Попытка в злодея

Всё, что он помнил после: стены сменяли друг друга подозрительно быстро, дыхание сбивалось, а каждый вздох жёг легкие, надеясь этим выжечь на ребрах следы его трогательной паники. "Он не может вылупиться! Не сейчас! Сейчас нельзя!" Ноги сами несли его по широким коридорам, следуя только одному — спрятанному внутри чутью, ожившему вместе с дымом разгорающегося страха. Но страх быстро оказался растоптан. Вместо него — стиснутые зубы, изнывавшие от бега ноги и гортанное рычание, с новым толчком пнувшее тело вперед. Тело у Вениона далеко не слабое, будучи закаленным обязательным для дворян фехтованием. Но после появления Майлза оно было обречено ослабнуть. И последний теперь был готов скорее помереть на месте, чем дать этому замедлить его хоть на секунду. — Молодой господин, подождите! А этим остолопам — тем более. Даже если подобная импульсивность грозила ему приторным "испорченным имиджем". Срал он уже на ваше благородство, честное слово! Нужное место нашлось сразу — у тяжелых дверей толпились охранники, обмениваясь шепотами и не произнесенными волнениями. Но всё это разом исчезло, стоило Вениону только показаться. Сначала — счастливые, полные облегчения, а стоило им чуть приглядеться — начинали уже беспокойно сглатывать. Страх быстро застлал им в глаза. — Молодой господин Венион! Вы что, Вы действительно... Вениона их волнения не трогали даже вскользь, пока он медленно останавливался, теперь мучимый сбившимся дыханием. Пришлось наклониться вперед, поддерживая себя руками на коленях. А под ним был каменный пол и следы спадавшего с лица пота. "Надоело". И Венион поднялся, со вздохом отстранившись от колен. Что же до взрослых мужчин - те теперь были вынуждены растерянно прятать глаза от одного его взгляда. Впрочем, даже среди них нашелся одним смекалистый. — Оно вылупляется! - крикнул один из охранников, на вид совсем молодой, спешно открывая дверь, - Мы случайно заметили, когда подготавливали комнату! Венион в ответ только кивнул, после молча направившись к двери, и охранники, ведомые неозвученным приказом, быстро разбежались по сторонам, больше не загораживая аристократу дорогу. Никому не хотелось обидеть дворянина, даже если это — мелюзга, в два раза моложе их. Перед входом дыхание Вениона, наконец, успокоилось. Поэтому он обернулся к новенькому охраннику, отдавая приказ вопреки пересохшему рту: — Остальные пусть уйдут. Ты останься здесь. Никого не впускай. После чего преспокойно закрыл за собой дверь. То, что рыцари-то принадлежали на деле не ему, он совсем забыл. Отчего, будь у него сейчас хоть немного времени, оно было бы бессовестно потрачено на гадкую усмешку про себя с мыслями, мол, взгляните на него, стоило только научиться раздавать приказы направо и налево, больше не чухается! Но ему было не до этого. Вместо этого Венион удрученным взглядом очерчивал изгибы комнаты, ища глазами одно надоедливое яйцо, портившее ему сейчас всю жизнь своими капризами. Эта комната — единственное место во всей пещере, которого не коснулись жадные лапы витавшей в воздухе мрачности. Вместо этого она напоминала жилое помещение, лаская теплом и располагая обустроенностью. Видимо, здесь Венион и планировал проводить свое время, наблюдая за драконом. Последние мысли Майлз предпочел поскорее забыть. На мгновение остановившись у дверей, теперь он медленно шагал вперед. Комната терпеливо вслушивалась в отзвук шагов, а Венион снимал с себя перчатки, после пряча их в глубине карманов. Пальцы, не смотря на бег, оказались ледяными. Так даже лучше. Ощущение прохлады на раскрасневшемся лице было именно тем, что ему нужно. Поэтому Венион проводил ладонями по щекам, ощущая, как замедлялось в груди биение, пока нерешительно шагал не то к столу, не то к алтарю. Расположено яйцо было прямо по середине комнаты, полной шелковых подушек, бережно прижатых к нему. Столько заботы только для одного яйца. Возможно, даже настоящий Венион имел в себе хоть какое-то уважение к дракону, пока не соблазнился мыслями о его покорности. Идиот. Будь он в свое время к нему бережнее, сейчас бы Майлз тут не находился. Подходя к яйцу, он ожидал многого: мерзкую жижу из-под скорлупы, слепые глаза и уродливо розовое создание, которого при всем желании не признаешь как дракона. Но.. нет. Ничего из этого тут нет. Только яйцо, спокойно лежавшее там же, где его оставили. Только охранники не соврали. Оно действительно вылуплялось: маленькая дыра на кончике — тому доказательство. — Мерзавец, - почти выплюнул он, - Заставил меня пробежать марафон, а сам преспокойно прячешься за скорлупой? У тебя совсем совести нет? Ему безумно хотелось прозвучать злобно, раздраженно, хоть на ком-то сорваться за всё пережитое. Но всё, что у него вышло — лишь жалобный, уставший скулеж. Он смехотворен, подумал Майлз и помотал головой, в который раз замечая, что эти светлые пряди его раздражают. Может, срезать их к чертям? — Черт его дери, - пробурчал он, проводя ладонью по волосам, - Я ведь и сам чуть не родил, когда услышал. Потом, впрочем, сразу же отвернулся. Желания смотреть на яйцо больше не было. Вместо этого он заметил оставленное рядом кресло. И, примерно догадавшись, зачем оно тут, Венион с легким "ух!" скинул тело на мягкость. Как удобно. А этот парень определенно знал, чего хотел, да? Ну и ладно. Сейчас этим пользоваться оставалось именно Майлзу. Поэтому последний нагло откинулся на спинку, вновь обратившись к яйцу. Теперь-то он был готов его встречать. — Ну, давай, - вальяжно сказал Венион, скрещивая ноги, - Вылупляйся. Но неожиданно ответ ему пришел совсем не от яйца. Прозвучали нетерпеливые стуки в дверь, вынудив Вениона вновь подняться на ноги. За дверью же его ожидала суетливая толпа, а источник шума — тот же молодой виконт. Ох, черт. Он совсем забыл об этом парне. — Молодой господин Венион! - почти скулил Нео Тёльц, наконец, отставая от бедного охранника. Судя по облегчению на лице последнего, его сейчас и мучили до выхода Вениона. И по его вине, если быть честным. Воспользовавшись моментом, мужчина тихо спрятался в толпе. — Всё в порядке, - сказал Венион, со скрещенными руками облокотившись ко входу, - Он только начал вылупляться. — Вот как... На мгновение Нео совсем замолчал, впрочем, почти сразу поднимая взгляд обратно. — Вам не стоило так быстро убегать! В конце концов, все эти рыцари были наняты не просто так! Грош им цена, раз они не выполняют свою работу. Венион в ответ удивленно изогнул бровь. Ему, что, сейчас читали нотации? Эй… — Но, конечно, ситуация была особенная... - поправил себя Нео, делая шаг назад, - Понимаю, Вы не могли ждать... — Молодой господин Нео, - спокойно перебил его Венион, отходя от дверей, - Судя по всему, вылупится яйцо не скоро. Так что Вам лучше вернуться обратно. Вы ведь наконец-то дома, неужели не хотите встретиться с семьей и отдохнуть? Нео в ответ молчал, неуверенно поджав губы. — А я, - продолжил Венион, - Лучше пока останусь здесь... — Что?! Нет—! — ...Чтобы всё проконтролировать. Потому что мы оба прекрасно знаем, что приехал я сюда только ради одного. Взгляд у Нео Тёльца был жалкий, пока тот поднимал брови в немой мольбе. Любой глядевший бы подумал, что сейчас Венион предлагал ему не пойти отдохнуть, а безжалостно унижал, лишая самого дорогого. Говоря кратко — обижал. "Почему он так смотрит на меня? Не хочу я показывать тебе дракона. Что тут непонятного?" — Молодой господин Венион, - начинал Нео острожно, - Прошу, оставьте яйцо другим, нам не следует— Вам не следует... Лучше нам вернуться. Да и разве Вы не устали? К тому же... Венион в ответ лишь упрямо помотал головой. — Нео, - никто из присутствующих не осмелился того сказать, но звучал Венион почти мягко, касаясь чужого плеча, - Я настаиваю. Сходи и отдохни. Нео от подобного в ответ изумленно замер, совсем позабыв о своих щенячьих глазах. И Венион ловко пользовался этим молчанием, обратившись уже к слугам, убрав предусмотрительно с чужого плеча руку. — Как я уже сказал ранее, пусть у дверей будет лишь один охранник, толпа мне тут не нужна. Раз пришли слуги — сходите и принесите пару вещей, которые я сейчас перечислю. Но сначала сопроводите своего хозяина. А ты, - обращался он теперь к лакейше, тихо дожидавшейся рядом, - Останься и позаботься о яйце. — Как Вам будет удобно. Послушный кивок успешно вернул Вениону его довольную улыбку, пока все остальные торопливо убегали по делам. Нео Тёльц тем временем так и остался молчать. Только кивнул напоследок, после направившись обратно. Вениону оставалось лишь провести его взглядом, разминая себе голую ладонь. Как хлопотно. И вскоре у комнаты, предназначенной Вениону, наступила приятная тишина, позволившая оставшимся спокойно удалиться внутрь. Прозвучал скрип закрывавшихся двери. — Оливия, - обратился к ней Венион, обернувшись, - Тебе.. когда-нибудь доводилось присутствовать при родах? — ...Что? — Мм... - Венион угрюмо протёр лоб, отворачиваясь обратно, - Я никогда... В общем, у меня очень смутные представления о том, как появляются дети. И как вылупляются из яйца. — Но разве они не сами вылупляются? — Я знаю, - раздраженно отозвался он, - Но дракон тебе не курица — у них всё может оказаться куда сложнее. Поэтому и спрашиваю: у тебя хотя бы с младенцами опыт имеется? Потому что у меня... Уф. Говоря кратко, кроме тебя вряд ли я кому-то могу это доверить. И Венион за своими растерянными мыслями совсем не замечает реакцию лакейши. — Молодой господин... — Что? — Нет, ничего, я Вас поняла, - помотала она головой, продолжая, - К сожалению, мне не доводилось присутствовать при родах. Но мне доводилось иметь дело с младенцами. Венион на её слова кратко кивнул, позволив тем самым обоим подойти к яйцу. Последнее так и оставалось неизменным: даже отверстие такое же, каким Майлз его запомнил. Заглядывать внутрь не было ни малейшего желания. Дракон больше не двигался - и ладно. — Что ж, - произнес Венион, плюхнувшись обратно в кресло, - Подождем. Он ведь уже начал, поэтому вряд ли это будет так долго, верно? В ответ Оливия лишь кивнула, привычно устраиваясь позади хозяина и кресла, в том числе. Через пару минут слуги принесли все нужные вещи, которые Венион им в спешке перечислил: тазик с теплой водой, пара чистых полотенец и коротких одеял. Всё для новорожденного дракона. — Было бы неплохо, вылупись он до того, как вода остынет, - невзначай произнёс Венион, стоя рядом с яйцом. И касался осторожно, как если бы гладил. То всё еще продолжало тихо лежать, не шевелясь. Спустя десять минут. — Вода всё-таки остыла, - скривился Венион, проводя пальцами по поверхности воды в тазике, - Попроси слуг сменить, раз уж мы не знаем, когда он всё-таки родится. — Хорошо. Спустя двадцать минут. — ...Оливия. Лакейша, уже привыкнувшая к новому обращению со стороны своего господина, только тихо отозвалась, всё также стоя за креслом. — Да, молодой господин? Венион ответил не сразу, вместо этого обернувшись к ней. — Позволь-ка спросить прямо: ты не устала стоять там так уже пол часа? Может, сядешь? - поворачиваясь обратно, продолжил дальше уже шепотом, - Не для красоты ведь тут наставили всякой мебели, как у богатого разгильдяя. Дальнейших его слов не услышали, точнее, даже не пытались разобрать. — Благодарю за беспокойство, мне не в тягость. "Зато в тягость мне", - недовольно подумал он, облокотившись подбородком на ладонь. Венион уже пол часа просто сидел, не осмеливаясь даже отвлечься на что-либо, и теперь медленно терял терпение. А от осознания того, что кресло чертовски удобное, - раз уж у него нигде не начало затекать, - он бесился лишь сильнее. Спустя еще пять минут Венион решил всё же встать, начиная со скуки нарезать круги по комнате. Лакейша всё также стояла за креслом. Еще через десять терпение у Майлза начинало уже заканчиваться, и он раздраженно промычал, облокачиваясь к дальней стене. "Может, кто-то из этих бесполезных придурков просто уронил это ебанное яйцо и решил сказать, что оно само? Блять, если это так, я своими руками вышвырну их нахрен!" То, что сейчас он находился на территории не своей семьи его совсем не волновало. Только цокнул в подтверждение своих намерений, возвращаясь обратно к креслу. Пятнадцать минут спустя. — Нет, ну это уже не смешно! - Венион с места почти выпрыгнул, указывая на яйцо, - Эта тварь захотела продырявить свой дом, только чтобы помотать нам нервы, и теперь отказывается выходить? Он издевается? Прошел уже час—! Прозвучал хруст. — Молодой господин..! И Венион сразу замолкнул, только успевая закрыть руками рот. В комнате резко стихло, пока два человека задерживали дыхание, внимательно следя за яйцом, — оно действительно шевелилось, медленно увеличивая размер отверстия. "Наконец-то!" - мысленно прокричал Венион. Но убрать ладони с губ всё же не осмелился. Прошла пара секунд, и движения вновь остановились, возвращая комнате ее привычную тишину. Венион среагировал не сразу, наивно дожидаясь, когда дракон продолжит вылупляться. Но нет — прошла минута, три, а яйцо всё также молчало, будто до этого не шевелилось. — Серьезно!? Оливия, в отличие от Вениона, лишь печально вздохнула, сохранив при этом и сдержанность, и позу. Не то чтобы она могла хоть что-то изменить. Вениону от неё ничего и не ждал, вместо этого в очередной раз с шумом вздыхая, вскинув голову к потолку. Силился себя сдержать, стоя перед яйцом. Отчего даже убрал руки на бока, хоть как-то их занимая, иначе сейчас же рискует пойти да самостоятельно вытащить капризного дракона из скорлупы. Но вскоре обернулся, сдавшись. — Это бесполезно, - устало произнес он, поднимая взгляд к Лакейше, - Мы его скоро точно не дождемся. Попроси слуг принести ужин сюда. Обернулся, осмотрев комнату. — ...К счастью, тут есть еще стол с лишними стульями. Поужинать можно и за ним. — Как прикажете. Венион в ответ только кивнул. "Хоть кто-то тут делает то, что я прошу. Иначе так и с ума сойти не долго". От очередного вздоха он упрямо предпочел удержаться — давать эту любезность еще нерожденному дракону Майлз не собирался.

___

Через пару минут им принесли ужин. И пока комнату обустраивали для трапезы, Венион с облегчением заметил, что молодого виконта среди слуг не было — тот его всё же послушался. Приползи он сюда сейчас с криками "Я не могу оставить Вас одного!" или вроде того, было бы сложно от него избавиться. Еще сложнее Вениону было бы сдержаться — у него и так нервы сдавали от одного лишь яйца. Боже, Майлз ни разу в жизни не представлял, что будет так страдать из-за какого-то ребенка. К тому же, еще и не родившегося. Да черт подери, в его нерождении и лежала вся проблема! Он так старательно планировал, куда бы сплавить яйцо, что теперь страдал, наблюдая, как за одно мгновение весь его план рушился карточным домиком. И теперь этот молокосос еще и отказывался высовывать голову! Будто бы знал, что посмей он показать свое лицо — Майлз тут же обрушился бы на него с гневной триадой. И плевать, что это был всего лишь ребенок. Ну разве так можно? Раз посчитал, что выходить не вариант, не двигался бы с самого начала! Но то была только бесполезная досада, нужная, чтоб потрясти воздух — никому всё равно не будет дела. Точно не дракону. Оставалось успокоиться, принимаясь за ужин. Что интересно, в блюдах не было особо много мяса, как и не было излишне жирных десертов. Будто бы кто-то заботливо осведомился. Но в виконстве не должны знать о новых вкусах Вениона. Впрочем, какая разница. Венион больше не желал мучить себя мыслями, садясь на первый попавшийся стул. Потянулся за супом, внезапно обнаруживая рядом лакейшу, наливавшую ему чай. Черт, он совсем забыл о ней. И Венион оставил ложку, вместо этого задумчиво наблюдая за слугой. "Если скажу поесть со мной, мне кажется, она скорее предпочтет помереть, чем согласиться. Прикажу — всё равно откажется. Это написано у неё на лице. Но отпустить её… А если дракон именно тогда и решит вылупиться? Я сам с ним не справлюсь". — Молодой господин? – заметив его взгляд, отозвалась Оливия, опуская миниатюрный чайник. — Когда ты планируешь поужинать? — Я? Кивок и последовавшее за ним неловкое молчание. — Ясно, - только и сказал Венион, вставая с места, - Тогда и мне не следует. — Ч-что? Но, Вы должны! — Не хочу, - взмахнул рукой он, возвращаясь к креслу, - Не люблю есть, когда другие не собираются. Оливии же оставалось ошарашенно остаться на месте, глядя вслед хозяину. Что еще она могла сделать? Убедить его? Не имеет права — не настолько близки. — Молодой господин… Вам чем-то не угодила пища? Или Вы не желаете быть обслуженным мной? — Нет, - ответил Венион уже сидя в кресле, - Да и я вроде сказал причину. Голос лакейша больше не подавала, и Венион любопытно обернулся, только чтобы увидеть, что та всё еще растерянно стояла с чайником в руке. — У тебя из чайника льет. — А? Ох, о боже! - Оливия сразу же подняла чайник, ставя на стол, - Я извиняюсь! Я— — Сделаю вид, что ничего не было, если поужинаешь со мной. — Я— Что?

___

После ужина Венион довольно сидел в кресле, почти засыпая. А с чего бы ему не быть довольным? Впервые сытно поужинал, не беспокоимый присутствием неприятных лиц; умудрился убедить слугу составить ему компанию, хотя и чувствовал себя в процессе прихотливым тираном, только и знающим, что портить другим жизнь; а после мирно наслаждался освободившимся пространством, убедив лакейшу еще и сесть на один из стульев. Подальше от него. Главное, не прямо за спиной. Но не уснул, занимая себя принесенными по вежливой просьбе книгами. Всё равно дракон не выдавал ничего, кроме случайных движений и редких хрустов. Неужели это настолько трудно — выйти из яйца? "Может, помочь ему?" Впрочем, Майлз быстро отказался от этой идеи, не желая рисковать драконом. Трогать скорлупу точно не рекомендовалось. Хотя умом и понимал, что этот парень готовился больше десяти тысяч лет, и пара часов погоду ему не сделают. Поэтому пришлось оставить в покое, переводя всё внимание на книжку. В этот раз ему повезло больше, и в руках оказался какой-то приключенческий роман. Да и не так уж Майлз был против собственной судьбы — оставаться в комнате без нужды с кем-то контактировать было лучше, чем быть вынужденным составлять компанию излишне энергичному виконту или его сыну. Вторым вариантом был прямой путь в свою комнату. Но в результате не проспать всю ночь, беспокоясь о драконе? Даже его мазохизму должен быть предел. Поэтому он без сопротивления остался здесь. К тому же, Оливия совсем ему не мешала, иной раз вообще забываясь, поэтому последние часы до полуночи он проводил более чем спокойно. К самой полуночи он окончательно закончил читать книгу, оставляя ее с легким стуком на столе. С уст Вениона последовал тихий вздох, привлекший внимание лакейши. Венион и сам хотел ей что-то сказать. — Мне попросить принести кровать? - произнесла лакейша, быстро вставая на ноги. В ответ Венион устало помотал головой, насмешливо продолжая: — Где ты в полночь найдешь кровать, которую можно будет тихо протащить в эту пещеру? Не нужно. Посижу, - кивнул он в сторону кресла, - К счастью оно достаточно удобное. А ты лучше иди отдохни. Если что — позову через охранника. — ...Молодой господин, я не имею права. У Венион на лице было выражение, в котором ясно читалось: "Ты, наверное, шутишь?" Как если бы слово Оливии действительно не имело для него ни малейшего смысла. — Иди. Лакейша в ответ лишь нерешительно молчала. Хоть теперь и казалось, что взаимодействовать с молодым господином куда легче, последний почему-то наоборот доставлял ей куда больше неудобства. На мгновение даже пробежали мысли, что, оставайся он капризным, было бы куда легче. — Иди говорю. Оливия, в конце концов, сдалась, послушно направляясь к дверям. — ...Я буду сразу за дверью. Венион же, наоборот, расслабленно направился обратно к своему уже излюбленному креслу, перед этим схватив другую книгу. Только бросил лакейше вслед, перед тем как сесть: — Если будешь за дверью, мне придется уволить тебя за неповиновение. Не приближайся к этим дверям, пока не позову. И все, что лакейше оставалось — послушно склонить голову, перед тем как окончательно уйти, оставив хозяина в одиночестве. С книгами, новой неиспользованной мебелью и яйцом, так и не пожелавшему вылупиться.

___

Стоило только лакейше исчезнуть за дверью, Венион прекратил делать вид, что пытается прочесть книгу, вместо этого роняя ее на пол. Звук падения пронесся по ушам, не замеченный. Сам Венион подался вперед, закрывая лицо руками. Под легкими биение незаметно набирало темп, в груди затягивался узел, а голова переживала нашествие мыслей, словно старый дом диких грязных крыс. Безумно хотелось спать: глаза слипались, размывая видение, а тело изнывало. Но изнывало совсем не от обычной усталости. От другой, которую не уберешь только сном или едой. От той, что накапливается внутри пылью на поверхности. Что таится по углам, куда не дотягиваются руки, что прячется от света, невидимая для глаз и что была слишком далеко, чтобы дотянуться и протереть. К тому же, туда всё равно никто не заглядывал, так зачем, верно? И так же, как эта пыль собиралась, после заставляя разразиться кашлем, чихать и болеть, усталость заставляла мучиться, медленно пожирая всякое желание двигаться. Майлз уставал. — Не надо было соглашаться. В голосе у него не было и части той живой упрямости, которую он привык демонстрировать другим. — Как же быстро ты сдаешься, - отвечала ему пустота, иначе назвать это Майлз не мог, - А я ведь ожидал столько интересного. Майлз в ответ молчал. Мог бы разозлиться. Мог бы поспорить, в конце концов, что он согласился на это не для того, чтобы кого-то развлекать. Прозвучал чужой смешок, не слышимый в комнате. После на мгновение наступила тишина, в течение которой Венион лениво поменял позу, теперь просто облокачиваясь на подлокотник, потирая лоб. Голова не болела, отнюдь. — Ты себя недооцениваешь, - почти ласково звучала пустота, будто готовая протянуть ему руки, - Или же мое предложение больше не удовлетворяет тебя? — Черт подери, - устало протянул Майлз, поднимая голову, - Ты мог просто взять и сука заткнуться. Но нет. Надо же было тебе решить балабонить прямо сейчас. За недолгим молчанием последовало ехидное: "Как страшно". — Заткнись, а? - снова утыкаясь лицом в руки, произносил он, подаваясь вперед, - Пока я... Ха-а-ах... Снова наступило молчание. Впрочем, недолгое — Но я искренен в своей заботе: как только тебе покажется, что становится хуже, обратись ко мне. Я помогу. Ведь не зря я называюсь— — Проваливай. Знать его имя Майлз не хотел от слова совсем. — Как пожелаешь. И этот чудак не соврал — в голове действительно стало тихо. Настолько, что даже позволило ощутить знакомую боль в висках — от этого придурка одни проблемы даже тогда, когда он просто решал поболтать. Но Майлз больше не пытался жаловаться, вместо этого закрывая глаза. После откинулся назад, медленно массируя себе виски. Хотелось спать. И он заснул.

___

Ему снова снился сон. Но на этот раз его собственный. Забавно. Раньше сны у него были излишне сюрреалистичными: начиная от инопланетян и заканчивая огромными насекомыми. А сейчас, стоило ему оказаться в фентези мире, его сны, наоборот, скучающе нормальны. Он не помнил сон достаточно хорошо — к сожалению, сны всегда забывались, исчезая с приходящим рассветом. И в этот раз тоже. Но что-то всё же отзывалось в памяти: белизна. Белизна стен, потолка и света. Место, на котором он лежал, тоже отличилось белизной. "Наверное, больница", - подумалось ему. В больницах он бывал нечасто, но, надо сказать, в какой-то степени ему там нравилось. Эти спокойные моменты у постели, когда он был окружен заботой. Или это только потому, что он был ребенком, а не больным? Сложно сказать наверняка. Детали сна легко размывались во всей этой слепящей белизне, но Майлз хорошо запомнил улыбку женщины, смотревшей на него со странной нежностью. И как эта нежность вызывала в нем вину. — Мам, - обратился он тогда во сне, - Ты не злишься? Женщина ему в ответ только устало засмеялась, прижимаясь губами к щеке. — С чего бы? Действительно, с чего? Но Майлз этого уже не помнил. В какой-то момент сон окончательно ускользнул из пальцев, а сам Венион неохотно дернулся, всё не желая просыпаться от тыканья в щеку. Кто-то старательно его будил. Ощущал рядом что-то странно мокрое и теплое, почти скользкое, как если его обмазывали жижей. — Прекрати… И он хмурился, пытаясь убрать - чем бы это ни оказалось - со щеки, но вместо этого ощутил под пальцами что-то липкое, а на себе — тяжелое. И стоило Вениону осознать, как он резко открыл глаза, поднимаясь с места. Сразу же осмотрелся по сторонам — ничего, осмотрел себя — тоже ничего, кроме.. того, что его, кажется, от души обмазали слизью. — Фу… Что за гадость..? - скривился он, стряхивая с себя.. это. "Стоп, а где?" И Венион, наконец, повернулся в сторону яйца, только чтобы обнаружить, что оно давно пустовало, прощально украшенное огромной дырой. А тот, кому надо было вылупиться, уже давно это сделал. — Черт! Венион сразу же побежал в сторону двери, чуть приоткрыл, и выкрикнул наружу: — Позови Оливию! Сейчас же! И быстро закрыл, не желая случайно дать только вылупившемуся дракону шанс выйти, — даже не успел убедиться в том, услышали ли там его. — Где ты? – спросил он вместо этого, внимательно осматриваясь, спиной всё еще прижатый к дверям. Нигде. Дракона нигде нет. Ни на кресле, где он сидел, ни на столе для трапезы, ни у яйца, ни у новой мебели со шкафами, ни у… что это вообще такое? Взгляд со странного угла с оборудованиями он спешно отвел, вместо этого вслушиваясь. Но нет, ничего подозрительного не слышно. Кроме последовавшего от него цыканья. "Он, что, стал невидимым? Но он же новорожденный! - двинулся он от дверей во внутрь, - Этот придурок не должен быть в состоянии даже нормально двигаться из-за слепых глаз, так какого хера?" — Где ты? Ты меня слышишь? Видишь? – снова спрашивал он, осторожно подходя к столу, не желая спугнуть, пока оглядывался по сторонам, - Хотя вряд ли ты меня вообще понимаешь — ты же только родился. Господи, я разговариваю с новорожденной невидимой ящерицей. На последних словах Венион устало прикрыл себе лицо. Однако, вопреки всем его ожиданиям, какой-то звук всё же прозвучал. Почти писк. — Где ты? – куда взволнованней спросил Венион, подбегая в сторону звука — он был слышен со стороны недоалтаря. Но скорлупа пустовала. Кривя лицо, но всё же убрав разбитую скорлупу, осмотрел подушки — всё еще ничего. Опустился даже на корточки, осматривая под алтарем — ни-че-го. — Да куда ты вообще умудрился пропасть?! — Рря… Снова прозвучало странное пищание, и Венион, желавший сразу встать на ноги, ударился вместо этого головой об угол алтаря. — Твою ж мать… Но поднялся на ноги, оборачиваясь, - только держался за голову, - а черный дракон, размером чуть больше своего яйца, - и как он тогда туда вместился? – преспокойно сидел на кресле, жуя покрывало. Венион лишь недоумевающе склонил голову на бок. — Какого… - но не стал заканчивать, вместо этого побежав прямо на дракона, - Стой на месте! Маленький черный комочек следовать его просьбе отказался, посчитав, что она прозвучала недостаточно вежливо. И вместо этого издал приглушенное покрывалом пищание, медленным взлетом поднимаясь над креслом. Венион от подобной выходки резко замирает на месте, наблюдая за тем, как дракон, которого он ожидал лицезреть слепым и уродливым, оказался вполне себе самостоятельным. Как минимум пролететь над креслом, как какой-то игуане с крыльями, малышу не стоило особого труда. — Какого хрена?! Ты… Ты же должен был... - но Венион прекратил любые попытки это переварить, предпочитая подняться на кресло сразу за драконом, - Да черт подери! И ухватиться за улетавшее покрывало. — Спустись! Я серьезно — спустись! – потянул он слабо за покрывало, - Спустись, и я дам тебе поесть! Понял его маленький дракон или нет, но покрывало всё же отпустил, почти вынуждая Венона упасть. Последний, к счастью, вместо этого ловко приземлился на пол. И со вздохом поднялся, осматривая разжеванную ткань. — Пиздец. Уставший взгляд Вениона устремился на растоптанное им кресло. Туда же черный комок послушно приземлился секундой после, наконец, даруя шанс разглядеть себя получше. И… Венион, скрепя сердце, был вынужден признать, что перед ним сейчас не только самое своевольное, но и самое очаровательное на свете существо. А после сердце у него еще и начало медленно таять, растекаясь теплом по груди, и всё, что для этого понадобилось: обаятельнейшая миниатюрная мордочка, маленькие проворные крылья, прижатые к бокам, толстые лапки и большие синие глаза, внимательно разглядывавшие его, будто Венион — яркая игрушка на витрине. Последний, смотря на дракона, был способен только угрюмо кусать губы. — Знаешь, - начал он, сжимая покрепче мокрое покрывало, - А, впрочем, неважно. И не докончил, помотав капитулированно головой и взмахнув напоследок рукой. Даже отвернулся, чтобы собраться с мыслями, потому что что-то думать, смотря на это лицо было сродни чтению книги на воде или питью воды за рулем, или… В общем, невозможно это, невозможно! От путавших всё мыслей Вениону оставалось устало протереть лицо, пока он внезапно не вспомнил, что дракон-то был… Да. Покрыт всё еще не отмытой слизью. — Эй, - произнес он вскоре, поворачиваясь обратно, - Давай мы тебя сначала— Но дракона на кресле уже не было.

___

Оливия всего лишь лакейша, которой повезло. Хотя иногда казалось, что как раз наоборот. — Ты ведь одна из слуг молодого господина Стэна, верно? – вспоминала она слова охранника, встретившегося ей по пути, – Не знаешь никакую Оливию? Молодой господин Венион зовет ее! А после она даже не помнит, как отдала тазик с теплой водой тому самому рыцарю, затем сама же, точно как ее молодой господин, побежала по коридорам, гонимая то ли приказом, то ли собственной паникой. Вообще, ее не должно было быть там. Не в два часа ночи, когда все нормальные люди уже должны забыться во сне, отдыхая от дневной суеты. Только вот мирный сон отказывался принимать Оливию. Хотя скорей уж она отказывалась отдаваться. Нет. Не сейчас, думала она, не тогда, когда хозяин занимал себя чужой работой. Ее работой. И при этом имел скромность назвать это лишь его собственным желанием. Поэтому Оливия, как лакейша, могла только искать выход. Хоть какой-нибудь способ быть полезной слугой. Доказать, что доверие она заслужила не просто так. И нашла: выдумала историю с "Вода, наверное, остыла. Я всего лишь хотела её поменять" да побежала сразу ее претворять, в процессе, благодаря то ли удаче, то ли проклятию, оказываясь у порога пещеры очень даже вовремя. И совсем скоро она стояла уже у дверей и тянулась к ручке без стука, допуская грубую для слуги ошибку — забыть о простейшем этикете. А отворяя двери, обнаруживает… …Молодого господина Вениона. На столе. Без обуви. Время от времени осторожно прыгающего, боящегося ненароком упасть, пытающегося при всем этом достать до летающего черного комка, слабо различимого на фоне огня еще тлеющих свеч. Впрочем, тарелка в объятиях существа, судя по всему бывшего драконом, различалась более чем хорошо. — Спустись! Да спустить ты уже, кому говорят! Ты же—, очередной прыжок, - ты же новорожденный! Так какого хрена ты жрешь печенье?! Венион открывшиеся двери совсем не заметил. — Молодой господин? Зато замер от одного ее голоса, опуская взгляд. А после резко опустился на колени и сам. — Оливия… — Вы..? Но Оливия не доканчивает, наблюдая теперь за тем, как маленький дракон опускается на голову ее господина. А, устроившись, наконец, соизволил протянуть ему пухлыми лапками ту самую тарелку. — Что? – спрашивал Венион раздраженно, поднимая голову, но не сильно, - Хочешь еще, что ли? — Рярр. Понять слова дракона было невозможно, но отчего-то Оливия была уверена, что звук был точно довольным. В ответ Венион лишь устало помотал головой, опуская. Но тарелку принял. — Ну, видимо, "да", - вырвалось с его уст вместо вздоха.

___

Вскоре охранник принес тазик с водой, Оливия окончательно зашла в комнату, закрывая за собой предусмотрительно дверь, а Венион всё-таки схватил маленького дракона, - хотя скорее уж последний позволил себя взять, - и спустился со стола. Пришло время его мыть. Оливия добровольно вызвалась помочь, ведь для этого она и оставалась до сих пор подле Вениона, но последний ей почему-то отказал. Отказал, после об этом очень жалея, потому что маленький дракон, легко вместившийся в тазик с водой, окатил его потом этой же водой с ног до головы. А после издавал очередные пищания, подозрительно сильно напоминавшие смех. — Ты маленькая дрянь! Но Венион - сколько за этим наблюдала Оливия - всё равно отмывал дракона медленно и тщательно, после бережно обматывая одеялом. И дракон впервые за сегодня решил успокоиться, послушно засыпая, позволяя Вениону, под сопровождение тихого сопения, осторожно сесть с обмотанным комком на кресло. Сесть и сразу откинуться назад. А после вздохнуть в очередной раз, прикрывая себе лицо рукой. Кажется, теперь сил у него точно не осталось. В комнате наконец-то наступило молчание, которое Оливия совсем не решалась нарушить. — ... Венион, будто догадавшись об этом, поднял на неё измученный взгляд. — Говори, - произнес он тихо, устало, но твердо, - Говори. Я же вижу, что тебе есть, что сказать. Оливия в ответ виновато опустила голову, пряча руки за спиной. — Я.. всего лишь слуга, - начала она, - Слуга, не стоящая внимания. Поэтому была искренне благодарна, стоило хозяину признать меня. На мгновение наступила тишина. Но Венион ее не нарушил, даже если она грозила заполнить воздух режущим дискомфортом. Вместо этого он молча наблюдал за слугой. В его взгляде — не злость, не ненависть и даже не досада, но холод. Холод заточенного клинка, что с непривычки плохо лежал в руке, поднятый в предупреждающем жесте. А оттого Оливия опасности совсем не ощущала, даже если не поднимала глаз. — После... Я с еще большой радостью признала, что служу действительно замечательному человеку, - на этих словах Венион лишь сморщил лицо, - Поэтому приняла все как должное... — И? — И... – сглотнула она, - И поэтому ста— старалась быть хорошей слугой. Но... Всё не могла избавиться— избавиться от мысли, что мой господин... Что Вы.. Что Вы, возможно, не Венион Стэн.