Dishonored: Ценою В Бездну

Дауд откашлялся и запульнул сигарету в сток катакомб. Искра моментально погасла, окурок закружился и, подстроившись под поток воды, поплыл вдоль течения, скрываясь за крутым поворотом. Дауд закинул мешок на спину и прошёл вглубь тёмного туннеля, насвистывая мотив песни гарпунеров. Эта мягкая, приятная слуху мелодия всегда поражала его своим двойственным смыслом. Насвистывая последнюю строчку «утром на рассвете», он остановился на месте. Его внимание привлекла стая голодных крыс, которые с огромным удовольствием разрывали свежую плоть. Он грустно хмыкнул себе под нос и сделал шаг к стае навстречу. Одним взмахом клинка он разрубил несколько крыс пополам. Под писки рассечённых сородичей оставшаяся часть прекратила трапезу и сбежала в один из туннелей, оставляя труп позади. - Надеюсь, ты тот счастливчик, что умер раньше, чем рой заметил тебя, - прохрипел он, обращаясь к изодранным останкам трупа. О полы пиджака он вытер кровь с лезвия и засунул клинок обратно в ножны. Пройдя ещё несколько метров, Дауд подошёл к металлической двери и достал ключ. Применять его не пришлось, мужчина замер на месте, когда дверь отворилась и из-за угла показалась маска китобоя. - Леон, как давно ты здесь? – хрипатый голос Дауда на сей раз зазвучал довольно мягко. Он прошёл внутрь котельной, опустил мешок и закрыл за собой дверь. - Какие новости? - Мы доставили конверт, как вы и велели. Без инцидентов, - холодно отозвался ассасин. - Отлично, - довольно протянул Дауд и небрежно потер заросшую щетиной щеку. - Я принёс запасы, можешь взять, - мужчина указал на мешок за спиной и достал сигарету. Китобой послушно кивнул и нагнулся к добыче. Через мгновение он прошёл к старому сооружению и стал расставлять по полкам консервы и все то, что считалось съедобным. - Скотт уже начал? – небрежно кинул Дауд, делая первую затяжку. - Да, он все ещё в камере. Можете вмешаться. - Хм, - промычал Дауд себе под нос и выпустил облачко дыма, - значит, он ещё держится? - Именно, - спокойно отозвался китобой, продолжая свою работу. - Видимо, в скором времени, мне действительно придётся вмешаться, - еле слышно пробубнил себе под нос Дауд и сделал последнюю глубокую затяжку. Всё помещение было окружено ржавыми толстыми трубами, от которых валил жуткий пар, создающий ещё больше сырости и вони. Они находились прямо под огромным заброшенным поместьем, но для своей же безопасности им приходилось торчать в этой дыре, дышать прелостью и быть по уши в грязи. Несмотря даже на такие условия оставшиеся из отряда не согласились на уход. Как однажды сказал Скотт: «Без вас, Дауд, нам больше нигде нет места. Теперь наш дом там, где вы. Это меньшее, что мы могли бы для вас сделать». Дауд улыбнулся собственным мыслям и потушил окурок о пожелтевшую стену. Выдохнув, он прошёл внутрь помещения и встал перед дверью с металлическим отверстием в виде окна. Он прислушался. За тонкой стеной раздавались негромкие стоны боли пленника и рычание китобоя. Видимо Скотт разозлился не на шутку. Дауд замахнулся рукой и несколько раз постучал кулаком в дверь. Скрестив руки на груди, он ждал, пока объявится Скотт. - Предводитель? – окно отворилось, и раскрасневшиеся глаза парня задрожали от волнения. Дауд отмахнулся кивком и свёл брови к переносице. Багровое лицо Скотта скрылось за заслонкой. Через мгновение раздался визг металла и дверь распахнулась. - Как успехи? – проходя внутрь, начал Дауд без особой инициативы. - Он… Кажется, потерял сознание, - глухо отозвался парень и поднял глаза с пленника на главного. - Хм, думаю с тебя достаточно. С него тоже, - в ответ предводитель поднял серые глаза на ассасина, дав тому понять, что Дауда стоит оставить наедине с пленником. Когда дверь повторно скрипнула, а фигура китобоя скрылась, Дауд уселся на табурет прямо напротив жертвы. Без особой жалости он изучал взглядом изнеможённого пленника. Безжизненно запрокинутое лицо Корво было все в кровоподтеках и мелких ссадинах. Его сухие тонкие губы опухли с одной стороны, там, где красовалась длинная трещина, видимо свежий подарок от Скотта. Влажные от пота и духоты волосы засалились и небрежно прилипли ко лбу и выпирающим скулам. Тело его выглядело ещё более истощенным, по сравнению со вчерашним днем. Пленник тяжело дышал, а сломанный нос неприятно посвистывал, ещё сильнее затрудняя его дыхание. Бинт на отрубленной левой кисти совсем разболтался и можно было разглядеть кусочек окровавленной плоти, с которой мелкими каплями просачивалась влага. Столько пыток, сколько Аттано продолжал терпеть до сих пор, из окружения Дауда не выдерживал никогда и никто. Предводитель не мог не восхититься такой выдержкой. Но в чем же заключалась такая жестокость, он сам толком и не знал. Он не хотел мести, ведь он прекрасно понимал мотивы Аттано и его правосудие действительно имело место быть. И просьба Дауда пощадить его не являлась контрактом искупления за убийство императрицы. Поэтому Томас был спланированной жертвой, хотя Дауд, глубоко в душе, надеялся на то, что Аттано не захочет вновь мстить или хотя бы сохранит ассасину жизнь. Но этого не произошло. И в итоге Дауду пришлось смириться с этой жертвой. Жертвой, благодаря которой отряд смог сделать засаду и поймать крысу в капкан. Смерть во благо, думал Дауд. Но даже эта смерть не заставила его вкусить плод мести, нет, вовсе нет. После императрицы внутри него что-то сломалось, и с местью или убийствам ради денег было покончено. И сейчас дело было только в Чужом и его идеалах. Пытки лорда-защитника не приносили Дауду удовольствия или же сатисфакции, проще говоря, предводитель не испытывал ничего. Он лишь ждал момента, когда Корво начнёт молить о пощаде, когда воззовет к помощи Чужого. Но больше всего он ждал момента, когда Чужой сам явится по душу своего избранного. Из набедренной сумки Дауд вытащил флягу с водой и открыл крышку. Сделав небольшой глоток, он приблизился к столу, за котором без сознания сидел пленник, и вылил воду на бледное лицо Аттано. Тот медленно заморгал, приходя в себя, а когда окончательно очнулся, резко дернулся в сторону, не ожидая увидеть перед собой лицо главаря ассасинов. - Тихо, тихо… - хрипатым шёпотом начал Дауд, вставая с места. Он спокойно наблюдал за тем, как Аттано недоверчиво изучает его руки, оценивая намерения, - сегодня я тебя не трону, - в заключении выдохнул он и приблизился к лицу Корво вплотную так, что их взгляды пересеклись. - Вот, можешь выпить, если там что-то осталось, - вновь присаживаясь на табурет, закончил Дауд. Корво еле слышно рыкнул и с силой вырвал флягу, впившись пересохшими губами в горлышко. Маленькие струйки воды стекали по его щетинистому подбородку, а мышцы шеи напрягались с каждым последующим глотком. Когда Корво выжил из фляги жизненный нектар без остатка, он небрежно сунул её в протянутую руку Дауда и отвернул лицо. - Я так понимаю, сегодня ты вновь не заговоришь со мной, - в ответ Аттано не произнёс ни звука, лишь смачно сглотнул. - Значит нет? - после небольшой паузы спросил Дауд. Наверное, будь у Корво силы, он обязательно бы сказал что-либо, но его язык плотно впился в нёбо, а треснутая челюсть неприятно ныла и хрустела. У него совсем не осталось сил, совсем. Он думал, что такого дня не будет больше никогда, что такой день навсегда остался в прошлом, в тюрьме Колдридж, а оказалось, на самом деле, его поджидали вещи ещё хуже, чем пытки за преступление, которое он не совершал. Аттано сплюнул кровью на пол и еле слышно начал: - Он не придёт. - Почему ты так думаешь? – эхом отозвался Дауд и устало потер глаза. - Потому что я не нужен ему. Он может выбрать другого, более сильного, более выносливого или просто… - Корво тяжело выдохнул, - чем-то цепляющего его, симпатичного ему. Другими словами… мне всегда найдётся замена. - Я так не думаю, Корво. Ему нужен ты, и я хочу понять, насколько ты ему нужен. Так что если этим пыткам придется продлиться ещё на неделю, то так тому и быть. - А если я не выдержу? – глаза Аттано заблестели. - Если не смогу выжить? - Значит ты действительно был ему не на столько интересен, значит дело не в тебе. - Дауд… - из последних сил Корво выдавливал звуки, соединяя их в слова. - Да? – ассасин удивлённо поднял брови. Впервые ему довелось услышать свое имя из уст лорда-защитника. - Я сохранил тебе жизнь… - И так же забрал бы её. - Но ты дал слово. - Ты так же давал его, хотя… Наверное, ты прав. Тогда мне не было оправдания, собственно как и сейчас. Но я имел право защищаться. И даже здесь я готов признать, что поступаю ужасно, но у меня также есть цели, как когда-то были и у тебя. Тем боле пока ещё ты жив, а значит есть шанс покинуть эти стены. - Каков мой шанс? - Это знает только он, Корво. Только ему решать твою судьбу. - Это абсурд. Ты отдаешь меня под суд, которого даже нет. - Это моя цель, Корво. Порой, чужие мотивы не поддаются нашей логике и разумной оценке, - Дауд встал с места. - А сейчас наша дискуссия подошла к концу. Когда будешь готов позвать его, тогда и поговорим. Завтра тебя ждёт новый день, так что набирайся сил, они тебе ещё пригодятся. Ты ведь хочешь вернуться домой, к Эмили? – последние слова Дауд произнёс как можно мягче, но Корво уже был не способен прислушаться. Его кулак мгновенно прилетел в живот Дауда, с такой неожиданной силой, что тот не успел даже увернуться. Предводитель схватился за живот глотая ртом воздух. Корво воспользовался этим прекрасным моментом и занёс руку для следующего удара, теперь уже в ухо. Дауд взревел от боли, но на ногах устоял. Корво пошатнулся от такой стойкости и по своей невнимательности не успел увернуться от неожиданного толчка в грудь. Аттано полетел прямиком на деревянный стол, который развалился под тяжестью его тела. Обессиленный он так и не поднялся. Словно выдрессированные волкодавы ассасины тут же слетелись на звуки драки и крепко вцепились в ослабевшее тело Аттано, грубо ставя его на ноги. - В клетку его, - рыкнул Дауд, прижав руку к все ещё пульсирующему от боли уху, - и перебинтуйте ему руку, - напоследок выкрикнул он.