спокойной ночи, родные

1856. В главном поместье было тихо, кроме одной комнаты. Рыдая, женщина прижимала к себе свёрток, будто это поможет вернуть дитя к жизни. Рядом носились служанки, аккуратно вытирая липкий лоб роженицы, попутно шепча слова утешения. Было видно, что они боялись, но кого? В комнату резко зашёл мужчина, заставив вздрогнуть бедных девушек своим присутствием. Все они опустили взгляд и, вежливо поклонившись, поторопились на выход. 1862. Мужчина устало потёр переносицу, после совсем не нежного пробуждения. «Надо же, уснул во время работы». Переведя взгляд на часы, Даниэль отложил документы и вышел на полукруглый балкон. Семейный ужин как обычно пропущен, но на этот раз за ним даже не послали. Достав сигару из хьюмидора, виконт затянулся, вспоминая появление в их жизни Роуз. — Кем же был тот мужчина, спасший нашу семью от позора?..

***

В поместье было оживлённо, все готовились к встрече гостей, прибывших на празднование рождения наследника. Несмотря на большие перемены в стране, связанные с церковными реформами, большинство приглашённых смогли приехать. Отныне, чтобы доказать свою преданность короне и Богу, каждая девочка, рожденная в семье дворян, должна была пройти особое трёхлетнее обучение в монастыре, нацеленное на правильное воспитание. Идея хороша, ведь так востребованность Роуз на рынке невест только возрастёт, но неприятное напряжение было у каждого. Бал вот-вот начнётся, осталось лишь поприветствовать гостей и наслаждаться вечером. Юная Роуз слегка нервничала, хоть это и не такое важное событие, как дебют, но всё же первый выход в свет — та ещё морока. Заметив, что плечи дочери напряжены, виконтесса успокаивающе прошлась по ним руками, и прошептала: — Милая, от тебя требуется только улыбаться и принимать поздравления. За тобой придёт Ирен, когда заиграет музыка, — девочка кивнула и более уверенно зашагала, почти догоняя отца. — Ирен! — воодушевленно прикрикнула девочка, за что получила легкий щелчок по губам. Опомнившись, что они уже подошли к входу в зал, откуда лилась живая музыка, Роуз последний раз взглянула на родителей и, увидев одобрение с их стороны, приготовилась войти. Яркий свет ударил в глаза, и девочка невольно зажмурилась. Стоило им зайти, как церемониймейстер обьявил о прибытии хозяев банкета. Множество взглядов устремились на чету Дюпре, но самым большим интересом аристократии являлась Роуз. Спускаясь по лестнице, девочка чувствовала, как потеют ладони, потому решила отвлечься на рассматривание интерьера. Впервые она видела столь роскошно украшенный зал, в котором она любила играть. Мраморный пол буквально блестел, а алые шторы нещадно приковывали взгляд. Пока родители отвечали на приветствия гостей, девочка заприметила в конце зала фуршет. Пользуясь занятостью взрослых, юная Дюпре аккуратно пошла к закускам, лавируя между людьми, что также были заняты разглядыванием свёртка на руках у няни. Скоро объявят имя наследника и детей заберут в свои комнаты, так что упускать возможность отведать «взрослую» еду Роуз не собиралась. — Уделите немного внимания, уважаемые, пришло время объявить имя наследника, ради чего мы все здесь собрались, — начал говорить виконт, с гордостью забрав у Ирен долгожданного сына: — Семья - это самое ценное, что у нас есть. Говоря на чистоту, без неё я бы не стал тем, кем являюсь сейчас. И в качестве моей признательности предкам, что дали мне, моим близким и моим поданным возможность вести достойную жизнь, я называю своего наследника Теодором, дабы мой сын прожил такую же великую жизнь, как когда-то сделал его прадед! Заиграла музыка, и гости принялись танцевать. Лишь один человек заметил, с каким ужасом смотрела на брата юная Дюпре. Всю ночь в поместье было неспокойно. Если взрослые праздновали в южном крыле, то в северном же было не до веселья. Пока служанки заботились о юной госпоже, страдающей от лихорадки, в соседней комнате из-за шума то и дело просыпался Теодор, напоминая о себе надрывным плачем. Все усилия служанок узнать, в чём причина неспокойствия девочки, заканчивались тем, что последняя отталкивала их и велела не приближаться. Как только новость о плохом самочувствии дочери дошла до виконта, тот сразу же поспешил в северное крыло, наказав жене поддерживать настроение на банкете. В детскую мужчина буквально влетел, тем самым привлекая внимание даже дочери, которая раньше почти не реагировала на внешний мир. Ненадолго повисло молчание, пока Роуз не произнесла с нескрываемой яростью сиплым от криков голосом: — Проваливай.