наконец-то сообразил, торопливо подорвался, бросив тряпочку. Понесся на кухню. И уже спеша с полной кружкой назад, вдруг осознал как сильно пылают щеки. «Возможно я тоже простудился…» — подумал он, торопливо отгоняя от себя навязчивые образы. Просто помог Тэхёну напиться, приподняв его голову, а потом уложил обратно. Присел на краешек дивана. — Как ты? Ким подражал ресницами, все-таки приподнял веки, блеснув на Юнги притушенными звездочками глаз. — Лучше. Юнги лишь скептично хмыкнул. Легонько тронул тыльной стороной руки всё ещё довольно горячий лоб. — Нет, правда, — тихонько шепнул Тэхён, ухватил сухими пальцами запястье, потянул к себе, прижался щекой, — Чувствуешь? Сложно сказать, что почувствовал Юнги, но почему-то щеки зажгло сильнее. — Сейчас принесу градусник, — слишком поспешно отдернул он руку, — Своим ощущениям верить нельзя. Тэхён дрогнул губами, проследил за тем как Юнги поднялся, прошептал: — Прости… — Что? — не понял Юнги. — Прости, хён, вместо того, чтобы как следует выспаться, ты мучаешься со мной… Юнги лишь поморщился. — Может быть уже хватит извиняться? Он протянул Тэхёну градусник. — На, вот, лучше… Убеди меня, что беспокоиться незачем. Тэхён с готовностью протянул руку, неловко проехался пальцами по тонким пальцам старшего. Получилось будто погладил. От этой нечаянной нежности Юнги растерялся, вздрогнул, градусник выскользнул из руки. И конечно же, с тихим треском хлопнулся на ковер… — Да что ты будешь делать! — тут же как ужаленный взвился Мин, — Совсем ум потерял? Тэхён испуганно вскинул глаза, хрипло выдохнул: — Прости, — и зачем-то бухнулся на колени, потянулся к крохотным осколкам. — Руки! — рыкнул на него Юнги, перехватив запястья, — Создаешь одни проблемы! Он заставил парня вернуться на диван, сам поспешил за щеткой, принялся заметать осколки. Тэхён жалко скукожился на своём месте, подтянул колени к подбородку. Он наблюдал за возмущенным Юнги, слушал как тот приглушённо ворчит и незаметно размазывал слёзы по щекам. — Давно надо было выкинуть это убожество, купить электронный, — сетовал Мин, — Знал же, что рано или поздно такое случится… Убравшись, он наконец глянул на притихшего парня и напрягся. — Ты чего? Тот не ответил, лишь поспешно вытер глаза. Юнги оторопело замер. Он что, умудрился довести мальчишку до слёз? Опять сказал что-то не так? Наговорил гадостей и даже не заметил? Досада из-за разбитого градусника сменилась досадой на самого себя. «Баран… Ему и так плохо, а ты…» — Да ерунда, — смущенно прошептал он, — Всего лишь градусник, подумаешь… Тэхён шмыгнул носом. — Куплю новый, — Юнги осторожно подошёл, снова присел на край, — А ты не разводи сырость, температуру наревёшь… Он даже неловко коснулся голого плеча, потрогал осторожно, ощущая подушечками теплоту чужой кожи. Жар всё-таки спал? Похоже… На висках Тэхёна блестели бисеринки пота. Заметив их Юнги почувствовал, как от сердца отлегло. — Лекарство подействовало, — прошептал он, — Как ты себя чувствуешь? Тэхён дрогнул мокрыми ресницами, прошептал сипло: — Хорошо. — Да уж, хорошо, вижу, — хмыкнул Юнги, — Прямо сказочно хорошо. Тэхён опустил взгляд, его щеки вдруг заметно порозовели. Юнги отвернулся. Потом и руку убрал, почувствовав как и его лицо наливается каким-то подозрительным жаром. — Ложись, — как-то скомкано посоветовал он парню, — Тебе лучше сейчас хоть немного поспать. А я…- он задумчиво оглядел студию, — Пойду тазик отнесу и может приготовлю что-нибудь… Он поднялся, спеша выполнить свои намерения, собрал тряпочки, таз, пустую кружку и стараясь больше не смотреть на Кима, пошлёпал к двери. Уже на пороге услышал за спиной шелестящее «спасибо» и всё-таки улыбнулся.       Под утро Тэхён на самом деле уснул. Юнги как раз заглянул в студию, чтобы его проверить и убедился в этом. Юноша спал уткнувшись носом в спинку и подтянув колени, будто хотел спрятаться от чего-то, забившись в этот импровизированный угол. Юнги полюбовался, послушал приглушенное сопение и убедившись, что всё в порядке покинул комнату. На сетчатке как назло отпечаталась голая загорелая спина. Со всеми подробностями: тонкими лопатками, наметившимися мышцами и протянувшейся линией позвонков. Ничего особенного в прочем, но ведь отпечаталась, чтоб её…       Где-то в шесть, когда Юнги наконец сам решился ненадолго прилечь, в дверь внезапно затрезвонили. Зыбкий сон словно ветром сдуло, пришлось подняться. Уже на пути в прихожую, Юнги вдруг понял кого принесло, потому что так бесцеремонно мог вести себя только один человек… И он сразу убедился в своей правоте, стоило только распахнуть дверь. — Ну, привет, — не особо приветливо поздоровался Намджун. Вид у него в столь ранний час был не особо презентабельным, во всяком случае не настолько презентабельным как обычно. Лёгкие шорты и футболка, да огромные очки-авиаторы прикрывающие следы недосыпа. Юнги представил собственный недосып проступивший на лице и мысленно застонал. — Он в комнате, — опережая вопросы друга решил отчитаться он, — Была жуткая температура, но сейчас уже лучше. — Почему не позвонил? — Намджун всё-таки стянул с лица очки и сразу стало видно, что круги под его глазами занимают добрую часть лица, — Я бы прислал семейного доктора и… — Он не захотел, — пожал плечами Юнги, — Будешь забирать? — Ну, уж тебе не оставлю, — криво усмехнулся Намджун и протиснулся мимо Юнги в квартиру, — Где он? Веди.       Но вести не пришлось, гость вперёд хозяина зашагал по квартире, спасибо, что хоть сбросил кеды в прихожей. Он безошибочно нашел студию, хотя это было несложно — дверь в кухню была открыта настежь, а комнату Намджун уже когда-то видел, так что просто прошел до конца коридора и толкнул тяжелую пластиковую дверь. — Тэхёни! — Он спит, — попытался одернуть его Юнги, — Совсем недавно угомонился. — Что ж, придётся ненадолго прервать его сон, — жизнерадостно откликнулся Намджун, — Ого, неплохую студию ты себе отгрохал, — оглядел он комнату. Юнги только вздохнул, его друг никогда не отличался деликатностью… Лежащий на диване Тэхён заворочался, смешно задергал ногами, отпинываясь от спинки дивана. — Привет, малыш, я пришёл за тобой, — тут же поспешил к нему Намджун. Приподнял за плечи, обнял. Тэхён только ошалело заморгал сонными глазами, явно пытаясь разобраться что вокруг него происходит. Наткнулся взглядом на Юнги, уставился не мигая. — Лан Ли уже подогнал машину, — между тем чирикал Намджун, — Ох, ты весь потный! Температура спала? Ничего, сейчас поедем с тобой к доктору, он быстро поставит тебя на ноги. Он легко подхватил парня на руки и прижал к груди, словно рослый Тэхён был обычным ребёнком. Юнги вдруг почувствовал странную зависть, он смотрел на то как Намджун баюкает парня в своих руках, как щебечет с ним, и наполнялся изнутри какой-то удушливой волной, которая подкатила прямо к горлу намертво перекрыв кислород. Он вдруг в полной мере ощутил свою ущербность… — Где его одежда? — Что? — вздрогнул Мин. — Вещи, — вздохнул Намджун, — То в чём он пришёл. Юнги с трудом сообразил о чем идёт речь. — Вещи…- протянул он рассеянно, — Они, — он заметался глазами по комнате, стараясь вспомнить, но лишь случайно столкнулся с глубоким взглядом Тэхёна. Видимо юноша уже проснулся, потому что смотрел теперь на Юнги очень серьезно и даже пронзительно, будто хотел что-то сказать, но не мог этого сделать. Карие глаза поблескивали таинственным светом из-под упавшей челки. — Ладно, не важно, — устал ждать Намджун, — Заберу в следующий раз, — он поудобнее перехватил увесистую тушку и направился к выходу. Тэхён сразу погасил свои звездочки, уткнулся любовнику в шею. Юнги отвёл глаза. Почему-то сейчас было неприятно смотреть на это. Воспоминание о горячем дыхании на собственной шее слишком живо вспыхнуло в сознании, по коже даже побежали мурашки. — Футболка, — у самого порога прошелестел Тэхён. — Что? — не понял Намджун. — Можно мне футболку? — протянул руки юноша, — Я совсем голый. — Ой да, до машины пара шагов, — отмахнулся было Намджун. — Мне неудобно, — заупрямился юноша. Юнги снова столкнулся с его загадочным взглядом, вздрогнул как ужаленный. Выдохнул: — Конечно, — заспешил к дивану, подобрал брошенную вещичку с надписью «New York», — На, — сунул парню в руки, стараясь больше не смотреть ему в глаза. Тэхён еле заметно улыбнулся, сжал футболку в кулаке крепко, будто боялся потерять. — Спасибо, — прошептал на прощание.       Юнги не пошёл их провожать, лишь потом, когда хлопнула входная дверь всё же сходил в прихожую, добросовестно запер все замки. В душе так и не проходило странное смятение. Усталость давила на веки, но сильнее усталости было это странное чувство, из-за которого так и трепыхалось сердце. Словно он что-то сделал неправильно. Облажался? Но ведь добросовестно заботился о парнишке всю ночь! Сделал всё что мог! И стоило бы наконец расслабиться, порадоваться, что Намджун забрал Тэхёна, а вместе с этим и хлопоты, но он впервые не ощущал радости оставшись наедине с собой… Скорее наоборот, душу вдруг накрыло какое-то опустошение, словно он в один миг лишился всей жизненной энергии.

***

      Тэхён всё ждал, когда же Намджун заговорит о его недавнем побеге, но хён даже вскользь не стал касаться этой темы. Будто ничего и не было. Будто он просто заехал забрать Тэхёна после очередного урока по вокалу. Голова ужасно кружилась, а дышать всё ещё было трудно, он сидел привалившись к мощному плечу хёна и пытался не отрубиться. Лан Ли подпевал какой-то дурацкой песне по радио и его дребезжащий голос казался каким-то странным дополнением к гулу мотора. — Перестань, — попросил его Намджун, — И без тебя тошно. Китаец заткнулся и даже слегка убавил радио, но лучше от этого не стало. Наоборот от нависшей тишины в салоне стало душно. Или это снова поднялась температура? — Зачем ты за мной приехал, хён? — А не должен был? — отозвался Намджун, — Думаешь, он оставил бы тебя подле? Пылинки бы стал сдувать… Тэхён смущенно замер. Щеки вмиг вспыхнули, загорелись алым. — На что бы ты там не рассчитывал, Мину Юнги на это глубоко плевать, — как-то устало вздохнул Намджун, — Он как рак-отшельник дорожит только собственной раковиной. Его не интересуют ни твои чаяния, ни твои надежды. Конечно, если ты хочешь петь, он тебя научит, но если надеешься на что-то большее… Тэхён вдруг вспомнил взволнованное лицо Юнги, его испуганные глаза, когда он метнулся к нему, чтобы подхватить. А еще прохладные пальцы на своей щеке, нежные, ласковые… разве такому человеку может быть всё равно? Но… словно вспышка перед глазами мелькнула фотография: широко улыбающийся Юнги, счастливый, радостный… и не один. Если он и рак-отшельник, то дорожит не только своей ракушкой… Но мысли об этом совсем не утешали. Как не утешал и хён неожиданно решивший пойти на попятную. — Когда поправишься, можешь снова возобновить ваши уроки, я не стану мешать, — вещал он, мягко поглаживая Тэхёна по голове, — Лан Ли будет отвозить тебя и забирать, чтобы ты больше не мотался под дождем. «Я больше никогда туда не вернусь», — с горечью подумал Тэхён, но промолчал, лишь мотнул согласно головой. — Конечно, если хочешь, я могу сам тебя записывать, — ещё больше воодушевился Намджун, — Я не смогу научить петь, но запросто могу нанять для тебя лучшего учителя по вокалу. Сможешь любого выбрать. Новая школа, старая школа, классика, андеграунд… Что угодно. Во всём помогу. — Спасибо, — тихонько откликнулся на это Тэхён и прикрыл глаза. На него опустилось какое-то безразличие, а может усталость… Снова разболелась голова. Он слушал чириканье Намджуна и оно сливалось в один общий гул. Может именно из-за него, из-за этого гула, в голове замелькали полустершиеся картинки образов и воспоминаний. Он ловил их бездумно, уже без былого трепета… Старая школа, затертая школьная доска, запах пыли и книг… Хохот и пинки… Уничижительные крики, от которых по загривку расползаются мурашки, а ладони сами сжимаются в кулаки… «Я вам ещё покажу!»… Но что он может, он ведь тощий и слабый… и совсем один. Всегда один, а их так много. И они все сильнее… злее… — Ты чего там затих, уснул? — прошептал Намджун. Потрепал по волосам, путаясь пальцами, — Ну, спи, спи.       Но нет, он не спал, просто ловил вспышки, одну, другую, третью… И этот надтреснутый голос, ломкий, тоже совсем недобрый, но всё же он так отличался от других голосов… «Ты чего тут забыл?» — глаза старшеклассника не обещали ничего хорошего, кусачие глаза, съежившиеся в одну острую линию, как лезвия, но ему совсем некуда было податься… «Ладно, идём»… пустой зал, перевёрнутые стулья, деревянная сцена… и рояль. Только не белый, нет, вполне обычный, с облупившейся краской на крыле, с раздолбанными клавишами… «Только не мешай. Сядь вон там, в уголке»… И музыка, что вмиг пробралась под кожу, навсегда въелась в плоть… И осталась там навсегда… — У него снова жар, — пожаловался Намджун Лан Ли, голос прозвучал взволнованно, — Прибавь газу, нам нужно поскорее в больницу. В больницу? Что за ерунда, ему просто нужно остановить этот вращающийся мир и всё. Погасить мелькающие картинки, слившиеся в одну неугомонную карусель. Плёвое дело. Вот сейчас он просто откроет глаза и… Тэхён нахмурился и тихонько застонал. Этот мир не желал останавливаться, всё вращался и вращался, быстрее и быстрее, и он никак не мог угнаться за ним.