Скандал

Что ж… С Поттером всё, вроде как, должно было проясниться: разбитое сердце, вероломство друга, одиночество и отчаянное желание навсегда оградить себя от «амурных» дел — вполне достаточная причина, чтобы согласиться на брак с Малфоем. Да и о причинах Драко читателю тоже должно быть, вроде, всё понятно. Или не всё? Нет, если что-то ещё непонятно, вы спрашивайте, спрашивайте, мои дорогие, автор же пока расскажет о той самой статейке, которую и замглавы Аврората, и Малфой-младший увидели в утреннем пятничном Пророке. Справедливости ради, стоит сказать, что Рита честно связалась с Малфоем и предупредила, что эту новость она не может не осветить. Нет. Ну правда, если за перо возьмётся кто-то другой — это будет слишком подозрительно, учитывая, сколько вестников получила и редакция, и она лично. На что получила лаконичный ответ: «Не стесняйтесь в выражениях, дорогая. Свой гонорар вы уже отработали». И Рита не постеснялась. Она прошлась по всем неоднозначным решениям Поттера, ставя вполне конкретный вопрос: проходил ли он обследование у целителя душ Мунго. А ещё вопрос, согласится ли Герой пройти диагностику на зелья и заклинания, подавляющие волю. Потому что его здравомыслие находится под явным сомнением у публики: согласиться на помолвку с Пожирателем! Неслыханно! По Пожирателю она тоже прошлась артиллерийским обстрелом, указав и на его обязанности по продолжению рода, и на его статус в обществе, и на его прошлое, конечно. А ещё на то, что главой рода является всё ещё Люциус, и не стоит ли спросить у изгнанного Лорда, давал ли он своё согласие на помолвку… Одним словом, она хоть и не обвинила напрямую Драко в том, что он как-то незаконно заставил Поттера дать согласие, но название как бы намекало, что Азкабан может его принять с распростёртыми объятиями… Скитер многие ненавидели. Но читали её опусы все. И тот, кто обладал достаточной наблюдательностью, не мог не заметить тот факт, что несмотря на все гадости и колкости, на выходе статья эта говорила о двух важных вещах. Первое — Гарри Поттер занят. Ни одно из саркастичных предположений на деле не было серьёзной заявкой на обвинение. Ни одного в сумасшествии, ни второго в преступлении. И второе — сквозь строчки читалось одобрение. Словно эти двое — нечто неадекватное, нереальное по своей сути сочетание, но вместе с тем создавалось впечатление, что они были просто созданы друг для друга. Она приплела и их вечное соперничество, и годы взаимного игнорирования, но всё это было с таким контекстом, с такими намёками, будто между ними была некая история — и ревность, и отчаяние в расставании, и жажда воссоединения. Это был сущий бред — самая настоящая выдумка, однако, как и любая её статья, она была отчего-то верибельна. Читателю будто случайно давали точки, соединив которые, он мог якобы сам прийти к выводу о чём-то. В нашем случае — о том, что это ЛЮБОВЬ и ТАЙНА. Ну, на самом-то деле была там и тайна, и любовь, только совсем не в тех аспектах, что преподнесла Скитер. И Поттер, работая с Пророком, в том числе и с его главным автором, столько лет, даже заподозрил заговор. Уж очень удобной была позиция Риты. Для него, для Малфоя, и для самого Пророка тоже, потому что спекулировать на этой теме, в отличие от темы помолвки и брака, можно было бесконечно долго, всё додумывая и додумывая, натягивая и натягивая сюжеты их «любви». На Поттера предсказуемо налетел миллион вопросов об этом неожиданном факте. Но он стойко не давал комментариев, ограничившись лишь ответом на запрос Риты: «Моя личная жизнь является личной. Благодарю». В этом ответе, да и в благодарности тоже, Скитер нашла и успокоение, и жутчайший восторг. Потому что запрета на все её возможные инсинуации она не увидела. Так или иначе, думается, можно приступить к основным событиям более подробно. Хотя, нет. Стоит обмолвиться ещё кое о чём. Важном. Первое — Поттер всё же открыл ларчик с помолвочным даром. Это оказался ремень. Драконья кожа, не вычурная, элегантная пряжка с хищной мордой. Дар был восхитительным, он пах древней, природной магией, и Гарри и сам не заметил, как надел ремень на работу, осознав, что невольно чувствует какую-то странную уверенность, прикасаясь к голове дракона на своём поясе, только во время очередной попытки «допроса». Окрестив себя идиотом, он уже хотел задаться вопросом, что это за артефакт, но его отвлекли. И мы плавно подходим ко второму… Блестящая чайка Молли молила его просить у Малфоя милосердия. Вот тут стало не до загадок помолвочного дара его жениха. Картинка в одно мгновение сложилась в голове Гарри. Джинни попыталась напасть на «соперника». Он тут же перешёл камином в мэнор. — Мы случайно столкнулись у мадам Малкин. Я не успел даже понять, что это твоя бывшая, — Драко не тратил время на приветствия. — Заклятие или проклятие? — Не уверен… Скорее, магический выброс… Слишком быстро всё произошло… Поттер кивнул. — Хорошо, что ты в порядке, Малфой. Увидимся вечером. Драко кивнул, сохраняя неизменное выражение лица — вежливое внимание к собеседнику. И в который раз подумал, что они с Поттером вполне смогут состоять в браке без лишних истерик. А ещё, что Гарри сильно изменился с того момента, как он его помнил по школе. Просто невероятно сильно. Прибыв в Мунго, Гарри увидел крайне неприятную картину. Артур разговаривал с аврором. — Мистер Уизли, на основании только ваших слов никто не даст ордер на арест. Даже если мы говорим о Пожирателе. Нужно хотя бы заключение колдомедика… — Моя дочь… — в какой-то панике ответил Артур, — Она могла потерять… Последствия могут быть ужасны… А вы мне говорите, что даже не задержите виновника… Это же… Скандал… Пришедшая на мгновение мысль успокоить и объяснить всё произошедшее исчезла вместе с воспоминанием о новом жизненном принципе Героя. Не быть никому удобным. — Виновника произошедшего действительно необходимо будет арестовать. Аврор Приус, я хочу заявить о нападении на моего жениха, Драко Малфоя. Нападение случилось сегодня у мадам Малкин. Только наличие защитного артефакта уберегло его от беды. Этому происшествию найдутся свидетели, я уверен, а потому я прошу немедленно отправить туда группу, а также поставить охрану у палаты, чтобы нападавшая не сбежала. Артур побелел. Он схватился за стену, пытаясь удержать равновесие. — Гарри, как же так… И следом раздалось ещё одно: — Гарри, что сказал Малфой? Он может снять это проклятие с нашей девочки? Колдомедики ничего не могут сделать… — Это потому, Молли, что никакого проклятия нет. Если Джинни сможет обуздать свою ненависть, её магия придёт в норму. Пока же я хочу попросить вас следить за своим ребёнком. Потому что она едва не убила моего будущего мужа. На этом всё. Аврор Приус, я надеюсь, что это дело будет рассмотрено непредвзято, а потому советую действовать в подчинении руководителя специального подразделения Лонгботтома. Мистер Уизли является родственником обвиняемой мной девушки, а я связан помолвкой с пострадавшим. Думаю, третье лицо привлечь необходимо. Держите меня в курсе следственных действий, в которых будет необходимо моё участие. Доброго дня. Вот так, как ножом по маслу, прошёлся Гарри по своим бывшим почти родственникам. Он бы и не подумал о таком жёстком отношении, не вызови они авроров. Но по дороге к палате Поттер успел спросить о состоянии Джинни у колдомедика. И точно знал, что им обоим уже известно, что девушка под действием своей же магии, замкнувшейся на ней из-за защитных чар, наложенных Поттером на кольцо крёстного, преподнесённого в качестве помолвочного дара Малфою. Вот такая сложная, и в то же время простая цепочка совпадений. Понимая, что не может подарить Драко Малфою — чистокровному магу во многих поколениях, какой-то пустяк, он влил в родовое кольцо Блэков простое заклинание-оберег. Только силы в это заклинание вложил немерено. Готовясь к помолвке с Джиневрой, Гарри многое узнал, и чувствовал своё обязательство соответствовать своему жениху не только в обычаях взаимного дарения. Обмен должен был быть равноценным. И даже не зная ещё, что подарил ему Малфой, отдал достаточно магии в кольцо. Помимо приличий, он, правда, руководствовался и прагматизмом. Помолвка с Гарри Поттером неизбежно вызвала бы общественное порицание. А быть виноватым в ранениях супруга Поттер не планировал. Похвалив себя за предусмотрительность, Гарри покинул Мунго. Несколько часов за работой пролетели практически незаметно. После слухов о том, что Поттер сам то ли проклял, то ли заклял свою бывшую, никто не решался больше лезть к нему с вопросами. Только секретарь спросила, назначили ли они с мистером Малфоем дату свадьбы, чтобы она могла скорректировать расписание. Ограничившись коротким: «Да, назначили, но на работе это никак не отразится», Гарри со спокойной совестью аппарировал домой. Попросил Кричера доставить в Малфой-мэнор необходимую одежду и очистить Гриммо от вещей, принадлежащих мисс Уизли, сменил аврорский мундир на гражданский вид и замер перед камином. Прислушался к себе. Сюда он вернётся уже замужним человеком. Правильно ли он поступает? Ведь это всё же Малфой… Перед внутренним взором пролетели последние годы, наполненные фальшью и лицемерием, изменами, недовольством и предательством. Всего этого вполне хватало Гарри и на работе. А дома… А дома его никогда не будет ждать сынок или дочка, любимая Джинни, да и любая другая любимая, и тёплый семейный очаг. Но объяснять это каждому, кто захочет оказаться в его постели, а потом и в жизни, он не был намерен. Поэтому он вдохнул медленно, потом скользнул языком по губам. Они не были сухими. Значит, всё будет хорошо.