Глава 12. В лабиринте
8 августа 2022 г. в 13:37
Пятиминутный отдых. Собрать добычу с драугров, залечить раны и разобраться с полученным опытом. Да-да, из-за того, что опыт не делится на группу, а зачисляется всем троим в полном объёме, мы на волках и драуграх подняли уровень. Неплохой результат, если вспомнить, что за весь рейд в Хаос у меня этого не получилось. В тот момент, когда я взяла злополучный сигил, мой опыт был девяносто пять процентов от текущего уровня, а после смерти он обнулился. С новым уровнем мы получаем по одному очку умений, но главное – пятнадцатый уровень даёт нам возможность сохранить по три предмета в случае смерти. Разбираясь с навыками и умениями, узнаём ещё одну приятную новость: полученный опыт некоторых навыков тоже распространяется на всех нас. У всех троих прокачались общая магия, ношение средних и тяжёлых доспехов, блокирование, владение одноручным и парным оружием, стрельба из лука и бездоспешный бой. Это при том, что Токката вообще не получила ни одного удара в схватке, я не ношу тяжёлых доспехов, а Хельга не брала в руки лук. Но особые классовые навыки качаются у каждой из нас отдельно. Мы не можем наделить ими друг друга. С интересом изучаем новый для всех навык «Бездоспешного боя» – прирост опыта в нем повышает класс брони при отсутствии её на теле и повышает шанс уклонения. Именно в него мы и вкладываем полученные очки умений, чтобы повысить эффективность.
Борясь с отвращением, мы потрошим драугров. И в награду получаем несколько горстей костной муки, – её можно будет продать алхимикам, – и два ржавых древних меча. Если удастся их перековать и отбалансировать, то они должны быть лучше нашего стального снаряжения. Мечи отправляются в дорожные сумки. Мы готовы и выступаем дальше.
В конце зала нас ждёт проход в очередной коридор. Движемся вперёд в привычном боевом порядке. Мы почти полноценная боевая группа. Щитоносец, убийца и лекарь. Для полного комплекта не хватает воина с двуручным оружием или боевого мага. Будь у нас четвёртый, Токката смогла бы полностью сосредоточиться на лечении и поддержке, а не отвлекаться на врагов, как это было в последнем бою.
Активирую «Чутьё бродяги» и благодаря этому замечаю подозрительную плиту на полу. Предупреждаю Хельгу о возможной опасности и стреляю в пол из лука. Стрела ударяется о камень и активирует ловушку — с потолка узкого коридора срываются потоки пламени. Даже с пятидесятипроцентной защитой от огня мы испытываем весьма неприятные ощущения, а наши волосы трещат от жары. Надо отдать должное, древние норды хорошо позаботились о сохранности своих тайн. Перешагиваем плиту и идём дальше по коридору.
Впереди небольшой погребальный зал, и там нас поджидают два скелета-воина. Хельга проводит комбо-атаку – рывок с таранным ударом и добивающий. Череп неупокоенного взрывается от удара меча и разлетается по полу мелкими осколками. «Охуеть!» Я уже должна была бы привыкнуть, не первый раз вижу этот способ умерщвления в исполнении щитоносца, но каждый раз не могу не восхищаться его эффективностью. Не хочу дарить и второе убийство Хельге, вскидываю лук и выпускаю в скелета стрелу, одновременно с выстрелом набрасываю на него «Марку смерти». Лук практически бесполезен против существ, лишённых плоти. Стрелы не наносят урон костям, а то и вовсе пролетают между рёбрами. Всё это так, но не в моём случае. Подожжённая стрела входит точно в глазницу монстра. Череп вспыхивает. Секунда, две, три… Обезглавленный скелет с грохотом падает на пол, его череп рассыпается в прах под воздействием огня. Из погребальной ниши пытается встать драугр, но меч Хельги и моя очередная огненная стрела выбивают из твари псевдожизнь.
— Ха! Вот так, блядь! — выкрикиваю в боевом задоре.
А я уже неплохо приноровилась орудовать кресалом и быстро поджигать промасленную ткань. На подготовку огненной стрелы уходит всего три секунды.
Из погребальной один выход, ведущий направо, и он закрыт массивной дверью, но «Чутьё бродяги» говорит мне о том, что тут есть что-то ещё. В нише стены вертикально стоит каменный саркофаг. Поддеваю его крышку кинжалом и отскакиваю в сторону. Каменная плита с грохотом падает на пол и раскалывается.
Из саркофага на нас выступает драугр-хускарл, монстр третьего ранга. На мертвяке ржавые тяжёлые доспехи, а в руках у него круглый щит и топор. Что-то новенькое, такого мы ещё не встречали. Таранный удар Хельги он принимает на щит и отбивает. Девушка, оглушённая контратакой, отлетает к стене. Драугр движется к ней. Очевидно, он намеревается добить Хельгу тем же способом, каким она сама за минуту до этого аннигилировала скелета.
«Бля! Что сейчас будет!» Мертвец в двух шагах от Хельги. Шаг. И он спотыкается об обломки крышки саркофага. Токката накидывает на дезориентированную Хельгу «Защитный оберег», но надежда на то, что заклинание спасёт нордку от летального удара умением «Клинок милосердия», очень мала.
«Понеслась!»
«Марка смерти», «Невидимость», и следом мой кинжал пробивает нижнюю челюсть твари, проникая в череп. «Коварный удар» выдаёт максимальный урон, если применяется скрыто и со спины. Лобовая атака не даёт такого бонуса, но критический удар из «Невидимости» никто не отменял. Этого хватает, чтобы драугр остановился перед моей тушкой, материализовавшейся из пустоты у него на пути, и застыл в недоумении. Вырываю кинжал из гнилой башки и откатываюсь в сторону. Щит драугра бьёт в пустоту. Ещё раз «Невидимость», но тварь каким-то образом продолжает видеть меня – я с трудом успеваю уклониться от топора. Вспоминаю про «Плащ теней», применяю умение и… П-ф-ф-ф-ф… Мана закончилась. «Вот же блядь!» Уклоняюсь от очередного удара щитом. «А тварь быстрая…» Но не быстрее теневого ходока. Смещаюсь влево, быстро обхожу драугра с правого бока, одновременно награждая его шквалом колющих ударов. Пару выпадов «Кровожадности» он отбивает топором, но остальные достигают цели и пробивают ржавую броню. Куски железа и ошмётки гнилой плоти отлетают от мертвяка. Ещё серия ему в спину. Драугр поворачивается ко мне через левое плечо. Мои последние удары утыкаются в его щит. Ой, зря он это сделал. «Хуячь». Демонический двуручник разрубает голову твари, как кочан гнилой капусты. С помощью магии Токкаты Хельга оправляется от оглушения и вступает в схватку. Нежить оседает на пол и окончательно издыхает рядом с останками двух скелетов.
— Ну и нахуя тебе сдался этот ебучий саркофаг? — возмущается Хельга, поправляя сползший наплечник.
Молча поднимаю топор драугра, подхожу к саркофагу и бью по его задней стенке. «Чутьё бродяги» не должно было ошибиться. Дно саркофага с грохотом проваливается куда-то внутрь. Так и есть. Нам открывается проход в потайную комнату. Токката запускает туда второе заклинание «Свет свечи».
«Интересно, как другие справляются с темнотой? Необходимость постоянно поддерживать свет в два раза снижает эффективность мага, занимая его руку. А держа факел, вообще немного навоюешь».
Заклинание развеивает мрак, и нашим взорам предстаёт небольшая комната, заставленная сундуками, амфорами и рулонами льняной ткани. На полу валяется всякий хлам. Кладовая. Вскрываем сундуки. В основном в них истлевшая одежда. Видимо, в неё одевали покойников. Но в двух сундуках находим кое-что ценное. Два средних изумруда, золотое ожерелье, кольцо с каким-то жёлтым камнем. Янтарь? И лук орочьей работы с запасом стрел. Два колчана по тридцать штук с тяжёлыми наконечниками из орихалка. Мой охотничий лук и простенькие стрелы отправляются в дорожную сумку, а я бережно протираю от пыли свой новый убиватель. Кольцо, видимо, зачаровано. Хельга передаёт его Токкате, и та применяет на него заклинание «Определения чар».
Мироздание сообщает нам: кольцо «Око дракона», редкое, качество превосходное, наделяет владельца ночным зрением».
— Вау! — вырывается у Токкаты.
— Неплохо, — говорю я, примеряя кольцо.
Мир предстаёт мне в синих тонах. Непривычно и даже немного дискомфортно, зато я на самом деле всё вижу в темноте. Теперь могу выполнять роль разведчика и оставаться незамеченной. «Ха! Это какие же возможности у меня появятся с учётом моих навыков скрытности?»
— Неплохо, я бы даже сказала, охуенно, — добавляю после примерки.
Использую масло, ткань и орочьи стрелы, чтобы заготовить колчан огненных стрел — они показали свою эффективность против нежити. Щит и топор драугра присваивает Хельга. Их характеристики выше, чем у её оружия. А вот от скелетов ничего путёвого, кроме костной муки, нам не достаётся. Их железные ржавые мечи не пойдут даже на переплавку, только место в сумках займут.
Выдвигаемся дальше. За тяжёлой дверью нас ждёт очередной длинный погребальный зал. Копия того, где мне чуть руку не отрубили. Научённые горьким опытом, мы больше не прёмся на середину в ожидании, пока драугры встанут. Вместо этого мы с Токкатой расстреливаем их в погребальных нишах огненными стрелами. Пара мертвяков, в которых стреляет Токката, всё же успевает вылезти, — сказывается разница в уроне между орочьим и охотничьим луком, — но Хельга добивает их тяжёлыми ударами двуручного меча.
Из противоположного конца зала на нас надвигаются два драугра-палача, закованные в тяжёлую броню и сжимающие двуручные секиры в мёртвых руках. Четвёртый ранг. Благодаря кольцу я замечаю их раньше остальных. Прицеливаюсь, задерживаю дыхание. И тяжёлая огненная стрела входит в голову мертвяка, отбрасывая его назад. Ещё одна стрела летит следом за моей, осветившей цель, но она ударяется о нагрудник монстра и отлетает в сторону, не причиняя ему вреда.
— Лучше бы мне отдала стрелу, — зло бросаю Токкате и поджигаю следующий снаряд.
И я тоже промахиваюсь под смешок Токкаты. Целилась в голову, а стрела с лязганьем бьётся о нагрудник второго драугра-палача. Но выстрел не пропадает впустую – тяжёлый наконечник пробивает броню и застревает в ней. Огонь от стрелы распространяется под панцирем и охватывает иссохшее тело драугра. Вот только мертвец не останавливается, а, наоборот, совершает рывок к нам и наносит сокрушающий удар. Хельга принимает его на лезвие своего двуручника и отшатывается назад, сила удара огромна.
«Охуевшие какие-то монстры пошли, умения применяют. Чего же от босса ждать?»
«Марка смерти», «Невидимость», захожу за спину драугру, уже заносящему секиру для очередного удара, — «никак «Хуячь» собрался пробить», — и«Коварным ударом» подрубаю противнику колени. Крит. Атака драугра сбивается, он оседает на подрезанных ногах, и Хельга сносит его трухлявую голову своим «Хуячем». Как раз вовремя. Токката указывает рукой за спину мне и издаёт предупреждающий крик. Шатаясь из стороны в сторону, на нас идёт живой факел. Половина лица драугра снесена стрелой, тело объято пламенем, но он явно намерен выполнить долг стража могилы хёвдинга и не пустить нас дальше этого зала. Удар секиры приходится на тарч Хельги. Девушка слегка качается, но выдерживает его. Я бросаю на драугра «Марку смерти». Уйти бы в «Невидимость», но, боюсь, опять не хватит маны, её шкала просела. А вот с запасом сил всё в порядке. Шквал ударов «Кровожадности» обрушивается на открытый бок и спину драугра. Обрушивается, но урона почти нет — большинство моих ударов не могут пробить броню мертвяка.
— Ебучий случай, как так? — срывается с моих губ.
Драугр не обращает на меня внимания и яростно атакует Хельгу. Ей приходится нелегко. Нордка уходит в глухую оборону, о контратаке не может быть и речи. Мне нужен крит. Достаю банку «Маны» и вливаю её содержимое в рот. «Опять этот вкус мочи». Мана восстанавливается, но ещё рано. У меня будет только один удар со стопроцентным шансом критического, нужно опустить здоровье твари ниже двадцати пяти процентов, чтобы бить наверняка.
Пытаюсь подрезать колени драугра, но он постоянно в движении, промахиваюсь и всего лишь вспарываю его сухие бёдра. Ещё раз «Кровожадность». Несколько ударов в спину всё же пробивают измятую броню мертвеца. Его здоровье начинает падать до заветной четверти. Стрела впивается в шею монстра – Токката старается хоть как-то помочь нам. Всаживаю кинжал в спину драугру. Разбитая броня уже не спасает, и удар проходит в полную силу. Тварь, наконец, обращает на меня внимание.
Больно, наверное. Если мертвяки вообще испытывают боль. Драугр ревёт, разбрызгивая пламя из выгоревшего рта, и разворачивается в мою сторону, но… Меня тут нет. Ухожу в невидимость. Уровень здоровья монстра – двадцать три процента. Пора. Подкатываюсь под драугра, падаю на пол между его широко расставленных ног и бью. «Клинок убийцы» критует. Кинжалом пробивает кольчужную юбку в паху монстра и глубоко погружается в его тело, с хрустом разрывая сухую плоть.
— Ты ему отсосать до смерти решила, что ли? — шутит Токката, помогая выбраться из-под свалившегося на меня драугра.
— Подъёбешь, когда я срать сяду, — без злобы отвечаю, отряхиваясь от кусков мертвой плоти. — Лучше посмотри, как там Хельга.
Девушке на самом деле не помешает помощь целителя – она с трудом стоит на ногах. Всё её тело покрыто ранами, а тарч на плече как-то подозрительно вывернут. Видимо, сломана ключица.
Очередная передышка. Залечиваем раны Хельги, собираем добычу. Секиры драугров в неплохом состоянии. Возможно, получится выручить за них хорошие деньги.
Осматриваю свои кинжалы. Досадно, оружие затупилось об броню драугров. Простой заточкой не обойтись, нужен ремонт. У меня нет с собой инструментов, да и навыков кузнечных тоже.
Приходится взять у Хельги и Токкаты длинный и короткий стальные мечи. Токкате достаётся древний меч драугра из дорожной сумки. Херня, конечно, а не оружие, но без вариантов: основной урон наносим я и Хельга, нам нужно лучшее снаряжение. Я не особо люблю мечи, длинные клинки не очень удобны, но мои умения теневого ходока работают даже с двумя палками. Главное, чтобы оружие было в обеих руках.
Мироздание сообщает нам, что наш тонус снизился с максимального до нормального. Приходится побороть отвращение и перекусить среди останков ходячих мертвецов. Неизвестно, что нас ждёт впереди, а нам даже с повышенным тонусом приходится попотеть.
Выдвигаемся. Очередной узкий коридор. Ещё одна ловушка. Теперь это огромное бревно, подвешенное под потолком. Такое даже без «Чутья бродяги» можно заметить. И новый большой зал. В нем нет саркофагов или погребальных ниш. Только урны с прахом, стоящие по периметру, и двери. Их пять: по две справа и слева и одна в конце зала. По всей видимости, последняя ведёт дальше, в глубь кургана. Но что за остальными? Может, там тоже найдётся что-нибудь ценное?
Пробуем открыть ближайшую к нам дверь. Безрезультатно. Сделанная из камня, тяжёлая, она не поддаётся. У центральной двери, расположенной на выходе из зала, замечаю два рычага. Подходим ближе и осматриваемся. Каменная дверь, по бокам от неё рычаги, а над ней, на стене, расположено суровое лицо, вырубленное из мрамора. Вероятно, это лицо хёвдинга, посмертная маска. Хельга берётся за правый рычаг, намереваясь потянуть за него. В тот момент, когда её пальцы сжимаются на рукояти, «Чутьё бродяги» поднимает тревогу, но причину этого я не могу понять.
— Стой! Не трогай его! — кричу подруге. — Тут что-то не так. Токката, давай отойдём в сторону, и набрось на Хельгу «Оберег». На всякий случай.
Расходимся, и я командую Хельге:
— Давай.
Не подвело меня «Чутьё бродяги».
По залу разносится грохот. Две двери с правой стороны падают на пол, поднимая клубы пыли. Из ноздрей маски конунга с гулом вырываются огненные струи и летят в Хельгу. Из открывшихся дверных проёмов выходят два драугра – хускарл и палач.
— Ай, бля… Ебаный хёвдинг! Моя причёска! Бля, пиздец, соски поджарил, пидор, — негодует обожжённая Хельга.
Через две секунды пламя выдыхается. Бонусная сопротивляемость огню и оберег спасают её от смерти, но полной защиты они не дают. Лицо, шея и грудь девушки покрыты волдырями, волос на голове почти не осталось. Хельга пытается крепиться, но жизнь её быстро падает от болезнетворного урона.
— Ебать… — произносит Токката и с двух рук применяет на неё лечение.
«Свет свечи» больше не поддерживается и гаснет, зал погружается во мрак. Для всех, кроме меня, «Око дракона» работает. Драугры тоже испытывают затруднения. Нет сомнений, что они видят в темноте, но, судя по их неуверенным движениям, не очень хорошо.
«Потанцуем, мальчики!» Задействую ультимативную способность «Вилы раздора».
Секунда – «Марка смерти» на ближнего ко мне драугра-палача и «Невидимость» на себя. Три секунды – зажечь стрелу. Через это же время невидимость спадает, применяю умение вновь. Шкала маны проседает. «Плевать». Секунда – кувырок, и я за спиной монстра. Еще одна уходит на то, чтобы вскинуть лук и всадить стрелу в затылок твари. Крит. Тяжёлый орихалковый наконечник пробивает голову насквозь, снося при выходе физиономию драугра. Промасленная горящая ткань остаётся пришпиленной к затылку. Огонь быстро распространяется по телу мертвеца. Он продолжает стоять, но это ненадолго. Без половины башки и глаз даже оживший труп не сможет биться.
Драугр-хускарл в трёх метрах от меня.
«Заметил меня, сука, но это даже к лучшему. Пока девки лечатся, мне нужно держать внимание монстров».
Два кувырка назад. Теперь расстояние семь метров. Три секунды – поджигаю стрелу, чтобы ещё больше привлёчь его внимание, мертвяк реагирует и идёт на меня. Две секунды – выпиваю банку маны. Ресурс восстанавливается, но его недостаточно – хватит на одну способность. Секунда – особо не раздумывая, кидаю на драугра «Марку». Он в двух метрах от меня и поднимает щит для «Таранного удара», когда я выпускаю горящую стрелу ему в глаз.
— Сука! — вырывается у меня, когда монстр поднимает щит выше и принимает на него мою стрелу.
Ухожу от удара топора кувырком в сторону. Нужно подрочить его ещё секунд пять-шесть, – должна восстановиться мана, – и тогда атаковать из «Невидимости».
А мертвец как чует, что я тяну время, и с поднятым горящим щитом бросается на меня «Таранным ударом». Кувырок назад. Спина упирается в стену, объятый пламенем щит проносится перед моей грудью, обдавая сиськи жаром.
«Пиздец. Чуть было не было. Надо быть осторожнее, мне одного тычка щитом хватит, чтоб расплескать всё своё дерьмо».
Отбрасываю лук и судорожно выхватываю мечи. Клинки скрещиваются над моей головой как раз вовремя, чтобы принять на себя удар топора. Боль отдаёт по рукам. Перекат влево. Пламя перекидывается на предплечье драугра, он ревёт и бросает щит.
«Теперь ты мой, сладенький». Превозмогая боль в руках, я иду в безумную атаку. Совершаю «Пространственный рывок» к монстру, блокирую удар топора коротким мечом в левой руке, а правой вгоняю длинный стальной меч ему в рот и проворачиваю. «Хвала Сантаар! Крит». Но мертвяк, на удивление, крепок. Двадцать процентов жизни. Наконец восстановилась мана, на «Невидимость» хватает. Ухожу в тень и с левой руки всаживаю в него «Клинок убийцы». Ещё один крит, и драугр складывается мешком костей и иссохшей плоти. В центре зала вспыхивает «Свет свечи», в глубине раздаются аплодисменты. В дальнем конце зала стоят мои подруги. Токката морщится и отбрасывает в сторону пустую банку из-под эликсира маны, а Хельга вполне неплохо выглядит, даже её волосы удалось восстановить.
— Я чего вам тут? На подиуме у шеста жопой кручу? Он меня чуть не выебал, пока вы там причёску делали. Могли бы ускориться и помочь, — ворчу и закидываю в инвентарь лут с драугров.
Одна горсть костной муки (со сгоревшего драугра мука не выпала), двуручная секира и одноручный топор.
Принимаю похвалу и обнимашки от подруг и задумчиво разглядываю второй рычаг. У меня подозрение, что горючая смесь под маской конунга не закончилась, и проверять это мне не хочется. Из сумки извлекаю рулон льняной ткани, нарезаю на полоски и делаю подобие верёвки.
«Вообще, нужно учесть на будущее – веревка должна быть под рукой».
Цепляю импровизированную верёвку за рычаг. Отходим в центр зала. Хельга в боевой стойке с демоническим двуручником, у меня в руках лук с огненной стрелой. Обе готовы атаковать всё, что вылезет из-за дверей. Токката тянет за верёвку.
Всё повторяется. Рёв пламени, грохот камня и два драугра выходят на нас. Оба палачи – один с двуручной секирой, другой – с двуручным мечом.
— Этот мой! — выкрикивает Хельга и устремляется «Сокрушающим рывком» к драугру с мечом, сминая его блок тяжёлым ударом.
Оглушённый драугр отшатывается, нордка с широкого замаха бьёт его по плечу «Палачом». Умение пробивает блок, меч мертвеца опускается и демоническая сталь наносит ужасный урон, разрубая тело монстра практически пополам – от плеча до середины груди.
«Бля, я тоже так хочу! Хуяк, хуяк и почти зарубила, никаких тебе танцев с бубнами – марки, невидимости, кувырки и увороты».
Начинаю свой «танец с бубнами». «Марка», «Невидимость», кувырок мертвецу за спину, спускаю туго натянутый лук в трухлявый затылок и подрубаю мечами колени твари. Пока драугр с раскуроченной горящей головой заваливается на пол, успеваю нашпиговать его гнилую задницу градом колющих ударов «Кровожадности». Монстр растягивается на полу, и я добиваю его «Клинком убийцы», пробивая доспех между лопаток. «Сука, опять меч задрочится об эти железяки».
Хельга тем временем буквально четвертует свою жертву. Видимо, очень больно её поджарили, и теперь она вымещает злобу. В два удара отсекает монстру руки, ещё один длинный замах и кости ног ниже колен перерублены. Последним ударом северянка сносит врагу голову.
Противники повержены, на нас ни царапины, добыча собрана, всё, вроде, отлично, но вот только… Центральная дверь не открылась. В течение пяти минут обшариваем зал на предмет тайных запоров. Ничего. Ещё пять минут уходит на исследование проходов, откуда выходили драугры. Короткие коридоры ведут в четыре погребальные комнаты. Четыре саркофага, истлевший хлам, ржавый меч и всё… Всё, ни дверей, ни сокровищ. Стоим, три дуры, по центру зала и не понимаем, что делать. Как дальше-то идти?
— Гробы, — неуверенно говорит Токката.
— Ну и что, что гробы? Мы в гробнице, и поэтому тут гробы, — нервно бросаю я.
— Ты хорошо проверила их «Чутьём»? — не отступает любовница. — Особенно тот, который стоит вертикально. Ты проверила его?
«А ведь точно! Три саркофага размещены на полу, а один – у стены вертикально!»
Я уже бегу в ту погребальную, где саркофаг стоит, но «Чутьё» ничего не показывает. Совсем ничего? Да нет же, что-то умение пытается показать мне, но, похоже, его блокирует какая-то магия.
— Хель! — подзываю любовницу. — Ну-ка, ёбни по задней стенке, у тебя удар послабже.
Хельга широко улыбается шутке и наносит сильный удар двуручником по каменной плите.
— Ей, полегче, блядь, так ведь меч затупишь! — кричу я, когда грохот от упавшей плиты стихает.
— Сама попросила, — пожимает плечами воительница с улыбкой на лице. — И не блядь я, полюбила и дала, а потом полюбила давать. Нихуя с мечом не будет, не ссы, милая, демоническое оружие не подвержено износу в Эйверне. Именно поэтому эти убиватели стоят целые состояния.
За саркофагом открывается проход в очередную комнату. Токката запускает внутрь «Свет свечи», но простое заклинание не срабатывает. Ещё раз. Не проходит. Третий. Безрезультатно, свет гаснет.
— У тебя «Око», ты что-нибудь видишь? — спрашивает у меня руманка. — И твоё «Чутьё», оно что-нибудь говорит тебе?
— Так в том-то и дело, что я нихуя не вижу, и «Чутье» помалкивает, — недоуменно отвечаю я.
— Там что-то есть, — продолжает целительница. — Что-то, что блокирует магию.
— Ой, да заебали вы, подвиньтесь уже, — Хельга расталкивает нас и кидает внутрь комнаты подожженный факел. — Ведьмы хуевы.
Факел ударяется о стену и падает на пол, освещая комнату. Ещё одна небольшая погребальная. Какой-то хлам, пара сундуков, а по центру комнаты рычаг на пьедестале. В нише стоит драугр-берсерк с огромным прямоугольным щитом, покрытым шипами длиною в ладонь, и полуторным мечом. Берсерк начинает пробуждаться. Пятый ранг? Нет, таких не бывает, если только это не минибосс.
— Ебашь его! — кричу я, набрасывая на мертвеца «Марку» и выпуская ему в голову огненную стрелу.
Хельга бьёт «Хуячем» по вспыхнувшему черепу драугра. Раз. Два. Три. И нихуя! Все сокрушающие атаки нашего дестроера тварь успешно блокирует щитом. Пускаю одну за другой огненные стрелы, поджигая их от факела на полу. Почти все они отбиваются щитом, только одну всаживаю в ногу твари. Взмах ужасного полуторного меча, Хельга уходит в защиту и принимает удар на тарч. Выпад такой силы, что ноги нордки подкашиваются, а ремни, удерживающие наплечный щит, рвутся. Хельга уклоняется от очередного удара, меняет двуручный меч на щит и топор и применяет «Щит Лоса». Тридцать секунд нордка будет неуязвима, при этом являясь приоритетной целью для атак драугра.
«Бля, его нужно слить как можно скорее, или он нас всех тут по стенам размажет!» Захожу к монстру в бок и пытаюсь критануть стрелой из «Невидимости».
— Сука! — крик срывается с моих губ при виде того, как щит отражает стрелу, игнорируя бонус критического удара.
Хельга в глухой обороне – стоит неподвижно и принимает на щит мощные удары бастарда.
Токката подхватывает с пола факел и этим лишает меня источника огня для стрел. Я не успеваю возмутиться, как она приседает и ловким ударом снизу загоняет факел под нагрудник берсерка. Мертвое тело вспыхивает, теперь огонь охватывает его целиком. «Наконец-то!» Движения неупокоенного замедляются. Я закидываю лук за спину, рукояти мечей ложатся в ладони. Захожу драугру в бок и начинаю без каких-либо премудростей всаживать один за другим «Клинок убийцы». Удары проходят через раз, и урон от них невелик, поглощает стальная броня твари. Но я единственная, кто наносит драугру прямой урон, поэтому он начинает атаковать меня невзирая на «Щит Лоса».
Взмах полуторным мечом. Приседаю, и лезвие врага срезает волосы у меня на макушке. Хельга не дожидается, пока спадёт «Щит», и переходит в атаку. Таранный удар щитом со спины дезориентирует противника, мощный удар топором с разворота критует, и голова драугра падает на пол, а спустя мгновение тело твари присоединяется к ней.
— Сама ты – хуева, а тут блокировка магии, — отходя от схватки, Токката вспоминает Хельге «хуеву ведьму». — В следующий раз не буду тебе ебало восстанавливать, будешь как лысая друда.
— Ладно-ладно, не обижайся, беру свои слова обратно. Но я тоже не хуева, хуй только у неё есть, — Хельга показывает на меня.
Мы разом заливаемся звонким смехом и, наверное, будим всех ещё не поднявшихся мертвяков. Нервное напряжение спадает, и мы осматриваем добычу.
Полуторный меч. Тёмный длинный узкий клинок покрыт рунами у основания. Рукоять сделана из черного металла и обмотана кожей. Навершие рукояти выполнено в виде черепа, а гарда сделана в форме костей. Токката применяет на меч заклинание «Определения чар».
Мироздание сообщает нам: проклятый «Бастард Душегуба», уникальный, масштабируемый, качество легендарное, прочность – неразрушаемый. Первое зачарование – захват души. При убийстве сущности, имеющей душу, происходит её захват. Требуется чёрный кристалл душ. Второе зачарование – повышение шанса критического удара на пятьдесят процентов. Проклятие – сто процентов урона, нанесённого мечом, возвращается владельцу.
«Теперь понятно, почему уникальный легендарный полуторный меч никто ещё не прибрал к рукам и он продолжает появляться в подземелье после каждого его обновления – никому такое счастье и даром не нужно. Никому? А вот и нет. Похоже, меч нашёл нового хозяина – проклятиями нас не напугать».
В описании есть что-то ещё, и мы читаем дальше.
Этот меч принадлежал ближайшему соратнику хёвдинга Сигурда – хускарлу Эрику. Он был могучим воином, способным противостоять самому хёвдингу. Когда Сигурд предал своих воинов и согласился обменять их души на силу, Эрик поддержал его, обрекая тем самым соратников на смерть. Никто не мог противостоять объединившимся Сигурду и Эрику. Меч был передан Эрику некромантом Сарорном для того, чтобы с его помощью он принёс в жертву соратников Сигурда и захватил их души. Двадцать мужчин и девятнадцать женщин были убиты этим мечом. Когда очередь дошла до двадцатой, жены конунга Асгейр, она прокляла хускарла Эрика и его меч за страдания, которые он причинил воинам хирда. В тот момент, когда Эрик отрубил мечом голову Асгейр, его собственная слетела с плеч.
Занимательная история, но это ещё не вся добыча. Перед нами лежит тяжёлый ростовой щит прямоугольной формы, на его внешней стороне торчат девять длинных шипов. Они равномерно распределены в центральной части в форме квадрата.
«Внушительного вида хрень…»
Мироздание опять отказывается нам что-либо сообщать, пока Токката не применяет заклинание «Определения чар». Как только девушка делает взмах ладонью, Мироздание сдаётся и выдаёт информацию.
Проклятый «Щит хранителя курганов», редкость раритетная, масштабируемый, качество превосходное, прочность девяносто шесть из ста. Зачарование: если владелец – неупокоенный мертвец, блокирует магию в радиусе пяти метров; если владелец – разумная сущность, даёт владельцу пятидесятипроцентную защиту от магии. Проклятие: при использовании за пределами гробниц эффект зачарования блокируется и на владельца накладывается ослабление – минус пятьдесят процентов от магической защиты.
После таких находок те события, что случились со мной за последние дни, уже не кажутся такими уж страшными и горестными. Конечно, изменения, которые произошли в моей жизни, весьма печальны. Ну, разве что за исключением того, что рядом со мной теперь постоянно находятся две шикарные похотливые девицы. Но именно благодаря тому, что нас прокляли одни из высших сущностей этого мира, мы получили возможность игнорировать все остальные проклятия. Значит, мы можем использовать проклятое снаряжение и Мироздание будет блокировать воздействие его проклятий на нас.
— Да мы наебали судьбу! — вырывается у меня после осознания возможности использования предметов.
— Да, похоже на то, — соглашается со мной Хельга. — Эти предметы настолько сильны, что Мироздание ограничило их использование проклятиями, но на нас они не действуют.
— С этим всё ясно, но скажите, что качаем на этот раз? Куда вкладываем очки умений? Будут пожелания или на своё усмотрение? — спрашивает Токката и, заметив непонимание с нашей стороны, добавляет: — Что, я одна получила уровень?
Оказывается, мы с Хельгой настолько были увлечены изучением добытых артефактов, что прирост в уровне заметила только Токката. Оно, в принципе, и неудивительно, ведь ей нет никакого дела до щита или полуторного меча. Для целительницы они не больше, чем хлам. Именно потому, что найденные щит и меч наиболее подходят специализации Хельге, они переходят в её владение.
Распределяем опыт. Хельга открывает новое умение «Когти боли», при его активации из-под земли призываются когти, которые наносят противнику ежесекундный болевой урон и удерживают его на месте в течение пяти секунд.
А я задумываюсь над выбором: улучшить «Клинок убийцы», чтобы при убийстве противника исцелять себя на треть от своего максимального здоровья; улучшить «Коварный удар», чтобы при нанесении способностью критического удара на три секунды снижать физическую сопротивляемость противника на двадцать пять процентов и оглушать его на то же время, применяя умение из скрытности или невидимости; или вообще открыть новый оружейный навык «Метательные кинжалы», который позволит мне использовать метательные ножи. Ветка умений в этом навыке довольно интересна.
«Итак, что же выбрать… «Клинок убийцы» стоит улучшить, но за моей спиной стоит целительница и острой необходимости в самолечении у меня нет, отложим до следующего раза. «Коварный удар» позволит расширить мои убийственные комбинации ганкерши, а «Метательный кинжал» даст мне дистанционную атаку без смены оружия, и мне не придётся метать свои основные кинжалы, как это было в башне некроманта. Но метательных ножей у меня пока нет, а впереди нас ждёт босс, при встрече с ним смертельное комбо явно не будет лишним. Решено, улучшаю «Коварный удар».
Ну, вроде бы всё, можно выдвигаться. Я протягиваю руку к рычагу в центре комнаты, как Токката останавливает меня.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — спрашивает наш доктор, лукаво улыбаясь и указывая на мой полувозбуждённый член.
И правда, как же я не обратила внимания: несмотря на то, что таймер «Жажды Асмодеуса» ещё не прошёл, мой член уже начал наливаться силой. Да и лёгкую головную боль от похмелья, мучавшую меня уже минут пятнадцать, я заметила только сейчас.
У меня нет желания устраивать оргию внутри древнего могильника, но, увы... ничего не поделать, Асмодеус не оставляет мне выбора. Освещаем комнату факелами и вытаскиваем останки хускарла Эрика в центральный зал. Закрываем изнутри вход в его гробницу крышками саркофагов из соседних захоронений, групповушка с незваными гостями не входит в наши планы. Устилаем пол добытыми по дороге к кургану волчьими шкурами. Получается довольно уютно. Если не обращать внимания на легкий запах горелой мертвечины, то тут можно неплохо отдохнуть. Скидываем с себя скудные доспехи и устраиваемся на шкурах. Вяленая свинина, сыр и лепёшки, всё это перемещается в наши желудки для поддержания тонуса, и запивается пивом из трактира Матса «Ледяной мёд».
Релакс после напряжения боя ещё сильнее пробуждает сексуальное желание, да и подружки мои, судя по их виду, уже текут. Хельга начинает ласкать Токкату, покрывая поцелуями её шею, а Токката нежно поглаживает мой уже полностью готовый к действиям член. Токката берёт жеребца в рот, а Хельга вылизывает её промежность. Не могу допустить, чтобы Хельга не получила свою порцию ласки, склоняюсь между её ног и начинаю жадно сосать и лизать губы и огромный клитор, собирая языком соки. Около двадцати минут мы изводим друг друга ласками, и, наконец, наши тела охватывает единый бурный оргазм. Мы содрогаемся от удовольствия и утопаем в нежности и наслаждении, вылизывая и глотая амброзию страсти друг из друга.
«Интересно, этот одновременный фееричный экстаз как-то взаимосвязан с привязкой наших душ?»