Min far

      Целительство — почётная и непростая миссия. Целителем всегда было не просто быть, и это занятие требовало не только огромной ответственности за других, но и отдачи всех сил и умений целителя во благо спасения чужих душ и жизней. Уриэль всегда знал и ощущал это, а оттого гордился своим делом и всё время старался преуспеть в нём как можно лучше.       Он в совершенстве овладел Магией Света, но также умел и использовал в своей практике другие средства помощи. В частности он варил лекарства, зелья и мази — ангелы пусть не болели, а скорость восстановления и исцеления у них была выше, чем у любого другого народа, всё равно после губительных столкновений с демонами и до не такого уж давнего времени ещё и с безликими нуждались в помощи и лечении. Кроме того, многие малые народы процветающей Шантири нередко обращались к ангелам за помощью, обучением и знаниями, в том числе и в области целительства, а уж они были хрупкими и куда более чувствительны к недугам и ударам извне.       Так вот, Уриэль был целителем, и к тому же весьма в этом деле преуспевшим. Пойдя по стопам матери, он надеялся её впечатлить и наконец-то заставить собой гордиться, но в каком-то роде он даже успел её превзойти. Многие обращались именно к нему за помощью, и у него даже появился свой собственный первый ученик. Да, Кайрос, да, несносный племянник, который выпросил у дяди его благосклонность — но ученик же! И Уриэль обучал его всему, что знал сам, начиная с простого, того, что было доступно Кайросу в его возрасте: мазей.       Конечно, с мазями у них была связана не очень приятная история, едва Кайросу, тогда ещё малосмышлённому ребёнку, стоило появиться в этом семействе. Но сейчас он подрос и поумнел, и Уриэль не мог не признать, что у племянника был неплохой потенциал, и он легко схватывал на лету всё, что ему рассказывал и показывал дядя... Так о чём это он?..       Ах да, мази. Едва заметно тряхнув головой, Уриэль отогнал от себя мимолётную задумчивость, осматриваясь по сторонам. Было у ингредиентов крайне неприятное свойство заканчиваться в самый неподходящий момент, так что ему не оставалось ничего другого, как выйти на рынок. Ангелов, за исключением покупателей, здесь почти не было (конечно, не ангельское это дело заниматься торговлей, по крайней мере импортным товаром точно), так что на время рыночных дней в небесных городах задерживались торговцы Шантири, в основном люди, и некоторые травы и ингредиенты приобрести можно было только у них.       В небесных городах в принципе мало что росло, хотя некоторые целители умудрились содержать специальные теплицы. Тем не менее там всё равно росло не всё, что надо, так что пользуясь случаем и отсутствием необходимости спускаться вниз, Уриэль держал путь на рынок, перебирая в уме всё, что ему было необходимо раздобыть.       Сосредоточенно, а оттого несколько отрешённо глядя впереди себя, он не очень замечал, что происходит вокруг. А потому не сразу услышал довольное «дяяяяя!», разнёсшееся по улице, а когда всё-таки услышал, не сразу понял, что обращено оно именно к нему. Однако очевидно детский голос всё равно заставил его остановиться и слегка нахмуриться.       Всё такое же довольное «дяяяя!» раздалось снова откуда-то сбоку, и Уриэль повернул голову, с лёгким замешательством поняв, что так настойчиво ребёнок звал именно его. И не просто ребёнок, а почти буквально светящийся искренней радостью Тенебраль.       Он стоял уже достаточно уверенно на ещё по-детски коротких, немного подгибающихся ножках, держась за палец склонившегося над ним Михаэля, и широко улыбался, периодически пища «дяяя». Михаэль с улыбкой смотрел на сына сверху-вниз, и когда он посмотрел на брата, тот увидел искреннее веселье в его серебряных глазах. Проходящие мимо ангелы тоже не сдерживали улыбок и смешков умиления, что вообще-то, немало смутило самого Уриэля.       Заметив, что дядя наконец-то обратил на него внимание, Тенебраль довольно громко пискнул, и отпустив палец светлого папы, уверенно и настойчиво побежал в сторону другого родича. Ну как побежал... скорее, очень быстро и редко засеменил, что выглядело одновременно забавно и мило. Михаэль медленно двинулся за ним, подстраховывая, чтобы с непривычки малыш не упал где-то по дороге, и Уриэль, подавив мимолётное замешательство вкупе со смущением, в два шага приблизился к так настойчиво стремящемуся к нему ребёнку.       Тенебраль издал довольный и очень радостный вопль, ткнувшись в дядину ногу и обнимая её. Снова пискнул «дяяяя!», на этот раз с приветственной интонацией, и Уриэль всё же не смог сдержать улыбку, вынужденный признаться самому себе, что внимание маленького племянника ему было приятно. — Да, дитя, это я, — наклонившись и подхватив малыша подмышки, Уриэль усадил его себе на предплечье, держа его напротив своего лица. Ребёнок издал восторженный звук и потянулся ручками к лицу дяди, уперевшись ладошками ему в щёки и линию челюсти.       Он подался вперёд и легко поцеловал Уриэля в кончик носа, приветствуя его и выражая свою привязанность. И что-то внутри дяди растаяло, и он не смог скрыть умиление, проскочившее на его лице. — Спасибо, дитя, — посмеиваясь произнёс он, а Тенебраль отстранился, и взмахнув ручками, издал высокий счастливый вопль, радуясь, что дядя оценил его жест.       Уриэль посмеялся снова, прижав к себе племянника, обнимая его. Тот рассмеялся в ответ, и дядя почувствовал на себе тёплый довольный взгляд Михаэля. Переведя на него взгляд, он встретился с ним глазами, и старший шире улыбнулся младшему, искренне радуясь, что тот не отказывал малышу в своей благосклонности. — Не против, если мы составим тебе компанию? — Михаэль подошёл к брату ближе, на что тот качнул головой, а малыш на его руках снова счастливо завопил.       После такого приветствия, конечно, он был не против, и банальный поход за ингредиентами смог стать чуточку приятнее.