Скандал

Мозговой штурм парни начали далеко за полночь. И только с рассветом Гарри понял, что Малфой всё это делает для него. Что эти вопросы, которые его муж так точно сформулировал для Гарри, они самого Малфоя интересуют только в разрезе интереса к этой ситуации Поттера. Что Драко использует все свои ресурсы, чтобы помочь ему, только лишь понимая, что это для Гарри важно. Расставить точки с Уизли, ощутить утерянный контроль на кончиках пальцев, навести порядок в своей вотчине. Драко — творец, его душа рвётся к своим созданиям, но он вот уже который час упорно думает над тем, кто же стоит за этими дикими поисками Рона. — Послушай, я понимаю, что ваши отношения в основном развалились после того, как ты отказался от его сестры, но раньше мне не казалось, что вы находитесь в состоянии войны. Понимаешь, он выглядел расстроенным и обиженным тогда, на твой день рождения, но это вполне логичные эмоции. Откуда такая агрессия к тебе? Он вывел тебя на эмоции у нас дома, когда не нашёл тебя сразу после Красной тревоги. А зачем он тебя искал? Что ему было нужно? Настолько, что он пришёл в мэнор? Ведь не мог не понимать, что если нарвётся на тебя здесь, раскроет свою маленькую тайну, что так и не отметил в Аврорате снятие свободного доступа сюда. Зачем ему было этим светить? — Поттер улыбнулся совсем не к месту — мягко, ласково. — Что? — Ты сказал «у нас дома». Когда говорил о мэноре… — Мерлин, Поттер, сосредоточься. Мы всю ночь тут раскладываем всё по полочкам, а ты про… — А я про то, что люблю тебя, Малфой. Не мешай мне говорить об этом! Драко улыбнулся, переключившись со своего рабочего тона на тот бархатный голос, который сводил Гарри с ума. — Никогда… Я еще хотел бы услышать, как ты собираешься отрабатывать мои нечеловеческие усилия по работе на благо Аврората… — он выгнулся на кровати, прямо показывая, как именно он хотел бы получить компенсацию за свои старания. — Я лучше покажу. Но пока, должен сказать, что ты задал отличный вопрос. Я уже говорил об этом Робардсу. Почему-то именно после Красной тревоги Рона так рвануло. И что в ней было особенного, не понятно. Хотя бы потому, что я точно знаю, он воспринимал её, как настоящую. — Так. И каковы развития событий во время настоящей Красной тревоги? — Локдаун. Полный. Никакой связи с внешним миром. Стопроцентная привязка к Аврорату… Ровно до снятия тревоги. — Он спрашивал у тебя, где ты был. И я бы сказал, что услышал облегчение в его воплях о том, что ты не отвечал на Патронус Робардса из-за того, что слишком был сосредоточен на мне. Можно предположить, что он подозревал, что ты мог быть где-то в другом месте. Но он не знал точно… Поттер вскочил с кровати, будто ошпаренный. — Конечно, Драко! А не знал точно, потому что я забрал журнал аппараций из архива, когда пытался разобраться в одном из дел, которые в итоге были тоже связаны с его этим поиском. Он хотел знать, где я… И когда он понял, что я интересуюсь перемещениями, мог испугаться, что я увижу его перемещения мимо системы Аврората… — Но почему это было так важно, что он вломился в мэнор? — Потому что в этот момент он сам был где-то, где не должен был быть. Может, хотел удостовериться, что я его там не видел. Малфой, это десятки мест. Тогда отрабатывали порт… И мои парни искали… В районе богатых домов… Кингсли… Драко, мне срочно нужно связаться с Авроратом… Я, наконец, понял связующее звено. Вопрос только в том, кто Рону рассказал об этом Обете… — Иди, дорогой. А я послушаю дом тётушки Прист. Что бы ты ни придумал, надеюсь, у тебя всё получится… Гарри подскочил к мужу, поцеловал его и тут же убежал одеваться. Да. Однозначно сегодня их расследование должно дать какие-то результаты. Уже через десять минут Поттер уходил камином. Драко в спальне уже не было, и Гарри улыбнулся: Малфой наконец дорвался до своей мастерской. Нужно допросить пару человек, но по всему выходит, что кое-кто очень интересный, кажется, раскрыл рот на чужой кусок. Политические интриги Поттер искренне ненавидел, но это не значит, что работая аналитиком столько лет уже, не умел их видеть и в них разбираться. В его наивном понимании верность была прежде всего службе, а уже потом людям, которые эту службу рядом с ним несут. Однако для очень многих этот подход казался кощунственным и чёрствым. Даже извращённым. Потому что авроры доверяют друг другу свои жизни. И так легко перепутать понятия верности и долга. Если птицы такого высокого полёта вмешались в судьбу Героя войны Рональда Биллиуса Уизли, значит, его жизнь может оказаться в опасности. И времени у Гарри, чтобы попытаться помочь другу, было не так уж и много. Драко же решил начать со своих дальних родственничков. Пригрозив, что вернёт завесу Мрака на место, если они не перестанут гавкаться, как плебеи, и не ответят на его вопросы, он смог узнать, что, когда и как Марсус рассказывал Уизли. Нарисованный дедушка в энном поколении, слава Мерлину ничего не слышал сквозь истончившиеся чары. Но видел. И их беседы с Гарри, и визит Гермионы, и то, как Лаванда оказалась на Гриммо. И не видел визит Джонсона лишь по стечению обстоятельств. А добрые соседи по полотну не стали ничего рассказывать из-за мнимого оскорбления, или чего-то вроде этого. Самым интересным было то, что Рон Уизли довольно долго был гостем Хогвартса. Что он искал в библиотеке и Выручай-комнате, почему облюбовал именно школу местом, где организовал по сути свой штаб, и главное, почему этот обет был настолько важным для Рона, Драко так и не узнал. Но подозрения кое в чём у Драко всё же возникли. В том, что при всём своём слабоумии и одержимости параноидальной идеей о богатстве Уизли мог оказаться прозорливее своего бывшего друга. Прозорливее и мудрее. После крайне содержательной беседы с предками, из которой он узнал, что от скуки даже Блэки могут быть дедушками на побегушках у непутевых Уизли, которых, кстати, в их времена уважали немного больше, чем сейчас, Драко отправился к дому Мюриэль Прист. Понимая уже что-то в защите зданий и сооружений, он медленно приближался к небольшому особнячку, стараясь никак не задеть расставленные здесь Сигнальные чары Аврората. Подойдя совсем близко к периметру, который уже создавал весьма ощутимое сопротивление, Малфой начаровал небольшой плед и уселся прямо на землю. Закрыл глаза и стал слушать. Магия Искры много открывала для Драко. Но прежде всего, она открывала то, что природа и жизнь настолько плотно пересекаются, что иногда в это невозможно поверить. В режиме городской суеты этого никогда не заметишь. А здесь, где до ближайшего, кроме Прист, дома было несколько километров, всё окружение было как на ладони. Малфой понятия не имел, что собирался услышать, но проверить теорию Гермионы с сусликом, гораздо больше, понять, зачем Уизли младший мог приходить сюда, было так интересно, что Драко не мог устоять. Он возвращался домой вдохновлённым, но одновременно немного разочарованным. И совершенно не предполагал, какую картину застанет в мэноре. Поттер, между тем, был доволен проведённой работой. Он смог узнать, какую на самом деле роль сыграл Димьян Кингсли-Уоттер, супруг Адалинды Кингсли, дочери Министра магии. Узнал, какова подоплёка таких резких и дерзких телодвижений Визенгамота, узнал и то, кто ещё оказался вне сферы внимания Гарри при разбирательствах со слишком вольным поведением Уизли. И так торопился поделиться своими находками с Лонгботтомом, что даже не обратил внимания, что его запрос на посещение Рона Уизли отклонён. Вестник остался у него на столе, пока Гарри приводил свои доводы новому заместителю Главы Аврората Лонгботтому, и обнаружился только к вечеру ближе. Ровно после фразы Невилла о том, что Роск играет грязно и готов пойти на многое ради какой-то неясной пока никому цели. — Он действительно надеялся, что, надавив на Лаванду, сможет как-то ускорить поиски этих волшебных земель. Но ему просто не повезло, что Уизли не сильно печётся о её благополучии… Потому что наши парни раскопали, что он посещает Лютный в компании чёрного копателя — Хамелеон его кличка. Тёмный тип. Такой… Без особой морали. Но умеет влезть под кожу. Только я всё понять не могу, за чем они гоняются… Как по мне, так за сказкой. Но методы у него жёсткие. Любит использовать вслепую. И не чурается угрозами семьям. Только с Роном просчитался. В этот момент Гарри увидел записку на своём столе. Развернул. И что-то щёлкнуло в его голове. Картинка сложилась полностью, а те мелочи, что пока были неизвестны, мало на что влияли. И в свете того, что только что сообщил ему Невилл, спина Гарри покрылась холодным потом, а сам Поттер дёрнулся к камину. Он выдал свой острый интерес к судьбе Уизли, проявил явное понимание важности временного фактора в этом деле. Сам подставился, как щенок, но самое страшное, подставил мужа.