Ледяное сердце

Смоук и не думал ослаблять бдительность. Он осознавал ситуацию и то положение, в котором оказался, слишком хорошо, чтобы позволять себе расслабленное спокойное существование. Ханзо изредка навещал его, иногда выдавал несколько реплик на английском языке, который был у него весьма неплох. Но по большей части он общался в присутствии Смоука только с прислугой. Томаш не знал японского, но инстинктивно ориентируясь на жесты и мимику понимал, что Скорпион отдавал какие-то весьма строгие распоряжения, касательно его пребывания в клане Ширай рю. Посвященный воздуха находился в постоянном напряжении и ожидании нападения, удара, злой шутки или проявления высшей степени ненависти к себе. Он был прекрасно осведомлен о тех вещах, которые могли сделать с ним японцы – наставники храма Лин Куэй во всех мелких и омерзительных подробностях показывали кадры из съемок о начале второй мировой войны, где пытали и казнили пленных корейцев и китайцев. Смоук хорошо помнил, как его вывернуло на одном из таких просмотров и сколько раз по ночам в его голову стучались кошмары. Прислуга клана Ширай рю не контактировала с воином лин куэй ни жестами, ни взглядом - избегая его вопросов, замечаний, а иногда и отказов принимать пищу. Они терпеливо ухаживали за своим не самым простым постояльцем, и не демонстрировали никакой нетерпимости или пренебрежения. И в один из дней, когда в клане стало особенно тихо, а на тренировочной площадке за домом не слышались грозные выкрики адептов, Ханзо вошёл в комнату совершенно один. Томаш напрягся. Вытянулся как струна, сев на постели, всем своим видом демонстрируя готовность принять бой и вступить в схватку тот час. Хасаши жестом слегка поднятой ладони дал ему понять, что это не потребуется. По лицу японца было видно, что он собирается с силами, чтобы начать допрос. Врбада с силой стиснул челюсть, сверля врага взглядом полным презрения и ненависти. - Я прошу простить меня за то, что не мог побеседовать с тобой раньше. Наш первый разговор вышел не сильно приятным. Мне пришлось решать очень много дел клана после свадьбы. И… - японец сделал паузу, удерживая вздох сожаления в своей сильной груди и не желая вызывать к себе жалость и сочувствие, чтобы не уронить достоинство перед чужаком. Хасаши осторожно сел рядом на футон. - Смоук-сан, я понимаю, что вы не доверяете мне. У вас нет на то причин, и все мои слова покажутся вам сейчас попыткой втереться в доверие и усыпить вашу бдительность. Но я хочу признаться вам, что я осознаю свою вину. Сектор добился того, чего хотел его отец, и теперь весь ваш клан будет находиться в большой опасности. Я прошу вас покорно выслушать меня сейчас. Томаш презрительно фыркнул, расслабленно опустив руки поверх одеяла. Кожа пепельноволосого наёмника была иссечена царапинами и мелкими ранами – сказались последствия их битвы на арене и не очень аккуратная транспортировка Смоука через море. Томаш, и правда, не сильно верил в то, что гордец Ханзо может в чём-либо раскаяться: посвященный воздуха слишком хорошо ещё помнил на своём теле удары его молниеносных кулаков и острого как бритва куная. - Скорее наоборот, - прервал поток извинений Смоук. - Теперь ваш клан находится в большой опасности. Ведь за какой-то нуждой вы притащили меня сюда и сделали своим пленником. Это очень сильный просчёт, Хасаши-сан, доказывающий твою личную эмоциональную заинтересованность. Лин Куэй плевать на моё исчезновение, но им нужен был повод, чтобы показать остальным адептам какие вы мрази – это было всего лишь вопросом времени, когда вы решите нарушить перемирие. И теперь моя смерть или плен будут им только на руку. Я привык считывать манипуляции, ибо сам часто выживал за их счёт. Я не настолько глуп, Хасаши-сан, чтобы не осознавать своё положение здесь. Ты хочешь… чтобы ОН пришёл сюда, за мной, и тогда ты будешь уверен в том, что между нами что-то есть. Ты мне не поверил с первого раза и теперь хочешь убедиться, что не допустил позорную ошибку, которая уничтожит всех нас. Ведь именно это сказал тебе Сектор? Что я что-то значу для него, что он обманом заставил тебя проигрывать Лин Куэй столько лет по тайному сговору. Это навлекло бы бесчестие для тебя и твоего клана. От этой лжи зависела твоя жизнь и жизнь человека, которого ты любил, и вот, ты поставил на кон всё: клан, своих людей, свою честь, только бы добраться до меня. Ну, так вот он я – убивай! Зачем ты оказываешь мне эти наигранные почести, заставляя через отвращение и ненависть своих слуг помогать мне: лечишь, ухаживаешь, справляешься о моём здоровье. Я так и не понял, какие грехи ты пытаешься замолить. Саб-Зиро любил тебя больше всего на свете, а я не мог даже в мечтах приблизиться к нему. Из гордого криоманта ты слепил верного пса, который ждал тебя год, чтобы иметь возможность прикоснуться к тебе. Ты хочешь знать причину, почему я оказался рядом с ним, и почему позволяю себе говорить о его чувствах к такому как ты? Я пошёл к нему в ученики, потому что я… Потому, что мне не к кому было большей пойти. Мне просто повезло, что он взял меня к себе, обучил, и даже этому была назначена цена – жизнь его брата. Если бы я не вышел на арену и не сразился с тобой, если бы не стал его учеником, то Тундру отправили бы на рубеж, где он, несомненно, сложил бы голову. Тебе придётся смириться с тем фактом, что брат значит для него чуть больше чем ты, Хасаши-сан, – Смоук слегка склонил голову на бок, журя воина старше себя словно мальчишку. Он выливал на него струю самого отборного яда и желчи, чтобы пристыдить его, ослабить его мысли и наконец-то разобраться в своих собственных чувствах. И тогда только Смоук с ужасом осознал, какой болезненной и безответной любовь он наполнен к Би-Хану. Как отчаянно любит его как учителя и как человека, который никогда в жизни не прикоснётся к нему с той долей пылкой страсти и нежности, которую получал от него Ханзо. Горечь обхватила пульсирующее горло, Смоук с трудом вернул, проступившие было, слёзы назад. – Ты так сильно любил Саб-Зиро, что поверил в эту ложь, и теперь наши кланы снова окунуться по самую макушку в дерьмо и кровь. И, естественно, у тебя есть проблемы со старейшинами, которые тебе пришлось решать, идя на уступки, только ради того, чтобы меня не задушили во сне в твоё отсутствие. Я хоть и сопляк, но не такой уж и дурак. Интриги вашего клана мало чем отличаются от интриг и грязи в Лин Куэй. Так что ты хочешь услышать от меня, Скорпион? Было заметно, как Ханзо невольно дёрнулся, будто собственный титул уколол его в самое сердце. Доверять воину из чужого клана, из-за которого он допустил столь позорную ошибку, было бы неприемлемо для такого человека как Хасаши Ханзо. Но словесная порка от пылкого юноши, который не стеснялся своих слов и выражений, стала неплохим стимулом, чтобы объясниться. - Я услышал достаточно, Смоук-сан, - не своим, а каким-то чужим и потерянным голосом проговорил тихо воин Ширай рю. – Я вынужден признать, что мои чувства послужили страшной ошибкой для всех нас. И ты совершенно справедливо заметил, что мне пришлось пойти на уступки старейшин моего клана. Но я вижу, что у нас с тобой есть общие цели. Мы с тобой похожи в этом. - Чем же? – пренебрежительно фыркнул эненра, смиряя Скорпиона колким взглядом. - Как бы ты не пытался убедить меня, что между вами ничего не было, я вижу очевидное. Ты любишь его всем сердцем. Ты любишь его слепой любовь, на которую он никогда не сможет теперь ответить. У Смоука вспыхнули щеки. Возмущение поднялось из недр и глубин его души, и он хотел бы разойтись гнусной тирадой грубых и резких слов, но будто поперхнулся им, понимая, под смиренным и понимающим взглядом японца, что нет смысла отпираться от этого. - С чего ты решил, япошка? Ханзо простил ему эту грубость, осторожно положил свою руку поверх руки Смоука, от чего тот испуганно дернулся: - Потому, что вся интрига была создана Сектором ради того, чтобы Саб-Зиро потерял свою человечность и стал тем, кем должен был стать для своего Грандмастера. Пока Би-Хан мыслит и действует по воле своего сердца и принципов – он опасен. Но как только его суть криоманта возобладает над ним, он будет беспрекословно выполнять все приказы, невзирая на зов сердца. Я бессилен это изменить, потому что теперь я потерял даже возможность быть с ним. Но ты. Ты – тот, кто ещё может удержать его от фатальной ошибки. Быть может твоя любовь даст ему время остаться человеком чуть больше. Я знаю Би-Хана – он упрямый, невыносимый зануда, но он честен в своих помыслах. - Да ты в своём уме?!! – взорвался Смоук, одёргивая свою руку. – Как я могу вообще думать о том, чтобы он полюбил меня, если из-за меня ему пришлось …ему пришлось… - Брать тебя в ученики? – иронично переспросил Ханзо. – Я догадался. Он поступил так, не только исходя из своих интересов. Вероятно, ты тронул его сердце чем-то. - Неправда… я его разочаровал. И его арестовали прямо там, на арене. Надели на него позорный ошейник из какого-то черного металла, и увели, как только он попытался мне помочь. Да какого чёрта я тебе всё это выговариваю?!! - Потому, что ты хороший человек, - тихо отозвался Скорпион. – Арестовали. Вот оно что. Этот черный металл не что иное, как синий кобальт из внешнего мира – единственная вещь, которая может сдержать его силу. Ваш Грандмастер довольно часто пользовался этим приспособлением, желая сломать волю Саб-Зиро. - Откуда ты знаешь? - Он сам рассказывал мне о том, что с ним делали в клане. Скорее всего, жрецы хотят ускорить его трансформацию… Значит, всё сходится. Прошу меня простить, Смоук-сан, мне нужно кое-что выяснить. И, прошу тебя, не стоит быть таким мнительным. Я пришёл с миром, и мне будет приятно, если ты примешь мою помощь. Хотя бы так я смогу искупить свою вину перед тобой и Би-Ханом. Но сделанного уже не вернуть. Моя жена беременна и мои заботы обязывают меня быть рядом с ней. Ты очень красив, Смоук-сан, я думаю, что ты сможешь обратить на себя внимание Саб-Зиро. Смоук отвернул голову в сторону окна, будто стыдясь пересекаться с Хасаши взглядами, поджал губы с неуверенностью решаясь открыть свои мысли врагу. Но почему-то именно сейчас это хотелось сделать: - Я никогда и никого раньше не убивал. Я перешёл в элитное подразделение убийц, чтобы занять привилегированное положение в клане. Я ненавидел Саб-Зиро, я хотел сбросить его с его пьедестала, потому что считал, что только так можно выжить такому как я. А потом, он сказал мне, что без демона я никто. И он был прав. Ради своей выгоды и амбиций я решил стать тем, кем никогда становиться не хотел. И мне очень жаль того воина из твоего клана, которому Сектор свернул голову. В тот миг я впервые увидел, что означает проиграть. Я много слышал об этом, я видел жестокость клана, результатом которого всегда была смерть, но я никогда не видел глаза убийц в момент, когда они лишают кого-то жизни. Би-Хан взял с меня слово, что если я выиграю, то никого не убью. С этой мыслью я прожил с ним в тренировках и жестоких испытаниях месяц. И когда я осознал, что вместо моего противника на арену вышел ты… Я подумал, что даже тогда я не смогу убить тебя. И дело тут не в мастерстве и разнице опыта. Просто я бы не смог причинить его сердцу такую боль. Терять тех, кого любишь – это очень страшно. Японец замешкался, с силой сглотнул ком в горле, а затем покинул комнату Смоука ни сказав более ни слова. Томаш ещё долго сидел ошарашенный тем откровением, которое вырвалось из него словно лавина сошла на голову. Они будто обменялись ранами своих непростых жизней с воином из клана Ширай рю. Эненра долго мучился вопросами, почему Ханзо решил открыться, почему говорил с ним как с равным себе, и в чём была истинная суть его намерений. Но как бы Смоук не пытался прокрутить все возможные хитросплетения интриг, сложив все пазлы в общую картину в своей голове, везде получался один и тот же ответ. Ханзо искренне страдал от разрыва с Би-Ханом, который сам же и спровоцировал из-за своей неуёмной ревности, но не подчиниться воле старейшин он не мог. И похищение Смоука было единственным козырем, чтобы последний раз увидеть криоманта или надеется на его благосклонность и прощение. А теперь, когда выяснилось, что Смоук не столь ценное приобретение, даже в качестве заложника, расклад менялся не в пользу воина Лин Куэй. Скорпиону пришлось соврать старейшинам, что пленник имеет стратегическую важность и как персона неприкосновенен. И пока держалась эта ложь, Смоук мог жить… Томаш решил, что как только его тело позволит ему бежать, он непременно воспользуется этой возможностью и уберется куда подальше. А пока, он будет изучать поведение воинов Ширай рю, запоминать все коридоры и комнаты, считать охранников и прислугу, чтобы не упустить свой шанс на побег. Клан Ширай рю был очень богат. Убранство потрясало, и даже в коротких самостоятельных вылазках до уборной, Смоук находил несколько деталей, указывающих на отличное положение дел семьи Хасаши. Конечно же, за каждым шагом эненры следили, недоверчиво сопровождая чужака, но не прикасаясь к нему. Нового визита Скорпиона пришлось ожидать почти неделю. Ханзо вошёл в комнату Смоука под вечер, когда прислуга уже была распущена, а за окном медленно гасили фонари. Молодой глава клана протянул пленнику цветастый пакет, со словами: - Это тебе. - Что это? – изумился Томаш, одним пальцем приоткрывая полиэтилен. - Лучшим показателем восстановления является хороший аппетит. Японские сладости. - Мне ничего не надо от тебя. Я наелся твоего радушия и душещипательных бесед. Мне хватило. - Прошу тебя, будь проще, Смоук-сан. Это всего лишь сладости. Врачи сказали, что теперь тебе вполне можно насладиться жизнью. Может быть, ты хотел бы прогуляться? - С чего такой широкий жест доверия? Разве не лучшим решение будет запихать меня в подвал? – от колкости слов европейца хотелось отвесить ему пощечину, но Скорпиона даже забавляла эта глупая манера огрызаться, не имея никаких явных преимуществ и аргументов. Ханзо, за несколько недель измученный упрямством воина лин куэй, потешно сдул со своего лба прядь непослушных темных волос: - Ты так похож на НЕГО, что я готов поклясться, что у меня дежавю. Смоук-сан, я могу убить вас при любом удобном случае, просто щелкнув пальцами. Но у меня более не возникало таких мыслей после нашего с вами разговора. - Конечно. Именно по этой причине ты решил, что мне неплохо было бы заляпать своей грязной кровью плац, а не футон. Валяй, мне уже по большей части всё равно. Ханзо поджал губы. Он смотрел на Смоука, а видел совсем другого человека, который врезался ему в память. Недоверчивый, грубый, обозлённый на своё незавидное положение и проигрыш. Юный Би-Хан был точно таким же. И воину ширай рю пришлось приложить немало усилий, чтобы показать ему другую жизнь и мир, от которого он был оторван. Он помнил, как это злило криоманта, с каким испугом он ходил по улицам Токио и шарахался от простейших автоматов с газировкой. Лин Куэй не даром создавали атмосферу ничем не отличаемую от средневековой, чтобы удерживать своих адептов от соблазн сопротивляться. Эти воспоминания тронули сердце японца, и он мягко улыбнулся уголками губ. - Смоук-сан, это всего лишь прогулка. Я буду сопровождать вас лично. Смоук закатил глаза, но решил, что немного движения ему сейчас не помешает. Перед смертью лучше надышаться, чем видеть осточертелый дизайн белой комнаты без предметов. Скорпион помог Томашу подняться с постели, выбраться на коридор, и довёл его до центральной двери к выходу. От цепких глаз ниндзя не ускользнул тот факт, что Смоук пытался пересчитать все объекты и людей, чтобы иметь возможность покинуть это место однажды. Би-Хан делал тоже самое, пока они первый раз не поцеловались. От воспоминаний в груди грозного ниндзя сладко защемило. Ханзо хорошо помнил этот день, когда загнал криоманта в угол, прижал его за плечи к стене, и сказал ему в порыве жуткого гнева: - Да потому что я не могу без тебя! Я люблю тебя, кретин! Би-Хан тогда вздрогнул, потерял дар речи, хотел было ударить, оттолкнуть, но его опередили. Поцелуй был настолько темпераментным и глубоким, по-юношески неумелым, что юный Саб-Зиро с широко распахнутыми глазами не понял, что с ним только что сделали. - Что это? - А ты разве не знаешь? Это поцелуй. Так люди показывают что любят друг друга, - Ханзо прикасался к области на груди, где в бешенном ритме билось ледяное сердце. - Я не понимаю… - Тебе понравилось? Румянец на бледных щеках, нервно закушенная губа, руки, которые обвили талию по бокам. - Да… Это ужасно, но… мне стыдно. - Ты хочешь ещё? - Да… Ханзо вспоминал, что тогда они сбежали от наставника в бамбуковую рощу и целовались там столько раз, что после весь остальной вечер их губы болели. Пришлось врать, что воины подрались из-за какой-то мелочи. Скорпион прикрыл глаза, вздохнул полной грудью. Да, тогда было очень жарко как сейчас, и ветер трепал волосы на голове криоманта, пока Ханзо не надел на его голову бейсболку. - Я выгляжу как придурок. - Нет, ты выглядишь как человек. Обычный человек. Они не заходили далеко, пока однажды ночью Би-Хан не проснулся от собственно крика. - А не хотел! Я не виноват! Не надо!!! Брат! Ханзо вбежал в его комнату, видя, как часто вздымается грудь воина Лин куэй, каким невыразимым ужасом и болью заполнились его карие глаза. - Тебе что-то приснилось? – тревожно переспросил тогда Ханзо, удерживая криоманта за руку. - Я…я чудовище! Я монстр! Я убил своего брата! Я убил своего любимого брата! – со слезами на глазах шептал совсем чужим севшим от страха голосом Би-Хан. Он был так напуган, что Ханзо пришлось его немедленно обнять. А дальше… Дальше он целовал его и ощущал, с каким остервенением в него вцепились холодные пальцы криоманта, будто он боялся затеряться в своих кошмарах. Хасаши мог только догадываться что делали с воинами там, во вражеском клане… Но той ночью был их первый раз. Они ласкали друг друга неторопливо, прикасаясь с той долей осторожности и бережности, которая могла бы внезапно спугнуть и перечеркнуть их отношения раз и навсегда. Но этого не произошло. Би-Хан целовал Ханзо в шею, скользил своими прохладными губами по ключицам и с опаской ласкал спину блуждающими пальцами. А потом был недолгий спор, кто будет сверху, и Ханзо, осознавая всю нечеловеческую силу воина лин куэй, поддался ему, доверяя себя и своё тело. Би-Хан не подвёл, он был внимательным и внезапно для самого себя нежным. Они занимались любовью, закрывая рты друг другу потными ладонями. Их стоны рвались из груди вулканами переживаний сильных высвобождающих душу оргазмов. И Ханзо никогда не забудет, как это было необычно позволить кому-то сильному и властному обладать собой. Саб-Зиро понимал это, он двигался очень осторожно и только в самом конце, когда его звериная душа вырвалась наружу, он позволил себе ускориться. Это было великолепно... - Я…счастлив… - сказал он тогда. С тех пор их любовь и тайные томные встречи ночами вошли в традицию. Со временем сердце Би-Хана настолько сильно привязалось к юному господину из Ширай рю, что он мог днями напролет ждать его возращения, стоя под дождём. Скорпион посмотрел на Смоука уже иначе. Он видел в нём того самого недоверчивого едкого и настороженного юношу, который похитил его сердце на долгие годы. Смоук был невероятно красив и хорош собой. Его черты были изящными, и даже бледное лицо, осунувшееся, с темными кругами под глазами, выглядело привлекательно. Хасаши услышал, как в груди что-то нелепо охнуло, ударилось о ребра и растеклось теплом по венам. Он столько лет не переживал этого сладкого чувства и вот, был поражён и даже напуган им, будучи застигнутым врасплох. - Ты чего на меня так уставился? – Томаш даже смутился, не совсем понимая этот полный нежности взгляд. - Прошу прощения. Просто ты мне кое-кого напомнил. Смоук фыркнул и поковылял к выходу гордой походкой сам, без помощи и поддержки. Ханзо улыбнулся и покачал головой. - Один в один. Томаш никогда не думал, что тот старый дом, в котором его содержали, на самом деле был зажат со всех сторон высотками из стекла и бетона. В это было сложно поверить, но клан Ширай рю был не таким, как это могло бы показаться на первый взгляд. - Удивлен? – лукаво улыбнулся Ханзо, спокойно подойдя ближе. Несмотря на всё это он носил традиционные одежды средневековой Японии, а его волосы были убраны в высокий самурайский хвост. - Это мягко сказано. Я думал, что вы живете так же скромно, как и мы, - Томаш кружился на месте пытаясь сосчитать количество окон в высотках. - Мой предок Такеда сбежал из Внешнего мира и поселился здесь, чтобы вести жизнь обычного человека. Обосновал клан, ролью которого заключалась в охране мира и порядка. В нашем клане ходил легенда, что Такеда был проклят колдуном, по этой причине он выстроил храм, молился здесь и обучал воинов тайным знаниям, которые помогали защищать Земное царство от вторжения. Но как оказалось, этого было не достаточно. Сектор отдал мне свиток, в котором говорится, что я несу в своей крови часть проклятия Такеды. Вот почему титул Скорпиона отдан мне, а не моему брату. Ты что-нибудь слышал об этом? - Ты опять за своё? – Смоук осторожно доковылял до красивой лавочки, расположившись под скромным кривым деревцем. Он уселся и прикрыл глаза, наслаждаясь лучами солнца на своём измученном лице. – Сколько раз тебе уже говорить? Саб-Зиро придерживал свою стихию, тренировался сдерживать смертоносный холод, чтобы иметь возможность спать с тобой. Один раз он даже мне пожал руку. Не как в первый день нашего знакомства. Я думал, что мне половину клешни ампутируют после его физического замечания в моё личное тело. Даже вспоминать жутко. Ханзо смутился, замолчал, виновато отводя глаза. - Я не знал… я думал, это потому, что я обладаю силой крови Такеды. А он всё это время тренировался чтобы… - Чушь какая! – возмутился Смоук. – Если бы ты обладал такой силой, то она бы дала о себе знать. Я демон по принуждению и я знаю, что такое демоническая сила. Вернее знал, пока меня не наказали и не запечатали силу моего демона. Поверь, в Лин Куэй одержимые распознаются очень быстро. И ты не один из них. По крайней мере, твоя сила либо дремлет, либо тебя очень сильно обманули. - Если твою силу запечатали, то как ты надеялся победить меня? – изумился Скорпион. - Молился, - серьезно сказал Врбада. – На самом деле я не знал, с кем буду сражаться. Я подумал, что ты просто пафосный придурок в доспехах. Только когда Саб-Зиро рванул с места, я понял, с кем имею дело. Но было уже поздно. Ханзо печально улыбнулся, отмечая для себя, что при других обстоятельствах он и Смоук могли бы быть друзьями. Ношение доспехов перед Лин Куэй было обязательством и соблюдением очень старых традиций, не более того. Но в тот день Скорпиону хотелось, чтобы его соперник откровенно наложил перед ним в штаны. - Твой демон родом из Японии, Смоук-сан. Я могу помочь тебе вернуть твои силы. - Хватит меня уже так называть. Моё имя Томаш. Томаш Врбада. Да и с чего бы тебе помогать такому как я? Чушь. - Хорошо, Томаш-сан. Прости, твою фамилию я просто физически не смогу выговорить. - Расслабься. - Когда ты так говоришь, я испытываю неловкость. - Твои проблемы. Я вот почти не испытываю. Например, меня твои старикашки видели голым пока перевязывали. - Я тебя перевязывал. Смоук удивленно уставился на Скорпиона, и даже немного отсел подальше на скамейке, словно хотел убежать от японца в тот же час. - Ты? Но… Это даже как-то неприлично. Я бы сказал, даже унизительно. - Прости. - Прекрати извиняться. Бесит. - Хорошо. - Так ты…можешь мне помочь с моим демоном? - Конечно. Эненра это не злой дух, а очень даже добрый. Его можно вызвать использовав священное дерево из храма Тори. Правда, чтобы раздобыть это дерево, придётся подождать три месяца. - Сколько?! - Раньше не получится, Смоук-сан. - Томаш. Просто – Томаш. Без «сан». - Хорошо… Томаш. Я ещё хотел тебя спросить об одной вещи. Это важно. - Валяй. - Какому стилю тебя обучил Саб-Зиро чтобы ты мог сразиться с моими воинами? - То-тэ*, кажется. Он сказал, что этот стиль поможет мне защититься. - Это верно. Стиль, которым ты пытался меня одолеть это очень старая версия Шотокан. Это я обучил Би-Хана ему. Я и мой покойный Учитель. Но этот стиль не подходит таким легким противникам как ты. В нашей академии есть один мастер из Фуцзяня, который мог бы научить тебя более подходящему стилю боя. Пока я не найду способ вернуть силу твоему демону. - Я так и не понял, зачем ты мне помогаешь, Ханзо. Скорпион серьезно посмотрел в серые глаза Смоука и сказал: - Я хочу, чтобы ты стал сильнее, чтобы помочь Би-Хану.