Проклятые души (The Great Tits World I)

                    — Выпить есть? — первое, что я произношу, глядя на подруг и осознавая, где нахожусь.        Хельга протягивает мне бутылку с элем, делаю глоток и понимаю, что именно это мне сейчас и нужно, чтобы собраться с мыслями.       — Что с тобой? Что-то снилось? — с тревогой спрашивает Токката. — Ты испугала нас. Сначала бормотала во сне, всё громче и громче, но не разборчиво, а потом и вовсе начала кричать, а тело затрясло. Ты покрылась потом. Если бы не знала про иммунитет к болезням, подумала бы, что у тебя лихорадка.       Возвращаю бутылку Хельге, отмахиваюсь от Токкаты с её расспросами и уточняю у Хельги:       — Покрепче есть?       Нордка без лишних слов подходит к столу и наливает в кружку самогон Матса, берёт на закуску кусок вяленого мяса и со всем этим возвращается к кровати. Выпиваю. Крепкий напиток обжигает пищевод и расплывается в желудке постепенно затухающим жидким огнём. Ложусь и прикрываю глаза.       — Да ты скажешь, в конце концов, в чём дело? — с намёком на истерику в голосе произносит Токката.       Алкоголь начинает действовать. Лёгкое расслабление по мышцам и туман похуизма в голове помогают окончательно прийти в себя.       — Да ни хрена страшного, познакомилась с долбаным эльфийским кружком психов, называющих себя Хранителями. Потом побывала в гостях у Накано и чуть не застряла там. В общем, всё, как обычно. Типичный кошмар, только Валаана ещё не хватило и Кайры с шашлыком из чьей-то пизды для полного счастья, — говорю, вставая с кровати и направляясь умываться.       — Хранители? Накано? Это был сон или что-то большее? Почему ты чуть не застряла? — уточняет Токката.       — Перенос сознания, если я всё правильно поняла. Как мы и предполагали, Хранители это члены древнего ордена. Кучка выживших из ума старых пердунов.       — И что от тебя хотели? — спрашивает Хельга, когда я, ополоснувшись от пота, возвращаюсь в постель. — И про Кайру я ничего не поняла. Арибка-то тут причём?       Понимаю, что сказала лишнее. Про каннибальский сон с ярлом Кронберга в главной роли я до сих пор никому не рассказывала.       — Давайте позавтракаем, и я всё расскажу. Времени у нас не много, — предлагаю я.       Время и на самом деле упущено, за окном уже светло. Солнца, правда, не видно, низкое северное небо серое и затянутое, что не предвещает ничего хорошего. Обычно так бывает перед пургой, которая длится пару дней. Выясняется, что мои спутницы в течение часа пытались меня разбудить, но я никак не реагировала и продолжала бредить.       За завтраком рассказываю подругам о своём знакомстве с Хранителями и визите к Накано. Приходится рассказать и про сон с Кайрой, который мне приснился в Кастлроке. Эпизод с арибкой вызывает у Токкаты особую озабоченность. Она говорит, что если с Хранителями и королём некромантов всё относительно понятно, это был обычный разговор, хоть и через сознание, то сон может что-то означать. Целительница возмущена тем, что я сразу не рассказала про кошмар, и просит, чтобы впредь я делилась такими вещами, ведь как-никак мы единое целое. Хельга предлагает выкинуть всю эту херню из головы, включая квест Хранителей, так как никакой информации по нему нет, а пророческие сны она вообще считает суевериями. Нордка предлагает потрахаться да отправляться в Фёрстгард, она тоже замечает, что погода может скоро испортится, и тогда нам грозит застрять в городе расистов и ханжей.       Я подхожу к подругам, начинаю поочерёдно ласкать их, девушки отвечают взаимностью, возбуждение мгновенно охватывает нас. Но у меня не получается сосредоточиться на сексе, в голове крутятся слова Накано: «Все врут», и я думаю, к кому они больше подходят: Хранителям, разделившимся во мнениях в отношении меня и их задания, самому Накано, Кайре с её каннибализмом, Токкате с её желанием знать все мои сны или ко всем сразу.                     — Я уже начал переживать, что вы во что-то вляпались. Обещали же вернуться с рассветом, — укоризненно говорит Горм, когда мы телепортируемся в «Морскую звезду».       — Как обстановка, все готовы? — вместо ответа спрашиваю хускарла, напоминая, кто из нас главный.       — Банда каких-то мутных ящеров трётся снаружи у дверей таверны, Шизума сказала, чтобы я тебя предупредил, мол, это может тебя заинтересовать, а в остальном всё в норме, — отвечает парень.       — А где сама Зелёная? — спрашиваю, после того как осматриваю комнату и не замечаю орчихи.       — Пошла на конюшню, сказала, что не доверяет какому-то старому херу и хочет сама проверить лошадей, — сообщает Горм.       Ответственный подход к делу орчихи мне нравится, возможно, я не зря вчера за неё вступилась, она может принести пользу. А вот сообщение о зострах меня не радует, нет сомнений, что это наши вчерашние знакомые, возможно, придётся подраться.       — Вооружаемся и готовимся к нападению, — говорю и разрезаю юбку по бокам.        Краска закончилась, сегодня однозначно не получится скрыть член, сейчас важнее удобство в бою. Жопкой чувствую, что спокойно уйти нам не дадут.       — Если ты собралась драться, то и мне дай оружие, — говорит Дана, — бежать тут некуда, а оказаться на рынке рабов в Вайнтрале у меня нет желания. Если вас убьют, то велика вероятность того, что для меня и этой дурочки, — Дана показывает на Бресу, — этим всё и закончится.       — Ты же вроде дружна с Агнаром, чего тебе переживать? — спрашиваю я.       — Не настолько, чтобы Мясник упустил выгоду, да и не принято у рабовладельцев отпускать рабов. Сама ведь это понимаешь, — отвечает бывшая бандитка.       Звучит убедительно, Дана — теневой ходок пятидесятого уровня, её участие в бою даст нам существенное преимущество. Невзирая на косые взгляды Горма, я возвращаю девушке её броню и кинжалы.       Бреса тоже просит вооружить её, но кроме лука, отобранного у Даны, мне нечего ей предложить. Девушке отводится роль второй целительницы, с учётом нашего количества Токкате не помешает помощь, руманка может не успеть прикрыть всех.              На улице нас встречает целая процессия. Как только выходим, ко мне подходит лейтенант городской стражи в сопровождении сразу пятнадцати солдат. Они полукругом выстраиваются перед нами, преграждая путь. Меня прямо гордость пробирает, что они так высоко оценили наши боевые способности. При виде меня во всех красе сержант теряется, ящер наверняка предупредил про сюрприз между ног. Но одно дело услышать байку от бандита, и другое - увидеть собственными глазами огромный конский член едва прикрытый сетчатой набедренной повязкой. Я не упускаю шанса перехватить инициативу и говорю:        — Что-то хотели, мальчики? Для групповушки у меня сегодня нет настроения, так что расходитесь.       — Ты Аурелия Стэллион? — спрашивает сержант, которого моя наглость несколько обескуражила.       — Как видишь, она самая, не думаю, что меня можно с кем-то спутать. Так чего нужно?       За спинами стражников маячат уже знакомые мне три змеиные морды, а на заднем фоне замечаю какого-то пижона на коне в сопровождении двух телохранителей. На парне щёгольский костюм, такие обычно носят дворяне и чиновники. Телохранители закованы в эбонитовые панцири, вооружены треугольными геральдическими щитами с мечами и восседают на крупных боевых конях. По снаряжению прихожу к выводу, что оба они бессмертные.       Похоже, сам начальник порта Ринальд Тусцеллий не усидел в своей конуре и решил посмотреть на чудо Мироздания в моём лице.       «Захотел представления? Ну, что же, ты его получишь. Видят боги, я тебя сюда не звала».        Пока не увидела Тусцеллия, у меня ещё была надежда на то, что смогу вразумить стражников не падать на наши мечи, но теперь понимаю, что схватки точно не избежать. В присутствии коррумпированного чиновника, который наверняка контролирует их не только благодаря своему официальному посту, стражи не отступят.       — Ты арестована по обвинению в демонопоклонничестве и распутстве. Ты и твои люди должны сдать оружие и следовать за мной, — произносит офицер заученную фразу твёрдым голосом, но по лицу парня, не смотря на холод, стоящий на улице, течёт пот.       «Ссышься? Правильно. Тебя первого резать буду».       — И откуда вы высосали эту чушь? Из пальца или чешуйчатого хуя? Кто обвиняет? Чей приказ? Какие доказательства?       — По приказу начальника порта. Поступил сигнал, что ты сама сказала о своём поклонении Сантаар. И твой облик не соответствует нормам морали, могу предположить, что ты проститутка. В Фёрстгарде предоставление сексуальных услуг является преступлением. Ты задержана для проведения разбирательства, — говорит офицер.       — Послушай, парень, я вчера много выпила и смутно помню, что говорила. Если бы тебе сказали, что я Кибела, ты бы тоже поверил? Мы ведь с тобой прекрасно понимаем, в чём тут дело. Давай не будем устраивать представление для обывателей. Назови сумму штрафа, и разойдёмся.       Улица на самом деле начинает заполняться прохожими, и ведь не понимают, что, если начнётся схватка, достанется и им.       Лейтенант теряется, видимо, про штраф не было никаких указаний, но это обычная практика и лично его этот вариант очень даже устроил бы. Он оборачивается и ищет какого-то глазами, вероятно, Тусцеллия, в надежде получить его одобрение.       Я тоже смотрю на портового королька, восседающего на лошадке в окружении своих телохранителей. Смазливая мордашка, практически идеал мужской красоты, но как по мне, так чересчур уж смазливая. Забрала на шлемах телохранителей подняты, и я могу видеть, что они тоже далеко не уродцы. Однозначно бессмертныее, я не ошиблась, слишком молодо они выглядят, для опытных воинов. Подмигиваю одному из парней, проводя кончиком языка по губам, и он краснеет вместо ответа.        Тусцеллий бросает гневный взгляд на лейтенанта, и едва заметно качает головой, давая понять, что о штрафе не может быть и речи. Качает, а через секунду его голова уже катится по грязной брусчатке.       — Измена! — кричу и показываю рукой на телохранителя, с которым перемигивалась.       Парень сжимает в руке окровавленный клинок, которым он только что отрубил голову своему нанимателю.       Второй телохранитель бросается на напарника, но моя марионетка применяет «Щит Лоса» и уходит в глухую защиту. Начинается паника и неразбериха. Крики, ругань, мольбы о помощи, обыватели бегут в разные стороны.       — Ну и долго вы будете стоять? — обращаюсь к офицеру, который никак не может понять, что ему делать. — Хватайте убийцу!       До парня, наконец, доходит, что при таких обстоятельствах мой арест отходит на второй план. Официального приказа о нём, конечно же, не было, а после смерти хозяина я становлюсь никому не нужна. Как минимум сутки, пока Тусцеллий не вернётся из Святилища, меня придётся держать в тюрьме без обвинения, а с бессмертными такой номер не проходит. Закон Мироздания не позволит так обойтись со мной. В то же время на его глазах совершилось убийство, и убийца стоит перед ним.       — Схватить его! — приказывает офицер окружившим нас стражникам, указывая рукой на телохранителя, и они тут же бросаются к парню.       — Топаем, топаем, — говорю своим спутникам и направляюсь в сторону конюшни.       Зостры увязываются за нами, но атаковать не решаются, всё-таки численное преимущество на нашей стороне. А когда видят Шизуму, скачущую на Пушке с обнажёнными катанами в руках во главе нашего отряда наёмников, сразу исчезают в первом же переулке.       Орчиха, видимо, услышала крики, поняла, в чём причина и отправилась к нам на выручку, прихватив с собой весь отряд.       При виде оскаленных морд саблезуба и его хозяйки прохожие буквально разлетаются в стороны, освобождая дорогу наёмникам.       Смотрю на отчаянную выходку Зелёной, и меня пробивает на слезу, теперь мы точно спасены. С такой союзницей я возьму не только Старую сторожевую башню, но и Белый город, если понадобится. Главное, чтобы орчиха не оказалась слишком правильной, как её соплеменник. Последнее время Гароруш всё больше отдаляется от меня, что-то сломалось в парне после Кастлрока.              Возле конюшни нас ждут старый одноглазый Гарас и пять лошадей. Пять. Оглядываюсь на свою и группу и понимаю, что затупила. Конкретно, причём. До Фёрстгарда Дана ехала в фургоне, и на неё я забыла арендовать лошадь, да и Гарасу обещала место в повозке, которую до этого отправила в Нарзул-бур. На ходу объясняю компаньонкам суть проблемы.       — Посадим двоих на одну лошадь, делов-то. Вон лесная эльфийка мелкая, к ней смело можно подсаживать, — говорит Хельга.        — А Гараса ты на руках повезёшь, как младенца? — спрашивает Токката. — Старик может не вынести поездки в седле.       Сама по себе ситуация некритичная, деньги у меня остались, можно нанять ещё одну повозку и лошадь для Даны, но нет времени на переговоры с конюшим, а без этого никак не совершить сделку. Если телохранителя не убили, то он уже рассказывает, как его околдовала ведьма, и что он сам себя не контролировал, когда убивал Тусцеллия.       — За нами может быть погоня, а мне нужно задержаться минут на пять, — говорю Шизуме. — Сможешь перекрыть на это время улицу?       — Я могу остаться одна, а после возрождения присоединюсь к отряду. С Пушком мы половину портового гарнизона положим, — предлагает орчиха.       — Нет, без фанатизма, дай мне пять минут, уходить будем вместе, — говорю и бегу искать управляющего почтовой станцией, к которой относится конюшня.       — Спешиться! Стена щитов! Перекрыть улицу! — командует Шизума наемникам, и суровые парни беспрекословно подчиняются ей.       Хельга и Горм тоже занимают место в строю, перегородившем дорогу, а оставшиеся девушки прикрывают фланги. Глядя на эту маленькую армию, начинаю всерьёз задумываться над предложением компаньонок создать свой клан.       Из-за срочности за повозку с возничим и лошадь мне приходится, не торгуясь, отдать четыре тысячи золотых, притом, что повозку я должна буду вернуть через четыре дня.       — Уходим, — командую, когда Гарас залезает под тент телеги, а остальные запрыгивают в сёдла.       Портовые ворота охраняют сержант и трое стражников. Они даже не пытаются задержать отряд, несмотря на то, что следом за нами по улице на боевых конях мчатся оруженосцы начальника порта. Всадники кричат, чтобы стража закрыла ворота, но парни только вжимаются в стены надвратной арки, когда мы проезжаем через неё. В пригороде погоня прекращается, и мы спокойно покидаем Фёрстгард.       — Отстали, — говорит Токката, оглядываясь назад.       — Стражники видели наш отряд, смертные тоже умеют считать. Наверняка они отказались преследовать нас, ссылаясь на то, что за городскими стенами их зона ответсвенности заканчивается, — предполагает Хельга.       — Жалкие ссыкуны! — бросает Шизума, сплёвывая на дорогу. — Думаю, нужно отправить эльфийку на разведку.       — Да, — соглашаюсь со своим командиром наёмников. — И отправь с ней Дану, она — теневой ходок, тоже сможет обнаружить засаду. Зря я, что ли, вернула ей оружие и купила коня, пусть отрабатывает.              — Я так и не сказала спасибо, — говорит Шизума, когда мы покидаем пригород Фёрстгарда и выезжаем на большую дорогу. — Благодарю тебя за то, что сделала для меня.       Орчиха едет рядом со мной и единодушними спутницами, позади нас движутся Горм и Бреса, за ними арендованная ради старика повозка, по итогу дед мне обошёлся в три раза дороже опытного воина, а за повозкой следует основной отряд.       — Я просто наняла тебя и сегодня убедилась в том, что не зря, ты вовремя пришла на помощь, — отвечаю Шизуме на её запоздалую благодарность.       — Можешь не признавать, но если бы не ты, я бы лишалась Пушка, а он для меня очень много значит. Что касается моей помощи, то это моя работа как наёмника, тем более, как поняла, вы и без меня справились, вшестером «поставили на уши» всю стражу и ушли от неё. Что, кстати, там произошло? Это ящер натравил на вас стражу? Из-за меня?       — Мы ещё до тебя засветились и привлекли ненужное внимание местных бандитов и начальника порта. Ящер только подлил масла в огонь, но нам бы и без него не дали спокойно уйти. Слишком мы колоритные для здешних улиц, — говорю, приподнимая сиськи, — а случиться особо ничего не случилось, просто порт поживёт сутки без начальника, пока он отдыхает в Святилище.       — Ты убила Ринальда Тусцеллия? Но как? Я ведь видела как телохранители гнались за вами. Ещё удивилась, почему он их отпустил от себя, но теперь всё понятно. Эти бугаи ни на шаг от него не отходят, говорят, что он даже с девками при них развлекается. Как ты смогла убить их хозяина?       — Я — теневой ходок, если не заметила, — кратко отвечаю, не желая вдаваться в подробности.       — Увидев смазливые мордашки Ринальда и его телохранителей, я бы сказала, что он не с девками развлекается, а с этими мальчиками, — шутит Хельга, желая увести разговор от неудобной для меня темы.       — И с ними тоже, он весьма испорчен, — подтверждает Шизума и, обращаясь ко мне, продолжает допрос. —  То, что ты теневой ходок, я заметила, но это не объяснение, до Тусцеллия никто не мог добраться, его телохранители ни одного убийцу на ремни порезали.       — Скажем так, есть у меня некоторые способности, — уклоняюсь от ответа. — В своё время всё узнаешь.       — Хорошо, пусть так, можешь не говорить, если не хочешь, — соглашается Шизума.       — Кстати, если мы заговорили про способности, кто ты по боевой специализации? — спрашиваю орчиху. — Я так и не смогла понять. Сначала думала, ты теневой ходок, но потом отбросила эту мысль.       — Я воин, как и Хельга.       — С парными клинками в тяжёлой броне? — удивляюсь я.       — Ага, серединка на половинку, есть такие извращёнцы, это на любителя, — вступает в разговор Хельга. - Но в драке они тоже весьма сильны.       — Хельга права, — без каких-либо признаков обиды соглашается Шизума. — При желании я могу быть классическим бойцом с щитом и мечом или двуручником, но предпочитаю другой стиль боя. Парные клинки и метательные ножи.       Приглядываюсь и замечаю у Шизумы на левом бедре точно такие же, как у меня, ножны, только с эбонитовыми клинками.        — Расскажи про своего зверя, — просит Токката. — Впервые вижу ручного саблезуба, а в Мироздании я уже давно.       — Если давно, то должна знать про профессию «Животновод», после достижения в ней мастерства открывается ещё профессия — «Дрессировщик». Когда достигаешь мастерства и в ней, получаешь возможность приручать вот таких фамильяров. Процесс трудный, опасный, и это связано с Кернунном, поэтому мало кто отваживается, и ещё меньше кому удаётся достичь успеха. Обычно приручают волков, чтобы потом продавать их, но мне повезло, и я приручила этого котика, — Шизума нежно поглаживает саблезуба, и зверь под ней издаёт довольный рык. — Фамильяры привязываются к хозяину и получают бессмертность, но больше одного зверя иметь нельзя. Многие хотят заполучить Пушистика, и из-за этого у меня бывают проблемы, как вчера.       — Мне показалось, что вчера у тебя были проблемы из-за азартных игр, — подмечает Токката.       — И из-за этого тоже, признаю, у меня есть такая слабость. А могу я спросить?       — Валяй, — говорю, уже зная, какой вопрос не даёт орчихе покоя.       — Догадываюсь, что тебя достали этим вопросом, но кто ты? Почему у тебя женское тело и член? Да ещё и конский?       — Пора завести какого-нибудь скальда, который будет просвещать всех новоприбывших в отряд, или книжку написать с названием: «Сказание о неудачнике, пославшем Валаана, Сантаар, Асмодеуса и Кернунна нахуй». Но я знала, что ты именно это спросишь, поэтому слушай...       Рассказываю Шизуме, как Титус Варон превратился в проклятое двуполое создание по имени Аурелия Стэллион.       — Здорово! — восклицает орчиха, когда заканчиваю рассказ, и её реакция вызывает у меня удивление. — Слушай, а твои сиськи, они тебе не мешают бегать, прыгать или сражаться?       — Когда делала первые шаги, чуть не упала, но быстро привыкла и сейчас нет никах проблем.       — Ахренеть. Смотрю на тебя и завидую. Всё у тебя есть: и сиськи, и писька. Я вчера потекла, когда увидала его в деле, — Шизума без стеснений переходит на тему потрахушек.       — Заметила твою реакцию. Но один вопрос, ты только не обижайся, но ты что, на самом деле шизанутая? Чему тут завидовать? Я даже по улице не могу пройти, чтобы не поймать на себе косые взгляды.       — Да похуй на косые взгляды, это от зависти. Ты же обладаешь главными атрибутами обоих полов, да еще, какими атрибутами, — Шизума не обращает внимания на то, что я назвала её обидным прозвищем, и продолжает развивать тему, обращаясь уже больше к моим спутницам:       — Простите за прямоту, обратила внимание на слова "твоя очередь сосать". Вы это делаете по-очереди?       — Это у нас свой шуточный ритуал, — выкручивается Хельга, чтобы не вдаваться в подробности.       — А ты вот просила вчера в попу, разве не больно такой огромный? — не унимается орчиха. — Мне кажется, он даже в пизде делов натворит.       Слушаю её, и создаётся впечатление, что меня обсуждают, как какого-то племенного жеребца, а вернее жеребицу. Но каких-то неприятных эмоций по этому поводу нет, наоборот, я даже возбуждаюсь, и член принимает почти вертикальное положение, возвышаясь над лукой седла. Набедренная повязка не справляется со своей функцией и просто свисает сбоку, отодвинутая стволом.       — Нет, — отвечает Хельга и смеётся над вопросом девушки.       Токката и я тоже заливаемся смехом.       — Проклятия наделили Аурелию особой магией, если она занимается с кем-нибудь сексом по согласию, то не причиняет боль. Но если насиловать, то да, незабываемые ощущения обеспечены, — открывает секрет Хельга.       — Какой же он классный! — орчиха не перестаёт восхищаться моим эрегированным членом.        — Хочешь попробовать? — предлагаю я.       Не собиралась трахаться с кем-нибудь из отряда, исключением является только Гароруш. Зелёный стал моим партнёром ещё до того, как я возглавила экспедицию, но непосредственность Шизумы меня заводит. «Может, у меня фетиш к оркам?»       — Боюсь, что ты не захочешь меня, — робко произносит Шизума.       «И это та самая орчиха, которая собиралась драться одна против семерых, которая смогла организовать пятнадцать наёмников, признавших её своим лидером? Она — боится?»       — С чего ты так решила, глупенькая?       — У тебя две шикарные любовницы, ты сама шикарная, и при желании можешь заполучить любого партнёра, будь то девушка или парень. Зачем тебя я? Плоская, зубастая, зелёная, страшная, — произносит Шизума чуть ли не плача.       У девушки ярко выражен комплекс собственной неполноценности, от него, скорее всего, и её агрессия с замкнутостью. Не исключено, что она толком и не знает, что такое нормальный секс, не говоря уж про отношения, поэтому и привязана так к своему саблезубу. Конечно, навряд ли она с ним трахается, вроде бы у кошачьих пенисы с жуткими шипами, но чувства у неё к блохастому монстру слишком уж нежные.       — Это кто тебе всю эту хуйню наговорил? — спрашиваю я.       — Да что я сама не знаю? — пускает слезу Шизума, но у неё тут же срабатывает защитная реакция, и она рычит:       — Оставь меня, я не хочу больше разговаривать. И тебя не хочу. И не пытайся «ласкать мне уши», я знаю, что такое зеркало.       — Эй, глупая, ты чего несёшь? Ты вообще в курсе, что мой постоянный ёбырь — это орк? И я не обманываю, спроси у хускарла, который едет сзади, если не веришь. Единственное, с чем не могу не согласиться из сказанного тобой, так это то, что у тебя маленькая грудь. Но разнообразие тоже не повредит, с парнем-то я трахаюсь. Примерно на середине пути будет развилка, мы там остановимся, чтобы проверить копыта лошадей, повозку и пообедать. Этот разговор продолжим на привале. Тебя кто-то обидел, и ты вбила себе в голову всякую хрень. Ты классная девчонка, через пару часов докажу тебе это, — говорю с небольшим нажимом.       — Ты, правда, трахаешься с орком и считаешь меня привлекательной? Только не вздумай смеяться надо мной!       — Да чтоб у меня хуй отсох и сиськи отвалились, если я вру, — говорю с улыбкой, и компаньонки с орчихой взрываются смехом.       — Теперь иди к своей банде и расскажи им, почему у бабы, которая их вчера наняла, неожиданно вырос член. Подозреваю, они уже успели его разглядеть и теперь подумывают, не податься ли им в бега, пока «ветер без камней», — распоряжаюсь я.       Шизума приостанавливает Пушка, чтобы поравняться с основным отрядом, и Токката говорит:       — Ты спрашивала, кто захочет вступить в твою гильдию? Вот тебе и первый бессмертный кандидат, судя по тому, как она восторгалась тем, что у тебя член и сиськи, думаю, она примет приглашение.       — Возможно, — соглашаюсь и добавляю с усмешкой, — Ещё Гарорушу сиськи приделать, и я буду королевой орков.       — Простите, что прерываю ваши стратегические планы по созданию клана, — говорит Хельга, — но кто-то говорил про обед.       — Ты уже проголодалась? — спрашиваю я подругу.       — Да нет. Пока ещё не проголодалась, и меня найдутся в запасе пара кусков вяленого мяса и горсть сухарей, но вон ту, — Хельга указывает за спину, — банду, как ты выразилась, ты чем кормить собираешься?       — А что, нечем, да? — говорю с лёгкой иронией, понимая, что совсем упустила этот вопрос.       — Ну, как бы да, все наши запасы остались у Гароруша, а эти парни и девушки последнее время жили на бирже наёмников, не думаю, что у них есть с собой паёк хотя бы на сутки. Да и на сборы времени толком не было.       — Охоту ещё никто не отменял, с нами лесная эльфийка, — напоминает Токката.       — Ну вот, видишь, безвыходных ситуаций не бывает, — говорю Хельге. — Всегда, как минимум два выхода: один — правильный, другой — через жопу. Но спасибо, что напомнила.       — А кто сказал, что через жопу неправильно? — улыбается Хельга. — По мне так самый верный вариант.       Подзываю эльфийку, едущую в авангарде, и отправляю на охоту, а её место занимает Горм.