Три фамилии. Не по плану

Небольшая железнодорожная станция была битком набита туристами. Тридцатиградусная жара согнала всех к крохотному лотку с прохладительными напитками, упитанная миловидная женщина на плохом английском просила всех встать в очередь, но туристы никак не желали выйти из-под зонтика на палящее солнце. Те, кто пить не хотел, толкались у дверей в вагон. Громоздкие рюкзаки, сумки и чемоданы мешали им пройти, незнакомые языки сливались в какофонию базарного галдежа, а уставшие, измученные жарой дети плакали, требуя что-то от своих матерей. Гермиона, обмахивая себя сложенной квадратом картой Франции как веером, смотрела из пыльного окна поезда на эти огромные очереди и думала, стоит ли выйти и купить что-нибудь холодное. Поезд будет стоять ещё двадцать минут, можно было рискнуть, но выходить под солнце не хотелось. Ещё и народу столько... - Обойдёмся без напитков, ладно? - опустила она взгляд к своим коленям, на которых примостил мохнатую голову чёрный волк. Он тряхнул головой, на шее звякнула застёжка массивного бежевого ошейника. Гермиона надела на Гарри этот аксессуар как только они выбрались за границу Британии и она сняла мантию-невидимку. В ошейнике он походил на собаку, а девушка с собакой привлечёт меньше внимания, чем девушка, которую всюду сопровождает волк. - Ничего не туго, - в который раз проверила она насколько плотно сидит на нём ошейник. - А если не нравится — сядь рядом со мной в нормальном обличии. Волк опустил голову обратно ей на колени, отказываясь становиться человеком. С тех пор, как они покинули дом родителей Гермионы, Гарри ни разу не превратился. До Парижа они добрались поездом с несколькими пересадками. Можно было и прямым рейсом, но ждать отправления до утра они не могли, поэтому пришлось довольствоваться теми рейсами, которые отходили сию же минуту. Получилось дольше, но чуточку безопаснее. На билеты не тратились — Гарри пробирался в багажный вагон волком, Гермиона под мантией занимала свободное место в пассажирском, если такое было. А если не было — стояла всю дорогу, покачиваясь из стороны в сторону от движения поезда и стараясь ни с кем не столкнуться. На вокзалах дежурили мракоборцы, Гермиона распознавала их безошибочно, хотя опытные волшебники мастерски притворялись маглами, но верхняя одежда, под которой они прятали руку с волшебной палочкой, выдавала их — в такую жару никто, кроме магов, не носит куртки и плащи. Наверняка мракоборцы искали именно их, так что во время каждой остановки Гермиона замирала, как статуя, и не шевелилась, пока поезд не продолжал движение. Особенно страшно становилось, когда мракоборцы заходили в вагон, пристально вглядывались в лица пассажиров и как безумцы проводили руками по пустым местам, хоть и старались делать это незаметно. Даже невидимая, Гермиона не чувствовала себя в безопасности. Волшебную палочку не выпускала из рук ни на секунду, хотя знала, что использовать магию не имеет права. Но помимо мракоборцев за ними вполне могли охотиться и Пожиратели, и в этом случае думать о законе пришлось бы в последнюю очередь. Магловскую полицию тоже привлекли. На каждой станции из громкоговорителя доносилось сообщение о пропаже двух подростков, с перечислением их внешних примет и просьбой сообщить вокзальному дежурному, если кто-то их заметит. Гермиона старалась не злиться на Гарри за то, что он оставлял её одну, постоянно напоминала себе, что он действительно не в состоянии пребывать в человеческом обличии. И всё-таки, как только они прибыли в Париж, Гермиона всласть ему высказалась, пока читала расписание поездов и строила новый маршрут, а волк крутился у её ног. Они путешествовали по Франции почти неделю, Гермиона уже устала от поездов, её мутило от движущихся пейзажей за окном, хотелось лечь на неподвижную кровать, выпрямить ноги и просто выспаться. Ни в одном французском городе они не задерживались дольше, чем на пару часов. Этого хватало, чтобы расспросить местных о человеке, которого они искали: достаточно было пройтись по колоритным местам, где собиралась необычная публика — окультные магазины, лавки с травами, мрачные готические бары. Но человек оказался личностью скрытной, часто менял место жительства и не искал встречи с незнакомыми гостями. Если бы Гермиона не боялась показываться на глаза магам, то искать человека было бы намного проще, но она не хотела рисковать — кто знает, насколько министерство и Дамблдор решительно их ищут, вполне возможно, что об их побеге известили и заграничные волшебные сообщества. Так что приходилось довольствоваться слухами, которыми снабжали их обычные (ну, не самые обычные, довольно экстравагантные) люди. Слава Богу, в Монпелье удалось ухватить след: местные «ведьмы», которые повстречались им в травяной лавке, сказали, что человек, о котором спрашивала Гермиона, сейчас живёт в маленьком туристическом городке Динан, расположенном недалеко от Парижа. Туда Гермиона и Гарри теперь и держали путь. - Ещё полчаса и мы на месте, - поглаживая волка по голове, сказала Гермиона. - Только я напоминаю, чтобы ты не питал слишком больших надежд, Гарри. Попробовать стоит, но велика вероятность, что ничего не получится. - Волк нервно повёл хвостом. - И не злись, - вздохнула Гермиона. Ей пришлось замолчать, потому что к сидениям напротив них протиснулась молодая кудрявая женщина с тяжёлой сумкой. За руку она вела светловолосого мальчика лет семи-восьми, скорее всего это был её сын. Мальчик тут же залез на сидение у окна и, заметив Гарри, быстро что-то заговорил на немецком, показывая на него пальцем. Его мама окинула Гермиону недовольным взглядом, затолкала сумку на багажную полку и на ломаном английском спросила: - Ваша собака не укусить мой ребёнок? - Нет, - усмехнулась Гермиона. - Он воспитанный. Мальчик начал дёргать мать за руку, снова и снова тыча в Гарри пальцем. - Он хочет, чтобы собака поиграла с ним в дороге, - перевела женщина, с подозрением поглядывая на Гарри. - У него есть насекомые? - Что? - не поняла Гермиона. - Вредители. Чешется? - А… нет. Но он не станет развлекать вашего сына в дороге, это не игрушка. Ей не понравилась наглость женщины и её недовольство тоже, и хотя мальчик уже начал хныкать, Гермиона вернулась к чтению англо-французского словаря, давая понять, что разговор закончен. - Вам что, жалко? - возмутилась женщина. Волк встрепенулся на коленях Гермионы и тихо зарычал. Кудрявая ещё больше нахмурилась, села, притянув к себе плачущего сына, и продолжала сверлить Гермиону взглядом, но она делала вид, что не замечает этого. - Он не похож на собаку, - сказала надоедливая соседка. - Он похож на волк. - Это не волк, - не отрываясь от чтения, сказала Гермиона. - Вам следует ходить его в поводок и защитить пасть. - По-моему защитить пасть нужно не ему, - сверкнула глазами Гермиона, опуская книгу. - Что?! - вскрикнула женщина. - Ты хамишь мне! Я сейчас же сказать про опасное животное проводник! Ухватив уже воющего как сирена сына за руку, женщина ушла искать проводника. Гарри тут же спрыгнул на пол и побежал в противоположную сторону. Гермиона напряглась, но не пошла за ним, только проводила взглядом. Пассажиры занимали места, в вагоне становилось шумно. Гермиона начала нервничать, когда увидела, что блюстительница порядка идёт по проходу и ведёт с собой высокого мужчину в форменной одежде проводника, но не успела она обернуться, чтобы выяснить, куда делся Гарри, как он сел рядом и полез в их рюкзак, чтобы спрятать ошейник и вытащить кошелёк. - Придётся купить билет, - усмехнулся он. - Я быстро. - Стой, я с тобой, - обрадовалась Гермиона. Она уже успела соскучиться и по его голосу и по нему самому. Гарри взял её за руку и к ним как раз подошёл проводник и кудрявая скандалистка. - Всё в порядке, мисс? - вежливо спросил проводник. - Мне сказали, что вы путешествуете с опасным животным. - Где твой волк? - прищурилась женщина. - Мы путешествуем без животных, - пожала плечами Гермиона. - Она врать! - Точно, мисс? - уточнил проводник, оглядываясь в поисках мифического волка. - Точно. Можете проверить, если хотите, но сейчас нам надо выйти, пока поезд не тронулся. - Она врать! - настаивала женщина, краснея. - Я видеть животное, мой сын видеть животное! Это был волк! Найти его в поезде, сейчас же! - Успокойтесь, мадам, - с лёгким раздражением сказал проводник. - Мы можем идти? - уточнил Гарри. - Конечно, простите за беспокойство. - Они врать! - продолжала вопить женщина, когда Гарри и Гермиона, покатываясь со смеху, шли по проходу к выходу. Солнце жгло макушки нещадно, жар поднимался от раскалённого асфальта и мешал дышать. -Ты в порядке? - спросила Гермиона, когда они отошли от билетной кассы и встали в очередь за напитками. - Не знаю, - пожал плечами Гарри. - Надо привыкать, я понимаю. Ты не можешь всё делать за двоих, но… - Мне не сложно делать что-то за двоих, я просто скучаю. Хочу разговаривать с тобой, держать за руку. И заставлять тебя не хочется… В общем, я запуталась. - Поверь, я тоже, но надеюсь скоро всё закончится. - Не надейся слишком сильно, - решила напомнить Гермиона, но Гарри её проигнорировал. Решение сбежать он озвучил сразу, как только они покинули кабинет Дамблдора после откровенного разговора роковой ночью. Гермиона тогда сразу сказала — хорошо, сбежим. Её пугало пророчество, пугало намерение Дамблдора учить их справляться с аккордами Песни Афродиты, пугала предстоящая открытая война с Пожирателями и роль в этой войне Гарри. Пугал Родольфус Лестрейндж — Гермионе каждую ночь снилось его лицо и безумный оскал, память до сих пор хранила воспоминания, как сжимались на горле пальцы, как хрустели хрящи и кости, как он шевелил губами, произнося «Сдохни!». А ещё её пугало тёмное желание отомстить Беллатрисе. Впервые в жизни Гермиона подумала, что может применить магию, чтобы отнять чью-то жизнь. Она не сказала об этом даже Гарри, но помнила это желание и оно до сих пор её не отпускало, хоть и утихло. От всего этого хотелось сбежать, но плана у них не было, и, возможно, затея бы так и осталась спонтанной искрой, потухшей со временем, но состояние Гарри с каждым днём ухудшалось; до отъезда из Хогвартса он спал почти сутками, чтобы ни с кем не разговаривать и ничего не чувствовать, а когда не спал преследовал школьных приведений, донимая их вопросами о смерти. Это было похоже на одержимость. Он не мог пользоваться в замке анимагией, не справлялся с болью и за день до отъезда озвучил Гермионе одно желание… Он хотел поговорить с Сириусом. Гермиона не стала сразу утверждать, что это невозможно, не стала отговаривать, объяснять, что это одна из стадий принятия боли — искать возможность связаться с умершим человеком. Она сказала, что поищет информацию и вскоре вспомнила о жрецах — посредниках между миром людей и миром духов. Эти люди не обладали привычной магией, не носили волшебных палочек и чаще всего вели отшельнический образ жизни вдали от цивилизации. Гермиона знала о нескольких племенах в Южной Америке и в Африке, но это было слишком далеко, да и опасно — племена походили на первобытные. В цивилизованном мире жрецов найти оказалось сложнее, однако, Гермионе удалось. Она обнаружила информацию в старых газетах, что во Франции живёт некая ведьма без «нормальных магических способностей», которая способна связываться с покинувшими этот мир душами. На её поиски французский отдел по контролю численности магических народов тратил уйму времени и британские коллеги когда-то им помогали. Они находили её и теряли снова, но статья была какая-то мутная, Гермиона так и не поняла, зачем её вообще искать, если не нуждаешься в помощи, которая жрица может тебе оказать. Раз уж слухи о ней докатились до волшебников, Гермиона не сомневалась, что эта жрица действительно владеет особенной магией, зато сомневалась, что она согласится им помочь. Если человек прячется, значит не хочет помогать — вроде логично. Но Гарри загорелся идеей и их побег обрёл причину. И чем больше они это обсуждали, тем меньше хотелось потом возвращаться обратно и снова окунаться в этот бесконечный омут из проблем, страданий и потерь. В поезд они вернулись в задумчивом состоянии. К скандальной соседке не пошли, поменялись местами с пожилой французской парой и добрались до места без приключений. Гермиона почти заснула на плече Гарри, когда поезд остановился на уютной железнодорожной станции Динана. Гермионе сразу понравился этот городок, казалось, что здесь даже трава зеленее обычной. Мощёная крупным булыжником мостовая кишела торговыми лотками, многочисленные гиды на все лады и на всех языках зазывали к себе туристов, обещая незабываемые экскурсии, а заходящее вечернее солнце обнимало красноватыми лучами тянущиеся вниз тесной змейкой дома с острыми, черепичными крышами. Радостные выкрики, смех, многоголосый шум — всё это напоминало Гермионе первое сентября и платформу за барьером. Гарри пробрался к газетному лотку и первым делом нашёл среди объявлений дома, которые сдаются в аренду. Без документов в гостиницы они не заселялись (Гарри паспорт получить не успел), на снятие жилья денег не имели, так что решили поступить не очень честно — найти пустой дом, вскрыть его волшебным ножом, который дарил Сириус, и жить там в надежде, что туристам выбранный ими дом не приглянется, а хозяин не придёт проверять, как там поживают его кастрюли. Неизвестно было, надолго ли придётся задержаться в Динане, но как минимум на сегодня ночлег Гарри и Гермионе был необходим. - Посмотри, вот эта улица вроде недалеко отсюда, - сверяясь с картой, говорил Гарри, пока мимо них, толкаясь, пробиралась компания шумных студентов. - Это другой конец города. - Почему? - Переверни карту, родной, - усмехнулась Гермиона, зевая. - Всё-то ты знаешь… Не успел Гарри перевернуть карту, как кто-то ощутимо толкнул его в плечо. Хмурясь, Гермиона и Гарри обернулись. Над ними, как скала, возвышался крепкий, бородатый мужик в бейсболке, с пивным животом и густыми, рыжими бровями. - Моя жена сказать, что вы натравили на неё собаку. Из-за спины гиганта выглянула их кудрявая соседка по поезду, мстительно складывая руки на груди. - Это быть волк, - прошипела она. - Я охотник, я знаю, как выглядит волк! - Вы натравить волк на мою семью? - Ничего подобного, - возмутилась Гермиона. - У нас вообще нет животных. - Врёт! - топнула ногой кудрявая. - Куда ты его деть? - Слушайте, нам некогда, - сказал Гарри с раздражением. - Никаких волков мы не видели, а у вашей жены, походу, с головой не в порядке, если… - Что ты сказать? - прорычал её муж, хватая Гарри за грудки. - Ты оскорбить мою жену? Он был выше Гарри на две головы, определённо сильнее и очень зол. Гермиона просто не знала, что делать, она никогда не попадала в конфликтную ситуацию с маглами, уж тем более со взрослыми, да и Гарри растерялся — куда ему драться с этим амбалом? Но им на помощь подоспели. - Эй, что происходит? - втиснулся между Гарри и мстительным мужем высокий парень в джинсах и в футболке с изображением Бенджамина Франклина. - Умерь свой пыл, чувак. Говорил он с сильным американским акцентом, выглядел бодро и рыжего оттолкнул вполне смело. По обе стороны от него появились две подруги — одна милая блондинка с длинными волосами, вторая боевого вида рыженькая невысокая девушка. - Я до тебя доберусь dummkopf! - пообещал мужик, выглядывая Гарри за спинами американцев, и, подхватив на руки сына, ушёл, а его жена поспешила следом, причитая что-то на немецком. - Спасибо, - отряхнул футболку Гарри. - Да не за что. Что не поделили? - улыбнулся американец. - Место у окошка, - тоже улыбнулся Гарри. - Ерунда. - Британцы? - спросила рыженькая, обращаясь к Гермионе. - Да… - Обожаю ваш акцент. Правда они здорово тянут это «а»? Рыжая постаралась повторить произношение и все пятеро рассмеялись. - Меня зовут Брэндон, - протянул руку парень сначала Гарри, потом Гермионе. - Это Аманда и Шейла, мы из Нью-Джерси, путешествуем. - Ищем снег, - сказала рыжая Шейла, указывая на длинные чехлы среди их багажа, сваленного у билетной кассы. Судя по всему, в них находились лыжи. - Летом? - удивилась Гермиона. - Вот в этом и загвоздка, - усмехнулась Шейла. - Но раньше не получилось выбраться, мы учимся. Говорят в Грайских Альпах есть перевал, где снег лежит до конца августа. Туда сейчас путь и держим. - Мы вас сразу приметили, ещё в поезде, - сказал Брэндон. - Ну, родная, чистая речь, здорово же. К нам прицепились двое бельгийцев, так они кроме «добрый день» и «спокойной ночи» ничего сказать не могут. - И «как пройти к Эйфелевой башне?», - подсказала Аманда. - Скука. А мы хотели собрать большую компанию, весело потусоваться. - В общем, приглашаем вас, - улыбнулась Шейла. - Не хотите присоединиться? У бельгийцев микроавтобус, места всем хватит. - Э-э… - протянул Гарри, переглянувшись с Гермионой. - Ну, у нас здесь в Динане есть дело, по правде говоря, - виновато пожала плечами Гермиона. - Даже не знаю, когда мы освободимся. - А-а… - разочарованно протянул Брэндон и его улыбка угасла. - Мы думали, вы просто путешествуете. - В любом случае, мы останемся здесь до завтра, где-то до обеда, - не унывала Аманда и вытащила из сумки буклет. - Остановимся вот тут, - она полистала фиолетовый путеводитель и раскрыла на нужной странице. - Если надумаете, подтягивайтесь. - Да, и если помощь нужна будет. Вдруг опять место у окошка не поделите с кем-то, - усмехнулся Брэндон. - Как вас зовут? - спросила Шейла. - Вы мне чертовски приглянулись, даже не знаю почему. Милые такие, правда? Гермиона даже не знала, что отвечать на такой странный комплимент, хотя американцы ей тоже понравились. Она уже хотела представиться, но Гарри наступил ей на ногу. - Я Джеймс, - сказал он. - А… Меня зовут Лили, - спохватилась Гермиона. Всё-таки они понятия не имеют, кто и как их ищет, светить именами, наверное, действительно не стоит. - Надеюсь вы всё-таки надумаете к нам, Джеймс и Лили, - Брэндон закинул за плечи тяжёлый рюкзак. - Приятно было познакомиться. - Да, спасибо вам ещё раз, - кивнул Гарри. Компания помахала им на прощание и скрылась в толпе. - Не могу понять, кто странные — мы или они? - вскинул брови Гарри. - Они просто весёлые, - вздохнула Гермиона. - И свободные. А мы с тобой идём вскрывать чужую квартиру, так что один ноль в пользу Соединённых Штатов. *** На следующее утро Гермиона проснулась рано, хотя думала, что будет отсыпать несколько суток после тяжёлой дороги. Но времени на отдых не было, им нужно было найти жрицу, в одном городе оставаться долго было небезопасно. Квартиру они нашли маленькую и не самую уютную, свободных в туристическом городке почти не было — единственная комната служила и спальней, и гостиной, и кухней. Но Гермиона не жаловалась, главное, что в доме имелась горячая вода и какая-никакая посуда, чтобы приготовить нормальную еду. Ночью Гермиона заснула с Гарри, а проснулась с чёрным волком, растянувшимся в её ногах поверх старенького шерстяного одеяла. Вчера она еле уговорила Гарри не превращаться, пришлось постараться, но он и так продержался долго… А может Гермиона так нуждалась в хороших новостях, что готова была их выдумать. Но отправляться на поиски жрицы Гермиона с волком отказалась безапелляционно. - Во-первых, я её боюсь, - объясняла она Гарри, ожидавшему её у дверей с невинным четвероногим видом. - Во-вторых, я уже устала разговаривать сама с собой, на меня люди смотрят, как на сумасшедшую, а в-третьих… - Без третьих, - Гарри поднялся, тряхнув головой, прям как Сириус, когда становился человеком. - Хорошо, идём, - протянул он руку за своей волшебной палочкой. - Спасибо, - кивнула Гермиона, надеясь, что не требует от него слишком много. Вообще ей нравилось то, как теперь строились их отношения. Они больше не спорили, не кричали друг на друга, успокоились. Гарри научился её слышать и прислушиваться, Гермиона часто замолкала, даже когда была с ним не согласна. Они сразу договорились, что будут сохранять эмоциональную стабильность, потому что после всплесков их разумы могли стать уязвимой мишенью для Волан-де-Морта и Беллатрисы, а рядом нет никого, кто сможет им помочь. Дамблдор твердил им об этом весь прошлый учебный год и Гарри с Гермионой это запомнили и приняли, хоть и позже, чем могли бы. Гермиона переживала лишь за один момент, способный нарушить эту шаткую эмоциональную стабильность. Что будет, если жрица согласится помочь и им удастся поговорить с Сириусом? Гермиона не представляла, что скажет ему. Она просто хотела услышать его голос, убедиться, что он не исчез бесследно и навсегда, а где-то их ждёт. Она плохо помнила тот странный сон, который увидела перед пробуждением в больничном крыле. В ту ночь она чуть не погибла от рук Родольфуса, может поэтому помнила только ощущения и голос Сириуса. Он что-то ей говорил, точно, что-то важное. Хотелось бы услышать это снова, только теперь запомнить. Как отреагирует Гарри представить было сложно, но Гермиона искренне надеялась, что это ему поможет. Сириус найдёт нужные слова, поможет ему отпустить боль, и Гарри это знает, иначе не искал бы с ним встречи. Мадам Каванаж найти оказалось сложнее, чем можно было предположить. Редкая фамилия, необычный род занятий, Гермиона думала, что они спросят у первого попавшегося прохожего, где им найти жрицу, и тот укажет пальцем. Но никто мадам Каванаж не знал. Во-первых, среди прохожих чаще всего попадались туристы, а местные плохо говорили на английском, и, вполне возможно, вообще не понимали, кого ищет пара подростков. Гарри в основном объяснялся жестами. Гермиона, почерпнув пару фраз из словаря, на французском, но иногда ей казалось, что она просто проклинает собеседников и поэтому они смотрят на неё с таким недоумением. Они искали жрицу весь день, лишь однажды прервавшись на перекус. Гермиона начинала нервничать, её вдруг обуяла паранойя, потому что раньше они так долго в одном городе не задерживались. К каждому прохожему она приглядывалась с заметной подозрительностью, казалось, что Пожиратели вышли на их след и теперь ждут возможности, чтобы напасть без свидетелей. Гарри снова погрузился в себя, не в состоянии справиться с человеческой формой и сопутствующими этой форме эмоциями. - Продолжим завтра, - пыталась говорить бодро Гермиона, когда они спускались по улице жилого района к своему временному дому. - Город маленький, но эта жрица скрывается, может нам просто не повезло встретить её знакомых. - Или она поменяла место жительства, опять, - пессимистично сказал Гарри. - Мы по всей Франции за ней гонялись, не удивительно, если опять потеряли. - Может и так, но мы были готовы к этому, да ведь? Понимали, что будет нелегко, что потребуется немало времени. Ответь мне, Гарри, а то я опять говорю сама с собой. Гермиона остановилась и обернулась. Гарри замер напротив небольшого одноэтажного дома с бежевым фасадом и аккуратным, обрамляющим строение, забором из крашенного голубого дерева. Домик не привлёк бы внимание сам по себе, если бы на лужайке под бельевыми верёвками во дворе не сидела красивая, бледнолицая девушка, с длинными, почти белыми волосами. Она сидела на траве и стирала белоснежное одеяние в большом медном тазу, тихо напевая себе под нос. Гарри потянуло к дому, как магнитом, да и Гермиона не могла отвести от девушки взгляд. Она их заметила, стирку не прервала, но петь перестала и улыбнулась. Большие зелёные глаза впились в Гарри, как будто они сидела тут и ждала именно его. - Вы здесь живёте? - спросил Гарри, останавливаясь подле забора. Девушка покачала головой, метнула взгляд в Гермиону и улыбнулась ещё шире. - По-моему она ненормальная, - шепнула Гермиона. - Но ты же чувствуешь? - Что? - Магию. Гарри перемахнул через невысокий забор и открыл Гермионе калитку. - Здесь кто-то живёт, мы не можем войти без приглашения! - возмутилась она. А Гарри уже шёл по дорожке к крыльцу, всё ещё искоса поглядывая на белокурую красавицу, которая теперь развешивала на бельевой верёвке что-то, похожее на простынь. Гарри постучал в дверь с витражным окошком, подождал, пока с той стороны зашумит ключ и снова обернулся. Гермиона за ним — а девушки уже не было на лужайке. - Ну? - раздался недовольный голос и Гермиона с Гарри вздрогнули. Хозяйка дома — темнокожая, пожилая женщина с пушистыми, жёсткими волосами, смотрела на них и постукивала по дверной ручке пальцами. - Добрый вечер, - опомнилась Гермиона. - Мы… Мы ищем мадам Каванаж. Вы говорите по-английски? - И? - вместо ответа, спросила женщина. - Вы знаете её? - спросил Гарри. - Я мадам Каванаж, что дальше? - дёрнула бровью жрица, изъясняясь на неплохом английском. - А девушка на лужайке? - никак не мог отделаться от наваждения Гарри. Мадам Каванаж выглянула из-за двери на свою собственную лужайку, никого не увидела и поджала губы, глядя на Гарри с растущим раздражением. - Не важно, - взяла себя в руки Гермиона. - Мы искали вас. - Нашли, что дальше, спрашиваю? - Вы ведь жрица? Мы прочитали о вас в газете и подумали, что вы сможете нам помочь. - В газетах про меня не пишут, - прищурилась мадам Каванаж. - Смотря в каких, - вставил Гарри. - В наших пишут. И это была ошибка. Кажется, жрица знала, в каких именно газетах про неё писали и ей это не понравилось. Сжав пальцы на дверной ручке в кулак, мадам Каванаж оглядела улицу быстрым, внимательным взглядом, и заговорила тихо и ядовито: - Маги? - Это плохо? - спросил Гарри. - И вам хватило наглости явиться на порог моего дома? - А в чём проблема? Нам нужна ваша помощь, такая, которую вы оказываете людям — мы хотим поговорить с человеком, которого потеряли. - Проблема? - голос женщины превратился в шипящий свист. - Я никогда, слышите? Никогда не стану помогать магам, даже если вы попросите у меня стакан песка в пустыне! - Почему? - нахмурился Гарри. - Из-за таких, как вы, я лишилась возможности помогать людям. Из-за таких, как вы, у меня теперь нет дома, я веду кочевнический образ жизни. Таких, как вы, готовых повесить бирку на каждого, кто владеет магией без этих ваших дудочек! Всё, что вашему племени неподвластно от рождения, вы готовы присвоить себе силой. Высокомерные, ничтожные, приземлённые тираны. Прочь от моего дома! Мадам Каванаж вознамерилось закрыть дверь у них перед лицами, но Гермиона успела ухватить женщину за руку. - Как ты смеешь? - вскрикнула она, дёрнувшись. - Пожалуйста, простите, - быстро заговорила Гермиона. - Но мы проделали огромный путь. Нам очень жаль, что волшебники причинили вам вред, но мы здесь не при чём. Мы даже не из этой страны! - Ваше поведение только подтверждает мои слова! Я сказала, что не стану вам помогать, но вы не готовы услышать слово «нет», считаете, что я обязана вам помочь. Но я не ваша слуга! - Мы так не считаем… Мы просто хотели поговорить с близким человеком, - Гермиона искренне растерялась. Она не чувствовала и толики того, что вменяла им мадам Каванаж, только с ужасом понимала, что единственная возможность помочь Гарри ускользает на глазах. - Просто отпустите, - уже спокойнее, но всё же со злостью посоветовала жрица. - Оттуда не возвращаются, примите это. И уходите, пока я не вызвала полицию. На этот раз мадам Каванаж смогла закрыть дверь и тут же повертела ключ в замке несколько раз. Затем на крыльце погас свет. Гарри смотрел на закрытую дверь приоткрыв рот. Он не стал ломиться внутрь, ничего не сказал, развернулся и решительным шагом двинулся прочь. Гермиона едва за ним поспевала, но тоже молчала, она почему-то чувствовала себя виноватой. Идея обратиться к жрице принадлежала ей, они сорвались из дома, сбежали от Ордена и министерства, подвергли себя опасности и всё ради трёхминутного разговора с грубой дамой, которая даже выслушать их не пожелала. Только дома, когда Гарри рухнул в старое кресло как подкошенный, закрыл глаза и погрузился в мрачное молчание, Гермиона попыталась его приободрить. - Она не единственная, - осторожно присаживаясь на подлокотник, тихо сказала Гермиона. - Мы найдём других, будем умнее, не скажем, что мы маги. - Где найдём? - Я пока не знаю. - Да… Я пока тоже, - выдохнул он и затем без предупреждения обернулся волком, соскочил с кресла и улёгся на ковре возле кровати, уложив морду на лапы. Вскоре рядом с ним легла и волчица. *** Ночью до чуткого слуха волчицы долетела красивая мелодия. Она была похожа одновременно и на прекрасную, печальную музыку, и на женский плач, и на тонкий крик птицы. В ней не было слов, только звуки — чарующие и пугающие. Волчица открыла глаза и увидела, что у окна стоит Гарри. Отодвинув лёгкую занавеску в сторону, он смотрит вниз, на улицу. Гермиона стала собой, подошла к нему со спины и тоже выглянула в окно. На улице, в ночных сумерках, стояла та самая беловолосая девушка с красивыми, зелёными глазами, которую они встретили на лужайке дома жрицы. Она смотрела на них снизу вверх, а прекрасная мелодия, казалось, звучит в её развевающихся на ветру волосах. Гарри и Гермиона как будто погрузились в транс. Их не пугало то, что девушка определённо не просто человек, и то, что она нашла их, пришла среди ночи к их дому, а теперь двинулась внутрь, когда поняла, что они её ждут. Лёгкий стук в дверь раздался уже через минуту. Гарри и Гермиона переглянулись. - Впустить? - спросил Гарри охрипшим от волнения голосом. Гермиона хотела сказать «да», но что-то её останавливало. Что-то, похожее на предчувствие, но его заглушало любопытство и странное ощущение приближающегося облегчения. И пока Гермиона боролась с собой, Гарри уже пошёл к двери, открыл её и девушка ступила в дом.