Птица в клетке

stateless — bloodstream lil peep — nuts

      Эвер покосилась на связанных солдат, которых только что вывели с захваченного корабля. Они относились к тем, кто отказался сотрудничать и противился любому слову элдийцев. Ей до сих пор было странно даже в мыслях произносить это слово, особенно, учитывая то, что остальные оперировали им почти как ругательством. Несколько солдат, назвавшихся добровольцами, скрылись в палатке вместе с Ханджи, капитаном Леви и ее отцом. Что они собирались там обсуждать, было пока неясно.       — Саша, не спи! — Микаса ухватилась за короткий хвостик подруги, приподнимая ее голову.       Никакого видимого эффекта это не возымело — Браус продолжила мирно посапывать, явно не испытывая ни малейшего интереса к происходящему.       Эвер вытянула шею, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. Армин рядом с ней, прищурившись, всматривался в людей, которых провели мимо палаток. Было принято решение всех их закрыть в карцере, пока не умерят свой пыл.       — Думаешь, они расскажут что-то дельное? — спросила девушка, повернувшись к Арлерту.       — Очень на это надеюсь, — отозвался он, глаза у него блестели энтузиазмом. — Нам сильно с ними повезло!       — Да, нам и правда повезло, что мы их заметили, — мрачно отозвался Эрен, сидящий чуть поодаль ото всех. — Расклад будет совсем другой, если за нас возьмутся всерьез.       Все одновременно повернулись к нему. Казалось, будто Эрен вообще был не с ними, а где-то далеко в своих мыслях, и происходящее ему было мало интересно. Многие заметили, что в последнее время он стал странно себя вести, однако списывали это на волнение из-за разворачивающихся событий. Даже Микаса и Армин были не в состоянии вытянуть из него истинную причину резкой перемены поведения.       Эвер и сама нервничала. Прошло всего полгода с того момента, как она встала на ноги и вернулась к тренировкам. Взять себя в руки было тяжело, она все еще часто вспоминала погибших товарищей и ходила на кладбище раз в пару недель, чтобы проведать их. Постепенно жгучая ненависть к самой себе утихла, и Эвер научилась жить с тем, что сделала. Поначалу придавала сил и ненависть к Зику, но со временем Эвер отказалась от нее — и это было сложнее всего.       Желание отомстить ему за содеянное заставляло вставать по утрам и отправляться на тяжелые, изнурительные тренировки. И все же вреда от этой злобы было больше, чем пользы. Эвер буквально душила саму себя всеми этими негативными эмоциями, не позволяла себе двигаться дальше. Прощать его она не собиралась, но старалась думать об этом как можно меньше.       — Надеюсь, они не собираются довериться той женщине, — покачал головой Жан, опускаясь рядом с ней на землю.       — Ее Елена зовут, кажется? — спросила Эвер, повернувшись к нему.       — Ага, и она мне не нравится, — напряженно выдохнул парень, прищурившись.       Они снова уставились на палатку, из которой уже давно никто не выходил. Эвер нервно теребила края своей накидки пальцами, кусая губы. Волнение передалось и всем остальным, даже Саша проснулась, придвинулась к Конни и шепотом спросила, что она пропустила.       Никому не хотелось думать о возможной войне, но все прекрасно понимали, что она надвигалась на них неумолимо и неотвратимо. Вне зависимости от поведения жителей острова, остальные заведомо ждали от них лишь зла, и вряд ли согласились бы даже на переговоры, не говоря уже о перемирии.       Наконец, из палатки вышел командир Уорнер, и Эвер тут же подскочила на ноги. Отец огляделся по сторонам, ища их глазами, и махнул рукой, заметив ее. Девушка спрыгнула вниз и по утоптанной песчаной тропинке поспешила к отцу, ребята пошли за ней. Вдали занимался рассвет, и ей ужасно хотелось спать, но ближайшие несколько часов о сне следовало забыть. Дейн выглядел уставшим, на его лице застыло нечитаемое серьезное выражение. Проведя рукой по лицу, он слабо улыбнулся дочери:       — Вы там еще не заснули?       — Что вы узнали? — выпалила она нетерпеливо.       — То, что у них огромная армия и что они ушли в развитии далеко вперед, оставив нас позади, — покачал головой мужчина. — Они готовы объединиться с нами против Марли, однако то, что я скажу дальше, вам не понравится.       Ребята уставились на него в нетерпении. Командир Уорнер устало вздохнул:       — Их люди убили своих командиров по приказу Зика Йегера, — произнес он, посмотрев сначала на Эрена, а затем перевел взгляд на Эвер.       — Что?! — протянул Конни, удивленно уставившись на Уорнера.       — Вы уверены в этом? — осторожно спросила Микаса, коснувшись пальцами рукава Эрена.       — Так они сказали. Зик намерен освободить наш народ из-под гнета Марли. У него есть план с определенными требованиями, но лично мне мало верится, что все так просто. Учитывая все, что он натворил до этого момента… — Дейн перехватил руку дочери и осторожно сжал.       Эвер застыла, пытаясь осмыслить услышанное. Их злейший враг, человек, убивший ее друзей, командора Эрвина и почти убивший ее саму, теперь неожиданно встал на их сторону? В этом не было ровным счетом никакого смысла. А Райнер? Участвовал ли он в плане Зика, или же по-прежнему был предан их врагам?       — Я совсем ничего не понимаю, — растерянно пробормотала она. — Зачем ему это? Он ведь пытался уничтожить нас всех, а теперь помогает?       — Через пару часов мы отправляемся в Митру, там перескажем все услышанное королеве Хистории и обсудим дальнейшие действия. Собирайте вещи, остальное расскажу по дороге.       С этими словами Уорнер вернулся в палатку, а все отправились на сборы. К вечеру они уже были в Митре, а на утро собрались в Большой Зале для обсуждения плана Зика Йегера. Как и ожидалось, военные отнеслись к нему с подозрением, многие сразу отказались доверять как Зику, так и пресловутым добровольцам. Споры не прекращались до того момента, пока Эрен не рассказал о том, как смог управлять гигантами, коснувшись титана с королевской кровью — бывшей жены его отца. Тогда сомнения слегка поутихли, но многие по-прежнему отказывались доверять любым чужакам.       Эвер мысленно отнесла себя к тем, кто с недоверием отнесся к плану Йегера. Личные чувства она постаралась максимально отодвинуть в сторону — не было смысла сейчас сходить с ума, думая только о мести. На кону стояло что-то гораздо важнее, чем ее возмездие. И все же, доверия к Зику у нее не было совсем.       — Они хотят использовать добровольцев, чтобы заманить еще несколько кораблей в наш порт, — произнес Армин, когда они вдвоем вышли на улицу подышать свежим воздухом.       От раскаленного воздуха внутри здания Суда у нее кружилась голова. Спустившись по ступенькам вниз, Эвер прислонилась спиной к перилам и вздохнула. Обсуждения и споры выматывали не меньше, чем тренировки отца, от сотен догадок и подозрений мозг готов был взорваться. Армин остановился рядом, задумчиво рассматривая что-то вдалеке. Внешне выглядело так, будто он в полном порядке, но Эвер знала, как сильно он мучается чувством вины за то, что капитан Леви принял решение вернуть к жизни его, а не Эрвина.       Прекрасно понимая его чувства, Эвер была твердо уверена — Армин ненавидел себя точно так же сильно, как она ненавидела себя. И от этого в его компании ей было комфортнее всего. Жан постоянно пытался доказать ей, что она ни в чем не виновата, как и отец, но девушка прекрасно понимала, что это не так. Если Артура она никак не могла спасти, то Пол и Рин подверглись опасности именно из-за плана Эвер. Как минимум, двое из ее друзей погибли по ее вине.       Смерть следовала за ними всеми по пятам — неустанно, беспрерывно, бесконечно.       — Я не хочу этой войны, — выдохнула она, повернувшись к Армину, пытаясь понять, куда именно он смотрел. — Мы только смогли вздохнуть свободно, избавившись от гигантов, и вот опять. Снова что-то надвигается, и мне кажется, что это будет похуже титанов.       — Я думаю, мы должны попытаться с ними поговорить, — покачал головой Армин. — Отправить послов или договориться о встрече… Должен быть способ решить все мирно. Хотя Эрен так не считает. Я очень за него беспокоюсь.       — Думаешь, он хочет войны?       — Мне кажется, он лишь хочет защититься, — предположил парень. — Защитить нас всех и наше право на свободу. Думаю, он согласится на план Зика только из-за этого.       Они замолчали, несколько минут всматриваясь в дома, крытые бледно-оранжевой черепицей. Люди в городе спешили по своим делам, их мало заботили проблемы правительства. Жизнь за стенами текла своим чередом, в то время как мир вокруг них медленно, но верно расставлял ловушки.       — Пойдем обратно, — сказал Армин, выпрямившись. — Послушаем, что они еще там скажут. ***       Через несколько недель после этого разговора в порту острова удалось захватить еще несколько вражеских кораблей. Елена искусно изображала жертву, отправляя сигналы о помощи, и тем самым заманивая марлийские судна прямиком в ловушку. Дальше дело оставалось за Эреном и Армином.       Далеко не все солдаты горели желанием присоединиться к добровольцам, большинство из них готовы были умереть, лишь бы не вставать на сторону демонов с острова Парадиз. То, как марлийцы называли жителей острова, заставляло Эвер вздрагивать каждый раз. Она вспоминала собственные кошмары о существах, похожих на разумных гигантов, которых изначально сама нарекла демонами. Это, конечно, было простое совпадение, но она никак не могла отделаться от мысли, что именно слово «демоны» приходило ей всегда на ум. Будто она уже слышала подобное раньше.       Отцу она ничего об этом не рассказывала, как и друзьям. Не было смысла добавлять ее странности к общему списку проблем. Со своим сознанием Эвер была намерена справляться сама.       Елена познакомила их с каждым добровольцем, и теперь почти все время проводила в компании Ханджи и отца Эвер. Они о чем-то бесконечно разговаривали, стол в кабинете Уорнера был завален странными диковинными чертежами, а сам он стал появляться дома все реже и реже. Эвер коротала время за тренировками и в компании друзей.       — Если ты не перестанешь так объедаться, нам никаких запасов еды не хватит! — Жан стукнул ладонью по столу, пытаясь обратить на себя внимание Саши.       С появлением Никколо — одного из марлийских солдат с поразительным талантом к готовке, Саша совсем голову потеряла от изобилия разных блюд и кушаний. Изначально парень злился, что Елена заставляла его готовить врагам, но энтузиазм Саши, касавшийся еды, мог подкупить кого-угодно. Вот и сейчас, Никколо хоть и стоял к ним спиной, но Эвер видела, что он украдкой бросал взгляды на Браус, улыбаясь уголками губ.       — Да ты сам попробуй, Жан! — с набитым ртом выпалил Конни, не отставая от своей лучшей подруги. — Никколо настоящий мастер!       Они сидели на веранде, недалеко от штаба разведки, в ожидании солдат, которые должны были прибыть с минуты на минуту. Вчера утром элдийцам удалось перехватить еще один корабль, и сегодня всех ожидал праздник в честь первой своеобразной победы. Эрена с ними не было, последнее время он все чаще предпочитал находиться наедине с самим собой. Микаса от этого совсем извелась, не в силах понять таких перемен в поведении самого близкого человека, она принимала абсолютно все на свой счет.       — Ты в порядке? — Эвер опустилась рядом с молчаливой девушкой на скамью, осторожно взяла ее за руку. — Ты совсем ничего не съела.       — Я не голодна, — покачала головой Микаса. — Прости, знаю, вид у меня, наверное, тот еще.       — Меня гораздо сильнее заботит, что происходит у тебя вот здесь, — Эвер постучала пальцем по виску. — Ты же места себе не находишь. Думаешь, Эрен что-то задумал?       — В том-то и дело, что я не знаю, — беспомощно вздохнула Микаса. — Ему, может быть, нужна помощь, но он ничего не говорит никому. Ни мне, ни Армину. Я никогда не видела, чтобы он так замыкался в себе.       За столом снова зашумели Саша и Жан, и они обе вздрогнули. Микаса поджала губы, грустно улыбаясь:       — Я все равно узнаю. Если надо будет, выбью из него правду. Но не позволю проходить через это в одиночку.       — Все будет хорошо, — Эвер чуть сильнее сжала руку подруги, ободряюще улыбнувшись.       Она не могла сказать ей, что по поводу Эрена ее саму мучило дурное предчувствие. ***       К вечеру начался праздник. Штаб разведки загремел веселыми голосами и смехом, возможность отдохнуть была настолько редкой, что каждый старался использовать ее по максимуму. Из столицы привезли целую повозку с вином, которую солдаты встретили громкими возгласами и счастливыми криками.       Устав от бесконечной болтовни и шума, Эвер украдкой стянула со стола непочатую бутылку и поднялась на второй этаж, где почти никого не было. Бесшумно проскользнув вдоль коридора, она вошла в ванную и облегченно выдохнула, притворив за собой дверь. За последние несколько дней ей почти не предоставлялась возможность побыть одной, и сейчас девушка была рада скрыться ото всех и немного отдохнуть.       Перекинув одну ногу через бортик ванной, она осторожно села и откинулась на спинку. С трудом открыв бутылку, Эвер сделала несколько глотков и выдохнула. Перемены в жизни никогда ее особо не пугали, но то, что происходило сейчас, грозилось не просто изменить ее жизнь. Поменяться могло вообще все в мире. Это с трудом укладывалось в голове и неизменно вызывало головную боль. Эвер сделала еще глоток, ощущая, как ноги тяжелеют, а все тело расслабляется.       Ей почти удавалось не думать о Райнере. За все это время она всего один раз расплакалась от того, что вспомнила о нем. Отчего-то в тот день эта мысль принесла особенно острую боль, подвеска на шее как будто сдавила горло и не давала вдохнуть. Эвер сидела в своей комнате одна, размазывая по лицу слезы и жалея себя. Ей не давал покоя тот факт, что им так и не выпал шанс поговорить. По правде говоря, шансов было несколько, но Эвер сама их упустила, и от этого было еще больнее.       Тяжело вздохнув, девушка снова приложилась к бутылке и откинула голову назад. Перед глазами появился подернутый дымкой образ Райнера — его светлые волосы, кошачьи янтарные глаза, крепкая шея и широкие плечи. Выпрямившись, Эвер замотала головой, отгоняя непрошенные мысли — мечтать о своих врагах запрещено, а Райнер с каждым днем все увереннее занимал позицию ее врага.       Но в глубине души ей хотелось верить, что он все так же не рискнул бы навредить ей, как и прежде. От этой мысли становилось тепло и спокойно, как бы сильно она ей ни противилась.       Дверь в ванную вдруг открылась, и Эвер едва не подскочила на месте. На пороге застыл Жан, удивленно поднял брови и прислонился к косяку двери. Эвер закинула ноги на бортик ванной и отсалютовала парню полупустой бутылкой. Жан озадаченно оглядел ее и усмехнулся.       — Празднуешь?       — О, да, — девушка поднесла бутылку к губам и сделала глоток. — Праздную то, что мы захватили еще один корабль врагов, и что Зик, как оказалось, наш лучший друг. Выпьем за это!       — Он не друг нам, Эвер, — хмыкнул Жан, опустившись на бортик и перехватил у нее бутылку. — А ты пьяна.       Девушка возмущенно засопела, выпрямилась и потянулась за отобранным алкоголем. У нее слегка кружилась голова, но в целом такое невесомое и расслабленное состояние ей было вполне по душе. Подняв глаза на друга, она тут же отметила еще один плюс — Жан почему-то сейчас выглядел чертовски красивым. Его орехового цвета глаза иронично поблескивали, на губах играла легкая улыбка.       — Отдай бутылку, — заплетающимся языком потребовала она, ухватившись за ткань его штанов. — Сейчас же!       — Поверь мне, завтра ты пожалеешь, что вообще взялась за вино, — пообещал парень.       — А ты пожалеешь прямо сейчас, если не отдашь его мне! — рассерженно выпалила девушка. — Ну пожалуйста, Жан!       Закатив глаза, он демонстративно прижался губами к горлышку бутылки и сделал несколько больших глотков. Эвер застыла, завороженно наблюдая, как двигается его кадык каждый раз, когда он глотает. Отчего-то ей вдруг стало ужасно жарко.       Шумно выдохнув, она откинулась на спинку ванной, стараясь не пялиться на парня. Собственные мысли не то, чтобы напугали ее, но заставили чувствовать себя странно.       — Кажется, я все выпил, — Жан отложил бутылку в сторону, затем одной рукой поднял обе ее ноги и плюхнулся в ванную.       Эвер вздохнула, села прямо, не зная, куда себя девать. Теперь она сидела прямо между раздвинутыми ногами Жана, и все остальные мысли, мучившие ее до сих пор, бесследно испарились. Жан, казалось, не ощущал ни малейшего дискомфорта.       — Ну? — приподнял он одну бровь. — Почему ты сидишь тут одна?       Эвер снова вздохнула и покачала головой.       — Просто думала обо всем, что услышала за последние дни. Мне не верится, что весь мир считает нас демонами. Как это вообще может быть правдой? И как так вышло, что Зик теперь чуть ли не спаситель всея острова?       — Никакой он не спаситель, — спокойно произнес Жан. — Никто не собирается ему всерьез верить. И уж точно не намерен прощать ему все.       — Я его никогда не прощу. Просто не смогу, — устало произнесла Эвер, потирая двумя пальцами виски.       — Ты и не должна. И хватит забивать себе этой ерундой голову. Думаешь, я не вижу, что ты все еще продолжаешь себя грызть за все, что произошло в Шиганшине? Сколько раз тебе повторять, что твоей вины нет? Почему ты такая упрямая?       Она улыбнулась, чуть подвинув ноги в сторону. Жан всегда был на ее стороне, и это ее подкупало, потому что сама она совсем не намерена была себя щадить. И было приятно, когда кто-то делал это просто так, не ожидая ничего взамен. По крайней мере, Жан не показывал, что чего-то ожидает от нее взамен.       — Да расслабься ты уже! — Жан вдруг схватил ее за лодыжку и несильно потянул, укладывая на свое согнутое колено. — В самом деле, внизу все празднуют, а ты здесь предаешься унынию одна.       — Вообще-то, я как раз расслаблялась, когда ты пришел и выпил все мое вино! — обиженно фыркнула она, не сразу заметив, что парень так и не убрал руку с ее ноги. Пальцы его не двигались, но это здорово отвлекало от других мыслей.       Несколько минут они молча смотрели друг на друга, а потом Жан вдруг поднялся на ноги и потянулся к верхнему шкафу. На первой полке была какая-то бутылка с прозрачной жидкостью, парень ухватился за нее и сразу опустился обратно. Откупорив ее, сделал один глоток и поморщился:       — Гадость, как и раньше. Хочешь?       Эвер приподняла одну бровь:       — Что это?       — Запасы разведчиков, — пожал плечами Кирштейн и протянул ей бутылку. — Держи, это компенсация вина.       Эвер осторожно перехватила бутылку, стараясь не касаться с ним пальцами, и понюхала содержимое. Пахло какими-то травами, и она сделала небольшой глоток. Горло тут же обожгло, жидкость пронеслась по пищеводу, а щеки обдало жаром. Эвер закашлялась, едва не выронив бутылку, а Жан расхохотался, откинув голову назад.       — Что это за дрянь?! — сипло выдохнула она, покосившись на бутылку.       — Чем больше выпьешь, тем лучше она будет на вкус, — пожал плечами парень. — Но я не настаиваю!       Эвер легонько пнула его по колену, и Жан тут же снова перехватил ее ногу. Покачав головой, девушка вздохнула и снова сделала пару глотков. На этот раз вкус в самом деле был не таким уж противным, ей даже немного понравилось. Странное ощущение легкости, прошедшее пару минут назад, вернулось и сейчас было еще более ощутимым. Эвер уперлась локтем о бортик ванной и протянула парню бутылку. Так они за несколько минут почти полностью осушили ее, и теперь покатывались со смеху даже с нелепых и глупых мелочей. Эвер окончательно расслабилась, закинула вторую ногу на его колено и откинула голову назад, закрыв глаза. Перед ними заплясали яркие круги, а голова вдруг сильно закружилась.       Выпрямившись, Эвер открыла глаза и заметила, что Жан пристально за ней наблюдает. От его хмельного потемневшего взгляда ее моментально бросило в жар.       — Почему ты так смотришь на меня? — спросила она, с трудом подбирая слова.       — М? — он моргнул, выходя из раздумий.       — Ты так странно смотришь на меня, — повторила Эвер и засмеялась, пытаясь скрыть неловкость происходящего. Жан, казалось, этого совсем не ощущал.       — Да я просто… задумался.       — О чем? — поинтересовалась она, спустила ноги и села на колени.       Жан тоже выпрямился и нервно сглотнул. Теперь они были совсем близко друг к другу. Эвер изучала взглядом его лицо, прямой нос, тонкие губы, отросшие волосы.       — Ни о чем, — покачал он головой, усмехаясь. — Но теперь уже ты на меня пялишься.       — Я не пялюсь, я пристально смотрю, — фыркнула Эвер.       — Это одно и то же.       Они снова засмеялись, и Жан вдруг поднял руку, осторожно убирая ее волосы за ухо. Эвер замерла, наблюдая за ним, прислушиваясь к своим ощущениям. Пальцы у него были сухие и прохладные. Взгляд то и дело возвращался к его губам, и ей хотелось дать самой себе подзатыльник.       — Мне кажется, или мы думаем об одном и том же? — сосредоточенно пробормотал Жан, выпивка наконец подействовала и на него.       — Да?       — Ага.       — О чем же? — нахмурившись, спросила Эвер. Язык будто онемел, перед глазами все плыло, а ванная начинала медленно раскачиваться из стороны в сторону.       — О том, что сейчас мы, вроде как, должны поцеловаться?       Эвер хихикнула, подавляя смущение, и вытянула руки, хватаясь за его плечи. Жан весь напрягся, внимательно наблюдая за ее действиями. Его скулы порозовели, в глазах стоял лихорадочный блеск.       — Ты хочешь меня поцеловать, Жан Кирштейн? — спросила Эвер, наклоняясь к нему почти вплотную.       От него пахло этой проклятой травяной настойкой, немного вином и чем-то еще, что никак не приходило Эвер в голову. Они почти стукнулись лбами, когда она наклонилась к его приоткрытым губам.       — Эвер… — сдавленно прошептал Жан, едва ощутимо касаясь пальцами ее талии.       Ощущение было такое, что время во всем мире замерло в этот момент, оставив в движении только их двоих.       Так и не поцеловав его, Эвер проехалась носом по его щеке и уткнулась Жану в шею, отключившись. Он поджал губы, несколько мгновений приходя в себя, пытаясь понять, что это вообще было. Затем осторожно вылез из ванной, подхватив заснувшую без задних ног Эвер на руки, и усмехнулся.       — Классный поцелуй, ничего не скажешь. ***       Эвер проснулась с жуткой головной болью, как и обещал Жан. С трудом открыв глаза, она поморщилась от неприятной пульсации в висках и от ужасной сухости во рту. Все тело, казалось, весило тонну, и она даже голову с подушки поднять не могла. А еще совсем не помнила, как оказалась в этой комнате.       С трудом перевернувшись на бок, она наткнулась взглядом на лежащего на соседней подушке Жана. Парень крепко спал на безопасном от нее расстоянии, закинув одну руку за голову. Эвер ощутила секундную панику, а потом поняла, что они оба были полностью одеты, да и Жан бы никогда не воспользовался ее невменяемым состоянием. Посмеялся бы с нее от души — да, но ничего не сделал бы ей во вред.       Продолжая разглядывать спящего друга, Эвер медленно приподнялась на локтях и застыла. В комнате царил полумрак, и она не сразу заметила темную фигуру, сидящую на стуле у кровати. Едва она пошевелилась, к горлу Жана прижалось длинное загнутое лезвие.       — Ни звука, если не хочешь, чтобы мальчишка захлебнулся своей кровью, — раздался спокойный мужской голос. Человек подался вперед, и она поняла, что понятия не имеет, кто это.       Но его голос… Это был голос того самого мужчины из ее снов.