***
Последнее, что Джонни сейчас хотел, это встречаться с Альт. Он стоял, прислонившись к боку какого-то фургона, и наблюдал за Ви с Дакотой подозрительно — конечно, насильно его не запихнут в ванну со льдом, хотя, насколько он знал приебнутость Ви, она могла попытаться. Но он понимал, что без Альт не обойтись. Она сама первой вышла на контакт, когда спасла их — значит, могла себе позволить вертеться на таких близких уровнях киберпространства; значит, они не подставят ее под удар своими кривыми шаманствами. Проблема была в том, что это, сука, Альт. — Нам, вроде как, уезжать пора, а вы тут собрались спиритические сеансы устраивать, — неохотно напомнил он. Джонни постоянно кусала мысль о том, что они слишком тормозят, медленно тащатся по Пустошам, а у Ви остается все меньше времени. «Альт же обещала мне полгода, ты сам говорил», — как-то выдавила она, захлебываясь кровью. Джонни держал ее, чувствуя, какая хрупкая у нее шея, переломить — секунда. Ви полностью терялась и слепо мотала головой во время приступов, а вот он ее немного выпрямлял. «Нахер Альт», — прорычал он тогда, впиваясь ей в шею железными пальцами, пока Ви не дернулась, болезненно нахмурившись. Тогда отпустил, отшатнувшись. Но Альт он не верил. Да, его грызла вина, вечная, неотступная, и теперь, когда в его жизни стало чуть меньше алкоголя, кислоты и ночных концертов, лишавших его всех, абсолютно всех мыслей, Джонни снова обращался мыслями в далекие двадцатые. Для людей, что его окружали, это была древность. Для него — точка невозврата. Смотреть Альт в лицо было сложно. Даже если это проекция. Даже если она ничего не чувствует. Он снова глянул на Ви. Гордая, не станет упрашивать, если он откажется. Сама полезет и поплавит себе остатки мозгов. Джонни обреченно застонал сквозь стиснутые зубы; достал сигарету и прикурил. Ви чутко обернулась, когда зажигалка щелкнула, но расслабилась и вздохнула: — Ты никогда не думал, что так заработаешь себе рак легких? А Вик далеко со своими чудо-имплантами… — Ага, рак легких, инфаркт жопы, что еще ты мне придумаешь? Я неубиваемый, Ви, это самое тело, — он ткнул себя пальцем в грудь, — будет покрепче твоего, закаленное всеми ночными концертами и бесконечными барами. А даже если так, умрем вместе, — уверенно сказал Джонни. — Разве это не то, чего мы хотели? Ви обожгла его сердитым взглядом, но не отвернулась. Когда он еще был в ее голове и читал мысли, Джонни ощущал, как Ви устала от бесконечных мучений, от того, насколько бессмысленными выглядят их попытки выкарабкаться. Сидя на крыше перед штурмом «Арасаки», Ви смотрела на пистолет и хотела все закончить; она или слишком заебалась, чтобы скрывать эти мысли от Джонни, или уже не могла это сделать, потому что он, как ядовитый плющ, пророс куда-то слишком глубоко в нее. Но он вдруг услышал ее оглушительные мысли. Но Ви не смогла. Ради Джуди, которая сейчас помогала Дакоте с каким-то оборудованием, выглядящим как средневековое орудие пыток. Провода, кабели, железки… Джонни скривился, представив, что все это придется присоединить к себе. Ванну уже набрали, пожертвовав частью воды из запасов кочевников; сыпанули льда из небольшого холодильника Дакоты, где охлаждались какие-то детали. Джонни наклонился, оперся о край, глядя в мутноватую воду. Слишком много ненадежного в этой затее. Вода рождала в нем инстинктивный страх, как у кота. Киберпространство могло забрать его душу. Джонни до сих пор казалось, что она неплотно прижилась к телу. Но когда это все его останавливало? Он обязан выяснить, что происходит. Альт должна знать про «Найт»; Альт знает обо всем, не зря ее называют богиней. Но Джонни всегда считал себя агностиком. — Я буду здесь, — пообещала Ви. — Если что, сразу вытащу… Он резко кивнул, затушил сигарету, снял ботинки и забрался в ванну. Не так глубоко, как ожидалось, но все же ощущение ног, погруженных в воду, ненадолго сбило дыхание, заставило потерять равновесие. Он не хотел барахтаться на глазах у внимательной Ви, а уж тем более, у Дакоты и Джуди, поэтому упрямо схватился за бортики. Дакота сунулась со своими проводами, но Джонни ощерился, и она невольно отшатнулась. Всеми подключениями занялась Ви; всего-то и нужно было, что воткнуть что-то в разъемы у него на шее. Джонни жил в то время, когда в людях было чуть меньше аппаратуры, но «Арасака» перебрала его, пока он был в заморозке, теперь на шее сзади сиял дорогущий хром. Как у проклятого самурая Горо Такэмуры, только с другой стороны. Джонни раздраженно хмыкнул. Они снова его извратили. Снова впаяли ему импланты, наплевав на его согласие — как и много лет назад, когда он стал солдатом. — Как ты? — спросила Ви, проделав что-то. Джонни не хотел знать, но чувствовал… какое-то напряжение. Ви осторожно потрепала его по волосам — коротко откромсанным как раз из-за шеи: металл добирался почти до затылка. Она нацепила обруч, холод плотно обнял виски. — Живой пока. Врубай, — велел Джонни. — Если чего, переворачивайте эту бадью к херам. Дакоту не нужно было просить — она нажала что-то; Джуди стояла рядом, глядя на него, скрестила руки на груди и привычно кусала губы. Мир вздрогнул, а потом медленно начал плыть, как будто Джонни подсунули видеозапись, в которой не хватает половины кадров. Медленно, очень медленно внутренности палатки Дакоты, нашпигованные какой-то аппаратурой, завалились, словно кто-то уронил занавес… Мир рассыпался и снова собрался. На этот раз — поблескивающими пикселями, россыпью синего. Джонни почувствовал резь в глазах, хотел протереть, но движения ощущались рассеянными, чужими. У него снова не было тела, но и страх притупился переходом. В конце концов, ему не привыкать быть мертвецом. Он снова очутился в проекции «Арасака-тауэр». Место, которое он штурмовал трижды, один раз — безмолвным наблюдателем в теле умирающей Ви, вырисовывалось с невообразимой четкостью. И вместе с этим было совсем иным, неживым. Ни запахов, ни звуков. Давящая на уши, пульсирующая своим ритмом тишина. Одновременно он чувствовал мириады данных, свободно прорывающихся через киберпространство. Чуть приглушенно — они все же отъехали прилично от города. Но тут понятия расстояния и времени искажались. — Альт! — позвал он, решив не медлить. — Я знаю, что ты за нами следишь! Ты же здесь! Не можешь отказать себе в эффектном появлении, да? Ни за что не признался бы, но Джонни волновался, хотел ее увидеть. Убедиться, что до Альт не добрались. Его мучили не теплые чувства, а осознание: если люди из «Найт» или кто бы то ни было прощупают дорогу за Черный Заслон, может начаться что угодно. Альт им нужна ради равновесия. — Если бы я могла чувствовать удивление, я бы сказала, что изумлена, Джонни, — раздался певучий, но в то же время скрежещущий, механический голос Альт. В их времена такими разговаривали примитивные голосовые помощники. Алая фигура обнаженной женщины появилась перед ним, она стояла, глядя в упор — слепо и страшно. — Ты вернулся? — спросила она чуть тише, почти что человечнее. — Понял, что в киберпространстве найдешь больше? — В таком случае я бы отправил сюда Ви, это же она погибает, — хмыкнул Джонни. — Нет, нам нужны ответы. Почему на нас объявили охоту? Кто хочет добраться до тебя? Нравится тебе или нет, отвечать придется. Он снова попал в поток данных, позволяющий перебрасываться мыслями, а не словами, и это общение было в сотни раз быстрее неудобных предложений. Альт давила его своей силой, и Джонни тщетно пытался не провалиться в слитный кошмар последних пятидесяти лет. Напоминал себе, что он человек… Он такой же, как и Альт. Цифровой мертвец, энграмма. Но Джонни старался убедить себя: он что-то еще чувствует. О, охуенно многое. Злость, знакомую горячую ярость, отголоски тревоги из-за охоты корпораций, страх за Ви, мелко вздрагивающую в его руках. Ему показалось, что он ненадолго открыл это все Альт. Та не изменилась в лице, оставаясь той же мертвой голограммой. — Корпорация «Найт» была основана Ричардом Найтом, человеком, который создал Найт-Сити, город мечты, что обернулся катастрофой, — спокойно начала Альт, как будто пришла прочитать лекцию по истории. — Слишком много «Найт» на одно предложение, — перебил Джонни, — и я понял, что эти уебки, вроде как, должны заправлять всем в городе — структура, стройка, вся херня. И не только в городе, судя по продвижению в Пустоши. Но зачем им киберпространство? Жили же как-то без него. — Ричард был амбициозным. Такие люди охвачены своей мечтой… — Джонни показалось, что Альт обожгла его красноречивым взглядом, и он усмехнулся в ответ, приосанился — да, мол, блядь, это я тут идейный террорист, и я об этом не жалею. — Но вскоре оказалось, что люди куда хуже, чем можно вообразить, — с каким-то особым удовольствием произнесла Альт, — и Найта убили. Тогда корпорация, которая изначально должна была работать на благо идеального города, постепенно переродилась в нечто более… эффективное. Они стали пробовать разное, чтобы выжить, и, насколько я знаю, в последние годы создали засекреченное подразделение. Проект «Carpe Noctem»… Ей определенно казалось ироничным, что борьба за утопию обернулась экспериментами с человеческими душами. Джонни даже усмехнулся. Когда-то он любил чувство юмора Альт. — «Наслаждайся ночью»? Почти такая же пошлость, как и твоя возня с Лилит, — уколол Джонни. Ему было интересно, как Альт отреагирует на это, когда поймет, что им все известно про ее скромную религию, про жертвы, что приносят в ее честь, но развести искина на эмоции было не так-то легко. Они с Ви не расследовали дела корпы «Найт», но те сами попадались под руку, и в этом Джонни философски видел их феноменальное невезение. — Они хотят понять, как переписывать сознание человека. Эксперименты с Пералесами, — терпеливо объясняла Альт, и Джонни вообще не удивился, что она в курсе всего, что происходит в городе, — были не самыми удачными. Они поняли, что что-то не так. Всего лишь тест; он провалился из-за вас. В реальности люди не должны замечать, как их сознание меняют. — И они решили изучить тебя? Искина, который сам себя создал? И изменил, — мимоходом бросил Джонни, но слова прозвучали глухо и устало. — Корпорация «Найт» уже несколько раз пыталась меня достигнуть. Их агенты наверняка были среди Вудуистов и «Сетевого дозора». Они заинтересованы в экспериментах над сознанием, и я один из самых удачных. — Ты сожгла их мозги, — припомнил Джонни. Альт не ответила; искин был безжалостен. Да и Джонни не образец благочестия, раскаяния в нем ни на грамм, и по ночам он воет не из-за осознания, сколько крови на его руках… ну, руке… — Ви могли отследить? — спросил Джонни, тяжело вздохнув. — Она сказала, возможно, в ее башке какой-то вирус прямиком от «Найт». Так они могли до тебя добраться. — Исключено. Они никак не могли попасть в пирамиду, все протоколы защищены. Но они способны понять, что Ви подключилась к «Микоши», — признала Альт. — Если так, то они проделали очень тонкую работу. Их слежка почти незаметна. Теперь они точно убеждены, что у вас есть доступ ко мне. Он хотел о многом спросить. О планах Альт, о том, зачем ей понадобились все души… вся информация из «Микоши». Она пожирала данные о чужих сломленных жизнях, сама теряя человечность, и у этого должна была быть какая-то цель. Но Джонни внимательно слушал о том, как «Найт» выживала в тени других корпораций. На слуху всегда была ненавидимая им «Арасака» или «Милитех», поставлявший лучшее оружие, но о «Найт» никто не мог сказать нечто определенное, хотя она негласно и значилась среди самых крупных корпораций Найт-Сити. Все думали, что они занимаются ерундой вроде застройки. Работают для города. Тот, кто владеет душами людей, обладает миром. Религия в их время никому нахер не нужна была, не считая кучки охуевших монахов. Править миром — как это дешево. Просочиться в каждый уголок света; им стало мало города — они продвинулись в Пустоши, чтобы отобрать свободу у кочевников. Они желали тайно управлять, изменяя людей так, что они не заметят. Кандидат в мэры Пералес — всего лишь марионетка с промытыми мозгами. Они перекроили его под себя до того, как Джонни с Ви вмешались. Он уже полностью в руках «Найт». Это пугало. Что кто-то может тебя по щелчку пальцев поменять, просто залезть в голову через подключение к какому-нибудь порту. В твоем собственном доме. Джонни почувствовал, как заныли разъемы в его шее. Ненадолго он представил себя, распятого в ванне со льдом, запрокинувшего голову и слепо глядящего в полог палатки. И в какой-то момент Джонни засомневался, действительно ли он настоящий. Ублюдки из «Арасаки» оцифровали его, да? Какую из версий его? Джонни, вроде бы, слышал, что на биочипе была основная энграмма. Что есть копии. Ебаный пиздец. — Только я думаю, что мир ебанулся окончательно, как появляется еще более страшная херня, — поделился Джонни. — «Арасака» научилась отделять души, а «Найт» решила изменять их. Ты даже не поймешь, что у тебя отняли свободу… Ты же не позволишь им дойти до тебя? — спросил он. Беспокоился не об Альт, не совсем — о том, какую силу получит эта корпа, если покопается в ее коде. — Если они доберутся до меня, будет сложно. Мне кажется, им помогает искин, — внезапно выдала Альт. — Они используют… программы, которые похожи на нечто с той стороны Черного Заслона. Дикий искин. Живой, блядь, компьютер, созданный каким-то ученым, который думал, что работает на благо человечества. Конечно, гениальное творение ебнулось и чуть не сломало мир; и их было много, и они бесновались за странной стеной в Сети, и никто не знал, что там происходит. Джонни бы хотел сказать, что у него кровь леденеет, но тут у него не было тела. Не было ничего. Он вдруг почувствовал себя беззащитным. Даже бронежилета нет, сука. — Как эта хуйня пробралась к нам? Я думал, ты одна способна шастать через Заслон, потому что ты… ну, была человеком. Ты была настоящей, а не каким-то неебически эволюционировавшим голосовым помощником! — Мне не хватает данных, — терпеливо произнесла Альт. — Есть многие искины, которые лишь притворяются безобидными, но это не тот случай. Он пришел с той стороны, и он хочет добраться до меня. Искинам не свойственна зависть. Они не люди. Он просто хочет обладать информацией. Всей. — И что будет, если он захватит мир? — полушутливо спросил Джонни. Для него это было как-то слишком сложно; осознание наваливалось медленно, несвязно. Если видишь врага — ебани ему свинца между глаз. Или в любое слабое место, если у него там защитная пластина. Его не учили сражаться с искинами. Как-то вот не довелось в жизни. — Таких прецедентов в истории нет. Я не могу сделать точный прогноз. Но, вероятно, это означает конец человечества, Джонни Сильверхенд. Что касается нас, то я, ты и Ви станем частью этого искина. — Ну, и чем это отличается от того, что ты предлагала нам? Ты хотела нас сожрать! — Я дала вам выбор, — великодушно пояснила Альт. — Если вы не хотите оставлять человеческие оболочки, я не вправе вас останавливать. Ты рассказывал мне о свободе. Этим я отличаюсь от корпорации «Найт» и их искина. Они не должны подпускать этих уродов к Альт. Да, Джонни она тоже не нравилась, его напрягало это лицемерное спокойствие, то, что она не говорила и половину того, что знала. Но она и правда не лезла в голову, когда не просили. Ей было настолько кристально похуй, что это Джонни одновременно радовало и злило до чертиков. — Твое тело перегружено, — напомнила она. — Мне казалось, кома не входила в твои ближайшие планы. Джонни выругался. Почему-то материться как сапожник в чистом и пустом киберпространстве ему нравилось. Будь тут стены, он бы обязательно что-нибудь намалевал — просто из тяги к анархии. — Ты счастлива здесь, Альт? Он ожидал, что она ответит что-то машинное, например, про то, что человечество до сих пор не выразило адекватного определения счастья, но Альт промолчала. И почему-то это подарило ему тень надежды. — А ты счастлив? — С моей-то жизнью ни о каким ебаном счастье даже заикаться не приходится, — развел руками он. — Мне хватит и того, что Ви счастлива. У нее, блядь, вся жизнь впереди, а из-за меня она… Я буду доволен, когда исправлю всю эту херню. — Ты впервые живешь ради кого-то другого, а не ради себя, — сказала Альт. — Нет, не спорь; я всегда права, потому что сущность, подобная мне, не может ошибаться. Даже «Арасака-тауэр» ты подорвал ради собственного эгоизма, а не потому что хотел за меня отомстить. Впервые ты думаешь не о своей шкуре, а о чужой, Джонни Сильверхенд. Может, он и правда изменился. Может, до этого неправильно понимал принцип любви. У Джонни вот никогда не было ни младших братьев и сестер, ни, благодарение ебаному Богу, детей. Но была Ви. И была чем-то большим, чем все это. — Я ее спасу, Альт. Обязательно. Тебя не спас, так хоть ее… Он всегда был самоуверенным, и это Альт нравилось. Ну, по большей части они не говорили по душам, а трахались. А сейчас у них почти что высокие отношения — что еще остается, когда ты набор нулей и единиц. Правда, у Джонни все равно оставалось ощущение, что его хотят наебать… Цифровой мир исказился; кто-то тащил его назад. Похоже, Альт не преувеличивала, и сейчас у него мозг вытечет из ушей. Джонни хотел что-нибудь сказать на прощание, но ее уже не было, и его тоже не стало, была сплошная тьма, а потом мир вспыхнул и навалился на него тяжело-тяжело, как будто Джонни предстояло снова воскреснуть. Мир был пиздецки неприятный, мокрый и жуткий… — Все в порядке, ты не тонешь! — четко раздался голос Ви. Живой, нормальный, без механических помех. — Джонни, глянь сюда! Я здесь! Ну, давай! Каким-то чудом они с Дакотой его вытащили, а он к ванне прибился, ничего не видя и не слыша. Джуди осторожно протянула ему полотенце, чтобы он вытерся, почувствовал сам, что воды больше нет. Джонни его рывком отобрал. Выдохнул. Альт говорила, они адаптируются в киберпространстве, снова и снова возвращаясь туда. Сейчас Джонни чувствовал, что он в большей степени принадлежит тому миру… слою реальности… И он вдруг яро возненавидел себя-человека. За этот неконтролируемый, животный ужас, за то, что не может двинуться, что застыл, скованный старым воспоминанием о том, как в горло хлынула горькая грязная вода. Он все еще чувствовал себя чем-то большим. Не влезающим в слабый трясущийся кусок мяса, имплантированный железками. Как там у Ви было — «терпи, дыши»? После киберпространства дышать было трудно. Словно опять вспоминать, каково жить. И сейчас, неловко поднимаясь и стаскивая прилипшую к коже футболку, он старался удержаться в своем теле. — Ты нашел Альт? — спросила Ви, стараясь отвлечь его. — Мы здесь ничего не видели. Все зашифровано, — она мотнула головой на какие-то показатели на экранах мигающих компьютеров. Он кивнул. Хотел что-то сказать — чуть язык себе не отгрыз. Невосполнимая потеря для мира, блядь. — Сейчас сухие шмотки принесу! — догадавшись, вызвалась Джуди и сбежала куда-то. Он мог просохнуть на палящем снаружи солнце, но это и правда была лучшая идея. Было холодно и непонятно; в груди сворачивалась тоска, но Джонни старался убедить себя в том, что ему нахер не надо это киберпространство, что тут гораздо лучше, есть алкоголь, музыка и женщины, а еще есть Ви, которая лезет пальцами в его мокрые волосы и тепло и щекотно тычется носом в шею, совсем как их кот. Приходил в себя он медленно, но смог остановиться, пока не скурил все свои запасы. Сигареты в Пустошах достать не так легко, как в городе. Возможно, придется кого-нибудь грохнуть ради очередной пачки. Джонни творил много разной херни, но старался не быть зависимым ни от чего, кроме адреналина и никотина. Стало немного полегче… Переодевшись в сухое, он почти почувствовал себя человеком. Дакота хлопотала над своим железом, и ее больше ничего не интересовало. Ви с Джуди стояли, отвернувшись то ли с долей тактичности, то ли с брезгливостью — он, будучи в голове Ви, несколько раз слышал, как она ворчала на голых мужиков в рекламе. Не то чтобы в себе Джонни сомневался, но Ви смотрела на него не с большим интересом, чем на какую-нибудь мебель. Ну, ладно, татухи ей нравились. А шрамы заставляли беспомощно поежиться. В лагере кочевников ничего не изменилось, только солнце немного протащилось по небу. Он не представлял, сколько времени провел в киберпространстве. Нужно было рассказать Ви. Выложить все разом, хотя это и странно — что она не знала того же, что и он. И Джонни рассказал, пока они сидели на каком-то ящике. Ви крутила в руках небольшой ножичек, наблюдая за игрой света на лезвии. — Значит, все это правда. Мы не более чем ключ, — усмехнулась она в конце. — Какая ирония… Помню, я думала, все носились за чипом с твоей энграммой, потому что ты такой охуенный и исключительный, а оказалось, что им всего-то надо добраться до Альт. — Ой, не сыпь соль на рану! — картинно скривился Джонни. Он не хотел ввязываться в это — и одновременно желал найти каждого сученыша, причастного к экспериментам, к ебучему проекту «Carpe Noctem» и самолично вышибить им мозги из любимого «Малориана». — Да мы все равно не успокоимся, — сказала Ви, когда он поделился с ней. — Я шла в наемники, чтобы творить такую хуйню, какую люди никогда не забудут. Слава — это, конечно, да… Но процесс тоже вштыривает. А тут такое. — Тихая жизнь или смерть в лучах славы — не важно, сука, от тебя все равно нихуя не останется. Или вселенная сотрет тебя к херам, перемелет, или люди запомнят только твое неебаться громкое имя, но не тебя, не то, что оно означает. Кто вспомнил меня спустя всего полвека? — Это потому что ты взорвал тысячи человек, Джонни. — Чудовищ люди запоминают так же хорошо, как героев. И иногда путают, кто есть кто. Но они не знают, зачем они это делали, о чем думали, стоя на краю пропасти. Как они умерли в одиночестве. В истории остается только образ, который не имеет ничего общего с реальностью, да горстка тех, кто знает правду. Но вскоре мир расправится и с ними. Ви кивнула. Она видела, она знала: мало кто в городе будет по ней горевать, кроме самых близких друзей. Погибни она в «Микоши», Найт-Сити продолжил бы жить. — Как там… Альт? — спросила она. — По-прежнему такая же высокомерная сука? — Ага. Снова пыталась промыть мне мозги о том, как пиздато жить в киберпространстве… В свете всей этой заварушки прозвучало как-то не очень хорошо. Джонни скривился, сжал железную руку в кулак, прислушиваясь к скрипу металла. — Она погибла из-за меня, — убежденно сказал Джонни, и злость выжигала его изнутри. Если бы такую ярость у него вызывал кто-то другой, он бы уже в клочки порвал этого человека. — Потому что я не смог, не справился, я думал, я способен на все, внушил себе, что я король мира, и сам в это поверил, а потом она умирала у меня на руках, а я ничего не мог. Теперь понимаешь? — он глянул на Ви с непонятным вызовом. — Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, блядь. — Я тоже теряла близких, я все знаю, — печально согласилась она. Джонни вспомнил этого ее напарника, Джеки, и медленно кивнул. Не хотел говорить Ви, что это не то, что ее-то вины в том нет, пуля ударила в Джеки, а могла и в Ви, и тогда ничего этого не было бы, а Джонни сам не смог Альт спасти. Но жалеть об этом было слишком поздно. — Стоило смириться, что Альт Каннингем умерла тогда в «Арасака-тауэр», — сказал он. — А я зачем-то ищу ее черты у этого… существа. Он, всегда сражавшийся за свободу… по крайней мере, веривший в это, блядь, никак не мог представить, что человек мог отказаться от всего. От себя. Тем более — такой человек как Альт, упрямая, самоуверенная сволочь, которую он когда-то любил. Или ненавидел. Сложно определиться. Альт умерла на нетраннерском кресле, поэтому у нее был шанс сбежать в киберпространство. Ему бы радоваться, что она хоть так уцелела, но что-то нихера не весело. — Ты не виноват, — сказала Ви. — Джонни, я думаю… она и сама собиралась уйти. Это то, чего Альт хотела. Киберпространство, власть, бесконечные знания. — В последнее время я много вспоминал. То, как ее схватили — я последний раз видел ее живой. Когда меня пробили «богомолами», она орала как резаная. Думала, меня убили. Может, хоть сколько-то она меня любила. Наверное, любила. Иначе бы у него не было никакого выбора, и Джонни просто исчез бы, поглощенный ее потоком данных. — А ты? — А я первым делом толкнул ее, чтобы бежала, а не выхватил пушку. Может, успел бы снести кому-то еще голову. Сориентироваться, — усмехнулся он. Джонни сам говорил, что ненавидит людей, живущих прошлым, но в последнее время он часто обдумывал свои поступки. Может, искал недостающие части. То, что в нем могли изменить. — Она предлагала тебе то же, — сказал Джонни, припоминая сине-красные всполохи «Микоши». — И ты не согласилась… Это было странно — помнить о ней то, что сама Ви потеряла. Ее память как будто побилась, словно кто по компьютеру молотком ударил. Но удивленной Ви вовсе не казалась: — Потому что я люблю жить! — воскликнула она. — Драки, выпивка, женщины… ладно, одна моя женщина! Ты же сам думаешь так же, ты тоже любишь этот мир. Даже если мы очутимся на дне, мы найдем способ выбраться, и это тоже… больно, невыносимо, но это и есть жизнь. — Но ты же умираешь, Валери, — негромко сказал он. Не был уверен, что Ви услышала. Джонни вдруг вспомнил, что почти закончил ту песню, что он ей задолжал.***
Когда машина от «Ило» не вернулась, Панам сразу подняла людей. Она всегда реагировала мгновенно, не думала толком, и Джонни с Ви это в ней нравилось, а Сол такую поспешность ненавидел. Но Сол был мертвецом — чуть более мертвым, чем они. Поэтому «Альдекальдо» тут же встал на уши и ощерился оружием. Нужно было сначала договориться с цыганами о том, сколько снеди они могут выделить клану, поэтому Панам отправила нескольких человек, ветеранов, которых там знали. Сама не поехала — они с Митчем сидели над картами, высчитывая самую быструю дорогу к аризонскому городу, в котором Панам рассчитывала на помощь. С учетом всех остановок. Джонни никто не прогонял, но ему быстро наскучили их разговоры про заправки и ночевки. — На связь не выходят, — объявил Митч. — «Ило» ответили, что они уехали… Джонни затянулся, выжигая горло. Шея странно ныла, но это было ощущение вроде фантомных болей в железной руке. Какое-то нехорошее чувство. И Ви тоже им прониклась, судя по тому, как тревожно она шушукалась с Джуди. Панам старалась не встречаться с ним взглядом. Кочевники стягивались к центру, к импровизированной площади, но Панам не стала подгонять машину и забираться в кузов, чтобы важно вещать оттуда. Напротив, говорила с ними на равных. — Если это «Найт», скорее всего, они еще живы, — сказал Джонни. — Им нужны языки. Ублюдки хотят нас найти, но не могут точно отследить. Поэтому они решили прибегнуть к старому доброму захвату заложников. — Ага, проблема в том, что мы тоже не можем их найти, — закатила глаза Панам. — Это ебаная пустыня, они могут быть где угодно! А у нас не хватит времени прочесать все местные «оазисы». — Есть вариант выманить их на нас, — лениво предложил Джонни. — Они наверняка продумали все и оставили какую-то слежку. Мы знаем маршрут наших людей, — немного повысив голос, сказал он, — скорее всего, напали на них где-то между лагерями. Быстро, что никто не успел подать сигнал тревоги. Скорее всего, у них пиздатый нетраннер, — заключил он. «Или искин». Но это кочевникам знать все же не обязательно, некоторые впадали в суеверный ужас при мысли о компьютерном разуме. Он почувствовал, как на нем остановились взгляды многих людей, и это было даже приятно. То, как они его слушали. Внимание несобранной, встревоженной толпы — Джонни знал, как с этим работать. — Ты хорошо подумал? — тихо спросила Ви, ухватив его за запястье. — Нет, блять, это ж я. Но иного выбора у нас нет. Хватит бегать, — он пристально посмотрел на Панам, потому что последнее слово оставалось за ней как за главой клана. — Подставлять лагерь нельзя, это точно. Лучше разобраться подальше отсюда… — Мы не можем им попасться живыми, — прошипела Ви. Ее рассказы об искине, жаждущем власти во всем разорванной войнами мире, по-настоящему напугали. Ви всегда была впечатлительная. Но и отправить кого-то вместо себя не могли. Ехать всем лагерем было невозможно, но Джонни видел, как многие кочевники горят желанием отомстить за друзей и как Панам едва сдерживает их. Он стоял чуть поодаль, и любопытство перекрывало всякие намеки на вину за все горе, что они причинили этим людям. Джонни хотел посмотреть в глаза тем, кто хотел его использовать. И убедиться, что ствол «Малориана» будет последним, что они увидят. Все как-то суетились, пахло порохом и бензином, а Джонни чувствовал только довольное спокойствие. Адреналин накатит потом, когда он увидит, кого нужно бить. Пока он мысленно складывал аккорды, которые придумал ночью. Он скучал по этому чувству — предвестие битвы. И жалел, что его не было с Ви в прошлый раз, когда она пошла за помощью к «Альдекальдо». Это было странно: то, как сочетались его мысли, и гомон людей, споривших, сколько оружия брать, таким бесконечно бытовым склочным тоном. Почти не задумываясь, Джонни наблюдал за небольшой семейной сварой, которая разогревала кочевников перед выездом. — Джонни, ты справишься с панцером? — с сомнением спросила Ви, когда они с ней снова быстро обсудили план. По сравнению с новейшими машинами корпоратов тачки кочевников казались безобидным старьем — без техники не обойтись… — Конечно, сука, справлюсь. Ты сколько, полмесяца назад впервые села в кабину, а уже вообразила себя асом ебучего космодесанта? — Проблема не в твоем умении, придурок. А в твоей голове, — хмыкнула Ви, неуютно поведя плечами. Положила руку ему на плечо, коснулась холодного металла. Она как-то сказала, что рука у него красивая, опасно-изящная, и, если бы Джонни так не ненавидел то, что с ним сделала война, он бы, наверно, согласился. Когда Ви садилась в панцер, Джонни очень старался не думать о том, что вот такая подорвавшаяся махина лишила его руки — не хотел, чтоб у нее прицел в самый ответственный момент сбился. Вроде как, научился. Напевал мысленно какой-нибудь куплет из своей песни. — Ты со мной поведешь? — Нет, Митч, — покачала головой Ви и кивнула куда-то в сторону. — Я бы хотела, но я в другом месте нужна, сам понимаешь. Значит, им нужны были военные. Те, кто знает, что надо делать, чтобы доставить противнику больше неприятностей и не разнести дорогой панцер в хлам. Правда, кто-то должен был подсказать им, что отпускать на такое задание двух ветеранов с ПТСР — не лучшая идея. — Смотри не сдохни, пока я занят, — в привычной манере приказал Джонни, подцепил цепочку с жетонами, выдергивая их из-за ворота футболки Ви. — Ты сегодня лучше держишься, — заметил он. — Вколола двойную дозу, — криво ухмыльнулась Ви. — Сука, Ви! У нас и так лекарств почти не осталось! — он аж дернулся, задохнулся от возмущения. — Какого хера ты творишь?! Ты не дотянешь до Аризоны! — Было бы куда лучше, если бы я грохнулась посреди всей этой операции, да? — ощетинилась Ви. — Все будет нормально. Мы разберемся, Джонни, и сразу махнем к тем знакомым Панам. Я просто хочу знать, что мир за нами не обрушится. Мы это начали, влезли во всю херню с энграммами, разворошили осиное гнездо. Уверена, если «Найт» действительно захочет, она залезет к Альт и без нашей помощи, а я не хочу, чтобы из-за наших попыток выжить начался кромешный пиздец. В городе остались те, кого я люблю. — Так себе вдохновительная речь, — цинично заявил Джонни, которого совсем не проняло: он снова и снова думал о бледном лице умирающей Ви. Она никогда не видела себя со стороны, не знала, что она напоминает мертвячку куда больше, чем он. — Если будет совсем плохо, если они нас схватят… Ви кивнула. Положила руку на кобуру, и в ее взгляде горела уверенность, хотя они чисто физически уже не могли думать одновременно. Все или ничего — вполне в их стиле. Они оба страшно любили жить, иначе не воскресали бы столько раз, но иногда лучше героически сдохнуть… Еще немного — и Ви для этого не понадобится пуля в висок.