Скандал

Типпи очень долго и очень громко пытался достучаться до хозяев, а потом отчаялся и просто наказал себя за невыполнение воли хозяев. Но войти в комнату к ним было никак нельзя. Никак. — Типпи? — Малфой позвал домовика, в надежде получить ответ, что за вопли доносятся из-за двери. Они с Поттером не хотели друг от друга отрываться, укутанные нежностью друг друга. — Хозяин Драко… Мастер Люциус не может попасть в мэнор, сэр, и не может вызвать вас по камину, сэр, мастер Люциус зол, сэр. — Типпи, передай ему, дословно: «Хозяева Гарри и Драко наедине, сэр, они очень заняты друг другом и не хотят никого видеть и слышать». И больше ничего. — Слушаюсь, хозяин Гарри. — Поттер! Ты закрыл мэнор от отца? Он же глава рода? — И что? Я использовал служебное положение. Тем более, я не помню, чтобы Люциус запрашивал разрешение на визит. Внеочередное… Э, нет, Малфой. Ты сейчас никуда не пойдёшь… У меня пара часов осталась, а потом Мерлин знает, когда я тебя увижу. Завтра вряд ли… Ложись и спи. И я. А Люциус… Ты хочешь с ним поговорить? Драко хитро посмотрел. Потом закусил губу. — Нет. Не хочу. Вообще не хочу разговаривать. Хочу, чтобы мой рот был занят… И я точно знаю, что поможет тебе уснуть. Он сполз под простыню, а Поттер восторженно простонал. Между ними не было ничего такого… Только ласки, петтинг, поцелуи… Не хотелось как-то отрываться… Касаться было важно, нужно… Но кончить сейчас Поттеру тоже было уже почти необходимо… Особенно с этим языком на головке… Он простонал… И да, уснул почти сразу же, как Малфой, облизнувшись, улёгся рядом. Душу высосал, и довольный, сытый, устроился под боком. Идеальное завершение ночи. Утром в Аврорате он наткнулся на неприятную новость. Люциус не запрашивал разрешения. Его вызвали. Значит, мэнор придётся открыть. И вызвал его, конечно, Уизли. Как ему это в голову пришло, оставалось только догадываться, но пока Рон даже не уволен, а просто отстранён, по всем его делам работа продолжает вестись другими исполнителями. А Гарри остаться в Лондоне не мог никак. Хотя бы потому, что Уизли нужно было уволить. А для этого собрать информацию. Гермиона, которая была всё ещё в ярости от этого вызова, вообще готова была дать рекомендацию показать Уизли целителю душ из-за навязчивых идей. Оставив последние распоряжения, Гарри отправился в мэнор. Не только, чтобы его открыть. Драко должен знать, что его отец прибудет в Англию. Должен быть к этому готов. Поттер слишком хорошо знал, на что способен Люциус, и помнил, что Драко сказал о том, что он ещё отыграется. А Гарри даже не будет рядом. Типпи встретил его у камина. — Хозяин Драко велел проводить вас… — Куда? — К нему… Поттер пожал плечами — эта напускная таинственность из уст домового эльфа выглядела забавно. До того момента, пока Гарри не понял, куда ведёт его домовик. Он знал, что где-то в мэноре есть мастерская, где Драко делает свои артефакты. Но никогда не задумывался, ни где именно она находится, ни сколько времени там проводит его муж. И сейчас почему-то боялся сделать последний шаг. — Не стой за дверью, Поттер. Зайди. Не могу сейчас уйти, но думаю, у тебя тоже срочно… — Гарри заглянул в помещение, оказавшееся не таким уж и большим, светлым и пахло там тем самым запахом магии, что он почувствовал на своём ремне, когда в первый раз прикоснулся к нему. — Ты только не уходи так, не разбудив. Я… Сам не думал, но огорчился, когда утром постель была пустая… — Мг… Не буду. Только сейчас Поттер увидел, чем занимается Малфой. У него в руках был светящийся шар, конечно, лиловый, конечно, сияющий, но внутри его была магия всех цветов радуги. Он напряжённо удерживал руки перед собой, ему было жарко — это было заметно по пятнам пота на рубашке, но ладони были затянуты в перчатки, а ремешки плотно зажимали запястья. Шея тоже была влажной, и усилия, которые прилагал Драко, были очевидными. Плечи напряжены, губы плотно сжаты, но голос был спокойным и расслабленным. Будто он получал удовольствие от процесса. — Что ты делаешь? — Поттер понял, что залип взглядом на муже. — Ну, сейчас я просто её грею… Эту я сделал сам, но перед тем, как нанести руны, нужно дать ей силу, чтобы эти руны вынести… Ни один металл не справится с руной, тем более с Райдэ, если ему не помочь… Сейчас Малфой не светился, но лицо его выглядело серьёзным, и каким-то полным надежды. — Можно к тебе прикоснуться сейчас? — откуда у Поттера возникла эта идея, он не знал. Желание смахнуть прядь волос со щеки — да, как только он увидел Малфоя, оно тут же сформировалось чётко. Но вот дальнейшее… — Я не кусаюсь, Поттер. И ты мне никак не помешаешь. Это не… Не тот момент, когда она рождается, это заготовка, можно сказать… Ох, никак не найду нормальных слов, чтобы объяснить это… — Нормальные слова, Малфой. Самые нормальные слова. Понятные. Простые. И очень нормальные, — тихо проговорил Гарри, потом опустил руки на плечи мужа, аккуратно, чтобы не сдвинуть его ни на сантиметр, словно магическая капсула могла просто упасть из его ладоней. Потом, убедившись, что шар никуда не смещается, Поттер призвал стул, и опустился на него, увлекая за собой и Малфоя. Не на свои колени, и между разведённых широко ног. Вот такая дикая картинка родилась у него в голове. Прижать Драко к себе, расслабить ему плечи, позволить опереться спиной на свою грудь, пока он «греет» свой артефакт. Малфой не перечил. Он послушно, телом чувствуя, чего от него Гарри хочет, выполнял все его намёки, никак не комментируя. И только когда Поттер, вроде как закончил, успокоившись, обхватил его за талию и затих, Драко повернул голову, тыкаясь виском в его губы. — И что это было? Я ведь мокрый, Поттер… — Мг… И напряжённый… Расслабься немного… Просто делай то, что ты делаешь, а я немного с тобой посижу… Вот так… — Ненормальный… — улыбнулся Малфой. — Но я не против… Это так… Мерлин, так идеально… Я будто опять в родовом зале, только теперь мозги работают… — Ты так и не рассказал мне об этой консуммации… В книгах я об этом не читал… Это же что-то хорошее, да? Малфой широко улыбнулся и совсем откинул голову на плечо мужа, позволяя прядям щекотать его шею, а поту впитываться в аврорский мундир. Хотелось послать весь мир к Мордреду и Моргане и зависнуть вот так на пару часов, но у мужа был повод вернуться домой. Значит, что-то важное. Гарри обнимал его нежно, но крепко, вдыхал запах его волос, и казалось, сейчас совсем не думает о том, зачем здесь оказался. Внутри чувствовалась пульсация магии — мерная, спокойная, необычно сильная для такого простого действия, но Драко привык, что его магия иногда меняется, сама подстраиваясь под нужный артефакт. А то, насколько муж комфортно разместил его в своих объятьях, заставляло окунуться в его заботу и просто проживать этот момент, наполняя теплом своё творение. Только вот упустить время иногда бывает слишком опасно. Малфой ещё несколько минут не мог оторваться от груди мужа, поражаясь, что его Поттер, вспыльчивый, импульсивный, хоть и успешно эти свои качества усмиривший, сейчас не требует быстрого ответа, а просто кайфует вместе с ним. От тишины, от мягкого света на ладонях, от близости. Какой же он… — Да, идиот, да… Это что-то очень хорошее. И в нашем случае даже уникальное, потому что мы с тобой в браке всего полгода… Это что-то на самом деле прекрасное, Поттер, только давай я тебе об этом напишу в парнике, или пришлю книгу с Филиппом, пока ты будешь невесть где шататься в канун Нового года… Ты ведь не просто так пришёл, да? — с этими словами Драко повернулся к Поттеру, а заглянув в его глаза, удивлённо прищурился. — Поттер, ты светишься… — Мг… Ты тоже, Малфой. Глаза… Я сейчас тебя раздену и трахну своим ртом, а ты даже ничего не сможешь сделать, потому что твоя эта штука всё ещё греется… Поэтому перестань так смотреть… Мне уже сидеть больно… Драко послушно отвернулся, закусывая губу в улыбке. Их чувства в этом плане были схожи — такой Поттер возбуждал до искр перед глазами. Так же, как и после их консуммации. Если бы у Поттера в голове всё сложилось ещё тогда, родовой зал Малфоев свидетельствовал бы их соитие прямо на каменном полу, сразу после того, как магия взяла своё. — Тогда расскажи мне, что заставило аврора прервать свой рабочий день? — На самом деле, я по работе. Мне придётся открыть мэнор. Аврорат вызвал Люциуса, — он помолчал немного. — И я хотел просить тебя, чтобы ты побыл пока у меня. Понимаешь… Я знаю, как это выглядит. Будто бы боишься собственного отца, трусишь и прячешься от него. Но… Я за тебя боюсь, понимаешь. Я не знаю, что он может предпринять, но догадываюсь. Да и Уизли… И я буду далеко, Малфой. Я буду далеко, и не смогу думать ни о чём, кроме того, что ты можешь оказаться в той ситуации, о которой говорил Рон. Если я буду здесь, я смогу хотя бы проконтролировать, кто и какие обвинения готовит. Но… — Мне не нравится это, Поттер. Потому что я своего отца не боюсь. Он не готов на политическое самоубийство, чтобы ввязываться в войну с тобой. Даже, а точнее, тем более, если эта война будет из-за его собственного сына. Но он может сделать множество неприятных вещей. Начиная с того, что просто выгонит меня из мэнора. Заканчивая чем-то ещё менее приятным. И ничего из этого я не боюсь. Я боюсь… Ты знаешь. Теперь я уже вообще ничего не боюсь, Поттер. Но сделаю, как ты просишь. Просто потому, что ты меня просишь. Только закончу с ней… — А что это? — с любопытством спросил Гарри, благодаря мужа за его решение молча, поцелуем в шею, стараясь не переходить границы разумного — возбуждение витало в воздухе. — Это — запонка. Для Нотта. Вторая будет обычной, но эта должна предостерегать его от ошибок. Райдэ — это путь. Я знаю, что он способен на многое ради своей семьи, как и мы все, но иногда в нём настолько сильно плещутся эмоции, что небольшой стопор ему не помешает. Запонка должна подсказывать ему, какой выбор сделать на пути… — вот теперь Малфой выглядел, словно сам стал одухотворением магии. Он мерцал и сиял, но не магическим потоком, а самой душой, лицо было светлым и любящим своё дело. — Малфой, я едва сдерживаюсь… Ты не боишься, что мы испортим твой артефакт? Драко рассмеялся: — Это энергия созидания. Она никогда не повредит. Она естественная, как природа, и её направление само по себе действует только положительно… Возможно, даже усиливает мои способности, или это просто адреналин в крови подскакивает от твоего члена, упирающегося мне в спину… — Ты дразнишься? — удивлённо спросил Поттер, искренне поражаясь. — Ты заводишь меня нарочно, своим этим послушанием… И дразнишься… — Гарри почти жаловался. — Хочу тебя… Прямо сейчас… Только вот у тебя работа. И у меня тоже теперь есть, чем заняться. Так что… Давай, помоги мне подняться, и сам собирайся в свою командировку… Я уйду на Гриммо, как только закончу здесь… Поттер переложил на талию мужа руки и буквально поднял с себя, чтобы устойчиво поставить между своих ног. Так перед его глазами оказались аккуратные ягодицы, чуть прикрытые выбившейся из-под ремня рубашкой. Поттер выругался, отвёл глаза и поднялся сам. Не выдержал. Прикоснулся к одной половинке, мягко провёл, чуть сжал и простонал. — Блядь, Малфой… Вчера было охрененно, но почему мы с тобой… — Потому что всему своё время, — Малфоя тоже вело от близости. — Мы делали то, чего хотели, и только попробуй сказать… — Заткнись, Мерлин, Малфой, заткнись… — Гарри окончательно потерял всю свою выдержку, схватил его за затылок и впился губами в губы, дрожа от переполняющих его эмоций. Шар в руках Драко полыхнул золотом, и Малфой простонал ещё громче, отправляя своё творение в небольшую шкатулку. Потом обхватил Поттера за голову, наконец, прижимаясь к нему телом, прикасаясь к нему руками, вплавляя его в себя. — Я сейчас кончу… Поттер, я сейчас… — Да. Да, заткнись и кончай… Нет, я хочу это видеть, Малфой… Драко больно дёрнул его за волосы и сверкнул глазами: — Ты уж определись, Поттер… — но Гарри не сильно отвлёкся, вжимаясь крепче в мужа своим пахом. — Просто смотри мне в глаза, Малфой. Просто… Смотри… На… Меня… Когда оба отдышались, Малфой наконец выпустил Гарри из своих цепких рук. — Мерлин, мы как подростки, Поттер, это не нормально… Как подростки… Я хочу тебя так, что звёзды перед глазами… Вернись поскорее… И мы закончим то, что начали… — Драко наложил очищающие чары и мягко поцеловал мужа в губы. — Это прекрасный стимул. Пойдём. Я открою мэнор и провожу тебя на Гриммо… Малфой прищурился. — Не будь параноиком, Поттер. Я уберу здесь всё, закрою мастерскую… Не то, чтобы это остановит Люциуса, если он захочет сюда войти, но…. Не хочу, чтобы он тут лазил… А потом уйду. Мне нужно полчаса… И если что, Типпи меня предупредит… — Я чувствую, что что-то не так… Будь осторожен. — И ты. Береги себя. И будь умным. Ты превращаешься иногда в ужасного идиота, когда речь заходит о нас… Поттер уже спускался по лестнице, когда Малфой бросил эти последние слова. — Нет бы сказал, что будет ждать, скучать, — бурчал под нос Замглавы Аврората. — Что будет думать обо мне и писать… Так нет… Будь умным… Не будь идиотом… Он остановился перед камином, снимая аврорский запрет на перемещение внутрь контура поместья, а потом неожиданно улыбнулся. Это же Малфой. «Ну какое ждать-скучать, как у влюблённой девочки-ванильки… Скорее затрахает до смерти, когда вернусь… Без слов, возьмёт своё, снова душу высосет через член и будет урчать книззлом на кровати… Мой Малфой…»