***
В первый раз он обнаруживает Изуку досадно рано. Они были в лесу всего около десяти минут, когда Изуку споткнулся о корень, торчащий над землей. Рыхлые листья, покрывающие землю, скрыли его, и Изуку поймал равновесие, прежде чем упасть, но он издал небольшой вздох, и Айзава повернулся, чтобы посмотреть прямо на него. — Это было быстро, — пробурчал Айзава, но он ничуть не удивился. — Тебе нужно смотреть, куда ты идешь. В любой среде, но особенно на природе. Здесь больше факторов, чем ты привык, тренируясь в искусственных условиях. — Изуку кивает, прикусив губу. — Эм, я поработаю над этим! — щебечет он, и Айзава кивает, засовывая руки в карманы. — Какой эм… какой вопрос? — Он знает, что Айзава помнит об их договоре; в конце концов, прошло всего несколько минут. — Ты слышал о «квадратном дыхании»? — спрашивает Айзава, и Изуку моргает. Его учитель, похоже, воспринял это как «нет». — Это дыхательная практика. Она полезна для многих вещей, например, чтобы успокоиться, когда ты паникуешь. — Изуку хмурится. — Я не паникую, — говорит он, и Айзава кивает, похоже, ожидая этого. — Не прямо сейчас. Но что, если ты попадешь под причуду, которая заставит тебя снова паниковать? — Айзава встречает его взгляд. — А если паниковать будет кто-то из твоих друзей, и ты будешь тем, кто успокоит их? Это полезный навык для любого героя. Этому учат на втором курсе по оказанию первой помощи, но я думаю, что нелогично ждать так долго. — Что это? — спрашивает Изуку, понимая, к чему все идет. — Вы собираетесь показать мне эту технику? — Всё просто, — кивает Айзава. — Ты вдыхаешь в течение четырех секунд, задерживаешь дыхание на четыре секунды и выдыхаешь четыре секунды. Затем повторяешь. — Он демонстрирует, его дыхание преувеличенно громкое, вероятно, чтобы Изуку мог слышать. — Если ты помогаешь кому-то другому, полезно делать это вместе с ним, чтобы он мог тебе подражать. Попробуй. — Это не совсем вопрос, — говорит Изуку, сужая глаза, и Айзава выгибает бровь. — Ты бы предпочел, чтобы я задал тебе неприятный вопрос, на который тебе неудобно отвечать? — Изуку моргает, а Айзава слегка ухмыляется. — Думаю, нет. Я не заинтересован в том, чтобы использовать своё положение твоего учителя, чтобы заставить тебя раскрыть информацию, которой ты не готов поделиться, — говорит он, его лицо становится серьезным. — Я бы предпочел сделать что-то полезное. Это логично. — П-понятно, — говорит Изуку. Айзава слегка наклоняет голову. — Давай, продемонстрируй «квадратное дыхание», — говорит он. — Сначала делай это тихо, как если бы тебе нужно было использовать его скрытно, а затем как если бы ты помогал гражданскому. Начнем с четырех циклов. — Изуку кивает, прикусив губу. Виток беспокойства, о котором он и не подозревал, разматывается, и он делает то, что говорит Айзава.***
«Спасательная гонка» проходит слишком быстро. Изуку думает, что, возможно, ему следовало бы постараться получше. Но всё заканчивается в одно мгновение, и Изуку занимает третье место в своей группе из пяти человек. Теперь он сидит на скамейке в зоне ожидания и слушает, как его друзья обсуждают гонку, говорят о ставках, которые они сделали, и о том, как они собираются выиграть свои собственные гонки. И это, в первую очередь, почему-то ощущается хуже, чем неудачный результат. — Я была так уверена, что Иида выиграет, — говорит Урарака, вздыхая. — Я должна была догадаться, что из-за неровной поверхности он замедлится. — Я удивлена, что Мидория так хорошо справился, — говорит Ашидо, ухмыляясь и поглядывая на Изуку. — Без обид, чувак. Я просто не думаю, что кто-то знал, что у тебя есть эти сумасшедшие паркурские навыки. — Изуку пожимает плечами и смотрит на Тодороки, который наблюдает за ним. — Я занял всего лишь третье место, — говорит он, не обращая внимания на слова Ашидо. — Мне есть над чем поработать. — Мне хочется потренироваться с тобой, чувак, — говорит Ашидо, качая головой. — Не могу поверить, что я заняла последнее место! Я точно думала, что справлюсь лучше, — стонет она, откинувшись на спинку скамьи. Каминари пихает ее под руку, ухмыляясь. — Да, те из нас, у кого нет причуд, позволяющих нам быстро передвигаться, должны держаться вместе, верно? — Каминари смотрит на Изуку и подмигивает. — Серо и Бакуго уж точно нам не помогут. — Я стал первым не из-за своей гребаной причуды, — рычит Каччан, прислонившись к стене чуть поодаль. — Я победил своих соперников, потому что я, блять, лучший. — Он почему-то смотрит на Изуку, даже когда Каминари начинает ныть, говоря что-то о том, что Каччан, по сути, может летать с помощью своей причуды. Изуку сглатывает. Каччан отворачивается, рычит и огрызается на Каминари, и из-за этого почему-то становится ещё хуже. — Я отойду в туалет, — говорит Изуку ровным голосом, вставая со скамейки. Урарака кивает ему, а Иида поднимает большой палец вверх, но никто больше, кажется, не замечает. Изуку поворачивается и будто на автопилоте выходит из зала ожидания спортзала. Дело в том, что Изуку уверен, что если бы он перезагрузился сейчас, то смог бы попробовать снова. Он смог бы пройти гонку заново, смог бы добиться большего, но он не уверен, что ему стоит это делать. «Могу ли я убить себя? — размышляет он. — Есть ли у меня время? Будет ли кто-нибудь в туалете, чтобы остановить меня?» Он замирает в коридоре, остановившись в нескольких шагах от двери в спортзал, потому что слышит шаги позади себя, тихие и ритмичные. Он делает глубокий вдох. — Мидория? — спрашивает Тодороки, и Изуку поворачивается, чтобы посмотреть на него. Его друг осматривает его лицо. — Ты в порядке? — Я в-в порядке, — отвечает Изуку, держа руки по швам, он крепко сжимает и разжимает кулаки. — Я в порядке. — Тодороки хмыкает, показывая, что услышал его, и подходит ближе к Изуку. Он настолько близко, что Изуку чувствует тепло его тела, исходящее от левой стороны, и холод, исходящий от правой. Изуку задается вопросом, всегда ли он такой или это только из-за использования его причуды во время гонки. — Ты дрожишь, — говорит Тодороки, не сводя глаз с рук Изуку, прижатых к бокам. — Ты расстроен из-за третьего места? — Он встречает взгляд Изуку разноцветными глазами, и Изуку нерешительно кивает. — Д-да, — говорит он, сглатывая. — Я просто… я чувствую, что должен был стараться больше. Быть лучше. — Тодороки кивает. — Я занял второе место в своем забеге, — говорит он, о чём Изуку уже известно. — Я чувствую себя так же, как и ты. — Его губы подергиваются, как будто он о чём-то думает. — Не мог бы ты… неважно, это глупо, — говорит он, отворачиваясь. — Это не так, — вырывается у Изуку, прежде чем он успевает остановить себя. — Что ты хотел спросить? — Тодороки снова смотрит на него, моргая. — Я читал, что друзья… обнимают друг друга. Когда кому-то из них грустно, — говорит он, и то, как он намекает на то, что не привык иметь друзей, то, как он смотрит на Изуку с открытым доверием в глазах, вызывает у Изуку покалывание в груди. Изуку мягко улыбается ему. — С удовольствием, — говорит он, прикусив губу. — Если ты сам не против, конечно. — Я бы не стал об этом говорить, если бы был против, — отвечает Тодороки и тянется вперед, неуверенно притягивая Изуку в объятие. Это неловко, и никто из них, кажется, не знает, что делать со своими руками, но Изуку от этого становится лучше.***
Айзава учит Изуку метать ножи, и в следующий раз, когда они встречаются, задает Изуку «вопрос» за каждый брошенный нож, который касается доски чем угодно, кроме лезвия. Это весьма справедливо, потому что если бы он решил, что «вопрос» будет за каждый раз, когда нож не вонзается в доску, Изуку получал бы вопрос за каждый брошенный им нож. Тот, который он только что бросил, ударился о доску прямо нижней частью рукояти, врезавшись в нее с такой силой, что если бы Изуку сделал правильное вращение, то нож наверняка пронзил бы саму доску. Изуку шипит от разочарования и со вздохом поворачивается к своему учителю. — Ты слишком сильно закрутил, — говорит Айзава, в его голосе слышится нотка веселья. Изуку вздыхает как можно драматичнее. — Да, я знаю, — говорит он и берет из корзины еще один метательный нож, снимая защитные ножны. Однако он не бросает его. После того, как он ответил на столько вопросов Айзавы, он знает, что его учитель не забыл про них. — Как ты думаешь, психические заболевания делают человека слабым? — спрашивает Айзава и, когда Изуку смотрит на него, скрещивает руки на груди. — Отвечай честно, — напоминает он Изуку, пронзая того взглядом. — Не просто говори мне то, что я хочу услышать. Изуку знает, что это сложный вопрос. — Я не знаю насчет слабости, — говорит он, глядя в сторону. — Но это не совсем… это не делает человека слабым, но это делает его слабее, чем он был бы в противном случае. — Изуку не смотрит на Айзаву, но слышит, как тот хмыкает. — Думаешь, у профессиональных героев не бывает проблем с психикой? — процеживает он, и Изуку сглатывает. — Это два вопроса, — замечает он, поднимая взгляд, чтобы увидеть, как Айзава медленно моргает. — Второй вопрос был риторическим, — говорит он. — Психические заболевания — это не слабость в героической индустрии. Это неизбежность, — он делает вдох. — Всем про-героям приходится справляться с последствиями травм и работы в карьере, где на кону стоят жизни. Такова сущность этой работы, — говорит он. — Работа с высоким уровнем стресса не означает, что человек обязательно сойдёт с ума, — отвечает ему Изуку, и Айзава приподнимает бровь. — Психическое заболевание — это не «схождение с ума», проблемный ребенок, — он сужает глаза. — Ты считаешь меня сумасшедшим? — Изуку моргает. — Ч-что? — спрашивает он, и Айзава медленно, терпеливо кивает. — Ты думаешь, что Сущий Мик сумасшедший? Полночь? — Он не ждёт, пока Изуку ответит. — А что насчет тебя? Считаешь ли ты себя сумасшедшим? Или слабым? — Изуку смотрит на него в ответ. — М-мы договаривались на один вопрос, — бормочет Изуку. Айзава кивает, отворачиваясь, чтобы посмотреть на доску. — Да, — подтверждает он. — Тогда вперёд. — Изуку сглатывает, поворачивается к доске и бросает нож. Он врезается в доску. Это хуже, чем его предыдущие попытки, и он знает, что Айзава понимает, что это от того, что у Изуку дрожат руки. — Тогда я спрошу вот что, — говорит Айзава, его глаза следят за движениями Изуку, пока Изуку берёт следующий нож. — Чем я отличаюсь от тебя, если у нас у обоих проблемы с психическим здоровьем, но ты считаешь себя слабым, а меня — нет? — Я не душевнобольной, — хмурится Изуку, а Айзава не реагирует. Он просто наблюдает за ним. — Эм… это д-другое, — слабо возражает он. — Хорошо, — отвечает Айзава. — Почему это другое? Изуку пожимает плечами, обхватывая ребра рукой, в которой нет ножа, словно обнимая себя: — В-вы лучше справляетесь с этим, — бормочет он. — Это Вам не мешает. — Айзава кивает. — Ты знаешь, как я могу остановить влияние этих проблем? — спрашивает Айзава, слегка наклонив голову. — Я разговариваю с людьми, которым доверяю, до того как мне становится слишком плохо. Я забочусь о себе. Я отношусь к этому серьезно, вместо того, чтобы игнорировать. — Изуку несколько секунд смотрит на него в ответ. Айзава не моргает. — П-понятно, — говорит Изуку, поворачиваясь, чтобы метнуть следующий нож.***
Изуку не очень удивлен, когда Айзава подходит к нему во время патрулирования. Последние две недели он гадал, когда это случится, и больше удивлялся тому, что это заняло столько времени. На улице тепло для начала июня, и привычная красная толстовка Изуку расстегнута, а рукава закатаны, из-за чего видна черная рубашка с длинными рукавами, которую он носит под ней. Он сидит на низкой крыше, когда появляется Сотриголова, подходит к фасаду здания со стороны улицы и откидывает голову назад, чтобы посмотреть на Изуку. — Ас, — приветствует он, его очки сверкают золотом в лунном свете. — Я искал тебя. — Изуку свешивает ноги с края крыши и покачивается, глядя вниз. Это всего лишь одноэтажка, так что он мог бы спрыгнуть вниз без проблем, но он не уверен, что ему стоит отказываться от своего преимущества в высоте. — Я знаю, — говорит он, ударяя пятками о кирпич здания. — Прекрасная погода, правда? Я подумываю о том, чтобы купить летний костюм. Как ты думаешь, делают ли майки с капюшонами? — Маска хороша тем, что в ней легче напустить на себя беспечный вид, легче изобразить беззаботность, поскольку Айзава не может видеть всё его лицо. Изуку изо всех сил старается выглядеть уверенным, хотя и нервничает, что именно здесь и сейчас его прикрытие раскроется. — Я не хочу вести с тобой светскую беседу, — говорит Айзава, в его голосе слышится раздражение. — Я хочу, чтобы ты рассказал мне, почему полиция спрашивает меня о тебе. — Наверное, потому что у тебя есть таинственный информатор, который дает тебе информацию о печально известных преступных организациях? — отвечает Изуку. То, как Айзава формулирует вопрос, заставляет Изуку задуматься, не знает ли он, что Изуку «подслушал» их с Асом разговор. «Это, конечно, было бы весьма кстати»: — думает он. — Они не спрашивают о моём информаторе, — говорит Айзава. — Они спрашивают о том, с кем я встречался в ночь перед инцидентом в Хосу. Где я с ним встречался. Заметил ли я, что кто-то подслушивает. — Ох, — отвечает Изуку. Айзава фыркает. — Да, «ох», — говорит он, и Изуку вспоминается тот случай, когда он обедал на крыше, а Айзава думал, что он собирается спрыгнуть. Это разительно отличается от того, что происходит сейчас, когда Изуку находится на крыше всего в пятнадцати футах над Айзавой, а его учитель выглядит готовым напасть на него, если понадобится. Изуку хмыкает, прикладывая руку к подбородку, словно размышляя. — Я не думаю, что видел кого-либо той ночью, — пробормотал он, слегка наклонив голову в сторону. — А ты? — Нет, — говорит Айзава. — Что интересно, потому что, если я правильно помню, там действительно негде было спрятаться. — Всегда есть место, где можно спрятаться, — отвечает Изуку, пожимая плечами. Айзава рычит. — Я скажу тебе это только один раз, — говорит Айзава, его голос низок и мрачен. — Держись подальше от моих учеников. Не втягивай их в это. Не подвергай их опасности. Если из-за тебя кто-то из них окажется в опасности, я тебя устраню. — О, я знаю, — легко отвечает Изуку, улыбаясь под своей маской. — Как тебя зовут? — спрашивает Айзава. Изуку вскидывает бровь, делая этот жест как можно более очевидным. — Ас, — говорит он. — Ты буквально несколько минут назад назвал меня так. — Твое настоящее имя, — отвечает Айзава. — Как тебя зовут? Изуку хмыкает, снова ударяя ногами о кирпичную облицовку здания. Мягкие удары эхом разносятся по улице. — Как думаешь, будет ли оно тебе знакомо, если я скажу тебе? — тихо спрашивает он. — Может быть, — отвечает Айзава. Изуку откидывает голову назад и смотрит на небо. Звезды ярко мерцают на темно-синем фоне, на небе нет ни облачка. — Ты первый, — говорит он, не глядя на Айзаву. — Я также не знаю твоего гражданского имени, — говорит он. Это, конечно, ложь. Но это то, что сказал бы Изуку, если бы не знал имени Айзавы, а насколько Айзава знает, Ас его не знает. — Удивительно, что твоя причуда не дала тебе этого знания, — отвечает Айзава, и Изуку опускает взгляд, чтобы увидеть, как тот задумчиво смотрит на него. Изуку пожимает плечами. — Это срабатывает только тогда, когда я в опасности, — говорит он. — А ты не очень-то опасен. Во всяком случае, не для меня. — Верно, — ворчит Айзава. — Это изменится, если ты не будешь осторожен. — Это звучит как угроза и предупреждение. Изуку вздыхает. — Я в курсе, — говорит он. — Что-нибудь еще? — Ты не ответил ни на один из моих вопросов, — Айзава вздыхает и качает головой. — Я специально, — щебечет в ответ Изуку. Ему кажется, что он становится неплохим линчевателем. Сказывается практика. — Прекрати расследовать дела Лиги, — говорит Айзава. — И держись подальше от Геккейджу. — Нет, — отвечает Изуку, и Айзава вздыхает, глубоко и протяжно. Изуку смотрит ему вслед, и хотя он знает, что пройдет не так много времени, прежде чем он сложит два и два вместе, он надеется, что это займет хотя бы достаточно времени, чтобы Изуку получил больше информации о злодеях. Изуку не знает, что он будет делать, если люди пострадают из-за того, что его раскрыли слишком рано.***
Впервые Шинсо приходит на тренировку с ним в один солнечный четверг. Героика была короче, чем обычно, и хотя Айзава спросил, не против ли Изуку тренироваться с Шинсо, он все равно нервничает, оказавшись с ним в спортзале за пятнадцать минут до назначенного Айзавой времени встречи. Изуку считает, что все было бы хорошо, если бы Шинсо разговаривал. А так они оба просто стоят на матах, одетые в одинаковые спортивные формы с длинными рукавами. Изуку поздоровался с Шинсо, когда тот вошел, всего через несколько минут после Изуку, но Шинсо только кивнул и достал свой телефон. Изуку нервно переминается с ноги на ногу. Он смотрит на Шинсо, который, кажется, не обращает на него внимания. Изуку смотрит на пол, затем снова на Шинсо. — Эм, как прошли занятия? — спрашивает Изуку, радуясь, что не заикнулся. Он наблюдает, как Шинсо смотрит на него, всё ещё держа телефон перед собой. — Всё хорошо, — отвечает Шинсо, снова возвращаясь к телефону. Изуку сглатывает. — Это з-здорово! — говорит он, нервно смеясь. — Тебе нравится тренироваться с Айзавой-сенсеем? — Наверное, — пожимает плечами Шинсо. Он не смотрит в сторону Изуку. Изуку довольно ясно понимает смысл сказанного и замолкает, глядя на мат на полу спортзала. Он думает о спортивном фестивале. О том, что сказал ему Шинсо. Неудивительно, что парень не любит Изуку, но какая-то маленькая часть его надеялась, что все это было лишь для того, чтобы заставить его ответить, чтобы он попал под причуду Шинсо. Похоже, нет. Изуку поднимает глаза, когда слышит, как открывается дверь в спортзал. Айзава, кивая Изуку и Шинсо, входит внутрь, одна рука у него в кармане, другая на боку. Его длинные рукава закатаны до локтей, и взгляд Изуку останавливается на бледной открытой коже. Шрамов не видно, но он и не ожидал их увидеть. Он немного завидует, что не может закатать рукава, и, возможно, если бы у него всё еще были только серебристые шрамы, он бы их немного закатал, но со свежими порезами чуть выше локтя, которые жгут и натирают кожу под формой, он знает, что лучше не рисковать. — Снимайте обувь и положите телефоны на скамейку, — говорит Айзава, снимая свои собственные ботинки и не глядя на них. — У вас спарринг. — Он снимает свое оружие захвата с шеи и кладет его на скамейку. Изуку кивает, подходит к скамейке и снимает ботинки. Он слышит, как Шинсо позади него вздыхает. — Какие-то проблемы? — спрашивает Айзава, глядя поверх головы Изуку на Шинсо. Изуку делает шаг в сторону, чтобы не оказаться между ними, и смотрит туда-сюда, пока Шинсо смотрит на Айзаву. — Я уже сражался с ним и проиграл, — хмыкает Шинсо, скрещивая руки на груди. — Хотите посмотреть, как мне надерут задницу? — Айзава приподнимает бровь. — Разве я сказал, что ты будешь драться против него? — спросил Айзава, шагнув к Шинсо. Изуку сглатывает, отходит в сторону и аккуратно кладет телефон на скамейку. Он чувствует невероятное напряжение в комнате, и ему это не нравится. Он снимает носки, кладет их в ботинки и снова выпрямляется, чтобы посмотреть. — Вы объединитесь, чтобы сразиться против меня, — говорит Айзава, бросая взгляд в сторону, чтобы убедиться, что Изуку слушает. — Никаких причуд, никакого оружия, — говорит он, хрустя шеей и проходя к центру матов. — И никаких укусов. — Никаких укусов? — нахмурившись, повторяет Шинсо. Он кидает взгляд на Изуку. — Неужели ты так часто кусаешь людей, что ему приходится это говорить? — Изуку чувствует, что его лицо покраснело, и смотрит в землю. — Я, эм… вроде как? Я не совсем, я… это с-скорее… — Изуку заикается, но Шинсо прерывает его, закатывая глаза. — Забудь. Вообще не хочу знать. — Он проходит мимо Изуку в центр зала, где стоит Айзава, положивший руки на бедра в ожидании. Изуку закусывает губу и следует за ним, останавливаясь в нескольких футах от Айзавы и принимая боевую стойку. Шинсо смотрит на него, копируя движение. Айзава кивает. — Готовы? — спрашивает он, отступая назад и слегка сгибая колени, подняв кулаки. Изуку кивает и краем глаза видит, как Шинсо делает то же самое. Изуку достаточно спарринговался с Айзавой, чтобы понять, что то, как его учитель слегка наклоняется перед движением вперед, означает, что он начинает с удара, направленного примерно на уровень живота. Изуку легко отклоняет его, приближаясь к внешней стороне ноги Айзавы, и делает рывок, нанося удар, от которого Айзава уклоняется, даже не моргнув. Изуку видит следующее движение Айзавы до того, как он его сделает: удар в плечо Шинсо, который Айзава совершает явно демонстративно. Именно так Айзава спарринговал с ним, когда он только начинал, и Изуку теперь понимает, насколько сильно Айзава повысил сложность их поединков с тех пор. У Шинсо, однако, такого опыта нет. Он пытается уклониться от удара, отступая назад, но движение слишком медленное и запоздалое, и удар Айзавы слегка задевает его плечо. Шинсо хмурится, поднимает колено для удара, но при этом опускает руки, и Изуку вздрагивает, когда Айзава, воспользовавшись моментом, бьет Шинсо локтём в грудь. Шинсо падает назад, приземляясь на задницу. — Блять, — выругивается он, и Изуку морщится, бросая взгляд на Айзаву, который отходит назад и кивает ему. — Скажи ему, что он сделал не так, — говорит Айзава Изуку, и Изуку кивает, сглатывая. Он делает шаг к Шинсо и протягивает руку. — Ты, гм, опустил р-руки, — говорит он, чувствуя, как его голос становится выше, когда Шинсо смотрит на него с земли, не принимая его руку. — Когда ты ударил н-ногой, я имею в виду. Шинсо встает сам, отталкивая руку Изуку. — Да, я заметил это, когда он ударил меня, — рычит он, и Изуку инстинктивно уворачивается от его руки, когда тот отмахивается от Изуку. Изуку ненавидит то, как он отшатывается назад, то, что он ожидает взрыва от ладони Шинсо, но он не может остановиться. Он знает, что Шинсо и Айзава заметили это, потому что они оба смотрят на него. — Приготовьтесь, — говорит Айзава, не обращая внимания на взаимодействие Изуку и Шинсо. Изуку повинуется приказу, возвращаясь в боевую стойку. Рядом с ним Шинсо делает то же самое с хмурым выражением лица. Айзава начинает бой, нанося удар по ногам Шинсо. Шинсо едва успевает отпрыгнуть в сторону, а Айзава, воспользовавшись импульсом от замаха, поворачивается и наносит удар ногой под ребра Изуку. Изуку блокирует удар, морщась, когда нога попадает в предплечье, а не в привычную защиту костюма, но все равно делает шаг вперёд, нанося удар локтем, который Айзава блокирует. Изуку делает шаг назад, пытаясь выйти из зоны атаки Айзавы, но спотыкается, когда Шинсо наносит удар ногой, находясь слишком близко, и его бедро попадает Изуку в бок. Айзава легко блокирует удар, заодно снося Изуку с ног. Изуку падает назад, прямо на Шинсо, который, ругаясь, ловит его за подмышки. — Отвали от меня, — шипит он, отпихивая Изуку от себя. Изуку спотыкается, приземляется на ноги и, стиснув зубы, поворачивается, чтобы посмотреть на Шинсо. — Знаешь, было бы лучше, если бы мы работали вместе, — огрызается он, и Шинсо фыркает от смеха, закатывая глаза. — Да, точно, — говорит он. — Мне до смерти хочется объединиться с тобой. — Изуку моргает, открывая рот, чтобы что-то сказать, но Шинсо снова движется на Айзаву, нанося удар ногой, от которого Айзава уклоняется еще до того, как Шинсо заканчивает наносить удар. Изуку вздыхает, пригибаясь в борьбе, чтобы блокировать удар, который Айзава собирается нанести Шинсо в голову. — Что это значит? — говорит Изуку, не глядя на Шинсо, когда тот проскальзывает внутрь, чтобы нанести удар в живот Айзавы. Айзава отражает удар, но лишь с трудом, и кивает Изуку. — Это значит, — говорит Шинсо, нанося удар, который Айзава блокирует предплечьем, — что в прошлый раз, когда мы объединились, я дрался с тобой сразу после этого. — Он шипит от разочарования, когда один из ударов Айзавы попадает ему в щеку, и Изуку сочувственно морщится. — Очевидно, что я не намерен заводить друзей. — Нам не обязательно быть друзьями, чтобы работать вместе, — отвечает Изуку, едва успевая уклониться от удара, направленного ему в лицо. — Ты это серьёзно? — Ты про что? — рычит Шинсо, отшатываясь назад, когда Айзава толчком лишает его равновесия. — На спортивном фестивале, — говорит Изуку, нанося удар, который, как он и сам осознаёт, слишком неуклюжий. — Ты сказал, что я воспользовался тобой. Неужели ты думаешь, что именно поэтому я объединился с тобой? — Почему же ещё? — спрашивает Шинсо, глядя на него. — Ты использовал меня, чтобы попасть на турнир, а потом тебе повезло, что в первом раунде ты оказался в паре со мной. Чертовски удобно. — Изуку хмурится. — Я объединился не для того, чтобы воспользоваться тобой, — говорит он, его голос звучит громче и выше, чем ему хотелось бы. — Я объединился с тобой, потому что считаю твою причуду удивительной! — Он отвлёкся настолько, что Айзаве удалось без проблем ударить его ногой в живот. Изуку с шипением выдыхает, выскользнув из зоны досягаемости Айзавы. Оглянувшись, он видит Шинсо, который смотрит на него с изумленным выражением лица, а Айзава наносит удар ногой в живот другого мальчика. Изуку морщится, пригибается вперед, чтобы оттолкнуть Шинсо, блокируя удар Айзавы. Айзава отступает назад, наблюдая за ними. — Ты действительно так считаешь? — спрашивает Шинсо, его лицо странно исказилось. — Или ты просто пытаешься быть милым? — Я серьезно, — говорит Изуку, крепко сжимая руки в кулаки. — Так что перестань быть засранцем и помоги мне сразиться с Айзавой-сенсеем. Шинсо кивает, принимая боевую стойку, копируя стойку Изуку. — Хорошо, — говорит он, и они вместе поворачиваются лицом к Айзаве.