Предназначение злодейки

Шел уже двадцатый день июля, и вот, время пришло — сегодня я либо умру, либо каким-то чудесным образом стану другом монстра, на ком висит вина за истребление всего человечества. Мама полностью выздоровела, и я, как и обещала леди Айрис, отправилась в графство Гессен, в логово темного бастарда из королевской семьи. Помню, как прошла их первая встреча с Мирабель в прошлой жизни, как она перепугалась, стоило ей увидеть его мрачный взгляд. Получив разрешение на встречу от хозяйки дома, я собралась с силами и начала готовиться к поездке. Для такого случая специально надела пурпурное пышное платье с ленточками и черные туфельки. Путь действительно был недолгий. Мы живем рядом со столицей, в небольшом Герцогском городке, где проживают только аристократы. Мне нравится это уединение. Всю прошлую жизнь я провела в суете и шуме города, что даже поначалу было не привычно от этой благодати. Если честно, я думаю, что мне суждено было жить в глухой деревне. В уединении со своими мыслями. Не знаю почему я так не сделала тогда. Но на самом деле, у Ревель много земли. Есть дом в столице, есть на севере. Есть в Ларенсии, восточном городе, где живёт бабушка Кларисса. К слову, именно туда я и собираюсь перебраться после совершеннолетия. — Прибыли, — отвлек от раздумий голос кучера. Открылась дверца кареты. Лакей галантно предложил мне свою руку в помощь. Владения Гессен были чуть меньше наших. К воротам вели два ряда розовых кустов. У самых окон цвела сирень. Атмосфера здесь была мрачная, какая-то даже готическая. Солнце будто скрылось за тучами, стоило мне переступить порог дома. Особняк был таким же темным, выполненный в готическом стиле. Здесь также присутствовал сад, занимающий большую часть территории имения. Конечно, Айрис Гессен очень любит цветы и считает, что для ее сына это пойдет на пользу. — Благодарим, что вы посетили нас, леди Ревель, — меня встретила сама графиня. Она все так же изящно сделала книксен, приподнимая своими тонкими пальчиками подол темно-синего платья. Я повторила за ней. — Прошу, давайте без формальностей, леди Айрис, — лучезарно улыбнулась я. — Зовите меня просто Мира. — Как вам будет угодно, — кивнула графиня. — Прошу в дом. Леди Айрис отступила, пропуская меня в особняк. Внутри было же совсем обычно, в отличии от внешнего вида дома. Интерьер по последнему слову моды. Конечно, ведь его хозяйка — первая леди королевства, за чьей тенденцией следят многие. — А где ваш сын? — спросила я, разглядывая портреты предыдущих графов Гессен. Изначально они были голубоглазыми блондинами, но после смешения крови с темными эльфами в их роду появлялись лишь брюнеты с черными глазами. — Он в библиотеке. Мы направляемся именно туда. Он из этого места практически не выбирается, зачастую там пропадает, — растерянно ответила графиня, продолжая лучезарно улыбаться. От этого тона сразу же стало понятно, что Рафаэль не рад гостям, а значит придется несладко. Библиотека была совсем не похожа на нашу. Плотные бордовые шторы закрывали проход лучей солнца внутрь комнаты. Полки и стеллажи выполнены были из черного дерева. В середине комнаты стоял столик, а рядом два кресла. — Рафаэль, познакомься с нашей гостьей, — обратилась графиня к мальчику, стоящему у стеллажей, склоняющему голову над книгой. Черная челка спадала на глаза так, что я даже не смогла сначала понять, какого они цвета. Одетый в черные шортики до колен и в белоснежную легкую рубашку мальчик взглянул на меня своими бездонными черными глазами, оценивающе оглядел и вновь вернулся к чтению книги. — Ага. Добро пожаловать, — сухо проговорил он, кивая. Графиня положила руки на бедра и укоризненно покачала головой. — Рафаэль Гессен, отвлекись уже от своих книг. Леди Ревель проделала такой путь, чтобы пообщаться с тобой! Это невероятно невоспитанно! Что о нас подумает наша гостья. — Ла-адно, — удручённо вздохнул и закатил глаза Рафаэль, подошёл к нам, захлопнув книгу. Положил ладонь на грудь и сделал изящный поклон, — это у них семейное. — Рафаэль Гессен, наследник дома Гессен. Если не ошибаюсь, на тот момент ему было семь лет. Пока никто не знает, что он — внебрачный сын короля. Об этом известно станет лишь когда молодому принцу исполниться двенадцать-тринадцать лет. В высшем свете вспыхнет большой скандал. Но на данный момент он носит фамилию Гессен. Знал ли он еще тогда о личности своего отца? — Мирабель Ревель, дочь герцога Ревель, — я сделала поклон, продолжая приветливо улыбаться. Всё должно пройти идеально, по плану. Формальности окончены, и мы приступили к чаепитию. Рафаэль неохотно попивал из своей кружки, даже стараясь не смотреть в мою сторону. Чем-то отдаленно он похож на того мужчину, которого я видела во сне. Да, это определенно он. — Что ж, я вас оставлю, — графиня мило улыбнулась мне и встала со стула. Я едва не поперхнулась от такого разворота событий. — Веселитесь. Не-е-ет! Я готова была схватить ее за подол платья, только чтобы она не уходила. Оставаться наедине со всадником апокалипсиса не хотелось. Разговаривать с ним — уж тем более. От этого мальчика так и веяло темной аурой. Казалось, что сейчас он уничтожит меня, превратит в порошок одним лишь взглядом. «Так, Мира, соберись. Тебе же чуть ли не тридцатник, а ты боишься какого-то семилетнего сопляка! Что может случиться?» — начала мысленно успокаивать я себя. — П-привет, — наконец прервала гнетущую тишину я, после того как графиня Гессен мирно покинула библиотеку. Мальчишка отнял взгляд от страниц своей книги, несколько секунд просто посмотрел на меня, а потом вернулся к чтиву. Я глупо похлопала ресничками, прежде чем осознала, что он просто-напросто игнорирует меня! Даже как-то неловко стало. Сразу же после неудачной попытки начать общение, я насупилась, слезла с кресла и подошла к полкам, разглядывая старинные книги. Заметив собрания О. Генри Петерсона, величайшего философа истории Эглинтона, неосознанно потянула ручку к корешку, думая о необходимости спросить у леди Айрис разрешения одолжить хоть один томик. — Может прекратишь? — вдруг за спиной послышался стальной голос Рафаэля с нотками раздражения. Я и не заметила, как все это время напевала себе под нос незамысловатую песню, — привычка из прошлого. Обернулась к нему, похлопала ресничками, копируя выражение лица юного принца, а потом отвернулась и продолжила петь ещё громче, чувствуя на кончике языка сладкий вкус отмщения. Тогда позади послышались торопливые шаги. Сердце замерло. Надо мной нависла пугающая черная тень. Холодок прошёлся по спине, оставляя за собой дорожку из мурашек. Чьи-то маленькие, но сильные пальцы схватили меня за запястье и силой развернули к себе. — Раздражаешь, — прошипел Рафаэль. В черных глазах вспыхнул огонек, но тут же потух. Именно сейчас, оказавшись на таком близком расстоянии, я смогла внимательно разглядеть серый узор около маленького зрачка. — Я же сказал: прекрати. Я бы солгала, сказав, что мне не было в этот момент страшно. От него веяло смертью, страхом, опасностью. Все мои инстинкты говорили о том, что мне нужно бежать отсюда. Теперь я понимаю, почему Мирабель дрожала от одного лишь взгляда на второго принца. В принципе, он смотрел так на всех, вне зависимости от того, кто это был. «Вычеркиваем третий план! Вычеркиваем третий план!» Я сжала зубы, борясь со страхом, а потом резко вырвала руку из его хватки. Далее действовала инстинктивно и дала смачный подзатыльник наглому мальчишке. — Ты первый начал! Зачем надо было игнорировать меня? — надула щеки я и укоризненно подвигала указательным пальцем. Сначала я испугалась, что он ответит мне, ударит, или применит свои способности... Но мальчишка лишь удивлённо распахнул свои черные глаза и просто смотрел на меня долгое время. — Ты... — пробормотал он чуть ошарашенно. — Посмела ударить меня! Страх потеряла вовсе? Он ответил мне щелбаном. Я пискнула, ощущая острую боль в середине лба. Обиженно выпирав нижнюю губу, хмыкнула, вздернув подбородком и перешла к другому стеллажу. Рафаэль долго прожигал меня взглядом, — я затылком это чувствовала, — но потом раздражённо фыркнул себе под нос: — Откуда вас только матушка и берет. Я вернулась в особняк Ревель только спустя час пребыванием рядом с этим маленьким засранцем. Он меня невыносимо раздражал. Стоило мне потянуть руку к интересной книге, как Рафаэль тут же останавливал, угрожал, будто это его собственность, — хотя, в какой-то степени оно так и было. Но леди Айрис была очень рада, увидев, что... я не выбежала из библиотеки с криками. Она светилась от счастья лишь из-за того, что я до конца осталась в их особняке. Короче говоря, графиня посчитала, что мы с Рафаэлем подружились. Поэтому меня позвали на его день рождения, который будет седьмого августа. — Ну, как все прошло? — спросила матушка за обедом. Выглядела она весьма здоровой, что не могло меня не радовать.   — М-м, хорошо, — ответила я, чуть задумавшись, а потом опустила взгляд свою тарелку. — Как тебе Рафаэль? Он не обижал тебя? Я с вопросом посмотрела на нее. Значит, мама тоже не была уверена в невинности бастарда Гессен. Но сама ведь отправила меня в его логово, зная, что все может пойти не так. Возможно, просто не хотела обижать старую подругу. — Нет, он...хороший, — ответила я, выдавливая из себя улыбку. — Графиня Гессен пригласила меня на день рождения Рафаэля. Я обещала прийти. Мама помолчала, что-то обдумывая, а потом сказала: — Я знаю, Рафи может быть немного грубоватым, но он привык быть закрытым, ведь его все время дразнят за то, что личность его отца... не установлена. Но ты можешь это изменить. — А тебе известно, кто его отец? — ненароком спросила я, будто из детского любопытства. Она поджала губы. — Догадываюсь. Но тебе не стоит об этом думать. Это совсем неважно. На этом, наш разговор был окончен. А через несколько дней к нам пришло письмо от герцога. Там он писал, что его экспедиция задерживается, и что возникли некоторые проблемы. Я начала волноваться. В прошлом такого не было. Александрит уже говорил, что каждое мое слово, каждое мое действие решает судьбу. Неужели из-за того, что я попросила купить мне пони и все эти травы, он попал в засаду? Может, следовало сказать, что я ни в чем не нуждаюсь? Похоже, у меня началась паника. Меня даже бросало в дрожь от мысли о том, что я могу стать причиной его гибели. Начала винить себя в том, что отец может и не вернуться. Тогда мама обняла меня, начала убаюкивать. — Все будет хорошо, слышишь меня, милая, — прошептала она. — С папой ведь все будет хорошо? — сквозь дрожь в теле бормотала я. — Конечно. Папа сильный. Он справится со всеми трудностями, — заверяла мама. Я и сама не понимала, почему я плачу из-за Дитриха. Мне страшно за его жизнь? С каких пор? Тогда я проплакала весь вечер, пока не уснула у мамы на руках. Настал седьмой день августа, день рождения Рафаэля. Я, как и обещала, поехала на праздник, хотя настроения и вовсе не было. Каков смысл, если мне там все равно не рады? — Госпожа, миледи просто само совершенство! — запели в один голос служанки, когда я покружилась перед ними, демонстрируя светло-желтое платье с кружевами. — Давайте еще шляпку добавим! Чтобы личико не загорело! Мама поехала со мной, одетая в элегантное белоснежное платье, обшитое кружевами. Мягкая, изящная, невероятно красивая. На шее сверкало янтарное колье, подчеркивая яркость желтых глаз. — Ты взяла подарок? — спросила мама, когда мы уже сели в карету. — Да. Как думаешь, ему понравится? — спросила я, посмотрев на коробку, лежащую сбоку. — Думаю, да. Он же любит читать. Должно понравиться, — ответила мама, улыбнувшись. О, это не простая книжка, которую можно найти на каждой полке библиотеки. Это психология Анкерля, одного из великих врачей Эглинтона. Рафаэль — скептик, так что научная литература явно должна ему быть по вкусу. В любом случае это намного лучше, чем те подарки других детей, выбранные их родителями. — Добро пожаловать, — нас встретила графиня Гессен, одетая во всё чёрное. — Рада вас приветствовать. — Спасибо за приглашение, — мы с мамой одновременно поклонились. — Мирабель, прошу в сад. Лоренс проводит тебя, — леди Айрис указала на дворецкого. Тот учтиво поклонился, а мама и графиня начали оживлённо что-то обсуждать, впрямь как старые подруги. В это время я и ускользнула с дворецким во двор. Садик оказался довольно милым и простеньким. Я намеренно приехала самая последняя, чтобы все заметили моё присутствие. Собственно, мой план оказался успешным. Все дети играли, разговаривали друг с другом. И лишь Рафаэль, виновник торжества стоял в одиночестве под дубом. Он смотрел куда-то в окна особняка, задумавшись. — Леди Ревель? — меня окликнул чей-то миленький тоненький голосок. Я обернулась и увидела толпу девочек. Одну из них я узнала по розовым глазам и волосам. — Леди Рошгонд? — неуверенно пролепетала я, вспоминая жуткую сплетницу, глупую куклу в руках своего папеньки. — Ах, вы знаете меня? Но я не могу не представиться. Леди Розабелла Рошгонд, дочь маркиза Рошгонда, — она сделала изящный реверанс. С первого взгляда она напомнила мне сахарную вату. Может из-за ее розовых кудряшек или из-за ее белого пышного платья. — Леди Мирабель Ревель, дочь герцога Ревель, — ответила ей лаконичным книксеном. Всё-таки я выше ее по статусу, так что кланяться мне необязательно. — Вы тоже друзья Рафаэля? — Р-Рафаэля? — Розабелла тут же побледнела, покосилась в сторону именинника. — Ну, сложно сказать. Он такой...страшный. Вам так не кажется? — Неважно, что кажется мне. Вы прибыли на его день рождения. Это невежливо с вашей стороны пренебрегать вниманием к имениннику, каким бы он ни был. Я откланяюсь, — сказала я, удерживая милую улыбку на лице. Но смысл моих слов похоже был понятен, поскольку леди Рошгонд замялась. Лицемеры. Светское общество кишит ими. Ну, а что же поделаешь. Лесть и ложь — главные оружия в этой своенравной войне на выживание. Я решительно направилась к Рафаэлю. Он заметил меня, скривил свое фарфоровое личико, высказывая всем своим видом свое пренебрежение к моей персоне. — Лорд Рафаэль Гессен, — я приложила ладонь к груди и наклонила голову вперёд. — Поздравляю с восьмилетием. Могу лишь пожелать новых знаний. Стремитесь к своей цели несмотря ни на что. Похоже, моя выходка привлекла лишнее внимание. Позади все зашептались. Сам же Рафаэль долго смотрел на меня. Его довольно сложно прочесть. Он будто чистый лист. Ему будто все безразлично. — Угу, да, — тихо ответил мальчишка и отвёл взгляд в сторону. «Он смущается? О боги, какая милота. Ну не могу я не подколоть его». — Юный милорд Гессен, вас разве не обучали этикету и правилам поведения в обществе? Что нужно сказать, когда вам что-то желают? Он снова долго смотрел на меня, а румянец на щеках все проявлялся чётче и чётче. — С-спасибо, — тихо пробормотал Рафаэль. Думаю, с него хватит. — Всегда пожалуйста! — мило улыбнулась я и отошла к другой компании девочек. Детей здесь было ну очень много. Наверное, леди Айрис пригласила как можно больше гостей, чтобы Рафи подружился хоть с кем-то, но я думаю, что даже если она соберёт тут все королевство, ничего не выйдет. Рафаэль сам по себе закрытый человек. — Леди Валери Гранети, дочь князя Гранети, — представилась одна девочка с темно-алыми глазами. Ах, моя милая дальняя родственница. — Рада познакомиться. — Леди Мирабель Ревель, дочь герцога Ревель, — ответила я лучезарной улыбкой. Вообще, не стоит доверять дальним родственникам. Даже моим родным дядям Альфонсо и Джереми. Мне особенно стоит их избегать, ведь они были причастны к погибели Мирабель. Те ещё плуты. — Леди Сецилия Альбре, дочь графа Альбре, — сказала другая девочка с белыми глазами. Все начали представляться. К нам подползали и другие дети. Или, точнее, ко мне. — Леди Ария Тортас, дочь герцога Тортаса, — сказала одна девочка. Я замерла и глупо похлопала ресничками, не веря собственным глазам. Главный враг Мирабель, лучшая подружка Адель Изимбрад. Главные стервы и сплетницы в королевстве. У Арии светло-русые локоны и топазовые глаза. Она довольно симпатичная и в отличии от Адель действует по тактике «крысы». Ария не такая вспыльчивая, как своя подружка, умная. Пользуется своим миловидным личиком, чтобы никто и подумать не мог о том, что она может быть настоящей змеёй. — Приятно познакомиться, леди Тортас. Как поживает герцог? — мило пропела я, зубоскаля. — Да, благодарю за беспокойство, леди, — она ответила мне сияющей улыбкой, и, кажется, вокруг все заблестело. Ещё радуги и цветочков не хватает для полноты картины. — Ох, леди Тортас такая милая, — шептались девочки. Но меня-то не проведешь ее сладким личиком. Я-то знаю, какая гниль у нее внутри. Ох, сколько же хлопот она раньше принесла Мирабель. — А какие вести от герцога Ревель? Отец говорит, что его серьезно ранили, — Ария театрально приложила ладонь к губам. О боги, видно же, что это все наигранно. Но девочки вдруг заговорили с большим интересом. Так значит, ты хочешь раскусить меня, узнать, насколько я крепка. Ну что ж. — Нет, что вы. Папенька в добром здравии и приедет на днях. Ваш отец что-то путает. Если он связывает это с его долгим отсутствием, то все дело в том, что папенька решил купить мне пони, — даже и голос не дрогнул. — Пони? Ого! — удивилась Сецилия. — Герцог Ревель так благосклонен к вам! Леди Ария продолжала зубоскалить, но я видела, как топазовые глазки ее забегали. Она дитя, и ещё не набралась знаний и опыта в лицемерии. В будущем, эта девчонка станет мастером в этом деле. — Да, похоже отец что-то перепутал, — голосок Арии задрожал. В своей прошлой жизни я не обращала внимания на сплетниц, шепчущихся у меня за спиной. А когда мне высказывали что-то в лицо, то я могла резко ответить, поэтому лицемерие для меня ново, но навыки Мирабель похоже передались мне. — Да, похоже, — ответила я мило-мило, словно ангелочек. А тем временем, что-то происходило у мальчиков. — Эй ты, бастард из рода Гессен, — крикнул Рафаэлю какой-то белобрысый мальчик. Глаза у него были такие же белоснежные, как и у Сецилии. Я сразу же узнала Стефана Альбре, старого любовника Мирабель. Он ни одной юбки не пропускал. Бабник, да еще и грубиян! Я чуть оттолкнула девочек, которые закрывали мне обзор на надвигающееся представление. — Эй, ты слышишь меня? — снова закричал Стефан, видя, как безразлично лицо Рафаэля. Тот снова проигнорировал наглеца. Тогда Альбре взял с земли камешек и кинул в Рафи. — Как ты, безродная сволочь, можешь игнорировать меня? Я поразилась тому, как маленький мальчик может знать подобные слова. Уму не мыслимо, чтобы дети были настолько…жестокими. На мое удивление, Рафаэль ничего не говорил, молчал, проглатывая все колкости. Даже силу не применял. Наверное, леди Айрис попросила не делать этого. — Отвечай, когда с тобой говорят, шавка! — продолжал Стефан. — Братик, — тихо пролепетала Сецилия. В невозможности более терпеть такую наглость я вышла вперед. — Вам следует прекратить, юный лорд, — я встала между мальчишками, как мамочка укоризненно поставила руки на бедра. — А ты кто ещё такая? — оскалился Стефан. — Леди Мирабель Ревель, — не обращая внимания на грубость, я сдержанно поклонилась. — Представьтесь. — Тц, а что, если я не хочу? — он упрямо выставил нижнюю губу и сложил руки на груди. — Тогда я сделаю вывод, что вы — невежественный недоросль, — я скопировала его жест и позу. Мальчишки позади Стефана захихикали. Альбре аж покраснел от злости и тронутого самолюбия. — Мне плевать, что ты там подумаешь, шавка! — грубо рявкнул мальчишка, заставив меня сначала вздрогнуть, а после сжать кулаки в ярости. — Эх, видит великий Сапфирум, что я этого не хотела, — я спокойно, изящно сняла шляпку, положила на траву и ударила нахала. Тот даже упал. А я потрясла рукой, пытаясь снять боль. Все мальчишки засмеялись, в то время как девочки в испуге отошли. — Ах ты дрянь... — прошипел Стефан, стирая тыльной стороной ладони кровь из носа, а потом набросился на меня. Мы начали драться, кататься по земле. Девочки заверещали, а мальчишки смеялись, поддерживали либо Стефана, либо меня. Рафаэль продолжал стоять в стороне, в тени дуба. Мы царапались, кидались грубыми словами. Я даже умудрилась пропустить даже нецензурную брань. — Попалась! — Стефан перевернул меня на спину и уселся на моей талии. Одной рукой он держал меня за шею.. — Раздавишь! Ты такой жирный! — прокряхтела я, дрыгая ногами, пытаясь выбраться. Тогда Стефан другой рукой ухватился за какой-то камень и замахнулся. В моих глазах промелькнул страх. — Ну что, испугалась? — сейчас он походил больше на сумасшедшего. Я уже зажмурилась, готовясь к удару, но его не последовало. Даже легче стало. Я открыла глаза. Надо мной парил в воздухе Стефан. А удерживала его... Тьма. Так вот какова эта магия. Действительно завораживает. Не пугает, скорее удивляет и восхищает. — Э-эй, п-прекрати! — пролепетал испуганный Стефан, намереваясь расплакаться. Я проследила за тьмой, которая привела мой взгляд к разгневанному Рафаэлю. Тень окутывал его ноги, руки, хрупкое тельце. В черных глазах сверкнул опасный огонек. Стало очень холодно. — Рафаэль, прекрати! — прокричала я, однако реакции так и не последовало. Он продолжал прожигать Стефана взглядом. Казалось, вот-вот произойдет что-то страшное. — Рафи! — наконец показались родители. Графиня Гессен побежала к сыну, прося остановиться, взять все под контроль. И лишь тогда он послушался. — Мира! — мама в слезах приникла ко мне. — Что с тобой случилось? Ты вся в царапинах! — Я в порядке, мам. Рафаэль спас меня, — пыталась тщетно успокоить ее я. К Стефану и Сецилии подбежала, судя по всему, графиня Альбре. Она начала лелеять сыночка, спрашивать, что случилось. Тот только расплакался. — Герцогиня Ревель! Ваша дочь — грубая дикарка! Посмотрите, что она натворила! — закричала графиня Альбре. Тогда мама прижала меня к себе ещё крепче. — Держите язык за зубами, графиня Альбре. Нужно воспитывать своих детей, чтобы подобных ситуаций более не происходило, — матушка действительно рассердилась. — Это она! Это она все начала! — закричал Стефан. — Ха! Леди не начинают битву — они ее заканчивают, — сказала я, поправляя шляпку. — Вам стоит извиниться прежде всего перед лордом Рафаэлем Гессен, лорд Стефан Альбре. Кстати, о нем... После сказанных мною слов Рафаэль убежал. Леди Айрис звала сына, просила остановиться, но тот не слушал. Тогда я решила все взять в свои руки и, выбравшись из охапки матери, побежала за Рафаэлем. — Мира! Куда ты? У тебя шнурок развязался! — кричала позади мама. Я сначала хотела преследовать Рафаэля, но потом передумала, побежала к особняку и, забрав свой подарок, побежала на поиски сбежавшего именинника. — Рафаэль! — звала его я. Искать пришлось долго, пока я не забрела в яблоневый сад. В тени одного из деревьев стоял виновник происшествия. — Рафа... Я споткнулась и упала, разбивая колено. Едва не разревелась от боли, но, не обращая на нее внимание, подбежала к мальчишке. — Рафаэль, — в последний раз позвала я, тяжело дыша от пробежки. Тот обернулся, удивлённо осмотрел меня. Заметив что-то на моих ногах, опустился на одно колено и начал зашнуровывать мне шнурки. — Тц, какая беспечность, — пробубнил он себе под нос. В это время я прижимала подарочную коробку к груди и смотрела на его черную макушку. Я вот теперь совсем не могла его понять. Он же меня не возлюбил, а в итоге спас и завязал мне шнурки. Теперь стала ясна его жажда мести и озлобленность на других. Эти дети…они просто ужасны. И даже когда Рафаэль станет принцем, отношение к нему не поменяется. Все так и будут называть его «темным бастардом». Быть безотцовщиной — самая ужасная участь для ребенка. Так же как для женщин быть матерью-одиночкой. Я не знаю, каким образом графиня Гессен смогла выстоять перед натиском дворян, но понятно одно — она прекрасно справилась. — Зачем ты побежала за мной? Зачем заступилась? Ты же понимаешь, что это было глупо, — спросил Рафаэль, справившись со шнурками. — А где спасибо? Мы же уже обсуждали это. Я, между прочим, единственная, кто заступился за тебя, — по-ребячески надула щеки. — Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи. Я и сам могу... — Почему тогда не сделал этого раньше? — прервала его я. — Ты же мог использовать свою силу. Почему не сделал это? Он долго смотрел на меня, пытался разглядеть что-то в моих глазах, а потом ответил: — Я не хотел вновь огорчать маму. Она так долго и тщетно пыталась найти мне друзей. Но они мне не нужны. И я никому не нужен. Я наклонила голову набок и похлопала ресницами, делая вид глупой и невинной девочки. Однако понимала его прекрасно: жить в одиночестве легче. Ты не привязан ни к кому, ничем не обязан. Тебя никто не предаст. Да и некому. Так что, я знаю о чем он. — Что это? — Рафаэль указал пальцем на подарочную коробку, которую я так старательно прижимала к себе, словно охраняя нечто сокровенное. — А, это мой тебе подарок, — я мило улыбнулась и протянула ему коробку. Он удивленно уставился на меня. — Надеюсь, тебе понравится. Здесь не принято украшать подарки в подобные коробки. В своей прошлой жизни я любила праздники только из-за этого. Я ждала их ради того, чтобы упаковывать подарки, хотя мне их и некому было дарить. В любом случае, он взял ее, медленно распаковал. — Книга? — выгнул бровь Рафаэль. — Психология Анкерля. — Я думала, что тебе может это понравиться, — похлопала ресничками я, строя из себя невинную девочку. — Угу, да. Мне может это пригодиться, — сконфуженно пробубнил себе под нос мальчишка, пока я забавлялась его смятением. Вдруг, в его ладони появилась тьма. Она проскользнула сквозь его пальцы и направилась к моему раненному колену. — Это... — испуганно пролепетала я. — Не бойся. Она не обидит, если ты не будешь сопротивляться, — спокойно сказал Рафаэль. Тьма окольцевала мою ногу, и...боль начала спадать. Удивительно. Неужели тьма может лечить раны? — Она впитала в себя твою боль, — пояснил Рафаэль. — Ее действие продержится весь день, но следует поторопиться и обеззаразить ее. Тьма закончила впитывать в себя мою боль и преобразилась в ощутимую физическую массу. Я не удержалась и погладила ее, будто щеночка. — Спасибо, — я поблагодарила тьму, удивляясь ее пластичности и…живости. — Хм, интересно, — задумчиво произнес Рафаэль, а потом протянул мне свою руку. — Ладно, идем. Твоя и моя мамы ищут нас. Я долго смотрела на его протянутую ладонь, прежде чем схватиться за нее. — Мира! Где вы были? — мама (уже по привычке) бросилась ко мне. — А это что? Ты поранилась? Я же говорила тебе не бежать! — Рафи, ты в порядке? — леди Айрис подошла к сыну и погладила по голове. — Да. Прости меня, мама. — Все хорошо, — выдохнула графиня, одобрительно кивая. — Ты защищал леди Мирабель. Это похвально. — Мы, пожалуй, пойдем. Мира поранилась. Нужно как можно быстрее обработать рану. Прошу прощения за испорченный праздник, — мама сделала поклон. — Не стоит волноваться. Вы можете пройти к нашему доктору. Он обработает рану леди, и вы потом можете уехать. — Ах, надеюсь мы не доставляем вам неудобства. — Нет, конечно же. Благодарю, что посетили нас. Лоренс проводит вас, — леди Айрис указала на дворецкого. — Тогда, до новой встречи, — улыбнулась мама и взяла меня за руку. — Пойдем, Мира. Напоследок я помахала рукой Рафаэлю. Тот, как всегда, ничего не ответил, отвернулся и пошел куда-то. И все же, он не совсем такой уж и монстр, которым казался.