***
Нарцисса взяла Люциуса за руку посреди трапезы. Отложив прибор, он внимательно на неё посмотрел и наклонил голову. — Я должна тебе кое-что сказать, — выдохнув, произнёсла Нарцисса и достала из кармана бумагу от семейного лекаря. — Я беременна. Люциус ничего не делал несколько мгновений. Нарцисса завороженно наблюдала, как ступор в его светлых глазах меняется сначала в шок, потом понимание, а следом безудержную радость. — Ты рад? — облегченно улыбнулась Нарцисса и вскрикнула, когда он вскочил со стула и поднял ее на руки. Беременность спустя месяц после свадьбы стала неожиданной, даже немного пугающей новостью. Нарцисса не была уверена, что готова, но уже ничего не сделать, она решилась рассказать Люциусу. К тому же, ей в голову пришла мысль, что ребёнок — достаточный повод для того, чтобы закатить истерику и заставить Люциуса вытащить крестраж из их дома. И тогда у них появится шанс его выкрасть без вреда ей и мужу.***
— Сначала он сказал, что хотел бы посадить нас всех в Азкабан, потом — что лучше сразу под Поцелуй дементора, — загибая палец за пальцем, бесстрастно говорил Барти. — В итоге я психанул и ушел. Мама написала, что ещё поговорит с ним, когда тот остынет. А мне пока лучше у вас побыть. Вот так. — Пиздец, — высказал поддержку за обоих Рабастан. — Может твоя мама и правда всё уладит? Она мастер убеждать. Как-то впихнула мне в руки два пирога с черникой. А у меня, между прочим, непереносимость черники. Регулус кивнул. Было тревожно, что Крауч и правда сдаст их, но Блэк понимал, что это очень маловероятно. Возможно, в этом никто поверит, а Бартемиус явно боялся всеобщего осуждения. Он не рискнёт действовать без каких-либо доказательств. Но ещё больше Регулуса тревожил Барти. Слишком у него был отстранённый вид. — Да плевать на него, — сказал Регулус, борясь с ощущением неловкости, которое накатывало каждый раз, когда он кого-то утешал. — Твой отец никому не расскажет хотя бы потому, что ему никто не поверит, и все решат, что он сошёл с ума. Он же боится мнения общества. Так что будем жить все вместе. Выпьем наконец без страха, что тебя, Барти, отец с утра прибьёт. Дедушка не будет против… наверное. — Идея заманчивая, Рег, — чуть улыбнулся Барти. — Но я видел, как Поллукс с утра прыскал по дому какой-то хренью и говорил, что в доме слишком много паразитов… Рабастан нервно засмеялся. — Я видел ту же картину перед обедом. — А я буквально двадцать минут назад… — прыснул Регулус. — Но мы идиоты, и намеков не понимаем. У меня поэтому девушки и нет. — Ты мертвяк просто, брат. — Нет, не из-за этого.***
— Хорошая новость или нет, но крестраж-дневник мы с Люциусом поместили в Гринготтс, — с каменным выражением лица произнесла Нарцисса. — А ещё мы станем родителями. Регулус поперхнулся воздухом. — Поздравляю, — пробормотал удивленный Сириус. — Наверное. — Спасибо, — усмехнулась Нарцисса и похлопала младшего кузена по спине. — Наверное. Так что с крестражем? — Что ж, настало время и правда ограбить Гринготтс, — протянул Рабастан. — Потому что чаша тоже находится в Гринготтсе. У отца есть кое-какие связи в банке, и стало известно, что Беллатриса забрала чашу из общего с Рудольфусом сейфа, но не вынесла из Гринготтса. Осколок в ее личном сейфе. Нарцисса, ты сможешь достать волос сестрицы и ее палочку? Нарцисса никогда в жизни не материлась, и потому такое внезапное желание стало неожиданностью. Волосы-то легко — Белла, с ее роскошной копной, линяет наравне с Люциусом. А вот палочка… Она честно призналась, что это почти невозможно. — Вспомни первый летний день после выпуска, Цисси, — почти пропел Регулус и получил от неё подзатыльник. Поллукс одобрительно хмыкнул. — А для не-Блэков? — План «Напои сестру до полусмерти»! — рассмеялся Сириус, до сих пор помнящий шок всех родственников, когда три сестры Блэк опустошили погреб. — Вот у вас и повод есть — ты ждёшь ребёнка. Оторвись, кузина. — Кто-нибудь ему скажет?***
— Здравствуй, Октавиан. — Поллукс. Поллукс заметил, что старый знакомый не встал из-за стола, чтобы его поприветствовать, как делал всегда, но ничего не сказал, лишь выразительно поднял брови. Октавиан Нотт был немощным, выглядящим жалко и убого стариком. Октавиан Нотт был его школьным другом лишь потому, что имел огромные знания в сфере темных заклятий и обрядов. Октавиан Нотт был покровителем Тома Реддла. Октавиан Нотт был одним из немногих его сверстников, кто был в здравом рассудке и понимал, что сулит служба Тёмному Лорду. — Твой внук всё ещё на побегушках у Реддла? — Твой внук всё ещё на побегушках у Дамблдора? Улыбнувшись друг другу одинаковыми улыбками, они всё же пожали руки. Поллукс сел напротив Нотта и чисто машинально сложил разбросанные по рабочему столу бумаги. Октавиан Нотт был его едва ли не единственным… единственным другом. Со школьных времён изменились они оба. — Регулус не очень хорошо ладил с твоим внуком, но описывал его как способного зельевара да и в общем умного парня, — издалека зашёл Поллукс и принялся расстегивать рубашку на груди. — Как думаешь, он хочет себе такое клеймо? Октавиан отпрянул, на лице выступило отвращение пополам с жалостью. Поллукс взглянул на грудь, и ему самому стало отвратно. Целый месяц он старался не смотреть на почерневшую кожу, надевая рубашки с длинными рукавами, и теперь был неприятно удивлен быстрым ростом пятна. Метка не вызывала воспалений, крови или фиолетовых синяков. Просто черная, просто сплошная. Но знающий хоть малость о такого рода заклятиях понимал, что это хуже открытой гнойной раны. Приговор — Как же тебя угораздило, Блэк? — негромко проговорил Нотт и потёр лицо. — Что ты сделал Реддлу? — Не я, — улыбнулся, обнажив зубы, Поллукс и закатал рукав, демонстрируя гораздо меньшую зону почернение. Змея явно съела лишнего и потеряла какой-либо контур. — Регулус и Сириус. — Ты перенёс проклятья, — кивнул Октавиан. — Погоди, но зачем Метка?.. — Регулус вполне себе живой, даже без Метки, — беспечно произнёс Поллукс. — А на груди — это уже от Сириуса. Хотя предназначалось Регулусу. Добрая история о храбром, но тупом Блэке и не умеющем бегать другом. Октавиан явно мало что понял, занятый мыслями о своих детях. Поллукс этого и добивался. — Это опустошает магическое ядро, — наклонившись к столу, прошептал он. — Метка буквально привязана к ядру волшебника и каждую секунду передаёт нити магии Реддлу. По капле в день, но вспомни, скольких он клеймил. И любой неугодный может в любой момент стать сквибом. Октавиан не выглядел удивленным, скорее…раздосадованным. Он явно догадывался, но не был уверен, не хотел верить, что потенциальный мальчишка из приюта станет красть магию у чистокровных таким подлым способом. — Ты ведь непросто так устроил здесь анти-пропаганду Реддла? Чего ты хочешь? — Реддл — воришка-полукровка, обманом и кровью выстлавший себе путь в лидеры. Сколько людей останется у него в подчинении после того, как об этом узнают не только десять человек? — Хочешь оставить его без союзников? — хмыкнул Нотт. — Я в деле. И раз уж ты одной пяткой в могиле, заберёшь Метку у… — Иди ты нахер, Нотт, я-то пяткой в могиле, а ты уже двумя ногами. Подмети песок, Мерлина ради, скрипит под подошвой, аж дрожь берет.