Магия опенула

      Воздуха резко перестало хватать. Эрика слепо озиралась, пыталась найти в тумане силуэты солдат, палуба словно опустела. Но Эри все равно не выходила в поток. Напрямую ни с кем из команды не свяжется, а общее сообщение Ил услышит — нечего его еще раз тревожить. Удивительно, как голова так здраво рассуждала. Потому что тревожиться-то было о чем!       Корабль тряхнуло. Эрика проехалась коленями по доскам, подскочила и побежала к мостику, продолжая кричать рулевому. По ощущениям, они затормозили. Понять бы еще, своими стараниями или скал!       Уже задыхаясь, Эри влетела на мостик. Черт! Штурвал медленно проворачивался безо всякого стопора. Где-то рядом уже слышались шаги, но Эрика не стала ждать: подбежала, схватилась и закрутила так, что баллер затрещал.       Когда на мостике появились Анель с Оливером, корабль дернулся снова. Эрика не удержалась, но Оливер поймал ее и не дал треснуться о край колеса, а Анель тем временем встала у руля. С мостика едва просматривалась мачта — что и говорить о носе. Шли наугад. Опять.       — Там! — Эри кивнула Оливеру в благодарность и указала рукой. — Скала, крупная, выше борта.       — Ширина? — без промедлений спросила Анель.       — Не знаю, не разглядела. По левому борту, еще под водой наверняка…       Договорить не успела — раздался страшный треск. Корабль вздыбился, вильнул и вдруг замер.       В воцарившейся тишине хлопал парус и шипела морская пена. Эрика различила, как осторожно дышат рядом инсивы.       — Пробоина? — наконец шепнул Оливер.       Анель пождала губы. Подсвеченное снизу, ее лицо казалось куда более испуганным, чем, наверняка, было на самом деле. Только сейчас Эрика обратила внимание — свет. Туман настолько сгустился, что через него не пробивались ни звезды, ни луна, и единственным источником освещения снова были амулеты и ножи. Эрика достала карту. Черточка стрелки сейчас напоминала луч фонаря.       — Надеюсь, мель, — Анель сощурилась от света. — Что такое, мышка?       Эри пожала плечами и убрала. Толку сейчас от карты или компаса — не видно ничего. Да и встали.       — Мы же сможем сойти с мели? — ответила вопросом на вопрос она.       — Пока ничего не могу сказать. Надо осмотреть корпус.       Ногти впились в ладони. Эрика проглотила возмущения. Они снова, снова теряют время! Сначала портал, поврежденная мачта, теперь это. А если пробоина? Возвращаться через переход?!       — Не паникуй, мышонок, — Эри прикусила язык. Кажется, последнее она произнесла вслух. Анель похлопала по плечу. — На крайний случай, у нас есть шлюпки. Придется грести, но хотя бы недолго.       Отвлек шум: парус снова забился. Словно сам ветер пытался столкнуть корабль с мели. Оливер дернулся и злобно прыснул.       — Что, капитан, просчитались вы с рулевым? Штурвал остался без присмотра.       Эри направила всю злобу на этого неизвестного рулевого. Это все из-за него! Он оставил штурвал, это из-за него они застряли. Только покажите его ей, Эрика его на клочки…       — Не отвечает, — Анель опустила руку от амулета сразу на рукоять меча. — Никто не отвечает.       На коже задрожали принесенные ветром морские капли.       Оливер выругался и потянулся к карману. Эрика не стала отставать и тоже вытащила нож. Тишину по-прежнему ничего не нарушало, кроме моря и ветра. Анель долго, по-охотничьи, прислушивалась и направилась к лестнице с мостика, бесшумно ступая военными сапогами. Эри двинулась за ней. Оливер пошел замыкающим, в нескольких шагах.       Под ногами едва-едва поскрипывала древесина. Ветер тоже затаился, веревки раскачивались где-то в темноте и стучали по реям: тук, тук, тук. И на каждый удар приходилось по десятку в груди, таких же глухих.       Крались недолго, до палубы. Дверь в трюм оказалась приоткрыта — и, что важнее, оставлена без присмотра. Анель выругалась теми же словами, что и Оливер, и жестом указала ждать снаружи.       Эрика, конечно же, пошла следом. Анель не заметила. Она замерла на ступенях, выставив вперед сияющий клинок, и не дышала.       Эри пригнулась и всмотрелась в промежуток под ее рукой. В трюме все еще было темно и тесно. И отчего-то жарко. Через проем вниз хлынул густой туман, залил чернилами, и Эрика ничего не сумела разглядеть. Амулетов не хватало на настолько беспросветную тьму, свой клинок Эри прижимала к ноге, а нож в руках Анель дрожал, как в лихорадке. Словно ее колотит.       — Назад, — приказала инсив, спокойно и твердо.       Эрика не стала задавать вопросы. Поднялась к уже дергающемуся Оливеру, дождалась, пока Анель закроет дверь и развернется. Лицо у подселенки изменилось так, что невозможно было описать. Эри порадовалась недостатку света. Если бы она увидела во всех деталях эту яростную горечь, не смогла бы до конца жизни заснуть.       — Они там? — выпалил Оливер, с нервным тиком обнажая клыки.       Анель кивнула и перехватила нож так, чтобы он перестал плясать.       — Там. Алина на корабле.       Пускай Анель озвучила очевидное, но Эри заозиралась. Как же, черт возьми, эта крыса проскочила?! Они же следили за всеми входами и выходами. Почему никто даже тревогу не поднял?       Оливер закрутился на месте. Он шумно дышал, рычал — и, наконец, закричал:       — Я знаю, что ты здесь, тварь! Выходи, пока я не потопил корабль вместе с тобой!       Эри не успела его осадить. Что-то ударило по доскам, словно рухнувшая замертво птица. Еще раз. Еще. Эрика заозиралась, но не могла понять, откуда идет звук. Воображаемые птицы сыпались дождем, шаги окружали. Эри подалась поближе к Анель. Подселенка напряглась всем телом, мышцы натянулись, как канаты. И щурилась, будто что-то видела в тумане, и это что-то ее не пугало, нет — оно выбивало ее из колеи. Эрика изо всех сил вглядывалась туда же, но не смогла различить ничего, кроме перегоняемых ветром темных клубов.       Тук, тук, тук. Стучали веревки по реям. Стучало сердце по ребрам. Стучали шаги по доскам.       — Не торопи события, — послышался едва различимый голос. Не будь Эрика на пределе, не заметила бы его среди шелеста и свиста ветра.       Оливер, опаленный яростно-сверкающим амулетом, оскалился и задергал головой.       — Хватит прятаться, паучиха!       — Я и не прячусь, — Алина хмыкнула. Ее голос дрожал, расползался по туману, как чернила по листу, замыкал в кольцо.       Эри подняла нож и придвинулась поближе к спине Анель. Оливер потерял страх — метался кругами, скалился и шарил бешеным взглядом по темным клубам.       — Проскочила, да? Довольна собой! Обвела вокруг пальца!       — Я никого не обманывала. Ты не спрашивал — я не отвечала.       — Хватит играть, гнида! Что ты сделала с командой?       — О. Ха-ха, — смех, на удивление четкий, прозвучал настолько механически, что его не могла издать человеческая гортань. — Не беспокойся.       Тук-тук — из тумана сгустилась фигура. Эри повернула клинок так, чтобы он поймал свет от амулета. Сияния хватило, чтобы различить тонкую фигуру. Алина вышла призраком, без единой эмоции на лице, с неестественным изгибом губ, немигающими мертвыми глазами, покорно сложенными руками, словно на иконе. А в руках — такая же тонкая палочка. С крохотным закругленными острием.       — Они в лучшем мире, — Алина покрутила в пальцах коготь инсивской лисицы и снова будто бы засмеялась.       Эрика, как бы ни старалась храбриться, вздрогнула. Ясно, что увидела в трюме Анель. И почему не хотела, чтобы другие видели. Но как? Все они были опытные солдаты, лучшие из лучших, готовые к нападению!       Оливер издал нечеловеческий звук, Алина на него даже головы не повернула.       — Не волнуйся. Все осколки сейчас на Инсиве. Я чту ваши традиции, — она безропотно коснулась когтем груди. — Правда, я была неосторожна, признаю, и они перепутались. Но это больше не имеет значения. Не так ли?       — Тварь! Да я тебя…       — Не спеши, — ее голос легко перебил рычание Оливера. Бесцветные глаза повернулись к Эрике и прокатились по коже, как склизкие стеклянные шарики. — Ты не хочешь, чтобы я злилась.       Спустя секунду Эри поняла, что Алина смотрит не на нее, а за нее. На Анель. С начала разговора подселенка не сказала ни слова, не двинулась, не повернулась. Эрика отшатнулась и тут же подалась ближе, схватила за плечо, дернула — Анель, что с тобой, Анель, очнись!       Анель безвольно потянулась следом за рукой, развернулась. Глаза — как у Алины, пустые. Смотрят в никуда. Эри отступила.       — Ах ты… — Оливер проревел невыразимые ругательства, подался к сестре, к врагу, но так и остался на месте. — Как ты это делаешь?!       — У меня остались связи во тьме. — Алина лениво осмотрелась. — Не я вас сюда привела.       Эрика тоже оглянулась, но так и не увидела ничего, кроме тумана — черного, густого, как сама тьма… Вот черт! Это же никакой не туман!!!       — Как такое возможно? — вырвалось у Эри. — Разве… разве Ливирра может…       — Простой туман бы Проминат не защитил, — сквозь зубы процедил Оливер, не сводя с Алины сверкающего взгляда.       — Ты знал?       Он ничего не ответил, только дернул уголком губ. Похоже, для него тоже это оказалось неприятной неожиданностью.       Эри попыталась взять себя в руки и притянула к себе Анель. Та двигалась покорно, но едва передвигая ногами. Стекленеющие карие глаза иногда моргали, в них мелькала осознанность. Эрика обняла ее за талию, крепко, от нервов впиваясь в бок пальцами. Голова гудела.       Быть может, туман и не Ливирра, но он точно влияет на сознание. И подчиняется Алине. Вот как она смогла уложить всю команду. Если они были в том же состоянии, что и Анель…       — Что ты хочешь? — прошипел Оливер.       Алина снова покрутила когтем.       — Того же, что и прежде. Учитывая твои действия, ты давно догадался.       — Вот именно — я все сделал, чтобы ты проиграла. Мстить пришла? Так мсти, сволочь! Зачем играешь?!       Эрика не понимала, о чем они, но и плевать, потом разберется. Пока они отвлеклись друг на друга, Эри сжимала Анель, впивалась ей под ребра. Подселенка держалась на ногах, крепко сжимала нож и иногда хмурилась — значит, не полностью погрузилась в иллюзии. Надо постараться ее растолкать.       — Ты такой смешной, мальчик, — сказала Алина без единой эмоции в голосе. — Я вернулась в мир живых, — она сделала шаг, затем еще, на каждую из фраз, — боролась за власть над телом, стравливала острова, искала опенула без опенульской крови, доставала шкатулку, терпела твои детские выходки — не для того, чтобы опустить руки и позволить тебе занять место, которого ты не заслуживаешь.       — Не заслуживаю? — Оливер выставил вперед плечо и поднял клинок. — Так что ты тогда так переживаешь? Мне, конечно, не привыкать, что юные и не очень леди бегают за мной, но редко какая опускалась до шантажа.       Алина повернулась к Анель. Эрика сжала пальцы так, что почти могла их соединить через плоть. И с замиранием сердца ощутила, как под ними напрягаются чужие мышцы.       Время, нет времени!       Эри вскинула нож и, как могла, заслонила Анель собой. Все это бессмысленно — туман везде, и Алине не нужно даже смотреть, чтобы навредить. Но хоть как-то защитить, выиграть пару минут…       — Зачем мы тебе? — чтобы не выдать дрожь, Эрика говорила сквозь зубы. — Ты не убила нас вместе с остальными, значит, мы тебе нужны.       Алина слушала, склонив голову, как будто вникала в каждый звук.       — Действительно, — произнесла она через секунду раздумий. — Нужны. Чтобы вы вернулись на Каннор. Или на Инсив. Мне не принципиально.       — Какая щедрость! — плюнул Оливер.       Эрика продолжила стискивать Анель — и тянуть время.       — Для того, чтобы нас об этом попросить, необязательно было перебивать всю команду.       — Обязательно.       — Не…       — Симон, она ведь ничего не знает?       Оливера всего скрутило, показалось, что его вырвет собственными внутренностями прямо под ноги.       — Не собираюсь с тобой любезничать, — прошипел он, сглатывая комки.       — Очень жаль. Но ничего. Эрика, — Алина посмотрела прямо в глаза, и Эри едва не прошибло той же судорогой, что и Оливера, — я рада, что ты не станешь мне помехой. Возвращайся. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы последствия твоего пребывания здесь оказались минимальны.       Оливер клокочуще рассмеялся:       — Да ты самой себе не смогла помочь, ласточка.       Алина наконец-то обратила на него внимание. Оливер все хохотал:       — Ты не слушай, Эрика! Она просто боится, как бы Ливирра не вышвырнула ее за упавший с твоей головы волос.       Эри металась между ними взглядом. Никто не собирался ей ничего объяснять, Йенца не дозовешься. Надо думать самой — причем срочно. Влево-вправо, влево-вправо, глаза болели, шестерни в голове завертелись на пределе возможностей. Проклятье, Ливирра, ласточка. Кого боится Алина? Кого она может бояться? Самой Ливирры? Того, кто ее там ожидает?       Чего она хочет? Что не поделила с Оливером? При чем тут поход? Почему нельзя останавливать войну? Как с этим связана Ливирра? Птичья болезнь? Ил?..       В эту секунду Эрика почувствовала легкий удар по напряженной руке. Пальцы разжались. Возле уха просвистел облегченный выдох.       — Я и не собиралась слушать, — громче произнесла Эрика и перехватила нож. — Мы не отступимся, Алина. Уходи сама, или мы вступим в бой.       Алина повернула голову. Рыбьи глаза мазнули по Анель и вернулись к Эри. Сердце замерло на секунду, но успокоилось. Анель, гениальный стратег и актриса, ни единым мускулом не выдала себя! Эрика всеми силами старалась ей подражать. Надо понять, насколько силен противник, как быстро дурманит туман, сколько у них есть времени для нападения.       — Ты не до конца поняла, — как малому ребенку объяснила Алина. — Это был не выбор.       Она не шевельнулась, но туман стал менее плотным, поднялся куполом и замер над мачтой. Эрика бегло осмотрелась. Бегло не получилось.       Несмотря на сумерки, она смогла различить нос корабля. Туман, кажется, заглушал звуки — или же Эри не обращала внимания, — но теперь волны стучали с двойным упорством, шипели и пенились словно под ступнями. Падали каплями на доски. Чавкая, пожирали палубу.       Корабль накренился. И сейчас погружался под воду.       Эрика покачнулась и осознала, что они уже давно стоят под углом. Оливер, пытаясь устоять, проскакал несколько метров вниз и почти добрался до воды, такой же черной, как туман над ней — но тут же отскочил от нее, как ошпаренный. По его лицу стало понятно: нырять — не вариант. Эри бы и не нырнула. Перед глазами как наяву встал пролив под белым мостом. И качающиеся подмостки перед многометровой волной.       Бедро сильно сжали пальцы Анель. Только из-за них Эрика и не отбежала куда подальше. На корму. А лучше — на твердую землю.       Но нет. Нельзя сдаваться. Анель говорила, у них есть шлюпки. Спровадят Алину — и быстро в лодку, и грести, грести до Промината.       — Мы не отступимся, — стиснув горлом страх, повторила Эри.       Алина вздохнула, но, как и всегда, неестественно. А после подняла коготь и сделала шажок ближе. Оливер весь изогнулся, как кот, обнажил зубы и уже готов был броситься. Туман затянул нос и стал подступать. Пальцы на бедре дрогнули.       Силы все равно не в их пользу.       Но это пока.       Эрика бросила нож, сунула руку в карман и одним дерганым движением вытащила кулак. Острые грани резали кожу. Остатки магии рассыпались на костяшках. Эри замерла, держа кулак над головой и не дыша. Алина тоже замерла — ее пустые глаза были прикованы к предмету, который она даже видеть не могла. Чувствует.       Они стояли, не шевелясь: Эрика от страха, Алина от шока, Анель из холодного расчета. Шумело море, пожирающее корабль. Бился отчаянно парус, подгоняющий подбитое судно навстречу гибели. Внизу со скрежетом переваливались ящики и тела. Никто не говорил ни слова.       Пока Оливер не закричал нечеловеческим голосом:       — Откуда он у тебя?!       После этого крика отмерли все — кроме, разве что, Анель, которая даже не дернулась и продолжила стоически смотреть в пустоту. Алина сделала шаг, Эрика же присела и подняла нож. Кулак она держала над собой.       — Какого дьявола, Белуха?! — сокрушался Оливер. Он, как зверь в клетке, метался на месте и не осмеливался приблизиться. — Я же… я же уничтожил шкатулку! Как ты его достала?!       — Как… — эхом отозвалась Алина, снова шагнув.       Эрика, вынужденно отпустив Анель, отступила вбок. Кулак она прижала к груди. Пальцы заныли от того, как острота пережимала сосуды.       — Не подходи. Иначе, — Эри дернула подбородком, — я зашвырну твой амулет туда, где ты его никогда не найдешь.       Оливер издал высокий звук, словно по стеклу прошлись клинком.       — Она вообще не должна была его найти! Откуда ты его достала?       — Значит, ты знал, что ей нужно было от шкатулки? — переключилась Эрика. На Алину она все еще поглядывала. — А говорил, что не имеешь понятия. И сказал, что она сама разбила шкатулку. Но ты знал все с самого начала…       — Ой ну извините! — Оливер все еще метался, но начал успокаиваться. — Тебя это вообще касаться не должно. Я почти не врал. Догадался, только когда речь зашла. А до того эта тварь, — он кивнул на Алину, — мучила меня неведением.       — Ты не мучился, — не повернувшись, сказала та. — Но ты права, Эрика. Он разбил шкатулку. Когда ты успела вытащить амулет?       Эри дала себе секунду на размышления.       — Я вытащила его не из шкатулки, — осторожно призналась она. Не для Алины. — Оливер, помнишь, когда мы только достали ключ… точнее, карту, мы обнаружили скрытую дверцу в стене комнаты Сондры? Ил тогда сказал, что она похожа на шкатулку. Мы не придали значения, да и скоро забыли, потому что ключ так и не подошел.       Эри куснула губу. Забавно — ключ-то подошел. Просто, как сказал Стефан, ключом оказался опенул.       Эрика вспомнила, как дрожали руки, отдирающие обои, как пальцы ощупывали замок, как свистел в голове голос Йенца, предупреждающий или подгоняющий — не разберешь. Как Эрика открыла дверцу.       Не представляя ничего за ней. Без единой картинки в голове. Только с одной мыслью.       Она заберет то, что положила туда тетя.       — Шкатулка и эта дверца были связаны. Подозреваю, все, что оказывалось в шкатулке, можно было достать через нишу в стене. И наоборот. Тайник, — Эрика опустила взгляд на кулак, через кожу пробивалось сиреневое мерцание. Такое до ужаса знакомое. Эри видела его — в темноте замочной скважины, краем глаза, на каминной полке. — Но открыть его просто так нельзя. Для этого нужен…       — …нечистокровный опенул.       Все посмотрели на Алину. Ляр все еще жадно пялилась на руку, в которой дрожала ее душа. Пользуясь моментом, Эрика нашла взглядом Анель. Та незаметно отошла и теперь присматривалась. Вода уже плескалась в нескольких шагах от ее сапог. Оливер же полностью был поглощен рассказом.       — Вот, в чем был твой план, — сказал он таким тоном, будто давно уже догадался, а сейчас лишь получил подтверждение. — Тебе нужен был нечистокровный опенул. Эрика — на время потеряла магию, да и неглупая, быстро бы тебя раскусила и не стала бы играть против своей тети. Ками — хороший вариант, но быстро отпал. Тогда ты переключилась на меня.       Эри вскинула брови. Но, кажется, она единственная была удивлена: ни Алина, ни даже Анель и ухом не повели. При чем здесь Оливер? Разве он не… Ох! Тремальский список! Эри бы ахнула, если бы губы не слиплись от нервов. Теперь понятно, к чему было то волнение, когда он капал кровь на карту. Как давно Оливер знает? И как давно молчит? Эрика всмотрелась в его лицо, и сердце сжалось. Как он себя чувствует? Если бы только все вскрылось в другой обстановке, если бы Оливер позволил себе помочь… Эри потупила взгляд.       — Но я был слишком несговорчивый, — продолжал он, только голос становился все более жестким. — Чего доброго стал бы свои условия ставить или кричать по углам о твоих махинациях. Тебе нужен был послушный щенок. Одинокий, всеми покинутый, которому не к кому будет идти, кроме тебя.       Оливер сдвинулся с места и пружинистым шагом стал подходить к Алине. Он не замечал подступающей воды и крадущейся в тумане Анель, не замечал, кажется, даже что Алина не обращает на него внимания.       — Сначала ты хотела подловить меня из лап канноров после смерти телепатки Марго. Но сорвалось, — он поморщился и быстро продолжил. — А потом — невероятная удача! Ливирра, треклятый ритуал. Даже не пришлось марать руки. Ты умеешь ждать — или как ты там говорила? И все, что тебе нужно было, это дождаться, пока от меня отвернутся. Только иногда приходила, чтобы подтолкнуть в верную сторону.       Алина все так же не смотрела:       — Это было несложно.       — Ах ты…       — Оливер! — осадила его Эрика. Чудом, Оливер устоял на месте. Тогда Эри повернулась к Алине. — Как бы то ни было, амулет теперь у нас. Ты можешь помочь нам на пути к Проминату и рассказать то, что помнишь от путешествия с Сондрой. И, когда все кончится, возможно, мы отдадим тебе камень — делай с ним, что хочешь.       Волны зашумели громче, заскрипели надрывно доски. Эрика старалась не выдать взглядом Анель, которая, шаг за шагом, в темноте заходила Алине за спину. В густом мраке едва-едва поблескивал камень. Где нож — Эри не видела. Наверное, Анель спрятала за спину, чтобы не светился.       — А если нет? — безразлично спросила Алина.       — Тогда камень ты больше не увидишь.       Все и так знали ее ответ.       Эрика видела, как, словно против воли, сжимаются костлявые пальцы на рукояти когтя. Видела бешенство за мутным стеклом мертвых глаз. Видела, что Анель нужно еще несколько шагов для удачного прыжка, а Оливер в своем злобном удовлетворении не замечает ничего. Видела и понимала — времени критически не хватает.       Ударила волна. Корабль, наполовину потопленный, накренился сильнее. Анель покачнулась, Оливер зашипел, Эрика тоже отвлеклась, чтобы удержать равновесие. И в эту секунду Алина сорвалась с места.       Времени не просто не хватало. Его не было.       Эри успела только осознать — она на успеет открыть складку, чтобы перенести камень. Она не успеет даже увернуться. Она ничего не успеет. Она наблюдала, как приближается острие когтя, тянется к шее. И на какую-то секунду мир замер. Замер — и этого хватило, чтобы тело отреагировало. Эрика дернула рукой и разжала пальцы.       Сиреневая звезда расчертила потемневший воздух и полетела в сторону черной воды. Эри следила за ней — лишь бы не смотреть на жажду смерти в рыбьих глазах. Если так, то хотя бы эта тварь своего не получит. Пусть ее камень потонет, навечно останется на дне, среди обломков корабля! Она его не получит!       Коготь остановился где-то — Эрика не смотрела, она смотрела на амулет. Всего миг — и он исчезнет. Всего миг, этот крохотный камешек, из-за которого погибло столько людей, исчезнет среди волн, где никто и никогда его не найдет. Всего миг, всего…       Белая рука перехватила его в нескольких сантиметрах от тьмы. Эрика услышала собственное имя — выкрикнутое до ужаса знакомым, озлобленным, теневым свистящим голосом.       — Эрика! Что ты творишь?! Ты чуть все не испортила! — Оливер не поворачивал к ней головы, он смотрел на свою ладонь, в которой блестел спасенный от забытья сиреневый камень.       Но Эрика была уверена, что смотрел он сверкающими злобой, изумрудными глазами. Она не успела спросить, не успела даже испугаться. Алина на ходу развернулась и бросилась на новую цель. Оливер — Симон — заметил ее и отскочил от воды, но убежать далеко он уже не успел.       В следующие несколько мгновений Эрику оглушили десятки молниеносных жалящих мыслей. Они впились в рассудок птичьими когтями и клювами, они растерзали ее на клочки — десятки, сотни ядовитых «если».       Если бы Эри заметила туман раньше.       Если бы она потянула время чуть дольше.       Если бы разбудила Анель быстрее или дала бы ей больше возможностей для нападения.       Если бы, если бы, если бы…       …этого бы не произошло?       И после этих мыслей осталась пустота.       Анель выскочила между Алиной и Оливером, раздался чей-то короткий крик. И на палубу градом посыпались желтые осколки.       Эрика запомнила, как Анель медленно осела: Оливер перехватил ее и, еще не до конца понимая, что произошло, сел вместе с ней. Руки у него крупно дрожали, но держали сестру крепко, как самое ценное, что было у него у жизни. Как он уложил ее голову на колени, коснулся волос и позвал надломанно, по-детски, шепотом — но оглушающе громко:       — Анни?..       Дальше Эри каким-то образом оказалась рядом. Коготь полетел в сторону, Алина оказалась прижата к палубе и бормотала в нее — кажется, «я не хотела, я не хотела», ее все равно никто не слушал. Будто со стороны Эрика видела свои руки, неожиданно сильные, сжимающие тонкие запястья. Трещали кости. Или доски.       Ах да. Они же тонут.       Зазвучал голос, просящий Оливера найти шлюпку. Эрика с трудом поняла, что это ее голос. Оливер услышал не с первого раза. В глаза ему Эри не смотрела. Она вообще в ту сторону не смотрела. Надо уплывать. Да. Надо уплывать.       Скрежета становилось все больше, и среди него Эрика не поняла, когда именно Оливер притащил шлюпку. Но лодка уже стояла у затопленного края палубы, когда она отвлеклась. В руки — все еще сжимающие белую кожу до черных синяков — что-то настойчиво пихали.       Эрика подняла голову. Оливер. Лицо — как маска. Опустила голову. Оливер перехватил одной рукой ладони замершей Алины (точно, Эри, кажется, приложила ее головой о доски), а второй продолжал тыкаться, как слепой котенок носом. Эрика подставила ладони. В них посыпалось что-то теплое и твердое.       Оливер оттащил бесчувственную Алину и, судя по звукам, бросил ее в лодку. Последний звук заставил подскочить. Уши разложило с хлопком — Эрика и не заметила, как их заложило.       Разом навалились звуки.       Море грохотало, корабль стонал под ногами, ветер пытался сорвать к чертовой матери бесполезный парус, а шаги Оливер отдавались в голове — бух, бух, бух. Эрика нашла его взглядом — он подобрал тонкую черную палочку. Коготь.       Краем глаза Эри видела светлое пятно. Она туда не смотрела. А в голову лезли странные, непонятные мысли. Стоит забрать тело. Упокоить на Родине.       Она не успела как следует обдумать эту идею — подошел Оливер. Указал на лодку.       — Давай скорее, — мягко, но голос — чужой.       Эрика кивнула, но не пошла. Дрожащие холодные руки взяли ее — тоже дрожащие и холодные. Сжали ласково.       — Перенеси их на Инсив, пожалуйста.       Эри приподняла пальцы. В колыбели из четырех ладоней спала душа Анель — горстка желтых осколков. Еще теплые, они переливались в свете живых амулетов. Эрика сжала руку и убрала в карман. Кабинет мажортесты Инсива вспомнился на удивление легко. Наверное, Анель и подсказала — рвалась вернуться к службе. Все-таки она так долго шла к этому званию.       Оливер отвел Эри от подступившей воды. Лодка уже покачивалась на волнах. Корабль снова затрещал. Оба вздрогнули. Эрика часто заморгала. Надо… надо плыть. Иначе потонут. И умрут.       — Когда вернешься, — Оливер направил Эри к шлюпке, подал руку, помог перелезть через борт и не замочить ноги — все выходило само собой, — отнеси их на могилу ее родителям. Можешь оставить один осколок ее дочери. Если найдешь силы объяснить, что произошло.       Эрика бездумно кивала, пока балансировала в небольшой лодке. Алина лежала на дне, рядом с веслом, места осталось совсем немного. Эрика взяла весло. Места стало побольше.       В голове — тоже.       — Почему не ты? — проговорила она, поднимая глаза на Оливера.       Он почему-то не спешил залезать. Да и отвечать тоже. Держался за корму шлюпки, улыбался. Но лицо — все та же маска, между прорезей — изумрудный взгляд желто-зеленых глаз. За спиной у него… Эрика посмотрела и не смогла отвернуться.       Анель лежала на спине, невозможно красивая; волосы разметались, как по подушкам. Тонкая рука покоилась на груди, закрывала рукавом место под ключицами. На пальце, как амулет, поблескивало желтое кольцо. Анель улыбалась.       Наверное, снится что-то хорошее. Муж, дочка, брат рядом. Все счастливые, смеются. И Анель с ними. Улыбается.       Подбородка коснулись осторожные пальцы и повернули лицо. Эрика перевела взгляд. Прикосновение невесомо, как холодный шелк, скользнуло по линии челюсти и пропало. Лицо-маска не изменилось, только глаза на секунду потеплели.       Вдруг дно дернулось. Эрика оперлась на весло. Не успела она и слова сказать, как Оливер опять толкнул шлюпку. Эри упала рядом с Алиной, сверху свалилось весло. Справа и слева зашумели волны. Лодка закачалась.       — Стой! — Эрика, мигом очнувшись, забарахталась на дне.       Оливер не успел залезть!       Весло било по голове, Алина мешалась, но Эри сумела подняться. Они не сильно отплыли, даже от корабля не отдалились. Вон он, Оливер, там, все еще на палубе. Эрика перехватила весло и забила по густой черной воде. Забрать его! Скорее, скорее! Она не понимала, что именно скорее, но… но…       Оливер покачнулся, корабль оглушительно затрещал. Эри заколотило. Треск, вода, темнота, она не успевает, не успевает.       Нет-нет-нет, только не снова!!!       Она закричала имена — но он не отзывался ни на одно. Стоял рядом с Анель, вытянув руки перед грудью. Весло увязало в воде, стучало по погруженной палубе.       — Стой! Пожалуйста, не надо!       Единственный рыжий амулет отчаянно сверкал и озарял спокойную улыбку. Ни страха. Ни колебаний.       Лодка ударилась дном. Эрика, плюнув на осторожность, встала на борт и прыгнула. Ноги ударили по палубе корабля.       Раздался треск.       В воду полетели рыжие искры — и там погасли.       Эри подхватила Оливера прежде, чем он завалился следом — только коготь выронил. Подхватила и потащила. Он не упирался. Не помогал.       Ничего, сейчас Эрика посадит его в шлюпку — и все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо. Конечно же все будет хорошо! Сейчас Эри все исправит!       Она подтянула лодку веслом и ввалила туда Оливера. Лодка снова отплыла, и Эрика едва не вступила в воду, чтобы дотянуться до нее. В воду нельзя. В воде — все пропадает. Эри обернулась — на то место, где исчезли рыжие звезды, рядом со спящей Анель — но ненадолго. Корабль снова затрещал и начал заваливаться. Поднялись волны. Уже не думая, Эрика запрыгнула на борт, оттолкнулась веслом и принялась грести так, что заглушила гул.       Она гребла, не отвлекаясь, сосредоточив все силы, все свое естество на весле. Если грести, все будет хорошо, все исправится. Только один раз — когда сзади хлюпнул парус — обернулась.       Корабль сильно покосился, мачта зависла под углом, в воду полетели ящики, оборванные галсы, надломанные реи. Издалека Эрика видела, как Анель сломанной куклой скатилась в воду, черный плащ слился с черной водой, и все исчезло. Эри опустила голову — узнать, видел ли Оливер. Оливер не видел. Оливер лежал с закрытыми глазами и пустой черной окантовкой в вороте распахнувшейся рубашки. Эрика задернула ему полы. Чтобы не продуло.       Конечно. Чтобы не продуло. И она снова взялась за весло.       Грохот тонущего корабля скоро остался позади. Вокруг сгустился туман, и ничего не нарушало тишины, кроме плеска воды и тяжелого дыхания. Когда света стало мало, Эри вытащила карту. Зачем-то. Но ведь она должна плыть туда, куда указывает стрелка. Вот Эрика и плыла. Иногда отталкивалась от камней, выравнивала нос и продолжала плыть. Но одна рука не могла удержать весло, так что все чаще карта возвращалась в карман. А когда скалы пропали с пути и стрелка несколько раз показала точно вперед, и вовсе перестала занимать ладонь. Какая разница, куда, главное — плыть.       Эрика, наверное, устала — она не чувствовала. Звезд не было видно — неясно, сколько прошло времени. Просто надо плыть. Не останавливаться. Тогда все будет хорошо. Этот кошмар ведь должен закончиться.       Кошмар, точно, это кошмар! Эрика засмеялась на хриплом выдохе и продолжила грести с двойным усердием. Ну точно, кошмар! Она просто спит, и ей это все снится. А значит, надо всего лишь проснуться — и все кончится. И все снова будет хорошо! Конечно же будет хорошо!       Эри ощутила, как из тела уходит стальная тяжесть, и ее заменяют невесомые светлые облака. Мышцы, закоченевшие, перестали существовать вовсе. Вода еще плескалась, весло еще двигалось — но где-то там, не в ее руках. Она ведь просто спит. Сейчас она проснется. Эрика уже чувствовала, как лица касается утреннее солнце, нос щекочет запах блинов на завтрак, о щеку трется наволочка мягкой подушки, и чей-то голос, знакомый и беззаботный, зовет ее по имени, зовет ее…       — …просыпайся, Эрика.