Мстители плюс мушкетеры.

Тора в тот же день повели на допрос, который проводился в специальной зале. Мрачное подвальное помещение Одинсону совершенно не понравилось, но Тор решил не сопротивляться - ради безопасности Роджерса. Наследник асгардского трона всегда прежде всего думал о своих друзьях. За длинным столом, стоящим на возвышении, сидели уважаемые прелаты, успевшие уже плотно поесть, в отличии от заключенных. Теперь, этим уважаемым господам предстояло расследовать одно из самых интересных дел за последнее время, поэтому инквизиторы преисполнились важности. После кучи глупых вопросов по поводу имени и звания, асгардца начали спрашивать о Мьельнире и молниях, им испускаемых. Одинсона эти вопросы удивили, и он ответил на них честно, что было большой ошибкой. После рассказа Тора об Асгарде и мировом древе Игдрассиля, в зале вначале воцарилась полная тишина - все инквизиторы сидели, раскрыв рот. Когда же асгардский наследник, не долго думая, ляпнул вслух о космических путешествиях, звездах, планетах, самолетах и прочих технических изобретениях двадцать первого века - в комнате поднялся настоящий шум и гам. Прелаты дружно вопили, о том что арестант - настоящий нечестивец, смущающий умы преступной магией и ложными речами, и что подобные убеждения должны быть немедля наказаны, как подобает. С Тора начали стягивать одежду, и асгардец хотел было этому воспротивиться, но начальник стражи напомнил Одинсону, что в случае сопротивления, некоторых из его друзей могут также подвергнуть аресту. После короткого совещания, инквизиторы решили, что дыба и кнут - это прекрасно сочетающиеся методы дознания. Руки Тора сковали за спиной, после чего полностью обнаженного пленника подвесили цепями за руки прямо к потолку. Обозленный Одинсон обозвал всех присутствующих "придурками" - теперь, асгардец по-настоящему разозлился. Но мысль о друзьях, остающихся на свободе, придала принцу сил. Один из судей выразил желание лично проверить, хорошо ли заключенный подготовлен к последующему допросу, и подойдя к Тору сзади, раздвинул заключенному ягодицы, после чего с удовольствием стал ощупывать область ануса, так тщательно выбритую накануне. Очевидно, инквизитор занимался подобным много раз, потому что на его лице мелькнуло выражение сладострастного удовольствия. Одинсона такое положение отнюдь не устраивало, поэтому асгардец не долго думая лягнул щупальщика ногой. Отлетев в сторону и приземлившись на задницу, инквизитор стал возмущаться тем, что заключенный препятствует необходимому отправлению правосудия. Один из стражников взял тонкий хлыст, и нанес несколько сильных ударов по спине и ягодицам пленника, но Тор не произнес ни звука. Тора лишь насмешило все происходящее, и Одинсон с трудом сдерживался, чтобы не начать потешаться вслух. Когда же кнут сменила более мощная кожаная плеть, ее удары вызвали у Тора лишь только несколько смачных и презрительных асгардских ругательств. Во время этой процедуры у почтенных инквизиторов возникла весьма интересная мысль, о том как можно заставить пленника проявить покорность и уважение к суду. Идея была очень проста - с этой целью решили использовать одно любопытное приспособление, которое представляло из себя металлическую полосу, снабженную несколькими кольцами. Тора расковали только затем, чтобы сковать снова в весьма неудобной позе - руки и ноги были согнуты в коленях и локтях и плотно прижаты к туловищу. После этого асгардцу "влепили" еще несколько ударов плетью, и оставили в таком положении на час. Довольные инквизиторы решили снова поесть, и покинули залу, сопровождаемые громкой бранью пленника, что совершенно не испортило им аппетит. Одинсон готовился к возобновлению допроса, но после перерыва был доставлен еще один заключенный, который представлял для суда гораздо больший интерес. Поэтому, Тора освободили и отвели в камеру, где асгардский наследник еще долго нецензурно выражался. Тем временем, в Париже дела шли своим чередом - Наташа и Брюс вернувшись в гостиницу, и сразу же наткнулись на Локи и Клинта, которые весело о чем-то разговаривали. Прогулка в Сен-Дени явно удалась - принц и стрелок были в хорошем настроении. Увидев Романову, Локи досадливо скривился. Принцу явно не хотелось разговаривать с агентессой. Но после рассказа Наташи об аресте Тора, и об остальных событиях, настроение младшего принца сразу изменилось. Локи нахмурился, и его изумрудные глаза вспыхнули яростью. - Значит, ты говоришь, что арест брата - дело рук инквизиторов? - зло сказал Локи, - Ну, тем хуже для них - я заставлю пожалеть их об этом. - Странно слышать это от тебя! Ты же всегда говорил, что Тор тебе не брат, - язвительно усмехнулась Наташа, - И вдруг теперь, ты заявляешь обратное. - Ты действительно ничего не понимаешь! - ответил Локи, - Когда речь идет о королевской семье Асгарда, то вступают в силу другие правила. Проявить неуважение к брату - это значит проявить неуважение ко мне тоже. - Для инквизиции допросы заключенных - это самое обычное развлечение, во время которого можно получить немалое удовольствие, - сказала Наташа, - Нужно действовать решительно и жестко, и мы добьемся освобождения Тора. - Мы не знаем, в какой именно его тюрьме держат, так что вначале надо дождаться сведений от твоего Рошфора, - ответил Локи, - Возвращайся в свою квартиру, и сиди там - а мы с Беннером сейчас кое-что обсудим у него в номере. О чем говорили Брюс и Локи тем вечером, для остальных так и осталось неизвестным. Но результатом беседы, принц явно был доволен - когда он вышел из номера ученого, во взгляде Локи светилось злорадство. - Ничего, господа инквизиторы! - тихо прошептал Локи, возвращаясь в свой гостиничный номер, - Очень скоро настанет мой черед поразвлечься - но уже за ваш счет.