Сингулярность

      Это была дурацкая лихорадка. Она накатывала волнами. Наваливалась девятым валом, кидала из стороны в сторону, а потом наконец отступала, оставляя его беспомощного и раздавленного на больничной койке, словно рыбу выброшенную на берег. На таких виражах и прошли два следующих дня. Выматывающих и опустошающих два дня… Одно было хорошо, он просто не мог ни о чем думать, мысли или образы лишь вспыхивали в голове и тут же рассеивались, превращаясь в какую-то малопонятную мешанину. Защитный механизм? Возможно. Но и об этом было некогда думать, он лишь старался изо всех сил удержаться на поверхности, чтобы не утонуть в бреду.       К началу третьего дня температура наконец спала. Но отдохнуть ему никто не дал — тут же нагрянула целая толпа врачей, готовых буквально разобрать по кусочкам. Его осматривали, ощупывали и обнюхивали, тыкали стетоскопом, мерили давление и температуру, стараясь найти хоть какой-то изъян. Не нашли. Тогда уже в ход пошли всевозможные пробирки, иголки и таинственные пикающие аппараты, жадно тянущие к нему свои датчики и провода. Выглядело всё это по-меньшей мере пугающе. Раньше ему никогда не доводилось бывать в больнице и теперь он просто прибывал в культурном шоке от того на какие ухищрения готовы пойти люди в белых халатах, чтобы только лишний раз покопаться в его многострадальном организме. Но и здесь их ждало разочарование — пациент оказался до неприличия здоров и крепок, если, конечно, не считать небольшую простуду… — Забери меня отсюда! — взмолился Тэхён, когда Намджун пришёл его навестить, — Ещё немного и они решат, что выпотрошенного человека лечить проще. — А ты уверен, что тебе уже лучше? — слегка настороженно оглядел его старший, — Температура спала? — Да забудь ты о ней, об этой температуре! Меня и без этого прожарили до костей в какой-то жуткой криокамере, после сцедили наверное литр крови, а в туалете из меня сегодня лилась подозрительная голубая вода. Какая уж тут температура! — Действительно неприятно, — смущенно потер подбородок Намджун, — А врач что говорит? Тэхён только вздохнул. Вот он всегда так! Словно все слова падают в пустоту… Слабость снова опустилась на плечи. Захотелось просто лечь и прикрыть глаза. Вовек бы не видеть ни этой дурацкой палаты, ни этого глупого хёна, ни этого Сеула в частности… И Мина Юнги! Казалось бы при чём тут он? Но куда без него… Будь он неладен. Стоит только опустить веки и тут же встает перед глазами как наяву… Острые глаза, лохматая челка и тугие плечи. О чём это он? Не тугие ведь, совсем ласковые, тёплые… И это хриплое дыхание куда-то в шею, тонкие пальцы, что сжали толстовку… И одуряющий запах влажных волос. Совсем близко, можно уткнуться носом в макушку… и растаять. Дать себе наконец растаять. Вот только не получится. Потому что Мину Юнги совсем это не нужно. Не нужен ему Тэхён со всеми своими заморочками. Он лишь обуза, которую пришлось терпеть, выхаживать ночь напролёт. А улыбается Юнги совсем другому парню, тому что на фотографии. Весёлому и рыжему. А какой весельчак из Тэхёна? Одни проблемы… Он поймал себя на этом неутешительном сравнении и всерьёз задумался. «С каких пор это стало важно?» В конце-концов, что ему до Юнги с его личной жизнью? Разве этот хён не волен жить как ему вздумается? Разве он обязан отчитываться перед каким-то там Тэхёном? Нет… Но куда больше волнует то, что это всё-таки заставляет сердце самого Тэхёна по-настоящему страдать… Страдать… Почему? Мысли уплыли далеко, заставляя забыть о том, где он вообще находится. Когда Намджун в первый раз показал видео на своём телефоне, Тэхён решил что это какая-то шутка. Он увидел тот самый рояль и того самого Мина Юнги, и даже зал узнал, тот самый, который запомнился до мельчайших подробностей, с его ярким освещением и полукруглой сценой. Только ракурс был другой, снимали откуда-то со стороны кулис, а не со стороны зрителей, где он тогда находился. Прикрытые глаза, одухотворённое лицо и пальцы, что легко, еле касаясь, скользят по клавишам. Впервые он увидел всё это так близко и чётко. Всего лишь маленький экран смартфона, но он словно в один миг перенёсся в тот день. Счастливый день из другой жизни. Наполненный музыкой, солнечным светом и… Вот уж совсем не хотелось вспоминать чем он закончился. Глядя на Юнги он помнил только этот момент, счастливый и радостный. Принадлежащий ему и только ему… Может поэтому видеть эти воспоминания в чужих руках было так странно. Намджун сказал, что Юнги его друг и это тогда удивило ещё больше. «Я вас познакомлю», — пообещал хён и Тэхён почувствовал как дёрнулось сердце. Он ничего тогда не стал объяснять или рассказывать Намджуну, ведь те воспоминания всё ещё принадлежали лишь ему. Он просто попросил показать другие видео с Мином и надолго завис. Что ж, это действительно был он — старшеклассник с острыми глазами и надтреснутым голосом, его школьный спаситель. Его живое вдохновение из пыльного кабинета музыки. Его мечта сверкающая в свете софитов. «Я больше не играю…» Так и есть, видео с роялем лишь одно. Остальные совсем другие. Электронная музыка и жёсткий речитатив. Голос что пригвождает к месту. Не сбежишь и не отвертишься. Но и это он видел, когда-то давно… сдвинутые парты, всеобщее улюлюканье… и взъерошенный от собственного смущения старшеклассник. Вместо микрофона простая ручка, вместо бита — топот ног. «Им это нравится, ты ведь понимаешь? А рояль — это просто так… для себя… И им не обязательно про это знать. Пусть думают, что я стараюсь ради учителя или рекомендаций. В конце-концов ради отметок. Не говори никому, ладно?» Но Мину это нравилось. Правда нравилось. Достаточно было услышать льющуюся мелодию, проникнуться ей, чтобы по-настоящему понять — сам исполнитель наслаждается ей. Наслаждается каждым звуком. Каждым движением пальцев… «Я больше не играю…» Так что же могло произойти, чтобы человек так любивший всё это, перестал? Избавился от полированного блеска в своей жизни, от белых клавиш, от торжественных звуков… и аплодисментов зрителей. Произошло что-то, чего Тэхён не знал, не мог знать, потому что никогда не был близок настолько. Старшеклассник так и оставался старшеклассником, со своей таинственной жизнью вне пыльной репетиционной комнаты, жизнью со своими друзьями, со своими заботами и мечтами. И беглый взгляд или вскользь оброненное слово не могли что-либо изменить… «Ты меня помнишь?» — та фраза, которая была готова сорваться при первой встрече так и осталась где-то глубоко в сердце. Юнги смотрел на него как на незнакомца. Но ведь он им и был. Просто забитый мальчишка незаметно приткнувшийся среди перевёрнутых стульев, который дышал-то даже через раз, чтобы его не выгнали. Не мудрено, что Юнги так его и не вспомнил… — Что-то ты мне совсем не нравишься, — вздохнул Намджун, — Снова какой-то тихий, молчаливый, — Тэхён вздрогнул и удивлённо посмотрел на старшего, словно только сейчас вспомнил, что хён всё ещё здесь. Намджун не заметил этого взгляда, просто погладил по руке, проникновенно заглянул в лицо. — Чего молчишь? — Жду когда ты додумаешься забрать меня, — хмыкнул Тэхён. — Сначала нужно поговорить с врачом. — Так поговори, — почему-то сейчас знаки внимания от Намджуна здорово раздражали. Даже простое прикосновение уже заставило напрячься. Тэхён слегка отодвинулся и сложил руки на коленях. Намджун заметил, побледнел щеками, но ничего не сказал. — Ты прав, — произнёс он как-то сдавленно, — Пойду его поищу, наверное нужно подписать какие-нибудь бумаги и заплатить за проделанные процедуры. — Вот и… давай. Он проследил за тем как Намджун поднялся, прошел к двери и всё-таки смущенно окликнул: — Я тебе потом всё верну! Но старший только отмахнулся. У Тэхёна не было своих денег и об этом он знал.

***

      Домой ехали в полной тишине. Тэхён просто не знал о чём говорить, а Намджун мрачно пялился в свой смартфон. Один Лан Ли радостно чирикал по своему обыкновению подпевая радио. — Я знаю, что ты меня просто используешь, — вдруг тихо сказал Намджун. Поймал глазами испуганно вспыхнувшие зрачки Тэхёна и добавил, — Но знай, я не против. Может такие правила игры даже лучше. Всё предельно просто и ясно: ты мне — я тебе. В конце-концов ведь всё как-то так и начиналось, правда? Я привёз тебя сюда, поселил в своём доме, а взамен ты отдал мне своё тело и своё общество. — Хён, — упавшим голосом прошептал Тэхён. Намджун поморщился и остановил его жестом. — Ещё не всё. Если уж у нас такие отношения, хотелось бы добавить некоторую ясность. Я несу ответственность за твою жизнь здесь, поэтому впредь, пожалуйста, предупреждай о своих намерениях. Твой побег под дождем… — Я не… — Впредь если я попрошу тебя поехать домой, ты поедешь домой, — повысил голос Намджун, — Если мне будет нужно, чтобы ты что-то сделал, ты должен это сделать. В противном случае никто тебя здесь не держит и ты волен делать что угодно, но тогда не рассчитывай на мою помощь или поддержку. Если намерен и дальше делать лишь то, что считаешь нужным, можешь возвращаться в свою деревню. Уж, не знаю, от чего именно ты сбежал, но уверен, что ты туда не рвёшься. А раз так… — Я больше никуда не сбегу, — осипшим голосом перебил его Тэхён, — Правда, я больше ничего такого не сделаю. — Вот и отличненько, — кивнул Намджун и снова уткнулся в свой смартфон. Тэхён почувствовал как сзади намок ворот рубашки. Вот оно… всегда приходит время платить по счетам. И с чего он решил, что это вообще его минует?

***

      Что ж, он не обманул Намджуна. Всю следующую неделю так и не покинул дом. Прошел уже заветный четверг, а после и пятница, а Тэхён намертво засел в четырех стенах, так и не желая выходить. Он даже спальню-то не оставлял по большому счету, ссылаясь на не очень хорошее самочувствие. По этой же причине еду ему приносили туда же. Намджун больше не докучал. Он даже обосновался в другой спальне, дабы не мешать погруженному в себя любовнику. Он вставал задолго до пробуждения Тэхёна, завтракал и отбывал в любимую студию, где валандался до поздней ночи, чтобы только придти и снова упасть в кровать. У них не осталось никакой близости. Правда в первые дни после больницы Намджун попытался заняться с парнем любовью, но Тэхён встретил это без особого рвения, а лицо его оставалось настолько невозмутимым и даже кислым, что Намджун бросил эту затею на полпути. Он не привык делать, что-либо насильно.       Так и проходили дни, один за другим. Первая неделя, а потом и вторая. Тэхён даже не спрашивал разыскивает ли его Юнги, ведь что толку спрашивать, если он сам решил больше не посещать уроки. Днями он спал, торчал в сети или просто пялился в потолок и только ночью наконец-то позволял себе выйти. Недалеко — в сад. Там как раз спадал дневной зной и всё погружалось в приятный полумрак. Он снимал кеды, тем самым всё-таки нарушая один из запретов Намджуна и ходил по траве. Просто гулял, разглядывая отдыхающие от дневной жары деревья и цветы. Иногда тихонько пел себе под нос. А когда ходить надоедало, просто усаживался на газон, задирал голову и любовался на звезды. Подолгу. За это время многие звёзды гасли, а за ближайшей горой набухала светлая полоска проклевывающегося рассвета. Тогда он уходил к себе. Забирался прямо так, как есть, под одеяло и замирал пыхтящим комочком до самого завтрака. Его никто не трогал, не ругал за испачканное белье или вытоптанный газон. Он словно стал невидимкой для всех обитателей дома. И для Намджуна в том числе…       Лишь к концу второй недели хён всё-таки сам заявился в комнату. Он непривычно рано вернулся из студии. На небе ещё только замаячили фиолетовые закатные полосы и Тэхён оторвал от них взгляд с большой неохотой. Удивлённо уставился на нечаянного гостя. — Нда…- многозначительно протянул Намджун оглядев комнату, — Не стоило доверять тебе своё гнездо. Ты хоть иногда пускаешь сюда горничную? — Иногда, — прошелестел Тэхён и снова отвернулся к окну. Намджун лишь покачал головой, заметил бумажку на полу, подобрал, но тут же брезгливо отбросил от себя, потому что это оказалась обычная обёртка от мороженого. Всё-таки подошел, осторожно коснулся плеча. — Не надоело? — спросил слишком проникновенно, так что у Тэхёна засвербило где-то в горле, — Долго ещё будешь играть в отшельника? — Я не играю, — хрипло отозвался Тэхён. Почему-то очень хотелось сбросить тяжёлую ладонь со своего плеча, но он догадывался, что хёна это совсем не обрадует. — Предлагаю сегодня всё-таки нарушить твоё затворничество, — уже миролюбивее пробормотал Намджун, — Прогуляешься со мной? — Опять светский раут? — покосился на него Тэхён. — Не совсем…- он словно почуял, что Тэхёну неприятно и всё же убрал руку. Нарочито расслабленно облокотился на подоконник. Тэхён настороженно оглядел хёна, и его мощную фигуру замершую в нелепой позе, и позолоченный последними лучами солнца профиль. В который раз подивился тому что в душе так тихо и спокойно. — Это будет выступление, — всё-таки сказал Намджун и уголки его губ дрогнули, складываясь в привычную полуулыбку, — Просто небольшой сабантуй для старых друзей в одном из городских клубов. — И кто выступает? — нехотя осведомился Тэхён, но сердце почему-то уже бешено заскакало в болезненном предвкушении. Намджун дрогнул ресницами, усмехнулся и неожиданно прямо посмотрел в глаза. — Я выступаю, — получилось будто с вызовом, резко и отрывисто. Тэхён невольно отвёл глаза, улыбнулся через силу. — Поздравляю, хён. — Так пойдёшь? Мне понадобится поддержка. Тэхён вздохнул. От таких предложений не принято отказываться. На них либо соглашаются, либо навсегда становятся аутсайдерами. — Конечно я пойду, хён. Как я могу такое пропустить? — Отлично, — Намджун легко оттолкнулся от подоконника, словно того и ждал, — Тогда надень что-нибудь изысканное и не забудь те часы, которые я тебе подарил, — он невозмутимо направился в сторону двери, явно торопясь избежать дальнейших разговоров и расспросов, — К десяти ты должен спуститься к машине, Лан Ли как раз её подготовит. Он громко захлопнул за собой дверь, оставив Тэхёна одного в сгущающихся сумерках.

***

      Это был один из тех клубов перед которыми каждый вечер выстраивалась длинная очередь из богато разодетой публики. Где огромные амбалы в дорогих пиджаках от Гуччи вели свой пристальный фейсконтроль. Куда рвались все гуляки Каннама и никак не меньше. Где красные дорожки встречались чаще чем на трансляциях КБС. Тэхён удивленно уставился на ярко сверкающую вывеску в окно машины, стараясь хотя бы по складам прочитать вспыхивающую надпись. — Роялити, — помог ему Намджун и добавил уже будто бы между прочим, — Забыл сказать, сегодня здесь выступаю не только я, на сцену выйдут и некоторые мои друзья. Многих ты увидишь впервые. Но будет и тот кто тебе уже знаком. Тэхён обернулся. — Да, твой учитель пения Мин Юнги тоже пожалует, надеюсь это не станет проблемой? — усмехнулся Намджун, но глаза вспыхнули настороженно. — Не станет, — хрипло откликнулся Тэхён и тут же почувствовал как вспотели ладони. Вот уж не ожидал, что Намджун сам потащит его туда, где будет композитор.       Внутри было шумно. И красочно. Толпа окружила со всех сторон, завращалась, грозя затянуть в свой весёлый водоворот. Вспышки и прожекторы напрочь ослепили Тэхёна и он торопливо ухватился за пиджак хёна. — Что, ошалел с непривычки? — посмеялся над ним старший и поволок за собой, — Только нам не сюда, а наверх. Наверх вели ступеньки. Тэхён старательно глазел под ноги, чтобы не оступиться. Пиджак Намджуна он так и не отпустил, уши закладывало от мощных басов и криков толпы, а глаза никак не могли привыкнуть к полумраку после ярких огней. — Вип зона, — весело объявил Намджун и как танкер потянул его за собой, — Нужно срочно выпить! Тэхён всё-таки расцепил свои пальцы, отпустил хёна и удивленно огляделся. Здесь действительно нашлась ещё одна барная стойка, да и помещение хоть и было немного меньше, чем зал внизу, но тоже оказалось весьма людным. Здесь, конечно, не топтались вокруг бесчисленные посетители, но на уютных диванчиках и за стойкой, тут и там, везде обосновались люди. Более спокойные, степенные, но и здесь доносился смех и разговоры. — А ты ничего такой, — улыбнулась проходящая мимо девушка, — Не забудь потом пригласить на танец. Тэхён не успел и рта раскрыть, как та уже растворилась в полумраке зала. — Не зевай, — окликнул его Намджун, — Иди лучше сюда. Кое с кем познакомлю. Тэхён потянулся к стойке. Здесь тоже поблескивали огоньки, только были они совсем маленькими, горели золотистым светом, обвивая со всех сторон барную зону. Тэхён шагнул в эту полосу света и заметил рядом с Намджуном ещё двух парней. Лица были не видны из-за направленного в сторону света, но было заметно, что один из них был крупным и широким в плечах, тогда как другой наоборот оказался миниатюрным. — Это мой Тэхёни, — без лишних предисловий представил хён, — Он здесь впервые, так что будьте благосклонны. — Будем, — засмеялся звонким смехом тот что поменьше, — Так ведь, Чонгуки? — Угу, — глухо отозвался второй. — Это — Чимин, мой давний знакомый, — Намджун потянул Тэхёна за руку, чтобы усадить за стойку, — А это его парень — Чонгук. — Очень приятно, — вежливо проговорил Тэхён и наконец поднял взгляд на парней. Обжёгся угольно чёрными глазами широкоплечего, и перевёл взгляд на второго… иронично сощуренного… улыбающегося… рыжего. Нет, он не сразу его узнал, просто где-то в мыслях мелькнуло что-то полурасплывчатое, отдалось резонансом и уже потом словно яркая вспышка перед глазами встала фотография. Та самая… с Мином Юнги. — Так вот ты какой — Тэхёни, — расплылся в улыбке чеширского кота рыжий, — Наконец-то мы на тебя поглядим. Тэхён вопросительно вскинулся на Намджуна, но старший лишь лыбился, мечтательно поглаживая запотевший бокал с пивом. — Вы меня знаете? — снова глянул на парня Тэхён. — О, конечно, мы тебя знаем, — усмехнулся тот, — И дня не проходит, чтобы где-нибудь, да как-нибудь не всплыло твоё имя.