Obsessed

      Через несколько дней Чонсу всё-таки ловит его после занятий и изначальное «это займёт пару минут» превращается в двадцать минут расспросов, а после чуть ли не в психологическую беседу. Донхэ чудом удаётся убедить старосту в том, что всё в порядке и что совсем скоро он возьмёт себя руки и Чонсу не успеет оглянуться, как Донхэ, как и раньше, войдет в первую пятерку учеников по успеваемости. Чонсу верит ему, напоследок говорит о том, что при любых проблемах всегда на связи, а Донхэ теперь теряет всякое желание выкурить сигарету.       Дома он тоже самое повторяет своей маме, а потом закрывается в своей комнате.       Случайный выход на крышу становится постоянной традицией. Здесь ему нравится куда больше, чем в том же вонючем туалете, где другие старшеклассники под открытой форточкой балуются табаком. Иногда на крышу заходит сторож, но Донхэ удаётся скрываться за небольшим выступом. Донхэ здесь от чего-то было спокойнее и даже знойное солнце не раздражало его.       Раньше он проводил свободное время в библиотеке за зубрением учебников. Библиотека была небольшой и сидеть без дела там не разрешалось ввиду ограниченного количества мест. Да и что лукавить, тогда Донхэ тоже раздражали такие ребята, использующие место для занятий как место для сна. Таким был Ли Хёкджэ.       Он редко приходил туда, но когда заявлялся, то прятался за самым укромным столом и, подложив рюкзак под голову, засыпал. Или слушал музыку. Что угодно, только книгу в руки не брал. И как ему удавалось при таком отношении не быть последним в списке по успеваемости? Всегда уверенно держался где-то в середине безо всяких усилий.       Скрип железной двери отвлекает Донхэ. Он по привычке автоматом прячется за тем самым выступом и осторожно выглядывает наружу. Однако ни сторожа, ни кого-либо из взрослых не видит — у самого порога стоит, черт возьми, Ли Хёкджэ. Стоит и будто бы раздумывает о том, не сбежать ли отсюда поскорее, пока никто не поймал. В этот же момент он как будто чувствует взгляд Донхэ и направляет свой взгляд прямо на тот выступ.       Донхэ чувствует себя глупо, поэтому невозмутимо выходит из своего укрытия. Завидев его, Ли Хёкджэ улыбается. Снова.       Как же раздражает… — Так и знал, что ты здесь, — Хёкджэ подходит к нему, пытаясь завязать разговор. Лёгкий ветер спутывает его волосы и забирается под одежду, откуда проглядывает худое тело. — Что-то случилось? — Хэ не понимает, почему в последнее время так часто сталкивается с этим парнем. В любом случае, ему это не нравилось, потому что каждый день превращается в одно сплошное Хёкджэ. — Просто… М-м, хён тебя ищет. Чонсу-хён, — Хёкджэ был с ним одного роста, но сейчас Донхэ он почему-то казался маленьким. Хрупким. Словно сожми в ладони это запястье, то при должном усилии ему можно причинить боль. Хотя по словам того же учителя Има, у Хёкджэ был огромный потенциал в спорте, но Донхэ не совсем согласен. Хёкджэ был быстрым, ловким, проворным, но определённо не сильным. — А тут красиво, школа, как на ладони, — продолжает говорить он с улыбкой, а Донхэ не чувствует себя спокойно, как раньше. Внутри просыпается непонятное чувство, какое-то дикое желание подпортить это счастливое лицо. Его скручивает от мысли, что он вполне способен это сделать, потому что Хёкджэ один. В его защиту не бросится весь класс, его друзья или тот же Чонсу, который опекает Хёка, как младшего брата.       Донхэ думает о том, что ему нужно срочно уходить, пока не случилось чего плохого, как в следующую секунду чувствует тёплую ладонь на своей коже. Хёкджэ подходит к нему, трогая его лоб, смотрит хмуро и взволнованно, а Донхэ даже не может позволить себе задышать.       Черт тебя дери. — Ты в порядке? Я думал, тебя солнечный удар хватил.       Донхэ молчит, а Хёкджэ снова улыбается. И этой слабой улыбки хватает, чтобы грубо перехватить чужую руку и потянуть на себя. Прежняя невозмутимость на чужом лице сменяется испугом, Донхэ отчетливо видит это в его зрачках.       Хёкджэ не успевает задать очередной глупый вопрос, потому что Донхэ его целует. Отвратительно.