Пальцы сильнее сомкнулись вокруг горла. Сакура подумала, что ещё мгновение, и она услышит хруст костей. Шею пронзила боль, дышать стало невозможно. Сжав ладонь в кулак, Харуно ударила наотмашь, использовав чакру. Воспользовавшись тем, что нападавший отшатнулся и ослабил хватку, Харуно, приложив уже больше силы, пнула его в живот. Мужчина пролетел пару метров и впечатался спиной в ствол векового дерева. В воздух поднялась пыль, щепки разлетелись в разные стороны. Сакура судорожно и хрипло вдохнула, поморщившись от ноющей боли в горле.
— Я знал, что тебе доверять нельзя, — хмыкнул Кисамэ.
Сакура с опаской покосилась на Самехаду за спиной мечника, приняла боевую стойку. Однако, нукенин не спешил тянуться к оружию. Вместо этого он медленно поднялся на ноги, отряхивая одежду от пыли. Взгляд Харуно скользнул в сторону, она заметила Итачи. Он выглядел невозмутимо, разве что смотрел чуть более мрачно, чем обычно.
— Я бы убил тебя не задумываясь, но, к сожалению, — Хошигаки покосился в сторону товарища, — ты ещё можешь быть полезна. Однако, не советую впредь выкидывать такие фокусы. Сосредоточься на лечении Итачи-сана, иначе я начну сомневаться, так ли ты необходима Акацуки.
Куноичи сверкнула в сторону Кисамэ ненавидящим взглядом. Шиноби проигнорировал его. Он медленно прошествовал мимо девушки к телу джинчурики, взвалил его себе на плечо.
— В дорогу, — бросил мужчина и, не оборачиваясь, двинулся вперед.
— Сейчас? — тихо спросила Харуно у поравнявшегося с ней Учихи.
— Мы получили сообщение от лидера, — пояснил Итачи. — Оно и разбудило Кисамэ. Очевидно, воду из фляжки он не пил.
— Очевидно, — выдохнула куноичи, нервно сунув руки в карманы и передёрнув плечами.
Итачи нахмурился.
— Что теперь?
Кисамэ шёл далеко впереди, не дожидаясь сокомандников. Он ни разу не обернулся. Расправленные плечи выглядели ещё массивнее, вкупе с его безмолвием и брошенным на Харуно взглядом, мечник выглядел ещё более угрожающе, чем обычно. Сакура тряхнула головой, перевела взгляд на собеседника.
— Вероятно, Пятихвостого доставят сразу после извлечения.
— Не переживай, — тихо ответил Итачи, не сводя задумчивого взгляда со спины напарника. — Созвали всех членов организации.
Куноичи отрешённо кивнула.
Дорогу к Логову она не помнила, будто выпала из реальности. Подёрнутые дымкой глаза безразлично наблюдали за пейзажами. Они не делали привалов. Временами Харуно замечала, что идти Итачи всё сложнее, но отводила взгляд, продолжая твердить себе, что это не её дело.
Когда они прибыли, куноичи остановилась у самого входа, замешкавшись. Воспоминания о извлечении биджу из Югито мгновенно вспыхнули в голове, так что Сакура едва не отшатнулась. Едва ли Харуно хотелось снова наблюдать за этим. Она почти шагнула назад, когда ладонь Кисамэ вцепилась ей в плечо, не позволив сдвинуться с места.
— Лидер созвал всех.
— Не думаю, что в моём присутствии есть необходимость.
Хошигаки не прислушался. Он толкнул её вперед. Куноичи поджала губы и шагнула внутрь.
Акацуки присутствовали почти в полном составе — Сакура неосознанно пересчитала. Взгляд зацепился за незнакомые ей лица девушки и парня. Об их способностях Харуно было неизвестно. Куноичи обернулась, почувствовав на себе взгляд и заранее зная, кому он принадлежал. Сасори продолжал наблюдать за ней, стоило им войти в пещеру. Она знала, что он изучал багровые синяки, подобно ошейнику украшавшие её шею. Она почувствовала, как аура вокруг него сгустилась. Неосознанно сделала шаг в сторону Итачи, будто прячась за его спиной. На подсознательном уровне куноичи, находясь в окружении Акацуки, тянулась к Учихе. Нукенин помогал иръенину. В первый день, когда её пленили, после того, что сделал Хидан, а после её вступления в организацию ещё чаще. Это не прошло для девушки бесследно. И пусть Сакура пыталась не обращать внимание, воспоминания тех моментов, когда она могла ощущать себя пусть и немного, но всё же в безопасности, откладывались глубоко в подсознании, на них наслаивались те мимолетные эмоции, что девушке удавалось разглядеть, их разговоры, во время которых Учиха смотрел на Сакуру так, как некоторые не смотрели даже в деревне, будто Харуно не пустое место, и голос спокойный, без капли угрозы. Возможно, роль сыграл и рассказ Тоби, пусть куноичи и отказывалась в это верить, само поведение Итачи заставляло медика снова и снова прокручивать его в голове, и она начала допускать мысль о том, что это правда. Эти, казалось, незначительные моменты основательно обосновались в голове Харуно без её ведома. Теперь будто образовалась стена, не позволяющая ненавидеть Учиху.
Взгляд Акасуно потемнел. Сакура поспешила отвернуться.
— Нет Хидана, — мысленно подметила девушка, припоминая комнату в мастерской Кукловода, — и…
— Какузу-са-а-ан, — театрально взвыл Тоби. Казалось, ещё мгновение и, если его никто не остановит, он упадёт на колени и разведёт руки в стороны, чтобы спросить у неба, почему случилась такая несправедливость. — Какузу-сан погиб. Шиноби Конохи и до него добрались.
Сакура дёрнулась при упоминании деревни. Её пульс участился, она нервно сглотнула. На Акацуки напали ниндзя Листа. Сакуре хотелось спросить, кто именно это был. Ранили ли их? Харуно хотела получить хоть какие-то вести от близких. В груди заныло, это ощущение было гораздо сложнее терпеть, чем физическую боль. Глаза защипало, куноичи заморгала чаще.
— Копирующий нинзя Конохи действительно пугающий, — продолжал жаловаться нукенин.
Иръенин, казалось, перестала дышать. Какаши. Значит, с ним был Наруто? Сакуре не доводилось видеть Тоби и Какузу в бою, насколько они сильны? Могли ли они ранить её друзей? К чему это приведет? Незнание убивало девушку, её почти трясло. Но она не могла подать голоса. Люди, что находились с ней в одном помещении, не были её друзьями, об этом куноичи не забывала ни на секунду. Лишь одно неверное слово, и всё, что произошло, станет напрасным. Она покосилась на Кисамэ, ощущая новую волну страха. Расскажет ли он о её поступке?
— Я успел спасти лишь это, — закончил Тоби, протягивая вперёд руку.
На ладони, обтянутой кожаной перчаткой, покоилось кольцо.
— Бросил товарища в бою, чтобы спасти свою бесполезную задницу, — беззлобно, скорее с насмешкой хмыкнул Дейдара.
— Стратегически отступил, справедливо оценив силы соперников, — пискляво отозвался шиноби, обиженно скрестив руки на груди.
Сакура задержала взгляд на мужчине в маске, припоминая их беседу. Тогда он тоже вёл себя, словно ребёнок, но лишь поначалу. Однако, в присутствии остальных Акацуки, он не спешил демонстрировать другую свою сторону. Харуно мотнула головой. Здесь все сумасшедшие, не стоит зацикливаться на этом.
— Сначала главное, — проговорил рыжеволосый юноша.
Все затихли, воззрившись на него.
— Пейн, — догадалась Харуно.
— Тоби, передай кольцо Сакуре.
Девушка вздрогнула при упоминании собственного имени.
— Нет, — вырвалось неосознанно.
Она сделала пару шагов назад и уже более спокойно добавила.
— Я не уверенна, что смогу.
Краем глаза девушка уловила, как оскалился Кисамэ. Он подошёл к ней ближе, чтобы с силой сжать запястье и поднять её руку на уровень груди.
— Не так давно ты хотела убить его, не так ли, — проговорил он ей на ухо, очевидно довольный сложившейся ситуацией. Наконец, происходило что-то интересное. — Теперь у тебя будет такая возможность.
Он обернулся, дав Тоби знак подойти. Сакура остро чувствовала стальную хватку Хошигаки, но ещё более явно ощущались пристальные взгляды, направленные на нее. Итачи, Сасори и Тоби. Харуно уловила взгляд под маской, и он не вязался с образом, что нукенин демонстрировал парой секунд ранее. Слишком внимательный, будто шиноби пытался разглядеть каждую эмоцию на лице девушки, разгадать её значение. Он пытался понять, о чем думает иръенин. От его внимания было некомфортно, хотелось спрятаться. Сакуре на мгновение показалось, что мужчина источает куда более серьезную угрозу, чем прочие, собравшиеся в пещере. Но её отвлекли. Кисамэ резко дернул её за руку. Фаланги пальцев заныли от боли. Харуно показалось, что от натиска они треснут и превратятся в месиво. Не удержавшись, она зашипела от боли, но сжала кулак ещё сильнее, пуская в ладонь чакру. Проиграть в этой схватке с Хошигаки показалось Сакуре чем-то непозволительным. Она с вызовом глядела в чужие глаза, в которых плескалась неприкрытая неприязнь.
— Повредишь её и сдохнешь в вонючей канаве, — во внезапно раздавшемся, тихом голосе Акасуно звенел лёд.
Слова Кукловода не произвели на Хошигаки впечатления. Он, казалось, их даже не услышал.
— Отпусти, сейчас же, — Сасори возник между Кисамэ и Сакурой спустя мгновение.
Сакура перевела взгляд на Акасуно. Властный тон заставил по спине пробежать мурашки. Каждый мог понять, что слова мужчины не пустой звук. Несмотря на разницу в росте, Сасори выглядел внушительно, едва ли не более угрожающе, чем мечник.
Хошигаки ослабил хватку. Заметив краем глаза, что Итачи сделал шаг в их сторону, он и вовсе убрал руку в карман, бросив на Сасори взгляд, полный раздражения, будто тот был лишь надоедливым насекомым.
— Твоя смерть будет огромной услугой для организации, — бросил он пренебрежительно. Позади раздался саркастичный, до неприличия громкий смешок Дейдары, в полной мере отражающий то, насколько несерьёзно он относится к очевидной угрозе Кисамэ. Тот мастерски проигнорировал подрывника, продолжив. — Тебе повезло, что остальные раздражают меня так же сильно, потому я не стану оказывать им эту любезность.
Акасуно не особо волновали слова шиноби. Он протянул руку, ожидая, пока Хошигаки отдаст кольцо. Мечник хмыкнул и вложил перстень в ладонь Кукловода.
Сасори медленно обернулся, оказываясь лицом к лицу с Сакурой. Девушка не произнесла ни слова, наблюдая за небольшим столкновением двух нукенинов. Теперь, когда всё внимание отступника Суны было обращено на неё, тяжесть его взгляда пригвоздила её к полу. Она будто стояла на дне, а на плечи давили тонны воды, что не давали пошевелиться или вздохнуть. Однако, может это и было безумием, Сакура чувствовала крошечное облегчение от нездорового интереса Акасуно. Какое-то время это гарантировало безопасность от других членов организации. Хидан и Кисамэ служили тому подтверждением. Пока Сасори не собирался превращать её в марионетку. Причины не важны, важнее то, что у неё появлялось время просуществовать в этом мире, время, чтобы выполнить свою единственную миссию. Только это имело значение.
Доверяться ему было рискованно так же, как и Итачи. Безумный нукенин и ниндзя-отступник её родной деревни, полагаться на них было словно идти по канатному мосту, который может оборваться без предупреждения в любую секунду, но девушке необходима была хоть какая-то, пусть и иллюзорная, опора, за которую можно зацепиться в тот момент, когда она делает рывок, чтобы самостоятельно встать на ноги.
Она очнулась от мыслей в тот момент, когда почувствовала касание чуть выше локтя. Тонкие пальцы невесомо скользнули вниз, сжали запястье. Кисамэ хватал грубо, резко дёргал или толкал Сакуру, но эти трепетные прикосновения, по другому Харуно не могла описать, выбили из легких воздух окончательно. Акасуно обращался с ней, словно с фарфоровой куклой, будто она уже была драгоценным экспонатом его коллекции. Касался нежно, будто от неосторожного движения её белоснежная кожа покроется уродливыми трещинами или ещё хуже, Сакура разобьётся вдребезги. Он вел себя так всё время, но момент, пока подушечки его пальцев преодолевали расстояние от локтя до кисти рук, едва ощутимо, посылая по коже мурашки, чтобы сомкнуться на тонком запястье, отозвался в ней бредовой мыслью. Она ценна для него. И если с ней что-то случится, это будет иметь значение. Она будет иметь значение. Словно она не пустое место. Эта мысль зацепила гораздо сильнее, чем девушка сама того ожидала, и на какие-то мгновения все её мысли сосредоточились на холодных касаниях чужих пальцев. Её ладонь в чужой руке, что сжимала так бережно, сначала показалась Сакуре нелепой. Но ей не хотелось останавливать этот момент, возвращаться в реальность, к своим мыслям, к осознанию своей никчёмности. Это чувство того, что она небезразлична кому-то, пусть и было фальшивым, на пару секунд Сакура позволила себе поверить в это и насладиться. Ей был необходим перерыв от себя.
Он не отрывал взгляда от её лица, на котором на несколько секунд задержалось смятение. Покрасневшие глаза глядели сквозь него, Акасуно мог разглядеть, как стремительно в них меняется настроение. Что-то в этом цепляло. Не ярость, которую он видел обычно, что-то другое. Более живое, глубокое, более чарующее. Ему понравилось. Акасуно перехватил руку куноичи удобнее. Теперь большой палец касался ладони, остальные покоились на тыльной стороне руки. Немного сильнее сжал её, поднял на уровень груди. Взгляд Харуно скользнул к сплетению их рук, она не стремилась вырваться, не сопротивлялась, лишь завороженно наблюдала. Это было интересно. Что так заинтересовало Сакуру? Было ли дело в том, как Акасуно её касался? Прикосновения. Сасори и сам взглянул на их руки на мгновение. Под подушечками пальцев он ничего не ощущал. При рассмотрении тоже не было чего-то необычного. Что же в этом такого важного? Почему это внезапно произвело впечатление на куноичи?
Сасори было не ясно, даже интересно. Но больше всего ему понравилось, как, затаив дыхание, Сакура наблюдала за тем, как в воздух поднимается рука с кольцом. Покорность и вместе с тем буйство незнакомых эмоций в изумрудных глазах едва не заворожили Сасори. Раньше ему не приходилось видеть подобное поведение Харуно. Он неспешно поднес перстень к пальцу. Кольцо скользнуло по фаланге. В этот момент Сакура будто очнулась. Или причиной послужил голос Итачи.
— Мы не можем провести извлечение прямо сейчас, — заговорил Учиха. — Сакура недостаточно знакома с этой техникой.
— Сасори и Дейдара должны были посвятить её в детали, — невозмутимо проговорил Пейн.
Хошигаки взглянул на сокомандника. На мгновение меж бровей пролегли складки. Харуно показалось, что мечник даже вымученно вздохнул прежде, чем заговорить.
— Да, но она, в большей степени, сосредоточилась на сохранении жизненных сил Джинчурики, а не на самом извлечении. Если во время запечатывания что-то пойдёт не так, у нас будут проблемы.
Лидер задумался на пару секунд, оглядел Харуно недовольным взглядом, затем кивнул.
— Надеюсь, двое суток Вам хватит. Зетцу, — он обернулся, обращаясь теперь к другому нукенину, — возвращайся к сбору информации. Разузнай о хвостатых и о положении дел в Конохе.
Мужчина безмолвно кивнул прежде, чем исчезнуть.
***
Прохладный ветер ласкал кожу. Сакура вздохнула и потёрла то место, где всё ещё горело прикосновение Акасуно. Затем, будто пытаясь избавиться от наваждения, мотнула головой. В груди разрасталось чувство тревоги после слов Тоби. Кажется, будто перестало хватать воздуха. Девушка медленно осела на землю.
— Они ведут активную охоту на Акацуки.
Сердце болезненно сжалось. В голове невовремя всплыли картинки из гендзюцу Итачи, и Харуно поморщилась. Каждый из Акацуки силён, и сама мысль о том, что Узумаки будет сражаться с кем-то из них, сводила с ума. Безусловно, Сакура успела заметить, как повзрослел юноша, но он всё ещё руководствовался лишь чувствами, бездумно бросаясь в бой.
— Если убить джинчурики и помешать запечатыванию биджу, обеспечит ли это безопасность Наруто? Они ведь всё равно нападут на деревню? — спросила она, не оборачиваясь. Просто зная, что Итачи, скорее всего, предпочёл сесть в тени дерева.
— Ты обеспечишь Коноху необходимой информацией, они смогут дать отпор.
— В итоге я опять создаю проблемы, — невесело усмехнулась Сакура. — Снова и снова. Боже, как я хочу суметь принести хоть какую-то пользу.
Она откинулась, растягиваясь на жёсткой почве. Уставилась в небо. Внутри всё натянулось. Мучительное ощущение, почти болезненное. Счёт секунд ощущался пыткой, будто вода методично капала в одно место. Каждый удар капли казался ударом молота, бьющим прямо по мозгам. Это чувство Сакуре тоже было знакомо. Так ощущалось дома каждое мгновение, которое она проводила не за тренировками или учёбой. Будто она тратит драгоценное время. Разъедающее чувство вины. Но Харуно глубоко вдохнула, надеясь, что с выдохом лёгкие покинут и эти мерзкие червячки, что выгрызали в ней дыры. Сейчас она ничего не могла сделать. Только ждать.
— Думаешь, ты бесполезна? — спросил Итачи. — Ты рискуешь собой ради друзей.
— Не нужно меня подбадривать. Я знаю, что всегда была бесполезной и глупой, — Сакура прикрыла глаза рукой в слабой попытке спрятаться от нахлынувших воспоминаний. — Я всегда считала себя настоящей куноичи. Говорила, что люблю Саске, ругала Наруто и говорила, что я лучше него. Но я всегда пряталась, а им приходилось спасать меня. Теперь я понимаю лучше. Я хочу изменить всё. Моё глупое желание после того, как всё закончится, попросить у них прощения.
— И у Саске?
— Я чувствую, что виновата перед ним тоже.
«Я люблю тебя всем сердцем! Если бы ты остался здесь, со мной, не было бы сожалений, потому что каждый день мы делали бы что-нибудь весёлое, мы были бы счастливы, клянусь! Я сделаю всё для тебя! Так что, пожалуйста, останься со мной!»
— Я думала, что правда люблю его. Что моя любовь важнее всего, что было в его жизни, настолько, что достойна заменить цель, которой он жил все эти годы. Я была навязчивой, раздражающей обузой. Мне стыдно.
— Ты хочешь попросить прощения за свои чувства? — хмыкнул Учиха.
— За то, что обесценивала его, ставя свои глупости на первое место.
— Глупости?
— Моя влюблённость была глупостью незрелого ребёнка. Только сейчас, повзрослев и сумев разобраться в своих чувствах, я могу сказать, что по-настоящему люблю Саске, что он действительно важен для меня. Но я так же осознала, что больше не влюблена в него. Так же, как и Наруто, он мой друг.
Итачи молча глядел на девушку. Она не убирала от лица руки, не шевелилась. Все её тело было напряжено. Наконец, её губы тронула невеселая полуулыбка.
— Кажется, мы оба освободим Саске.
***
На лице отсутствующее выражение, расфокусированный взгляд был устремлён в пустоту. Сасори размышлял. Любопытство распалялось всё больше с каждой вспыхнувшей в голове картинкой. Впервые Сакура проявила что-то настолько отличающееся от её образа. Рычагом послужили его прикосновения. Акасуно не мог понять, почему. Уже знакомое чувство закопошилось где-то внутри. Сасори вздохнул, когда на краю подсознания снова забрезжили детские воспоминания. Появилось смутное, будто окутывающее легкое дымкой, ощущение. Слишком, до раздражения не ясное. Хотелось схватиться и рассмотреть, получить ответы, но оно утекало сквозь пальцы, оставляя после себя лишь намёк. Акасуно знал когда-то, почему прикосновения так важны. Знал, что они вызывают эмоции. Он и сам когда-то хотел ощутить их. Он знал, как чувствовать это, но забыл. И уже не мог вспомнить.
То, что происходило с Сасори, мужчину немного раздражало. Каждый взгляд, жест, действие куноичи отшвыривали подсознание Акасуно к воспоминаниям о прошлом.
Всё было под контролем, когда он впервые увидел её. Хрупкое тело, невероятная сила. Лишь идеальная модель для очередной марионетки, не более.
А что же потом пошло не так?
Неприятное чувство, что он испытывал на протяжении некоторого времени, вновь вернулось, будто давая ответ на вопрос.
Единственная вещь в его теле, которую Акасуно с огромным трудом контролировал, с такой легкостью отзывалось на любое действие Харуно. Дурацкое сердце давало о себе знать всё чаще.
— Данна! — позвал Дейдара, отвлекая от размышлений и опускаясь с ним рядом. Блондин огляделся, убедившись, что рядом нет никого, кто мог услышать их разговор. — Интересно получается, да?
Сасори взглянул на напарника искоса, хмыкнул и кивнул.
— Довольно интересно. Подождём немного. Думаю, главная причина нашего сбора — новости от Зетцу. И Коноха действительно представляет некоторую угрозу.
— Ага, расскажи мне об этом, — поморщился Дейдара, бросив взгляд на свою руку и мимолетно коснулся её, чтобы удостовериться, что она на месте. — Ты спокойно отреагировал на новости.
— Как и ты. Ты тоже ничего не сказал.
— О том, что в момент, когда Какузу-сана убивали, с Копирующим ниндзя и Девятихвостым сражались мы? — хихикнул Дейдара, расслабленно откидываясь назад. Он скользнул взглядом по пещере. — Этот Тоби любопытный, хочу узнать, чего он добивается.
