Глава 21. Эфект бабочки или кошки
16 августа 2022 г. в 12:11
Спускаемся в общий зал, и за одним из столов замечаю нашего старого знакомого — Олафа Боригара. Решил возродиться в Кронберге, чтобы найти своего друга? Или он такой же неудачник, как и мы, которому больше некуда податься? Встречаемся с нордом взглядами, и он опускает глаза в стол. «Стыдно ему, что ли?» Хотя почему бы и нет? Сиди на его месте Харальд Нильсон, я бы никогда не поверила, что того мучают угрызения совести, но Олаф простой и добродушный парень. Пожалуй, даже слишком простой. Он из тех, кого называют «ведомыми», а не «ведущими». Таким всегда нужен лидер, за которым они будут следовать. Нужен тот, кто будет принимать решения и брать на себя ответственность.
Идём к выходу, и я нигде не замечаю орка. Спит, что ли, Зелёный? Ну хоть кто-то из нас сегодня отдохнёт. Уже выходя на улицу, ловлю себя на мысли, что воспринимаю Гароруша, как «одного из нас». Как бы я ни пыталась сопротивляться этому, события последних двух дней складывались так, что орк и племянник трактирщика практически стали членами нашей команды. С одной стороны, это даже к лучшему, есть на кого опереться, а с другой — мне гораздо комфортнее, когда я в одиночестве, не нужно ни за кого отвечать, хватает двух шлюшек, таскающихся за мной хвостом по воле Мироздания.
На улице расходимся, и как только остаюсь одна, начинаю чувствовать себя по-настоящему голой. Когда мы втроём, я практически не обращаю внимания на реакцию окружающих на моё присутствие. Неловкость, которую ощущала в первый день после перерождения, достаточно быстро пропала благодаря компании подруг. Когда мы вместе, не обращаю внимания на похотливые, завистливые или злые взгляды. Сейчас же, когда практически обнажённая иду по улице одна, моя самоуверенность куда-то исчезает и появляется желание уйти в невидимость, под покров теней, чтобы избавиться от пристального внимания.
Стараюсь не думать о том, что все на меня смотрят, а главное, не смотреть на прохожих в ответ, не встречаться с ними взглядами. Борясь со страхом и неуверенностью, задираю подбородок, расправляю плечи и уверенно шагаю вперёд, покачивая бёдрами. Сиськи и член тоже раскачиваются при ходьбе. Даже становится интересно, как это выглядит со стороны. Прохожих не очень много, и при виде меня, идущей посередине улицы, они невольно расступаются, как если бы встретились со всадником или повозкой. Никто не пытается свистеть или бросать вслед пошлости. Не думаю, что местные настолько терпимые, скорее, дело в кинжалах на моем поясе.
Страх понемногу отпускает, начинаю осматриваться по сторонам и даже смотреть на лица встречающихся людей. Кто-то делает вид, что не замечает меня, но украдкой все же поглядывает в мою сторону и перешептывается с соседями. Таких примерно половина из всех прохожих. Двое парней глазеют на меня открыто, не скрывая интереса, но на большее не решаются. В основном на лицах прохожих читаю интерес, а не агрессию, чего я так боялась. Похоже, у многих просто не укладывается в голове сочетание огромных сисек и внушительного члена, по форме больше походящего на конский, чем на обычный мужской орган.
Навстречу идёт женщина лет пятидесяти, талия полноватая, но в целом выглядит ещё неплохо. Встречаюсь с ней взглядом, и она задирает нос и отворачивается. В её глазах явно читается вызов. Матрона прёт практически на меня, но я не собираюсь уступать этой надменной суке. В последний момент, когда столкновение становится неизбежным, непринуждённым жестом поправляю волосы, и выставляю вперёд локоть. Женщина все-таки решает уклониться, но уже поздно — удар согнутой руки приходит в плечо. Инерция наших тел вдвое увеличивает его силу, матрону разворачивает, и она падает на дорогу, приземляясь пухлой задницей в грязь. Продолжаю идти, делая вид, что ничего не произошло. Женщина кричит мне вслед:
— Смотри куда идёшь, шлюха! Откуда вас, блядей, только принесло? Пройти не даёте честным людям!
Развернуться и ударить сапогом по моське? Нет, она своё уже получила, и не стоит уделять ей больше внимания, чем она того достойна. Ведь именно этого женщина и добивается, вывести меня на скандал. В подтверждение моих мыслей матрона, не получив ожидаемого внимания, начинает кричать:
— На помощь! Убивают! Она на меня напала!
Два городских стражника выходят из тени дома и направляются в нашу сторону. Уже начинаю жалеть, что не уступила ей дорогу, но теперь точно нельзя поднимать лапки вверх и сдаваться. Мы обе столкнулись, и я не виновата, что она не смогла устоять на ногах.
Один стражник помогает матроне подняться, а второй перегораживает мне дорогу. «О, да это тот самый парень, который вчера ударил меня щитом в спину. Плохи мои дела. Или нет?» Стражник собирается что-то сказать, но вместо этого буравит взглядом мои сиськи.
— Хускарл? — растерянно произносит он.
Ну да, точно! В ложбинке между грудями у меня притаился медальон хускарла Кронберга. Социальное положение хускарлов выше, чем у многих горожан, а служебное — чем у городской стражи. Вот и снова пригодился подарок Кайры. Быстро беру себя в руки и, стараясь придать голосу жёсткость и суровость, приказываю:
— Разглядел? Тогда прекращай глазеть на мои сиськи и отходи с дороги.
Стражник склоняет голову и нехотя отступает в сторону. Прохожие останавливаются, чтобы посмотреть на бесплатное представление, разворачивающееся посреди улицы. Только собираюсь двинуться дальше, как за спиной раздаётся звук извлекаемого из ножен меча.
— Даже хускарлу не сойдёт с рук нападение на жену капитана городской стражи! Ты арестована!
Так вот в чём дело! Ну конечно же: жена капитана! Именно поэтому эта сука смотрела на меня так надменно и ждала, что уступлю ей дорогу. Наверняка она привыкла к раболепству и считает себя чуть ли не первой женщиной в этой деревне. Мой удар был для неё явной неожиданностью, а приземление в лужу подмочило авторитет. Потерпев неудачу при попытке спровоцировать на драку, она решила позвать стражу. Не удивлюсь, что ей достоверно известно, кто я такая, как и то, что со вчерашнего дня ношу медальон хускарла. Возможно, она изначально спланировала задеть меня, когда увидела на улице, чтобы самоутвердиться в своём курятнике.
Медленно поворачиваюсь, прокручивая в голове все эти мысли, и берусь за рукояти кинжалов. Остановивший меня стражник тоже вытаскивает меч. Я же, напротив, не спешу выхватывать оружие. Одна, а их как минимум двое, и ещё неизвестно, как себя поведут капитанша и остальные горожане. Для всех я тут чужая, да ещё и выделяюсь из общей массы. Как бы дружелюбно и сдержанно они себя не вели до этого, во время драки могут всадить нож в спину. В маленьких городах не любят выскочек и стараются избавиться от тех, кто может нарушить социальный баланс в их болоте. В этом я убедилась на примере Эйдин.
— В чём проблемы, страж? — сурово требую объяснения. — Твой товарищ видел медальон, убери оружие, пока никто не поранился!
— Эта женщина обвиняет тебя в нападении! Ты арестована! — выкрикивает его напарник, который помогал матроне подняться, и идёт на меня с мечом.
— Эта корова сама налетела на меня, а потом завалилась в грязь. Думаю, если вы опросите свидетелей, найдутся те, кто подтвердит мои слова. Последний раз повторяю: спрячьте оружие, или мне придётся убить вас. Вы угрожаете хускарлу ярла.
Стражник утрачивает уверенность и переглядывается с товарищем, а тот уже знаком со мной по лавке Браггартов. И ещё он должен помнить, что после того, как доставил меня к ярлу, стража получила приказ арестовать алхимика и его жену.
— Кто-нибудь может подтвердить слова хускарла Аурелии Стэллион? — обращается стражник к обступившей нас толпе.
Вот он, момент истины. Сейчас все забоятся навлекать на себя гнев уважаемой матроны и просто отморозятся, а мне придётся аннигилировать этих придурков, так некстати оказавшихся рядом, во время моего первого сольного выхода на публику.
Как и ожидала, никто из местных не торопится прийти мне на помощь. Пробегаю взглядом по толпе, и каждый, на кого смотрю, отворачивается, делая вид, что всё происходящее его не касается.
— Да пребудет со мной Сантаар! Видит Лос, я не хотела этого! — вытаскиваю кинжалы.
Жаль, что «Клеймо предателя» ещё не откатилось, ну да и так размотаю этих клоунов. Ухожу в невидимость и тут раздается голос:
— Я могу!
Все оборачиваются, и один из парней, которые с интересом разглядывали меня, повторяет:
— Я могу подтвердить, что обвиняема… э-э-э… девушка, — парень испытывает серьезные затруднения с определением моего пола, — шла по улице и столкнулась с этой женщиной, — он указывает на капитаншу. — Она не нападала на неё. Женщина не удержалась на ногах и сама упала.
— Эта потаскуха ударила меня! — брызжет слюной матрона. — И вообще, где это видано, чтобы по городу ходили в таком виде! Арестуйте её!
— Тебя никто не бил, женщина, я тоже это видел и подтверждаю, — вступает в разговор второй парень, который тоже на меня глазел.
Невидимость спадает с меня, и тот стражник, который уже был знаком со мной, обнаруживает, что я стою перед ним. Один мой кинжал направлен ему в шею, а второй в промежность.
— Достаточно доказательств? Или мне перерезать тебе горло? А может, начнём с яиц? — спрашиваю с язвительной усмешкой.
— Вполне, — стражник отступает назад и прячет меч. — Нужно только записать имена свидетелей, если поступит жалоба.
Второй стражник следует его примеру и убирает оружие.
— Как зовут свидетелей? — обращается он к парням, решившим помочь мне.
— Веллис Гратим и Амадий Каус, — представляется за обоих тот, который первым вступился за меня.
Меня как будто пробивает электрический разряд. Веллис Гратим. И как я его сразу не узнала? Видимо, из-за того, что не особо приглядывалась к чертам лиц, когда шла по улице. Я, то есть Титус Варон, а не я, и Веллис Гратим были знакомы по Белому городу. Они даже были приятелями и порой выпивали вместе, несмотря на то, что Титус был вором и убийцей, а Титутс арканием — агентом секретной службы императора. Но что шпионы из империи делают в Кронберге?
— Руманцы? Бессмертные? — недовольно кривит лицо стражник. — Хорошо, я запишу ваши имена. Но что вам нужно в Кронберге, поклонники лжебога?
Похоже, стражник задался тем же вопросом, что и я.
— Мы здесь по делам империи, и это всё, что тебе нужно знать, язычник. Не припомню, что для нахождения в городе нам требовалось чьё-то дозволение. И перед стражником я объясняться не собираюсь, — резко отвечает Гратим.
«Ха, красавчик, наглости ему всегда было не занимать».
Стражник не удовлетворён ответом, но придраться ему не к чему.
— Ну всё, представление окончено! Расходимся! — кричит его напарник.
И я понимаю, что пора убираться отсюда, пока мои спасители не надумали познакомиться поближе. Затеряться в толпе это, конечно, не мой вариант, но все же пользуюсь тем, что любопытные горожане начинают расходиться, и в общей массе удаляюсь в сторону Института магии.
«Уф, бля, сходила прогуляться в одиночестве. Прокачала навык нахождения неприятностей на жопку. Хотя, казалось бы, куда ещё выше-то его качать? Плюс один враг в моём списке, и хоть тварина всего лишь смертная корова, но не стоит её недооценивать. Сучка Эйдин — хороший тому пример. И какого хуя сюда принесло Гратима? Что-то мне подсказывает, что наши пути ещё пересекутся».
При входе в Институт меня не обыскивают, уж не знаю, опять помогает медальон хускарла или маги не решаются это сделать после вчерашней резни? Ректор снова встречает меня в библиотеке, но на этот раз он не один, вместе с ним уже знакомый мне смотритель библиотеки Руран Арик «Знающий». При виде библиотекаря вспоминаю, какой пароль дал ему ящер, чтобы я поверила посыльному — «Кровавая Жеребица». Вспомнив это, а также то, что мне не дали выспаться, забываю о вежливости:
— И что же такого страшного ты нашёл, змеиная морда, что не дал мне поспать?
— Ты не ос-с-собо спеш-ш-шила. Тебе лучш-ш-ше почитать самой, так будет быс-с-стрее, — Джирам-Тулм двигает ко мне стопку исписанной бумаги, до этого лежавшую перед ним.
Сажусь за стол, — сегодня тут стоит нормальный стул, а не хитроумная ловушка с ремнями, — и начинаю читать. С каждым прочитанным листом ко мне всё больше приходит осознание, что проблема на самом деле серьёзна.
Ярл Вайнтраля Агнар «Мясник» и бывший ученик ректора Авель Ролас вступили в сговор. Агнар предоставил Роласу огромную суму денег для того, чтобы он подкупил охрану Института, устроил переворот и занял место ректора. В обмен на это Ролас обязался максимально увеличить охрану Института и поддержать войска Вайнтраля, когда они нападут на Кронберг. Стражи и маги Института должны были ударить в спину защитникам города. Причём из переписки следовало, что нападение на Кронберг произойдет однозначно, вопрос был только в сроках. Ещё в письмах говорилось о каких-то поставках, как я поняла, дата нападения на город была напрямую с ними связана. За поставки отвечал какой-то Галар Белвани, а Ролас в случае необходимости должен был всячески помогать ему.
— Какова максимальная численность охраны? Кто такой этот Белвани? Что за поставки? — вываливаю на Джирам-Тулма сразу все возникшие у меня вопросы.
— Как много вопрос-с-сов, я знаю ответы только на два. Штатом Инс-с-ститута предусмотрено сорок боевых магов. Обычно мы содержим в два раза меньш-ш-ше, но после вчераш-ш-шней ночи их осталось тринадцать, «Кровавая Жеребица» пос-с-старалась. Мож-ж-жет, знаешь такую?
— Хватить язвить, крокозавр говорящий! — кричу на ректора. — Говори по делу, кто такой Белвани, и о каких поставках написано в письме?
— Галар Белвани по прозвищу «Змей» — глава гильдии «Гадюки Севера», правая рука «Мясника», но некоторые склонны считать наоборот. Есть мнение, что «Мясник» это ширма для Белвани, — отвечает библиотекарь вместо ректора.
— Что за гильдия, она большая? — уточняю я.
— Да, очень большая. Ублюдочный тёмный эльф сплотил вокруг себя таких же ублюдков. В основном они промышляют работорговлей и пиратством. Гладиаторы, сексуальные рабы — их бизнес. Всё то, что приносит золото «Мяснику». В Вайнтрале ещё много мелких кланов: пираты, контрабандисты, торговцы чёрным лотосом, но все они считаются со Змеем, — обрисовывает картину Руран Арик «Знающий»
— А поставки? О чём идёт речь? — повторяю свой последний вопрос.
— Этого я не знаю, могу только предположить, что тема касается рабов, — отвечает библиотекарь.
— А ты чего молчишь, чешуя? — обращаюсь к ректору. — Ты что-нибудь знаешь об этих поставках?
— Крокозавры не умеют раз-з-зговаривать, — обижено говорит ящер, — а Джирам-Тулм понятия не имеет, о чём идёт речь.
— Ой-ой, обиделся, хвостатый! Прекрати обзывать меня «Кровавой Жеребицей», тогда и я буду относиться к тебе с уважением.
— Весь Кронберг зовёт тебя «Жеребицей», а после убийс-с-ства семерых магов ты хочешь сказ-з-зать, что не «Кровавая»?
— Не казни мы предателей вчера, сегодня ты мог бы уже не сидеть в этом кресле! — кричу я.
— То, что ты казнила предателей, не уменьш-ш-шает количес-с-ство крови на твоих руках. Неважно — кто они, важно — кто ты, — говорит Джирам-Тулм. — Но ес-с-сли ты прос-с-сишь, то договорилис-с-сь, я не буду тебя так называть. А теперь к делу. Ты ведь понимаеш-ш-шь, почему я тебя позвал? Ты должна рас-с-сказать обо всём ярлу Кайре «Холодной». Ты её хус-с-скарл, и мы подумали, что лучше, если она узнает это от тебя.
«Да, хускарл. И если до прочтения писем относилась к этому назначению, как к попытке Кайры удержать меня рядом с собой и как к награде за то, что трахаю её, то теперь моё отношение к посту хускарла становится серьёзней. Раньше я не придавала особого значения россказням Кайры про страшного Мясника, угрожающего всем северным владениям, но найденная переписка подтверждает её слова».
— Хорошо, я поняла тебя, Джирам-Тулм, спасибо, а теперь мне пора идти, — благодарю ректора, вставая со стула.
«Фу, бля, ну как же он воняет, пора сваливать отсюда».
— Не спеш-ш-ши. Понимаю тебя. Запах. Не могу ничего с этим поделать, даже магия бес-с-сильна. Моя плоть умирает, я слиш-ш-шком стар, через дес-с-сять лет меня не станет, а до этого я буду гнить заж-ж-живо. Так бывает у зостров.
— Раз понимаешь, то давай быстрее, — говорю и усаживаюсь обратно.
— Твоё предлож-ж-жение ещё в силе? Я соглас-с-сен поддержать ярла Кайру и выступить против «Мясника», когда он нападёт на город. Он сам наруш-ш-шил нейтралитет, организовав на меня покушение. А ещё я хочу, чтобы меня охраняли хускарлы, Агнар может повторить попытку захвата власти в Коллегии.
— Обещаю, я поговорю с ярлом, это всё? — спрашиваю ящера, мне уже не терпится поскорее сбежать.
— Нет, у меня для тебя ещё новос-с-сть, и боюс-с-сь, она тебе тоже не понравится. Час назад из Белого города к нам прибыли гости: два воина и один маг из имперского Университета магии и естества. Они воспользовались нашим порталом, расходы за счёт государственной казны, указ самого императора.
«Я понимаю, о ком говорит ректор, но почему он решил, что мне стоит это знать?»
— И почему мне не должно быть похуй?
— Потому, что они ищ-щ-щут того, кто закрыл врата Хаоса. Ищ-щ-щут Титус-с-са Варона, им нуж-ж-жен проводящ-щ-щий камень.
«Повезло, блядь, что я не успела подняться со стула, а то бы сейчас сидела жопкой на полу после таких новостей! Сигил. А я ведь и забыла про него совсем, валяется эта хрень где-то на дне дорожной сумки. Но им-то он зачем?»
— Зачем им понадобился сигил? — спрашиваю ректора.
— С их слов они должны найти его, чтобы уничтож-ж-жить, но я не уверен, что это правда. Никто не будет уничтож-ж-жать такой уникальный артефакт, когда он один из пос-с-следних. Многие захотят заполучить его силу.
— Но как они вообще узнали про него? И откуда ты всё это знаешь?
— Некая бес-с-смертная вестландка, не помню её имени, вчера сдала задание графу Эльдобергу. Да-да, то самое задание. А за дополнительную награду она сообщила графу, где искать ещё один камень. Граф получил желаемое, его сигил сразу вставили в корону будущей герцогини. После объединения графств император создаст герцогство. Но это герцогство дорого обошлось графу, поэтому он перепродал информацию императору, чтобы возместить расходы на камень, а заодно и предстоящ-щ-щую свадьбу. Император сразу же приказал отправить сюда поисковую группу. Для её доставки воспользовались портальной сетью магов, и ректор имперского Университета настоял на том, что в группу должен войти маг. Сегодня утром они прибыли. Цель их поиска — Титус Варон. Я не мог предупредить тебя раньш-ш-ше, это случилось после того, как Руран Арик ушёл к тебе.
— А ты-то как всё это узнал?
— Маг, которого включили в сос-с-став группы, мой ученик. Он надеялся на помощ-щ-щь, а я вос-с-спользовался этим и пос-с-старался вытащить из него как мож-ж-жно больше информации.
— Надеюсь, ты не сказал ему лишнего? — спрашиваю с тревогой в голосе.
— Обижаеш-ш-шь. Как я мог это сделать? — ящер пожимает плечами. — Я ведь твой долж-ж-жник. Порой я играю гряз-з-зно, но всегда чес-с-стен по отнош-ш-шению к друзьям.
— Спасибо тебе, Джирам-Тулм, за честность и за предупреждение.
— Не стоит, я всего лиш-ш-шь выиграл для тебя немного времени, половина города знает твою историю. Как думаеш-ш-шь, скоро они тебя найдут?
— Они уже нашли, только не знают об этом. Ты на самом деле спас мою жопку. Узнай они чуть раньше обо мне, и я сейчас тут бы не сидела.
Вкратце рассказываю ректору историю про конфликт с женой капитана городской стражи и про то, как мой приятель вступился за меня, не зная, кто я на самом деле.
— Ундина. Вредная сука. А ты, как вижу, обладаешь феноменальной спос-с-собностью обзаводиться врагами и влезать в неприятнос-с-сти.
— Ой, ну давай вот без этого! Считаешь, я мечтала стать такой, как сейчас? Вообще-то, я была вором и убийцей и всегда оставалась неприметной, но с такими сиськами, знаешь, это как-то не особо получается, — приподнимаю руками грудь и специально демонстрирую её ящеру. — Скажи, а император отправил одну экспедицию? Только Варона они ищут?
— Да, я понял, к чему ты клониш-ш-шь, третий камень. Нет, про него речи не было, похоже, о нём никто не знает, вестландка рассказала только про твой. И я не советую тебе носить его с собой, пока ты не реш-ш-шишь, что с ним делать. Маг, который прибыл сегодня — грандмастер магии восстановления, думаю, ты понимаеш-ш-шь, что это значит. Не для лечения бойцов он вошёл в группу. Скрыться от них ты не смож-ж-жешь, но, как минимум, мож-ж-жешь продать им камень. Ес-с-сли хочеш-ш-шь, мож-ж-жешь пока оставить его здес-с-сь.
— Спасибо за совет и предложение, но я не ношу его при себе.
«Мысленно я прямо чувствую, как камень жжётся у меня в сумке, но искушать старого ящера не стоит. Похоже, на самом деле настала пора посмотреть на наш новый дом. Там сигил точно никто не сможет достать. Маг сказал, что полгорода знает мою историю? Отлично, значит, полгорода знает о том, что камней было ТРИ. Возможно, удастся пустить этих императорских ищеек по другому следу, или, по крайней мере, разделить их. Вот жопой чуяла, что от Веллиса Гратима мне стоит держаться подальше. Дела империи его сюда привели? Знаем мы теперь, какие это дела. Старый приятель превратился в очередного охотника за моей жопкой. Я как бабочка, застрявшая в паутине, и со всех сторон ко мне сползаются пауки.
Хранители Мироздания, ревнивые жёны, имперские агенты, маги-заговорщики вместе с «Мясником», Змеем и бандой работорговцев, а в самом центре паутины сидит Чёрная Вдова — Кайра Алерссон «Холодная». Прям какой-то эпический пиздец. Но на это можно посмотреть и с другой стороны. Я как кошка, которая играет с клубком, смотанным не из одной, а множества нитей. Внутри клубка очень вкусное лакомство, но, чтобы достать его, нужно распутать все нити. И я доберусь до этого лакомства, всем врагам назло».
Все эти мысли крутятся у меня в голове, пока я иду от Института к своему дому, который Кайра, по сути, подарила мне. Иду и стараюсь быть как можно незаметней, насколько это возможно в моём виде. Ну, по крайней мере, больше не выёбываюсь и не разгоняю всех сиськами по середине улицы, а стараюсь идти с краю, как обычная горожанка, и пытаюсь не думать о том, что на меня всё равно все глазеют.
Наконец, подхожу к нужному мне дому. Оказывается, он недалеко от трактира Матса и главной площади города. Внешний вид строения не сулит ничего хорошего. Небольшой бревенчатый сруб с маленькими окошками, кажется, в доме всего один этаж, и по площади он не намного больше нашей уборной в апартаментах трактира. «Как в таком вообще можно жить? Сортир, одним словом». Подхожу к двери, прикладываю руку к замку, магическая печать активируется, и дверь открывается.
— Ах, Титус-Титус, ты такой предсказуемый, — раздаётся у меня за спиной знакомый голос. — Не дёргайся и закрой дверь обратно, нужно поговорить, — чувствую, как два меча скрещиваются у меня на горле и сжимают его. — Мироздание прилепило тебе сиськи, но забыло обновить мозги. Однако должен признаться, маскировка, что надо. Я и не понял, что это ты, когда увидел тебя на улице. Хотя очень хорошо разглядывал, пытался понять, что же это за чудо Мироздания такое. Кентавр на двух ногах, да ещё и с сисяндрами. Нехуёво тебя потрепало, старина. Если бы не твой друг Олаф, то мы бы и не догадались, что это ты.