***
Юнги думает, что скоро будет готов на стену лезть от безделья. Хотя нет, не совсем так. Он был бы готов ничего в своей жизни никогда не делать, но тут надо отвечать перед кем-то. Он и так чувствует себя по гроб обязанным Намджуну, поэтому сидеть и бездельничать позволить себе не может. По его мнению, это уже какое-то свинство. Прогресс, который пару дней назад его радовал, уже так не впечатляет. Мина приглашали на несколько собеседований, но они либо проваливались, не успев начаться, либо обещали перезвонить. Разумеется, перезванивать особо никто и не планировал. Юнги клянется себе, что это последняя анкета, которую он заполняет. Он сам теперь будет решать кому перезванивать, а кому нет, и всё тут. Следующие несколько дней проходят в подобном унылом ритме. Теперь Юнги может похвастаться улучшением своих навыков в готовке и уборке. Чтобы хоть как-то отблагодарить Намджуна, он, как может, старается помочь ему в домашних делах. Когда занят чем-то, времени для самогрызения остается меньше. Однажды, слоняясь по квартире, он замечает висящую на стене гитару. Она затаилась аккурат между боковой стенкой шкафа и стеной — идеально, чтобы не заметить. Тот день он полностью посвятил воспоминаниям былых времен, не выпуская из рук свою родную малышку, которую пару лет назад пришлось продать в срочном порядке за гроши. Проникшись ностальгией, в голову Юнги приходит интересная идея. Моментально накинув первые под руку попавшиеся вещи, он стремительно вылетает из жилого дома с гитарой в руках. Страшась угробить инструмент, парень всё же переходит на шаг. Ему очень хочется попробовать. Когда-то давно они собирались с Намджуном и ещё десятком знакомых парней, чтобы поиграть на гитарах, немного выпить, поговорить. Были люди, которые, проходя мимо, могли им подкинуть «на пачку снэков». Юнги устраивается на одной из скамеек, что находилась в более проходимом месте. На слух настроив гитару, для начала он даёт рукам привыкнуть, вспомнить правильную посадку, как следует зажимать аккорды, перебор, а после начинает играть. В какой-то момент парень полностью погружается в игру, забывая обо всём окружающем. Мин возвращается к реальности, когда краем глаза замечает, что вокруг него собирается группка людей. В чехле от гитары уже есть приличная горстка мелочи и несколько достаточно крупных купюр. Заканчивает Юнги свой маленький концерт через несколько часов. Ему приятно получать аплодисменты и слова похвалы. Он благодарит за внимание и, уложив гитару поверх заработанных денег, застегивает чехол. Парню стыдно перекладывать их прямо перед глазами людей. По дороге домой он достаёт телефон, ахая количеству пропущенных звонков от Намджуна. Юнги старается идти максимально быстрым шагом, предвкушая лицо друга, когда он увидит причину его отсутствия. Он ведь ни капли не выпил и даже не подрался! Мин, перешагивая через две ступеньки, чуть ли не летя преодолевает лестницу до нужного этажа и стучится в дверь. Когда ему её открывают, он замечает взволнованный взгляд Кима. Тот заметно расслабляется и выдыхает, когда видит его в том же состоянии, в котором оставил утром, уходя на работу. — Боже, да меня кондратий чуть не хватил! Ты где шлялся? Юнги не слушает, ставит гитару в сторону (её Намджун, кажется, ещё не заметил) и без слов бросается тому на шею, обнимая очень крепко, для такого, на первый взгляд, худосочного и низенького паренька. Намджун замирает, после чего тоже его обнимает, похлопывая по спине. Он даже немного испугался, ведь Мин никогда не был особо тактильным. — Да что с тобой такое? — Я, вроде как, нашел небольшую подработку пока ищу постоянное место! — бодро, что удивительно, сообщил тот. Занятие музыкой всегда вызывали множество позитивных эмоций и позволяли расслабиться. Возможно, провоцируя драки, он искал отдушину и утешение немного не там. — Я боюсь спросить, что же это. Не говори, что драгдиллером, — полностью расслабляется и отпускает парня, когда тот разрывает объятья. — Я нашел у тебя гитару, — взглядом указывает на инструмент рядом. — Пошел в парк на то место, ну, где мы раньше сидели всегда, несколько часов поиграл, — он принимается открывать чехол и демонстрирует содержимое, что таится за гитарой. — С этого, пожалуй, начинать и стоило, — он, честно говоря, удивился. — Я извелся весь, пока думал, где ты можешь пропадать. Но ты молодец! — Спасибо? Завтра, наверное, тоже пойду туда.***
Несколько дней пролетают незаметно. Юнги погружается в музыку, находя там отдушину. Он вспоминает, как много раньше для него она значила и не понимает, как мог на такое долгое время об этом забыть. Он чувствует, как вместе с мелодией в душу возвращается тепло. В какой-то из дней ему звонят по его объявлению о поиске работы. Кажется, жизнь Юнги начинает налаживаться. Парень делится радостной вестью с Намджуном, получая одобряющую улыбку и крепкие объятья. На следующее утро Мин отправляется на собеседование, которое завершается успехом. Его приняли в кафешку официантом, а завтра первый рабочий день. Юнги, полный надежд на лучшее будущее, без опозданий приходит в назначенное время и приступает к выполнению положенной ему работы, с которой безупречно справляется. Единственное, что никак не дает ему покоя, так это визжащее где-то на уровне подсознания чувство, что что-то обязательно должно случиться. Он на протяжении всего дня старается захоронить тревожность и спокойно работать. Однако и в этот раз не судьба. К концу дня приходит очень интересный посетитель, а для Мина — страшный кошмар, который очень хотелось бы забыть. Человек, когда-то близкий им с Кимом друг, сейчас же едва ли не враг. В самый сложный момент оплевал их спины желчью, пытался подставить, когда его поймали на хранении наркотиков, после того, как у него не вышло спасти свою задницу или хотя бы потащить за собой «друзей», сел на четыре года. Какой же ад он тогда им устроил. Не удивительно, что сейчас Юнги потерял способность себя контролировать и, увидев адресованную ему улыбку, тут же поспешил стереть её с чужого лица. Хотелось бы, правда, с лица земли этого человека, но это уже точно уголовка. Он себя не помнил пока с яростью наносил по лицу один удар за другим. Словами описать нельзя, сколько ненависти, кажется, давно уже забытой, испытал в эту минуту. Отрезвлять начали лишь крики других посетителей и персонал, подбежавший, чтобы скорее оттащить его от парня, с губ которого стекала кровь, а из носа чуть ли фонтаном не брызгала. Парень словно сквозь дурманящую пелену слышал доносившиеся до его слуха крики и возгласы, ощущал несколько пар рук, что впивались в его плечи и с силой оттаскивали назад. Дальше всё как в тумане: до его слуха доходят лишь никчемные отрывки того, что ему говорят, а единственное, что он прекрасно услышал и понял, это то, что он уволен. Отлично. Просто отлично. В первый же день, но Юнги не расстроился. Совсем нет. Он зол, очень зол. Зол на этого урода, на жизнь, на себя. Мин в спешке собирает свои вещи, торопясь скорее покинуть это место и больше никогда сюда не возвращаться. Он не отрицает, что поступил, возможно, слишком импульсивно, но с собой справиться было невозможно, а сейчас это и вовсе никакого смысла не имеет. Уже случилось, что с этим можно сделать? За свою жизнь он понял, что проще отпустить ту или иную вещь, ситуацию, чем сидеть и оплакивать то, что потерял, то, что не получилось. Он так и живет, но некоторые обстоятельства все же сильнее. Юнги отпускал, однако в придачу отдавал часть своей души, оставаясь с рваными ранами внутри. Этот день снова вернул его в прошлое, воскресил, казалось, уже давно забытое. Как назло небо затянулось свинцовыми тучами, пуская вниз капли, что брызгами разбивались об асфальт. Или не на зло. Небесные слезы так кстати смывают его собственные. Ему едва удается руками, поражёнными сильным тремором, попасть ключом в замочную скважину и на ватных ногах зайти в квартиру. Юнги закрывает дверь, тут же опираясь на нее спиной и сползая вниз. Уткнувшись лицом в колени, он не замечает Намджуна, показавшегося в дверном проёме из гостиной. — Что-то случилось? — неуверенно интересуется Ким. — Случилось. Я встретил его, набил ему хлебало, а затем меня уволили, — поднял голову и горько усмехнулся. — А как твой день прошел? — Давай ты сначала поужинаешь? Плевать, что-нибудь уж точно придумаем, — понимает, что попытки приободрить сейчас бессмысленны, но всё равно старается. — Не впервой из говна выбираться. Он за руку поднимает Юнги с пола и, с легким недовольством последнего, ведёт того на кухню.