Orenda

Джулиет Шоффар с хрипом втянула воздух и закашлялась. Во рту и горле было так сухо и больно, как если бы она не пила неделями, а лёгкие раскрывались как в первый раз. Дыхание отдавало болью в груди, и девушка согнулась пополам, сжимая пальцами холодные локти. Чувствовала она себя настолько плохо, словно её выдернули из мира мёртвых. Она распахнула глаза и замерла. Не «словно», а так оно и есть. С тупой болью в голове складывались воспоминания прожитой жизни до самых ударов гвоздей в крышку гроба. Джулиет облизнула губы. Её рот и горло были влажными, а дышалось легко и безболезненно. Это тело не было похоронено и умерщвлено, чтобы испытывать такие чувства. Просто мысль продолжала идти дальше и ещё не остановилась. Но теперь всё встало на свои места. Джулиет подняла голову и осмотрелась. Она в комнате своего дома, находящегося на Небесах. Тихо и спокойно, и нет никакого намёка на то, что могло случиться что-то нехорошее. Даже из приоткрытого окна пахнет чем-то лёгким и цветочным, навевая ощущение покоя и мира. Правда ли сейчас всё так умиротворяющее обыденно? Кто-то заботится о цветущих деревьях и пышных клумбах, или они сами тянутся к свету, обманывая своими ароматами? Джулиет быстро откинула одеяло и встала с постели. Ей требовалось время, чтобы немного привыкнуть к старому телу и не заброшенному убранству комнаты. Такая здоровая: она подняла перед глазами ладони. Никакого тремора, и даже старый узор въевшейся в кожу краски как раньше блекло покоился на тыльной стороне руки. Джулиет так привыкла к его отсутствию, что теперь смотрела на него, как на нечто новое и непонятное. Конечности не болели, в груди ничего не сворачивалось мучительным клубком, жар так внезапно прекратился, что чувство необычайного комфорта отдавалось прохладой, а болезненная усталость больше не тянула её в последний сон. Не будучи полностью уверенной, получилось ли осуществить спешно задуманный план, Джулиет понимала лишь одно: её сейчас не съедала Праздничная болезнь, а значит, что хоть что-то, да изменилось. Она подошла к зеркалу, встречая вместо своего отражения незнакомку. Никакой бледности, впалых щёк и красных глаз. Джулиет коснулась своего лица: только ощущение тёплой кожи под пальцами, её мягкость и идентичное повторение движений в зеркале окончательно убедили её в реальности происходящего. Она помолодела в своих глазах лет на двадцать, а то и больше: настолько предсмертный вид был ужасен. Джулиет осторожно вышла из комнаты. В доме было тихо, но эта тишина не давила скорбным одиночеством, а навевала приятные воспоминания о ленивых днях и позднем пробуждении, когда весь мир собрался в замкнутых стенах, и можно было творить всё, что взбредёт в голову. Она спустилась вниз, всё ещё привыкая к лёгкому, безболезненному шагу, и со сбивающим дыхание волнением открыла дверь. В ушах забился пульс, оглушая и мешая нормально думать. В голове закричал гулкий, чуждый ей голос: «Сработай. Сработай. Сработай!». — Небеса, пожалуйста… Сработай! Ноги обжёг нагретый камень, а в лицо ударил слабый порыв ветра. Запахи здравствующих Небес, какофония разнообразных звуков накрыли её с головой, сбивая сознание и ориентацию в пространстве. Джулиет по инерции дошла до ограждающих дом стен и, не в силах удержаться, сползла на колени. Проходящие мимо боги удивлённо скривились и, немного помешкав, всё же продолжили свой путь, тихо перешёптываясь. Солнце светило мягко, издалека были слышны голоса, а вокруг чувствовалась жизнь. Клумбы ухожены, дома не пустуют. Небеса как давно забытое прошлое яркими красками врезались в глаза и били по ушам. Не пустующие, не оставленные, не знающие уже сотни лет горя. Джулиет цеплялась рукой за стену и ревела навзрыд. Глаза болели от слёз, а горло уже не могло выдавать что-то связное: только неразборчивые звуки, напоминающие раненного зверя. Но то было переполняющее чувство радости и облегчения, накрывающие с головой так сильно, что душа и тело не могли справиться с этой ношей. — Моя госпожа, что с вами?! — отдалённо знакомый голос был почти не слышен. Даже быстрые шаги, переходящие в бег, казались где-то там, далеко и нереальными. Только резкая встряска и крепкие объятия позволили хоть немного прийти в себя и сфокусировать взгляд, всё ещё расплывчатый от слёз. — Моя госпожа, что случилось? — её лицо было поднято, будто только так можно было узнать о причинах такого поведения. — Вам плохо? Красивое вытянутое лицо и зелёные глаза с искренним беспокойством. Девушка так давно не видела этих эмоций и жизни во взгляде, что казалось, от переполняющих её чувств вот-вот разорвётся сердце. — Юдес… — она мягко накрыла его руку своей, — благословленные Небеса, это ты… Болезненная серая кожа, боль, уродующая лицо, дрожащие руки и ноги — этого всего нет. Нет и беспомощности от осознания ударившего рока, что настолько силён, что даже самые древние боги не в силах что-либо изменить. Юдес, живой и невредимый, как и в бережно хранимых воспоминаниях облачён в потёртую броню от недавних сражений, чёрные волосы выбились из хвоста, а ладони шершавые и тёплые. Эта реальность казалась давно потерянной, что любое движение, любая эмоция воспринимались так ярко и чётко, что простая теплота тела обжигала щёки, а всё естество сдавливалось, будто сжатое в чей-то кулак. — Я отнесу вас в комнату и… — он не стал дожидаться её ответа. — Нет, нет, — Джулиет обняла его и помотала головой. — Всё в порядке. Мне просто приснился плохой сон, — ложь, которая лучше бы была правдой, выскользнула легко и без раздумий. Месяцы жизни, полные боли и пустеющими Небесами. Каждый просил, чтобы это был всего лишь страшный сон, кошмар, порождённый усталостью или обозлённым демоном сновидений. Чтобы можно было резко из него вынырнуть, открыть глаза и понять, что всё в порядке: новый день ещё не начался, ночь ласкает тишиной и спокойствием, и через несколько часов всё забудется. — Вы уверены? — в голосе Юдеса явно скользило неверие. — Да. Просто было так страшно и правдоподобно, что я не сориентировалась, когда проснулась. — В любом случае, давайте зайдём в дом. Он помог ей встать. Растрёпанная, в лёгкой нижней одежде она представляла собой прекрасный повод для недельных перешептываний меж заскучавшими от праздной жизни богами. Да, скрыться ото всех глаз, выдохнуть и прийти в себя окончательно — это было сейчас необходимо, как никогда. Джулиет настолько смирилась со своей утратой, что не была готова встретиться вновь со своим возлюбленным. У неё даже мысли не мелькнуло, что эта встреча произойдёт: все погибшие своей многочисленностью стали одной большой скорбью и общим сгустком памяти, где теряется всякая индивидуальность. — Во всём и правда виноват кошмар, — Юдес помог Джулиет присесть, всё ещё слабо веря в её слова, — или же что-то случилось? «Много чего», — так и вертелась на языке, но она повторила, что всё хорошо. Не время рассказывать, что произойдёт. Ни о первых заболевших, ни о грызне среди жителей небес, ни об уничтожении храмов, ни о муках смерти самого Юдеса. — Точно? — он слегка отстранился и приподнял лицо девушки. — Мне кажется, что моя госпожа меня обманывает. Да, обманывает. Но сейчас Джулиет Шоффар всего лишь поздно легла, проспала почти целый день, и вот ей приснилось невесть что. А Юдес, лежащий обессиленный на влажных из-за пота и обмывания простынях и бормочущий что-то бессвязное, прежде чем перестать издавать хоть какие-либо звуки — это яркие отголоски кошмара. — Как я могу? — Джулиет постаралась прогнать болезненные воспоминания. — Просто потеряла счёт времени и совсем забылась. Как дорога? — она, наконец, отстранилась от него, давая снять меч и разуться. — Хорошо, — Юдес кивнул, постепенно веря в её объяснение и спокойствие. — Вроде просьба была не такой сложной, но пришлось немного попотеть. Давненько я не сталкивался с речными бесами. — О, — Джулиет припоминала это событие, — они достаточно юркие. Вы, наверное, знатно набегались. В горле до сих пор стоял ком, и Шоффар приходилась через силу контролировать свой голос и эмоции на лице. Юдес живёт настоящим днём их прошлой, спокойной жизни, его главное волнение — это переживания самой Джулиет, и сейчас ей нельзя было давать слабину и обрушивать на него весь поток чувств, бурлящих в её груди. Разум подсказывал, что ничего, кроме как слёз и бессвязной речи, она выдать не сможет, и надо просто пережить самый счастливый момент её жизни в атмосфере обыденности, чтобы потом уже всё расставить в голове по полочкам и сформировать в связную историю. — Словно мне опять шестнадцать, — хохотнул Юдес, полностью прогнав волнение. Юдес Херв — один из многочисленных богов войны. Родом из небольшой семьи, он жил с ними в столице Перевалочных земель, помогая отцу в работе ремесленника, и планировал так же, как и многие сыновья, унаследовать дело семьи. Но власти вступили в войну с близлежащими соседями, и ещё семнадцатилетним юношей Юдес отправился воевать. В ходе этих сражений за свою выдающуюся сущность и победы небеса решили призвать его в свои ряды, приняв в качестве бога, защищающего людей от демонов и несчастий. В связи с этим особую популярность и большую часть верующих он получил как раз среди жителей Перевалочных земель и ближайших территорий. Точно так же, как и сама Джулиет. Только в отличие от неё, он был прекрасным богом войны и брался за просьбы различной опасности, тем самым распространив веру в себя и на других землях. И на памяти Джулиет в один год Юдес решил ступить на неизведанные ему доселе земли, где чаще всего жизнь верующих омрачали речные бесы, появляющиеся слишком часто, чтобы за раз разобраться с этой напастью. Она прикусила губу и задумалась. Если ничего не путала, то это событие произошло за четыре года до начала эпидемии. Хорошо это или повод задуматься? Почему она вернулась на столько лет назад? Особенности ритуала или же болезнь начала появляться намного раньше, чем они думали? Праздничная болезнь не вспыхнула внезапно и не накрыла их мир за жалкие два года? — О чём задумались? — Ни о чём особенном, — Джулиет одёрнула себя и улыбнулась. — Кажется, вам нужно принять ванну и отдохнуть, — она оттянула край запачканной одеждой. — Да, это было бы неплохо, — Юдес мягко поцеловал её в лоб и направился в сторону одной из немногочисленных дверей, — госпожа не хочет присоединиться? — Святые Небеса, идите уже, — она махнула на него рукой и, когда Юдес скрылся в ванной, рухнула в кресло, запуская пальцы в волосы. Тяжёлый выдох раздался в пустоватом холле. Джулиет чувствовала, как её затрясло, и пусть это было похоже на болезненный тремор, сейчас она понимала, что в отсутствии Юдеса её эмоции пробили сдерживающих их барьер. Слёзы вновь обожгли щёки. Хотелось извиваться, кричать, рвать на себе волосы, биться обо всё и надеяться, что вот-вот силы иссякнут, и она безвольной куклой обмякнет на месте, позволяя образовавшейся пустоте в груди наполниться чем-то менее неистовым и более разумным. Юдес жив. Говорит на обычные темы, весел. Она долгое время надеялась вновь увидеть его таким, как сейчас. А после потеряла эту призрачную надежду вместе с его последним вздохом. И теперь всё вновь хорошо. И можно избежать всего того горя, что яркими картинками всплывает перед глазами. Шоффар почувствовала, как страх рухнул на её плечи. А вдруг не выйдет? Или даже если болезнь удастся остановить, Юдес всё равно умрёт до того, как всё закончится? Не уберечь его от страданий, вновь видеть, как жизнь испаряется в усталом взгляде? Так ещё перед этим радоваться как маленькая девочка, вновь встретившая потерянного члена семьи. Джулиет испугалась, что может потратить столь драгоценное время. Она шмыгнула носом и потёрла виски. Надо собраться и прийти в себя. Слишком многое надо сделать, нельзя терять голову. Её точно не просто так перенесли именно в это время. Какое заклинание или ритуал дадут дополнительные дни, чтобы спокойно ими насладиться и подготовиться к активному участию в спасении мира? Она сделала глубокий вдох. Ещё один. Джулиет посмотрела на дверь, за которой скрылся Юдес. Его госпожа сделает всё, чтобы дарованный шанс не пропал впустую. Но с чего начать? Сесть на шею небесной канцелярии и требовать от них любое подозрительное задание? Нет, на всё серьёзное откликались другие боги, а незначительных случаев слишком много, чтобы ничего не упустить. Оставив ворох сменяющихся мыслей, Джулиет резко встала. Самые яркие эмоции и важные встречи она уже пережила, теперь необходимо было взять себя в руки, скомпоновать имеющиеся знания, разложить их по полочкам и наметить план действий. В ней сидит огромное желание схватиться за всё и сразу, но это только вымотает её и лишит концентрации. Джулиет вернулась в свою комнату, чётко поставив себе цель начать дело с малого: сменить ночную одежду, сходить в кабинет, взять листы бумаги и выписать всё, что творится у неё в голове, чтобы не хвататься за одну мысль, теряя другую. Однако после исполнения первого этапа задуманного, Джулиет сбилась. Когда она поправляла смятое откинутое одеяло, её глазам предстал старый, потёртый временем свиток, что был найден в пещере Красных гор. Край одеяла выпал из рук. Джулиет подняла с постели позабытый свиток. Разглядывая со всех сторон, она одновременно и узнавала его, и нет. Свет факела сглаживал выцветший цвет умбра с держателей, а узор на версо совсем стёрся, и можно было лишь догадываться о том, как исчезнувший народ украшал свои артефакты. Сейчас же она осматривала его при свете дня, видела все изъяны времени и ловила недоверчивое чувство уверенности: должен быть именно этим свиток, однако мало ли? Она развернула его, и недоверие только усилилось: бумага была подозрительно белой и чистой для старого артефакта, но когда Джулиет раскрывала его в последний раз, там было написано чёрными чернилами послание, приведшее её в прошлое. — Временный эффект? — Джулиет ещё раз придирчиво осмотрела свиток, развернув его полностью. — Или у меня был похо.… Нет. Похожего свитка у неё никогда не было, чтобы она могла их спутать. У неё вообще никогда их не было, на полках только книги, а на столе — листы. Джулиет свернула свиток и спрятала за пазуху: даже если нет послания, предмет, что перенёсся с ней в прошлое, не стоит оставлять где ни попадя. Спустившись вниз, она зашла в кабинет, где привычно аккуратно расставлены книги, скромные артефакты — подарки Юдеса — и стоит запах лёгкой заброшенности. В первые годы жизни на Небесах Джулиет часто здесь бывала, то наводя порядок, то читая или же продумывая свои дальнейшие действия. Но постепенно двери кабинета стали открываться всё реже и реже. Она не распространяла свою известность на другие территории, а в Перевалочных землях не происходит ничего сверхнеобычного, чтобы иметь необходимость вести о них записи, продумывать план действий и изучать старинную литературу, выискивая новые заклинания. Джулиет села на стол, достала свиток, бумагу и писчие принадлежности. «Смерть — не только конец, но и начало нового пути». Это была первая запись на чистом листе. Сформулированное осознание, возникшее после прочтения послания в Красных горах. Джулиет постаралась припомнить, что именно было написано в свитке. «Принести саму себя в жертву, заняв место мертвеца. Отдать уважение забытому богу и обречь на страдания своё прошлое». Немного абстрактно, но одновременно чётко. Кроме последней части. Тогда, в шаге от смерти, её волновал лишь способ прекратить эпидемию Праздничной болезни, а взор затмевал план действий, чтобы можно было отвлечься и задуматься над последней частью. Обречь на страдания своё прошлое? — Что имелось ввиду? — Джулиет задумчиво нахмурилась и перебрала в голове все возможные варианты. Их было немного, и почему-то она была уверена, что среди них не было ни одного правильного. Джулиет мотнула головой, прогоняя неприятное чувство, и сделала следующую запись «Найти Мо Синя, разобраться в действии свитка и ритуала». Монах не слишком хорошо разбирался в этих вопросах и так же, как сама Джулиет, гадал, что же сокрыто в глубинах затерянного храма, однако кто-то из его братьев может знать больше. Сам же Мо Синь обладал широкой душой, лёгкой верой и безмерным уважением к богам, чтобы можно было к нему обратиться за помощью найти такого знатока. Дальше она развернула свиток и провела скорые эксперименты, которые могла придумать на данный момент. Джулиет направила в него энергию, написала вопрос (в прошлый раз она этого точно не делала, но надо было успокоить зудящую идею), но единственное, чего удалось добиться, так это того, что чёрные буквы впитались в бумагу и растворились, словно ничего и не было. — Ты всё-таки не так прост, — неудачную попытку Джулиет встретила радостно: ещё было надежда на его работоспособность. Мелькнула мысль, что, возможно, свиток исчерпал свои возможности. Один вопрос — одна подсказка. Но тогда почему он перенёся вместе с ней в прошлое? Ритуал, к которому она прибегнула, перенёс только её сознание с воспоминаниями. И ничего материального. Но свиток сейчас перед ней, она может к нему прикоснуться и взаимодействовать. Либо он сам по себе обладает таким необычным свойством, либо всё-таки он не исполнил поставленную задачу в помощи. Второй вариант наиболее притягателен, но как его использовать? Она ещё раз попыталась направить энергию в свиток. Задала различные вопросы и просьбы. Прочитала молитвы. Капнула кровь. После чего задала вопрос вслух и тут же почувствовала стыд и облегчение от того, что её никто не видел в этот момент. Джулиет записала всё, что перепробовала и конечные результаты. Исписанный лист отложен в сторону и взят новый. Его она заполнила теми знаниями, которыми владела. «Праздничная болезнь, названная в связи с появлением в праздничный день открытия Храма всех богов, сломит Небеса, смертных людей и демонов через четыре года. Распространится быстро и массово. У заболевших начнутся головные боли, тремор в руках, появится слабость в ногах. После — лопнут сосуды в глазах, поднимется температура, переходящая в жар и лихорадку. Ослабленное тело породит сонливость, на последней стадии разовьётся боль в груди. Чаще всего смерть наступает в сонном бреду. Порядок первых симптомов у некоторых заболевших меняется, но исход один. Известные способы лечения не работают, нужно искать другое или пресечь появление болезни». «До открытия Храма всех богов была замечена подозрительная активность пламенного демона, известного под своим смертным именем как Тео Шоффар…» На этом моменте рука Джулиет дрогнула, но она продолжила. «… Он причастен к уничтожению храма Богини карнавалов, нападению на три города и иных мелких бесчинствах. Небесный император отдаёт поручение Юдесу Херву следить за действиями демона. За день до открытия Храма всех богов Юдес докладывает об уничтожении пламенного демона, его личном подтверждении причастности к готовящейся беде». Джулиет притянула к себе ещё один лист, она повторила запись про поиск Мо Синя и добавила «Не упустить из виду пламенного демона». Словам Юдеса можно было верить, однако больших подробностей никто не знал. Её брат пытался избежать плена богов и был убит, не сообщив ничего более. Если он и правда как-то связан с распространением болезни, следить за деятельностью Тео нужно начать заранее. «Виновными в эпидемии признаны заклинатели Багряной секты. До открытия Храма всех богов участились упоминания неизвестных заклинателей в багряных одеяниях, с широкополыми шляпами, как в Западных землях, и масках без узоров. Данные заклинатели были замечены у стен столицы во время открытия Храма всех богов, первые пойманные подтвердили свою виновность в начале эпидемии, однако о способе исцеления не сообщили. Все известные члены Багряной секты умерли от болезни». Третьей в списке была запись о необходимости заблаговременно найти заклинателей и пресечь их деятельность. Джулиет несколько раз подчеркнула этот пункт, выделяя как основной. Более в её памяти важного не было. В голове всё ещё витали мысли, как рой надоедливых мух, однако ничего, чтобы хоть как-то было связано с эпидемией, не было. Джулиет сложила исписанные листы и задумчиво осмотрела кабинет, высматривая место, где можно их спрятать: Юдесу пока не стоит их видеть. Внезапно земля затряслась, а с наружи послышался тяжёлый гул. Вещи рухнули с полок, а сама Джулиет упала на пол. Вибрации отдавались во всём теле, а к ногам подкатилась чудом не разбившаяся баночка с высушенными травами. Гул и тряска закончились так же внезапно, как и начались. Убрав в одежду свиток и листы, она выбежала в холл, где уже стоял Юдес в одних штанах и наспех накинутыми нижними одеяниями. Волосы были влажными и липли к шее и к лицу, но мужчина этого не замечал. — Вы в порядке, моя госпожа? — Да, а вы? — Тоже, — он облегчённо выдохнул. — Что случилось? — Не знаю, — Джулиет посмотрела на дверь, — снаружи какой-то шум. Я посмотрю. Юдес не стал дожидаться и первым подошёл к двери, раскрыв её где-то наполовину. Джулиет выглянула наружу из-под его руки. Примерно также из своих домов высунулись и остальные боги. Кто-то уже бежал к источнику шума, и эту торопливую смесь шагов они сейчас и услышали. — Эй, Му Фэнь, — Херв окликнул одного из пробегающих богов, — что случилось? Курносый младший бог остался на месте, но продолжил перебирать ногами, словно боялся потерять достигнутый темп бега. — Господин Юдес, добрый день, — ещё совсем юный мальчишка широко улыбнулся, — на дом господина Кавеля упала огромная колонна. Не более того. — Не более того, — одновременно повторили Юдес и Джулиет. Они посмотрели друг на друга и закатили глаза. Сейчас точно начнётся представление на потеху заскучавшим от праздной жизни богам. — Я пойду посмотрю, не натворил ли Кавель чего в приступе очередного бешенства, — девушка вышла на улицу. — Вас ждать? — Бегите, мне надо сменить парадное одеяние на что-нибудь попроще. Девушка скользнула взглядом по оголённому торсу, подавила смешок и быстро скрылась в общей толпе любопытствующих богов. Дом Кавеля, одного из богов войны, был разрушен. Огромная колонна, бывшая до этого на территории соседствующего Хозяина земли, рухнула прямо на крышу приземистого, дорогого убежища Кавеля. И теперь бог войны жаждал крови. — Вылезай сейчас же, пока я не начал протыкать землю наугад! — в своих золотых одеяниях и искусно расписанных доспехах, Кавель выглядел как озлобленный кусочек солнца. Имея массивную фигуру и множество громких побед как при жизни, так и после становления богом, он представлял собой пугающую силу, особенно в таком состоянии, и в особенности размахивая тяжёлым заточенным клинком. Мужчина полностью игнорировал скопившуюся толпу любопытствующих богов и всецело посвятил себя поиску виновника произошедшего. Хозяин земель, в свою очередь, решил поступить мудро и не высовываться, пока вспыльчивый сосед не накричится и не будет ослаблен морально от усталости. Только после этого можно будет выйти из своего укрытия, извиниться и предложить помощь в починке. А угрозы, что тот будет протыкать наугад землю, пока не наткнётся на Хозяина земель, его совершенно не пугали. Меч не настолько длинен, как высока прорытая пещера. — Эй, Кавель, успокойся. Ты же знаешь, что только дураки и безумцы выйдут к тебе, когда ты в таком состоянии, — потешно бросил один из зевак. Кто-то из толпы поддерживающее хохотнул. Их дома в целости и сохранности, да и несколько лет уже не было никаких особых заварушек на небесах. Приятное представление, не иначе! Джулиет примерно помнила, что будет дальше. Кавель ещё с несколько минут поругается, после чего его возьмёт под руку Владыка Суд — покровитель учёных — и не уведёт изрыгать остатки гнева подальше от чужих глаз. А толпа за неимением продолжения развлечения лениво рассосётся, чтобы обсудить минувшее событие со своими дополнениями. — Вылезай, трус, кому говорю?! — Кавель ударил ногой по остаткам колонны, но никакой реакции от Хозяина земли он не получил. Шоффар покачала головой. Мужчина в скором времени утихнет, так и не встретившись лицом к лицу со своим злейшим врагом, а потом они вечером уже будут распивать вино и смеяться над произошедшим. Волноваться не о чем. Разве что «Великий колонный дебош» будут припоминать ближайшие несколько лет. Вот и спасение подошло. Суд, более известный как Владыка знаний, являлся одним из старейших богов, переживших нападение демонов на Небеса и в последующем заняв опустевшую нишу покровителя учёных и наук. Лицо этого бога было наполовину скрыто под тяжёлым украшением на глазах, голову покрывал капюшон. Вкупе с просторным одеянием, скрывающим фигуру, было тяжело определить внешность и пол Владыки знаний. Кто-то говорит о том, что это всё же женщина, кто-то — мужчина. Верующие почитают его как учёного мужа, и большинство богов склоняются к этому варианту, однако чёткая история развития нового Владыки знаний осталась только в памяти таких же старейших, так что сейчас каждый воспринимал Суд, как ему больше нравилось. Джулиет точно не помнила, как именно у неё сложилось восприятие Владыки знаний, однако это точно было после вечерней дискуссии с Юдесом в первый год их жизни на Небесах. — Кавель, успокойтесь и ведите себя достойно, — жёстко отчеканил Суд, без страха подходя разгорячённому мужчине. — Даже бешенная собака ведёт себя сдержаннее, чем вы. — Но мой дом разрушен! — Вы достаточно богаты, чтобы отстроить его заново в короткие сроки, — и глазом не моргнул Владыка, — к тому же, только конструктивный диалог приведёт к желанному результату, если вы хотите компенсации от Хозяина земель. А он не выйдет, пока вы размахиваете здесь мечом, как озверевший дикарь. — Но… — Никаких но, — он словно отбросил в сторону жалкий протест. — Идите со мной, я дам вам чай и сыграю успокаивающую мелодию, — тон бога сменился, и он мягко взяв подуспокоившегося Кавеля под руку, — а после организую встречу с Хозяином земель, где вы спокойно обо всём поговорите. — Но мой дом… — Будет восстановлен. Не первый раз вы из мелочи целую историю раздуваете. Владыка знаний увел Кавеля, и насладившиеся зрелищем боги начали разбредаться. Джулиет думала вернуться домой, но взгляд её зацепился за Иман Дильшат — пухлощёкую девушку, служащую под началом Владыки знаний. — Иман! — крикнула Джулиет, махнув рукой, привлекая её внимание. — Можно тебя отвлечь? — Да, конечно. Иман не воспринималась людьми как самостоятельный бог. Ей, как и многим младшим богам, не воздвигали храмы и не отдавали молитвы. Младшие боги войны старались выйти из такого положения. Влезали в чужие дела, брались за любую мелкую работу, лишь бы их усилия заметили люди. Тогда могут появиться верующие, а значит, что появится признание на Небесах и они станут считаться полноправными богами. Младшие же боги науки, литературы, истории, а также искусства так сильно за внимание людей не боролись. Они приходили во служение уже известным богам, таким как Суд, и работали на всеобщее благо, прекрасно понимая, что если повысят свой статус, то будут ещё в большем рабочем завале. Бывали, конечно, исключения, но их амбиции как-то быстро тухли. Шоффар подозревала, что это связанно с практикой давать таким богам попробовать поработать в «полную силу». — Мне нужна твоя помощь. Есть ли какие-нибудь необычные просьбы от верующих? Джулиет воспользовалась подвернувшимся шансом. Ощущение здорового тела давало такой заряд бодрости и энергии, что в спокойной обстановке дома она бы сидела как на иголках, не зная, за что схватиться дальше. Имеющиеся знания выписаны, основные направления сформулированы. В конечном итоге она так и так пошла бы в небесную канцелярию искать дела, где бы хоть как-то упоминались заклинателя Багряной секты, или же отправилась бы в храм Мо Синя узнавать подробности ритуала и свитка. — Так на память нет. Надо посмотреть, — девушка удивлённо моргнула: не часто Джулиет обращается с таким вопросом. Они дошли до, Шоффар не могла назвать иначе, дворца Владыки знаний, большая часть которого ушла под рабочее пространство. По коридорам плыли призраки выжатых младших богов, и она в который раз поёжилась от этого зрелища. Пусть Джулиет не была богом войны в обычном представлении людей, но была рада, что не отдала всю себя науке и знаниям, когда перед ней встал этот вопрос. В какие-то моменты эта работа казалась намного хуже и опаснее, чем прогонять утопленников и злых духов. — Так, посмотрим, — Иман открыла ящик и вынула огромную кипу свитков, являющуюся малой частью. — Есть какие-то критерии? — Нет. Буду очень благодарна, если ты мне расскажешь о всём, что есть, — Джулиет виновато улыбнулась, увидев, как Дильшат болезненно поморщилась. — Хорошо. Есть просьба от торговцев сопроводить их благодатью во время пути. — Куда направляются? — Из столицы в четыре соседние деревни. — Дальше. Путь от столицы наполнен стражниками, бдительными жителями, и богами, откликающимися на многочисленные просьбы. Даже если что-то и произойдёт, то торговцы защищены со всех сторон. — Одна семья тоже просит сопровождения в морском путешествии. — Это работа для других богов. — Да, просьба только поступила, так что думаю, за неё возьмётся Лекарь морей по возвращению, — она отложила свиток в сторону. — Есть подозрение на неупокоенную озлобленную душу в городе у горного перевала. — Хм, — Джулиет задумалась, но быстро мотнула головой, — ещё. — Неупокоенные, утопленник в озере, пропажа скота, призрачные собаки, — на последнем Джулиет приподняла удивлённо бровь, — да, мы также отреагировали. Хочешь разобраться? — Нет. Ей казалось, что она сильно рискует. В таком кратком изложении проблем и просьб верующих нет упоминания подозрительных заклинателей, однако всё индивидуально, и если копать глубоко, то… Джулиет прикусила губу, болью прогоняя эти мысли. Сомнения и страхи подобного рода были совсем ни к чему, учитывая, что Иман ещё и половины свитков не зачитала. — Так, излечение от болезни, нашествие разбойников, разобраться в мужской слабости, злые духи, ещё злые духи, постоянные ночные кошмары, множественные головные боли… — Остановись. Шоффар сама не заметила, как это произнесла. Головные боли уже были похожи на верный путь. Одним из симптомов Праздничной болезни — сильная головная боль, мешающая здраво мыслить. И если она вернулась за четыре года до эпидемии, то можно… Джулиет кивнула сама себе. Да, прочь эти сомнения, пока не появится новая информация. Ритуал вернул её именно в это время, а значит, что болезнь начнёт или уже начала формироваться. Такую сильную заразу не обрушишь по щелчку пальцев, а учитывая, что она смогла сломить и богов, и демонов, которые не болеют, кроме как в нескольких случаях, её должны были создавать ни один год. Может ли проблема с головной болью верующих быть связана с грозящей бедой? Пока это самый подходящий вариант. — Отложи пока голо… — Джулиет не договорила, почувствовав пульсацию у рёбер. Она метнула взволнованный взгляд на Иман, но всё же достала свиток, отдающий пульсирующими волнами энергии. Ранее пустая бумага теперь содержала на себе короткое, но крупное предложение «Помогите жителям разобраться в причинах головной боли». — Так вот он как… — Джулиет ощутила необычайный подъём сил и нетерпения в теле, сердце бешено забилось в предвкушении. «Вот как он работает». — Что-то не так? — Иман обеспокоенно смотрела на сменяющимся выражением лица Джулиет. — Нет, всё хорошо. Не надо откладывать. Я возьму жалобы на множественные головные боли. — О, хорошо, — было видно, что Иман удивлена таким интересом к вопросу, больше относящегося к компетенции богов медицины. — Посмотрим: в деревне, что расположена в провинции Вириди, у жителей начались частые и продолжительные приступы головных болей. Не критичны, но они волнуются из-за массового явления. Мы предлагали эту просьбу нескольким богам медицины, но те сказали, что это из-за жары и долгой работы под солнцем. Через несколько недель в этом районе спадёт жара, и жалобы прекратятся. — И всё, больше ничего не делали? — Верховный лекарь сказал, что ниспошлёт им немного облегчения, чтобы сильно не закидывали просьбами. Это всё. — Ясно. Джулиет не была удивлена. Даже не будучи богом медицины, она подумала бы также. Сейчас в самом разгаре лето, небо часто безоблачно и на полях очень жарко. Голова легко заполняется болью от нескольких часов работы в таких условиях. Она попыталась припомнить, были ли какие-либо особые события, связанные с этой деревней, но в голове было пусто. Разве что, её как-то упоминали в разговоре на общем застолье, и то, как пример того, что верующие взяли себе идею обращаться с настолько несущественными просьбами, что скоро будут молить богов спасать их от уродливых родинок. Но теперь её отношение поменялось. И собственное чутье на фоне пережитого и не потерявший свои силы свиток говорили о важности этой проблемы. — Ты уверена, что хочешь взять именно эту просьбу? — Иман всё ещё недоверчиво смотрела на девушку. — Если хочешь, то я могу найти что-то более… — Нет, это подойдёт. Давно я ничем не занималась, поэтому спущусь вниз, развеюсь, заодно и людей успокою. — Ладно, — девушка передала ей свиток с основной информацией. — Помощники тебе нужны? — Да. Найди, пожалуйста, свободного бога медицины. Его присутствие облегчит понимание проблемы. Иман кивнула, хотя ни она, ни сама Джулиет, не сильно верили, что кто-то согласиться помочь с таким несущественным делом, да ещё и ей. Однако Шоффар ничего не оставалось, как надеяться на лучшее.