***
Рампо начал задыхаться. Ослабевший Акутагава больше не мог нести его способностью, поэтому сейчас они оба неслись на своих двоих. Не было никаких сомнений, что Ломоносов от них не отстанет и будет преследовать и дальше, поэтому надо было добраться хотя бы до условно безопасного места. Проблема была в том, что в городе их осталось единицы. Признанному террористом Рампо и известному мафиози Акутагаве было довольно сложно найти приют, так что сейчас не оставалось ничего иного, кроме как бежать. Несколько раз Рюноске замедлялся, откашливаясь кровью, но Эдогава чувствовал, что первым с дистанции сойдет именно он. Неподготовленное тело уже наливалось свинцом, дыхание все больше напоминало хрипы, ноги переставлялись сами собой. Сверху послышался непонятный шум. Пораженный болью от Сверхдедукции и застланный усталостью мозг не сразу опознал вертолет. Рампо замер, давая Акутагаве выкашлять очередную порцию крови, и запрокинул голову. Стальная машина спускалась прямо перед ними. Из фюзеляжа показалась рука подзывающая их к себе. Эдогава попытался просчитать возможные последствия безрассудного поступка, но был слишком вымотан для нормального анализа. Он покосился на Акутагаву, невольно спрашивая у него совета, тем самым признавая его главным, но мафиози тоже едва держался на ногах. Забравшись внутрь, Рампо сел и прислонился к железной стенке. Ему потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться и вновь обрести способность воспринимать окружающую реальность. На протянутую бутылку воды тело отреагировало быстрее мозга, и Рампо лишь спустя несколько мгновений понял, кто их подобрал. Перед ним стоял бледный юноша с черными волосами и пронзительными фиолетовыми глазами. Неизменная шапка-ушанка была на голове у их спасителя, но плаща на плечах не наблюдалось. Переведя взгляд чуть правее, Рампо обнаружил и его, но главное, что в него куталась сидящая в углу девочка. Она с интересом разглядывала Эдогаву и уже стоящего на ногах Акутагаву. — Мое имя Федор Достоевский, это Александра, — начал диалог юноша, удостоверившись, что собеседники готовы слушать. — Так как у нас общий враг — Ломоносов, Крысы мертвого дома решили целесообразным оказать небольшую поддержку Агентству, поэтому в наших общих интересах, чтобы вы, Эдогава Рампо, в целости и сохранности добрались до членов своей организации. — Ты же демон, что состоишь в Смерти небожителям? Почему мы должны тебе верить? — У вас ошибочная информация, — ответил на первый вопрос Достоевский и занял место рядом с Александрой. — Иначе вас убьют. Голова слишком болела. Было очевидно, что у демона были свои планы, но, как распознать количество правды в его словах, Рампо не представлял. Акутагава тоже замер в раздумьях. Сейчас они находятся в полной власти Достоевского, значит, тому нужна информация. Он упомянул о других представителей Агентства, но непонятно, кто именно мог интересовать русского. Ацуши его давняя цель: так было во время войны с Гильдией, но тогда не ясно, почему демон выбрал столь запутанный способ, чтобы похитить его. Ловить тигра с помощью спасения Акутагавы и Рампо — достаточно глупое решение. Конечно, была вероятность, что Достоевский не знал, что Дазай уже не принадлежит Агентству, и искал встречи именно с ним, но что-то не нравилось Рампо в этой теории. Мысль не успела окончательно сформироваться в голове детектива, как вдруг отмер его напарник. Черные ленты Расемона устремились к спасшим их людям и остановились у их шей. Демон и бровью не повел, словно знал, что так и случится, а вот глаза Александры расширились от страха, и так ее бледные губы посерели. — Я просто убью вас и захвачу вертолет. — Тебя же зовут Акутагава Рюноске, — заговорила девочка прежде, чем Рампо успел одернуть мафиози. Ее голос был тихим и надломленным, из-за чего приходилось напрягаться, чтобы разобрать его в шуме лопастей, но при этом твердым, словно и нет этого ужаса во взгляде, устремленного на ленту Расемона. — Я знакома с твоим бывшим учителем, Осаму Дазаем. Он защитил меня один раз. И упомянул вас. — Что он сказал? — Он… — Александра покосилась в сторону Достоевского, но тот лишь расслабленно расправил плечи, позволяя девочке вести разговор. — Осаму просто привел в пример своего ученика, отметив, что тот обладает необычной способностью. Вроде даже высказал некое сожаление, что больше не сможет его учить. — Дазай-сан, — едва прошептал мафиози. Расемон исчез. Судорожный вздох Акутагавы был отчетливо слышен даже в шуме машины. Его лицо приобрело синеватый оттенок. Он не сводил взгляда с девочки, что спокойно называла учителя по имени, и не мог поверить в ее слова. В голове воцарилась звенящая тишина. Александра дернулась в сторону Акутагавы, когда его ноги внезапно подкосились, но по одному движению Достоевского она вновь замерла, а после вовсе забилась подальше в угол. Рампо аккуратно перетащил Рюноске на сидение и закрепил того ремнями. Теперь детектив остался один на один с демоном, а, значит, надо перестать зацикливаться на головной боли и все-таки собраться с мыслями. И так ясно, что девочка является подчиненной Достоевского, причем достаточно новым, так как уточняет каждый свой шаг, но тогда непонятно, откуда это недоверие в ее взгляде. Она явно чего-то боится, но не испытывает панический ужас, как в случае прямой угрозе ее жизни Расемоном, а борется со внутренними страхами, чей источник пока не ясен. Следующий — Достоевский, демон Федор, как его назвал Дазай. Ни по его лицу, ни по его поведению нельзя было сказать, что он волнуется или правда ждет ответа на свое предложение. Он точно был уверен, что все под контролем, а поэтому было невозможно поймать его ход мыслей. — Мы сейчас на патрульном вертолете, чтобы беспрепятственно летать по городу, — начал вслух рассуждать Рампо, чувствуя, как виски сжимаются еще сильнее и мысли вязнут в тумане. — Кто из другой организации участвовал в нападении на офис Мафии? — Эспер Айзек Азимов, — в фиолетовых глазах мелькнула тень интереса. — Организация зовется «Жандарм». — Ты хочешь узнать от меня, где находится резервная точка сбора. Естественно, чтобы обеспечить мою безопасность. Да-да, слышал уже. И, видимо, у меня нет выбора, так как иначе ты убьешь и меня и попавшего тебе в руки мафиози, а потом найдешь другой способ попасть туда. — Верно, — ухмыльнулся демон. — Для Великого детектива нет ничего неизвестного! Рампо знал, что Достоевский соврал. Нет, целью демона была не простая встреча или убийство, тут присутствовало что-то еще. Их игра могла продолжаться долго, но Эдогава понимал, что ему не победить русского. Не сейчас, когда его мысли путаются, а демон держит все карты у себя. Может быть детектив возьмет реванш позже, хотя скорее всего предпочтет не встречаться с Достоевским больше никогда. От таких людей лучше держаться подальше.***
Посреди улицы стояла хрупкая девушка и судорожно сжимала толстую папку. Она то нервно поправляла большие круглые очки, которые закрывали широко распахнутые глаза, то перебирала выбивавшиеся из общей стопки листы. Периодически девушка начинала ходить по небольшому кругу, но спустя несколько секунд вновь замирала в нерешительности. Луиза Мэй Олкотт редко ошибалась в своих сценариях, но каждый раз, когда в плане фигурировал ее босс, она начинала волноваться. Все внутри холодело от одной мысли, что из-за нее он может пострадать. Пока в их организации было множество членов, она спокойно уберегала мистера Фицджеральда от основных ролей в сюжете, но теперь приходилось идти на риск. Луиза была безумно счастлива, когда ее босс согласился вернуться к делам, после того ужасного проигрыша Агентству и Портовой мафии. Потом они помогли в поимке Достоевского, и наконец накопили достаточный капитал для возрождения организации. Все сломалось, по мнению девушки, во время прихода Ацуши. По ее сценарию лучшим решением было присоединиться к ищейкам или оказать им определенную поддержку, естественно, на определенных условиях, однако босс решил иначе, и хоть Луиза не могла понять этого поступка, так как не доверяла Агентству ни на йоту, она приняла решение Фицджеральда без возражений. В конце концов, он опытнее и лучше знает, что нужно новой организации. В данный момент Особый отдел по делам одаренных штурмовал резиденцию Мафии, и Луиза с радостью оказалась бы где-нибудь подальше от предстоящей бойни, но приходилось ждать босса на соседней улице. Ни один из сценариев девушка не смогла довести до удовлетворительного конца, а потому приходилось полагаться на импровизацию, что ей совсем не нравилось. Фицджеральд, когда узнал про попавших в беду глав других организаций, загорелся идеей их спасения, предположив, что так сможет найти способ выбраться из города. Внезапный запрет на выезд эсперам сильно удивлял и заставлял строить разные теории. Ясно было одно, и в этом Фицджеральд полностью сошелся во мнении с Луизой: лучше покинуть Йокогаму. Вновь замерев после очередного нервного круга, девушка устремила свой взгляд вдоль домов. Из-за угла здания в конце улицы показались три фигуры. Прищурившись, Луиза рассмотрела направляющихся к ней мужчин и, тихо ойкнув, села за руль близстоящей машины. Как только Фицджеральд закрыл дверь, а Мори и Фукудзава заняли свои места, девушка втопила педаль газа в пол, отчего автомобиль резко сорвался с места. Вечно стесняющаяся своего босса Луиза отлично чувствовала себя за рулем. Именно, когда другие машины проносились мимо и надо было рассчитывать расстояние для дрифта на поворотах, мозг девушки был полностью поглощен чем-то, и на лишние мысли не оставалось места. Посмотрев на вцепившихся во внутреннюю обшивку автомобиля Фукудзаву и Мори, Фицджеральд позволил себе самодовольную улыбку, будто водительские навыки Луизы были полностью его заслугой, но уже спустя секунду едва видно нахмурился, поняв, что мужчины никак не отреагировали на очевидную провокацию. — Способность, что на вас наложил незнакомый эспер, может навредить нам в данный момент? — повернулся к Мори Фукудзава. — Нет, — кратко ответил босс Портовой мафии, но, заглянув в выжидательно на него смотрящие серьезные серые глаза, все же решил поделиться информацией с временным союзником, — сейчас я чувствую, что не могу причинить вред другим людям и буду всеми силами стараться их защитить. — Ясно, — кивнул Фукудзава. Возможно, он не был таким превосходным манипулятором как Мори, но бывшего напарника знал достаточно, чтобы понять, когда информация неполная. — Нужно ли нам знать об этой способности что-то еще до того, как мы встретим кого-либо? Ответь. — Да, — по лицу мужчины прошла едва заметная судорога, — мое тело подчиняется непосредственным приказам других людей. Фукудзава на миг замер: в глазах Мори отразилась безумная жажда убийства — бессильная ярость, коей нет выхода. — В таком случае… не подчиняйся ничьим приказам, кроме моих. Я не буду использовать ничего против своего союзника. — Как всегда благородно, Серебряный Волк, — лишь на миг губы босса Мафии тронула облегченная улыбка. — Наша задача встретиться с другой командой, и для этого надо добраться до резервной точки сбора. Фицджеральд-сан, какую плату вы потребуете за вашу помощь? Внимательно слушавший разговор Френсис обернулся, чтобы держать собеседников в поле зрения, и улыбнулся. Его душа частенько пела, когда речь заходила о деньгах, но это был другой случай — обычно он покупал, но сейчас выступал в роли продавца. Фицджеральд понимал, что может запросить многое, и то, что у боссов двух организаций нет выхода, кроме как согласиться на его условия, но тогда любой, кто хоть немного знает теневую сторону этого мира, не дал бы за его жизнь и ломаного гроша: сделки с мафией вещь достаточно щекотливая и опасная для одной из сторон. — Вы правы: спасал я вас не бесплатно. Видите ли, в Йокогаме отчего-то невзлюбили эсперов, поэтому я решил, что это место неблагоприятно для развития моей организации. Другими словами, мне и моей помощнице нужно покинуть Японию, но так, чтобы это никоим образом не сказалось на нашей репутации. Способны ли вы предоставить нам такую возможность?