* * *
Женщины заняли столик в самом центре зала. Несмотря на обеденное время, народу в кафе было совсем немного. К счастью Эллен, никто не кинулся к ней в надежде получить совместное фото или автограф на память, или просто поговорить о творчестве. Либо не узнали, либо постеснялись, либо нашлись еще какие-то веские причины. Сделав заказ и отдав меню обратно официанту, Патси первой начала беседу, ибо ей самой стало неуютно от затянувшейся тишины. А она вовсе не хотела, чтобы ее собеседнице было некомфортно. Одна та могла бы и дальше сидеть на лавочке. — Всегда думала, что таких людей, как вы, сопровождает охрана... Менеджеры... — Более известных личностей, — поправила врача Эллен, слегка смутившись. Она никогда не считала себя мега звездой в кинематографе, которая должна красоваться на обложках известных журналов. Для этого есть более популярные личности, которые просто не могут жить без пиара. — Я же предпочитаю делать все сама: и изучать новые предложения, контракты, ездить на съемки. Это гораздо удобнее и меньше риск, что возникнут какие-то недопонимания. Делать все сама... Как Патси это было знакомо. Она очень часто брала ответственность только на себя, а уж тем более в самых сложных ситуациях, когда о помощниках можно и не заикаться. Наверное, именно поэтому с первых дней работы в клинике она заслужила уважение среди коллег и для многих стала примером. — На самом деле, мне не очень по душе эта роль ветеринара, — призналась Эллен, взглянув печальными глазами в светлое лицо Патси. — На месте своей героини я бы, не раздумывая, помогла бедной кошке. Врач искренне улыбнулась. Но все-таки бывают разные ситуации, и она должна это понимать. — Тогда почему же вы не попросили внести правки в сценарий, чтобы вам было комфортнее? Если это возможно. — Роль снова небольшая, — ответила Эллен, сложив руки на горизонтальной поверхности стола. Разговор с ветеринаром ее немного успокоил. — Нет смысла в сценарии что-то менять, когда героине отводится несколько минут в эпизоде. К тому же, думаю, сегодня всю сцену с моим участием уже отснимем. Вам, наверное, не очень приятно, что по клинике болтается столько посторонних лиц. — Я понимаю, что это необходимо для культурного развития наших граждан, — пошутила женщина, чтобы слегка разрядить обстановку. — Возможно, другие сюжетные линии окажутся более захватывающими. — Надеюсь на это! — и на лице Эллен заиграла светлая улыбка. Она, конечно, полностью изучила сценарий, но не настолько углублялась в какие-то нюансы других романтических отношений между героями. — А вы, наверное, и сами можете написать не менее жизненный сценарий, основанный на реальных событиях, произошедших с вами и вашими пациентами. — Никогда не любила писать сочинения, — проговорила врач, улыбнувшись. Той же эмоцией ответила ей и ее собеседница, чего Патси и желала — хотя бы поднять настроение женщине. — К счастью, историй со счастливым финалом в моей практике гораздо больше. Это очень хорошо мотивирует и дальше делать все возможное, чтобы помогать братьям нашим меньшим. — На ваших плечах лежит большая ответственность. Все-таки работа с живыми организмами... И с их не всегда уравновешенными хозяевами... Второго дубля чтобы что-то исправить уже не будет. — Все верно, — кивнула Патси. В ее сложной профессии недопустимы ошибки, иначе все может плачевно закончиться для пациента. — Но опыт приходит с практикой. Думаю, вы понимаете меня. — У меня была собака. В детстве, — тихо произнесла Эллен, вспомнив про своего четвероногого друга породы английский кокер-спаниель. — Она долго прожила. Почти пятнадцать лет. Мне трудно было ее отпустить, но... Это было необходимо сделать. С тех пор я больше не завожу животных. Не сложно за ними ухаживать, они дарят столько любви, светлых эмоций. Больнее всего расставаться. Патси была полностью согласна с Эллен. Для ветеринара домашние питомцы приравнивались к детям, которым необходимо уделять столько же внимания и безвозмездно отдавать любовь. С ними нельзя поступить иначе только по причине, что те не умеют разговаривать. Но им и не нужны слова, чтобы выразить свое отношение к хозяину. Их действия скажут за них гораздо больше. — Но как бы не кровоточили старые раны, без четвероногих созданий жизнь была бы куда печальнее. Они дарят столько положительных эмоций! Не представляю свою жизнь без Лотти, — поделилась Патси и своим мнением относительно домашних животных. — Это моя собака. Он очень мне помог справиться с трудными периодами в жизни. Да и дочери тоже. Словно всю нашу боль взял на себя. При упоминании девушки Эллен вновь напряглась, но в этот раз точно решила не выдать свое волнение. Возможно, ей предоставилась возможность узнать чуть больше о Роуз из уст ее матери. Подошел официант и принес заказанные блюда, тем самым дав Эллен несколько секунд подумать над своими дальнейшими действиями. Хотя есть совершенно не хотелось, когда речь зашла о судьбе достаточно важного с некоторых пор человека в судьбе Вайс. — У вас есть дочь? — женщина вновь надела маску спокойствия, пристально смотря в лицо Патси. Та вела себя совершенно расслабленно и даже не подозревала о том, что творится в душе актрисы: смесь стыда, обиды, чувство вины, а самое главное — большое желание не навредить. — Да. Ее зовут Роуз. Она сейчас учится тоже на ветеринара. — Стоило ей только начать говорить о единственной дочери, так губы сами собой складывались в счастливую довольную улыбку. Порой в шутку даже муж ревновал Патси к их дочери, потому как в детстве женщина никому не доверяла свое маленькое сокровище, предпочитая только сама заботиться о ней и отдавать свою безграничную любовь. Малышка появилась в семье О'Коннелл достаточно поздно, когда родителям было уже глубоко за тридцать. Девочка стала их окном в новую счастливую жизнь, полную радостных моментов и свершений. Никогда Патси не была так счастлива, как в тот день, когда смогла прижать к своей груди маленькое чудо и сказать себе, что наконец-то стала матерью. Она мечтала об этом долгие годы. — Пошла по вашим стопам? — задала вопрос Эллен, сделав вывод, что не ошиблась в своих догадках, внимательно наблюдая за эмоциями собеседницы. Ее салат так и остался нетронутым, как и вилка с ножом. Патси тоже было не до еды. — Можно и так сказать. Ей нравится эта область, ей интересно, но порой тяжело, как и всегда бывает в учении. У вас, наверное, тоже дети есть? — Да, — не раздумывая, ответила Эллен, улыбнувшись через силу, но попыталась сделать вид, что все в порядке. — Тоже дочь. Ева. Ей шестнадцать. Она спокойная, понимающая девочка, но... Иногда случаются обстоятельства, вынуждающие ее вести себя не по правилам этикета. — У нее такой возраст. Уже сформировано мировоззрение и нормы поведения, но главное, что вы рядом и можете поддержать в сложный период. Патси и сама не раз столкнулась со сложными кризисами в развитии Роуз и каждый раз пыталась сделать все от себя зависящее, чтобы дочери было как можно легче пережить это нелегкое время. — Кажется, именно здесь я уже бессильна. Что-то упущено, — добавила женщина ровным тоном. Ее дыхание стало мягким и размеренным. — И в этом я чувствую только свою вину. Наступил такой момент, когда мне страшно, что она отдалится от меня, — ее твердый голос стал заметно тише. Патси чувствовала, что Эллен мучает что-то важное, что-то очень личное, серьезное, связанное с дочерью. Но не решалась первой лезть в душу собеседницы. — Извините, — она опустила вниз на стол блестящие глаза. — У вас и своих проблем, полагаю, достаточно... — Мисс Вайс, если я могу помочь... Хотя бы дать совет, я с радостью это сделаю! — по добрым глазам и доброжелательному тону ветеринара Эллен поняла, что женщине можно доверять. Впрочем, пока у нее ни разу не возникло обратного чувства. Патси точно производила впечатление понимающей женщины, неравнодушной к чужим горестям. Профессиональное или врожденное чувство? А нужно ли было Эллен знать об этом? Зачем ей вообще что-то знать о матери Роуз? Ради собственного спокойствия? Просто, чтобы каждый день вставать с мыслью, что девушка в надежных руках? А не поздно ли женщина задумалась о благополучии младшей О'Коннелл? Ей вновь вспомнились слова Роуз о том, что она желает рассказать всю правду матери, так, может быть, Эллен стоит немного помочь в этом девушке? — Недавно Ева узнала, что у нее есть родная сестра... — тихонько начала актриса и почти сразу же сделала глоток чая, который попросила принести вместе с салатом. Вода поможет ей привести мысли в порядок. — О существовании которой я умалчивала долгие годы... — она замолчала и вновь выдохнула. Нет, слишком трудно, стыдно, просто стыдно смотреть в глаза Патси после всего того, что произошло. — Полагаю, на то были серьезные причины? — спросила врач твердым и решительным голосом. — Очень веские, — подтвердила ее догадки Эллен. — Ева замкнулась в себе, чаще стала проводить время в одиночестве и не хочет делиться тем, что ее тревожит. Знаю, ей очень тяжело... Принять такой факт, и я понимаю, что должна была рассказать все раньше... А теперь боюсь, время упущено... — осторожно произнесла она, чувствуя, как внутри в одно мгновение стало пусто, серо, безлико. Захотелось прямо сейчас, в эту минуту, вылить все свои эмоции наружу, показать, что она тоже живая, она — не дерево, она больше не может держать всю боль в себе! — Ничего не бывает сделано просто так, — произнесла Патси мягким голосом. — И ваше решение умолчать правду не является показателем слабости. Поверьте, что вашей дочери необходимо достаточно времени, чтобы свыкнуться и принять новые обстоятельства, уложить их в своей голове. Для этого не обязательно нужен разговор по душам с кем-то из родных и близких на следующий же день. Ей важно самой решить для себя какие-то вещи, обозначить границы, она нуждается в личном пространстве как никогда ранее. Не дергайте ее, просто будьте на расстоянии, но в то же время не отдаляйтесь. Сейчас достаточно лишь того, чтобы вы были рядом и поддержали в тот момент, когда она захочет поделиться накопленными мыслями с вами. И вы увидите, что она сама придет к верному решению. — Думаете, это поможет? — в голосе Эллен слышались четкие нотки сомнения. — Конечно. Я ведь и сама через подобное прошла, — она опустила голову и отодвинула тарелку с аналогичным салатом в сторону. Попросит завернуть с собой на худой конец. — Вы? — голос Эллен был очень тихим, но уверенным. Пускай и женщина догадывалась, что врач ей сейчас скажет, вдруг ей откроется какая-то другая тайна семьи О'Коннелл? — Два года назад моя девочка узнала кое-что... Важное. То, что уже невозможно было дальше скрывать, умалчивать... Узнала относительно себя и... — Патси остановилась и сделала глубокий вдох, прикрыла на несколько секунд глаза и выдохнула. Затем неуверенно поправила прядь волос, которые и так вполне нормально лежали, обрамляя ее лицо с легким румянцем на щеках. Она всегда так делала, когда начинала нервничать. А событие, которое имела в виду женщина, стало одним из решающих в жизни как и самой матери, так и Роуз. Девушка, сама того не осознавая, стала немного иначе относиться к Патси. Пускай она по-прежнему очень любила ее, доверяла, делилась проблемами, но эта была уже не та прочная связь, какая имелась ранее между матерью и дочерью. В тот день ветеринар подумала, что все еще удачно обошлось, могло быть и в разы хуже. Нередко в подобных ситуациях дети просто покидают родительский дом без всякого сомнения, считая себя ненужными, чужими, разбитыми, опустошенными, при этом обвиняя родителей в многолетней лжи. К счастью, с Роуз такого не произошло. Девушка, как подумалось Патси, адекватно все восприняла и приняла объяснение своих родителей. Женщина сделала тогда все, чтобы ее девочка не чувствовала себя ущемленной в чем-либо. Она четко дала ей понять, что любила ее и всегда будет любить несмотря ни на какие обстоятельства. Пауза слишком затянулась, а Патси понимала, что ее собеседница нуждается хоть в каком-то объяснении, с которым уже неприлично затягивать. — ...И это был огромный стресс для нее, для нас с мужем, — продолжила женщина, мысленно взяв себя в руки. — Но мы решили тогда не мучить ее, а дать чуть больше свободы. Прошла неделя, не меньше, с того дня, прежде чем Роуз почти вернулась к своему привычному ритму жизни. — Не поймите меня превратно, но... Я уверена, вы стали хорошей матерью для вашей дочери. Поверьте, у меня есть, с кем сравнивать. На лице Патси появилась скромная улыбка. Если Эллен судит только из одного их коротенького разговора, то, это вряд ли окончательное решение. — У вашей девочки тоже все образуется. Вы только поддерживайте ее — это самое главное. А все остальное — это такие пустяки. Почему-то после этой фразы или... Или чуть раньше, после такого же откровения Патси Эллен Вайс и самой стало чуточку легче. По крайней мере, появились силы, чтобы достойно отработать оставшиеся часы и не собирать косые взгляды коллег. Ей позвонили спустя несколько минут и сообщили, что перерыв окончен. Пора продолжать съемки, а побеседовать друг с другом женщины договорились в другой раз, возможно, уже вечером после окончания рабочих часов обеих. Оставшись одна за столиком, Патси ни на секунду не разочаровалась в том, что узнала чуточку больше об Эллен Вайс. В который раз она уже убедилась, что актеры — такие же люди, как и врачи, преподаватели или юристы. У них бывают те же проблемы, сложные жизненные обстоятельства и не все страдают звездной болезнью. С ними так же можно поделиться своим жизненным опытом и попытаться получить достойную обратную связь. Врачу очень бы хотелось, чтобы их разговор с Эллен не прошел впустую.* * *
Актеры и их помощники, а также создатели фильма вели себя очень культурно, не шумели по пустякам и строго занимались своими делами, не отвлекая персонал клиники до самого вечера. Патси как обычно задержалась на работе дольше обычного и покинула здание клиники позже всех. Вторая половина дня выдалась особенно тяжелой — в результате одной операции жизнь покинула пациента, который находился под наблюдением врача уже долгие годы. Для ветеринара это приравнивалось почти что к личной утрате и, наверное, это был тот один из немногих моментов, когда Патси просто не знала, что сказать в поддержку хозяину породистой кошки. Это был тот случай, когда слова были бы лишними. Правда трудности на сегодня для женщины не закончились. На парковке ее ждала не менее неприятная ситуация — по какой-то причине автомобиль не желал заводиться. Была ли проблема в стартере или в замыкании проводки, или в разряженном аккумуляторе, или в износе свечей зажигания или в чем-то еще, Патси не имела понятия. Она не очень хорошо разбиралась в свом средстве передвижения и не знала всех нюансов работы приборов, поэтому не представляла, как можно на месте самостоятельно разобраться с проблемой в кротчайшие сроки. Да и не имелось на то ни желания, ни сил. А мысль о том, что придется вызывать специальную службу на место и ждать еще несколько часов, пока устранят проблему, совсем не привела женщину в восторг. Она слишком устала, чтобы решать на исходе дня очередные проблемы с автомобилем. Почти смирившись с тем, что домой придется ехать на такси, к Патси вдруг совсем неожиданно поступило одно заманчивое предложение: — Может быть, я могу вам помочь, мисс О'Коннелл? Врач не скрыла своего удивления, когда поняла, чей голос услышала за спиной. — Я думала, вы давно уже уехали, мисс Вайс. — Так... Пришлось слегка задержаться, — женщина не стала вдаваться в подробности своих дел. — Могу я вас подвести? — она посмотрела в сторону неподалеку стоявшего черного, идеально чистого, дорогого седана — на таких автомобилях Патси еще не доводилось ездить. — Благодарю, но... Полагаю, вам это не очень удобно... Не хочу вас напрягать, — вежливо отказалась ветеринар, а потом устало вздохнула, посмотрев в сторону своего железного раненого коня. — Я вызову такси. — И у вас еще есть силы ждать? — Честно говоря... — врач слегка смутилась. Не было смысла притворяться, что их у нее вагон. По ее уставшему лицу и так все можно прочитать. — Тогда не принимаю никаких возражений! — Спасибо! Патси не ошиблась. Машина действительно была премиум комплектации что снаружи, что внутри. Бежевый просторный салон, обтянутые натуральной кожей удобные сидения, сенсорный экран управления, тонированные стекла и много других привлекательных опций. Дорогой автомобиль — показатель статуса. Лишь только выехав на главную дорогу, не отвлекаясь от управления, Эллен первой предложила обращаться друг к другу только по имени. Все-таки женщины были почти одного возраста, да и актриса знала, что с Патси ее связывает нечто большее. — Я не против, Эллен, — ветеринар пожала плечами, а потом сообщила свой адрес. — Дочь, наверное, и не поверит, с кем я ехала в одной машине! — в шутку добавила женщина. — Во мне нет ничего уникального. То, что меня часто показывают на экране, еще ни о чем не говорит, — ответила Эллен достаточно четко и убедительно. — Роуз мне как-то говорила, что недавно заинтересовалась творчеством одной актрисы, но вот имя ее оставила в секрете. Эллен резко нажала по тормозам и через несколько секунд автомобиль остановился прямо посреди оживленной дороги. Не сдержалась. Не смогла снова взять себя в руки и надеть чужую маску. Она и не хотела этого делать в присутствии ветеринара. Только не в случае Патси О'Коннелл. Только не с Роуз. — Что случилось? — насторожилась врач. Сказать, что она перепугалась, ничего не сказать. Патси учили в автошколе иным правилам вождения. — Извините, — бросила Эллен, глубоко дыша, и быстро вышла из машины. Другие водители ей сигналили, громко ругались, обвиняя ее в несоблюдении правил дорожного движения, но чихала женщина на них. Душевные муки были гораздо сильнее. Права же была Роуз. Правда должна быть сказана. И чем быстрее, тем лучше. На улице актриса попыталась собраться и успокоиться. Ей необходимо прекратить думать о девушке в этот вечер. Или хотя бы до расставания с врачом. Когда Эллен вернулась на водительское место, то еще раз искренне извинилась за свое непорядочное поведение. Однако Патси не спешила обвинять ее в нарушении правил, а тихо поинтересовалась, что ее тревожит. Хотя она догадывалась, что такое состояние женщины могло быть вызвано проблемами с Евой. Только причем тогда Роуз? — Она объяснила, почему? — вполголоса спросила Эллен спустя несколько минут тихой езды. — Нет. Роуз уже взрослая. У нее могут быть свои секреты. Это нормально. Захочет — сама расскажет. Женщина только кивнула и больше не стала поддерживать диалог с ветеринаром. Это слишком волнительно. А создать аварийную ситуацию по причине еще какой-нибудь шокирующей новости, Эллен не желала вовсе.* * *
Весь путь до дома Патси О'Коннелл женщины провели в тишине. Каждый погрузился в свои мысли, обдумывая, кому или чему посвятить этот вечер. — Спасибо вам, Эллен, за помощь. Очень приятно было с вами познакомиться! — поблагодарила Патси женщину, когда та остановила машину напротив входа. — Может быть, зайдете? У меня есть очень вкусный десерт к чаю. Не сможете устоять. Да и дочь дома в кои-то веки! Думаю, ей будет приятно познакомиться с вами. — Роуз здесь? — спросила Эллен, пытаясь справиться с сильным сердцебиением. Хотя она и знала, что девушка живет раздельно с матерью, почему-то не подумала, что та может просто так приехать повидаться с родителем. Или не просто так? Но почему именно сегодня? Неужели Патси сообщила дочери по телефону о своей встрече с актрисой? — Да, вон ее машина, — врач указала рукой в сторону стоявшего неподалеку бежевого автомобиля марки «Ниссан Альмера». А Эллен в свое время и не догадалась спросить Роуз о таких важных мелочах, как марка машины. Она просто знала, что девушка умеет водить и не более. Впрочем, они так мало времени знакомы, всего лишь несколько дней. Это слишком короткий срок, чтобы узнать максимум о жизни чужого человека. — Спасибо, но у меня другие планы, — коротко и сдержанно ответила актриса. Достаточно ей на сегодня уже общения с Патси. Нет, не потому что оно было ей не по душе, просто Эллен — не та женщина, которая любит ходить по краю. К тому же совсем не нужно, чтобы и девушка знала об их с матерью знакомстве. Пока не нужно. Эллен скажет, но потом, при личной встрече с Роуз в другой день. — Понимаю. Спасибо вам еще раз. Хорошего вечера! — светло улыбнулась Патси и покинула теплый салон автомобиля. Из дома в следующую секунду вышла молодая девушка с темно-русыми длинными, ниже талии, прямыми волосами, убранными в тугой хвост, в темной футболке, домашних брюках и черных кедах, держа на руках Лотти, сияя радостной улыбкой. Она была безмерно счастлива встретиться с матерью. Соскучилась! Все-таки не виделись они больше двух недель, а ранее девушка каждые выходные проводила с родителями... Но это было минимум два года назад. Лотти, только завидев любимую хозяйку, тут же начал дергаться и вырываться, пищать и вилять хвостом, желая поскорее оказаться в родных руках Патси. Там же гораздо комфортнее. Поэтому Роуз ничего не оставалось делать, как только опустить собаку на асфальт и дать ей возможность выплеснуть всю свою энергию и эмоции. Женщина присела на корточки и несколько раз погладила Лотти по рыжей морде, ласково приговаривая ему, какой он хороший пес, а Роуз тем временем представилась шикарная возможность получше рассмотреть автомобиль, на котором приехала мать. Конечно, девушка узнала этот самый дорогой седан, как только увидела его еще из дома, посмотрев в окно, и не поверила своим глазам. Ведь Эллен она точно не сообщала, где живет ее родная мама. Это было ни к чему. — Мам, а почему ты не на своей машине? — проигнорировав слова приветствия, сразу же спросила Роуз. Все ее приподнятое настроение как рукой сняло. Теперь ей совсем не до веселья. Патси отвлеклась от общения со своим четвероногим сокровищем и приняла вертикальное положение. — Моя не заводилась, пришлось оставить ее на парковке. А меня любезно согласился подвести один очень хороший и известный человек... И этому самому знаменитому человеку теперь пришлось выйти из машины и поздороваться с Роуз. Неприлично уезжать просто так, чего Эллен больше всего сейчас хотелось. Она уж не раз пожалела, что предложила Патси свои водительские услуги. Смотреть на мать, нежно обнявшую за плечи свою единственную дочь, было нечто волнующим для Эллен. Патси что-то шепотом сказала девушке, затем поцеловала ее в щеку, но та не приняла слова матери и ее прикосновения во внимание. Ее интересовали гораздо более значимые события и люди. И она тоже волновалась, как и Эллен, но умело держала себя в руках. Что ей оставалось? — Дочка, познакомься, это Эллен Вайс, актриса, — представила Патси свою новую знакомую. — Сегодня в клинике проходили съемки и... — Я знаю, — тут же перебила женщину Роуз. Она не могла отвести взгляд от актрисы, будто увидела восьмое чудо света. Эллен Вайс казалась для младшей О'Коннелл аналогом пришельца с чужой планеты. — В смысле... Знаю эту актрису, — выдала девушка какую-то нелепую фразу. Ничего умнее на ум не пришло. А вот про съемки в клинике матери Роуз услышала впервые. Эллен не делилась с девушкой такой информацией. Впрочем, имела на это право. — Очень приятно, — актриса широко улыбнулась, надев маску спокойствия. Нельзя было сейчас выдать себя. Нельзя показать, что ее с Роуз связывает не только зародившаяся дружба. — Ты очень смелая, что выбрала такую сложную профессию. Твоя мама немного рассказывала про тебя. — Да... Наверное... — тихо произнесла девушка, теряясь в собственных мыслях. Как ей поступить сейчас? Что говорить? Продолжать играть спектакль и притворяться, что ничего не произошло? Нет, она — не Эллен Вайс, из нее никудышная актриса, мало кто верит ей, когда она пытается даже что-то недоговаривать... Но, пожалуй, это слишком неожиданный поворот в ее судьбе, когда ее мать встретилась лицом к лицу с этой женщиной. Хотя рано или поздно это должно было произойти. Роуз ведь планировала рассказать маме про встречу с Эллен Вайс и думала раскрыть все тайны, но, правда не знала, когда именно наступит этот ответственный день. — Мам, может быть, ты пригласишь мисс Вайс к нам домой, на ужин? Все-таки решила рискнуть! Хватит уже с нее секретов. Ей не привыкать ввязываться в сложные ситуации. — Конечно! Я уже предлагала мисс Вайс... И спрошу еще раз... — Хорошо. Только ненадолго. У меня действительно есть еще дела, — уверенно произнесла Эллен, решив, что будет неприлично с ее стороны, если она пойдет в отказ. А что именно говорить или нет, женщина решит по ситуации. — Вот и отлично! — подытожила Патси, радуясь в душе, что все удачно разрешилось. — Проходите в дом. Лотти, ко мне! — дала она команду собаке, которая решила немного обследовать двор за пределами дома и прогуляться перед сном. Несмотря на высокую активность, Лотти мог спать почти двадцать часов в сутки. И всегда соблюдал свой режим: ложился спать и вставал в определенный час, даже кушал строго три раза в день маленькими порциями, уже не говоря о времени прогулок. Собака сразу же подбежала к хозяйке, виляя хвостом, готовая выполнить любую ее просьбу. — Пойдем домой, — ласково произнесла женщина и пропустила пса вперед, а затем закрыла дверь. За столом, который Патси собрала за считанные минуты, вытащив из холодильника готовую нарезку, из запасов — дорогое вино, а также свой фирменный десерт — крамбл* с яблоками и сливами, дочь вела себя очень скованно, будто школьница, получившая нагоняй от директора. На нее это было не похоже. Обычно девушка всегда подбирала подходящие слова, чтобы гостям было уютно в чужом доме: рассказывала дивные истории из своей университетской жизни или интересовалась событиями из жизни самих гостей, но не в этот раз. Пускай друзья и коллеги ее матери посещали семью О'Коннелл не так часто, но Патси всегда знала, что ее девочка умеет поддержать беседу с чужими людьми, да так, что вторым точно не будет скучно в обществе Роуз. Но только не сейчас. Она уткнулась в свою белую тарелку с так и нетронутой едой и глубоко ушла в свои мысли, пока Патси активно что-то отвечала на заданный вопрос Эллен относительно животных или в целом ветеринарии. Девушка пропустила его содержание мимо ушей. Ее мать могла в принципе на любой вопрос ответить далеко не одним полным предложением. Никогда из Патси не нужно было клещами вытягивать информацию, она почти всегда с воодушевлением рассказывала о своей работе, карьере, с удовольствием могла поддержать диалог и на другие темы, ведь хорошо разбиралась в классической литературе и немного музыке, но вот говорить о личной жизни женщина не любила. Не любила возвращаться в прошлое при чужих людях и посвящать их в то, что скрыто в душе. Друзья и знакомые это знали. Эллен Вайс тоже не могла расслабиться, изредка бросая на Роуз короткий, но пристальный взгляд, пытаясь догадаться, о чем та думает. Но в отличие от младшей О'Коннелл она все-таки решила попробовать кусочек пирога без опаски за свою фигуру. Напряжение, сковывающее обоих перед возможным будущим тяжелым разговором, не давало в полной мере насладиться этой чудесной атмосферой, созданной Патси О'Коннелл. Другой человек, скорее всего, заслушался бы ее рассказом, ведь женщина всегда говорила доступным языком, обходя научные термины, но сегодня не тот случай. Девушка чувствовала, как сердце тревожно бьется в груди и, только встретившись с матерью взглядом, заволновалась еще сильнее. — Роуз, ты чего как не родная? — спросила ее Патси, заметив, что дочь даже вилку в руки не взяла, да и слова не сказала за столом. — Я и есть тебе не родная, — не раздумывая, выпалила девушка, подняв на мать серьезный взгляд. — Ты ведь не будешь это отрицать. Патси немного напряглась и положила вилку на полупустую тарелку. Не самое удачное время, чтобы вновь возвращаться в прошлое и выяснять личные проблемы при чужих людях. — Дочка, у тебя что-то случилось в университете? — тихо спросила Патси. — Нет. Случилось в моей жизни два года назад. Или ты забыла? — Я не забыла, — сдержанно произнесла женщина. — Но давай мы об этом поговорим позже. Хорошо? Глубоко вздохнув и решительно сжав руки в кулачки, Роуз уже смелее заглянула матери в глаза. — Нет, — младшая О'Коннелл отрицательно покачала головой. — Эллен Вайс к этому имеет прямое отношение. Даже странно, что ты никогда не хотела узнать об этом... Не хотела представить меня другой, если бы... — она осеклась и быстро взглянула на сидящую рядом актрису, от которой даже при первой встрече не желала получить ни совместное фото, ни автограф. Ее интересовали другие, гораздо более важные, вещи. Получив от нее едва заметный кивок головы, Роуз громко и уверенно произнесла: — Эллен Вайс — моя биологическая мать.