Луи и его пидоры

Луи устало вздохнул. Сегодня была очередь встретиться с Вальтом. И не сказать, что Ширасаги скакал от счастья. Вчера у него уже было свидание с Гоу. Но Гоу асексуал. И подкатывать к нему с пошлыми предложениями Ширасаги бы себе не позволил. Чагаке бы не стал отказывать. Но и особой радости у Гоу и один марафон не вызвал. С Вальтом было не проще. Видимо, заняться сексом на этой неделе Луи просто не судьба. Да и хорошо, пожалуй, хоть передохнёт от своих пассий. Но пусть только потом попробуют всем скопом на него накинуться, словно мартовские коты. Почему же Аой последнее время был не лучше асексуала? Всё достаточно просто. Вальт был свободолюбив до усрачки. А ещё в его характере всё чаще проскальзывали повадки Яжматери. Возможно, это связано с новичками в Бейблэйде, но кто знает этого Аоя? Может, просто весеннее обострение. Ширасаги смеётся от своих же мыслей. А ведь когда-то Вальт был тем самым парнем, с которым можно было неплохо провести ночь и даже утро. Аой абсолютно не умел и не умеет готовить, но в сексе был хорош, как чёрт. Чувствительный, отзывчивый, если и перехватывал инициативу, то только чтобы попрыгать на члене Луи, а не приставить ему. Тот самый пассив, о котором можно только мечтать. И что же с ним сделалось сейчас? На самом деле, ничего особенного. Просто Луи слишком привык ко всем повадкам Вальта и хотел большего. Хотел не просто пассива, а того, кто может и приставить. Хотел бороться за первенство в постели. А если и брать пассива, то неопытного и вечно краснеющего, вроде Драма. Если так подумать, то Ширасаги поступал по-скотски. Но ничего поделать с собой не мог. Да и Вальт не стремился к ласке со стороны Ширасаги. Всё это его самостоятельность, непоколебимость и жажда свободы. Но из гарема не вылетит. Луи не знал, почему в нём так уверен. Словно бы Вальт будет предан гарему по гроб жизни. Но Луи и не думал о том, что Вальт может быть верен именно ему. В конце концов, он давно заметил, что общается Аой гораздо больше с Шу, с Фри, да даже с Айгой. У него определённо нет проблем с сексом. По крайней мере, Луи в этом уверен. Аой нашёлся скучающим за обеденным столом. Что уже удивительно. Он просто втыкал вилку в несчастный салат, явно продырявленный не раз и не два. И за что же так с овощами? — Вальт? — Ширасаги с недоумением смотрит на немного отстранённый взгляд опустевших карих глаз. Аой даже не залипал в телефоне, как иногда это делает тот же Суо или Гоу. Драм и Айга слишком прожорливые, Вальт вечно пытается утереть этих грязнуль, что вновь рассыпали крошки по всему столу и лицу, а Фри едва ли не засыпал за столом. Но сейчас Вальт казался совсем другим человеком. — О, Луи, — Вальт сразу же оживает, стоит ему увидеть любовника. Он немного вымученно улыбается, но вполне искренне. Вероятно, выдалась тяжёлая неделька. У Луи тоже такое бывает. — Выглядишь уставшим, — подметил Ширасаги, присаживаясь рядом. Возможно, Аой и вовсе откажется от свидания. Но ему стоило сделать это раньше, Гоу уже не сможет перенести встречу, и Луи может пойти и потренироваться. Он думает, что это не такой уж и плохой вариант развития событий. — Правда?.. — немного удивляется синеволосый, но у Луи ощущение, что Вальт всё и так прекрасно понимает. Просто не хочет признавать этого. — А ты раздражённым. Когда Аой подмечает эмоции Ширасаги, Луи только кривится. Ему не нравится, когда кто-то так легко говорит о его чувствах. И Вальт знает это, ведь Луи сам ему не раз говорил. И даже предлагал тоже так не делать. Но Аой так ничего и не ответил на его предложение. — Ещё слово и я ухожу тренироваться, — предупредил Луи, на что Вальт лишь хихикнул и отправил в рот салат, что так долго тыкал вилкой. Но уже после того, как проглотил кусочек еды, вновь уставился в тарелку странным взглядом. — Посидим сегодня дома? — предложил тихо Аой. И Ширасаги кивнул. Не то, чтобы ему было веселей в городе. Дома тоже неплохо. К тому же у него целый остров. Не так уж и мало. Но свидания дома, обычно, заканчивались сексом, а Вальт сегодня явно не в настроении. — Если плохо себя чувствуешь, то иди и поспи, — предложил Луи, в надежде, что Аой именно так и сделает. И им обоим будет хорошо. Вальт отдохнёт, Луи потренируется чуть дольше. Идеально. — Только если ты пойдёшь со мной, — фыркнул Вальт, прекрасно понимая, что от него хотят отделаться. — Или ты с самого начала не хотел со мной встречаться? Слышать подобное от Вальта было достаточно странно. В конце концов, от кого угодно можно было ожидать подобного, но только не от Аоя. Проявление своей слабости, неуверенности, завуалировано под простую шутку или же слабое недовольство. — Хах? Да, не хотел. И что ты мне сделаешь? — с интересом спросил Ширасаги. Он уже ожидал получить сарказмом в ответ. Или же этой самой тарелкой по морде. А после услышать смех Вальта, как это бывало обычно. Но вместо этого Аой поджимает губы. Принял за чистую монету. — Только не говори мне, что обиделся. Не веди себя, как девчонка. — Не обиделся, — почти сразу отвечает Вальт, но салат от себя отстраняет. Словно бы и изначально его не хотел. Зачем взялся за него тогда спрашивается. — Губы поджал, — сразу кидает контр аргумент Луи. Зря. Вальт только больше зажимается, и это видно по обхватывающей плечо ладони, по немного понуренной осанке. — Эй… Луи с непониманием начинает разглядывать Вальта. Мало ему было странностей от Фри. Вальт тоже начинал себя вести ничуть ни лучше. — Не обиделся, — повторил Аой, но чуть тише. Ширасаги с подозрением осмотрел Аоя. Что-то с ним было не то. А ведь на завтраке таким живым и бодрым казался. — Извини, наверное, правда устал. Пойду, посплю. Но стоило Аою встать с места, как Луи повторил за ним. Не нравилось ему состояние Вальта. Совсем не нравилось. Он не мог этого объяснить, но почувствовал. Лучше не оставлять одного. — Посижу с тобой, пока не заснёшь, — уверенно произнёс Ширасаги. Словно бы командовал, а не предлагал помощь. И если обычно Вальт либо улыбался во все свои тридцать два, делая вид, что именно этого и ожидал, либо протестовал, то сейчас он, лишь послушно кивнул и пошёл в свою комнату. Путь был в абсолютном молчании. Донельзя разговорчивый Вальт в такой момент, словно не был самим собой вовсе. Луи даже начал волноваться, а не вселился ли кто в одного из его любовников. Но все опасения понемногу развеялись, когда они переступили порог комнаты Вальта. В ней всегда приятно пахло корицей. И чем-то домашним, уютным. Словно бы Луи попадал в параллельную вселенную. Где были только умиротворение и тепло. И Вальт среди всего этого, как эпицентр света и огромный сгусток положительной энергии. Такой положительной, что иногда Луи сводило зубы. И он уже не хотел ни этого уюта, ни теплоты. А лишь грубого и животного секса. Светлая сторона, поэтому Ширасаги был уверен, заснуть Вальту будет сложней. Но ничего не поделаешь. У Луи точно такая же ситуация, не имело значения звать его к себе. А идти в неподготовленную комнату или просить уступить свою Ширасаги почему-то сразу же отмёл, возможно, потому что мало кто согласится, а в пустых комнатах многовековая пыль. Никто не станет прибираться там, где никто не живёт. Да и Луи никогда не заставлял заниматься подобной чушью. Окно пластиковое, но не во весь пол. Самое обычное. А шторы пусть и голубые, но не тёмные. Кажется, Ширасаги нашёл, что подарить Аою на день рождение. Очень тёмные шторы, чтобы Вальт мог поспать и в течение дня. Обои приятного бирюзового оттенка. Очень успокаивало. Одни только шкаф и стол рябили глаза. Они не были в белых или постельных тонах, а вся комната так и располагала к голубому или хотя бы белому. Но нет. Они были просто светло-коричневыми. Кажется, придётся дарить не только шторы. Но это потом. Не так важно, как сон Вальта. — Ты слишком напряжён, — подмечает Аой, касаясь спины Луи. И Ширасаги тоже это чувствует. Он слишком привык к тому, что перебивает это домашнее чувство сексом. А заняться подобным ему и не с кем… По крайней мере, сейчас. — Я пока ещё не очень хочу спать… — Хоу, предлагаешь мне массаж? Не боишься, что это плохо кончиться? Или ты на это и намекал? — Ширасаги ухмыляется, представляя себе, как Вальт сразу же остывает и отворачивается от него, явно давая понять, что секса сегодня уже точно не будет. Но вопреки размышлениям Луи, Аой только проводит по его спине ладонью. — Если ты этого хочешь, я сделаю, — послушно кивнул Вальт, словно бы действительно готов был беспрекословно сделать всё, чего только душе угодно. Луи же усмехнулся, собираясь проверить, насколько Аоя хватит. — Хочу минет. Сделаешь? — Ширасаги нагло сел на кровать с широко раздвинутыми ногами. Белое постельное бельё сразу же помялось под его весом. Оно было мягким и гладким, почти так же хороша, как кожа самого Вальта. Не говоря уже о непослушных синих прядях, которые всегда были мягкими и приятными на ощупь. Вот и сегодня Луи решил не упускать возможности. Если Аой согласиться, можно запустить в его волосы руку и насладиться не только самим процессом, но и природными данными любовника. Если задуматься, то у Вальта действительно были одни из самых мягких волос. Посоревноваться с ним мог разве что Шу. В остальных случаях либо жёсткие, либо не давали потрогать. Ну, или это был Драм. А с Драмом вообще лучше оставаться без комментариев. — Хорошо, — совершенно без споров согласился Аой и почти сразу же присел на колени перед Луи. К счастью, хороший голубой ковёр неплохо мешал почувствовать всю прелесть сидения на коленях на холодном и жёстком полу в течение нескольких минут, или же чуть больше, чем нескольких… — Какой послушный. Всегда бы так, — пусть Луи и старался пребывать в позитивном настроении, но его сбивало с толку совершенно не радостное лицо Вальта. Словно бы ему действительно всё равно, что заставят делать. И нет, здесь нет ошибки или опечатки. Именно «заставят». Потому что Ширасаги не знал, как ещё можно назвать то, чем он сейчас занимается. У него сложилось стойкое чувство неправильности происходящего, но он продолжал совершать эту огромную ошибку. Чтобы заглушить эти странные чувства, Луи снимает ободок с Вальта, позволяя себе почувствовать некоторое умиротворение от нежных синих прядей. Он словно уже успел забыть их мягкость и чудотворное влияние этой мягкости на своё настроение. Аой же прикрыл глаза, подставляясь под недолгую ласку, которую от Луи порой и вовсе не дождёшься. Однако Вальт умел довольствоваться и малым. Умел не выпрашивать этой ласки, не пытаться вывернуться на изнанку ради её получения. Но ценил такие моменты и никогда не прерывал Ширасаги на полпути. По крайней мере, Луи всегда так считал. Долгие годы, проведённые с Вальтом в отношениях, позволили сделать такие выводы. Которые сегодня снова провалились с треском, и ощущение, словно он всю свою жизнь в чём-то ошибался, только усилились. Словно бы он был уверен, что снег чёрный, а потом неожиданно увидел снегопад с чистыми белыми хлопьями, летящими с небес на землю. И такое ощущение было не случайно. Не из-за интуиции. И даже не из-за простого настроя. Ведь настрой иногда заставляет сделать неправильные выводы, обидеться на то, что вчера бы посчитал нормальным. Нет. Всё дело было в самом Вальте, что обнял пальцами запястье Луи и потёрся о его ладонь щекой, словно кот, выпрашивающий ещё пару минут самой простой, но такой долгожданной ласки. Луи не знал, что сейчас чувствует Вальт. Не понимал, что происходит с его любовником. И когда это не менее гордый Вальт, который при всём своём оптимизме ни в жизнь не попросил бы Луи трахнуть его, не говоря уже о том, чтобы быть поласковей или уделить ему побольше времени, вдруг стал таким? Таким слабым и выпрашивающим хоть каплю ласки, прекрасно зная, Луи не любитель телячьих нежностей. И не тот, у кого вообще стоило бы что-либо выпрашивать. Но Вальт делал это, пусть и не на словах. И Ширасаги всё это действительно не нравилось. Он бы даже не задавался вопросами и легко продолжил гладить кого-то вроде Драма, который на постоянной основе желал этих прикосновений. Да даже вечно уставший Шу не вызвал бы столько вопросов, сколько Вальт. И поэтому Луи нахмурился, чем успешно отпугнул Аоя. Едва заметив сменившийся настрой Ширасаги, Вальт вздрогнул и сразу же отпустил запястье Луи. Удивительнее всего было то, что когда Ширасаги нахмурился, глаза Аоя были закрыты. Он словно всеми фибрами почувствовал эти изменения. Словно ему и не нужно было смотреть на лицо Луи, чтобы определить его чувства. Вальт и раньше был достаточно чувствительным в плане эмоций. Но сейчас начинал бить все рекорды книги Гиннесса. И его чуйка уже казалась чем-то на грани фантастики. — Если ты не хочешь сегодня, не надо. Я пошутил, — пусть Ширасаги и говорил так, но он абсолютно точно не шутил. И Вальт знал об этом. Любую нервотрёпку Луи предпочитал снимать сексом. И Аой знал об этом не понаслышке. Но ему дали возможность отказаться, из-за чего Вальт совершенно растерялся. И это было видно по его глазам. — Боже, Аой, не тупи. — П-прости… — неуверенно произнёс Вальт, вызывая у Ширасаги смешанные чувства. С одной стороны, странное поведение Вальта безмерно бесило, с другой, выглядело даже мило. Настолько мило, что Луи бы ни за что не отказался хотя бы от минета. Растерянный Вальт, как произведение искусства. Такое нельзя просто взять и не запечатлеть в памяти. И сложно сдержать себя, чтобы от столь милого личика не встал член. Если бы Аой умел играть, как хороший актёр, Луи определённо бы не наскучило его трахать даже с периодичностью в каждые два-три дня. Казалось, что Вальт вновь почувствовал намерения Луи, потому и не встал с колен, недолго заглядывая в аметистовые глаза, словно убеждался в чём-то. А после потянулся к штанам Ширасаги, не говоря более ни слова. Луи бы стоило удивиться такому развитию событий. Стоило бы остановить Вальта, если ему не нравилось его состояние. Но влечение и желание уже успели заполонить мозг. И теперь Луи знал только одно. Он хочет трахнуть рот Вальта. И если Аой не против, он с радостью это сделает. Руки кареглазика не такие шустрые и ловкие, как обычно, но в этом определённо есть свой шарм. Словно бы Вальт успел за эти пару месяцев абсолютно растерять свои умения. И теперь казался ещё более невинным. Не сказать, что Луи возбуждали только эти черты, но в своё время именно из-за покрасневших щёчек Аоя, и его детских замашек, и впустил в свой гарем. Но люди имеют свойство развращаться. И если кто-то после этого пробует что-то новенькое и продолжает как-то развиваться, Луи не теряет интереса. Возможно, всё дело было в том, что и Ширасаги, и сам Вальт начали ощущать себя какой-то совсем давней супружеской парой, просто не в самых обычных обстоятельствах. Луи с Вальтом чувствовал себя, как уже закоренелый мужик в многодетной семье. Аой же был его супругой, которая трещала без умолку. Причём о проблемах этих самых детей и с хозяйством. При этом даже отзывчивость в постели никак не спасала ситуации. Ширасаги казалось, что он с Вальтом уже всё испробовал. Знает его тело так, как сам Аой не знает. И от этого ему становилось скучно. Хотя винить одного Вальта в этой ситуации вовсе не стоило. В любой проблеме виноваты оба, пусть и в разной степени. Сейчас же, когда Вальт, словно, пусть и не нулевой, но новичок, доставал член Ширасаги из штанов, нерешительно оглаживая уже вставшую, но ещё не успевшую стать твёрдой плоть, Луи впервые за долгое время чувствовал к Аою влечение. И не просто влечение. Ярое желание «научить» Вальта очень долго и очень усердно заглатывать его член целиком. Даже если и ранее Вальт с этой задачей справлялся неплохо. Но Аой совершенно не торопится с глубоким минетом, сначала проводя языком от середины пениса до головки. Это не было так, словно Аой делает отсос впервые. Ведь в первый раз, а Луи это даже помнил, Аой с опаской лизнул только его головку, вызывая больше смех, чем возбуждение. И за этот смех Вальт недовольно насупился, пытаясь сразу же показать свою крутость. В итоге ещё и закашлялся в попытках на неподготовленное горло взять член целиком. Если бы Луи попросили рассказать о самых забавных минетах в его жизни, этот определённо бы занял топ один. Сейчас же Аой совершенно не торопился. Убрал синюю прядку с лица за ушко, ещё раз провёл языком уже по самой головке члена, а после взял её в рот, скользя язычком вокруг той самой дырочки, из которой в самом конце хлынет сперма. И Луи пришлось сдержать собственную руку, что уже хотела неаккуратно рвануть голову любовника на себя, дабы сразу погрузиться в глотку и почувствовать её тепло и узость. Но нельзя. Так он только всё испортит. Ещё вспугнёт Вальта, а оно ему надо? Аой же не отвлекается, проделывая всё повторно, на этот раз проходит по уздечке язычком. И снова берёт в ротик лишь головку. Ещё пара таких раз и Луи уже готов действительно не сдерживать себя, а трахать этот хитренький рот, что только дразнит. Пусть Вальт и надрачивал, но Луи и сам успешно этим мог заняться в туалете. При этом со своим темпом и порнухой на экране телефона или планшета. Кто-то скажет, что ощущения от дрочки самому себе кардинально отличаются от того, что делает твой любовник. Но с тем, как его дразнит Аой, Луи бы действительно предпочёл сам заняться своим членом. Когда же, наконец, свершилось чудо. Возможно, Вальт почувствовал пик напряжения через руку Ширасаги, но всё это было уже не столь важно. Ведь Аой заглотил пенис примерно на половину, резко вводя его в узкую глотку. И Луи, несмотря на всё своё вожделение, осознаёт маленькую деталь. Ему показалось, что горло Вальта было уже, чем обычно. Да, это приятно, но заставляет в этот кайф вписаться волнению. На карих глазах почти сразу же выступают слёзы, и Аой выпускает член из своей узкой глотки, позволяя себе вдохнуть ещё воздуха и унять дрожь в пальцах. Он делает это уже не первый раз, но у Ширасаги сложилось стойкое впечатление, словно он собирается трахнуть глотку просто хорошо подготовленного девственника. К счастью или сожалению, у парней отличить кто девственник, а кто нет — достаточно сложно, стоит «девственнику» подождать пару месяцев, и вот. Его задница снова в обычном состоянии, словно никогда в неё и не долбился. Но поражало то, что это могло повториться и с глоткой. Хотя Луи не был уверен, что дело именно в долгом отсутствии оральных утех. Словно бы он что-то упускал, но не мог понять что именно. Между тем Вальт продолжил его дразнить и снова брать в ротик только половину. А ведь когда-то мог глотнуть целиком и даже продержаться тридцать секунд. Они засекали. Аой оказался тогда победителем в минете. И сейчас его неуверенные попытки взять в рот хотя бы половину, вызывали искреннее непонимание со стороны Луи. Словно бы Вальт на самом деле притворялся и играл с ним. В конечном итоге, Ширасаги сорвало крышу. И он резко надавил на голову Аоя, беспощадно насаживая любовника, что, как ни странно, начал протестовать против такого наглого вмешательства не только в сам процесс, но и в узкую, сокращающуюся от рвотных позывов, глотку. В такой момент Луи мог ощутить всю прелесть садизма в полной его красе. Аой явно не был в восторге, изначально пытаясь отстраниться, а после и вовсе пару раз хлопнул Луи по ноге, на что Ширасаги просто ухватил Вальта за руку, с силой сжимая её. Всё тело Аоя мелко дрожало, свободная рука упиралась в ногу Ширасаги, но не решалась бить, ведь Луи мог сделать больней первой руке, на которой и так должны остаться яркие синие следы после такого захвата. По щекам скатывались слёзы, а горло едва ли смогло издать болезненный стон. Но даже он прокатился волной удовольствия по стволу. Ширасаги позволил Вальту отстраниться. Но это обманка, чтобы снова насадить любовника уже через пару секунд, так и не дав выпустить пенис из горячего ротика. И пусть Вальт упирался своей ладошкой, пусть недовольно мычал и хлюпал носом, но зубы не сводил, даже не пытался показать, что достоинство Луи так-то в опасном положении. И если Вальт захочет, он может на долгое время отправить Ширасаги в бессрочный отпуск в сексе. Ещё пара минут и Луи уже без зазрения совести трахает ротик Вальта, буквально таская того за волосы, то насаживая, то отстраняя от члена. Дрожь Аоя явно увеличилась, но в пылу страсти Ширасаги совсем не заметил этого, как и совсем тихих попыток Вальта отстраниться и просто сделать нормальный вздох. Обычно, Ширасаги не кончает от минета. Да, это прикольно, это приятно, но Луи предпочитает долго и усердно вытрахивать своих любовников, заставляя их стонать и кричать от удовольствия. Минет же лишает возможности в полной мере насладиться голосами пассивов, да и сам Луи не с великой радостью делает отсос другим. Но этот случай отличался. Луи хотел кончить прямо в глотку Вальта. Хотел и сделал это, вновь насадив Аоя до самых яиц и задерживая его в таком положении на пару самых долгих в жизни Вальта секунд. Сперма брызнула достаточно глубоко, чтобы невозможно было выплюнуть. Конечно, Аоя могло от такого и стошнить. Но Ширасаги совершенно об этом не подумал, когда с наслаждением сорвал весь свой нервяк. Наконец, он немного успокоился. Лучше было бы, конечно, прямо сейчас завалить Вальта и в придачу трахнуть. Но они ведь и занимались минетом ради того, чтобы Аой мог не заморачиваться насчёт секса. По итогу заморочился ещё больше. Стоило отпустить Вальта, как тот сразу же отстранился, закашлявшись. Вальт уткнулся лбом в край постели, всё ещё находясь между ногами Луи. Но Ширасаги уже спокойней к этому относился, лениво потягиваясь. Можно назвать это их первым разом. Первым разом, когда он кончил от минета. И первым разом, когда кто-то заполнил глотку Вальта семенем. Но все эти забавные мыслишки Луи предпочёл отложить на второй план, потому что Вальт слишком уж задержался в этом положении, не показывая своего лица. Ещё хуже было то, что всё его тело до сих пор дрожало. — Вальт?.. — Ширасаги с опаской коснулся плеча Аоя. Вальт вздрогнул, но не поднял головы, только закрыл лицо руками. Только тогда Ширасаги начал вспоминать, что Вальт с самого начала пытался остановить его. Даже в играх БДСМ есть строгое правило. Если один хочет остановиться, игра останавливается. Если Вальт не хотел что-то делать, то был не обязан. Даже если бы он отправил Луи со стояком в коридор, Ширасаги не должен был его винить в этом. В гареме всё делается по доброй воле. Если кто-то с кем-то не хочет спать, он может этого не делать. Ведь Луи никогда не заставлял того же Суо участвовать в оргиях, если Гошуин изначально сказал, что хочет только с Луи и никем больше. Ширасаги застегнул штаны, аккуратно перелез, чтобы не задеть Аоя, и спустился к нему, садясь на корточки. Его уже не на шутку пугало происходящее. — Эй… — понимание того, что Луи сам во всём виноват, ведь заигрался, и вперемешку с ним непонимание, насколько всё серьёзно, заставили Ширасаги только больше волноваться. В какой-то момент ему, словно ребёнку, захотелось позвать кого-то на помощь. Но останавливало то, что он накосячил, значит, и ему разгребать. Пару раз погладив Вальта по спине, Луи расслышал хлюпающий звук. Аой почти беззвучно плакал. И этот факт заставил Ширасаги застопориться. Ведь последний раз Аой плакал, когда ему было двенадцать. С тех пор Луи вообще не видел его слёз. Чтобы ни происходило, от мелких неудач, до проигрыша в мировом чемпионате. От обожженных пальцев, когда он готовил, и до смерти кошки, которая была единственным домашним животным в их доме. Конечно, она не была молодой. Они взяли её уже взрослую, потому что Ширасаги неистово отрицал милоту котят и был уверен, что с ними много хлопот. Самостоятельная и зрелая кошка пришлась ему по душе. Она не надоедала, а если и появлялась на его тренировках, то спокойно наблюдала за всем со стороны, не прося взять её на ручки или погладить. Честно говоря, смерть этого животного не вызывала у Луи особой печали. Да, было немного грустно, но ровно пару дней. Зато Драм рыдал так, словно помер его собственный дядюшка. Даже Айга почему-то всю «церемонию похорон», происходившую примерно полчаса, о, Боги, это же просто кошка!, хлюпал носом и даже пару раз утирал редкие слёзы. И, казалось бы, такой чуткий малый, как Вальт, тоже заплачет. Но он слабо улыбался, успокаивая младших какими-то тупыми фразочками, типа: «Она отправилась в кошачий Рай». А сейчас Аой дрожал, как осиновый лист и плакал, причём Луи не мог понять, как вообще до такого мог довести самого Вальта. И если он так не хотел этого делать, то почему не прикусил ему чего-нибудь? Нет, конечно, он должен быть благодарен, что его член в целости и сохранности, но теперь он винил себя в том, что надругался над Вальтом. — Шшш… — Луи не оставалось ничего больше, кроме как прижать Аоя к себе и долго-долго гладить по таким любимым волосам. Луи было немного стыдно за то, что он ещё и получает удовольствие от мягких волос Вальта. Но Аой не вырывался, и это заглушало любую совесть. К тому же, этот метод действительно помог, и Вальт начал успокаиваться, убирая руки от лица. Видимо, поток слёз остановился. Хотя Ширасаги не мог вспомнить, чтобы Аой хоть раз так закрывался, когда плакал. Вальт всегда был очень открытым. И это тоже заставило задуматься. Возможно, он и не заметил, как любовник изменился. И теперь Вальту может быть нужно то, чего раньше он никогда не просил. Эта неделя была словно одно большое открытие. Открытие глаз Луи, ведь его любовникам, оказывается, должно уделяться больше времени. О чём Луи, видимо, успел позабыть со своими тренировками и матчами. — Я переборщил, да? — спросил достаточно очевидную вещь Ширасаги. Он мог бы и не уточнять, но хотел услышать голос Вальта. Хотел удостовериться, что тот уже прекратил плакать, но почему-то страшился взглянуть на заплаканное лицо Аоя. — Угу, — вышло тихо, хрипло и скорее посыл можно было понять по кивку головой, чем по слову. Словно бы Вальт сорвал горло. Хотя Луи был уверен, что проблем у Вальта с минетом возникнуть не должно. Но, видимо, где-то была серьёзная ошибка, а он не понимал, где именно просчёт. — Тебе стоит умыться… — Луи и сам понимал, как чертовски никчёмно это звучит. Стоило извиниться, стоило взять Вальта на руки и самостоятельно умыть. Стоило показать, что он сожалеет и на самом деле заботится о Вальте. Но он лишь стоял у двери в ванную комнату, когда Аой самостоятельно пошёл ополоснуть лицо водой. И толком ничего не сказал даже когда тот вышел. Они недолго стояли в молчании. Коридор был слабо освещён, но даже так Луи мог разглядеть немного намокшие кончики синих волос, с которых пару раз сбросились капли воды. Они стремились попасть на одежду и пол, умирая быстро и безболезненно. Впитывались в ткань или разбивались о деревянный паркет. Им было не важно, да и Луи тоже. Его больше волновали уставшие красные от слёз глаза и вновь поджатые губы. — Прости. Я заигрался, — пусть Ширасаги и был гордым. Но всегда признавал свои ошибки. Он ненавидел людей, которые не могут признать собственной вины и тыкают на самого страдавшего, считая, что они белые и пушистые. Луи слишком большой реалист, чтобы верить в подобную чушь. Все они в той или иной степени грешники. Вальт не говорит ни слова, неожиданно прижимаясь к Луи. Объятья выходят настолько резкими, что Луи только удивлённо застывает, не совсем понимая, что, собственно, происходит. Но в скором времени тоже кладёт руки на спину Аоя, прижимая его к себе. Вальт снова шмыгает носом, вызывая у Ширасаги то ли жалость, то ли раздражение, то ли желание укутать Аоя, наконец, в большой-большой плед и долго-долго гладить это чудо-юдо, которое явно выплакало за всего один день целых несколько бесслёзных лет. — Эй, не начинай опять. Я уже понял, что виноват… — но Луи перебивает неожиданное «прости». — За что ты извиняешься?.. — Прости… — выходит каким-то хриплым шепотом, от которого у Ширасаги мурашки по коже. Может, он, конечно, отчасти и садист. Но определённо никогда не хотел, чтобы кто-то из его любовников с повреждённым от болезни ли, от минета ли, горлом, просил прощения ещё и непонятно за что. — Прекрати, — резко оборвал Вальта Луи. И это действительно работает. Аой умолкает, но жмётся к Ширасаги, словно они видятся в последний раз. По коридору слышатся шаги, и в скором времени на глаза попадается красный хвостик. Акаба, как всегда «вовремя». Луи побоялся, что вмешательство третьего отпугнёт Аоя, поэтому одной рукой помахал, чтобы Айга тихо и быстро сваливал. На это Акаба недоумённо смерил взглядом Луи и Вальта, что обнялись посреди коридора, но решил-таки не мешать чужому свиданию. Он уважал Вальта и уважал Луи, и этот день они должны были провести вдвоём. Хотя такие обнимашки вызывали некоторые вопросы. Ведь Ширасаги такого не любит. Особенно непонятно где и неизвестно по какой причине. Но это не его день и не его дело. Совсем скоро Айга скрылся из вида, а после не стало слышно и его шагов. И Луи мог бы даже поверить, что Вальт совершенно не слышал их, если бы он не отстранился в тот самый момент, когда шаги уже не слышались. Аой посмотрел на то самое место, где останавливался Акаба, но лишь мельком, словно пытался воссоздать его образ. — Ты специально? — Ширасаги не понимал, зачем это Вальту, но предполагал, что Аой так и рассчитывал. Однако Аой машет головой в отрицании. Вряд ли он сможет сейчас объяснить, почему так неожиданно полез обниматься. И уж тем более, почему отстранился только после ухода Айги. Словно бы опасался, что Акаба заметит его плачевное, в прямом смысле этого слова, состояние. Но Луи не видел в этом проблемы. В конце концов, Аой тоже человек и у него тоже могли быть не самые лучшие времена. Сначала Луи подумывал пойти и попить с Вальтом чай, чтобы окончательно успокоить плаксу номер один за этот месяц, но Вальт уже сам что-то решил, причём, не обсудив эту идею с Ширасаги, а сразу направляясь по назначенному адресу. Луи поспешил следом, не став спорить. Вальту лучше знать, что его успокоит или развеселит. Как оказалось, самое лучшее место для Аоя — это его комната. И Ширасги вспомнил, что обещал побыть с Вальтом, пока тот не уснёт. А по итогу довёл любовника до слёз, отсрочив отдых на непонятно какое время. Луи устало вздохнул, останавливая Вальта, что уже решил завалиться на кровать прямо в одежде. — Переоденься в пижаму. Всё равно у тебя сегодня выходной, — Аой с минуту переваривал сказанное, но всё равно не сдвинулся с места. Ширасаги показалось, что его любовник стесняется, но сразу же прогнал эту мысль. Даже Драм при нём переодеваться уже не стесняется, какая глупость. — Я пойду за чаем. Когда вернусь, ты уже должен быть в пижаме, понял? И Ширасаги действительно пошёл за чаем с ромашкой. Сам Вальт часто им отпаивал тех, кого работа уже довела до нервного срыва: как ни странно, это были Шу, Айга и Гоу, или тех, кто разрыдался от всего лишь вечернего фильма. В первых рядах, конечно же, Драм. До удивительного трогательный шкет, только дай волю будет хныкать с каждой обшарпанной дорамы. Когда Луи наводил чай, он на секунду остановил себя. Потому что вспомнил, что последнее время Вальт тоже частенько отдавал предпочтение именно этому чаю. Возможно, стоило поговорить с Аоем, чтобы взял отпуск. Если его состояние не просто совпадение, а перегруженность, ни к чему хорошему это не приведёт. Может, по Луи и не скажешь, но он умел отдыхать. Он знал, на что его тело способно. И знал, когда стоит остановиться. В голове Луи был чёткий график, чтобы не доводить себя до истерик, болезней и прочей мути. Порой доходило даже до того, что он просил Гоу о парочке выходных, чтобы не видеться ни с кем. Тогда гарем действовал без «папочки», и все относились к этому спокойно. Возможно, и Вальту нужно пару дней для такого отдыха. Пусть съездит к своей семье, или посидит на острове, просто в гордом одиночестве. Места хватало, да и была пара домиков вне основного замка, на совсем крайний случай. Но об этом стоит подумать позже. Вальт явно не в настроении болтать о таких вещах. Когда Луи возвращается в комнату, Аой действительно послушно переоделся и лёг в кровать, но пока не уснул. Может, потому что хотел чай, может, из вежливости. Луи не знает, да и ему не интересно. Он отдаёт кружку и невесомо проходит подушечками пальцев по волосам Аоя. Вальт хочет коснуться его руки, чтобы Луи не убирал её, а продлил эту недолгую ласку, но почему-то останавливается, словно бы вспомнил нахмуренные брови Ширасаги и испугался его праведного гнева. Ширасаги недоумённо смотрит на это пару секунд. Но стоит Вальту обратно опустить руку на кружку с чаем, как Луи уже самостоятельно взлохмачивает синие пряди. Кажется, сегодня он их прямо-таки затрогал. Уже походит на странный фетиш. Единственное, что останавливает Ширасаги от одёргивания своей руки — это слабая улыбка Вальта. Она кажется счастливей, когда Луи гладит его уже по щеке, или слабо целует в макушку. Наконец, Аой успокоился и радует глаз Ширасаги своим теплом. И какое разочарование, что всё это сбивает попытка проглотить чай. Вальт немного закашливается и жмурится. Видимо, Луи серьёзно ободрал ему горло, раз даже немного остывший чай вызывал такую реакцию. — Завтра тебе никуда не нужно? — Луи начинает думать о том, что будет вовсе не гуманно отправлять Аоя обратно в Бисисол, когда тот и говорить-то толком не может. Если у него не будет матчей, сможет остаться, потренироваться на дому. Техники хватает, да и Кристина должна хоть иногда выдавать «больничные» для бывшего мирового чемпиона. — Матч, — коротко отозвался Вальт. Хуже не куда. Завтра Аою придётся скакать у арены и толкать какие-нибудь речи для детишек. И это с его-то охрипшим голосом, и больным горлом. — Отменить? — с некоторой надеждой спросил Ширасаги, хоть и сам понимал, Вальт за всю свою карьеру ни разу не отказывался от матчей. Тем более по такой тупой причине, как неудачный отсос. Аой, как и ожидалось, машет головой в отрицании. А Луи только тяжко вздыхает, однако против ничего не говорит. Не имеет смысла. Он ни помнит ни единого раза, чтобы Вальт с ним так легко согласился. Даже с температурой тридцать восемь и семь этот чокнутый выходил на бой. И выигрывал, как ни странно. — Завтра поеду с тобой, — обречённо вздыхает Ширасаги, уже раздумывая, как будет оправдываться перед Драмом, который в очереди после Вальта. С другой стороны, Корю не обидчивый, и тоже любит своего семпая. Значит, сильно возмущаться не должен. Другой вопрос, насколько он расстроится. Придётся попросить Гоу перенести встречу. А это уже свой ворох проблем. — Нет, — Вальт покачал головой, прекрасно понимая, что завтра уже не его день, и никто не обязан уступать ему своё время. Даже если это его кохай. — Не упрямься. У меня идея. Возьмём Драма с собой в город. Мы посмотрим на твой матч, а после пойдём втроём прогуляемся. Драм любит с тобой гулять, — пожалуй, не только Луи знал, как сверкает от счастья Корю, стоит только заикнуться о совместном времяпровождении с Вальтом. Иногда Луи казалось, что Драм ради Аоя пришёл в гарем, а не ради него. Но нужно было признать должное, Ширасаги ни разу не видел, как Драм лезет целоваться к Вальту просто так. На групповухе не в счёт. То, что происходит во время групповухи, остаётся там же. Вальт явно задумался, а Ширасаги не торопил его. Поспорить они всегда успеют. Луи тоже начал усердно думать, пока смотрел на попивающего ромашковый чай Аоя. Пришёл к выводу, что проще усыпить бдительность Вальта, чем пытаться договориться. Поэтому продолжил ласково гладить любовника по волосам, по рукам и плечам. И если бы Вальт дал хоть единый знак. Ширасаги готов был поспорить, что всё перешло бы снова к пошлостям. Однако Вальту было явно не до этого, и в скором времени он начал клевать носом. Поэтому Луи забрал недопитый чай из рук Вальта. Поставил его на тумбочку рядом с кроватью и уложил любовника спать. У него появилось стойкое чувство, что он какой-то родитель, ухаживающий за ребёнком. Но всё это стало неважным, когда он услышал тихое: «Спасибо» с тёплой улыбкой от Вальта. На душе стало действительно лучше. А ведь ему даже не потребовалось для этого пара марафонов секса. Пожалуй, Фри прав, порой людям нужны именно приятные воспоминания для того, чтобы почувствовать себя счастливым и умиротворённым. По крайней мере, Луи надолго оставит такого хрупкого и милого Вальта в своей памяти.