***
Пятого вновь встретило мрачное и неприветливое здание Комиссии. Привычные серые коридоры муравейника, отстукивающее звонким стуком каблуков, блеклые стены и полы. Щемящий говор, беглая и суетливая жизнь, тихо заражающая магазин несколькими этажами ниже. Он быстро рассекал метры, разрывая пространство, совершенно не заботясь о лишнем внимании со стороны ненасытных аналитиков, совершенно отдаленных от приземленного существования. Снова встал напротив светлой двери, за которой в этот раз звучала мелодия ненавистного джаза. — О, Пятый, здравствуй, — слегка испугавшись, нервно поприветствовал Герб, выдавая натянутую улыбку. — Здравствуйте, — настороженно бросил Пятый, наблюдая за откровенной нервозностью Куратора, ставшего судорожно перекладывать папки с места на место, задевая несколько фарфоровых фигурок слонов, — я спущусь в архив и пройду к Коммутатору, — постарался непринужденно сказать он и приторно растянул губы в улыбке, по-щенячье немного склоняя голову к плечу, с холодом смотря на Герба. — Конечно, конечно, иди, — быстро затараторил он и закивал головой, попутно начав размахивать раскрытыми ладонями. — Мне же не стоит тебе указывать дорогу, да? — с надеждой спросил Куратор, указывая Пятому на дверь. Пятый недоверчиво прищурился, пристально смотря на Герба, считывая в каждом его взгляде и жесте тревожность, присыпанную легкой паникой и испугом. Пересилил себя и кивнул, сразу исчезая в вспышке. Оказался в оживленном коридоре между несколькими площадками работы и нервно осмотрел всех находящихся, ощущая в воздухе почти осязаемое напряжение и враждебность, главное — фальшь, с которой каждый сидящий выполнял свою работу. Механизм сломался, истерично выдавая на цифровом табло ошибку, красную, точно такую же, как лодочки работницы-аналитика, которая без интереса крутила носок туфли на пальцах, скучающе листая завершенное дело. Пятый нервно усмехнулся, дернув головой, поглощая взглядом очередного пустого и ленивого сотрудника, больше не горящего интересом к работе. Поддавался ярому непониманию и тревоге, из-за отсутствия контроля и информации. С силой впил ногти во внутреннею сторону ладони, с тихим отчаянием закачав головой, видя, как шестеренки вываливались из часов, гневно озираясь друг на друга. Пятый заставил себя выдохнуть и двинуться в направлении архива, снова отдавая все внимание делу девчонки, ставшее почти маяком в клубящейся тьме коридоров Комиссии. Архив, расположенный этажом выше, чем залы для тренировки корректоров, впился в кожу пылью, в легкие — мерзким кашлем. Ломящиеся от папок стеллажи гордо возвышались в высоту и уходили далеко в черноту зала, плохо освещенного грязным светом желтых ламп. Пятый чихнул, тут же затыкая нос, и обернулся в сторону шороха, находя там несколько провинившихся рабочих, разгребающих это истинное скопление истории. Он пошел дальше, быстрее перемещаясь из первого зала, неразборчиво хранящего неисчисляемое количество людских судеб, историй и смертей. Быстро прошел по лаковому паркету в соседнем, более скромном зале, где хранились папки тех, кто напрямую пересекались с Комиссией как свидетели или же жертвы. Ужасающий беспорядок продолжился и здесь, приводя в бессилие только от осознания масштабов поиска несчастной заметки о проблемном подростке. Пятый обреченно подошел к самым чистым полкам и начал поочередно, муторно и монотонно вытягивать папку за папкой, механически читая имена, бегло написанные чернилами на обложке. Казалось, смог повторить многие иностранные алфавиты прежде, чем найти нужную папку с отчасти заветной надписью «Меделин Бернелл». Быстро пихнув находку под руку, чихнув в очередной раз и злостно стряхнув въевшуюся пыль с плеч и волос, он исчез. Пятый поднялся на этаж, где находился Коммутатор. Желание закончить со всем как можно быстрее достигло апогея и подбрасывало очередной прилив бодрости, с которым он направился к этому устройству, предвкушая приоткрытие завесы тайны. Свалился в кресло напротив экрана и перевернул папку изнанкой. Покрутил в руках карандаш, одолженный у какого-то серого аналитика, и быстро нашел нужную петлю, место, время и событие. С жадным интересом стал наблюдать за внутренностями шестого апреля, знакомого только особо неправдоподобными статьями. Спокойно, отчасти равнодушно смотрел за разразившейся бойней, возникшей паникой и ужасом, но сжирал взглядом образ двух корректоров, видя их невежество и грязную работу, которая, однако, захватывала дух и слегка задевала редкой жесткостью и животной кровожадностью. Заскучал, смотря за чередой непрекращающихся убийств, и стал искать в происходящем ужасе девушку, что резала глаза белизной своего образа. Найдя, удовлетворенно улыбнулся. Снова рассматривал ее образ, искаженный страхом и непониманием, вновь убеждаясь в том, что платье ей не шло и было жутко неудобным в сложившейся ситуации. Проследил за выкатившейся из-за бара бутылкой и замер, когда оружие было наведено на ее живот. Видел выстрелы, ее обмякшее тело и кровь, размазанную по грязному полу. Видел смерть, больше не давая себе возможности сомневаться в этом. Перемотал до момента, когда в помещение оставался один криминалист, заканчивающий неприятный рабочий день. Руки Пятого, дрогнув и вспотев, вновь нервно мотанули карандаш и скользнули грифелем по мягкой бумаге, готовясь вписать до миллисекунд момент ее пробуждения, который ознаменовался только секундным блеском золота в глазах, быстро утонувших в адской боли и панике. Предельно не зрелищно.***
Диего с Эллисон спускались с лестницы, окрикивая всех, кто был в доме, и нервно переговариваясь между собой. Они прошли в зал и начали нетерпеливо ждать остальных, не прекращая многозначительных переглядок. Харгривзы, спустившись в зал, были слегка растрепаны, больше насторожены и немного раздражены, смотря за тем, как Эллисон нервно качала ногой, сидя в кресле, пока Диего постукивал пальцами по ногам. — Что случилось, Эллисон, Диего? — напряженно спросил первый, пристально оглядывая сиблингов. — Мы были в комнате у Пятого, — быстро ответил Диего и метнул злой взгляд в сторону посвистывающего Клауса. — И? Братишка, если ты нашел там порнушку, то не должен удивляться, нашему деду восемнадцать лет, — скучающе и беззаботно протянул он, держа путь к бару. — Да лучше б порнуху там нашли, — зло вклинилась Эллисон, хмуро смотря на семью, — Опять что-то происходит, и мы не знаем что. — Он снова нарыл что-то и не сказал нам. Мы понятия не имеем, что происходит, — озадаченно сказал второй и посмотрел в сторону Вани с тихой надеждой. — Я не хочу, чтобы все повторилось, — обеспокоенно призналась третья, посмотрев в сторону Лютера. Харгривзы молча переглянулись, передавая друг другу тревожность и нервозность, что начали читаться в каждым их движении. — Я не сказал никому и ничего, потому что тогда было нечего рассказывать, — сказочно непринужденно сказал Пятый, выходя с кухни с чашкой кофе или виски. Эллисон замерла, сталкиваясь с темным взглядом брата, и невольно сжала в ладонях ткань свободных брюк. Диего недоверчиво прищурился, скрещивая руки на груди, и встал перед сестрой, ограждая ее от лишнего давления Пятого. Внимательно осматривал его с ног до головы, подмечая потасканную папку и несвойственно расслабленные плечи. — Так что ты нашел? — жестко и уверенно спросил второй, вскинув брови. — Это дело той девчонки, — заговорчески ответил Пятый и поставил чашку на комод, — вероятно, большой кусок пазла, — добавил он и демонстративно приподнял папку на уровне головы. — Зачем оно тебе? — напряженно поинтересовался Диего, мельком бросив взгляд за спину на Эллисон. — Сейчас поймешь, если мозгов хватит, — язвительно бросил Пятый, подходя ближе к семье, — но вот вам маленькая предыстория. Перед тем, как пойти за этой информацией, я был во многих вариантах событий того вечера и дня. Исход всегда один, как бы я ни менял события, а я, поверьте, пытался не раз. Она умирает от рук корректоров, кстати, всегда в районе работы Диего, потом воскресает, привлекает внимание прессы и полиции, связывается с нашим братом, а потом со всеми нами, — увлеченно говорил он, в предвкушении поглаживая обложку папки. — Может, кто-то задаст вопрос: «А почему бы просто не убить тех корректоров, и все?» Вот я задумался над этим. Решил, что можно устранить их детьми до того, как они стали занозой в заднице. Но они активировали цепочку событий, действие которой уже невозможно предотвратить. Самый наглядный пример эффекта бабочки из возможных. Причина сейчас всей нашей головной боли — те два молокососа корректора, которые выебали судьбу и изменили историю, а девчонка — побочный материал, назойливо маячащий перед глазами. — Все так серьезно? — хмурясь, обеспокоенно спросил Лютер, не разделяя радости брата. — Уже нет, сейчас мне осталось только узнать причину ее воскрешения, и все. Задачка будет полностью решена. Пятый нетерпеливо потоптался на месте, расправил плечи и в предвкушении открыл папку, начав судорожно бегать по строчкам с информацией. Меделин Бернелл/ (?) Продолжение фамилии не было видно. Родилась в Ванкувере, Канада… На лице Пятого отразился шок со смесью полного удовлетворения. Все было так очевидно, просто и до банального ясно, особенно для того, кто, как никто, знал, насколько возраст и внешний вид обманчивы. Он широко улыбнулся, поддаваясь необъяснимому восторгу, за которым внимательно следили все Харгривзы. — Диего, напомни, когда она родилась? — легко спросил Пятый, не отрывая глаз от текста. — Ну, в двадцатых числах марта две тысячи второго, вроде, — хрипло выдал Диего, уже как все догадываясь, к чему вел брат. — Скажу тебе, что родилась она не в марте, не в две тысячи втором, даже не в двадцать первом веке, — спокойно говорил Пятый, игнорируя встревоженные взгляды семьи. — Только не говори, что? — с тихой мольбой спрашивала Ваня, безуспешно оттягивая неизбежное. — Вы и сами уже все поняли. Меделин родилась первого октября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, как и мы все. Думаю, что также при необычных родах, — зачарованно ответил он, но резко нахмурился. — Только почему ты выглядишь, как подросток? Меделин Бернелл Родилась в Ванкувере, Канада — 1 октября 1989 года Харгривзы замолчали. Все же осознание того, что они встретили еще одного ребенка из сорока трех, немного пугало. Да что там пугало, ужасало, полностью выбивало из колеи, но что еще хуже подбрасывало плюсом несколько нерешенных вопросов — Попытаюсь как можно проще ответить на все вопросы, которые должны были возникнуть у вас в головах, — дергано начал Пятый, поправив край пиджака. — Во-первых, я сомневаюсь, что она знает хоть немного о способностях и своих, и других. Ее удивление после убийства была настолько натурально, что поверил в это даже я. Во-вторых, пока что мы ничего не предпринимаем. Иногда Диего, конечно, может навещать ее в больнице, но не более. Если мы ее спугнем или наши действия повлекут за собой сильный эмоциональный скачок, который ничем хорошим не закончится, — быстро сказал он, вскользь задевая Ваню взглядом. — А потом решим. Я решу. — Пятый, насчет больницы, ее выписывают через пару дней. Мне будет сложнее приглядывать за ней, — бегло сказал второй, зло сбрасывая телефонный звонок. — Тогда приходи к ней как дружок или работник полиции, одно из двух. Подержимся пока в стороне, после, — нервно говорил Пятый и метнул злой взгляд в сторону Диего, до которого кто-то отчаянно пытался дозвониться. — Она будет очень напугана, — тихо предположила Ваня, тоскливо смотря на Пятого. — Слушай, Пять, а какая у нее способность? Она типа восстает из мертвых или что? — вдохновленно поинтересовался Клаус, затаскивая в дом почку. — Клаус, я не знаю, — недовольно ответил он, наблюдая за кипой макулатуры, возникшей в зале вместе с четвертым, который свалился на кресло, листая один из журналов под звонкую трель звонка. — Алло, что-то срочное? — на громком выдохе ответил Диего, раздраженно закатывая глаза. — Что? Вы уверенны? — недоверчиво уточнил он, попутно крутя в руках нож, — Сколько? Уже четыре часа? Да вы понимаете, что могло случится за это время? — второй затих, смотря впритык на Пятого. — Ладно, понял, жду. — Диего? — нетерпеливо возник Пятый, замечая резкую смену настроения второго. — Меделин пропала, — быстро ответил он, пройдясь ладонью по лицу. — Врачи сообщили копам, что она не появлялась в палате уже минимум часа четыре. Сначала они думали, что девушка просто вышла ненадолго в город, сбежала на крайняк, но она оставила все свои личные вещи, — нервно объяснял Диего, остановившись в центре зала. — А вдруг она уже мертва? Это же больше смахивает на похищение, — настороженно предположила Эллисон. — Точно нет, они хотели привлечь к себе внимание. Опять, — вынес свой вердикт Пятый, заражаясь нервозностью Диего. — Почему ты так уверен? — недоверчиво спросила Ваня, листавшая вместе с Клаусом каталог с музыкальными инструментами. — Если бы их единственной целью было ее убийство, то они просто выждали ее выписки и прибили бы где-нибудь подворотне, а не стали бы красть ее прям из-под носа ментов. — Те ублюдки выжидали, когда охрану отставят, когда она станет беззащитной. Но зачем им нужно привлекать это ебаное внимание? — Диего, не зачем, а для кого. Думаю, что они хотели привлечь мое внимание, а, следовательно, и ваше внимание. — У тебя и с ними конфликт? — нервно усмехнувшись, спросила Эллисон, уже не находя сил на удивление. — Совсем незначительный, как для меня, но, видимо, не для них, — Пятый ухмыльнулся в попытке скрыть нарастающее напряжение. — Здравствуй, Номер Пять, — с театральной интонацией резко зачитал Клаус и разочарованно выдохнул. — Даже дедам письма пишут. — Дай сюда, — в этот же момент получатель переместился к брату и вырвал из его рук конверт. — Он с печатью Комиссии. Это от тех двоих, — он вскрыл его, сразу натыкаясь на локоны коричневых волос.Здравствуй, Номер Пять. Милая вышла встреча на крыше, какая жалость, что она так и не умерла тогда.
— Это шутка? — недоумевая спросил Пятый, судорожно переворачивая листок, находя адрес. — Что за бред, — с нервным смешком добавил он и посмотрел на застывшего Диего. — Доигрался, — зло прошипел второй, вырывая из его рук нелепую записку. — Совсем незначительный, да? — упрекнул он и громко выдохнул, качая головой. — Но это так глупо. Сколько раз вы виделись? Какой толк от происходящего? — Оглохнув от гнева, стали искать любые зацепки, чтобы добраться до меня, — раздраженно отчеканил Пятый, начав неспокойно расхаживать по комнате. — Тем более так можно легко списать ответственность за ее смерть на меня. Но ситуация не становится менее абсурдной и откровенно глупой. — Предлагаю разобраться с этим позже, — суетливо сказала второй, поправляя пояс с ножами. — Чего ты ждешь? Пятый громко выдохнул и снова обратил внимание на нелепые строчки, чувствуя выжигающий взгляд семьи на себе. Не хотел в это вмешиваться и не особо разделял рвение Диего скорее отправиться на помощь бедовой девчонке, не пробывшей в его жизни и больше месяца, но сразу отбрасывал нежелание и лень, вспоминания о неразгаданной способности. И снова двигался под руку с азартом и волнительным ожиданием неизвестного.