Скандал

— Иди, Поттер, — выдохнул Малфой и снова поцеловал Гарри, и снова жарко, снова мокро, тесно и жадно. Поттер вписался в его рот сразу же, как рухнул на колени после собственного оргазма. На языке ощущался вкус собственного семени, но это никак не влияло на необходимость вылизать губы Малфоя после такого крышесносного минета. Гарри вообще было на всё плевать. И фраза эта была сказана уже раз пять. Не меньше. — Иди же! Робардс тебя четвертует! А мне муж нужен целиком… Драко решительно отстранился и отполз от супруга на добрый метр. — Иду… — буркнул Поттер. — Ты мне потом объяснишь, что это было. И не смей повторять прошлый свой комментарий, — пригрозил он, пытаясь устоять на негнущихся после оргазма ногах. Малфой неопределённо махнул рукой, достал палочку и привёл мужа в порядок. Но когда Гарри уже был у камина, взгляд Драко заставил его остановиться. — Сюда больше никто не придёт. Кричер не выпустит Джонсона из дома. И не позволит ему использовать артефакт. А мэнор я закрою. Предупреди Панси, если посчитаешь нужным, но гостей у нас пока не будет. — Спасибо, Поттер. Иди уже! — повторил он. — А не то я снова тебя… Поттер шагнул в огонь. Аврорат встретил его вялотекущей деятельностью. Ребята на дежурстве, конечно, выглядели браво, но после Красной тревоги такой малочисленный состав казался сонным царством. Зато на его этаже всё было иначе. Самолётики кружили по кабинетам, то и дело срабатывала внешняя почта. Камины работали на связи, и гул от постоянных разговоров по сети навевал рабочее состояние. Первым делом Поттер зашёл к Главному Аврору. — Сэр, вы меня вызывали? — Уизли уже отправил своих ребят по нужному адресу. Там никого нет. Но зато твои ребята дали информацию. Куда делся твой друг, я не знаю, но хотелось бы наконец услышать что-то вразумительное. Прежде всего о том, что ты о себе, Поттер, возомнил? — Я был с Малфоем, сэр, в родовом зале. Патронусы и вестники просто не доходили. Семейные обстоятельства. Но я знаю, что с вами произошло. Робардс напрягся. — Чары феи, — продолжил Поттер. — Вас зачаровали на приёме, а тригером для активации чар стал подарок. Защита вашего дома его пропустила, потому что в нём не было магии. Просто предмет, который вызвал ассоциацию. — Цель? — Отвлекающий манёвр, скорее всего. Вы же знаете, что на Джонсона действительно готовилось покушение. И знаете, чем бы вылилось его убийство на нашей земле. Зачем Главе Департамента или кому-то ещё эти фокусы, кто на них работает, откуда знают наши протоколы, — всё это нужно ещё понять. Есть ли в этом какой-то политический аспект, кто был замешан в этой операции, от чего именно отвлекали внимание и с какой целью… Одним словом — фронт работ обширный. И я хотел бы приступить к ним как можно скорее. Если только у вас нет чего-то действительно срочного. — Поттер… Иди ты… Работай… И без тебя управились тут… Уизли как с цепи сорвался, когда ему доложили о твоих внеклассных изысканиях. И ты испытываешь моё последнее терпение своими тайнами. Рано или поздно тебе придётся рассказать о том, что ты задумал найти. — Так точно, сэр. Но сейчас есть дело поважнее. Робардс кивнул. — Сэр? Вы меня разыскивали? Мужчина посмотрел на него испытующе. — Ты, конечно, Герой, Поттер, и я не пожалел о своём выборе первого зама ни разу. Но я всё ещё Глава Аврората. Мой Патронус сообщил тебе о статусе подразделения Уизли. Они готовились к операции по захвату как только твои аналитики дадут точный адрес. Не слишком ли рано ты готовишься сесть в моё кресло? — Даже не думал, сэр. Поттер говорил искренне. Он вообще сомневался, что хочет работу Робардса. В ней было куда больше политики, чем службы. — Откуда знаешь про фею? — У Малфоев обширная библиотека, сэр, — констатировал факт Гарри и откланялся. Сводки аналитиков были полными. Его стол был буквально погребён под тонной этой макулатуры. Но именно это и было Поттеру нужно. План был прост. Вычислить фею и крысу, отследить их связи. Всё это уже точно было в этих сводках, оставалось только найти нужную информацию и проследить точки. Поттер чувствовал себя немного неловко от того, что обладая ключевыми данными, скрыл их от своих ребят, не позволяя сделать правильные выводы. Но ставить Главу Аврората в известность об их беседе с Джонсоном он не был намерен. Здесь речь шла о Малфое. О личном. Последние двенадцать часов перевернули его внутренний мир, пока не было и шанса, что он всё это уложит и осознает, это было только глубинное восприятие себя, как мужчины, ответственного за свою семью в намного более масштабном ключе, чем он считал раньше. Понятия «семейный очаг», «мир», «защитник», «супруг» изменились, мерцая где-то на границе сознания, будто вплавились в подкорку. Войдя в свой кабинет он решительным росчерком воли задвинул образ растрёпанного, растерянного, уязвимого Малфоя, сидящего на полу мэнора, опиравшегося предплечьями на широко расставленные колени, далеко назад, не позволяя себе отвлекаться. Цель была определена, и времени у него на всё про всё было не так много. Спустя почти три часа Поттер сделал небольшой перерыв. Глаза уже слезились, и какие-то моменты стали понятнее, но очень не хватало информации с другой стороны. Произошедшее всего сутки назад — их с Малфоем Рождество, их момент страсти в конюшнях, их тишина, разделённая на двоих, казалось далеким, случившимся с ним давно и уже сложившимся тёплым воспоминанием о прошлом. Тем более болезненным и приводящим в ярость фактом стал визит Уизли в мэнор. Видимо, Рон позволил себе оставить доступ в мэнор со времён ещё бытности курсантами Аврората, когда в поместье проводились обыски, и особняк был действительно проходным двором. Поттер тогда был сосредоточен на других вещах и только потом, уже став аналитиком, читал отчёты об этих обысках, но Рон… Он был на передовой. И Гарри казалось, что друг у него — такой бравый, такой решительный, такой самоотверженный, что не жалеет сил на работу, даже если это дом, где пытали его девушку. Сейчас призма времени и опыта давала другое видение. Другое объяснение, быть может, не полное, но ясное на уровне предощущения. Уизли там что-то было нужно. Интересно, понимал ли Рон, что, появившись в защищённом мэноре камином, перед начальником подразделения по контролю за регистрационно-учётной дисциплиной, демонстрирует своё абсолютно нахальное игнорирование норм закона? И что же так сильно было ему нужно, если он явился туда даже без распоряжения Робардса? На эти отстранённые мысли Гарри не стал тратить много времени. Усталость давала о себе знать, и он подумал о том, что с такой головой работается медленнее обычного. Хотелось взгляда со стороны, но как описать полную картину, не раскрывая присутствие Джонсона в Англии, было неясно. Да и его парни отлично поработали, и заслужили эту ночь провести дома, с семьями. Он уселся на стол, разглядывая магическую карту с меткам и связями. Классическая доска преступления Аврората, которую он использовал и в своей работе аналитика, и в работе по внутренней безопасности. Что-то было заполнено, где-то были белые пятна и вопросы. Филипп, не дождавшись его внимания, всё же ткнул его в палец, и только тогда Поттер его заметил. К его лапке был прицеплен фиал с зельем. Непонимание во взгляде, казалось, рассмешило птицу. Филин угукнул и улетел, а Гарри прикрыл глаза, и лишь открыв их увидел мерцание парника. «Ты будешь к ужину?» «Проблемы серьёзнее, чем ты думал?» «Я спать, выпей Восстанавливающее. Если я с ног валюсь, то и тебе там нужна помощь». Последнее появилось прямо на глазах у Гарри, застывшего над пергаментом с ощущением полнейшего счастья. Не такого яркого, как в родовом зале, не магически спроецированного, а настоящего. Тёплого и уютного. Медленно на листе всплывают слова: «Не спится. Я знаю, что мэнор закрыт. Но не могу заснуть». «Думаю о тебе». Это не поддаётся той логике, которую Поттер использует в своей работе, но в голове ясно рождается вывод о том, что они с Малфоем вместе выступают в этом противостоянии. Непонятно, с кем, против кого, понятно только, за что — за них, вместе единым фронтом они стоят за свою семью, и муж за его спиной каждую минуту. Вот с этим фиалом, с этой фразой, с этими подарками — портупеей, ремнём и лошадью, с этим ужасающе-прекрасным лиловым огнём в глазах и с этим взглядом — покорным и воинственным. «Я скоро вернусь. Всё будет хорошо». И не написанное, но известное обоим: «Спасибо, дорогой, за заботу. Ты в безопасности, поспи. Я всё решу, мы всё решим вместе…»