Любовь и другие несчастья

      Повисшее молчание шагающей по тропинке пары разрушил резкий протяжный крик павлина. Поместье просто изумительно. Его территория простиралась далеко за горизонт. Вдалеке виднелось несколько садов и озёр.       По живым изгородям и идеально подстриженным лужайкам расхаживали ослепительно белые павлины, их длинные хвосты царственно тянулись вслед за ними. Белые павлины, наверное, — олицетворение самих Малфоев. Они во многом похожи. Драко определённо чувствовал себя уютно в этой обстановке. Гермиона усмехнулась себе под нос, при этом чувствуя растущую нервозность.       Над ними величественным замком возвышалось поместье. Как вообще можно называть это домом? Менор огромный и мрачный. Вот Хогвартс можно считать домом, пусть в нём и живут сотни учеников. А жить в таком поместье втроём с родителями, наверное, очень одиноко.       Когда они подошли ближе, парадные двери сразу же распахнулись. На крыльцо выбежала Нарцисса и бросилась в объятия Драко.       — Ты вернулся. Вернулся. Я обещала себе не плакать, но… вы ж мои хорошие. Слава Мерлину, вы оба в порядке, — всхлипнула она, обнимая сначала Драко, потом Гермиону, а затем снова Драко.       — Мама. — Драко, похоже, удивился внезапному проявлению материнской любви.       — Боже. Что же это со мной? Прошу простить мне мою вольность. Хотя твой отец на прошлой неделе плакал прямо перед Визенгамотом. Уж пара материнских слезинок нашу репутацию не подпортит. — Нарцисса смахнула слёзы и выпрямилась. — Пойдёмте. Чай уже готов.       Это было самое неловкое чаепитие в жизни Гермионы. Как только они переступили порог дома, Драко напрягся. В прихожей их ждал Люциус. Как только он встретился взглядом с сыном, воздух между ними заискрился заметным напряжением. Они буквально впивались друг в друга взглядами.       Если не считать недавнего визита в «Малфой Холдингз», Гермиона уже много лет не видела Драко и Люциуса вместе. Если бы в тот момент она нервничала чуть меньше, заметила бы, что эти двое не работают вместе. На их лицах явно читалось презрение. Они таили обиду друг на друга.       Гермиона уже давно догадалась, почему Драко недолюбливал своего отца. Он считал, что именно по воле Люциуса их семья участвовала в войне, а в школе многие ненавидели Драко. Теперь он уже не высокомерный мальчишка, кичащийся своим отцом и подражающий ему. Теперь он не кроется за его спиной, теперь он уже настоящий.       Раньше Гермиона не замечала этого, потому что в Министерстве Драко постоянно прикрывался «приказами отца» и тем, что у него не было выбора, кроме как подчиниться ему. И это всё ложь. Драко никогда бы не отправился на работу в Министерство не по собственной воле.       Вообще, учитывая витавшее между ними напряжение, Драко с радостью отказался бы от всех отношений с Люциусом, но терпел только из-за матери.       Нарцисса, будто бы совсем не замечая накалившуюся атмосферу, разлила всем чай. Гермиона села на явно дорогой стул; было такое ощущение, что чашка сейчас покроется инеем.       Люциус создавал впечатление старомодного волшебника времён чудовищных предрассудков и отвратительного воспитания. Гермиона задавалась вопросом, имел ли Драко хоть малейшее представление, насколько сильно отец заботился о нём. Она и подумать не могла, что выражение чувств и привязанность присущи семье Малфоев, не считая тёплого приветствия Нарциссы.       Драко сел рядом с Гермионой, готовый в любой момент встать на её защиту.       Она потянулась к нему через связь.       «Ради Мерлина, Драко, твой отец не собирается нападать на меня, — подумала она. — Он плакал от облегчения в Визенгамоте, когда узнал, что мы всё же образовали связь. Он только и делал, что радовался тому, что ты жив.»       Драко мысленно усмехнулся. Гермиона вообще не знала, что он так может.       «Наверное, Люциус просто был рад, что поместье не достанется нашим французским родственникам, — предположил Драко. — Он их ненавидит.»       Гермиона хмыкнула в ответ. Оказывается, так может и она.       «Ну да, твой отец расплакался от облегчения в Министерстве, потому что был рад, что поместье не достанется вашим родственникам.»       Гермиона просто не знала кузенов Драко. Они же ужасны. И она даже не представляла, насколько. Они только и делали, что гадали на чайных листьях и читали гороскопы. Они покрыли всё своё имущество золотом и при каждом удобном моменте кичились этим. Смотреть на них почти физически больно, настолько они безвкусные. Люциус скорее сожжёт Менор дотла, чем позволит им там жить.       Гермиона подумала, что если все рассказанные им истории о кузенах и правда, то Люциусу переживать не о чем — она никогда не покрывала свои вещи золотом.       — Драко, — прервала Нарцисса их мысленный разговор, — твою комнату переместили в восточное крыло. После авроров остались следы тёмной магии. Да и тебе бы, наверное, хотелось жить в целом крыле одному.       В голосе Нарциссы слышалась нерешительность.       — Вообще, я планирую съехать из Мэнора, мама, — спокойно проинформировал её Драко.       — А. Конечно. Да, я должна была догадаться, — тихо произнесла она. — Ты ведь будешь в Англии? Или планируешь выехать заграницу?       — Мы думаем над тем, чтобы жить в коттедже. Гермиона, спасая меня, истратила почти всю свою магию, и целители не знают… когда… она вновь будет в состоянии пользоваться палочкой. Так ещё и покушения. Я не могу оставить её одну.       — А, в коттедже, — просияла Нарцисса. — Конечно. Я и забыла о нём. Прелестно. Я прикажу прибраться в нём. Типпи!       Перед ними появилась эльфийка в платьице.       — Типпи, Драко и его жена собираются переехать в коттедж за озером. Будь добра, подготовь там всё. Если нужно, возьми других эльфов.       Типпи перевела взгляд на Драко и Гермиону.       — Хозяин Драко больше не умирает! Типпи так рада! Миффи так много плакала, но сейчас она снова радуется! — воскликнула Типпи, прежде чем аппарировать.       Нарцисса с тревогой посмотрела на Гермиону.       — Как ты? Мы читали газеты, да и Гарри упомянул, что тебе просто назначили постельный режим, но… целители с такой травмой ещё не сталкивались.       — Целитель Абаси надеется, что со временем я полностью поправлюсь. Я тоже надеюсь, но ничего ещё неясно. Остаётся только скрестить пальцы на удачу… стараюсь не загадывать на будущее, — тихо ответила Гермиона, чувствуя себя неловко в этой формальной обстановке.       На самом деле, с Драко они это ещё не обсуждали.       Больно даже думать о том, что Гермиона больше никогда не сможет колдовать. Если это окажется правдой… она не знала, что будет делать. Но… будет ещё хуже, если Гермиона не будет готова к такому варианту развития событий.       Если никто не будет готов.       Нарцисса и Люциус, конечно, рады, что их сын жив, но вот магглорождённую невестку, так ещё и сквиба они, скорее всего, не потерпят.       — Во время моего двухлетнего домашнего ареста, — неожиданно заговорил Люциус, — я буквально умирал из-за невозможности воспользоваться магией. Я благодарен, что меня не посадили в Азкабан, но жить в волшебном мире без магии просто невыносимо. Но это кардинально изменило мою жизнь. Я… пересмотрел свои взгляды. Если по итогу вы останетесь без магии, сомневаюсь, что мнение людей на ваш счёт изменится.       Гермиона удивлённо уставилась на Люциуса, а потом неуверенно улыбнулась ему.       — Это обнадёживает, — ответила она. — Мне трудно представить, что магия не вернётся.       — Я знаком с болгарскими целителями, специализирующимися на магии связи вейл, — спокойно продолжил Люциус. — Они гораздо осведомлённей в этой теме, чем целители Святого Мунго, особенно учитывая низкую популяцию вейл в Британии. Я понимаю, что причиной недуга послужила ваша с Драко долгая разлука. Но болгарские целители гораздо лучше ознакомлены с травмами связи. Если хотите, я напишу им, может, кто-то из них навестит вас и проследит, как продвигается лечение.       — Это очень любезно с вашей стороны, — поблагодарила его Гермиона. — Целитель Абаси признался, что связь вейл — не его специальность. Было бы прекрасно осмотреться у специалиста, у меня столько вопросов, а ответов нет ни на один.       — Мы с Нарциссой последние несколько недель только и делали, что читали о вейлах. Думаю, вы двое тоже. У нас в библиотеке куча книг о магической связи на английском и французском, можете почитать, если хотите.       Гермиона удивлённо округлила глаза.       — Правда? Было бы просто прекрасно. Боюсь, большинство моих книг сгорело вместе с квартирой.       По щёкам расползся румянец при мысли о том, сколько библиотечных книг было в тот момент у неё дома; она даже хотела собрать свою собственную библиотеку.       Гермиона боялась того дня, когда ей придётся идти объясняться. Мадам Пинс была страшна в гневе, когда дело доходило до испорченных книг, но это ещё цветочки по сравнению с главным библиотекарем Центральной лондонской волшебной библиотеки. Он словно дракон, защищающий своё богатство, коим и являлись его книги. Гермионе, наверное, запретят ступать за порог библиотеки.       Эта мысль была такой же ужасной, как и возможность лишиться магии.       — Уверен, Нарцисса будет счастлива, если все эти книги перенесут в ваш коттедж. Прошу меня простить, мисс… — Люциус внезапно запнулся. — Как мне вас называть?       — Гермиона. Пожалуйста, зовите меня Гермионой.       — Хорошо, Гермиона, — промурлыкал Люциус, — прошу меня простить, мне нужно написать письмо в болгарскую клинику, чтобы нам прислали специалиста.       Люциус покинул комнату.       Гермиона повернулась и одарила Драко неловкой ободряющей улыбкой. Он выглядел удивлённым.       Нарцисса усмехнулась.       — Драко, послушай, твой отец хочет, чтобы ты был счастлив. Не нужно каждый раз так удивляться. Он вовсе не монстр, — произнесла она, ставя чашку с чаем на столик.       Драко закатил глаза.       — Он был не лучшим отцом — пытался навязать мне свои порядки, что возымело совершенно противоположный эффект, поэтому вам придётся смириться с моим скептицизмом.       Нарцисса сжала губы в тонкую полоску.       — Как только ты появился на свет, стал для нас всем. Мы ошибались и в методах твоего воспитания, и в наших убеждениях, но оба хотели дать тебе только лучшее. Если бы ты знал, каким ужасным отцом был Абраксас, увидел бы, как старается Люциус.       — Он старается. Признаю. Но это не значит, что я готов простить его, — напряжённо ответил Драко. — И начать доверять ему в отношении Гермионы.       — Ладно, — выдавила Нарцисса. — Я лишь хочу, чтобы ты дал нам шанс стать семьёй. Учитывая нынешнюю ситуацию, если мы и поссоримся, то явно не из-за наших с отцом узких взглядов.       — Хорошо, — согласился Драко. — Что ты предлагаешь сделать, чтобы в очередной раз не рассориться?       — Можем начать с совместного ужина. Раз в неделю? Можно и не в поместье.       — Неужели отец согласится выбраться куда-нибудь? — Драко скептически посмотрел на неё.       — Он уже согласился. Он… понял, что на людях не выказывает свои истинные чувства по отношению к членам своей семьи, и больше не хочет нас этому подвергать. К тому же он уверен, что Менор — не лучшее место, чтобы забыть ошибки прошлого. Если захотите сходить куда-нибудь, в волшебный или маггловский Лондон, он согласится.       Драко с минуту обдумывал предложение.       — Это было бы чудесно, — ответила за него Гермиона. — И, может быть, мы могли бы устраивать поздние завтраки по выходным. Мои родители… у нас была такая традиция.       Нарцисса выглядела довольной.       — Поздние завтраки — чудесная идея. До того, как Драко поступил в Хогвартс, мы иногда завтракали в саду с розами. Там есть небольшая беседка с видом на озеро. И… это не так уж и близко к Менору.       — В поместье прекрасно, — заверила Нарциссу Гермиона. — Не беспокойтесь, мне здесь нравится. Драко предложил мне воспользоваться его лабораторией, поэтому, скорее всего, меня оттуда придётся за уши вытаскивать.       — Дом и правда огромный. Можешь проводить здесь столько времени, сколько хочешь, — продолжила порядком повеселевшая Нарцисса. Она перевела взгляд на сына и прищурилась.       — Драко, что это на тебе?       Драко взглянул на себя, Гермиона тоже обернулась в его сторону. До этого момента она не обращала внимания на его одежду. Вещи как вещи.       Но теперь Гермиона поняла, что она какая-то древняя и… со странными узорами.       — Похоже, это старые вещи Сириуса. На площадь Гриммо я аппарировал в тюремной робе. Целители тогда приводили Гермиону в чувство и сказали нам уйти. А Министерство, знаешь ли, не слишком следит за чистотой одежды заключённых. Поэтому Поттер дал мне что-то из хранившейся на Гриммо одежды, чтобы я выглядел хоть чуточку поприличней. И это оказались единственные вещи, в которых ещё не завелись докси. Изначально цвет одежды был охристый, но я изменил цвет на чёрный.       Гермиона и не знала, что её обморок наделал столько шума. Гарри разом побледнел, когда сообщил, что она чуть не умерла. В последнее время она столько раз теряла сознание, что уже ничего и не помнит.       — Переоденься и проведи Гермионе экскурсию по дому, — обратилась к Драко Нарцисса. — И можешь пока решить, что хочешь перенести в коттедж. Думаю, уже вечером вы сможете аппарировать туда.       — Кстати об одежде, — заметил Драко, — у Гермионы ничего нет. Сейчас на ней трансфигурированная рубашка, которую она одолжила у жены Поттера.       Нарцисса недоумённо посмотрела на Гермиону.       — О боже. Ну конечно. Это совсем вылетело из головы. Я попрошу одного из эльфов снять мерки, и мы что-нибудь закажем. У меня много мантий, я могу уже сейчас прислать парочку в коттедж. Похоже, размер у нас почти одинаковый, так что должно подойти.       Нарцисса встала с кресла.       — Иди переодевайся, — скомандовала она сыну. — Меня нервируют старые вещи Сириуса. А мы с Гермионой выберем мантии.       Драко вздохнул и ушёл. Нарцисса повела Гермиону вверх по лестнице, а дальше по коридору. Они зашли в какую-то комнатку, размером намного больше старой спальни Гермионы.       — Не думаю, что тебе подойдёт та одежда, которую я ношу сейчас. Она более официальная. — Нарцисса задумчиво вздохнула. — Но вот это я носила, когда была моложе. Мне всегда нравилась классика, надеюсь, ты не сочтёшь эти вещи слишком старомодными.       Гермиона и не подозревала, что волшебная мода так сильно изменилась за последние сорок лет. Перед ней было множество платьев и мантий. Похоже, Нарцисса не носила ни джинсы, ни свитера. Но она предложила ей несколько облегающих платьев и мантий, шедших к ним в комплекте. Гермиона выбрала парочку.       Было неловко рыться в шкафу своей свекрови, тем более когда ей была Нарцисса Малфой. Но других вариантов не было — Гермиона вряд ли смогла бы вечно ходить в одном сарафане. А если они с Драко выйдут в магазин, вокруг них сразу же соберётся целая толпа зевак.       — Гермиона, — нерешительно окликнула её Нарцисса. — Я читала о твоих показаниях в Визенгамоте. Ты… ты ведь не врала, когда говорила, что любишь Драко?       Гермиона перевела на неё взгляд.       — Нет, — призналась она. — На самом деле, я поняла это благодаря вам. Когда вы сказали, что после голосования Драко уедет в Азию, я испугалась… и поняла, насколько важен он мне стал.       Гермиона сняла с вешалки ещё одно платье, прикладывая его к груди.       — Не поверишь, как я рада это слышать, — выдохнула Нарцисса. — Из-за всего произошедшего… я так волновалась. Иногда даже больше, чем на войне, потому что это напрямую касалось моего сына. Я ничего не могла поделать, не могла защитить его. Я знаю, Драко во многом винил Люциуса, но когда мы поняли, что он умирает… даже не понимали, как сильно он винит самого себя. И все мои попытки помочь он отвергал. После твоего первого разговора с Эмелиори, он сказал мне, что если я ещё раз вмешаюсь, то он уйдёт из дома и умрёт в одиночестве и муках.       Глаза Нарциссы заблестели от скопившихся в уголках слёз.       — На тебя столько всего навалилось.. Но… я так благодарна, что мой сын жив. И так счастлива, что ты образовала связь не из-за необходимости спасти Драко. Если бы ты не ответила ему взаимностью… не знаю, что он сделал бы с собой. Я бы хотела, чтобы всё сложилось по-другому… но Драко был слишком близок к смерти…       — После голосования я чуть не поцеловала его, — поделилась Гермиона. — Я хотела признаться ему в своих чувствах после вечеринки. Может… может мы бы и сошлись, если бы не Панси… но я всё равно рада, что всё сложилось именно так, потому что… не представляю, что бы я делала, если… если не сказала бы ему… если бы помедлила, и он бы… умер.       Руки Гермионы уже мелко дрожали. Её пугала мысль о том, насколько близко Драко был к смерти. Она рефлекторно потянулась к нему через ментальную связь. Он сразу же ответил и спросил, что случилось.       «Всё в порядке. Просто мы с твоей матерью обсуждали, как глупо было с твоей стороны довести себя до полусмерти.»       Драко закатил глаза. Гермиона не знала, как это поняла, но через связь она явно ощутила жест закатывания глаз.       «Почему вы вообще решили говорить именно об этом? — простонал Драко. — Обсуждали бы свои тряпки, юбки и прочую чепуху.»       Теперь глаза закатила Гермиона. «Я же обожаю говорить про одежду. Никогда её, кстати, столько не видела. У твоей матери сотни различных нарядов.»       «Каждый раз, когда родители ругаются, отец покупает маме кучу новой одежды, — сухо объяснил Драко. — Украшения она не любит, а цветы уже не доставляют былого удовольствия. После крупных ссор — недвижимость на юге Франции, а после более мелких — новую одежду. Может, мама даже расскажет тебе, после каких ссор получила каждое из платьев.»       Теперь Гермиона по-другому смотрела на все эти наряды.       Она передала Драко через связь, чтобы он не забыл захватить несколько рубашек и свитеров для неё. Ходить по дому в одних облегающих платьях не хотелось. Ещё неизвестно, когда у них появится возможность пройтись по магазинам.       Драко уже заметно успокоился и пообещал что-то ей принести. А ещё сказал, что прямо сейчас держит в руках кашемировый свитер, который ему уже не терпелось снять с Гермионы.       Она покраснела. Ну в самом деле, она не для этого попросила взять ей его одежду.       Драко рассмеялся, а Гермиона, всё ещё краснея, вышла из ментальной связи, возвращаясь к платьям.       — Панси навестила меня на прошлой неделе, — обыденно произнесла Нарцисса.       — Да. Она, вроде как, говорила, — ответила Гермиона.       Вообще, она ждала, когда Нарцисса наконец-то скажет ей о том разговоре. А та, в свою очередь, не хотела, чтобы Гермиона рассказала об этом Драко. Поэтому-то она, наверное, его и отослала — чтобы поговорить с глазу на глаз.       — Она догадывалась о связи, но, когда узнала про Эмелиори, уже знала наверняка. — Нарцисса выглядела несколько взволнованной. — Она пришла сразу после того, как Драко сказал, что применил к тебе Обливиэйт… я была так расстроена, что всё ей рассказала. Я понятия не имела, что Панси зайдёт настолько далеко… думала, она просто опубликует фотографию со слушанья комитета в «Ежедневном Пророке». Я бы предупредила тебя, если бы знала о её планах. Я бы остановила её. Ты, наверное, уже читала газету — Люциус намеревался прийти к тебе и убедить согласиться помочь Драко. Мы были готовы на любые условия, лишь бы ты согласилась, — тихо закончила Нарцисса.       Люциус Визенгамоту говорил немного другое. Нарцисса, похоже, не знала, что Гермиона в тот день была в суде. Они, по-видимому, собирались её шантажировать… иначе зачем подсылать к ней Люциуса Малфоя? Гермиона бы прекрасно пообщалась и с Нарциссой, с которой вместе работала.       Но вряд ли ей стоит об этом знать. Зачем? Только атмосфера накалится. Для Люциуса и Нарциссы Драко всегда был в приоритете. Люциус готов отправиться в Азкабан, если это спасёт его сыну жизнь. Счастье и благополучие Гермионы интересовали их лишь потому, что от этого напрямую зависело счастье и благополучие Драко.       И если они были готовы побороть предубеждения и предотвратить семейные ссоры, Гермиона была только за. Нарцисса приложила столько усилий, потому что знала, что Гермиона важна для Драко.       Да и… маму свою Драко любил. Если Гермиона вдруг случайно проявит какое-то нежелание встречаться с его родителями, он перестанет с ними видеться. Ради неё.       Гермиона знакома с болью от потери связей с родителями; эта рана в её душе никогда не затянется.       Поэтому она просто кивнула.       — Мне нравится думать, что это всё равно произошло бы, даже при других обстоятельствах, — призналась Нарцисса, снимая с вешалки красивое платье цвета лаванды.       — Думаю, этого будет достаточно, — добавила Гермиона, смотря на все наряды в своих руках.       — Можешь оставить их здесь на столе. Эльф доставит их в коттедж. В шкафу есть нижнее бельё и обувь, можешь присмотреть что-нибудь. Если хочешь. Оставлю тебя, пойду посмотрю те книги о Вейлах, о которых говорил Люциус. — Нарцисса ушла.       Гермиона отложила одежду и вздохнула. Она устала и, наверное, потому, что связь обострилась. Но она была полна решимости покончить с выбором одежды, а затем идти искать Драко.       Слава Цирцее, Нарцисса оставила её одну. Гермиона умерла бы со стыда, если бы женщина осталась с ней.       Чего Гермиона не ожидала, так это того, что в тихом омуте Нарциссы водятся черти — всё её бельё было таким откровенным. Она попыталась найти что-нибудь поскромнее. Вряд ли Драко понравится, если Гермиона предстанет перед ним в откровенном белье его матери.       Наконец она набрала одежды, белья и обуви на две недели и уже умирала со стыда.       Гермиона выглянула в коридор и, не увидев Нарциссы, направилась обратно в холл.       Когда она добралась до комнаты, в которой они пили чай, её начало окутывать тревожное чувство. Гермиона обернулась и огляделась.       Что-то… не так.       Её пробрал лёгкий озноб. Она помнила фойе. Его перекрасили и отремонтировали, но… она помнила его ещё во время войны. И… изменились не только цвет стен, картины и украшения.       Гермиона пыталась понять, что не так. Было ощущение, что ответ рядом… и что он очевиден, просто она что-то упускала.       Послышался звук шагов, Гермиона подняла голову и увидела Драко, спускающегося по лестнице. Он был в тёмно-серой летней мантии и накрахмаленной белой рубашке. Глаза искрились теплом и весельем, исчезнувшим сразу, как только он подошёл ближе.       Должно быть, Гермиона заметно побледнела, потому что Драко ускорил шаг.       — Что случилось? Хочешь уйти? Переволновалась? — спросил он, спустившись с последней ступеньки.       Его челюсти крепко сжались, он взял её за руку.       — Нам не стоило приходить. Прости. Не нужно было оставлять тебя наедине с мамой в этом доме. Я не знал, что она уйдёт.       Гермиона подошла ближе к Драко. Нервозность тут же исчезла.       — Всё хорошо. Я просто скучала по тебе, — объяснила она.       Он крепко обнял её, Гермиона уткнулась в грудь Драко. Через пару секунд она подняла голову, всё ещё думая об этом фойе.       С ним всё ещё что-то не так.       И вскоре Гермиона поняла, что именно.