***
Рассвет еще даже не занялся, а он смог подстеречь Таккера у «Пандемониума». Тот преспокойно ждал машину возле черного хода, потягивая вейп с каким-то сладковатым запахом, и совсем не заметил, как к нему из теней метнулся Джонни, властно сгреб его за шкирку и потащил в ближайшую подворотню, влажную после дождя и воняющую какой-то химозой. Встрепенувшись, Таккер попытался вырваться, но не сумел отомкнуть хватку стальной ладони, забился, как пойманная рыба. — Какого хуя?! — взвизгнул он совсем уж недостойно, скаля мелкие зубы. — Ты хоть знаешь, что с тобой сделают? — Думаю, это не должно волновать человека, который может назавтра же уехать из города, — шикнул Джонни. Таккер, который, может, и не различал его до этого в неровном свете мигающей неоном вывески, теперь узнал голос и судорожно вдохнул. — Ты нас сдал Виктору! Сдал русским! — Чумба, расслабься, они же с твоей девчонкой, вроде как, родственники, я сам слышал… — залебезил Таккер, незаметно пытаясь высвободиться. — Ничего страшного не случилось… — А теперь погляди мне в глаза и скажи, что знал это в тот момент, когда продавал наши жизни, ты, сукин сын! — рыкнул Джонни. Таккер ожидаемо смолчал. Он ничего не сказал, только дышал тяжело и шумно, и Джонни нехотя выпустил его. Он не собирался убивать фиксера, только припугнуть как следует, и Таккер, кажется, готов был уже обмочиться от страха. Бросил затравленный взгляд в сторону выхода из подворотни; там как раз кто-то прошел, несколько пьяно шатающихся фигур, выскользнувших из этого клуба или из соседнего… Отчетливое щелканье затвора остановило Таккера от поспешных действий. В том, как «Малориан» ткнулся ему под челюсть, было что-то почти экстатически приятное… — Меня кое-что интересует, — хищно потребовал Джонни. — То дело, что ты нам выдал. Кто заказчица, как с ней поговорить? — Я не знаю! Не слишком удивленный, Джонни хмыкнул, но не успел снова прижать Таккера, тот зачастил, как из пулемета: — Это был анонимный заказ, блядь, я клянусь, я не знаю, что это за телка! Да, я сказал, что это моя знакомая, но иначе бы никто не взялся за эту поебень, ну, ты же понимаешь, Винс! Тут дело в авторитете. В том, как я его преподнесу. Она доплатила за анонимность… Я пробовал пробить канал, но он был защищенным, нихуя не понятно! Если убийцу поймают, я должен дать знать через одноразовый. — Ладно, я понял, — вздохнул Джонни, милостиво кивнув. Не похоже было, чтобы Таккер сочинял. — На сегодня ты меня порадовал, хороший мальчик. Если эта пизда еще раз выйдет на связь, сразу же звони нам. Он отодвинулся, и Таккер жадно вдохнул, будто что-то мучительно пережимало ему горло все это время. Взгляд у него был совсем придурочный, но Джонни только снисходительно ухмыльнулся: мальчишка непуганый, думал, можно всю жизнь за барной стойкой стоять и заказы раздавать, так ни разу в перестрелке и не поучаствовав. Не то чтобы трус; просто не предназначен он был для такой жизни. — Соловьев об этом узнает! — не слишком смело выдавил Таккер. — Ага, обязательно. Джонни цинично рассмеялся, глядя на Таккера, вжимавшегося в разукрашенную стену. Тот неотрывно следил за пистолетом, обманчиво направленном в асфальт. Теплилось какое-то зловредное желание хотя бы прострелить наглому пацану колено, но Джонни, к своему удивлению, не пошевелился, когда Таккер зайцем скакнул к спасительной свободе. Судя по шуму с улицы, его машина как раз подъехала, нужно было убираться поскорее. Второй раз оказываться у Виктора не хотелось — опять крюк до дома делать…***
Он с трудом нашел дорогу домой. Погребенный под тяжкими алкогольными воспоминаниями, запутался, в каком он времени. В чьем он теле. Так и сидел бы внизу, на первом этаже многоэтажки, тяжело привалившись к стене, вжимаясь виском в бетон и слушая… Сначала это были чьи-то крики и гудки машин, ночная жизнь города, никогда не стихавшая, пока найдется хоть один пьяница, готовый скандалить со всем ебаным миром. А потом стали приходить другие отзвуки. Грохот взрывов, разрывающих в клочья людей и землю, автоматные очереди. Визг солдата, которому оторвало ноги. Райли, которого прострелило, пока он загораживал Джонни собой; его жетоны, мокрые от крови, накрепко сжатые в руке. Его собственный крик, пламя, лизнувшее накаленный бок панцера. Бомба, потрясшая «Арасака-тауэр». Беззвучие «Душегуба», вибрирующая пустота «Микоши»… — Ну и денек, да? — вздохнула Ви. Темнота расступилась, являя муть реальности, подсвеченную несколькими тусклыми лампочками. Растрепанная сонная Ви склонилась над ним — нашла же, будто почуяла… Хотя от него сейчас наверняка пасло алкоголем за километр. Не так-то сложно пройти по следу. — А-а, Ви, чего ж ты не спишь? Обдумываешь все это трогательное семейное воссоединение? — он сипло закашлялся, как дворовый пес. — Бля, стоило ли возвращаться к жизни, если здесь так трещит башка? — Конечно, раньше-то все самое неприятное получала я. Тебе надо отдохнуть, — строго сказала Ви, почему-то напомнив тоном его мамашу — Джонни снова ухнул в глубины своей рассеянной памяти. — Давай, Джонни, вставай, я не могу тебя тащить… Она могла. Новенькое тело киборга выдержало бы троих таких, как Джонни, но Ви все время пыталась кому-то что-то доказывать; вспоминала о силе и скорости только в бою, когда выбора другого не было. Он чувствовал ее страх перед неизвестностью, перед нечеловечием, но Джонни-то столько лет провел энграммой — ему глубоко похуй было на всякие блоки, которые трещащая по швам человечность пыталась выставлять. Его пьяно вело, ноги заплетались, и Ви злобно плевалась оскорблениями. Возможно, после такого дня ей и правда надо было расслабиться, ругаясь на кого-то. И, кажется, его стало куда проще сморить — ведь не было же раньше, чтобы он так позорно вырубался после полбутылки… Пятьдесят лет в морозилке никому не идут на пользу. Дверь в квартиру отъехала прямо перед его лицом. — Разбудишь Джуди — дам по щщам, — пригрозила Ви, впиваясь пальцами ему в загривок. Но, стоило им добраться до дивана, Ви шикнула на свернувшегося там клубком кота, бросила Джонни и, пока он стаскивал ботинки, ненадолго отвлеклась, чтобы притащить уютный плед. Накинула она его на Джонни, будто от всей души хотела придушить, но в итоге просто сидела рядом, уставившись в пол и наблюдая за тем, как кот играет с развязанными шнурками его ботинок. — Где ты был, твою мать? — Поболтал с Таккером. Ты была права, хуета с этим делом… — Джонни зевнул, чувствуя, что его вырубает понемногу. — Разберемся завтра. Но Ви все сидела рядом, словно не собиралась уходить, пока он не заснет. А может, и потом, чтобы выдергивать его из объятий жутких кошмаров. Ей хотелось о чем-то поговорить, но Ви никак не могла собраться, и это немного раздражало — ведь раньше, помнится, он перехватывал ее мысли на лету. — Я никогда не хотела быть частью семьи, — вздохнув, сказала Ви. — Старалась отстраниться, заработать свое собственное имя. Быть… не дочкой Соловьева, а просто Ви. Пыталась даже уехать в Атланту, но мне там не понравилось, и я снова вернулась в Найт-Сити. — И вот мы здесь, да? В «Альдекальдо». Для которых все эти бредни про семью — святой закон, нахуй. — Мне было одиноко, — призналась Ви, и ему показалось, что она хлюпнула носом. — Я была одна во всем гребаном городе, и мне стало страшно, что я так и подохну — и никто меня не запомнит. Конечно, остаться в памяти людей, как легендарные наемники, как Морган Блэкхенд, да даже как ебучий Джонни Сильверхенд — это одно, но когда у тебя даже толком нет друзей, чтобы тебя вспоминали… Потом я познакомилась с Джеки, но тем больнее было… — Ви сердито зашипела. — Поэтому я вожусь с тобой. Поэтому пошла к «Альдекальдо». Я устала быть одна. Я была наглой тупой наемницей, и теперь… теперь мне нужна семья. Ее слезы всегда его обезоруживали. С грустью отмечая, что он стремительно трезвеет, Джонни подтянул к себе Ви, и она уткнулась в плечо, словно этого и ждала. «Мелкая идиотская девчонка, чего сырость разводить», — подумал бы Джонни не так давно. Да и сейчас думал, если честно, но где-то на задворках сознания. Но, что гораздо важнее, это была его мелкая идиотка — и все тут.***
Просыпаться они как будто бы не собирались. Джуди отдыхала за почти неделю неблагодарного труда над финальной частью проекта, да и заслужила она весь этот сон за то, сколько пережила, чтобы впарить свою идею корпам. Ви устала, и встреча с дядей неожиданно по ней ударила, так что она вырубилась прямо у Джонни на диване, болезненно свернувшись в клубок и перетянув у него почти весь плед. Он сам долго плавал в безвременье, словно пытался что-то вспомнить, но идея ускользала, проваливалась сквозь пальцы, а потом Джонни обнаруживал, что и пальцев у него нет, и ничего нет, даже обрубка руки, только код, мигающие цифры в бездушной, безликой Сети… Джонни тщетно искал, но толком не осознавал, что именно он ищет. И зачем. И кто он такой, в конце концов… Уже за полдень их разбудило неожиданное вторжение: дверь, пиликнув, отъехала, кто-то с шумом ввалился в квартиру. Джонни распахнул глаза, уставившись в белесый потолок, и поначалу никак не мог собраться, а Ви нашарила под общей подушкой «Малориан» и уже готовилась стрелять… Но из коридора показалась всего лишь сердитая до чертиков Панам. Она ринулась к окнам, подняла шторы, и в темную комнату хлынул яркий солнечный свет. Где-то в углу протестующе мявкнул кот, который предпочитал ночь и спокойствие — и Джонни, наслаждавшийся отголосками похмелья и стремного ночного видения, его отлично понимал. — Я думала, вас всех перебили! — шумно возмущалась Панам. — Я спокойно занимаюсь заказом, развожу эти ебучие экостанции, а тут мне звонит осведомитель и говорит, что вас повезли в неизвестном направлении! Ну все, думаю, мои долбоебы смогли за день раздраконить русских!.. — Все под контролем, это были милые родственнички Ви, — зевнул Джонни. — А ты ворчишь прям как Сол, — добавила та. Это ненадолго заставило Панам замолчать — и дать им время подняться. Правда, потом оказалось, что она решила втихую оккупировать кухню и уже залезла в банку, в которой Джонни хранил немного кофейных зерен, чтобы не давиться синтетической бурдой. Пришлось срочно защищать запасы, хотя голова трещала — даже после холодного душа. К тому времени, когда они все, включая кота, более-менее проснулись и смыли с себя воспоминания о вчерашнем дне, из второй комнаты выглянула Джуди, сияющая и радостная. — Как спала моя самая успешная девушка? — довольно промурлыкала Ви, на которую напало какое-то игривое настроение. — Так и знала, что ты со мной из-за денег за патенты! — трагично воскликнула Джуди. За тем, как они целуются, Джонни предпочел не наблюдать, вместо этого поймал маявшегося под ногами кота и рассеянно почесал за ухом. — Я думала, тебе такое нравится, — хмыкнула Панам, кивнув на милующихся Ви и Джуди. — Предпочитаю быть активным участником, а не наблюдателем. Он посмотрел на Панам, но та только отошла к холодильнику, соблазнительно вильнув бедрами. Они переспали пару раз… десяток раз, если быть честным с собой, но в остальное время Панам пыталась его игнорировать, и за ее метаниями даже было забавно наблюдать. Вероятно, через какое-то время вся эта неопределенность должна была остоебенить им обоим, но пока Джонни все устраивало. Панам была настоящей — страстной, требовательной и неподдельной. Такой прекрасной после пресной пустоты киберпространства, словно он въебал дури со всей силы. Поначалу Джонни даже терялся в ощущениях. А еще Панам идеально подходила под его вкусы — он всегда предпочитал женщин, которые могут отстрелить ему голову к хуям. Кот коварно вывернулся, стек на пол и пошел искать утешение на ручках у Ви. Ему никогда не нравились безжизненные прикосновения протеза, и Джонни кот терпел лишь постольку поскольку. Хотя Джонни не очень-то успел из-за этого расстроиться, потому что Панам выудила из холодильника бутылку пива, ловко открыла об край стола и протянула ему. Жизнь стала немного лучше. — Планы на день? — дежурно спросила Панам. — Надо пройтись по клубам и подергать рок-тусовку насчет одного человека, — отчиталась Ви, — но это мы будем делать вечером. Пока можем помочь тебе, если ты хочешь. Еще бы Панам не хотела.***
Экология в Нью Мехико была разъебана к хуям. Когда-то Джонни цинично считал, что в Найт-Сити и окрестностях творится пиздец, но это были еще цветочки — точнее, цветочки нигде в этом новом дивном мире не росли. В Нью Мехико когда-то испытывали оружие, поэтому кислотный дождик был не такой уж метафорой. Нынешний мэр решился если не победить восставшую против человека экологию, то хотя бы сделать несколько шагов — например, установить какие-то автономные экологические станции, что должны были предупреждать о природных аномалиях, подбирающихся к городу. Но, несмотря на локальный апокалипсис, в окрестностях города все еще рыскали «стилеты» и просто особо отчаянные бандиты, а у властей Альбукерке было не так много средств, которые можно разбазаривать. Соловьев, теперь подумал Джонни, наверняка отказался отряжать своих людей в черном на такую бредовую затею. Потому мэр заключил договор с кочевниками: у «Альдекальдо» были и опыт, и умения, чтобы выживать в Пустошах. Панам ловко выгрузила из багажника странную бандуру, которая отдаленно напоминала музыкальную колонку. Оказалась неожиданно тяжелой — Джонни помог отволочь ее за серые валуны, покрытые красной пылью. Ви и Джуди возились с небольшим генератором, который должен был заставить эту штуку исправно работать ближайшие лет десять. Если ее не спиздят «стилеты», конечно, — наверняка кому-то можно такое продать. — Как-то скучно тут. Ни разу никто не нападал? — хмыкнул Джонни, оглядываясь. Видно было не слишком-то далеко, но он мог различить чуть южнее высохшие узловатые деревья. Респиратор казался неудобным намордником, но Джонни не планировал сдохнуть от рака легких в ближайшее время — пока хватит с него и пачки сигарет на полдня. — Мы близко к городу, — отозвалась Панам. Ее голос звучал очень глухо. — Там, дальше, Митч, они отбивались пару раз. Пока все хорошо. Джонни кивнул. Ему недостаточно было ночной вспышки, хотелось сорваться в какую-то драку. Алкоголь не приносил облегчения, только навевал мрачные мысли о чем-то неотвратимом и непонятном, так что Джонни рассудил, что ему поможет какая-нибудь хорошая свара. Разве не ради этого он пошел работать с Ви? Возможно, вечером им повезет… — Это последний пункт, — отчиталась Ви, распрямившись. Она от души пнула генератор, и тот заработал, тихо рокоча, а Ви гордо кивнула, делая вид, что так и было задумано. Она с тоской посмотрела на мрачные мертвые Пустоши. В местах неподалеку от Найт-Сити было радостно, горячо и ярко, когда вырываешься из шумного города и летишь в объятия суровой природы, но вот это кладбище не вселяло ничего, кроме приглушенного ужаса. Ви тут тоже не нравилось. В машине негромко наигрывала музыка, трещал счетчик. Не хорошо, но и не ужасно. Панам говорила, что тут случались участки, где ебашило радиацией куда больше нормы, но она старалась объезжать такие места, сверяясь с картой кочевников. Джонни, развалившийся на переднем сидении, потянулся, чтобы подкрутить звук. Как назло, наткнулся на собственную песню, вдарившую по ушам гитарным соло. — Воспоминания? — ухмыльнулась Панам. Она приспустила намордник, довольно улыбалась. — Наверно, странно так свой голос слышать, я бы с ума сошла… — Ага, особенно если понимать, что налажал на втором припеве, а оно так пятьдесят лет крутится… — проворчал Джонни чуть тише. Обычно он в таком не признавался, но тут были все свои. — Чего ж ты на записи не усмотрел… Он пожал плечами, попытался вспомнить… Но неожиданно прикусил язык, осознавая, что все это как-то высыпалось у него из головы, растворилось. Нахмурившись, Джонни как-то упустив разговор, только заметил, что Ви в привычном своем упрямстве что-то яро доказывает остальным двоим. Нечто царапало его мысли, невыносимо проезжалось по нервам: да как он, блядь, мог забыть запись альбома? Был пьян — возможно, но не до такой же степени, его бы и на выстрел не подпустила Нэнси… — Джонни, ты завис? — позвала Ви. — Не дождешься, — огрызнулся он. — Чего вам? — Спорим, сколько эти экостанции простоят. Я вот говорю, неделю… — Да они и не помогут нихуя, — хмыкнул Джонни. — Бюджет они отрабатывают, а на самом деле деньги попилили, половина, может, твоему дяде Виктору и досталась. Разговоры как-то утихли. Панам влетела в город по полупустой раскаленной трассе, высадила их возле какой-то забегаловки, где они вместе перекусывали уличной едой — Ви так и подмывало проверить ее пресловутым счетчиком, а Джуди закатывала глаза и пыталась отнять у нее сендвич. Джонни наблюдал чуть издалека, отпивая минералку — в Пустошах жутко сушило — и закуривая. — У тебя когда-нибудь было, что ты забываешь что-то важное? — спросил Джонни у Панам. Он нервно отстукивал хромированными пальцами ритм той самой песни, что услышал в машине. — Вроде как не могу найти нужную отвертку? — Да нет, когда… — он вздохнул. — Бля, не важно. Забудь. Он отвернулся, выдохнул дым, но сигареты неприятно горчили. Может, пачка попалась какая-то не такая, а может, странные мысли въедались в голову — намертво, что от них не избавишься.***
Ви раскрашивал он сам, ненадолго отвлекшись от всех проблем, с удовольствием вслушиваясь в ее ворчание. Она не очень любила косметику, разумно полагая, что для наемника это не главное, но играть надо было по правилам — они отправлялись в клуб, поэтому Ви с неохотой согласилась. Постаралась сидеть ровно и особо не моргать, чтобы Джонни не бесить, но справилась не слишком хорошо, потому как стрелку под правым глазом пришлось перерисовывать. Первое место из их списка, «Вижен», упоминалось на почте Крайтона чаще всего, потому Ви предложила начать с него. К тому же, если бы не внезапная смерть, Эрик должен был со дня на день там играть на разогреве у какой-то группы юных дарований. — Попытайся никому там не откусить голову, — фыркнула Ви, прикурив от его сигареты, пока они ждали в очереди в клуб. — Там будет толпа тупых детей, но это не значит, что их надо расстреливать. — С тобой я же как-то существую, — подмигнул Джонни. Он сразу попал в знакомую атмосферу, словно его жизнь откатили на полсотни лет назад, потому что Джонни вдруг показалось, что он очутился во все том же прокуренном подполье — шумном, невыносимом и даже родном. На входе толкались, было уже дымно. У них долго не получалось протащить пистолеты, Ви ругалась, но не пыталась козырять фамилией. Из «Вижена» их не выгнали, а может, и взглянули уважительно, когда Ви стала выгружать ровно столько оружия, чтобы было достоверно оставить у охранника, который старался изображать каменное лицо. В заполошном мигании подсветки открылся клуб, и Джонни жадно оглянулся по сторонам. Все было прежним, вокруг орали, бесились, уже гремела музыка, кто-то визжал в микрофон высоким женским голосом, у бара вспыхнула потасовка, и он ненадолго вернулся в те первые концерты «Самурая». И даже оглянулся, ища где-то рядом Керри… — Попробуем пробиться за кулисы? — на ухо ему проорала Ви, практически повиснув у него на шее, чтобы слепая толпа не растащила в разные стороны. Джонни по своему опыту знал, что ломиться в закулисье бесполезно, там наверняка еще больше охраны, чем на входе. Просто потому что народная любовь к музыкантам могла выражаться в заточке, вонзенной в бок, или в кислоте в лицо, поэтому даже такие адреналиновые торчки, как «Самураи», заботились о безопасности. — За кулисы обычно или зовут своих, или приглашают поебаться в гримерке, — напомнил он. — По твоей целеустремленности могу предположить: либо у тебя там тайная подружка, потому что тебе в глубине души нравятся горячие рокерши, либо ты пиздец тупая, Ви. Традиционный удар по ребрам заставил его коротко рассмеяться. Было хорошо. Кто-то сменил визжащую барышню у микрофона, врубил бодрую музыку, и Джонни даже показалось, что он слышит нечто, отдаленно напоминающее пение. Толпа, прильнувшая к сцене, встретила группу радостными воплями. Глядя на дрыгающиеся тела, Джонни вдруг с небывалой тоской вспомнил последний раз, когда он пел на сцене… — Ты как хочешь, а я поспрашиваю, — прорычала Ви. В том, как ей надо было расследовать смерть гребаного Эрика Крайтона, будто бы было что-то личное, но Джонни догадывался, в чем тут дело: Ви ломало от бездействия. А раз этот заказ был единственным, что им предложили, она и вцепилась в него бешеной псиной. Им попался какой-то пацан. Ви сразу засекла, как тот хвастается перед девчонкой, что может показать ей клуб изнутри, и незаметно оттеснила девицу — та была не очень-то заинтересована в хвастливом мальчишке, поэтому уступила, кажется, с благодарностью. Пацан перевел на Ви мутный взгляд, почесал затылок, нахмурился, как будто бодрая музыка его сбивала. Но он, несмотря на опьянение, заметил, что девчонка перед ним поменялась. — Ты Эрика Крайтона знаешь? — сразу перешла в нападение Ви. — Этого старпера? — искренне изумился пацан, перегибаясь к Ви поближе. — Детка, да зачем он тебе… Он и в музыке нихуя не понимает, играет дерьмово, его орги только по памяти и берут… — Денег должен! — отрубила Ви, решительно нахмурившись. — Говоришь, он часто тут бывал? Когда ты его последний раз видел? Новость, что Крайтон кому-то должен, пацана ничуть не напрягла, точно все так и должно быть. Джонни с сожалением вздохнул: возможно, это дело немного скучнее, чем они ожидали, и Крайтона прирезали за несколько тысяч эдди с процентами. — Да я не знаю, с кем он дела водит, — заплетающимся языком втолковывал пацан. — Вроде говорил, что пересекся со старым другом, да, пару дней назад. А потом пропал. Бухает, наверно. Или еще чего. Больше из него ничего не получалось вытянуть, но Ви сухо поблагодарила. Мальчишку повело, он качнулся навстречу, как будто от переизбытка чувств собирался ее приобнять, но тут ноги его совсем заплелись, а он завалился на Ви, но быстро выровнялся и исчез в толпе. — Ненавижу мужиков, — с чувством заявила Ви, поправляя кожанку. Их несчастный свидетель явно умудрился ее облапать на прощание и смыться, пока Ви не расчехлила «богомолы». Что он искал у нее под одеждой, для Джонни оставалось загадкой, потому как Ви могла похвастаться параметрами пятнадцатилетки. — Да ладно, хочешь, догоню его и всеку? — ухмыльнулся Джонни. — Что там положено делать хорошим братьям? — О, мой герой… — картинно протянула Ви. — Не отвлекайся давай. Они сунулись вслед за парнем в закулисье, но их ожидаемо погнали в шею. Поговорить с Ви вызвалась какая-то тощая девчонка в розовых тряпках, которая весьма сурово высказала, что о делах музыкантов она не в курсе. Ее глаза подсвечивались золотым, а пальцы быстро перебегали по планшету. Наверно, кто-то из группы, как всегда, проебал выступление; упился, просто забыл или валялся в каком-нибудь обоссанном переулке с проломленной башкой, дохлый, как пресловутый Крайтон. Сейчас девчонка срочно искала кого-нибудь на замену, и ей совсем некогда было разбираться с Ви. За информацией обычно стоило идти к бармену — особенно о таких завсегдатаях. Догадавшись, что за кулисы им и впрямь не суждено пролезть, Ви решила пойти по этому проверенному пути, и стала целеустремленно продвигаться к бару. По счастью, там сейчас было, чем дышать, потому что все внимание приковала группа на сцене. Джонни как раз повернулся к барменше, чтобы потребовать коктейль, но та уверенно поставила перед ним «Сильверхенда». Растерянно посмотрев на девицу, уже переметнувшуюся к другому посетителю, Джонни забрал бокал, уставился перед собой. Мог ли он заказать коктейль чуть раньше, еще до отловленного пацана, и напрочь позабыть об этом?.. Почему-то провал в памяти напрашивался сам собой, и от этого пробрало мурашками по спине. — Откуда она?.. — Ви нахмурилась. Джонни постарался не выглядеть слишком уж ошарашенным. — Спроси у своего дяди, он наверняка как-то с этим связан, — пожал плечами Джонни. — Он вроде говорил, что у него не один клуб… Это был самый логичный ответ, но Ви никогда не радовалась простым решениям. Напротив, настораживалась и подбиралась, как обеспокоенный кот. Вот и сейчас она дождалась, пока девица за барной стойкой разберется со всеми посетителями, а потом решительно подалась к ней, едва не напугав. Джонни настороженно следил за движениями барменши — у нее могла быть красная кнопка под стойкой, а то и целый обрез. — Знаешь Эрика Крайтона? — спросила Ви, не размениваясь даже на одну из своих умасливающих улыбок, которые приберегала для симпатичных дамочек. — Мне нужно знать, что он тут делал… — Да как, пел и пил, — иронично заметила барменша. Пока она старалась не делать резких движений. — Я знаю, что он умер. Агата страшно орала, когда выяснилось, что этот уебан подох, а нам некого ставить на разогрев. Слышали эту шлюху визгливую? Вон она теперь у нас поет, — девица цинично хмыкнула. Не обращая внимания на пристальный взгляд Ви, она спокойно продолжала заниматься своей работой, оттирала барную стойку от расплесканного бухла. — Иногда я раньше жаловалась на Крайтона и его песенки, но, видно, все познается в сравнении. — Ладно, ты в курсе дела, — кивнула Ви. — Мне нужно разобраться, что произошло с Крайтоном. Поэтому, если ты вдруг можешь сказать, с кем он ушел домой в последний раз — два дня назад, в среду… Девица неожиданно усмехнулась, мотнула головой на Джонни. — Это что, какая-то проверка? — Не понял, — нахмурился он, отставляя бокал. — На что ты намекаешь? — Крайтон же ушел с тобой, — хмыкнула барменша. — Этот пьяница успел потеряться по дороге? Ви вцепилась в край барной стойки, мрачно рассматривая девицу, почти недобро — она явно думала, что барменша пытается что-то провернуть, сваливая вину с себя или с кого-то из знакомых, кого она покрывала. Вот только та глядела на Джонни очень серьезно и слегка озадаченно, и, несмотря на всю пластику, на борозды имплантов под глазами, почти как у Ви, на ее лице было нарисовано искреннее изумление. — Она не лжет, — пробормотал Джонни. — Ви, она правда… Вот блядь. Когда ты видела меня здесь? — С начала этой недели, — растерянно сказала она. — После среды — ни разу. Что происходит? — Ничего! — рявкнул Джонни. — Ви, пойдем отсюда, живее. Она не стала спорить, пошла следом за Джонни, который целеустремленно волок ее прочь, проталкиваясь сквозь людей и небрежно отшвыривая их с дороги. Те оборачивались, бросали на Джонни странные взгляды, но не пытались связываться — и ему виделось в их глазах будто бы какое-то мутное узнавание, и от этого было хуже всего. Потому что он не знал ничего; ни этого клуба, ни людей, ни барменшу. — Джонни, что происходит? — испуганно вскрикнула Ви. — Да больно же, блядь! Пусти, а то въебу! Он быстро разжал стальные пальцы, и Ви отлетела на пару шагов, потирая запястье и яростно шипя. Они оказались у входа, прямо под неоновой яркой вывеской; синие блики плясали по неглубокой луже. Рядом смеялась толпа разукрашенных подростков, которые не обращали внимание ни на что. Где-то в переулке, судя по звукам, кто-то трахался. Резким гудком взревела машина, проезжавшая мимо. После духоты клуба воздух казался почти свежим, а Джонни задыхался. Оглянулся на Ви, застывшую возле него. Встрепанную, будто бы немного раскрасневшуюся. Она выглядела такой перепуганной — и настоящей, будто Джонни не смотрел, как собирают это тело… — Что случилось? — рявкнула Ви. Она всегда злилась, когда волнововалась. — Какого хера… Ты правда здесь уже был? — понизив голос, прошептала она. — Ты… Почему ты мне не сказал?.. — Я не помню, — сказал он, беспомощно оскалившись. — Совсем нихуя не помню, Ви. Рассеянная память о прошлом была тем, с чем он успел почти примириться, но, блядь, неужели он мог убить кого-то и забыть об этом?