Луи и его пидоры

Воскресенье. Только в этот день Луи отодвигает все дела в сторону. Потому что кое-кто абсолютно не умел отдыхать. И нужно было хоть как-то спасать этого трудоголика от переутомления. В прошлое воскресенье Лейн опередил Ширасаги всего на пять минут. Но это было чертовски обидно. Вальхалла так обнаглел, что влез в расписание с ногами, не дав побыть Луи и Шу наедине. Не сказать, что Лейн обделён вниманием. Но почему-то вечно пытается втиснуться в этот недотреугольник. Что выглядит и комично, и бесит невероятно. По крайней мере, в этот день Луи не собирался делить своего альбиноса с, пусть и любимым, но явно оборзевшим Вальхаллой. И нет, этот любитель ежей не виноват в том, что чувствует симпатию и к Шу, и к Луи, пытаясь получить как можно больше их внимания, даже ценой нервишек Ширасаги. Однако Луи стоило прижучить наглеца. Ещё бы этот хитрец не прятался. А в том, что он прятался, Луи был уверен. По расписанию в эту субботу Лейн должен был быть дома. Но Ширасаги ходил его искать после прогулки с Драмом. И не нашёл. Удивительная чуйка Вальхаллы поражала. Лейн не дурак, знает, если его ищут, значит, где-то накосячил. И, несмотря на всю свою смелость и уверенность в себе, любитель ежей предпочитал отсидеться некоторое время в сторонке, подождать пока Луи остынет и скажет свою предъяву уже не матерясь и не повышая голоса. Что достаточно логично. И что-то подсказывало Луи, что эту манеру поведения Лейн перенял от Шу, который тоже первое время предпочитал избегать лишнего шума и ругани. Не то, что пофигичтичный Гоу, спокойствие которого можно сравнить с нерушимой скалой. Или Айга, с которым Луи мог устроить целые дебаты, в иной раз переходящие даже до битья посуды. А по итогу их отчитывали Вальт и Гоу. И если Гоу это делал в пассивной форме с намёками на стоимость посуды, то Вальт умудрялся вызвать даже в Луи чувство маленького котёнка, которого пытаются макнуть носом в собственное дерьмо. Честно говоря, ощущения отвратительные. От того и с Аоем он умудрялся цапаться, из-за чего весь гарем называл их старой супружеской парой. Ширасаги передёрнуло от воспоминаний с последней ссорой. Хуже только совсем отстранённый и грустный Аой. Вчера он ходил за Луи и Драмом, как телёнок, которого уводят с луга. Нехотя, устало, холодно. Видимо, даже вечный заряд в заднем месте Корю не развеселил мамочку-Вальта. Ничего не поделаешь. У Луи нет времени с этим разбираться. И остаётся только надеяться, что Вальт не решит брать пример с Шу. Возьмёт себе пару отгулов и отоспится. Кстати о Куренае. Вертолёт уже скоро подлетит к нужному месту. И Луи заберёт трудягу домой. Один день в неделю, конечно, мало. Но что поделать? Если будет проводить с Шу все выходные, это станет выглядеть предвзято по отношению к другим. А Лейну Шу всё чаще выказывает своё «фи», кто знает, в какой момент Куренай сорвётся с крючка и отправит любителя ежей жопой на бутылку. А Шу мог. Шу очень любил свою работу. И был очень ответственным человеком. Пока только Луи умудрялся так долго отвлекать его от дела-всей-жизни-Шу. И это право он отвоёвывал целый год после начала их отношений. Это был сложнейший и неравный бой. Но Луи победил! И до сих пор оставил за собой право на постоянной основе забирать Шу в любое время и час. Но Луи благоразумный. Поэтому решил выделить выходной для трудоголика-Шу, а не ломиться к нему посреди недели только по одной своей прихоти. Каким бы самонадеянным Луи не был, он действительно много думал о Шу. Куренай выглядел счастливым, когда у него всё получалось на работе. А Луи был счастлив видеть пусть и уставшего, но удовлетворённого жизнью Шу. Конечно, иногда случались сбои. И Ширасаги нагло требовал боя в бейблэйде… но эти моменты были так же редки, как снег в мае. Вертолёт садится на гладкую поверхность крыши. Шу до последнего бился с Ширасаги, когда дело коснулось его места работы. Они ругались, спорили и выясняли отношения в бейблэйде три недели, пока всё не разрешил Вальт одним своим: «А мне было бы тоже проще прилетать на вертолёте», хотя все трое прекрасно понимали, что это ложь. Ну не станет Вальт Аой, ходящий пешкадроном при любом удобном случае, вызывать личный вертолёт, чтобы долететь быстро и с комфортом. Даже если его на месяц вперёд проплатит Ширасаги. Но Шу явно устал от этой перепалки и был уже на всё согласен. По дороге в кабинет Куреная Луи успел подумать о том, что иногда его радары сбивались, и ему становилось сложней понимать своих пассий. Тот же Шу зачем-то упирался выбрать здание с такой комфортной для посадки крышей. Вальт, что зачем-то шлялся по чужим странам и городам пешком, когда имел и деньги, и предложение самого Луи пользоваться вполне комфортным вертолётом, про Драма и его неожиданные решения и вовсе стоило промолчать. Но все мысли сдуло, словно ветром, когда Ширасаги оказался у двери к кабинету Куреная. Он смело открыл дверь и вошёл в помещение, сразу натыкаясь взглядом на красные усталые глаза в этой куче бумажек. Кажется, не за горами проверки, и Шу занят больше обычного. К счастью, всё это заканчивалось довольно быстро. И уже на следующей неделе Куренай будет работать в обычном, а не экстренном режиме. В любом случае, какими бы экстренными не были дела, выходной есть выходной. Без разговоров, которые ни к чему, обычно, не приводят, особенно в случае с Шу, Луи просто подходит, присаживается на одно колено, и с маху закидывает Куреная себе на плечо, чувствуя, как его любовник начинает слабо, совсем устало, отбиваться. — Пусти! Луи! Я ещё не закончил! — немного осипшим голосом «кричал» Куренай. Впрочем, возмущался Шу не долго. Потому как знал, что его никто не послушает. Но вот вырываться не перестал. Куренаю никогда не нравилось такое обращение. Он и сам мог идти, не нужно было таскать его, словно какого-то котёнка, за шкирку или, что ещё хуже, нести на себе при людях. Особенно при его учениках и рабочих. На уже давно и каждому известную сцену рабочие смотрели спокойно, новички иногда хихикали, но большинство только радостно покидало посты. Если не работает Шу, то не работает никто. И все вымотанные служащие нарекали Луи — вторым пришествием Бога, которое спасает их от внеурочной работы. Что касалось учеников… большинство были ещё дети, потому не понимали, что именно происходит. А кто понимал, либо усмехался и получал нагоняй от других своих товарищей, либо стоял в сторонке, стараясь не привлечь внимание великого и ужасного Луи Ширасаги. Последний раз Белый Тиран распугал больше половины одним своим смехом. Оставшаяся ещё с месяц тряслась при одном его виде. Куренай ещё пару раз попытался выбраться из захвата, причитая что-то нечленораздельное, но уже скорее для вида. А в вертолёте достаточно быстро успокоился, спустив всё на самотёк. Луи же ухмыльнулся своей маленькой победе в явно неравном бою. Сначала Ширасаги думал: чем же заняться с Шу? Сходить куда-то? Остаться дома и глянуть фильм? Но быстро понял, что все варианты отметаются. Куренай был слишком уставшим даже для попыток в разговор. На пару простых вопросов отвечал односложно и, возможно, даже невпопад, и ему просто повезло ответить более-менее внятно. Так Луи пришёл к выводу, что было бы неплохо просто дать Шу поспать. Лучше пусть отдохнёт, чем уснёт прямо посреди прогулки или ещё в самом начале любого, даже самого интересного, фильма. Несмотря на то, что шёл до комнаты Куренай сам, дороги словно не различал. Вероятно, он всё ещё пребывал мозгами в своей работе, поэтому Луи буквально за ручку провёл Шу в свою комнату. Он рассчитывал укутать альбиноса в одеяло и спокойно подремать рядом с ним до вечера, если не до следующего утра. Но по итогу Шу каким-то чудом уснул у него на коленях, стоило Ширасаги только на минутку присесть и выдохнуть после поездочки на вертолёте. Иногда Ширасаги шутил, что стареет, ведь с каждым годом энергии всё меньше, а нагрузки надо всё больше. И ровно на этой мысли Луи понял, что попал. Куренай уже уютно устроился на его коленях и до наглости невинно спал. Так беспечно задремать на чужих коленях было подобно греху. Но Луи готов был отпустить его, пусть и не святой отец, если Шу продолжит мирно посапывать на его коленях, а не начнёт ворочаться, как Аой во время их первых ночей. Хотя Куренай никогда не был чрезмерно энергичным во сне. Ширасаги вздохнул, прикрыв глаза. Тишина заполнила комнату. Луи усмехнулся, ведь раньше ему вечно казалось, что это пустая трата времени. Буквально пару лет назад он бы просто согнал со своих колен Шу и отправился на тренировку, будучи уверенным, что тот и сам в состоянии отдохнуть. Но с каждым годом Луи всё больше понимал всю прелесть спокойного времяпровождения и незабываемых моментов близости с любовниками. А ведь в самом начале он не был каким-то там романтиком. Все эти поедания мороженного, держась за ручки, поцелуйчики в щёчки… были явно не для Луи. И посмотрите на него сейчас? Перебирает светлые пряди Шу, вместо того, чтобы доводить своё тело до неведомого совершенства, которого он никак не может достичь. Прошло уже много лет, а Луи продолжает нещадно тренироваться, при этом проигрывая всё чаще. Говорят, что чем старше блейдер, тем сложнее ему устоять на своём месте. Этот спорт столь капризен… иной раз пятилетка выходит сильнейшим в Японии, а иной этот же чемпион оказывается всё ниже в списках мировых лидеров. Это не коснулось разве что Вальта. Даже притом, что Аой уже давно не мировой чемпион. Это вызывало у Луи много вопросов. Да и у Вальта тоже. Ширасаги чувствует, что у Вальта ещё остался запал, но что-то в самом синеволосом подростке трещит по швам, это серьёзно мешает нормальной игре. Куренай самый умный. Постепенно отошёл от официальных игр. Выходит теперь раз в пятилетку, а фурор производит такой, словно произошло второе пришествие Христа. Но Луи, отнюдь, не завидует. Шу приходится тренировать новичков и заполнять кучу ненужных бумажек. Луи же живёт в своё удовольствие. И тренировки тоже часть этого удовольствия, которое не портят лишние начинающие детишки-никчёмыши. Неожиданно поток мыслей и мирную тишину нарушает скрип двери. На пороге Лейн. И Луи вздыхает, думая, что сглазил, и на самом деле никчёмыши могут портить настроение и ему. Жестом свободной руки Луи машет Вальхалле, чтобы тот уходил и не путался под ногами. В конце концов, сколько ещё испортит ему личных свиданий с Шу этот влюблённый мальчишка? — Так нечестно! — пусть и шёпотом, но Лейн возмущается. Он надеялся снова провести время с Луи и Шу, но, как уже стало понятно, Ширасаги против. — Брысь, — одними губами произносит Луи. Взгляд аметистовых глаз становится тяжелее. Будет Вальхалла ещё возмущаться тому, что мешается. Если он разбудит Шу, то Ширасаги точно его в живых не оставит. Лейн с минуту ещё мнётся, словно дитя малое, но, всё-таки, сдаёт позиции и прикрывает за собой дверь. Как назло она снова скрипит. Давно пора было смазать чёртовы двери, но заниматься этим, по сути, и некому. Луи вечно занят. Гоу и так слишком много делает для гарема, чтобы нагружать такими делами. Подумает ещё, что его за домрабочего какого держат. Причём ещё и не платят за это дело. А большинство из гарема — криворучки, каких мало. Вот и выходит, что насущные проблемы остаются не у дел. — Взял и спугнул ребёнка, — хмыкает Шу, который нагло притворялся спящим всё это время. — И чья это, по-твоему, вина? — недовольно спрашивает Ширасаги, но с колен не сгоняет. Близость давно не вызывает у Луи ощущения неправильности. С Шу прикосновения — это норма. Это то, что должно происходить на постоянной основе. Куренай не разговорчив. Он мало рассказывает о своих проблемах, друзьях, работе, чувствах. Луи же не видит смысла говорить без остановки совершенно одному. Лишняя трата сил, да и совершенно не нужная. Всё можно сказать движениями, касаниями, всеми возможными невербальными знаками. Луи нравится касаться кожи Шу. Она светлая, бархатная и всегда приятна на ощупь. Особенно тыльные стороны ладоней. До них и добраться проще. Шу не так вырывается, как с попытками прощупать ему рёбрышки. Нравится трогать волосы. Ведь посоперничать с ними могут лишь волосы Аоя. Немного непослушные, но мягкие пряди всегда вызывают странные чувства. В них так и хочется уткнуться носом, чувствуя свежий запах шампуня. От Куреная, как ни странно, всегда пахло свежестью. Даже после огромного числа тренировок. Если бы Луи не знал, каким пошлым Шу бывает в постели, точно бы начал шутить, что Шу какой-нибудь святой, просто под прикрытием. Ширасаги действительно слышал, что от святых людей не пахнет. Но глубоко сомневался в достоверности этой информации. Зато он не сомневался в том, что улыбка Куреная выведет из его души любую грязь и ненужные мысли. Шу улыбался не так часто, как Драм, да и не так широко. Не усмехался, как Айга, не пытался показать этой улыбкой своё превосходство. Он использовал её искренне, и было в этом что-то чарующее. Алые глаза тепло смотрят на Ширасаги, а на губах эта самая чистая, пусть и слабая улыбка. Луи не удерживается, запуская пальцы в белые пряди. Целует Куреная в губы, ненавязчиво и вовсе не страстно. Лишь недолгая и хрупкая нежность, ради которой Луи был готов согнуться в три погибели. За окном приятно грело солнце, где-то вдалеке были слышны громкие возгласы Драма и Айги, спорящих о каких-то мелочах. И, как назло, в такой момент. Но Шу это не мешает продолжать небольшой спектакль из спящего красавчика и его «принца». И его вполне устраивало провести в такой неспешной обстановке где-то с полчаса, прежде чем притворный сон превратится в самый настоящий. Тогда Луи окончательно переместится с Куренаем на кровать и тоже вздремнёт. В конце концов, и Белому Тирану нужно когда-то расслабляться. И это непременно будет самый сладкий сон за всю неделю. Ровно до момента, когда их таки разбудит Акаба, расталкивая парочку с громким и, возможно, отчасти строгим: «Ужин уже! Подъём!». Ещё с неделю назад будильником выступал Драм. Он не церемонился и запрыгнул на кровать, зашебуршав простынёй и одеялом. Ещё и придавил Луи. Шу не тронул. Шу вообще мало кто решается будить. Айга из этих смельчаков, поэтому срывает одеяло и уходит вместе с ним. Куренай тяжело вздыхает, но поднимается, ещё недолго просто сидит на кровати. Только проснулся и пытается окончательно сообразить, где он и что ему делать дальше. В такие моменты он кажется особенно милый. В некоторый степени растерянный, с растрёпанными волосами и ещё сонным взглядом. Ширасаги тоже на мгновение застопорится. Насладился моментом, прежде чем окунуться в шумный и многолюдный ужин, где каждый умудряется громко говорить, запихивая при этом себе что-то в рот. Выглядит странно, возможно, даже жутко. Но у Луи иногда ощущение, что некоторые его любовники вообще не замолкают. Из Шу клещами ничего не вытащишь, а из Драма словарный понос сыплется чаще, чем опадают листья осенью. Если быть точнее, то на постоянной основе. И лишь одним способом можно было прекратить это извержение словарного запаса. И Луи бы это сделал прямо сейчас, но мало кто одобрит его инициативу. Это же ужин, а не оргия, в конце концов. Кстати об оргиях. Луи задумчиво отрезал кусочек мяса. Давно они этим не занимались. В последний раз Фри перегнул палку, поэтому пришлось остановиться. И до сих пор никто не решался поднять эту тему. А стоило бы. Куренай о чём-то тихо шушукается с Айгой. Луи переводит взгляд на других. Гоу и Суо, как обычно, едят молча. Лейн сидит между Шу и Айгой, пытаясь выглядеть невозмутимо, хотя эти двое придвинулись к нему достаточно близко, и Ширасаги прекрасно видит, что уши Вальхаллы полыхают красным. Как бы странно это ни было, у Лейна сначала краснеют именно они. Шу называет это милым, пожалуй, Луи согласится с ним. Вальт находился между Фри и Драмом. Как показалось Луи, ему тоже было не комфортно. Но не так, как Лейну. Вальхалла даже при возможности никуда бы не сбежал, наслаждаясь близостью с Шу. Вальт же тщетно пытался абстрагироваться, потому что в одно ухо ему летели безостановочные фразы, а с другой поддакивающий Фри, который явно был заинтересован в разговоре, что достаточно большая редкость для достаточно ленивого Де Ла Хойи. В конечном итоге, Ширасаги откидывает лишние мысли. Аой не ребёнок, разберётся сам. А вот разговор Шу и Айги вызвал у него интерес. Новички в бейблэйде. Два брата Асахи, которых решил тренировать Рантаро Кияма. Луи предчувствовал интересные бои в ближайшее время. Особенно учитывая новый турнир. Ходили слухи, что будут парные участники. Для Ширасаги командная работа в новинку, но он не против попробовать что-то новенькое в игре. Глаза сами собой снова перешли на Корю. Большинство из своего гарема он уже изучил в бейблэйде. Но с Драмом у них ещё не было такого количества совместных тренировок. Было бы занятно попасть в команду вместе с ним…