Меконопсис

«Обними врага своего, — настаивали старшие, — чтобы не дать ему ударить тебя». («Обними врага своего, — съязвил Генри, — чтобы почувствовать, как кинжал его щекочет почки твои»), — Дэвид Митчелл — Облачный атлас

      Цинхуа возвращался из больницы в понуром настроении. Его друг Ло Веньян сказал, что повторно сводить метку слишком опасно для здоровья омеги и еще раз он на это не подпишется. К тому же Веньян подметил, что запах остался неизменным и это очень насторожило его. Всегда, когда альфа ставит метку на омеге их запахи сливаются в один общий, но что в этот раз пошло не так?       Прикоснувшись прохладными пальцами к пульсирующей метке, Цинхуа еще раз убедился, что она настоящая, а не просто сильный укус и не плод его воображения. События той ночи яркими вспышками рисовали в памяти пошлые картины. Когда пыточное изнасилование переходит в сладкую истому наслаждения по всему телу, разве это уже считается изнасилованием?       Цинхуа очень хотел бы ненавидеть Мобэя, но против природы не пойдешь, и каждая клеточка его организма стремилась снова оказаться рядом со своим альфой. Шан отбрасывал от себя подобные мысли, ведь Мобэй поставил метку во время гона, не контролируя себя, не добровольно. Он не мог насильно привязать к себе кого-то. К тому же они находились на разных социальных ступенях. Мобэю нужен был омега из его круга, а никак не юноша из трущоб Наньши.       Оскальзываясь на покрывшимся ледяной коркой тротуаре и спрятав лицо в притянутый вязаный шарф от злобного сильного ветра, Цинхуа торопливо семенил домой. Он замешкался на несколько минут у подъезда, в попытках замерзшими руками достать ключи из куртки. Неожиданно омега почувствовал чужое присутствие за спиной, его сорвали с места и подняли над землей, сжав ребра с такой силой, что они, казалось, затрещали. Цинхуа хотел закричать, но рот ему стиснула огромная мужская рука. Эта ладонь была такая большая, что при желании могла бы еще челюсть без труда свернуть, что она и попыталась сделать, когда омега придушенно хрипя, застучал ногами, чувствуя, как его оттаскивают от двери. Связка ключей выпала из кармана куртки от такой возни и почти полностью провалилась в расщелину крыльца.       Из глаз Цинхуа покатились слезы отчаяния, когда перед ним распахнулась задняя дверь гребаного черного внедорожника и его без особых церемоний швырнули на сиденье, и захлопнули дверь.       Он иступлено подергал ручку — заперто. Мгновение спустя на водительское сиденье перед ним сел огромный, просто громадный мужик и машина поехала в неизвестном направлении. Цинхуа захрипел от ужаса, вжимаясь в сиденье.       — Не рыпайся, Шан Цинхуа, или мне называть тебя Фэйцзи?       Омега удивленно уставился на соседа, развалившегося на сидении рядом. И узнал его. Только вот не радостно от этого стало вдвойне. Сейчас он выглядел вальяжно, потягивая недешевый виски прямо из бутылки. В распахнутом пальто, с расстегнутыми двумя верхними пуговицами кипенно-белой рубашки, он выглядел старым, ленивым, пресытившимся жизнью котом.       — Сколько же я бегал за тобой, а оказалось все гораздо проще. Кто бы мне сказал, что ты работаешь на Бинхэ и его цепного пса Мобэя… Как же этот сухарь позволил тебе остаться подле него? Вроде ты на мордашку совсем обычный и фигурка для омеги не самая привлекательная. Или из тебя сделали обычную подстилку? — хриплый смех собеседника заставил Цинхуа от ужаса еще больше вжаться в кожаное сидение.       — Что вы от меня хотите? — в глазах омеги отражался страх.       — Сатисфакции. Понимаешь, Фэйцзи, я очень трепетно отношусь к своему авторитету в определенных кругах. А ты мне этот самый авторитет подмочил. Не могу я оставить это без внимания. Кровь за кровь, зуб за зуб и все такое, — запах виски заполнил весь салон машины и Цинхуа зажал рот руками, подавляя приступы тошноты.       — Я отдам вам рукопись, только отпустите.       — Конечно отдашь, это не обсуждается. Отдашь не только писания Ужуньюна, но и многие картины, что увел у меня из-под носа. А еще отработаешь проценты. Скажем так — за моральный ущерб.       Сердце Цинхуа пропустило несколько ударов. Как бы с него не пытались взыскать выдуманные проценты, он надеялся, что сможет выпутаться из любой ситуации. Или почти из любой.       — Одного не пойму, как тебе это удалось провернуть? У тебя нет столько денег. Ты обычный неприметный щегол. Это все хакерские уловки да? Может оставить тебя себе на потеху, да заодно чтобы научил моих ребят подобным фишкам? Так и денежки мои будут в большей сохранности, а то я столько отваливаю Бинхэ за каждый товар, что в скором времени он сможет купить нашу страну.       Опустошив бутылку до конца, мужчина приказал водителю остановиться.       — Значит так, Фэйцзи, — Цинхуа пробрала мелкая дрожь, — настало время удивительных историй. Я сейчас расскажу тебе маленькую сказку о мальчике и погасших фонарях, а ты слушай внимательно, запоминай каждую деталь. Ты знаешь эту сказку. Если я в чем-то ошибусь, можешь смело меня поправить, — как бы Цинхуа не пытался, он не смог вспомнить подобной сказки и не мог понять к чему ведет его похититель.       — Я не потребую с тебя пересказ, но когда ты дослушаешь ее до конца, ты сделаешь то, что я тебе прикажу. В противном случае ценой ошибки станет твоя никчемная жизнь, — омега робко кивнул в знак согласия.       — Однажды, жил был мальчик. Жил он вполне беззаботно до тех пор, пока не устроился работать в курьерскую службу и не согласился в одну из смен подменить своего товарища…