Полукровка

Не размыкая объятий, Намджун перекатился на бок. Их тела сотрясали последние отголоски страсти. Джин никак не мог отдышаться, влажные от испарины волосы прилипли ко лбу. «Мой». Джун поцеловал его в губы. «Наконец-то я сделал все как следует. Медленно и обстоятельно». — Ты ведь никуда не уйдешь? Джин хрипло рассмеялся. — Не уверен, что я сейчас вообще способен ходить. Думаю, мне лучше отлежаться. Джун прижался губами к его горячему лбу. — Я вернусь на рассвете. Когда он стал осторожно выбираться из теплого кокона объятий, Джин поднял голову. — Куда ты собрался? — Встречаюсь с остальными, у нас сегодня немало дел. Поднявшись с постели, Намджун направился к шкафу. Натянув джинсы, он накинул на плечи ножны и засунул ножи, по одному с каждой стороны, затем подхватил куртку и двинулся к выходу. — Дворецкий будет дома. — сказал он. — Если что-то понадобится, вот телефон, звони ему: звездочка — семь. Джин завернулся в простыню и встал с постели. — Намджун, — коснулся он его руки. — Не уходи. Джун наклонился, запечатлев на его губах быстрый поцелуй. — Я скоро вернусь. — Ты идешь убивать? — Да. — Никак к этому не привыкну — Прожив как я триста лет привыкнешь к многим вещам. У Джина перехватило дыхание. — Ты такой старый? Джун не смог удержаться от смеха. — Да. — Должен признать, ты прекрасно сохранился. — Его улыбка померкла. — А сколько проживу я? Джуна кольнуло ужасное предчувствие, и сердце екнуло. Что, если Джин не переживет превращения? Он почувствовал, как свело живот. Подумать только: всегда был со Смертью на «ты» и вдруг ни с того ни с сего испугался. Нет, Джин сильный, он наверняка справится! Правда? Он поймал себя на том, что уставился в потолок. С кем он, черт возьми, разговаривает? С Богами, Духами предков? — Джун? Он рванулся к Джину, пытаясь спрятать его от ударов судьбы в своих объятиях. — Джун, — всхлипнул Джин ему в плечо. — Намджун, милый, я не могу... не могу дышать. Он тотчас ослабил хватку и напряженно посмотрел Джину в глаза. — Намджун? Что случилось? — Ничего. — Ты не ответил на мой вопрос. — Дело в том, что я не знаю ответа. На миг Джин растерялся, но потом встал на цыпочки и дотянулся до его губ. — Что ж, сколько бы мне ни оставалось жить, эту ночь я хочу провести с тобой. В дверь постучали. — Намджун? — Голос Чимина донесся сквозь стальную стену. — Все уже в сборе. Джин отшатнулся и обхватил себя за плечи. Намджун почувствовал, что Джин снова отдаляется от него. Джун поборол искушение запереть его в комнате. Мысль держать его в плену была для него невыносима. Интуиция подсказывала, что Джин уже смирился с судьбой и никуда не денется. К тому же со стороны нежити ничто пока ему не угрожало: для них Джин был человеком. — Ты дождешься меня? — спросил он, натягивая куртку. — Не знаю. — Если ты уйдешь, скажи, где тебя искать. — Зачем? — Превращение, Джин, превращение. Не забывай о нем. Послушай: будет лучше, если ты останешься здесь. — Возможно. Вампир с трудом сдержался, чтобы не чертыхнуться. Не хватало только, чтобы он начал умолять Джина. — Вторая дверь в холле, — бросил он на ходу, — ведет в спальню твоего отца. Я подумал: может, тебе захочется туда заглянуть. И выскользнул из спальни, чтобы окончательно не потерять лицо. Он никогда, никого не умолял. Он даже просил нечасто. Просто брал, что хотел, и даже убивал ради этого, если потребуется. Так было всегда. Ему оставалось только надеяться, что Джин будет дома, когда он вернется. Мысль о том, что Джин будет спать в его постели, согревала сердце. Джин пошел в ванную, чтобы смыть горячей водой тяжелые мысли. Выйдя из-под душа, он взял полотенце и заметил на крючке халат. Недолго думая, натянул его на себя. Уткнувшись носом в черный отворот, Джин прикрыл глаза. Запах был таким знакомым: сочетание мыла, лосьона после бритья — и... Вампира?. Боже мой! Неужели все это происходит на самом деле? Джин вернулся в спальню. Шкаф был не заперт, и ему захотелось заглянуть внутрь. Обнаружив склад оружия, он замер от ужаса и посмотрел в сторону двери. Мысль о побеге показалась очень даже заманчивой. Но как бы ни хотелось ему улизнуть, Джин понимал, что остаться будет куда безопаснее. К тому же и спальня отца притягивала его как магнит. Он надеялся, что не слишком испугается того, что там скрывается. Бог свидетель, Намджун обрушил уже достаточно открытий на его голову. Выйдя в холл, он потуже стянул полы халата. В мерцающем свете газовых ламп стены казались живыми. Джин набрался храбрости, подошел к двери и повернул ручку. Его встретила непроглядная тьма — казалось, что по ту сторону двери притаилась бездонная пропасть. Джин протянул руку, надеясь, что его никто не укусит. Пошарил по стене в поисках выключателя. С выключателем не повезло, но руке, похоже, ничто не грозило. Шагнув в пустоту, Джин медленно двинулся налево и уперся во что-то большое. Судя по звяканью латунных ручек и запаху воска, это был комод. Ощупывая все вокруг себя, он медленно продвигался вперед, пока не отыскал лампу. Выключатель громко щелкнул, и Джин зажмурился, ослепленный ярким светом. Основанием лампы служила хрупкая восточная ваза на резном столике красного дерева. Вся комната была декорирована в соответствии со вкусом владельца дома, в том же изумительном стиле, что и помещения наверху. Как только глаза привыкли к свету, Джин огляделся. — Боже... мой. Повсюду были его фотографии. Черно-белые, цветные, снятые крупным планом. Они отражали каждый эпизод его жизни. Младенчество, детство, юность, учебу в колледже. Один из снимков был сделан совсем недавно, на пороге офиса газеты где он работает. Он помнил тот день. Выпал снег, и он смеялся, глядя в небо. Это было восемь месяцев назад. Мысль о том, что они с отцом разминулись на какие-то полгода, больно сжала сердце. Когда он умер? Как жил? Несомненно, одно: у отца был превосходный вкус и безупречное чувство стиля. И еще — он определенно любил красивые вещи. Его личные покои были просто великолепны. Темно-красные стены украшала коллекция пейзажей в золоченых рамах. Пол был устлан персидскими коврами, их яркие узоры переливались синими, красными и золотыми красками, как витражи. Но самым внушительным предметом мебели была кровать. Резная, громоздкая, под темно-красным бархатным балдахином. Слева, на ночном столике, стояли лампа и опять его фотография. Справа — часы, книга и стакан. С той стороны он и спал. Джин подошел и взял книгу. Та оказалась на английском. Под книгой лежал журнал «Форбс». Отложив их, он перевел взгляд на стакан. В нем оставалось еще на четверть воды. Либо кто-то живет в этой комнате..., либо его отец умер совсем недавно. Джин огляделся, высматривая одежду или чемодан — что-нибудь, что подтверждало бы присутствие гостя. Его внимание привлек письменный стол из красного дерева, стоящий в другом конце комнаты. Он подошел и уселся в кресло с резными ручками, похожее на трон. На столике лежала небольшая стопка счетов за электричество, телефон, кабельное телевидение. Все — на имя Дворецкого. Все так... обыкновенно. Похожие квитанции лежат и у него на столе. Джин оглянулся на стакан, оставленный на ночном столике. Его жизнь прервалась внезапно, догадался он… Чувствуя себя незваным гостем, но не в силах справиться с любопытством, Джин выдвинул маленький ящичек. Перьевые ручки «Паркер», скоросшиватели, степлер. Задвинув ящик обратно, он потянулся вниз и заглянул в другой, побольше. Тот доверху был забит папками. Джин выбрал одну наугад. Выписки со счетов... Мама дорогая! Похоже, у папочки была куча денег. Он перевернул страницу. И не какой-то там жалкий миллионишко, а куда больше!.. Пихнув папку на место, Джин задвинул ящик. Вот теперь ясненько, откуда этот особнячок, картинки, машинка и дворецкий. На столе рядом с телефоном стоял его портрет. Джин взял в руки фотографию в серебряной рамке и попытался представить себя на месте отца. «А где же его собственный портрет?» — удивился он. Можно ли вообще сфотографировать вампира? Джин вновь обошел комнату, не пропуская ни одного снимка. Только он. Везде он. Один... Джин нагнулся. И дрожащей рукой потянулся к золоченой рамке. В нее была вставлена черно-белая фотокарточка темноволосой женщины, застенчиво смотрящей в объектив. Будто смущаясь, она прикрывала лицо рукой. «Эти глаза, — изумленно подумал Джин. — Я каждый день вижу их в зеркале». Его мать. Он провел по стеклу пальцем. Плюхнувшись на кровать, Джин поднес карточку к самым глазам, пока лицо на снимке не стало расплываться. Будто бы это могло повернуть время вспять и соединить его с этой милой женщиной. Его матерью.