Полукровка

Джин поставил бокал на стол, пожалев, что так и не научился контролировать свои эмоции. — Тебе это не понравилось? — тихо спросил Намджун. — Ты о чем? — Что я кормился от другого. Джин мрачно рассмеялся, презирая и себя, и его, и всю эту историю. — Думаешь, что утер мне нос? — Речь не о том. Он помедлил. — Как подумаю, что ты вонзишь зубы в шею другого мужчины и будешь пить его кровь, — так и хочу кого-нибудь зарезать. Джин пристально посмотрел ему в глаза. «Так почему тогда ты не останешься со мной?» — подумал он. Намджун покачал головой. — Я гоню от себя эти мысли. — Почему? — Потому что ты не можешь быть моим, несмотря на все, что я говорил раньше. Дворецкий, уже в который раз, прервал своим появлением их разговор. Убрав со стола, он подал фрукты и соусы к ним. На белой с золотом тарелке красовались ягоды клубники, с края стекал шоколадный соус, а еще было маленькое печенье. В другое время Джин умял бы все за милую душу. Но сейчас он был так расстроен, что не мог есть. — Разве ты не любишь клубнику? — спросил Намджун, положив ягоду в рот. Ослепительные белые зубы вонзились в сочную мякоть. Джин вздрогнул и, не поднимая глаз, ответил: — Люблю. — Так давай. — Он взял с тарелки ягоду и потянулся через стол. — Я тебя покормлю. Длинные пальцы крепко держали клубнику за хвостик. Джин был готов взять еду из его рук, но все же ответил: — Я и сам справлюсь. — Охотно верю, — спокойно ответил он. — Но я о другом. — Ты спал с кормилицей? — спросил Джин. Его брови вздрогнули. — Этой ночью? Он кивнул. — Когда ты питаешься, ты занимаешься с ней любовью? — Нет. И позволь ответить на твой следующий вопрос. Сейчас я не сплю ни с кем, кроме тебя. «Сейчас», — отметил Джин. И опустил глаза в тарелку, кляня себя за глупость. — Разреши мне тебя покормить, — нежно прошептал Джун. — Пожалуйста. «Я уже не маленький»,— убеждал он себя. Мы оба взрослые люди. В постели все было потрясающе хорошо, ничего похожего прежде не случалось. Неужели я отступлюсь только из страха однажды его потерять? К тому же, пообещай он радужное будущее, сам-то ведь все равно не сможет быть рядом. Он лидер, и его долг править и защищать. Прелести домашнего очага не для таких, как Намджун. Но сейчас он был как раз рядом. И Джин хотел его. Джин придвинулся к краешку стула, наклонился и взял ягоду в рот целиком. Когда он прокусил ароматную плоть зубами, ноздри Намджуна затрепетали. Несколько капель сока потекло по подбородку. Вампир зашипел от возбуждения. — Давай я сотру. Вытянувшись над столом, он приподнял Джину голову и взял салфетку. Джин отвел его руку. — Лучше ртом. Тишину комнаты пронизало низкое урчание. Вампир нагнулся ближе. Джин заметил, как сверкнули клыки. Одним быстрым движением он слизнул сок и вернулся на место. Внимательно посмотрел на него; Джин выдержал его взгляд, не отводя глаз. Пламя свечей затрепетало. — Пойдем. Он протянул Джину руку. Не колеблясь ни секунды, он ухватился за его кисть и позволил вытянуть себя из-за стола. Намджун повел его в гостиную, к картине. Пройдя сквозь стену, они вышли на каменную лестницу. В темноте казалось, что Намджун заполнил собой все пространство. Когда они спустились вниз, он открыл дверь в спальню. Джин бросил взгляд на кровать. Шелковые простыни были аккуратно застелены, подушки разложены в изголовье. Когда он вспомнил, чем занимался в этой постели прошлой ночью, тело обдало жаркой волной. Они снова ступили на этот скользкий путь, и Джин не мог ждать ни минуты. Призывное урчание заставило его оглянуться. Намджун, как хищный зверь, следил за каждым движением своей жертвы. Он словно прочитал мысли Джина и был готов удовлетворить все желания. В два шага Намджун преодолел разделявшее их расстояние. Дверь за его спиной захлопнулась, и Джин отчетливо услышал, как щелкнул замок. Он испуганно обвел глазами комнату, но никого не обнаружил. Они были одни. Вампир прихватил Джина ладонью за шею и легким движением большого пальца запрокинул его голову. — Я весь вечер мечтал тебя поцеловать. Джин ожидал грубой атаки и готовился сразу же сдаться в плен, но губы Джуна оказались неожиданно томными и медлительными. Хотя мышцы были при этом напряжены: он с трудом сдерживал рвущуюся наружу страсть. Насладившись поцелуем, Намджун поднял голову и улыбнулся. — Сегодня мы не будем слишком спешить. «Я окончательно привык к виду его клыков», — подумал Джин. Он отстранился, не дав Намджуну снова завладеть его губами. — Подожди. У тебя есть презервативы? Он нахмурился. — Нет. А зачем? — Как зачем? Ты что, никогда не слышал о безопасном сексе? — От меня ты ничего не подхватишь, а сам я не боюсь заразиться. — С чего вдруг такая уверенность? — Вампиры невосприимчивы к человеческим вирусам. — Значит, ты можешь заниматься сексом, не думая о последствиях? Когда он кивнул в ответ, Джин почувствовал, что его начало подташнивать. Господи, сколько же у него было партнёров до него? Намджун вдруг нахмурился. — Проклятье! — Что случилось? — Как представлю тебя изнывающим от страсти... — Он покачнулся. — До смерти хочу оказаться рядом, чтобы ее утолить... Джина обожгло горячей волной его желания. — Он помолчал. — Я мечтаю быть рядом с тобой в эти дни. И тут, опомнившись, Намджун отшагнул назад. В воздухе повеяло холодом. — Но — увы. Это будет исключительным правом другого. Звонок мобильника прервал тяжкое молчание. Зарычав, вампир выхватил телефон из внутреннего кармана. Джин пожалел беднягу, позвонившего в столь неподходящий момент. — Да? — Он замолчал, прижимая трубку к уху. Решив не мешать разговору, Джин уединился в ванной. От соблазнительных перспектив кружилась голова. Когда он вернулся в комнату, Намджун, в тяжелых раздумьях, сидел на диване, упершись локтями в колени. Без пиджака, в черной рубашке его плечи казались еще шире. Заметив за поясом пистолет, Джин поежился. Когда Джин сел рядом, он поднял голову. По выражению лица было невозможно понять, о чем он думает. Джин провел пальцем по резко очерченной скуле. У Намджуна перехватило дыхание. — Намджун, посмотри на меня. - Я хочу в близи увидеть твой цвет глаз. Он слегка отодвинулся. — Нет. — Почему? — Неужели тебе так важно это? Джин нахмурился. Сейчас мне очень важно знать, что ты чувствуешь и о чем думаешь. Для меня это очень важно. Намджун пожал плечами. — Делай, как знаешь. Поняв, что Джун не собирается ему помогать, Джин приподнял пальцами лицо Джуна. Но он не открыл глаз. Темные ресницы были плотно сжаты. — Разве ты мне их не покажешь? Он упрямо сжал челюсти. Покажи мне свой настоящий цвет глаз. Я спокоен и не чуточки не боюсь. Я просто хочу видеть твои глаза. Молниеносным движением Намджун схватил его за плечи, притянул к себе и медленно поднял веки. Джин ахнул. Радужные оболочки были неземного цвета. Сияющие, тёмно-красного цвета, почти чёрного. Обрамленные темными ресницами, они светились изнутри. Джин не мог оторвать взгляд от них. Он нежно погладил Намджуна по щеке. — У тебя удивительные глаза. — Очень красивые. Джун напряженно вглядывался в его лицо. — Они всегда были такими? — прошептал Джин. — У меня с рождения были карие глаза. После превращения они поменяли цвет. Они у всех такие? - Нет, только у меня, тихо ответил Джун. Намджун коснулся головы Джина, пропустив между пальцами несколько прядей его волос. Пальцы Джуна пробежали по его лицу, скользнули по шее к ключице, затем стали спускаться ниже, к вырезу на рубашке. Сердце заколотилось. Мысли в голове замедлились. Окружающий мир перестал существовать. Остался только Намджун. Он растопырил пальцы и накрыл ладонью его ключицы. Тяжесть и тепло ладони напомнили Джину, каково это — чувствовать его мощное тело, вдавливающее его в матрас. Намджун нагнул голову и уткнулся носом в шею Джина. Что-то царапнуло кожу. «Клыки, — догадался Джин. — Совсем рядом с горлом». Ему захотелось, чтобы он его укусил. Намджун глубоко вдохнул. — Аромат твоей кожи сводит меня с ума. Стоит мне его почуять, как я возбуждаюсь. В ту же секунду. Джин выгнулся в спине, приподнимаясь на руках, потерся о бедра Джуна. Голова бессильно запрокинулась, из груди вырвался тихий стон. — Как мне нравится этот звук. — Джун скользнул рукой вверх, к самому его горлу. — Повтори еще раз. Жаркий поцелуй впился в шею. Джин не смог сдержаться. — Вот так, — застонал Намджун, вторя ему. — Боже правый, как хорошо. Пальцы Намджуна скользнули к пуговицам рубашки Джина, в поцелуях расстёгивая по одной. — Я не хотел, чтобы Дворецкий менял простыни. — Что? — пробормотал Джин. — В постели. После того, как ты ушел. Я хотел ощущать твой запах. Рубашка распахнулась, и прохладный воздух коснулся кожи. Ладонь Намджуна скользнула вниз. Добравшись до пояса, он стал водить пальцем по краю, постепенно опускаясь поцелуями всё ниже, пока наконец не коснулся соска. Вздрогнув всем телом, Джин вцепился ему в плечо. Мускулы были тверды как камень. Намджун удерживал его на весу. Джин поднял голову и заглянул в пугающе прекрасное лицо. Его глаза светились всепоглощающей первобытной страстью, отблески этого волшебного света падали ему на грудь. Сведенные от напряжения челюсти говорили о зверском голоде, неутоленной страсти и обещали дикий безудержный секс. Огромное тело исходило жаром, мускулы были напряжены до предела. Но было видно, что он не теряет голову от страсти, держа под контролем себя. — Знаешь, я вел себя как законченный эгоист. Он нагнулся к ключице и слегка прищемил кожу зубами. Затем нежно провел бархатным языком и спустился к груди. — Я еще ни разу не взял тебя по-настоящему. — Сильно сомневаюсь на этот счет. — хрипло ответил Джин. Джун расхохотался, обдав жарким дыханием его кожу. Отдышавшись, покрыл частыми поцелуями, а затем вобрал сосок в рот. Джин выгнулся в дугу, почувствовав, как внутри зарождается буря. Намджун приподнял голову и улыбнулся в предвкушении. Спустив с плеч рубашку Джину, он нежно прокладывал дорожку поцелуями путешествуя по всем открытым участкам горячей кожи. Куда бы не прикасался Намджун, кожа ещё больше начинала гореть огнём, подпитывая бурю внутри. Джин наблюдал, как темная голова припала к его оливковой коже. Блестящий розовый язык высунулся изо рта и лизнул сосок. Когда бедра Джина раздались в стороны сами по себе, Намджун снова рассмеялся. Это был торжествующий смех победителя, уверенного в своей власти. Расстегнув молнию, он приспустил брюки Джина и скользнул рукою вниз по талии. Добравшись до края боксеров, Джун запустил руку под резинку. Кончиком пальца он погладил низ живота и остановился в дюйме от места, которое жаждало его ласки и изнывало от ожидания. — Больше, — простонал Джин. — Я хочу еще больше. — Будет тебе еще больше. Ладонь полностью скрылась под черной тканью. Когда его пальцы накрыли горячую плоть, Джин вскрикнул. — Да, кстати, давно хотел у тебя спросить... Растеряв остатки сознания и поглощенный его прикосновением, Джин с трудом очнулся. — Мм? — Хочешь узнать, каков ты на вкус? — прошептал Намджун, не отрываясь от его сосков. Чтобы уточнить, что он имеет в виду не рот, Намджун начал водить по плоти рукой верх вниз, более интенсивно. Джин вонзил ногти сквозь тонкий шелк ему в спину. — Как спелые персики. Его губы спускались вниз, щекоча кожу и лаская живот. — Как будто я ем персики. Всасываю нежную, бархатистую мякоть губами и языком, когда же глотаю ее — нет ничего мягче и слаще. Джин застонал, находясь на грани оргазма и полной потери рассудка. Быстрым движением Намджун подхватил его на руки и перенес на кровать. Уложив на спину, он мягко боднул Джина головой и раздвинул бедра, затем прижался горячим ртом к уже изнывающей от ласк плоти. Джин судорожно всхлипнул и запутался пальцами в его волосах. Намджун сорвал кожаный ремешок, темные пряди скользнули по его животу, как крылья ястреба. — Совсем как персики. — сказал Джун, стягивая с него остатки одежды. — А я персики обожаю. Пугающе прекрасный свет его глаз вспыхнул и опалил тело Джина. После чего Намджун снова опустил голову.