Птица в клетке

lena fayre — this world madi marie — june 15th nvr — again

      — Иронично, что твой собственный брат, так ратующий за свободу, заковал тебя в цепи, — с трудом совладав с собой, Эвер обвела взглядом место, в котором находилась. — Что, не смогли договориться?       Зик поднял на нее мрачный, затравленный взгляд. Глаза у него были покрасневшие и опухшие, будто он долго плакал, но не лишенные решимости. Словно он отчаянно пытался сделать вид, что все идет именно так, как он задумал, и даже находясь в цепях умудрялся выглядеть гордым.       — Что ты тут делаешь? Я знаю, что тебя здесь быть не может, видел в воспоминаниях Эрена, что ты не элдийка.       — Это не важно, — покачала головой Эвер и опустилась рядом с ним на одно колено. Как бы сильно ей ни хотелось вцепиться ему в глотку обеими руками и придушить на месте, разом отомстив за всех погибших друзей, сделать этого она не могла. — Ты должен сделать что-нибудь. Остановить его! Разве ты согласен с тем решением, которое принял Эрен?       Зик усмехнулся, качнул головой и приподнял руки, демонстрируя ей закованные в тяжелые цепи запястья.       — Еще пожелания будут? Как только освобожусь, так сразу.       — Ты носитель королевской крови, — раздраженно оборвала его Эвер. — Именно поэтому ты все еще жив. Так неужели ты ничего не сможешь сделать?       — Пока нахожусь здесь, нет.       Ощутив злость, смешанную с беспомощностью, Эвер скользнула взглядом по тускло освещенному горизонту за спиной Йегера. Ее мозг лихорадочно искал что-то, за что можно было бы зацепиться. Не могло быть такого, чтобы Эрен был абсолютно непобедим. Однако даже если им и удастся использовать против него вакцину, не существовало никакой гарантии, что на этом все закончится.       Взглянув на Зика, ссутулившегося и низко опустившего голову, она вздохнула. Была ни была.       — Ты никогда не слышал о вакцине от «титанизма»?       Зик усмехнулся, не поднимая головы. Несколько мгновений сидел, не двигаясь, а потом все-таки поднял на нее глаза.       — Что, прости?       — Ты слышал меня, — спокойно ответила Эвер, не ощущая ни малейшего желания устраивать ему экскурс в созданное ее отцом чудо.       — Что ты имеешь ввиду под «вакциной»? — медленно, будто переваривая каждое слово, спросил Зик.       — Зик, что по-твоему означает вакцина? — с нажимом спросила Эвер, выпрямившись. — Она создана на основе твоей спинномозговой жидкости, но еще пока не опробована. Но, судя по тому, в какую дерьмовую ситуацию вы с Эреном всех поставили, ее придется использовать наобум.       — Пожалуй, воздержусь от вопросов, откуда вы достали мою спинномозговую жидкость, — даже в таком безрадостном положении он умудрялся язвить. — И спрошу вот что — ну используете вы вакцину, а дальше что?       Эвер молча смотрела на него, выжидая. Ответ без труда приходил ей на ум, однако всех остальных он вряд ли бы устроил. Она не ощущала особой привязанности к Эрену, однако и смерти ему отнюдь не желала. За все эти годы, что она знала его, чаще всего парень вызывал у нее искреннее сочувствие и симпатию. Однако тот Эрен, которого они все знали, сильно отличался от того, с которым они столкнулись сейчас. И этот, новый Эрен, похоже, совсем не оставил им выбора.       — Убьете его? — не дождавшись ответа, поинтересовался Зик.       — Я не хочу его убивать, но разве есть какой-то другой вариант? Если у тебя есть предложения, не стесняйся, поделись! Что-то мне подсказывает, что я здесь ненадолго.       Вопреки ожиданиям Эвер, Зик надолго замолчал. Уставился прямо перед собой расфокусированным, растерянным взглядом. И только спустя несколько невыносимо длинных минут заговорил.       — Он ни перед чем уже не остановится. Только не теперь, когда зашел так далеко. Я просто не могу поверить, что он решился… Я был уверен, что он согласен с моим планом. Согласен на все, лишь бы защитить Остров.       — Но ты ошибся, — мрачно подметила Эвер, покачав головой. Бездействие Йегера действовало ей на нервы. — И вот, к чему все это привело.       — Вы убьете его? — снова спросил он, медленно повернув к ней голову, будто каждое движение причиняло ему боль. — Убьете Эрена, чтобы его остановить? А что, если он все-таки поступает правильно?       — Тогда мы этого никогда не узнаем. ***       Перед глазами все расплывалось в неясную, размазанную картинку. Эвер попыталась выпрямиться, но ударивший в нос металлический запах крови заставил ее снова согнуться пополам и протяжно закашляться. Зажмурившись, она отпрянула назад, вслепую зашарила ладонью по полу, пока не наткнулась на опрокинутое в ходе схватки мусорное ведро. Сдерживать тошноту больше не представлялось возможным, и она наклонилась над ведром, снова закашлявшись, давясь едкой желчью.       Стараясь не смотреть на расползающуюся лужу крови рядом с телом Флока, она быстро стянула с себя куртку и прижала к лицу, пытаясь стереть с себя капли запекшейся крови. Ее всю трясло, каждый вдох давался с трудом, а сердце грозилось вот-вот пробить грудную клетку — так бешено и сильно оно колотилось. Отшвырнув куртку в сторону, она ухватилась дрожащей рукой за край стола и медленно встала на ноги. Переступив через неподвижные вытянутые ноги Флока, пошатываясь, подошла к Жану.       — Жан, — присев перед ним, девушка попыталась приподнять его с пола. — Жан, открой глаза, нам нужно срочно уходить отсюда!       Сейчас ей не удавалось вспомнить, как именно Флок вырубил его, но она надеялась, что его травма не была серьезной. Слегка похлопав парня по щеке, она предприняла еще одну попытку поднять его, когда он вдруг вздрогнул и открыл глаза.       — Слава богу, ты пришел в себя! — облегченно выдохнула девушка, когда он, морщась, медленно сел. — Ты в порядке?       — Что произошло? — с трудом сфокусировав на ней взгляд, Жан вдруг зацепился взглядом за что-то за ее спиной. И Эвер знала наверняка, за что именно. — Флок?..       — Мертв, — на выдохе выпалила Эвер, и парень перевел на нее изумленные, напуганные глаза.       — Что?       — Я убила его. Он пытался задушить меня, и я застрелила его, Жан. И нам надо уходить отсюда, потому что я уверена, что нас было слышно во всем здании.       Она попыталась схватить его за плечо, но Жан резко отпрянул, пораженно уставившись на нее. Ужас и боль в его глазах причинили Эвер почти физическую боль. Она с трудом выдержала его взгляд и медленно выпрямилась.       — Что ты опять натворила? Зачем ты его убила?!       — Опять? — дрогнувшим голосом переспросила девушка. — Что я опять натворила, Жан? Он пытался убить меня, ты вообще слышал, что я сказала? У меня не было другого выбора! Я не хотела его убивать, клянусь, но если бы я не сделала этого, он бы задушил меня!       — Ты всегда так говоришь! — резко поднявшись на ноги, выпалил Жан. Взгляд его снова натолкнулся на тело Флока, и он резко схватился обеими руками за голову, зарывшись пальцами в волосы. — Вот черт! Ты даже не представляешь, что ты натворила! Теперь йегеристы даже слушать нас не станут! Мы еще могли прийти к соглашению с Флоком, как-то убедить его остановиться, но теперь… Теперь все кончено для всех нас!       Опустив руки, Эвер молча слушала его. На глаза у нее навернулись слезы, и она часто заморгала, чтобы не расплакаться. Слушать Жана было невыносимо, но она прекрасно понимала, что отчасти он был прав. Теперь, когда их лидер был мертв, йегеристы точно не пойдут им навстречу, что бы они им ни сказали и ни пообещали.       — Ты могла, по крайней мере, ранить его! Вырубить его, но не убивать. Почему ты всегда видишь только один выход, Эвер?! — Жан взволнованно подошел к Флоку, склонился над ним, но тот был мертв и уже ничего нельзя было исправить. — Ты могла хотя бы сейчас подумать на несколько шагов вперед, но вместо этого ты решила пойти самым простым путем…       — Думаешь, мне было легко принять это решение?! — вспылила девушка, схватила его за плечо и развернула к себе. — Флок не сомневался, он ненавидел меня и собирался убить! Он бы и тебя убил… Мы на войне, Жан! И нам придется убивать своих знакомых и сослуживцев, чтобы спасти всех остальных! Можешь обвинять меня сколько угодно, но там, — она указала пальцем на дверь. — Тебе придется сделать точно такой же выбор. Иначе ты умрешь сам.       Они застыли на несколько мгновений, сверля друг друга взглядами. Жан отвернулся первым. Двумя пальцами закрыл Флоку глаза и встал. Эвер молча наблюдала за ним, ожидая, что он скажет хоть что-то на ее слова, но друг упрямо молчал. И это причиняло не меньшую боль, чем его обвинения до этого.       — Если тебе так проще, злись на меня, — тихо произнесла она, сделав глубокий вдох, всеми силами стараясь успокоиться. — Я и так уже наделала столько ошибок, что одной больше, одной меньше… Флок сказал, что расстрелял мою семью. Я не знаю, правда ли это, но если правда, то он получил по заслугам.       Жан изумленно посмотрел на нее, в глазах у него читалась растерянность вперемешку с болью. Эвер только сейчас осознала, что Флок мог не солгать ей насчет Лайтборнов. На самом деле, у него не было ни единой причины лгать — особенно, если он собирался убить ее. Вряд ли он сказал это просто для того, чтобы перед смертью сделать ей больно. А это означало, что…       — Что он сделал? — сдавленно спросил Жан, повернувшись к ней всем корпусом.       Ощущая, как все тело покрывается толстой коркой льда, Эвер перевела взгляд на дверь. Ей было необходимо узнать правду. Узнать точно, что Флок сказал это специально, что он не тронул единственных ее оставшихся родных. Что он сказал это, потому что ненавидел ее, только ее, но не ее родителей. Они не заслужили ничего плохого, во всем была виновата только она одна.       — Эвер, что он сделал?       — Ты слышал меня, — сглотнув, заторможено ответила Эвер, не сводя глаз с двери. — Ты слышал меня. Мне нужно узнать наверняка. Где они могут держать пленных?       — Я не знаю, — кашлянув, Жан потянулся за свернутой в трубочку картой, лежавшей на столе. — Здесь есть несколько подвалов, возможно, их и Адзумабито держат именно там. Но я не уверен… Возможно, где-то на заднем дворе, там есть два сарая с боеприпасами.       ты найдешь их на заднем дворе среди остальных расстрелянных марлийцев       мы отплатили им той же монетой       Слова Флока всплыли в голове так внезапно, что по ощущениям это походило на сильнейший разряд тока, пронзивший все ее тело. Сжав зубы почти до скрипа, она повернулась к склонившемуся над картой Жану.       — Я знаю, где нужно проверить.       — Что? — парень выпрямился и удивленно посмотрел на нее. — О чем ты?       — Он сказал, что их расстреляли на заднем дворе. Я пойду туда.       Она уже было направилась к двери, когда Жан быстро догнал ее и схватил за локоть.       — Ты с ума сошла?! Мы не можем разгуливать здесь, как ни в чем ни бывало! Если нас хоть кто-нибудь увидит, весь план пойдет коту под хвост. Мы должны найти пленных, ты помнишь? Твои родители со всеми остальными, я уверен.       — Я не могу…       — Ты должна! — с нажимом произнес Жан. — У нас задание, Эвер. Разве не этому тебя учили всю жизнь? Ты — солдат, как и я, и наша обязанность — делать то, что должно. Слышишь меня?       Подняв на него глаза, Эвер несколько долгих мгновений боролась с собой. Хотелось оттолкнуть его, накричать на него, нагрубить ему, сделать хоть что-нибудь, чтобы унять этот парализующий ужас, сковавший все внутри. Одна только мысль о том, что Флок не соврал, грозилась разорвать ее на тысячи кусочков, которые уже невозможно будет собрать воедино. А если он в самом деле сделал то, о чем говорил…       — Слышу, — произнесла она сквозь зубы. — Я помню, у нас задание. И мы его выполним, обещаю.       — С ними все в порядке, я уверен, — Жан ободряюще улыбнулся ей и мягко сжал плечо. — Мы найдем их всех.       Кивнув, но не почувствовав ни грамма облегчения от его слов, Эвер перевела взгляд на карту. Жан указал пальцем на один из дальних складов, располагавшихся справа от основного здания. Обхватив себя за плечи руками, чтобы унять дрожь, Эвер проследила за его рукой.       — Туда мы пойдем в последнюю очередь. Почти все окна выходят именно на эту сторону двора, поэтому нас сразу заметят. Сначала проверим подвалы, затем — этот склад, — он обвел рукой большой ангар рядом со штабом. — Но я не имею ни малейшего представления, как мы до него доберемся. Если выйдем в коридор, слишком велик риск столкнуться с кем-то из йегеристов.       Эвер обвела взглядом комнату, пытаясь зацепиться глазами хоть за что-нибудь, что подало бы идею, как пробраться в подвал незамеченными. Вокруг царил настоящий хаос, вещи были перевернуты и разбросаны, тело Флока она старательно обходила стороной, потому что даже смотреть на него было невыносимо. Неожиданно глаза ее натолкнулись на край железной лестницы, видневшейся через окно. Ее построили по примеру марлийских домов — чтобы можно было выбраться из здания при пожаре.       — Жан, — позвала она друга и направилась к окну. Распахнув створки настежь, осторожно выглянула на улицу — двор по-прежнему был пуст, и это тоже показалось ей подозрительным. — Мы можем спуститься вниз по пожарной лестнице. Ведь вход в подвалы есть и снаружи, да?       — Да, ты права, — кивнул Кирштейн, приблизившись к окну. — Но нужно быть осторожными, потому что если кто-то решит выглянуть в окно, то весь наш план полетит к чертям.       — Я пойду первой, — сказала Эвер и уже перекинула ногу через край окна, когда Жан ухватился за ее руку.       — Я знаю, что тебе уже начинает срывать голову от происходящего, — произнес он, глядя ей в глаза. — Первым пойду я, ладно? Ты слишком на взводе сейчас, можешь не заметить опасности.       Поколебавшись несколько мгновений, Эвер кивнула, пропуская его вперед. Жан был прав, вся ее голова была забита мыслями только о родителях, и это могло обернуться не просто проблемой для их плана, а настоящей катастрофой. Жан легко спрыгнул на лестницу и стал быстро спускаться вниз, предусмотрительно заглядывая в окна, чтобы случайно не попасться на глаза йегеристам. Эвер последовала за ним, точно зная — разговор о Флоке еще не окончен, и они к нему обязательно вернутся.       Они спустились вниз за несколько минут, которые показались Эвер чудовищно долгими, однако остались незамеченными. Жан прошел вперед, чуть пригнувшись, и остановился у неприметной деревянной двери. Затем вытащил из кармана отмычку и стал возиться с замком. Эвер нервно огляделась по сторонам, высматривая силуэты солдат в окнах здания, но там никого не было. И это было странно.       — Жан, почему внутри никого нет? — настороженно спросила она.       — Тише, Эвер, — не отрываясь от замка, отозвался парень.       — Нет, это странно. Внутри были слышны голоса, но мы не видели никого, кроме того парня и самого Флока. Что если это ловушка? Что если Флок ждал нашего прихода? И сейчас здание абсолютно пустое…       Жан медленно выпрямился и повернул к ней голову, так и застыв с отмычкой в руках. В глазах его плескалось смутное беспокойство.       — Что ты имеешь ввиду?       — Разве не должна здесь быть целая армия йегеристов? — понизив голос, спросила Эвер. — Почему же мы не видели никого, кроме парочки солдат?       Жан растерянно смотрел на нее, обдумывая услышанное. Эвер в очередной раз нервно огляделась по сторонам, только сейчас обратив внимание на еще одну странность — тишину вокруг. По спине у нее пробежал холодок, и она невольно вцепилась в предплечье Жана.       — Что-то не так, — произнесла она, когда внутри здания вдруг раздался оглушительный взрыв.       Эвер даже не успела прикрыть лицо руками, ее отбросило назад сильнейшей ударной волной. Взрыв выбил в здании все окна, и их с Жаном осыпало градом мелких осколков. Рухнув на землю в нескольких метрах от дверей подвала, Эвер ощутила острую боль, пронзившую голую кожу рук, шеи и лица — очевидно, это было стекло.       Закашлявшись от пыли и едкого дыма, забившихся в горло, девушка медленно перевернулась на живот и попыталась подняться на четвереньки. Она даже не сразу поняла, что совсем ничего не слышит, весь мир, казалось, онемел и все звуки разом перестали существовать. Пытаясь тщетно избавиться от неприятного ощущения глухоты, она прижала ладонь к уху и зажмурилась. Даже на колени встать никак не получалось, ее шатало из стороны в сторону, будто пьяную.       — Жан! — хрипло крикнула она, не слыша даже саму себя. — Жан, ты где?       Медленно повернувшись в сторону, где по ее мнению должно было находиться здание штаба, Эвер прищурилась. Из окон верхних этажей валил густой дым, кое-где виднелись языки пламени, жадно лижущие уцелевшие стены и рамы окон. С трудом подтянув к груди колени, девушка предприняла еще одну попытку встать. Голова у нее резко закружилась, земля под ногами вдруг качнулась вперед и тут же куда-то вправо. Стиснув зубы, Эвер замерла, надеясь, что неприятное ощущение вот-вот пройдет, но этого не произошло.       — Жан! — снова воскликнула она, ощущая подкатывающую к горлу панику. Необходимо было срочно убираться отсюда, ведь, очевидно, для них сделали ловушку, в которую они удачно угодили.       Заметив впереди расплывчатые очертания ангара, Эвер медленно, ползком, двинулась к нему. Ей нужно было спрятаться, хотя бы до тех пор, пока не пройдет глухота или не появится Жан. Мысленно она упрямо себе твердила — с ним все в порядке. Ведь она жива и почти невредима, а они стояли рядом! Значит, и с ним все должно было быть хорошо.       За спиной у нее прогремел еще один взрыв, уже не такой сильный, как первый, и Эвер быстро наклонилась вперед, прикрывая одной рукой голову. Земля то и дело уезжала куда-то вперед, и девушка цеплялась за нее пальцами, в попытках удержаться хотя бы на четвереньках.       Когда до ангара оставалось всего каких-то десять метров, она — не услышала, почувствовала, — кто-то приближался к ней сзади. Обернувшись так быстро, как только могла, Эвер успела увидеть только занесенный над ее головой приклад винтовки, а затем сильный удар по голове оглушил ее и она упала на землю. ***       Слух вернулся к ней к тому моменту, как она пришла в себя. Ощущая болезненную пульсацию во всем теле и, особенно, в висках, девушка медленно приоткрыла глаза. Она по-прежнему была на улице, полусидя, прислонившись боком к стене. Поморгав, чтобы разогнать белесую пелену перед глазами, Эвер повернула голову, тут же почувствовав, что правая щека и висок мокрые. Поморщившись, она наконец смогла рассмотреть место, где находилась. Это был задний двор штаба, тот самый дальний сарай, который они с Жаном планировали осмотреть в последнюю очередь.       — Очнулась, наконец? — раздался откуда-то сбоку насмешливый голос. — Хорошо же вас приложило, хотя мы надеялись, что к моменту взрыва вы будете внутри.       С трудом сфокусировав взгляд на говорившем, Эвер увидела перед собой молодого солдата, которого не знала лично, но его лицо было ей смутно знакомо. Он держал в руках винтовку и довольно ухмылялся, глядя на нее сверху вниз.       — Где Жан? — хрипло спросила она, с трудом сглотнув, чувствуя во рту привкус крови и песка.       — Его отвели к остальным пленным, а тебя приказали оставить здесь. И убить, когда придешь в себя.       Эвер усмехнулась. Тот факт, что Жан был жив и его не тронули, успокоил ее, однако собственная судьба не предвещала ничего хорошего. Подняв взгляд на парня с винтовкой, она попыталась оценить шансы на побег — она была ранена и еще не до конца пришла в себя после взрыва, а у него было оружие. Если попробует на него напасть, он пристрелит ее, даже не задумываясь. Впрочем, он и так собирался ее пристрелить.       — Почему не убил меня сразу? Зачем дожидаться, пока приду в себя?       — Хотел узнать, что вы сделали с Флоком? Его забрали в плен предатели?!       Эвер усмехнулась и покачала головой. Глупый, наивный мальчишка.       — Он не в плену. Он мертв. Я убила его, — с трудом выдавила она, чувствуя ужасную сухость во рту.       Парень пораженно уставился на нее, его рука, сжимающая винтовку, дрогнула. Эвер прислонилась спиной к стене, медленно прижала руку к поясу, но привычных кинжалов там не оказалось, видимо, он забрал их, пока она была в отключке.       — Что ты сказала? — неверяще процедил он, вскинув оружие и нацелившись на нее. — Ты лжешь!       — Нет, не лгу. Я прострелила голову Флоку, — выдохнула Эвер и с силой ударила парня ногой по колену.       От неожиданности он охнул и упал, и девушка выхватила оружие у него из рук. Он попытался схватить ее за плечо, но Эвер отшатнулась назад, резко перевернула винтовку в руках и ударила его прикладом по лицу. Парень застонал от боли и рухнул без сознания на землю. Эвер с трудом поднялась на ноги, равнодушно окинув взглядом бесчувственного паренька — убивать его не было ни желания, ни смысла.       По ту сторону уцелевшего здания раздалось несколько взрывов, а затем все озарилось двумя яркими вспышками света. Эвер была почти уверена, что это были Райнер и Энни, а значит, план обойтись малой кровью был полностью провален. Уже собравшись было двинуться в сторону второго ангара, она краем глаза заметила что-то у стены, чуть поодаль. Повернув голову, девушка застыла на месте, винтовка выскользнула у нее из рук.       — Нет, — выдавила она с трудом, пошатнувшись. — Нет, нет, нет, нет.       Сделав несколько шагов вперед, Эвер без сил упала на колени рядом с распростертыми у стены телами. В нос снова ударил этот невыносимый, удушающий запах крови. Ее было так много, что казалось, солдаты не просто застрелили пленных, а изрешетили их тела пулями. Кроме Лайтборнов, здесь были и другие люди в марлийской одежде, которых Эвер не знала.       Она была на грани истерики все это время, но сейчас все чувства будто разом отошли на второй план, перестали существовать, отключились. Не было ни слез, ни даже намека на них — она хотела расплакаться, зарыдать в голос, закричать, но не смогла. Протянула руку и осторожно обхватила холодное застывшее запястье Айлы.       — Мам? — тихо позвала она, всматриваясь в белоснежное лицо женщины. Глаза у нее были закрыты, лицо было расслабленным и умиротворенным, будто она просто спала. Но кровавые пятна, обезобразившие ее рубашку от шеи до самого живота говорили об обратном. — Мама, пожалуйста, открой глаза. Я ведь совсем не успела тебя узнать. Пожалуйста, прости, что подвела тебя.       Медленно коснувшись пальцами ее лица, Эвер прикусила изнутри щеку. Ей на мгновение показалось, что она вот-вот очнется, что все это не по-настоящему, что все это не реально. Боясь даже моргнуть, она застыла, склонившись над матерью, но та не двигалась.       Повернувшись к Бену, она неуверенно коснулась пальцами и его руки, но они оба были давно мертвы. Сжав зубы, Эвер наклонилась вперед, зажмурившись и задержав дыхание. Хотелось закричать от бессильной злости и боли, от сквозящей во всем, что с ней произошло, несправедливости, от разочарования, от одиночества. Они все погибли из-за нее; она своими руками убила отца, Лайтборны умерли лишь потому, что прибыли на этот остров ради нее. Все, кто был ей дорог, погибли, и она ничем не смогла им помочь, никак не смогла их спасти. Всюду опоздала, везде оказалась бесполезной. Они делали для нее все, рисковали своими жизнями с того самого момента, как узнали ее, а она не смогла им ничем помочь, не успела вовремя спасти.       Она убила всех, кто когда-либо любил ее, убила собственными руками, и следующим на очереди был Райнер.       Согнувшись пополам от внезапно пронзившей все тело боли, Эвер вцепилась пальцами в собственную рубашку и яростно закричала. Воздух будто разом перестал поступать в легкие, их сдавило с такой силой, что она не смогла сделать даже маленький вдох и так и застыла, прижавшись лбом к пропитанной кровью земле. В дальнейшей борьбе больше не было никакого смысла. Ни война, ни геноцид, ни дальнейшие намерения Эрена больше не имели никакого значения. Весь мир будто разом перестал существовать, сконцентрировавшись пульсирующей болью где-то в ее висках. И в сердце. Эвер уже знала наверняка — эта боль никогда не отступит, не забудется, не заживет, вплоть до ее самого последнего дня. И лекарства, способного вылечить эту боль, тоже не существовало.       Медленно выпрямившись, девушка осторожно обхватила плечи матери и уложила ее тело рядом с отцом, поодаль от остальных трупов. У самого входа в ангар стояли несколько ящиков с боеприпасами, накрытые тонким брезентом. Одеревеневшими пальцами Эвер стянула его и бережно накрыла тела родителей. Ноги ее подвели, и она с трудом удержалась, чтобы снова не упасть на землю. Единственным желанием было — умереть здесь же, рядом с ними, разом прекратив все страдания, как свои, там и всех, кто когда-либо был частью ее жизни.       Неожиданная очередь выстрелов заставила ее вздрогнуть и выпрямиться. Перед зданием штаба разразилась настоящая битва, и она должна была быть там. Подняв с земли винтовку, Эвер еще раз вернулась взглядом к телам близких и мысленно пообещала себе вернуться за ними, когда все закончится. Они заслуживали большего, чем так и остаться безымянными трупами. Скрепя сердце и приложив для этого почти нечеловеческие усилия, она медленно направилась на звуки выстрелов.       Необходимо было возвращаться в реальность.       Прижавшись к стене, девушка осторожно выглянула из-за угла, пытаясь понять, что происходило в порту. Отовсюду раздавались выстрелы, воздух то и дело прорезал характерный треск УПМ, слышались чьи-то крики, но она не могла понять, кому они принадлежали — друзьям или врагам. Перезарядив винтовку, девушка скользнула мимо уцелевших этажей штаба и вдруг заметила, как на соседнюю крышу, будто ураган, обрушилась Микаса. Йегеристы, до этого атаковавшие членов альянса, явно не ожидали от нее такого напора, и девушка отправила их, одного за другим, на тот свет, тут же переключившись на солдат, расположившихся чуть поодаль.       Эвер неожиданно заметила невдалеке Энни в ее титаньей форме, как раз в тот момент, когда ее гиганту отстрелили голову ударами нескольких копий грома. Бронированный гигант, стоявший от нее в нескольких десятках метров, был не в лучшем положении. Не помня себя от ужаса, Эвер выпустила гарпун УПМ в стену соседнего здания и взмыла в воздух, уворачиваясь от выстрелов йегеристов. Сейчас ее волновал только Райнер и то, что ему вот-вот могли отстрелить голову.       Спрыгнув на плечо Бронированному, девушка тут же заметила самого Райнера, наклонившегося всем корпусом вперед. Очевидно, его нехило задело одним из выстрелов и он не мог исцелиться, потратив слишком много сил в бою.       — Райнер! — Эвер с трудом подобралась к нему поближе, цепляясь за остатки брони гиганта. — Ты меня слышишь?       Ухватившись за его плечи, девушка потянула его на себя, пытаясь вытащить из Бронированного, но его тело будто застряло внутри гиганта и никак не поддавалось. Засопев от натуги, Эвер удобнее ухватилась за его плечи и снова потянула Райнера назад. Он слабо застонал от боли, и девушка только сейчас заметила расползающееся пятно крови у него на боку. Откинув голову на ее плечо, он медленно приоткрыл глаза.       — Тебе надо… уходить… отсюда, — хрипло процедил он, давясь кровью, заструившейся у него по губам, едва он снова попытался заговорить.       — И бросить тебя? Совсем спятил? — сквозь зубы прорычала Эвер, едва сдерживаясь, чтобы не закричать от бессилия — вытащить тело Райнера никак не удавалось, а счет шел на секунды, еще немного и их обоих просто взорвут на месте. — Что я делаю не так? Почему не получается тебя вытащить?       Райнер закашлялся и замотал головой, кровь стекала у него по подбородку к шее, рана на боку выглядела все хуже. Ощущая, как паника накрывает с головой, Эвер заозиралась по сторонам, но просить о помощи было решительно не у кого. Вокруг царил настоящий хаос, девушка с трудом могла разобрать среди мечущихся в воздухе фигур друзей или врагов.       — Эвер, вытаскивай его оттуда, я прикрою! — раздался за ее спиной голос Конни, а затем он пронесся над Бронированным, на ходу сбивая одного из солдат, целившегося в них громовым копьем.       — Легко сказать! — прошипела Эвер, снова покрепче вцепилась пальцами в плечи и Райнера и потянула.       — Уходи отсюда, Эвер, я сам выберусь, — прохрипел Райнер, сжав ее ладонь неожиданно сильно. — Тебя могут убить…       Встретившись с ним взглядом, Эвер вдруг отчетливо поняла — она с места не сдвинется, даже если это будет означать, что они оба здесь умрут. Она потеряла всех близких, но с Райнером ничего не случится, она этого точно не допустит. И, судя по тому, как изменилось его выражение лица, он это тоже понял.       — Можем попробовать вырезать тебя, как делали с Эреном, — пропустив его слова мимо ушей, произнесла она, потянувшись за мечом. — Главное, покажи как, чтобы я не ранила тебя еще сильнее.       Свободную руку Райнер прижал к кровоточащему боку, и девушка только сейчас поняла, что он не исцелялся. Изумленно подняв брови, она посмотрела на него, пытаясь понять, что не так.       — Почему ты не исцеляешься?       — Не знаю, — с трудом выдавил Райнер, выпрямившись и снова поморщившись от боли. — Как будто какой-то барьер стоит, не могу понять… Как будто что-то не позволяет…       — Это может быть Эрен? — обеспокоено спросила Эвер и огляделась по сторонам. Время поджимало. — Давай мне руку, я попробую вырезать плоть гиганта возле твоих ног. Если что-то пойдет не так, сразу же меня остановишь, понял?       Райнер стиснул зубы и закивал. Растрепанные светлые волосы прилипли к его лбу, на щеках блестели капли пота. И он был очень — слишком, — бледным.       Эвер уже было занесла меч, чтобы обрезать дымящиеся мышцы Бронированного у его правой ноги, когда совсем рядом прогремел взрыв. Краем глаза она заметила, как кто-то метнул громовое копье прямо в их сторону. Оно вонзилось куда-то в область лопаток гиганта и спустя мгновение раздался еще один взрыв. От резкого толчка Эвер не удержалась на ногах и соскользнула вниз. Райнер в последнюю секунду успел выбросить руку и схватить ее за запястье, удержав от падения.       — Держись, — прохрипел он сквозь зубы, всем телом наклонившись вниз. — Упрись ногой о выступ брони и подтягивайся наверх, я не смогу тебя долго держать!       Эвер свободной рукой вцепилась за ближайшую отколотую часть брони гиганта и изо всех сил потянулась вверх. Ноги у нее постоянно соскальзывали, совсем не облегчая задачу Райнеру, который слабел с каждой минутой. Неожиданно кто-то спрыгнул на спину Бронированного прямо рядом с ним, наклонился вперед и крепко вцепился в рубашку девушки.       — Подтягивайся давай! — скомандовал Жан, рывком втянув ее наверх. — Ты цела?!       Эвер быстро закивала, тяжело дыша. Сердце у нее бешено стучалось о рёбра, в горле пересохло, а все конечности немного потряхивало. Бросив на Жана благодарный взгляд, она кивнула ему и повернулась к Райнеру. Жан тоже приблизился к нему, держа наготове меч.       — Его нужно срочно вытащить! Пока нас всех тут не взорвали! — произнесла Эвер. — Но я боюсь его ранить, он и так истекает кровью и почему-то не может начать исцеляться.       Жан хмуро уставился на нее, поджав губы.       — Я не боюсь его ранить, он все равно отрастит себе обратно все, что мы отрежем.       — Мы не станем его изувечивать! — раздраженно вскричала она. — Помоги мне перерезать мышцы здесь внизу, как только я скажу, тащи его в сторону!       Закатив глаза, Жан подхватил окончательно потерявшего сознание Райнера под плечи. Эвер наклонилась к его ногам, закусив губу от напряжения, а затем осторожно перерезала плоть гиганта у самой его ноги. Затем проделала то же самое со второй ногой.       — Тащи его! — скомандовала она и Жан выполнил приказ.       Подхватив Райнера с другой стороны, Эвер обеспокоено прижала ладонь к его бледному лицу. Кожа у него была ледяная и влажная, и это явно не сулило ничего хорошего. С трудом они спустились вниз и сразу направились в сторону корабля, пришвартованного у ближайшей пристани.       — Какой у нас план? — спросила Эвер, стараясь перекричать шум взрывов.       — Отплываем и займемся подготовкой лодки уже на материке! — отозвался Жан, устремившись вперед, буквально волоча Райнера за собой. — Давай скорее! Конни нас прикроет, но нам всем нужно сваливать отсюда как можно скорее!       Кивнув, Эвер ускорила шаг, покрепче перехватив руку Райнера. Так, уворачиваясь от взрывов и выстрелов, они добрались до корабля, где их уже ждал командир Магат. Благополучно передав ему Райнера, Эвер обернулась, ища глазами оставшихся в гуще страдания друзей. Конни оказался ближе всех, против него сражалось аж четверо йегеристов. Не раздумывая ни секунды, девушка бросилась вперед, взмыла вверх и ударила ближайшего солдата мечом прямо в грудь. Сосредоточенный на том, чтобы попасть в Спрингера, он совсем не ожидал нападения со спины.       — Ты цел? — закричала Эвер, оттолкнув от себя тело поверженного солдата. Она обещала себе не убивать никого, но теперь это обещание казалось глупым и неважным. Теперь, когда все ее близкие были мертвы, сохранять доброе имя было решительно не ради кого.       — Кажется, да, — тяжело дыша отозвался Конни. — Вы смогли вытащить Энни и Райнера?!       Эвер кивнула, хотя понятия имела, успел ли кто-то вытащить Энни, прежде чем ее гиганта подорвали громовыми копьями. Кажется, неподалеку от нее кружила Микаса.       — Нам нужно на корабль, они готовы отплывать, — произнесла она, спрятав оружие.       Конни шмыгнул носом, и она только сейчас заметила, что лицо у него мокрое от слез. Очевидно, жестокий выбор — погибнуть самому или убить тех, с кем когда-то служил, делил кров и пищу, — дался ему слишком тяжело. Однако у Эвер совсем не осталось сил на сочувствие. Она и сама держалась в здравом уме из последних сил, которые неумолимо подходили к концу.       — Да, ты права, нужно уходить, — кивнул Конни, одним смазанным движением стерев с лица слезы и кровь бывших товарищей. — Мы здесь уже достаточно натворили.       На корабль уже поднималась Микаса, поддерживая под руку Энни, которая выглядела так же плохо, как и Райнер. Девушки медленно поднялись по трапу наверх, и на палубе корабля им на помощь бросились Жан и Пик. Конни пошел первым, а Эвер обернулась, высматривая, не остался ли кто-нибудь у горящих стен штаба. Ей навстречу мчалась Ханджи. Выглядела она растерянно и взволнованно, волосы растрепались, но глаза не утратили лихорадочного блеска.       — Что случилось?!       — Скоро здесь все взорвется, нам нужно скорее отплывать! — скомандовала Зое, подтолкнув Эвер к лестнице. — Поднимайся наверх скорее! Командир Магат подарил нам время для того, чтобы спастись!       Не совсем поняв, что она имеет ввиду, Эвер поднялась по лестнице на палубу. Там уже почти никого не было, корабль был готов к отплытию, и по мере того, как они постепенно отдалялись от берега, ее последние силы таяли на глазах. Придерживаясь рукой за поручень, Эвер медленно вошла в каюту, где уже шумно толпились все остальные. Энни о чем-то горячо спорила с Микасой, Жан пытался их успокоить, а пришедший в себя Райнер стоял у стены, прислонившись к ней плечом. Заметив Эвер, он с трудом сделал несколько шагов ей навстречу.       — Как ты? Что там произошло? В штабе… Мы только увидели, как здание взорвалось.       — Я застрелила Флока, — хрипло произнесла девушка, упершись рукой о крышку стола. Никаких эмоций, кроме оглушающего равнодушия, собственные слова у нее не вызывали. — Он убил моих родителей, а я убила его.       — Что? — нахмурившись, переспросил Райнер. — Что он сделал?       Эвер с трудом заставила себя посмотреть на него. Глаза у нее жгло, как будто в них швырнули песком, в горле застрял ком, который она усиленно заталкивала поглубже, до самых легких, все эти дни. Сил держаться больше не было. Впрочем, особого смысла в этом она тоже не видела.       — Моих родителей расстреляли вместе с пленными марлийцами. За что? А черт его знает…       Осознав, что ее слова прозвучали так громко, что все замолчали и уставились на них, Эвер нервно сглотнула. Дышать с каждой минутой становилось все труднее. Она ощущала себя так, будто тонула в бездонном колодце, без единой возможности выбраться из воды.       — Может, кто-нибудь из вас скажет, чего ради сторонники Эрена убили моих родителей? — с вызовом спросила она, поймав на себе растерянный взгляд Микасы. Отчего-то именно она вызывала сейчас в Эвер самую сильную злость. Впрочем, это было понятно. — Все еще хотите его спасти? Хотите с ним поговорить?! Думаете, начнете лить слезы, и Эрен сразу одумается и откажется от своего плана?       Голос у нее сорвался, но остановиться она уже не могла. Обведя взглядом всех застывших на месте друзей, посмотрела на Армина. Его большие голубые глаза выражали искреннее сочувствие, но именно это взбесило Эвер еще сильнее.       — У меня есть лекарство, способное излечить носителя силы гиганта. Доза только одна, и я планировала использовать ее, чтобы остановить Эрена, не убивая его. Но теперь я сделаю все, чтобы этого не допустить!       — Что ты сказала? — удивленно переспросил Армин. — Лекарство? Это то, о чем ты пыталась мне сказать в Шиганшине?       — О чем она говорит? — настороженно спросила Микаса, шагнув вперед. — О чем ты, Эвер?       — Эрен его не получит, — Эвер прижала ладонь к поясной сумке, где все еще лежала коробочка, переданная ей Лайтборнами. — Ее создал мой отец. И он мог создать еще сотни таких вакцин и спасти всех! Но теперь все, что он может, это гнить на этом чертовом острове!       Повисла тяжелая тишина, будто каждый в каюте переваривал услышанное, не в состоянии поверить в это.       — Эвер, не надо, — прохладная ладонь Райнера обхватила ее запястье, мягко сжимая в попытке успокоить. — Ты должна успокоиться.       — Не надо меня успокаивать! Он ее не получит. Если хотите его остановить, убейте его. Но лекарства ему не видать.       Высвободившись из хватки Райнера, она нетвердой походкой направилась к двери. За спиной загудел гул голосов, одновременно вопрошающих почему-то именно Армина о том, что она имела ввиду. Ринуться следом за ней никто не решился. Разумеется, кроме…       — Эвер, остановись! — Райнер мягко потянул ее за плечо, разворачивая к себе лицом. — Я не знаю, что сказать… Здесь никакие слова не помогут, но мне так жаль.       Его ладонь нежно погладила ее по щеке, и девушка подняла на него глаза. Она даже не сразу поняла, что плачет, лишь когда Райнер стал вытирать ее слезы большими пальцами, осознала, что рыдает навзрыд, не в состоянии остановиться.       — У меня больше никого нет, — задрожав, прохрипела она. — Все умерли, никого не осталось! Райнер, еще месяц назад у меня была семья, а теперь никого нет! Что мне теперь делать? Как… Как я… Что я должна делать? Я же ничего не могу… я всех подвела! Папа умер, Лайтборнов расстреляли, а скоро я потеряю и тебя тоже!       Боль была такой сильной, что ноги у нее подкосились, и она бы упала, если бы он не успел подхватить ее под плечи.       — Тшш, тише, — прошептал он, прижав ее к груди, пальцами зарывшись в волосы. — Ты ни в чем не виновата. Это не твоя вина, Эвер. Тебе нужно отдохнуть, пойдем.       Вцепившись пальцами в него, Эвер судорожно пыталась сделать хотя бы один вдох, но рвущиеся наружу рыдания не позволяли. Все эмоции, которые она до этого сдерживала, обрушились на нее разом с такой силой, что, казалось, грозились раздавить ее и не оставить и мокрого места. Смерть отца, а затем и гибель Лайтборнов, нанесли ей слишком серьезные, тяжелые раны, которые не было способно залечить ни время, ни даже присутствие Райнера.       — Садись, — мягко отодвинув ее от себя, Райнер заставил ее сесть на небольшую кровать. Они были в маленькой темной каюте, но отчего-то именно такое отдаленное, закрытое место сейчас и было необходимо Эвер. — Тебе нужно поспать. Ты слишком много всего водрузила на себя, так и с ума сойти можно.       Присев перед ней на колени, Райнер снова заставил ее посмотреть на себя. Тяжело дыша, Эвер следила его выражением лица, стараясь сосредоточиться на его золотистых глазах, чтобы успокоиться. Как только дышать стало немного легче, она медленно опустилась на подушку, согнув ноги в позе эмбриона, и ухватилась за его ладонь.       — Все будет хорошо, — тихо произнес он, наклонившись и осторожно целуя ее в лоб. — С тобой все будет хорошо, обещаю.       Прислушиваясь к его низкому голосу, Эвер прикрыла глаза и сама не заметила, как погрузилась в болезненный беспокойный сон.