warmth.

Она обернулась, а ёё каблуки волочились по полу, как мел по школьной доске. Она остановилась посреди конференц-зала, смотря на Хосока. Парень еле слышно хихикал над ней, унизив женщину перед миллионами. Он поднял голову и посмотрел на часы позади неё, а затем полез в карман, вытащив телефон, чтобы снова проверить время, — в любую минуту, — прошептал он, но достаточно громко, но чтобы она услышала. — Ты плакал на полу. Стоял передо мной на коленях, — запнулась она. — Я сломала твой телефон, он разлетелся на куски. Я почти перерезала тебе глотку, — едва слышно закончила она. Хосок засмеялся. — Вы действительно такого низкого мнения обо мне, миссис Мин. — Твой телефон, — она ​​колебалась, — твой телефон, я его сломала. Сокджин подошёл и сел рядом с Хосоком, обняв его за плечи, и помахал униженной женщине рукой. — На самом деле Вы сломали мой, — спокойно объявил он, — да, и кстати, мои адвокаты свяжутся с Вами для того, чтобы оценить принесённый ущерб. — У нас нет адвокатов, детка, — сказал Намджун и парень на него злобно шикнул. — Вы действительно думаете, что я стоял бы на коленях и плакал из-за такого мерзкого монстра. Вы не поняли, что во внутреннем кармане моей куртки было спрятано ещё одно устройство, миссис Мин. Всё это было игрой, — ухмыльнулся он. И тут его взгляд упал на Юнги, мирно сидевшего и что-то бубнящего себе под нос, глядя вперёд. Хосок побежал к Юнги. Он согнулся между колен и заткнул уши своего парня, отчаянно пытаясь уловить выражение его лица. Он всё ещё что-то бормотал себе под нос, но Хосок не слышал, он подошел ближе. — Малыш, — прошептал он осторожно, — давай пойдём домой, — Хо потянул его за талию, пытаясь направить к двери, — у меня есть ты, теперь всё будет хорошо. Ты в безопасности. Юнги покачал головой. Он отказался двинуться с места, глядя на Хосока. — Все эти бесконечные ночи кошмаров, — сказал он ровным тоном, — долгие ночи в темноте моей комнаты под её контролем. Его дыхание стало учащаться. — Всё из-за того, кого я никогда не встречал, — ощущение, будто Юнги плакал беззвучными слезами. Его внимание всё ещё было приковано к Хосоку, даже когда несколько полицейских ворвались в дверь, застёгивая на руках его матери наручники. — Я так устал от всего, Сок-а. Хосок всё ещё зажимал руками уши Юнги, чтобы заглушить проклятья, которыми сыпала миссис Мин. — Я знаю, малыш. Я знаю, что это больно. Я обещаю тебе, что с тобой всё будет хорошо, — заверил любимого Хосок. Он оглянулся и увидел, что камеры были выключены, а разъярённая мать скрылась из виду, Хо взял руки Юнги в свои и поцеловал его в висок, повторяя: — Я люблю тебя, я не позволю никому снова причинить тебе боль. Намджун и Джин подали знак, что пора уходить. Хосок крепко схватил Мина за руку и быстро вывел его из здания через задний вход. Они оказались лицом к лицу с шофёром, который держал дверцу машины открытой, а его лицо было прикрыто кепкой. — Я не думаю, что нам следует ехать на ней, — заколебался Юнги, оглядываясь назад. — Садись, хён, у нас нет времени, — заскулил шофёр, поднимая голову. — Чимин? — Сюрприз, — стыдливо улыбнулся он, потирая затылок. — А теперь серьёзно садитесь. Мы украли этот лимузин у вашей компании. Я, как тот, кто был исполнителем, хотел бы быть как можно дальше от этого места, — быстро протараторил он. — Ты не сдал тест по вождению на прошлой неделе? — спросил Намджун. — Ага, но Сокджин-хён нуждался во мне, и я бы никогда не отказал моему любимому… — Он угрожал тебе, не так ли, — спросил Хосок. — Да, я действительно не хочу здесь находиться. А что, если меня арестуют? — воскликнул он. — Учитывая всё, что происходит, я думаю, что пропавшая машина — меньшая из их проблем, — тихо сказал Юнги. Остаток пути они проехали в тишине. Все оставили Юнги наедине с собой. Единственный шум исходил от двигателя и, время от времени, от мягких поцелуев губ Хосока в висок Юнги. Когда они доехали до дома, Чимин бросил ключи Юнги в руки, прежде чем медленно уйти. — Вы не видели и не слышали меня, — он остановился, чтобы договорить: — Юнги-хён, приходи в кафе почаще, я скучаю по тебе, — кричал он, отчаянно размахивая руками. Юнги улыбнулся в ответ, устало махая рукой. Он вошёл на порог квартиры и встал перед тремя парами глаз, уставившимися на него. Он сглотнул большой ком в горле и медленно прошёл в коридор, осторожно опустив кожаный портфель и снял ботинки, не обращая внимания на грустные взгляды вокруг. Он выпрямился и откашлялся: — Что на ужин? Он закашлялся, пытаясь скрыть напряжение. Его пиджак сняли и плавно бросили на диван, он расстегнул три верхние пуговицы рубашки и начал грубо тереть горло. — Юнги, — прошептал Хосок, но ему больше нечего было сказать, имя парня замерло на кончике языка. Он резко закусил губу и покачал головой, глубоко вздохнув. Юнги посмотрел налево в сторону кухни и указал на холодильник: — У нас есть маринованная курица, — он медленно подошел к нему, открывая дверцу: — если сварить с ней лапшу, этого должно хватить. Он вытащил из шкафа пять пакетов лапши и налил воды в чайник. Намджун сел на диван и запустил руки в волосы. Он посмотрел на своего парня, который не отходил от двери, глазами уставившись в пол. Хосок сделал два шага ближе к Юнги и осторожно протянул ему руку. Юнги отвернулся от них всех. Когда чайник закипел, Юнги наконец расслабился, его плечи задрожали от неудачной попытки сдержать слезы, он держался за столешницу. — Почему? — закричал он, — почему я. Хосок не двигался, его лицо исказилось от горечи, а рука застыла в воздухе. Юнги развернулся и врезался в Хосока: — Я не знаю, кому я принадлежу, — он воскликнул: — Я не знаю, кто я. — Ты мой, — пробормотал Хосок в висок Юнги. — Малыш, ты мой, — он погладил его по волосам и нежно притянул ещё ближе к себе. — Ты Мин Юнги, и ты мой. Их друзья тихо ушли в свою комнату, зная, что Юнги нужно личное пространство. — Дом не с ней. Дом — это то место, где тебя любят и принимают, — он откинулся чуть отодвинул голову, чтобы взглянуть в налитые кровью глаза Юнги. — Твой дом со мной, милый. — Я не хочу здесь находиться. — Тогда мы уедем. — Я хочу убежать. — Тогда я убегу с тобой, — выдохнул Хосок. — Стены вокруг будто рушатся, Сок-а, я не могу дышать, — он крепче обнял Хо и прижал к себе ещё сильнее, — спаси меня. Хосок усадил Юнги на диван и взял его чемодан, с которым они приехали: — Если ты хочешь уехать, мы уедем, — он бросил кое-что из ванной и пару элементов одежды: — Для меня нет ничего важнее, чем ты, — Хо просмотрел внутрь, убедился, что всё положил и застегнул молнию. Он вытащил телефон и купил два билета онлайн. Он мягко прикоснулся к щеке Юнги и нежно поцеловал его, как будто он был сделан из бумаги. — Я пойду туда, куда пойдёшь ты, — сказал он, снова целуя его в щёку. Они вышли за дверь через несколько минут. Солнце садилось, и тепло воздуха таяло на их коже. Юнги успокоился, выйдя на улицу, дыхание стало естественным, более ровным. Он шёл на несколько шагов позади своего парня, который водил его по оживленным улицам, очень часто сжимая его руку. Когда они подошли к вокзалу, Юнги остановился. Оглядываясь назад, на его лице отразилась неуверенность. — Может, нам стоит вернуться. Компания… —  Хосок хмыкнул, отчаянно поцеловав нижнюю губу Юнги. — Я думаю, что здание будет там, когда ты вернёшься, малыш, — Хо провёл рукой по руке Юнги, — ты не подписал контракт, это не твоя проблема, — заявил он. Юнги просто кивнул, глядя на железнодорожные пути позади него. «Кванджу», Хосок решил объяснить: — Мы идём ко мне домой… — он поцеловал Юнги в лоб, — к нам домой — поправил сам себя парень. — Едем к себе домой. — Я не хочу быть обузой, — Юнги отступил назад, выглядя более встревоженным. — Я даже не встречал твоих родителей, — он взъерошил волосы, глядя на свою одежду. — Сок-а, я выгляжу, как босс мафии. У тебя бинт на шее, прикрывающий рану от ножа, который тебе приставила к горлу моя мать, которая теперь не моя мать. Он посмотрел вперед на подъезжающий поезд, а затем снова на Хосока с тревогой: — Я хочу, чтобы они любили меня, Сок-а. Я хочу их одобрения, единственное одобрение, которое я получу в том состоянии, в котором я нахожусь, — это совет о том, что мне стоит сходить к психиатру, — его губы дрожали, — пожалуйста. Юнги шагнул вперёд, положив обе руки на талию Хосока: — Я даже не знаю, какая часть курицы нравится твоему отцу или знак зодиака твоей сестры. Я не готов, Сок-а, они меня возненавидят, — выпалил он. Хосок стоял, всматриваясь в лицо парня. Он взял руку Юнги и поцеловал его ладонь: — Дева, моя сестра — дева. Мой папа не суетится с едой, он предпочитает есть сразу всю куриную ногу. У моей матери аллергия на цветы, — он вытащил свой телефон и передал его Юнги, — разблокируй и зайди в «Мои сообщения». Юнги взял телефон и помедлил, глядя на Хосока. На что второй лишь кивнул в сторону телефона. Юнги смахнул вверх экран блокировки, и вопросительно посмотрел на Хо. — Твой день рождения, — ответил Хосок. Он закатил глаза и покраснел, что рассмешило Чона. Юнги увидел в телефоне 7 непрочитанных сообщений от матери; — Юнги в порядке? — Я убью тебя, Хосок, почему ты не предупредил меня заранее. — Что Юнги любит есть! — Он любит мясо? — Твой котик любит морепродукты? — Расскажи мне обо всех аллергиях Юнги. — Хосок! Юнги вернул телефон и пробормотал что-то, что Хосок не смог разобрать, он наклонился ближе. — «Твой котик любит морепродукты». Хо громко рассмеялся и крепко обнял Юнги, взволнованный тем, что хочет показать своего парня своей семье. Поездка на поезде прошла более гладко и спокойнее, чем думал Хосок. Юнги был занят мыслями о том, как произвести впечатление на семью Чон, за которую Хосок отругал его потому что, он уверял, что Юнги там уже любят, может даже больше, чем самого Хо. Но беспокойство Юнги не уменьшалось. — Чем любит заниматься твой отец? — Юнги спросил, прихлебывая кофе, который Хосок купил перед тем, как они сели в поезд. — У твоей матери есть любимая тема, которую она ненавидит, и которой я должен избегать, — спросил он. — Ему нравится собирать маленькие фигурки в тех местах, где он побывал, — он улыбается, заправляя прядь волос Юнги за ухо, и с любовью смотрит на него, — моя мама хранит тайные обиды на людей, которые отказываются доедать её еду, — он скривился. — Извини. Хо погладил Юнги по щеке, сморщив нос. Парень покраснел от глубокого взгляда Хосока, кивнув в ответ. — Моя мама тоже очень обидчива, я упомянул её, чтобы предупредить тебя, но она так рада тому, что скоро встретится с тобой, — он засмеялся, отстраняясь от лица Юнги, переплетая их руки вместе. — Я не возражаю, всё нормально, — пробормотал Юнги, улыбаясь. Он прислонился головой к плечу своего парня. — Если бы я знал, я бы украл маленькую фигурку Намджуна в его студии, — простонал он. Хосок усмехнулся, говоря ему остановиться. — Однажды, когда мы вместе отправимся на семейный праздник Чонов, ты сможешь купить ему фигурку для его коллекции, особенный, — выдохнул Хосок, бездумно прокручивая свой телефон, отвечая матери каждые несколько минут. Юнги затаил дыхание, Хосок так легко говорил о совместном будущем, уже вставляя кусок пазла, которым был Юнги, в свою картину. Его сердце начало громко биться. — Семейный праздник? — спросил он. Хосок одобрительно хмыкнул, отправив еще одно сообщение. — Это то, чем мы занимаемся, мы собираемся вместе на несколько дней и путешествуем. Технически, чтобы уехать с нами ты должен быть Чоном, — сказал он, — но пока я не надену кольцо на твой палец и не стану называть тебя Чоном, я думаю, мы сможем сделать исключение. Он выключил телефон и положил его в карман. Несколько минут они молчали, голова Хосока коснулась Юнги. — Это нормально? — прошептал он нежно, боясь быть услышанным. — Нормально что, — пробормотал Юнги, полусонный, покачивание поезда убаюкивало его. — Быть ​​моим на бумаге, называть тебя моим мужем, стать Чоном, — замолчал он. Юнги не нужно было думать об этом, он знал это с самого начала, с того дня, как увидел Хосока. Назовите его драматичным, но что-то внутри него упало, как только он его увидел. После многих ошибок их разделяли постоянные препятствия, но Юнги знал. Он был его, был ли у него выбор или нет. Юнги кивнул и сильнее сжал его руку, показывая, что слышит. Хосок очень нежно поцеловал своего парня в макушку: — Тебе больше не нужно удивляться. Ты тот, кого я буду любить в каждой вселенной.