warmth.

Суровое чувство реальности поразило Юнги. Невыносимо было наблюдать за тем, как его самый любимый человек сидит на полу и на глазах разваливается на части. Его планы и маленькая надежда, за которую он крепко цеплялся, рушились, как и Хосок. За то короткое время, которое было предоставлено Юнги, он перевесил свой выбор, оценил свои приоритеты, это не заняло много времени, Хосок всегда был на первом месте. Он всегда выбирал Хосока. Он уверенно подошёл к младшему маленькими и осторожными шагами, как будто он шёл к раненому животному. Хосок был парящей в небе птицей, прежде чем его мать вырвала его крылья и бросила на землю. Юнги наклонился и протянул руку, но остановил себя. — Это все моя вина, — напомнил он себе. Хосок посмотрел на Юнги сквозь застелённые слезами глаза. Лицо парня было невыразительным. Хосок яростно покачал головой, зная, о чем думает его возлюбленный. — Шшш, — пробормотал Юнги, оправившись от шока, в котором он находился, — всё будет хорошо, — он затащил младшего за талию к себе на колени и начал раскачиваться взад и вперёд, успокаивая рыдающего младшего, как ребёнка. — Н-нет, — закричал Хосок, в намокшую ткань свитера Юнги. — Я знаю, о чём ты думаешь. Он сделал глубокий вдох и задержал дыхание, надувая щеки, пытаясь успокоиться, и наконец уверенно посмотрел в глаза старшего. — Видишь, я в порядке, мы разберёмся с этим, — сказал он, его голос предательски срывался. Юнги грустно улыбнулся и поцеловал его в губы. Он медленно покачал головой, и младший снова заплакал. Это было зрелищно. Сопли и слёзы смешались в одно, волосы растрёпаны. Красивый. Он всегда был красивым. — Давай сядем на диван, — Юнги поднял его, прежде чем схватить салфетки с бокового столика. Он приложил салфетку к носу Хосока, дабы утереть сопли. Хосок тихонько икнул и посмотрел на Юнги. Юнги же закатил глаза, рассмеялся, и тяжело вздохнул. — Малыш, высморкайся, — повторил он. — Нет, мне неловко, — вместо этого Хосок фыркнул, — отвернись и закрой уши, — он попытался схватить салфетку, но Юнги не отпускал. — Я выражаю свою любовь, заботясь о тебе. — Твоя любовь смущает меня, — ответил Хосок. Юнги хихикнул, расслабляясь, отворачиваясь, чтобы Хосок мог привести себя в порядок. Они легли вместе на диван и Юнги запустил руку в волосы Хосока. Танцор все ещё дрожал, когда Юнги вытащил телефон, разблокировал его, наведя курсор мыши на контактное имя матери и открыл сообщение. Хосок повернул голову, чтобы посмотреть, что делает его парень. Он снова забеспокоился, в уголках его глаз начали собираться новые слёзы, умоляя его не делать этого. Юнги успокоил его, приподняв лицо пальцем, задыхаясь, поцеловав. — Ты важнее для меня, чем кто-либо другой, — пробормотал он в губы младшего, — это всегда будешь ты, Хосок. Хосок закрыл глаза, дабы сдержать потоки слёз, но они всё равно текли. — Посмотри на меня. Он открыл глаза, посмотрел на нежную улыбку Юнги и прошептал в ответ: — Я в порядке. Но Хосок знал, знал, сколько боли переживает Юнги, он всегда умел скрывать свои эмоции, всегда ставя других на первое место. Хосоку потребовалось время, чтобы начать разбираться в эмоциях старшего. Он смотрел, как дрожащие руки Юнги напечатали сообщение: «Я сделаю это. Я согласен.» Это всё, что он отправил и получил ответ почти сразу: «Хороший выбор, потому что следующей целью была его семья.» Юнги убрал телефон из поля зрения Хосока, прежде чем он успел прочитать сообщение. В следующем сообщении прозвучало следующее: «Он может вернуться на работу и всюду, откуда его выперли, но только через неделю после того, как ты возьмёшь на себя все полномочия.» Юнги не ответил, вместо этого он отбросил телефон в сторону, чтобы сосредоточиться на Хосоке. Он выглядел несчастным, Юнги хотел это изменить. Поэтому он улыбнулся настолько искренне, насколько мог, и снова притянул младшего к себе на грудь. — Через неделю всё снова будет нормально, — прошептал он, — твоя работа, танцы, образование, — он нежно поцеловал младшего в висок, — всё будет хорошо, — пообещал он. — Это просто не имеет смысла, — заметил Намджун, — почему она так хочет передать тебе компанию, — с раздражением сказал он, — не обижайся, хён, но она тебя и правда ненавидит. — Я незанятый, — вставил Юнги. На следующее утро они все вместе сидели за столом, Юнги рассказал остальным о своей трагической жизни. — Иногда мне казалось, что я живу только для этого, — он посмотрел на свою тарелку, нахмурив брови. — Как будто единственная цель моей жизни — это стать главным в её компании. Сокджин и Юнги переглянулись, прежде чем отвернуться. Хосок почувствовал повисшее в комнате напряжение, но решил не спрашивать. — Хотя мне она ничего не сделает, — сердито сказал он, — вероятно, у неё в рукаве есть ещё что-то, что может причинить мне больше боли, — Хосок резко повернул голову к Юнги. — Что? — он выдохнул, чуть ниже, казалось, что его никто почти не услышал, но тревога младшего нарастала. Однако, Юнги услышал это, он проклял себя за такую ​​небрежность, зная, что младший был расстроен ещё с прошлой ночи: — Детка, — сказал он: — Я просто сказал в целом, — улыбнулся он, успокаивая Хосока. Хосок скривился, глядя вниз, щипая себя за ладонь, пытаясь перенести весь дискомфорт на руку. Юнги взял ладонь Хо в свою, нежно поглаживая красные отметины, мысленно проклиная Хосока за то, что тот причинил себе вред. — Так каков план? — спросил Сокджин, передавая Хосоку его половину сэндвича, он посмотрел на Юнги вопросительно. Юнги на мгновение остановился, глядя на жующие щёки Хосока. Он с тоской взглянул, вглядываясь в черты лица младшего, прежде чем снова взглянуть на Сокджина: — Плана нет. План состоит в том, чтобы идти вперёд с тем, что есть, — он снова посмотрел на Хосока. Он перестал жевать, у него осталось больше половины бутерброда, он отложил его и отодвинул тарелку от себя, аппетит пропал. Юнги подтолкнул тарелку к нему и взял бутерброд, поднося его к Хосоку, сказав ему открыть рот. Хосок надулся, прежде чем сдаться и снова начал есть. — Я стану богатым и куплю своему парню собственную студию, — подмигнул он, широко улыбаясь, — и я куплю вам, ребята, квартиру, которую вы долгое время присматривали, это будет здорово, — сказал он. Тишина. Воздух был стеснённым и неудобным. Юнги застонал, откинув голову назад. — Что вы хотите, чтобы я сказал? Он заскулил, — в любом случае, это не имеет значения, единственный человек, который имеет значение, — это Хосо-. — Замолчи! — Хосок сердито закричал, вскочив со стула. — Замолчи! — повторил он громче. Юнги встал за ним, пораженный внезапной вспышкой гнева младшего. Хосок подошёл к Юнги и принялся бить его кулаками в грудь. — Ты эгоистичный придурок, — кричал он. Юнги спокойно стоял на месте, ни один мускул на его лице не дрогнул. Лишь когда удары начали оставлять после себя красные следы, старший отошёл в сторону. — Как ты посмел, — выдохнул младший, держась за рубашку, он почувствовал, как руки Сокджина пытаются удержать его. Он пристально посмотрел на Юнги: — Я люблю тебя, — прошептал он. — Мин Юнги, я влюблен в тебя, пойми это своей тупой головой, — сказал он, его голос снова стал громче: — Ты имеешь огромное значение для меня, — закончил он. Хо подошёл ближе и опять поцеловал старшего. Он целовал его с такой страстью, как будто это был последний раз, когда он мог почувствовать тёплые губы Юнги. — Счастлив ты — счастлив я, — пробормотал он, отстраняясь, — так что тебе лучше начать вести себя по-нормальному. — Поговорим о правилах, которые тебе стоит соблюдать, когда ты кого-то целуешь, Хоби-хён, — рассмеялся Намджун, ослабляя повисшее в воздухе напряжение, — твоя прелюдия выглядит немного агрессивно. Юнги не сводил глаз с младшего, в то время как Хосок также не отводил взгляд от лица Юнги. — Ладно, шутки в сторону. Не портите прекрасную деревянную мебель, — улыбнулся Джун. Хосок извинился, неохотно отводя глаза от старшего. Он наклонился к стулу, который не заметил, как откинул в сторону, вскакивая в ярости из-за стола. — Юнги-хён, давай сходим в студию и выпустим пар, — предложил Намджун. — А я наберу расслабляющую ванну для тебя, Соки. У нас есть те бомбочки для ванны, которые нравятся Юнги, которые тебе тоже нравятся, потому что они пахнут Юнги и это те бомбочки, которые ты всё время отказывался использовать, потому что ты отрицал, как сильно ты любишь Юнги, — на одном дыхании отрапортовал Сокджин, — в любом случае приходи в ванную через 15 минут. К тому времени она должна быть готова, — он улыбнулся и быстро пошёл в ванную. Намджун также направился в свою комнату. Оба ушедших дали понять, что дают Юнги и Хосоку возможность поговорить. Как только двери тихонько закрылись, Юнги подошёл к Хосоку. Младший избегал зрительного контакта, ему было немного стыдно за внезапную вспышку гнева. Он начал убирать со стола, и старший присоединился к нему, ставя чашки в раковину. Он услышал, как Хосок что-то шепчет, но не совсем расслышал. Он остановился, чтобы снова прислушаться, и услышал тихое извинение. Юнги развернул его к себе лицом и обнял за талию, притягивая ближе. Кончики пальцев Хосока стянули рубашку Юнги, обнажая его молочную кожу и целуя старшего в ключицы. У Юнги перехватило дыхание от этого нежного жеста, его никогда не любили так, как его любит Хосок. На него никогда не смотрели так, как смотрел на него Хосок. — Тебе пора идти, — сказал он, развернувшись к Юнги спиной и направившись в ванную. Юнги не видел младшего перед выходом из дома, всё это время он находился в ванной. Мин прошёл пару шагов по улице с Намджуном, когда его телефон завибрировал. — Я люблю тебя и твоё счастье имеет значение. Как только дверь за Юнги и Намджуном закрылась, Хосок вышел из ванной и направился в комнату к Сокджину. — Что? — спросил он, громко жуя чипсы. — Мне нужно, чтобы ты рассказал мне то, что знаешь. — Я много чего знаю, например, как приготовить безе? Как повысить уровень рождаемости среди животных, — перечислил он, подумав: — Я никогда не расскажу секретный рецепт морковного торта моей бабушки, только через… — Что? Я про Юнги. — Ой. — Хорошо? Расскажешь? — Это не моё дело. — Значит, тебе всё-таки есть что рассказать, — заметил Хосок, скрестив руки на груди, Джин посмотрел вниз, закусив губу, избегая зрительного контакта. Наконец он поднял глаза и начал. — Послушай, во всём есть нечто большее, чем на самом деле. — Что это вообще значит, хён. Сокджин глубоко вздохнул, он не хотел говорить: — Она не та, за кого себя выдаёт. — То есть? — спросил Хосок. — Она причастна к нарушению закону, — терпеливо ответил он, — не знаю, как именно, но Юнги сказал мне, что видел сомнительные документы на её столе, прежде чем она быстро убрала их подальше от него, — он махнул руками, ища, что сказать дальше. — Всё, что он успел разглядеть это фотография его отца в левом углу листа. Он думает, что это было полицейское досье. Хосок выжидающе кивнул. — Отец Юнги скончался примерно в то же время, когда он родился. Юнги знает только, как он выглядел, благодаря тому, что давал взятки людям, работавшими с его матерью. Она всегда строго относилась к Юнги, не давая ему знать, кто его отец. Хосок просто понимающе кивнул. — Когда в следующий раз Юнги не будет дома? — спросил Хо и смущённо склонил голову: — Мне нужно кое-куда съездить. — Я мог бы пригласить его на обед через два дня, — предложил Сокджин, разблокировав свой телефон, проверяя своё расписание. — Я могу занять его до четырех, а зачем? — Как я уже сказал, мне нужно кое-куда съездить. — Ты мне не скажешь? — Нет, потому что тогда ты меня не отпустишь. — Приятно слышать, — невозмутимо сказал старший. — И я хочу попросить ещё кое о чём, — сказал Хосок. — Конечно, говори. Юнги вернулся в погрузившуюся в тишину квартиру. Намджун остался в студии, а Джин приехал к нему позже, оставив Хо дома одного. Не желая, чтобы его парень был один, Юнги решил вернуться. Он увидел Хосока в гостиной, сидевшего спиной к двери, опустив плечи и наклонившись к ноутбуку, стоявшему на коленях. Юнги увидел имя своей матери, написанное на нескольких вкладках. По всей видимости его парень проверял биографию его матери. Юнги тоже пытался это сделать. Мин знал, что попытки Хо обернутся неудачей, такой же, которую потерпел сам Юнги. Поэтому он прервал младшего легким постукиванием по плечу. Парень от удивления вздрогнул, захлопнув крышку ноутбука, он повернулся и улыбнулся, пытаясь скрыть то, что он что-то искал. — Привет, милый. Добро пожаловать домой, — сказал Хо напряжённым голосом, он никогда не умел лгать. — Ты хоть что-нибудь нашёл? — ответил Юнги, отчего голова Хосока пошла кругом от стыда, а сам парень медленно покачал головой. — Ни штрафа за превышение скорости, ни плохих твитов, — сказал он. В его голосе было слышно разочарование, — она чиста, слишком чиста. — У неё есть люди, которые следят за информацией о ней в Интернете, ты ничего не найдёшь, — сказал Юнги, помогая Хосоку подняться за руку и повёл младшего к кухонному столу, — всё странное, касающееся её мгновенно удаляют, — Юнги поставил коробку с лапшой перед своим парнем. — А теперь ешь. Хосок начал есть, быстро проглатывая лапшу и заставляя Юнги улыбаться. — Что ты имеешь в виду, под «странно», — спросил он, на что Мин лишь пожал плечами. — Я видел статьи на её столе, — начал старший, — её невнимательность или возможный стресс, который она на тот момент испытывала, позволили мне увидеть ту её сторону, которая была скрыта. Младший перестал есть, отложив палочки для еды, и скрестил руки на груди, полностью сосредоточившись на лице старшего. — Какую сторону? — Я не знаю. Заголовок «Убийца на свободе» — это всё, что я прочитал, прежде чем её секретарь убрал эти статьи от меня. На той же неделе, пару дней спустя я увидел ещё один документ: «Корпорация не замешана в криминале». Хосок просто кивнул, не желая навязываться с дальнейшими расспросами. — Скоро пятница, — прошептал Юнги после нескольких минут молчания. — Подписание контракта. Это будет в новостях, в прямом эфире, — он горько засмеялся. Хосок сглотнул, чувствуя дискомфорт в горле, пятница через три дня. Он нежно гладил Юнги по руке. Пятница была крайним сроком. Крайний срок, когда мечта Юнги разобьётся о его неизбежную судьбу. Пятница была крайним сроком для Хосока. Крайним сроком, когда он изменит свою судьбу, стоя у офиса матери Юнги. — Войдите, — её низкий голос вернул младшего к реальности, он открыл дверь и увидел беспорядок, в котором она находилась. В левой руке она держала стакан виски, ноги вальяжно лежат на столе, на диване в углу беспорядок. Хосок знал, что у него есть всего несколько минут. Решив не уходить, не получив желаемого, он шагнул и встал напротив неё, пристально глядя ей в глаза, прежде чем поклониться из уважения. — Миссис Мин, — позвал он. Хо ровно встал и незаметным движением поправил телефон в кармане куртки. Её глаза проследили за его движением, но она сразу же отвернулась. Миссис Мин кивнула в сторону кресла перед собой. — Сядьте, — потребовала она. Хосок сел. В холодной комнате он сидел без всякого плана, думая только об одном. Юнги.